Текст книги "Пожиратель тени"

Автор книги: Альфред Аттанасио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

8. КОТЯРА

Песчаные дюны Паучьих Земель казались тигрово-желтыми в черных полосах колючих деревьев. Ветви были затянуты коконами паутины, и жертвы свирепых местных членистоногих висели на ветвях высушенными оболочками – хрупкие, как бумажный пепел, фигурки несчастных собак, птиц и обезьян.

Этот мерзкий доминион Риис помнил еще с предыдущего раза, когда он был здесь, спасаясь от Властелина Тьмы. Теперь, когда Лара вернулась и вывернула его мир наизнанку, казалось, что это было много веков назад. Защищенный от пауков и клещей своей волшебной силой, он целеустремленно шагал через острые стебли травы и ослепительный жар пустыни. Он искал чармовый туннель – проход, соединявший отдаленные области Ирта.

Эфемерная Лара летела рядом, и ее черные волосы развевало сзади, как колышущаяся от ветра темнота. Она была счастлива, что Риис согласился спасаться от Лучезарного. В течение всего перелета от Арвар Одола до торгового порта в Моодруне она пыталась своей радостью утихомирить боль, беспрестанно терзавшую ее от самого спуска с Края Мира. Наедине с Риисом в глайдере по дороге от Моодруна до Паучьих Земель она стала петь старые песни, которым он научил ее на Темном Берегу.

Но эти распевы, когда-то так нравившиеся ее хозяевам, теперь, как обнаружил Риис, его не волновали. Они только напоминали ему о той службе, которую он возлагал на Лару при ее жизни, за что он уже много раз извинялся.

– Я не должен был оставлять тебя в лесу. Надо было знать, что деревенские тебя боятся. Следовало побыть с тобой и защитить тебя от них.

Чтобы сделать ему приятное, она перестала петь, и боль вспыхнула сильнее. Он был так рад снова видеть Лару, слышать ее голос, что не заметил почти неуловимых признаков страдания, которые Лара не могла скрыть: подергивания кожи на лице, напряженной морщинки под огненно-синими глазами, замедленное произношение слов.

– Скажи, Лара, каково там – в Извечной Звезде? – спросил он, останавливаясь на секунду среди висящих с деревьев символов смерти. Магическим чувством он ощущал, что путь Чарма, который ему нужен, где-то совсем рядом. Из-за густых кустов ему пришлось посадить глайдер на солончак перед дюнами и идти пешком через землю смерти.

– Молодой хозяин, я говорила тебе, что не хочу еще возвращаться в Извечную Звезду. – Лара повернулась к Риису и продолжала плыть перед ним. – Я уже мертва. Беспокоюсь я о тебе.

– А зачем бояться за меня, Лара? – Волшебством Риис открыл себе путь в густом кустарнике, и кусты расступились с шумом, напоминающим дождь. Путники пошли дальше. – У меня на Ирте есть волшебная сила. Быть сильнее, чем сейчас, я не мог и мечтать на Темном Берегу.

– Но то, что идет против тебя, еще сильнее. – Взгляд Лары дрогнул при воспоминании о том, как Азофель уничтожил демона Тивела. – Я хочу, чтобы ты переместился в другой мир, чтобы переходил между мирами и дальше, пока Азофель не устанет тебя преследовать.

Боль, отразившуюся на ее лице, Риис ошибочно принял за тревогу.

– А он когда-нибудь устает, этот Лучезарный?

– Может быть. Как бы там ни было, а твою волшебную силу не следует недооценивать, хозяин. – Луч дневного света из листвы растворил ее очертания, но голос слышался. – Пока ты движешься, есть надежда. Подумай, сколько миров ты можешь исследовать. Перед тобой – весь Светлый Берег.

– Да, – ответил он, хотя ему вовсе не хотелось странствовать по мирам. Он хотел быть возле своей подруги, Джиоти, делить с ней судьбу, помогать отстраивать свой доминион. Но Лару он тоже любил, как любил бы дочь, и знал, что самой доброй, лучшей и единственной судьбой для нее будет вернуться в Извечную Звезду – даже если для этого ему придется солгать. – Мы будем странствовать по мирам – мы с тобой. Для того я и ищу этот чармовый туннель.

