Текст книги "Живой (СИ)"

Автор книги: Alex Rousseau

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Они только закончили завтракать, и хотя Барнс и съел не только больше всех, но и больше нормы, по-прежнему смотрел на оставшееся на столе голодными глазами.

– Прогуляемся.

Как Брок и подумал, они отправились в Бруклин. Стив, вероятно, хотел пробудить воспоминания Барнса пейзажами родных мест, но даже не видевшему старого Бруклина Броку было понятно, что ничего не выйдет. Они слонялись по однотипным улицам, петляли между домов, но всё без толку. Лишь однажды Баки выглядел заинтересованным – когда они остановились напротив маленького, ничем не примечательного тупика.

– Я часто попадал в неприятности, а ты меня спасал, – Стив остановился, с надеждой глядя на Баки. – Когда мы встретились здесь, ты был уже в военной форме. В тот день тебя забрали в армию.

Он не спросил, но «помнишь?» всё равно зависло в воздухе. Барнс промолчал, даже головой не помотал, и просто отвернулся. На Стива было больно смотреть: поникший, но старающийся держаться ради Баки, он с каждым новым шагом вглядывался в лицо друга, надеясь увидеть в нём хоть каплю узнавания, и, когда не видел, плечи его опускались всё ниже, а взгляд тускнел.

Брок шагнул ближе к Роджерсу и коснулся его руки, легко погладил, напоминая, что он не один. Непривыкший к публичному проявлению чувств Рамлоу был не в своей тарелке, но благодарный взгляд Стива и крепко переплетённые пальцы того стоили.

– Я провалил задание?

Они вернулись в башню Старка, когда стало ясно, что прогулка не даст результатов. Барнс как обычно притих, и Стив с Броком уже не заостряли на этом внимание, надеясь, что со временем это пройдёт, пока в тишине гостиной не прозвучал его тихий голос.

Роджерс уже хотел ответить, но в последний момент понял, что вопрос адресовывался не ему. Брок отложил падд, на котором листал новостную ленту, хмурясь от неприятных известий, и повернулся к Солдату.

– С чего ты взял? – вопросом на вопрос ответил он, чтобы разговорить Барнса.

– Миссия – вспоминать. Я не вспомнил. Миссия провалена?

Логики ему было не занимать, так что Брок даже согласился про себя, но вслух сказал другое.

– На это задание нет ограничения по времени. У тебя вся жизнь впереди, чтобы всё вспомнить, так что нет, ничего ты не провалил, расслабься.

Не то слова Командира так на него действовали, не то день, проведённый на свежем воздухе, вдали от Гидры и Пирса, но Баки действительно перестал зажиматься и не выглядел больше, будто прятал оружие в шаговой доступности, чтобы убить врага, только почувствовав опасность.

– Чем займёмся? – вклинился Стив, и усталый взгляд снова наполнился теплотой, когда Роджерс смотрел на Барнса. – Чего бы тебе сейчас хотелось?

Тот подумал, очень обстоятельно и серьёзно, так что Брок было решил, что сейчас будет просьба вроде «чёрного бентли с откидным верхом», но ошибся.

– Солнце, – ответил Баки.

– Мы же и так весь день на солнце провели.

Брок сориентировался первым.

– Пошли. Есть идея.

Они поднялись на крышу башни, откуда открывался вид не только на половину Нью-Йорка, но и на великолепный закат, который неискушённый Барнс должен был оценить. По-видимому, крыша не предназначалась для таких глупостей, как отдых (во всяком случае, присесть там было не на что), поэтому Роджерсу и Барнсу, как самым стероидонакачанным, пришлось на себе тащить диван из гостиной. Брок же принёс вазочку с фруктами. Пообедали они едой на вынос совсем недавно, но вряд ли два суперсолдата, один из которых не ел фруктов лет семьдесят, откажутся перекусить.

День был выматывающий, и сейчас, нежась в лучах заходящего солнца в окружении тех, с кем можно было не быть начеку всё время, Брок позволил себе расслабиться. Он развалился на диване, не заботясь, осталось ли место сидевшему рядом Барнсу, и прикрыл глаза. В наступившей тишине было отчётливо слышно, как внизу гудят машины, шумит вечерний город и скрипит, стираясь о бумагу, карандаш.

