Текст книги "Вертиго (СИ)"

Автор книги: Алибек Бектурганов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

  Глава 14.

  Радмир не ожидал такой чуткости и помощи супруге от князя. Но тут уже за него говорила предвзятость, с какой он относился к главнокомандующему азарской империи. Сейчас он, как и Керей с Люциной и Велислав с Лаурой, сидели в кабинете императора и наблюдали довольно милую картину семейной идиллии четы Джоасов. Казалось, что Патрик Джоас наперед знает, что нужно его супруге, и для Радмира это было настоящим откровением.

  Но это было не важно для него. Его заботило другое. Смысла в своем присутствии здесь, Радмир не видел. Зачем он здесь? Показания свои Радмир уже дал, и они были зафиксированы одним из неприметных агентов княгини Кройф. Ну и толк от его нахождения тут дальше? Советы давать? Чушь. Ни одному из присутствующих здесь аристократов, которые были намного старше него, советы были не нужны. Да и что он им посоветовать мог? Правильно, ничего. Точнее ничего из того, что они и сами не знали.

  Еще его раздражал князь Джоас, который помимо того, что был так внимателен в своей супруге, еще в основном сидел с таким видом, будто он самолично разогнал нападавших. Прямо былинный герой из старинных сказок. Спина подчеркнуто прямая, грудь колесом, глаза воинственно горят... Радмира так и подмывало подойти и дать ему подзатыльника, мол, спустись с небес на землю. К тому же большинство действий главнокомандующего, молодой алв описывал про себя словами 'общественно бесполезный труд'. Вроде что-то и делает, но кому от этих действий лучше, неизвестно.

  А еще Радмир очень хотел кушать и спать. Ужин он пропустил из-за нападения, а те закуски, что он успел распробовать на приеме, нормальной едой для молодого организма назвать никак нельзя было.

  Прошло уже пару часов с момента нападения на императорский дворец. Жертв для такого нападения было удивительно мало. Несколько десятков гвардейцев и один из личных гостей императора, которого нашли с простреленной головой в отведенной ему комнате. Причем, со стороны казалось, что его погубила случайная 'шальная' пуля. Спрячься этот неизвестный Радмиру гость нормально и остался бы в живых.

  В империи было объявлено чрезвычайное положение, усилены посты пограничной службы, увеличено количество людей на портальных и иных вокзалах и станциях. Все было сделано быстро и четко.

  И все было напрасно.

  Не было никаких следов или еще чего-то, что могло бы вывести на след нападавших. По показаниям очевидцев, среди которых впервые для себя оказался Керей, выходило, что нападавшие появлялись словно из воздуха, точнее, из неизвестных порталов. Новость об этом очень сильно обеспокоила Снежану Кройф, которая долго еще материлась, после того как выслушала все эти выводы. Радмир даже невольно заслушался, настолько замысловатые многоэтажные речевые обороты использовала глава внешней разведки.

  Под конец семиминутной тирады (Радмир специально время засек) без каких-либо повторений, молодой алв молча повернул голову к княгине, сидевшей рядом и поаплодировал. Это его действие вызвало сразу несколько реакций.

  Император то ли хмыкнул, то ли крякнул с непонятными интонациями, княгиня впервые на памяти Радмира смутилась, а вот князь Джоас не сдержался.

  – Вас допустили на важное совещание, лан Кудо, – князь Джоас сурово нахмурил брови. – Оказали доверие, хоть вы и не являетесь гражданином империи, так что будьте любезны вести себя прилично и не паясничать.

  Говорил он на имперском, отчего у Радмира вновь возник вопрос, где логика в поступках этого человека? Ну или, хотя бы, последовательность.

  – Это просто акт восхищения княгине, с моей стороны, – Радмир ответил на ойнце. – Никакого паясничества, только искреннее восхищение. Например, я так не умею.

  – Научишься еще, какие твои годы, – на лице императора появилась легкая улыбка.

  – Буду стараться, Ваше императорское величество, – Радмир встал со своего стула и поклонился. – Но можно не менее насущный для меня вопрос? Что вы планируете в отношении меня?

  – Прекратите так себя вести, демоны вас забери! – Не сдержался князь Джоас.

  Радмир молча и со спокойным лицом повернулся к нему.