– Но эти туннели соединяют лишь разные области Ирта. – Она вошла в тень, и смуглое лицо появилось снова, еще смуглее от ужаса. – Если мы останемся в этом мире, Азофель непременно нас найдет. Я тебе говорю, надо идти к Колодцу Пауков.

– А разве он не найдет нас там так же просто?

– Не думаю. – Сквозь боль проплывали обрывки воспоминаний, и она искала нити, которые могли бы убедить Рииса. – Я спустилась по Колодцу Пауков, а они за мной не последовали.

– А зачем, Лара? – Он свистнул на подбежавшую близко собаку, и та в страхе бросилась бежать меж стволами извитых деревьев. – Ты же сказала, что Азофелю нужен я.

– Да, знаю. – Тревожная морщина легла у нее между глаз. – Но у меня есть хрустальная призма из Ожерелья Душ, которое надето на кобольда. Рик Старый ощущает меня так же уверенно, как я его. А я все время знаю, где он.

– Тогда он знает, что ты со мной, – договорил за нее Риис. – Так почему же тогда они не явились прямо ко мне, как ты?

– Колодец Пауков – очень опасный путь Чарма, – сказала Лара. – У Рика Старого нет магии, действенной против пауков. Ожерелье Душ не защитит его от них. Так что он, наверное, испугался гибели в Колодце.

– А моя магия достаточно сильна, чтобы мы через Колодец Пауков выбрались в другие миры – так?

– Да. – Она не заметила, как прошла через густые заросли острых кустов. – Так мы сможем уходить от них вечно – или хотя бы до тех пор, пока Лучезарный не потускнеет и не отстанет.

– Если это вообще случится, Лара. – Он махнул рукой и вздохнул. – Все это теории, дорогая. Мы слишком мало знаем, чтобы ставить на карту жизнь в этом опасном туннеле. Доверься мне, и мы найдем путь получше.

Она грациозно повернулась к нему.

– Что же это за путь, молодой хозяин?

– Позволь мне через хрустальную призму поговорить с Риком Старым и Азофелем.

– Тебя могут заколдовать! – Она обеими руками закрыла хрусталь. – Азофель силен. Он вполне может зачаровать тебя через призму, если ты туда сунешься. Нет, через нее можно только глядеть на них.

Он печально нахмурился:

– Твой страх связывает нас по рукам.

– Я видела, как умеет убивать Лучезарный. – Серьезный взгляд Лары светился мольбой. – Прошу тебя, пойдем со мной. Не может быть, чтобы у нас не было способа покинуть Ирт.

– Туннель Чарма на Габагалус, – ответил Риис с продуманной уверенностью. – Ты знаешь о Габагалусе?

– Нет.

– Это континент на дальней стороне Ирта. – Впереди появилась пещера, которую Риис искал, и он повернулся к своей призрачной спутнице. – Он каждую ночь опускается в море и днем вновь поднимается – так мне по крайней мере говорили те, кто знает. Габагалус независим от доминионов, он политически сам по себе, но входит, очевидно, в торговую империю, объединяющую, миры. Оттуда мы сможем покинуть Ирт и на эфирном корабле облететь весь Светлый Берег.

– Прости меня, хозяин, но все это только слухи, – тут же возразила она. – А Колодец Пауков есть на самом деле. Я прошла через него и уверена, что мы можем пройти еще раз.

Риис сел на оранжевый от ржавчины камень, стиснул зубы, потом вздохнул и медленно произнес:

– Я не стану больше тебе врать, Лара. – Он грустно качнул головой. – Я не собираюсь всю оставшуюся жизнь спасаться бегством.

– Но это необходимо! – На ее лице, до боли искреннем, отразилась тревога. – Иначе ты наверняка умрешь!

Риис приподнял брови с сочувственной улыбкой:

– Все мы умрем. Это вопрос не смерти, а жизни – как я ее проживу.

– У тебя есть волшебная сила. – Лара опустилась на колени перед ним, но песок не шелохнулся под ней. – Ты можешь жить долго и знать радость, много радости.

– Той радости, что ты никогда не знала? – Он протянул руку погладить это омраченное заботой лицо. – Не могу, Лара. Это не в моей натуре.

Она положила прозрачные руки ему на колени:

– Я пришла на Ирг, чтобы помочь тебе, молодой хозяин. Как когда-то ты и хозяин Кавал пришли на помощь мне, еще ребенку, и теперь я могу расплатиться с тобой за твою доброту.