Брок заинтересованно поднял голову. Стив, неизвестно откуда достав альбом, сидел напротив, подпирая спиной бортик, и самозабвенно черкал что-то на листе, иногда поглядывая попеременно то на Брока, то на Баки.

– Ну-ка покажи, – попросил Рамлоу, когда Роджерс отложил карандаш и стряхнул уставшую руку.

Стив молча и немного смущённо протянул альбом. Только взглянув на рисунок, даже несведущий в искусстве Брок мог с уверенностью сказать, что стесняться тому нечего – они с Барнсом получились идеально. Красивых линий, по мнению Брока, было больше, чем похожих, вряд ли его плечи были настолько накачанными, а запущенная щетина – аккуратной. Да и у Баки взгляд был не таким тёплым, как на рисунке. Стив изобразил их так, как видел сам.

– Похожи, – вынес вердикт Брок. – Барнс, хочешь глянуть?

Баки рассматривал рисунок очень долго, хотя у него, как и у Роджерса, была встроенная фотографическая память, а потом вдруг сказал:

– Ты рисовал меня раньше.

Стив замер.

– Да, – наконец, ответил он, когда снова мог говорить. – Волосы получались плохо, они торчали в разные стороны, и когда я дорисовывал, всегда оказывались в другом направлении, и я не мог их нормально прорисовать, только по памяти.

Баки задумчиво смотрел в сторону, вспоминая подробности, и на жадный взгляд Стива не отвечал.

– Я делал это специально, – он нахмурился и добавил. – Растрёпывал их.

– Зачем? Я всякий раз так злился…

Барнс кивнул.

– Из-за этого. Когда ты злился, было… – он замолчал, подбирая слово, – забавно. И ты потом отдавал мне плохие рисунки, а хорошие оставлял в своей книжке.

– Альбоме.

– Альбоме, – согласно повторил Барнс. – И я делал так, чтобы получилось плохо.

Брок усмехнулся. Видимо, довоенный Барнс был весёлым парнем и, по крайней мере, знал слово «забавно», а не только «хорошо» или «плохо». Но он уже начал вспоминать, начал понемногу открываться, заново учился доверять и дружить, и Брок хотя бы знал, что они на верном пути.

Стив похоже думал о том же. Он усмехнулся, снова посмотрел на рисунок в своих руках, где двое самых дорогих ему людей беззаботно грелись под солнцем, вдруг выдернул лист и протянул Баки.

– Держи.

Тот принял подарок беспрекословно, но в глазах сверкнула настороженность.

– Я здесь не получился тоже? – спросил он, садясь ровнее, будто готовился позировать заново. – Плохо сидел?

– Ты здесь прекрасен, – успокоил его Стив, забираясь на диван между мужчинами. – Я просто дарю его тебе.

Барнс аккуратно взял в руки альбомный лист и снова посмотрел на Стива.

– Спасибо.

– Пожалуйста, – Роджерс улыбнулся.

Баки ответил скопированной и немного натянутой, но хотя бы улыбкой.

Когда стемнело, пришёл психотерапевт, приглашённый Старком.

Это был мужчина средних лет, невысокий и седоватый с одного боку.

Баки отнёсся к нему настороженно, как и ко всем незнакомцам, но особой агрессии не выказывал, поэтому Брок со Стивом смогли оставить их наедине.

Какое-то время всё было довольно тихо, и мужчины уже расслабились, но вдруг по этажу разнёсся приглушённый вскрик, а затем что-то тяжело ударилось о стену.

Барнс держал доктора за шею одной рукой, потому что другой не было, и без видимых усилий прижимал его к стене.

– Отставить, – приказал Брок, влетая в комнату. – Солдат, отпусти его. Баки!

Вбежавший следом Стив обеспокоенно загородил Барнса, закрывая ему обзор. Помогать доктору он не спешил и только удостоверился, что тот в порядке. Видимо, сказывались привычки детства, когда Баки всегда был прав, и Стив мог не разбираясь встать на его сторону.

– Что случилось? – задал вопрос Брок, смотря, как выпрямляется, потирая наливающуюся красным шею, доктор.

– Он псих! – истерично вскрикнул тот, а потом быстренько похвастал свои вещи и выскочил за дверь, оставив съёжившегося Солдата самого объяснять ситуацию.

Сразу видно – профессионал.

– Ну и что это было? – поинтересовался Брок, немного успокоившись.