  – А то что? – Радмир не стал присаживаться обратно на стул и продолжил стоять. Он просто стоял, но со стороны это выглядело довольно вызывающе. – Арестуете меня? Выгоните? Или, не дай Обер, засмотрите насмерть своим злобным взглядом? – Радмир улыбнулся. – Так бесполезно это. Уж на примере тех двоих, вы должны были в этом убедиться, – его улыбка стала язвительной. – А может, вы решили, что я слабее их? Тогда у меня возникает сомнение в вашей адекватности, князь.

  – Кир, брат, прекрати, – Велислав подошел к нему и положил руку на плечо.

  Радмир повернулся к кронпринцу, пару мгновений рассматривал его лицо, затем кивнул.

  – Ты прав, Вел, – он вздохнул. – Просто мне уже надоело это все. Я устал и хочу уехать, а для этого мне нужно знать, что решили в отношении меня. Я приехал на твой праздник, и вместо развлечений получил непонятно что. Мало того, так мне же еще пришлось спасать 'великого' воителя твоей империи, которому по силам только с детьми воевать.

  Велислав не нашелся, что ему ответить.

  Радмир понимал, что своими словами сильно задел главнокомандующего, понимал, что из всех присутствующих только Велислав может хоть как-то ему возразить, ну еще и император, но тот решил занять выжидательную позицию, судя по его поведению. Также он понимал, что у кронпринца сейчас тяжелое положение. Если тот начнет защищать главнокомандующего при всех, то этим он как бы признает, что он говорит правду, а это уже будет урон чести и достоинству князя.

  Поэтому он удостоился от кронпринца лишь укоризненного взгляда и протяжного:

  – Кир...

  – Извини, брат, – Радмир дружелюбно ему улыбнулся. – Все, я буду молчать.

  Он вновь присел на свой стул.

  – Я смотрю, Милада хорошо научила тебя умению оскорблять одного, но при этом задевать многих, – император протянул руку и взял бокал с фруктовым напитком.

  – Мою маму зовут Изанами Кудо, Ваше императорское величество, – ответил Радмир.

  Замечание императора было правильным. Своим поведением и словами Радмир задел не только князя, но и императора. Но ему это было сейчас безразлично. Внутри него все еще жило раздражение и злость, вызванные князем, которые не получалось усмирить.

  – Я запомню, лан Кудо, – спокойно протянул Беримир и отпил из бокала.

  – Буду очень признателен, Ваше императорское величество, – Радмир встал и с серьезным лицом отвесил монарху поклон. – Приношу свои извинения.

  – Извинения принимаются, лан Кудо, – Беримир поставил бокал на место. – Что же касается твоего вопроса, то никаких мер по отношению к тебе, ни я, ни мои люди предпринимать не будем. Мы не будем делать попытки тебя завербовать, но ты также должен понимать, что и помощи от нас в таком случае ждать не нужно.

  – Но дедушка! – Велислав возмущенно вскрикнул и подался всем телом вперед.

  – Все хорошо, Вел, – уже Радмир положил руку на плечо кронпринца для успокоения. – Примерно это я и ожидал. – Радмир повернулся к императору. – Благодарю за ответ, Ваше императорское величество.

  – Не за что, лан Кудо, – Беримир сделал легкий жест рукой, мол, ничего сложного. – Велислав, я прекрасно понимаю твое возмущение, но у нас просто нет оснований для того, чтобы выступать гарантом для юного архонта. Он не имперец, а ваши отношения, это просто ваше личное дело, никакого отношения к империи не имеющее.

  – Это все просто чушь! – Не сдержался Велислав. – Ты просто прячешься за этими словами. Любой, с кем я общаюсь, будет иметь отношение к империи, так или иначе.

  – Велислав, – тон голоса императора стал жестче. – Это политика. В ней нет места для личных привязанностей.

  – Значит, если это будет нужно, то ты также и мной пожертвуешь? – Велислав подобрался, словно молодой бычок, готовый к бою.

  – Не передергивай мои слова, мальчишка! – Рыкнул император. – Никто жертвовать ланом Кудо не собирается. С нашей стороны, все, кто был свидетелем того, как он проявлял свои способности архонта, принесут клятву о неразглашении этого. В конце концов, такое понятие, как простая человеческая благодарность, никто не отменял. Или ты считаешь меня тем, кто пренебрегает этим?

  Велислав сник.

  – Нет, я... – он выпрямился. – Приношу свои извинения, Ваше императорское величество.

  Спор утих так же внезапно, как и возник, но, как отметил про себя Радмир, прямого ответа на вопрос кронпринца, император так и не дал. Не зря Вёлунд всегда говорил, что 'политика – это грязное дело, без капли достоинства и благородства'. Конечно, император был прав, личным отношениям в политике не место, но Радмир очень надеялся, что Велислав сохранит в себе этот дух, останется таким же честным и преданным. И также надеялся, что тому не нужно будет менять своего мнения.