Риис покачал головой, положил свои ладони на руки Лары, страстно желая ощутить снова теплоту ее тела, но даже его магия была бессильна это сделать.

– Мне ведь больше ничего не нужно. – Лара смотрела ему в глаза, стараясь сквозь глаза заглянуть в сердце. – Я ведь только призрак.

– Ты действительно призрак, и вот почему тебе нужна моя помощь. – Он заговорил заботливо, пытаясь образумить ее. – Послушай, Лара. Ты больше не принадлежишь к миру живых, вот почему тебе надо носить на горле это произведение зла, чтобы оставаться со мной. Тебе все время грозит опасность упустить свою душу в Бездну. Я не могу позволить, чтобы так случилось.

Она встала и шагнула назад.

– Ты ведешь меня обратно в Извечную Звезду?

– Я желаю тебе покоя. Твоя миссия завершается здесь. – Он показал рукой на серебряные нити света в игольчатых ветвях. – Ведь есть же покой в Извечной Звезде?

– О да! – Морщины около ее рта разгладились. – Там яркий, свирепый покой. Он хватает души и несет их в свое сияние.

– А оттуда?

– Кто может знать?

С ласковой улыбкой Риис выдержал ее колеблющийся взор.

– Сестричество Ведьм утверждает, что души, попавшие в Извечную Звезду, исцеляются и возрождаются, помня о своей прошлой жизни.

– Может быть. – Контуры призрака чуть размылись, когда Лара подумала о возрождении. – Я там была слишком недолго. Кавал поместил меня туда, лишь чтобы исцелить от ран. А потом вызвал меня. Ты только подумай – старый хозяин вызвал меня с Темного Берега!

– Этого я не понимаю. – Риис тупо глядел, как крошечные, величиной с песчинку клещи кишат возле его ботинок, и пытался обдумать слова Лары. – Души, унесенные в Бездну, теряют разум. Они лишаются всякой памяти и расплываются в бессознательности нового рождения. Это известно. Мы с тобой с Темного Берега, и мы хорошо знаем этот цикл.

– Как же мог старый хозяин позвать меня?

– А ты уверена, что это он?

– Теперь я уже не знаю. – Лицо Лары мучительно исказилось при попытке вернуться к первым воспоминаниям призрака. – В Извечной Звезде все было так просто и ясно. Я там знала настолько больше… а теперь я столько забыла. Столько забыла…

Риис встал и подошел к ней. Впервые со времени ее появления он заметил, как стянуто болью ее лицо, как вся она напряглась. И он воскликнул, ошеломленный своим открытием:

– Лара, ты страдаешь!

– Не слишком, молодой хозяин. – Она вступила в полосу дневного света, яркого как крыло ангела, пытаясь скрыть свои мучения. – Я вполне нормально себя чувствую.

– Неправда. – Он встал перед ней и заслонил ее лицо ладонями, в тени вчитываясь в глубину ее страдания. – Тебя терзает боль. Какой же я слепец, что не замечал до сих пор! Почему ты не сказала мне, дитя?

– А что говорить, молодой хозяин? – Она отодвинулась. – Я пришла ради тебя, не ради себя.

– Бога ради, прекрати! – крикнул он со злостью, не в силах пробиться через эту преданность самопожертвования. – Ты же знаешь, что ты мне дорога. Не смей причинять себе боль ради меня.

– Прости меня, хозяин. – Она свернулась в калачик среди выветренных камней. – Я пришла не на боль жаловаться, а помогать тебе и спасать тебя.

– Лара, прошу тебя… – Он присел рядом, положил руку в ее пустоту, пытаясь определить глубину ее страдания, но его волшебство ничего ему не говорило. – Скажи мне только: очень больно?

– Не очень.

– Врешь. – Он попытался заглянуть ей в глаза, но она опустила голову, стыдясь, что выдала себя. – Ты погибла на Темном Берегу, когда была под моей защитой. Твоя боль – моя боль.

– Я не пришла бы к тебе, если бы не думала, что могу помочь… – Она судорожно всхлипнула и добавила уже спокойнее: – Но когда старый хозяин воззвал ко мне, я знала, что могу. Он сказал мне об опасности, которая тебе грозит, и я должна была тебя предупредить.