Баки опустил голову, и Стив положил руку на живое плечо, безмолвно поддерживая и поощряя рассказывать.

– Он сказал, что я должен вернуться назад, к прошлому. В детство. В Гидру. В лаборатории.

– Он решил вызвать воспоминания таким способом?

– Да.

Мысль была здравой, если бы на приёме был парень с амнезией, а не Солдат, прошедший через преисподнюю. Брок уже догадался, что пошло не так, но всё же спросил:

– Что было дальше?

– Он предложил «воссоздать атмосферу» и принести ремни, чтобы привязать меня.

Нет, такого Брок представить не мог. Он на секунду подвис и очнулся, когда ногти до боли впились в сжавшуюся в кулак ладонь.

– Сука.

И это сказал Роджерс.

– Я выебу ему мозги, – добавил Брок. – А заодно натяну твоего Тони за то, что притащил такого еблана.

– С Тони я сам поговорю. Баки, прости. Больше никаких психотерапевтов.

Стив обхватил ладонями лицо Барнса, ища его взгляд, и Брок неосознанно шагнул ближе, желая не то прекратить эту ласку, не то помочь, не то почувствовать её на себе.

– Я виноват? – спросил Баки, нежась под приятными прикосновениями.

Даже эти вопросительные нотки уже были прогрессом. Раньше Барнс винил себя во всём подряд и никого не спрашивал.

– Нет.

– Если кто-то ещё захочет тебя связать – можешь набить ему еблет, – разрешил Брок, вставая рядом и собственнически кладя руку Стиву на бедро.

– Я хочу психотерапевта, – вдруг заявил Баки, заставив Роджерса удивлённо на него посмотреть, а Брока – усмехнуться.

– Может, лучше шлюху? Некоторые в час дешевле берут.

Стив отнёсся к вопросу серьёзнее.

– Ты уверен?

Баки кивнул.

– Я хочу вспомнить. Я думаю, что знал тебя, но я этого не помню. Ты хороший, но я не помню. От тебя веет теплом, и я знаю, что это всегда так было, но я не помню. Ты говоришь, что был моим другом, что у меня были друзья, но я не помню.

– Не обязательно для этого звать ещё одного докторишку, – всё же вставил Брок, в душе соглашаясь, что Барнсу сейчас необходимо что-то такое.

– Я буду с тобой, Бак, – наконец, ответил Стив. – Мы оба будем. Ты вспомнишь всё со временем, и не понадобится никакой доктор. И тем более не нужно будет никого никуда привязывать.

– Тогда… – протянул Барнс, всё ещё не отстраняясь, – ты расскажешь мне… обо мне?

– Да, – Стив улыбнулся тепло и искренне. – Конечно, Бак.

Брок почувствовал себя лишним. Он легко поцеловал Роджерса в шею и кивнул.

– Я приготовлю ужин.

«Точнее закажу его Пятнице».

Когда Рамлоу вернулся в комнату, Барнс спал, уронив голову Стиву на колени, а Роджерс осторожно перебирал пальцами тёмные пряди его волос, и с нежной улыбкой смотрел на друга, свернувшегося калачиком у его ног. Брок думал недолго, а затем скинул обувь и тоже пристроился под боком у тёплого и большого Роджерса, чувствуя, как накатывает усталость за весь день. Он ещё ощущал нежные пальцы в волосах, когда, наконец, провалился в сон.

========== 11. Стив ==========

Брок проснулся меж двух огромных горячих тел и некоторое время соображал, что произошло. Слева дрых Роджерс, справа – Барнс, и оба, будучи солдатами с суперслухом, даже не дёрнулись, когда проснулся Брок.

Он уже собирался встать с кровати и только перегнулся через лежащего с краю Барнса, как его встряхнуло, рвануло, а потом прижало с огромной силой к большому тёплому телу. Объятия это были или удушение – сказать было сложно.

– Командир? – послышался откуда-то сверху непривычно сонный голос.

– Привет, детка, – прохрипел Брок в ответ.

Барнс, слава богу, отпустил, и Рамлоу смог перекатиться обратно к более безопасному Роджерсу под бок, отчего тот глубоко вздохнул и открыл глаза, просыпаясь.

– Доброе утро.

Стив был таким заспанным, открытым и домашним, что Брок готов был отдать всё, что угодно, лишь бы видеть его таким каждое утро. Даже делить его с Барнсом вдруг показалось не таким плохим вариантом будущего, если альтернативой было одиночество.