  ***

  – Этот юнец слишком много себе позволяет, – Патрик Джоас недовольно скривил рот.

  – Он позволяет себе ровно столько, сколько мы сами ему позволяем, – скаламбурил в ответ ему Беримир. – Между прочим, парень очень тонко чувствует этот момент и хорошо это использует. Он еще ни разу не перешел за грань дозволенного.

  – Это ты так думаешь, – ворчливо отозвался князь Джоас.

  В императорском кабинете остались только они вдвоем. Даже Казимир куда-то убежал по неотложным делам, поэтому князь и император могли позволить себе такой разговор.

  – Да, – усмехнулся Беримир. – Хорошо он по тебе прошелся и ведь не возразишь ему. Те события ведь действительно имели место быть.

  – Очень смешно, – скосил в его сторону взгляд Патрик. – Тебя он, между прочим, тоже хорошо задел.

  – Но только после твоей же ошибки, – перестал улыбаться Беримир. – Он начал говорить только после тебя и твоего замечания. Это ТВОЙ И ТОЛЬКО ТВОЙ прокол, Патрик.

  Император невольно использовал свой 'голос', и это было ярким доказательством того, что он был не в самом радужном расположении духа.

  – Знаю, – опустил голову главнокомандующий. – Не смог сдержаться. Каждый раз, как вижу его, хочется ему по заднице надавать, чтобы вел себя более уважительно. В свои годы мы так себя со старшими не вели.

  – Ты ему не старший, – возразил Беримир. – Ладно, закроем тему, – продолжил он, видя, что его друг хочет возразить. – Не один раз уже мы с тобой это обсуждали. Лучше расскажи, что с нашими делами?

  – Все хорошо, – кивнул князь Джоас.

  – Это хорошо, – повторил император и откинулся на спинку кресла. – Это очень хорошо.

  Князь промолчал и ничего не стал говорить в ответ. Он прекрасно видел, что его старый друг доволен... Вот только тон, каким произнес все это император, выдавал сильную усталость пожилого мужчины.

  ***

  Снежана Кройф устало сидела перед камином в своем дому и смотрела на языки небольшого пламени, что извивались в плавном и диком танце. На ее душе было тяжело. И как и всегда в таких моментах, она сидела у горящего камина и смотрела на огонь. Эти завораживающие движения пламени действовали на нее успокаивающе и помогали собраться с мыслями.

  Первое, что ее беспокоило – это Акира. То, что мальчик все же оказался архонтом, было еще половиной беды. Самое сложное начнется после. Как бы не клялись остальные, но тайну, тем более такую, нельзя было утаить. Для ее сохранения нужно было бы ликвидировать всех свидетелей, абсолютно всех. А так поступить она не могла. Для этого был ряд причин, но одной из главных была причина, что об этом знал и Арлок.

  Второе – Арлок.

  Арлок, тот, в ком она всегда была уверена, открылся с неожиданной стороны. Стороны предателя.

  Как он мог так поступить? Задавалась она вопросом и не находила ответа. По словам свидетелей, которым не верить не было никакого основания, он даже руководил нападавшими.

  С одной стороны, это было логично. Арлок прекрасно знал императорский дворец изнутри и мог провести нападавших, но вот с другой, иррациональной стороны, княгиня никак не могла в это поверить. Не могла она так ошибиться в нем. Иначе это уже был не Арлок.

  Тогда кто? Измененный? Так же их называет Акира? Очень точное название.

  – Любимая? – Подошел к ней Казимир и аккуратно положил свою руку ей на плечо.

  – Да? – Она подняла голову и посмотрела на его лицо, на котором сейчас была лишь нежность и забота.

  – Тебе нужно отдохнуть, – с легким укором произнес Казимир.

  – Уже иду, – успокаивающе улыбнулась она супругу.

  Вот уж действительно настоящая тень. И императора успел поддержать и ее. Хоть это и не было официальной должностью, но словосочетание 'тень императора' для многих знающих разумных было очень весомым. Как у него хватало на все сил?

  Женщина поднялась с кресла, поддерживаемая супругом и доверительно прижалась к его руке.

  Хоть в этом ей повезло, и она не ошиблась.