– Ты отлично справилась, детка. – Пустота, которая была Ларой, отвергала все его попытки ее уверить. – Но теперь, Лара, тебе бессмысленно здесь оставаться, и ты это знаешь.

Она с мольбой подняла лицо, почти голубое от испарины.

– Прежде чем вообще что-нибудь делать, надо тебя исцелить, – решительно сказал он.

– Я не хочу возвращаться в Извечную Звезду, – снова упрямо повторила она.

– Не беспокойся об этом. Я тебя исцелю здесь и сейчас. Она покачала головой:

– На это нет времени, хозяин! Оставь это, умоляю тебя. Он не обратил внимания, а только встал и каблуком провел на песке линию вокруг призрака.

– Теперь сиди тихо, – велел он. – Я хочу сфокусировать на тебе силу.

– Но я же призрак! – возразила она и снова опустила лицо под темную вуаль волос. – Как твоя магия сможет меня коснуться?

– Разве мы с тобой не с Темного Берега? – Он отступил от круга. – Если я как следует сосредоточусь… – И он быстро направил на нее свою магию, пока она не успела передумать. Как он и думал, его сила быстро соединилась с Ларой, привязавшись к той силе, что привела ее к нему.

В полном безветрии задрожали тени. Круг, очертивший призрака, запылал, будто к нему сквозь деревья пробился яркий луч дня.

Вдруг муки исчезли. Впервые после спуска в Колодец Пауков цепенящая боль отпустила Лару. Широкая улыбка расплылась по лицу, и Лара радостно взглянула на Рииса, который стоял, вытянувшись, на границе круга, закинув голову назад и закатив глаза.

Но самого Рииса пронзила такая боль, какой он никогда раньше не испытывал. Сперва он увидел Лару такой, как тогда, на Темном Берегу – в ранах, в крови, струящейся по обнаженному телу.

Лара исчезла – и вся боль осталась Риису.

Зубы скрипнули каменными жерновами, смертная мука ледяными иглами впилась до самых костей, невидимый огонь полыхнул из каждой раны, поджигая все тело, пожирая разум, волю, даже волшебную силу Рииса.

Он не ожидал такого необоримого прилива страдания. Любовь к Ларе заставила его ошибиться в расчете. Только он успел заметить эту ошибку, как боль Лары победила его. Еще миг – и волшебная сила истощится, и сама его жизнь погаснет. Он умрет – если только не соберет остатки своей волшебной силы, чтобы создать защитную кожу света. Он приложил последние усилия, чтобы осуществить свое пожелание, – но неотразимый удар страдания окутал сознание тьмой.

Риис качнулся, будто его резко дернули сзади, и кулем рухнул на песок.

Лара вскрикнула и бросилась к нему. Когда она пересекла границу круга, столб жемчужного сияния, зажигавший песок пламенем, потускнел, и снова лишь дневной свет играл пятнистыми тенями.

Желтый песок успокоился – а Рииса не было.

Вместо него на камнях распростерся человек со звериными метками. Он был одет в ботинки Рииса, в его серые штаны, в обрывки его хлопчатобумажной рубашки вокруг раздавшегося туловища – покрытого голубым мехом.

Призрак опустился на колени возле мохнатого, и человек-зверь сел, пройдя сквозь призрак и не видя его.

Котяра моргнул, приходя в себя, удивление сквозило в остром взгляде зеленых глаз.

– Где я? – вслух произнес он. Жгучие укусы заставили его вскочить, и он начал отряхивать клещей, пробравшихся в шерсть, и топать ногами, освобождаясь от восьминогих хищников. – Паучьи Земли!

– Молодой хозяин! – позвала Лара, и ее руки прошли сквозь него.

Котяра ее не видел.

– Молодой хозяин! – снова крикнула она и попыталась вернуть ему его волшебную силу, но ничего не получилось.

Действительно ли это ее Риис? Только одежда свидетельствовала, что Риис превратился в это странное создание.

Лара глядела, разинув рот, пытаясь найти сходство с человеком, которого она знала. Но круглое лицо было совершенно незнакомым, голову покрывала плотная шерсть с розетками более темного меха, а наверху торчали кошачьи уши.

– Риис! – закричала она. – Риис Морган!

Котяра прошел сквозь нее насквозь, не видя, и беспокойно огляделся. Он не мог понять, как здесь оказался. Последнее, что он помнил – как вместе с Джиоти искал Властелина Тьмы.