Брок достаточно времени просыпался один, чтобы сейчас как никогда остро чувствовать разницу. Будто счастье решило привалить сразу за все годы, и наградило не в двойном, а в тройном размере.

Стив моргал, переводя взгляд прищуренных глаз с одного мужчины на другого, а затем рывком потянулся вперёд, к губам Брока, не замечая, что Барнс таращится на это широко открытыми глаза. Рамлоу хотел было остудить пыл Стива и намекнуть, что он играть на публику не нанимался, но сладкий язык лизнул раз, а потом ещё и ещё, и мысли вымело из головы.

Очнулся он только от странно неуверенного и напряжённого оклика Барнса.

– Командир, – позвал тот, и Брок с сожалением оторвался от желанных губ, чтобы посмотреть на Солдата. – Я…

Он замолк, и Брок не без сожаления отпустил задницу Стива, которую успел собственнически помять, и уже внимательнее взглянул на Солдата.

– Что? – поторопил он, видя, что Барнс «завис».

– Я хочу… – тот попытался снова, но только открывал рот, не способный сформулировать правильно желание, – тепло. Я хочу тепло. И что-то… кого-то…

На лице отразилось непонимание напополам с обидой на свою беспомощность, и Барнс сник, замолкая, но Брок уже и так увидел и услышал достаточно.

– Ясно.

– Ничего же не ясно, – удивился Стив.

– А ты ниже посмотри.

Брок кивнул на ноги Барнса, скрытые тонким одеялом, и Роджерс покраснел, увидев, наконец, как топорщится ткань на уровне паха.

От зрелища чужого поцелуя у Барнса встало так, что дай бог каждому.

– Эм, – первым отмер Брок, пока Стив обдумывал сложившуюся ситуацию, – мы тебя сейчас оставим, а ты разберись с… этим.

Застывшие светлые глаза посмотрели недоумённо, и Рамлоу снова хватило ума догадаться:

– Ты знаешь, что делать?

Баки отрицательно помотал головой. Со стороны Роджерса раздался высокий изумлённо-возмущённый полу-вздох, полу-стон, но Брок не обернулся.

– Не дрочил ты что ли никогда? – хмуро задал вопрос он, судорожно пытаясь придумать, что делать дальше.

Быть в одном помещении с эмоционально нестабильным Солдатом, находящемся в состоянии фрустрации несколько десятков лет подряд, а теперь, по их неосторожности, «дорвавшимся», было опасно.

Стало страшно вдвойне, когда Брок вспомнил отношение довоенного Стива к его довоенному Баки. Пусть он и гарантировал, что поводов для ревности нет, но стоит Кэпу увидеть голого дрочащего Барнса – кто знает, как поведут себя два возбуждённых суперсолдата.

Ничего Брок не боялся так, как потерять только обретённого Роджерса.

Они оба повернули головы и посмотрели на Барнса, ожидая ответа. Тот переводил пристальный взгляд с одного лица на другое, изучая, решая, сказать ли.

– Обычно в таких случаях использовали воду, – наконец, произнёс он.

– Воду? – недоумённо переспросил Стив.

Брок уже знал, что ответ им не понравится. Строчки из Инструкции, раздел «устранение сбоев в работе», всплыли перед глазами за секунду до слов Барнса.

– Холодную.

– Ублюдки!

– Но это не всегда, – утешил вскинувшийся Солдат. – Иногда электрошок.

– Пиздец, – резюмировал Брок, стиснув кулаки, чтобы ничего не швырнуть в стену от бессильной злости. – То есть ты не знаешь, как дрочить?

Барнс помотал головой. Стив также напряжённо смотрел на Брока и уходить, похоже, не собирался. Как и стояк Барнса, который так и топорщил и одеяло, и ткань спортивных штанов, и бельё.

Брок поднял руки, будто сдаваясь, и встал с постели.

– Ну, тут как-нибудь без меня. Пятница, проконтролируй этого первооткрывателя, пусть разберётся, что у него, куда и как дёргается, только не переусердствуйте. Стив, – он повернулся к замершему в изумлении Роджерсу, – ты идёшь?