  ***

  Известие о нападении на ее лагерь застало Власту по пути в столицу Азарской империи. Она хотела лично привезти императорскую семью к себе в лагерь, где планировалось продолжение празднества, и заодно повидать Акиру. Точнее, она хотела повидать Акиру, которого уже давно не видела, и заодно привезти императорскую семью в свой лагерь. Но для всех остальных, конечно, она озвучивала первый вариант.

  И вот, ее личный планшет завибрировал.

  Она поставила его на беззвучный режим, чтобы во время общения он не мешал своим звуком вызова, довольно неприятным, к слову. Вайлу всегда удивляла эта неспособность разработчиков и производителей сделать звонок более приятным для слуха, ну или, хотя бы, менее раздражающим.

  Шие достала планшет и, увидев индекс вызывающего, нахмурилась. Внутри что-то сжалось, а сердце неприятно екнуло в груди.

  – Слушаю, – тем не менее, спокойным и уверенным тоном произнесла Власта. – Когда? – Задала она вопрос через несколько мгновений. – Жертвы, потери? – Снова задала она вопрос, выслушав ответ на предыдущий вопрос. Шие еще несколько секунд слушала ответ, после чего резко развернулась и выкрикнула своим сопровождающим. – Мы возвращаемся. Живо!

  Ни у кого из них даже не возникло и мысли уточнить причину или же возразить ей. Выражение ее лица, резко побелевшая кожа и подозрительно увлажнившиеся необычные глаза шие, не допускали ничего из вышеперечисленного.

  Наверное, настройщик портала очень сильно удивился, когда вновь увидел их компанию, спустя всего несколько минут после прибытия.

  В лагере уже вовсю наводили порядок. Разрушенные здания осматривали строители и смотрели, что можно отремонтировать, а что лучше отстроить заново. Как было заметно, нападавшие специально нацеливались на жилые помещения, наподобие казарм и частных домов наемников. Видимо, чтобы увеличить количество жертв.

  Кровь и другие следы бойни, что здесь происходила недавно, смыли с тротуаров. Пожары практически все потушили, лишь кое-где оставались очаги, до которых было трудно добраться наемникам. Раненым оказывалась всевозможная медицинская помощь. Успели даже привезти несколько целителей со стороны, которые занимались тяжелоранеными. Все было организованно четко и без каких-либо сбоев.

  Но все это Власта отметил про себя лишь мельком. Она сразу же рванула к своему дому, как только прошла главные ворота.

  По пути ей попадались ее подчиненные, которые кивали или здоровались, но шие им не отвечала. Все ее мысли были заняты другим.

  Когда она оказалась возле своего дома, из него как раз выносили тела погибших наложников и охраны со слугами. Власта резко остановилась. Под темными простынями на носилках легко угадывались очертания тел, особенно хорошо был отличим от остальных Стоян.

  Время для нее как будто остановило свое движение на мгновение, а потом с бешеной скоростью начало вновь. Все происходящее она воспринимала и видела будто бы со стороны, как наблюдатель.

  Вот она, медленно, на дрожащих, словно ватных, ногах, подходит к носилкам. Приподнимает край одной простыни – Стоян, другой – Илис, третьей – Иржи. Давящее чувство внутри нее растворяется в боли. Еще пару часов назад она общалась с ними всеми. Еще пару часов назад они были живы. Еще пару часов назад они улыбались ей, смеялись, шутили, любили...

  Стоян, как обычно, был со своим меланхоличным выражением лица и неизвестно откуда взявшейся соломинкой во рту. Когда она уходила, он вынул ее, поцеловал в щечку на прощание, и снова засунул в рот и кивнул, мол, дело сделано, можешь идти.

  Иржи еле-еле оторвал взгляд от каких-то отчетов, чтобы посмотреть на нее и ободряюще улыбнуться. Он редко ее целовал, его старая душевная травма до конца так и не была залечена. Но они были близки к этому. Поэтому он спокойно переносил, когда она сама проявляла инициативу и целовала его. Почему в этот раз она не поцеловала, а просто взъерошила его красные волосы?

  Илис же, как и всегда, ждал ее у выхода. В своих балахонистых одеждах, с распущенными волосами и слегка подведенными глазами, как она любит. Он подошел к ней, нежно приобнял левой рукой за талию и поцеловал на прощание, при этом умудрившись свободной рукой хорошо, нагло и по-хозяйски, пройтись по ее телу. И все это с совершенно невинным выражением лица. Как обычно, он получил по наглой руке в ответ и еще небольшой подзатыльник в придачу. Но только она знала, что это его никогда не остановит. Самый женственный мужчина, которого она видела и знала в своей жизни, был единственным, кто вел себя подобным образом с ней. Его боялись абсолютно все ее наемники, и дело было не в его своеобразном чувстве юмора. Просто Илис был невероятно силен.