– Что я делаю в Паучьих Землях?

Волшебство, снявшее смертные муки Лары, снова покрыло его кожей света, которой он защитил себя в первый раз, когда прибыл на Ирт искать ее. Но та же кожа света лишила его всех воспоминаний Рииса Моргана. Он не помнил ни Темного Берега, ни Лучезарного, который за ним охотился, ни даже возвращения Лары как призрака. Помнил он лишь минувшие времена.

Лара в отчаянии сорвала с себя хрустальную призму и подняла перед ним.

Появление плавающего в воздухе сверкающего хрусталя насторожило Котяру, и он отпрыгнул, зарычав.

– Чье это мерзкое чародейство? Кто здесь?

Он припал на задние лапы, как зверь, острые глаза не отрывались от плавающего кристалла, но боковым зрением он все время следил, не появятся ли змеедемоны или Властелин Тьмы.

Увидев испуг в звериных глазах, Лара убрала кристалл.

Исчезновение хрустальной призмы снова переполошило Котяру, и он отскочил подальше от места, где только что висел кристалл. Он был убежден, что это Властелин Тьмы с помощью какого-то злого волшебства выбросил его в Паучьи

Земли. Но он выберется отсюда. Он узнал находящиеся впереди пещеры и пути Чарма, по которым он уже когда-то путешествовал на Ирте. От змеедемонов он уйдет.

Пыль взметнулась от его быстрых башмаков, и через миг он уже скрылся в пасти пещеры.

Лара поплыла за ним, но в темноте подземелья не увидела его. Он уже не был Риисом, и связь, которая привела ее к нему через Колодец Пауков, исчезла. Горький плач вырвался из груди Лары – плач, не отраженный эхом.

9. КОЛОДЕЦ ПАУКОВ

– Он исчез! – Рик Старый подпрыгнул в сиденье-корзине аэрокрыла, которое вел Азофель. – Волхв исчез!

От свирепого выражения на лице Азофеля кобольд сжался.

– Я только что его чувствовал, – быстро добавил Рик. Он извернулся, хотел прижаться лицом к фонарю, чтобы посмотреть, где они сейчас, но древко стрелы не пустило. Все же он рассмотрел внизу зловещие пейзажи пустыни Каф.

– Как он мог исчезнуть? – обратился Азофель к венчику седых волос на лысине кобольда. – Наша владычица дала тебе силу ощущать его. Куда бы он ни девался в ее сне, у тебя есть сила его найти.

– Он уже не в ее сне. – Рик озабоченно откинулся на спинку сиденья, не заметив внизу ничего такого, что имело бы отношение к тайному зрению, дарованному ему беременной госпожой. Он и сам не знал, что хотел увидеть за фонарем кабины, поскольку единственная сила, способная противостоять силе владычицы, могла изойти лишь от другого Безымянного, а такое существо в чужом сне не сумело бы оказаться. – Волхв покинул сон нашей госпожи – полностью исчез.

– Это невозможно! – прошипел Азофель.

– Говорю тебе, я его больше не ощущаю. – Рик прижал обе ладони к наморщенному лбу, пытаясь сосредоточиться. – Он исчез.

– А ведьма?

– Ах да, ведьма. – Кобольд поднял Ожерелье Душ. – Я ее вижу! – Темное лицо на миг осветилось, потом снова погасло. – Но она одна.

Огненное лицо Азофеля вселило в кобольда ужас.

– Мы опоздали? – дрожащим голосом спросил Рик Старый. – Наша владычица разбудила отца младенца?

– Если бы так, этих миров уже не было бы. – Хмурое синее лицо Лучезарного порозовело, будто внутренний огонь выступил наружу. – Наша работа еще не сделана. Время еще есть. Мы должны удвоить усилия.

– Удвоить? – Рик Старый закрыл глаза, заглянул в себя поглубже, но ничего не увидел, кроме тьмы. – Я и так стараюсь изо всех сил, но даже следа этой тени не могу обнаружить. Что нам делать, Азофель?

Лучезарный не отвечал. Волосы розовой паутиной разметались вокруг сетчатой головы, сверкающей искрами энергии, исходящей от мозга. Через миг он холодным голосом сказал:

– Мне нужно больше света этого сна.