Он очень надеялся, что жалкая мольба в голосе ему просто послышалась. Стив молча кивнул и поднялся следом, хотя, Брок был уверен, с куда большим удовольствием остался бы с Барнсом, чтобы разъяснить тому, что, как и куда.

Но пока он был с Рамлоу, и если уход Стива – только вопрос времени – Брок будет оттягивать это настолько, насколько сможет, продолжая убеждать себя, что Стиву с ним хорошо. Может, это было и так, но на своего Баки тот смотрел такими глазами, что даже слепой бы заметил, как он его хочет. И не так, как Брока, не только в постель, – Стив хотел Барнса всего, целиком, с телом и душой.

Именно так, наверное, выглядело пресловутое «любить».

Брок понятия не имел, что будет делать, когда у Стива закончится запас его чести и порядочности, и он наконец-то признаёт, что любит не Брока, а Баки. Не знал, и знать не хотел. Будь, что будет. Потом как-нибудь.

О произошедшем в комнате Барнса они не говорили. Брок пошёл на кухню, а Стив – в мастерскую Тони (Рамлоу понадеялся, чтобы раздать пиздюлей), но не прошло и пяти минут, как он снова оказался не один: Баки вылетел из комнаты, взбудораженный, взволнованный и по-прежнему возбуждённый.

– Командир!

Брок постарался сохранить нейтральное выражение лица, хотя всё внутри хотело броситься навстречу и успокоить Солдата.

– Что случилось опять?

– Я вспомнил.

Внутри всё сжалось от этих слов. Так выглядит пиздец.

Брок плеснул в кофе молока из холодильника и насмешливо вздёрнул бровь.

– Что, пока дрочил?

– Да, – торопливо кивнул Барнс. – Я вспомнил, что делал так раньше. До Гидры.

– Делал, да. Я уверен, и не раз. Мне-то зачем об этом знать?

– Потому что я вспомнил Стива.

Похоже, лицо сохранить не удалось, потому что Солдат нахмурился, глядя на него, но Броку уже было плевать. Если пошло по пизде одно, то об остальном можно уже не беспокоиться.

– В каком смысле? – сипло переспросил он, не догадавшись отпить кофе, чтобы промочить горло.

И Барнс принялся объяснять, с присущей ему прямотой:

– Я был в палатке и трогал себя. А хотел трогать его. Я злился и торопился и очень хотел ещё сильнее и быстрее, и… горячее, но не мог. И я думал тогда о Стиве, – он замолчал на секунду и посмотрел почти жалостливо. – Почему?

– Потому что ты его хочешь, – глухо ответил Брок, сам удивляясь, как смог произнести хоть что-то. – Это называется «влюблённость»… Солдат. Но иногда это быстро проходит. Может, ты просто засмотрелся на его накачанные булки? – голос прозвучал комично и натянуто, но Брок снова не заметил. – Ты делал так только один раз?

– Трогал себя? Нет. Но тогда был не Стив, – Брок выдохнул. – Тот был меньше и очень похож, но не Стив.

– Опиши его? – смог прохрипеть Брок.

– Светлые волосы, ниже меня на голову. Слабый. О нём думать больно. Но тогда я думал, и мне было и плохо, и хорошо. Я… дрочил и хотел его, как сейчас – Стива.

Вот и всё. Стив любит Барнса, и Барнс любит его в ответ. Не узнать по описанию Роджерса до сыворотки было нельзя, и Брок, как ни пытался себя убедить, знал, что Баки говорит именно о нём.

– …важно? – донёсся до ничего не соображающего Брока голос Барнса. – Командир?

Тот посмотрел на него, ничего перед собой не видя.

– Что ты спросил?

– Это важно? Про Стива? Мне сказать ему?

– Нет! – вырвалось у него прежде, чем Брок успел подумать. Но остановиться он уже не мог. – Не говори ему. Если снова вспомнишь что-то такое, что-то про него – не говори.

– Почему?..

– Это приказ! – Брок рявкнул это, и ужаснулся, но уже не мог вернуть слова назад.

– Принято.

Голос Барнса звучал металлически-бесцветно. Он даже не кивнул, а просто подтвердил приказ, как будто всё ещё служил Броку, будто они ещё в Гидре, будто он по-прежнему не имеет права на своё мнение.

Брок едва удержался, чтобы не пустить себе пулю в лоб. Если Стив узнаёт, хоть о чём-то из этого разговора – он не простит.