  И вот теперь их нет...

  Все это время она также выполняла свои прямые обязанности, как глава гильдии. В первую очередь Власта встретилась с родственниками и близкими погибших людей. Выразила соболезнования, утешила. Для каждого у нее нашлось хотя бы пару слов утешения. Поручила своим заместителям позаботиться о детях, которые остались сиротами, назначить им пособия и пенсии, если таковые не были предусмотрены в контрактах их родственников. Посетила раненых наемников, приободрила их. Прошла по территории лагеря, оценивая ущерб, нанесенный ему. Обсудила планы окончательной ликвидации последствий. Что-то из предложенного подчиненными утвердила, во что-то внесла небольшие изменения.

  Все это она делала спокойно и уверенно, проявляя нужную долю участия и заботы, как и следовало лидеру. Но в душе у нее царил хаос из холода боли утраты и чувства одиночества. Только она осознавала, что если сейчас даст волю своим чувствам, то это не принесет никому никакой пользы, а люди верили в нее. Многие наемники и их семьи жили в лагере уже целыми поколениями. Их уже даже можно было назвать ее личными людьми, пусть они и не приносили клятву верности слуг и имели контракты наемников.

  Лишь поздним вечером она оказалась у себя в комнате. Одна. И именно в этот момент, она дала волю своим чувствам. Слезы сами полились из ее глаз. Она плакала молча, практически беззвучно, лежа в позе эмбриона на полу. У нее не нашлось сил даже для того, чтобы добраться до своей кровати или чтобы снять с себя одежду. Просто в одно мгновение она упала на пол и заплакала. Без громких рыданий и криков. Лишь текущие рекой слезы, что она сдерживала все это время. Лишь боль утраты и она. Один на один. Как и всегда в большей части прожитом ею времени.

  Время. Один из самых могущественнейших врагов, если не самый могущественный для долгожителей. Видеть, как уходят за край твои близкие. Понимать, что больше ты не увидишь тех, кого так любил и жить с этим осознанием все это время. Ольми, теперь еще Стоян, Иржи, Илис. Список имен, конечно, больше, но эти люди оставили особый след в ее жизни. Ее лучшая подруга, ее единственные наложники. Других не будет. Никогда.

  Вайла не заметила наступления ночи и утра. Власта просто лежала и плакала. Дверь в ее комнату была закрыта на ключ, потому что она не хотела, чтобы остальные видели ее проявления слабости. Она их лидер. Они равняются на нее. Они ждут от нее помощи. Поэтому нельзя было давать им повод усомниться в ней. Благо, у нее хватило сил отдать все нужные распоряжения, и теперь она могла побыть одна.

  Спустя еще какое-то время она краем уха услышала какие-то громкие разговоры, ее слуги пытались не пустить кого-то в ее комнату. Спорили и возражали. Потом раздался непонятный громкий командный рык, и наступила тишина на несколько мгновений. После чего, дверь ее комнаты открылась (запасной ключ был у слуг), раздались уверенные приближающиеся мужские шаги. Она не видела лица вошедшего, только его ноги и обувь.

  Этот кто-то присел рядом с ней. Взяв ее за плечи, приподнял и уверенным движением прижал к своей груди.

  Теплое чувство появилось у нее в груди. Необъяснимая волна спокойствия и поддержки окутали ее словно большое мягкое одеяло. Ком у нее в горле, который мешал говорить и рыдать, распался и Власта, не выдержав, заревела с новой силой, доверчиво уткнувшись в мужскую грудь.

  Все ее старания не показывать свою боль остальным, были сметены этими уверенными и сильными движениями вошедшего. Кто это был? Ее старший брат? Дядя Ждан? Или же отец? Ей сейчас это было не важно. Важно, что сейчас рядом был кто-то, на кого она могла опереться. С кем она могла, хотя бы так, разделить свою боль.

  Сколько она провела времени так, в утешающих объятиях, шие не могла понять. Но когда горло осипло, а слез просто-напросто не осталось, она, наконец, слегка отодвинулась, подняла глаза и замерла. От неожиданности ее рот слегка приоткрылся, вызвав легкую и грустную полуулыбку у ее 'поддержки', и лишь спустя несколько мгновений она смогла из себя сдавлено выдавить в полнейшем изумлении:

  – Кир?