– Снова отнимать жизни? – Старый кобольд скрестил руки на груди, так что древко торчало между запястьями. – И чем это нам поможет?

– Мне нужны силы, чтобы покинуть этот сон, – ответил Лучезарный, – чтобы вернуться к нашей госпоже. Может быть, угрозы больше нет, может быть, дитя снова зашевелилось. Быть может, выполнена наша задача в этих глубинах.

– Но как это может быть? – Рик задумчиво пожевал губами. – Нет, Азофель. Только я был извлечен из этого сна для службы нашей госпоже. Она ясно сказала об этом, когда позвала меня. Ей много энергии стоит общение с существами, которые для нее иллюзия – с такими, как я. Нет. Ее силы надо беречь для младенца. Она больше никого не послала бы делать нашу работу.

– Тогда скажи мне, кобольд, зачем этот сон? – Длинным подбородком Азофель указал за фонарь кабины, на безоблачное небо, где плавала похожая на череп Немора. – Зачем она создала эти миры?

Сначала Рик подумал, что Лучезарный его дразнит, но огненный взор выражал настойчивость и вопрос.

– Ты не знаешь? – спросил кобольд удивленно.

– Я – страж. – Азофель гордо расправил плечи. – Меня поставили охранять ее. Я сам – сон, который снится тем, кто хочет защитить нашу владычицу от любой опасности. Я ничего не знаю ни о ней, ни о ее младенце, ни о ее волшебстве.

– А кому же ты снишься, Азофель?

– Разве сон знает своего сновидца?

– Я знаю нашу владычицу. Азофель пожал плечами.

– Ты же сам сказал, что один ты был избран, так как стряслось что-то страшное, и ей нужен кто-то из ее сна, чтобы все исправить. Тебе дана привилегия, а не мне. И привилегия эта обходится госпоже дорого, потому что управлять нами нелегко. – Азофель внимательно смотрел вниз, на иззубренную пустыню. – Знаешь, почему был избран ты?

– Конечно, – тут же ответил кобольд. – Я всю свою долгую жизнь изучал магию кобольдов, которая куда древнее и тоньше Чарма. А еще важнее то, что я стар и никому не нужен. Родных моих давно нет – мои жены и любимая Амара умерли, другие далеко, и для моих старых костей все равно что мертвы. Никто не поверит тому, что узнал я в ее присутствии, и потому я ничем не угрожаю сну. Те, кто снится ей, пребывают в блаженном неведении о ней и о ее младенце, которому служат незаметно и столь преданно.

– Но ты не сказал мне, зачем этот сон? – Азофель снова показал длинными пальцами на пустынную землю и сверкающий диск Неморы. – Зачем созданы эти миры?

– Этот сон – ее мечта о тепле, свете и любви для ее дитяти, – сказал кобольд, и глаза его затуманились воспоминанием. – Когда младенец родится, эти миры станут его школой, где дитя научится состраданию, нежности и опасностям тщеславия, уготованными в наследие всей разумной жизни. – Кобольд грустно сомкнул веки. – Но все эти рассуждения ничем не помогут нашей задаче.

– Возможно. – Маленькие губы изогнулись в быстрой гримасе. – Мне хочется, чтобы ты понял: поставленная перед нами задача – проблема и сна, и сновидца. Освободи меня от обещания не брать себе больше света этого сна, и я вернусь во дворец и буду говорить с нашей владычицей. Ты тоже можешь пойти со мной. Мы вместе узнаем, исцелилась ли она и ее младенец.

– Опасное предложение, Азофель. – Рик задумчиво закусил угол губы. – В последний раз госпожа была нетерпелива со мной. Если мы появимся перед ней, а окажется, что младенец недвижен во чреве ее, она наверняка разбудит его отца.

– Темного отца. Да, отца, который считает всю эту школу для младенца ненужным баловством. – Лучезарный обдумал эту мысль, поворачивая из стороны в сторону выпирающий подбородок. – Может быть, он и прав.

Глаза Рика Старого прищурились:

– А ты просто хочешь уйти от этого сна? Тебе безразличны эти миры.

– Это правда, кобольд. – Азофель нетерпеливо забарабанил пальцами по штурвалу. – Мне подобает быть среди других стражей, а не гоняться здесь в темноте и холоде за химерами. Тени больше нет, наша работа сделана. Так уйдем же из этой иллюзии, созданной для младенца.

– И тебе наплевать, даже если эти миры исчезнут насовсем, – зло огрызнулся Рик Старый. – Ты ведь не отсюда. Но наша госпожа назначила меня твоим ведущим, и пока ты в ее сне, будешь делать то, что я прикажу.

Пепельное лицо Лучезарного медленно повернулось к нему.

– И что же ты приказываешь, кобольд?

– Еще не знаю. – Рик ушел поглубже в кресло. – Я думаю, нам надо вернуться к Бройдо. Мы бросили его среди врагов. И я не могу себе этого простить.

Азофель передернулся с отвращением:

– Меня послали сюда не эльфов спасать.

– Но Бройдо – наш союзник, – настаивал Рик. – Без него мы бы потерпели неудачу, еще не начав дела.

– Союзник или нет, все мы рискуем собой в этом сумасшедшем сне. – Лицо Азофеля смотрелось как сквозь дым. – Мы не будем подвергать себя опасности ради него или кого бы то ни было. Свою силу я буду расходовать только на выполнение нашей миссии.

Рик Старый вздохнул и сдался.

– Тогда что же мы будем делать, Лучезарный?

– Найдем ведьму-призрака, – решил Азофель. – Она последняя видела это создание тьмы. И вполне может знать, что с ним сталось.

Они полетели дальше в молчании, и под крылом тянулся будто изъеденный кислотой пейзаж. Вдруг Рик Старый взволнованно воскликнул:

– Она быстро перемещается. Вот она где!

И он показал на горную цепь, точно стекло сияющую на горизонте.

– Как она могла так быстро попасть туда? – Азофель заложил крутой вираж и повел машину к ледяному Краю Мира. – В прошлый раз ты видел ее очень далеко отсюда.

– Эти миры переплетены туннелями Чарма – проходами, соединяющими далекие друг от друга места. – Рик поднес поближе к глазу хрустальную призму из Ожерелья Душ. – Ага, она на склоне горы. И по-прежнему одна.

– Куда она направляется?

– Не могу сказать. – Тут у Рика отвисла челюсть. – Ух ты, я узнаю эту гору. Самый высокий пик на планете – знаменитый Календарь Очей!

– И что из этого следует, кобольд? – Азофель так круто повел машину вниз, что у кобольда в ушах засвистело. – Что это за Календарь Очей?

– Скала, которая торчит выше времени. – Рик Старый пропускал отраженный снегами свет через призму и видел призрака, идущего по снежному полю, не оставляя следов. – Она попала сюда туннелем Чарма. Я думаю, она собирается покинуть Ирг.

– И куда направиться?

– Узнаем, когда ее найдем. – Рик показал Азофелю, куда лететь – к огромной горе, похожей на осколок битого стекла. – Она призрак. И мне видно только, где она сейчас. Вот она входит в пещеру – это на южной стороне.

Азофель с исключительной точностью посадил машину на обледенелый склон над пылающей снежной чашей. Холод не трогал ни кобольда, ни Лучезарного, но они оба застыли, выйдя из кабины. Среди пушистых сугробов не было ни единой тропы.

Рик пошел по наметенному снегу, Азофель направился следом, и розовые волосы бились как пламя в серебристых струйках пара от его тела. Со всех сторон высились ледяные гиганты.

– Вот она где. – Кобольд ловко бежал между заиндевелыми валунами, беспокоясь только, чтобы не упасть и не пошевелить снова стрелу, торчащую в груди. – Она вошла сюда.

У входа в пещеру поблескивали сосульки.

– Зачем ты медлишь, кобольд? – Азофель бросил в темную пещеру горсть огня, осветившую оледенелый камень, которого не касалась рука смертного.

– Это не обычный туннель Чарма, – предупредил Рик. – Она ушла обратно в Колодец Пауков. Если пойдем за ней, то попадем с Ирга на другие миры.

– Мы должны ее поймать. – Азофель шагнул через порог пещеры, и исходящий от него свет выхватил из темноты черные отверстия и змееподобные трещины между плохо скрепленными камнями. – Моя сила защитит нас от всех тварей, что нам попадутся. Веди, кобольд. И пусть не ускользнет от нас этот призрак.

Рик вошел в пещеру, и его обдало запахом отсыревших камней. Откуда-то спереди потянуло теплом – и послышались звуки: царапанье, лязганье, щелчки хитиновых тварей, вынюхавших чужаков. Призрака они не чуяли, но засуетились при появлении его преследователей.

Азофель светился как лампа, отбрасывая косые тени на каменные стены.

Собственная тень кобольда узкой тропой легла перед ним. Он полз вперед, откуда все ближе и ближе доносились резкие звуки. Из темного туннеля семенил паук, большой как сама пещера. Он громко царапал лапищами по каменным стенам, и щелкающие звуки быстрых жвал сливались с собственным эхом.

Рик в ужасе завопил, но почти сразу же осекся – его ослепило вспышкой. Кобольд отвернулся, вздрогнув, а когда снова повернулся, огромный паук был разорван на тысячи мелких кусков. Мелкие паучки, отцепившиеся от гиганта, брызнули в темноту, и некоторые пылали как угли.

– Вперед, – велел Азофель. – Веди нас к ведьме-призраку.

Кобольд пошел вперед уже без прежней робости, ободренный демонстрацией силы Азофеля. Металлические щелчки пауков затихли вдали, и путь казался свободным. Рик сумел отвести беспокойный взгляд от тропы и заглянуть в Ожерелье Душ.

– Она далеко, далеко впереди нас, – сообщил он. – В конце концов, она же призрак. Сейчас она прошла вот по этому коридору и поднимается по Колодцу Пауков. Чтобы от нее не отстать, надо идти быстрее.

– Так поспеши!

Азофель подтолкнул кобольда вперед, и они почти бегом устремились по длинной пещере, пока не добрались до самого Колодца.

Снизу доносилось журчание воды, ищущей глубокого места для отдыха. Даже светоносные глаза Азофеля не могли проникнуть в темноту, забившую глубины под Иртом. Но призрак направился не вниз, а вверх. Там, наверху, чертили круги нетопыри, висели паучьи коконы, огненными искорками роились феи.

– И как мы будем подниматься? – спросил Рик Старый. – У меня сил не хватит лезть по этим стенам.

– Забирайся ко мне на спину, кобольд. – Азофель встал на колени, и Рик неохотно влез к нему на плечи. – Взял бы я больше света из этого сна, мы могли бы лететь. А так тебе придется цепляться за меня. И не теряй из виду призрака.

На ощупь Азофель был не таким, как опасался кобольд. Сидя на плечах Лучезарного, он вдруг почувствовал радость в душе; пламя розовых волос Азофеля гладило кожу с прохладным мелодичным ощущением святого огня. Рик сидел высоко, и зазубренное острие стрелы не касалось головы стража. Кобольд стал внимательно смотреть в призмы, висящие у него на груди.

Азофель с поразительной быстротой лез по стенам, оплывшим от селитры, и освещал путь двойным лучом пламенных глаз. Там, где его руки касались камня, вспыхивали искры, ноги Лучезарного выбивали в камне ямки для опоры как в мягкой глине.

В хрустальных призмах Рик Старый видел приближение образа ведьмы. Она уже выбралась из Колодца Пауков и шла вдоль мелкого ручья по полю, желтому от мелкой вики. Кобольд сразу узнал силуэт узловатых гор и ветер, полный хлопанья птичьих крыльев в фиолетовом небе. Это была земля его прежней жизни – Немора.

– Она направилась на мою родину! – воскликнул Рик. Азофель не ответил.

Но Рик уже чуял запах дождя в вельде, полный свежести и прохладных теней от синих грозовых фронтов, медленно плывущих над землей.

– Не вертись! – прикрикнул на него Азофель. Кобольд покрепче вцепился в Лучезарного, радуясь, что слепой бог Случай направил его этим путем. Летний вельд – здесь он провел детство, пока не сменил его на замерзшие равнины и снежные дороги, покрывавшие большую часть планеты. Жизнь в вельде была тяжелой, потому что только здесь находилась плодородная почва на Неморе, снабжавшая зерном и плодами все роды кобольдов в снежных краях. Его родители и их предки много поколений служили красильщиками и ткачами для кобольдов с ферм и садов. Только он один покинул тучные поля и нелегкий труд вельда, чтобы изучать магию в ледяных пещерах. Никогда больше он не возвращался в зеленые земли своих предков – до этой минуты.