Значит, узнать он не должен.

Брок продержался два дня. За всё это время он измучился так, что готов был хоть на стенку лезть, хоть в Гудзоне утопиться, хоть, и правда, идти и рассказывать всё Стиву. Роджерс ни о чём не подозревал, а Барнс не посмел ослушаться приказа и рассказать, но Брок, который до этого момента считал себя высококлассным двойным агентом, чувствовал, что со дня на день расколется, даже если потом он потеряет Стива навсегда.

В том, что он уйдёт, сомнений и быть не могло: Брок, предавший один раз, теперь предал во второй и не сказал о самом, наверное, важном для Стива – Баки. Но если бы он узнал о воспоминаниях раньше, то раньше бы и ушёл от Брока, так что отсрочить неминуемое удалось примерно на три дня, и все из них Брок себя ненавидел.

Барнс помалкивал и «восстанавливался»: заново учился говорить, просить о чём-то, чего-то хотеть. Только о предпочтениях он говорил с опаской, но почему – никто не знал. Вспоминал ли он что-то за это время – тоже. Ни Стив, ни Брок, наученные горьким опытом (каждый – своим) с расспросами не лезли.

К концу недели Брок понял, что больше не выдержит. Стив всё это время был рядом – взял отпуск или просто «загулял» – и день и ночь проводил с Броком и Барнсом. Рамлоу не знал, как себя от этого чувствует Баки, но сам он уже готов был на стенку лезть, лишь бы не видеть этих голубых глаз, не чувствовать больших горячих ладоней на своей коже, не целовать такие желанные губы, зная, что это всё может быть в последний раз.

Когда Стив вернулся из тренажёрного зала, Брока он в их комнате не нашёл, но решил по этому поводу сильно не переживать. Он сходил в душ, проведал Баки, они пообедали, потом из мастерской поднялся Тони, в своей манере пожелал им приятного аппетита и снова ушёл, а Брок так и не появился.

Когда Стив наконец смог убедить себя, что он не параноик, не проявляет гиперопеку, и что Брок не будет за это на него злиться, Роджерс ему позвонил.

Чтобы через секунду услышать звонок из соседней комнаты.

Брок никогда не оставлял телефон дома, если собирался уйти надолго, и никогда не исчезал, не предупредив хотя бы Стива. За короткое время их отношений такая тенденция сформировалась прочно. Стив забеспокоился.

– Пятница, ты не знаешь, где Брок? – спросил он, очень надеясь на ответ.

– Нет, мистер Роджерс. Хотите, чтобы я поискала его на городских камерах?

– Нет. То есть… – Стив замялся. – Пятница, с ним ведь не могло что-то случиться?

ИскИн поняла его правильно.

– Мистер Рамлоу способен за себя постоять.

На этаж поднялся Тони. Второй раз за день, а это было уже странно, но Стиву было не до этого. Старк остановился в паре метров, по-хозяйски осматривая холодильник и, естественно, уже зная, о чём разговор.

– Что, Роджерс, парня своего потерял? – наконец, заговорил он. – Мне он всё равно не нравился. Правда, второй у тебя не лучше, но хоть так…

– Ты знаешь, где Брок? – перебил Стив.

Времени, если что-то действительно случилось, могло и не быть.

– Понятия не имею. Зашёл сказать, что новая рука готова. Примерьте, окажите честь.

Волнения за Брока пришлось отложить, но Стив пообещал себе, что только до вечера. Может, он и правда волновался зря.

Новая рука не отличалась от настоящей ничем: она была такого же цвета, плавно сгибалась там, где и должна была и, похоже, могла передавать ощущения не хуже живой.

Баки изумлённо рассматривал новый протез, сгибая пальцы, затем кисть и локоть, и, похоже, остался доволен.

– Скажи, если что-то болит.

Голос Старка ясно давал понять, что не болит и болеть просто не может, и сказал он это скорее для эффекта, а не для дела.

– Спасибо, Тони, – ответил за Баки Стив.

Старк кивнул.

– Обращайся, Кэп. Если хочешь – мы с Пятницей и тебе чего-нибудь металлического приделаем. Например…

– Обойдусь!

– Спасибо, – вдруг сказал Баки, когда они уже собирались уходить.

А затем он сделал вещь ещё страннее: шагнул к Старку и протянул руку, правую, живую. Тони если и удивился, то только бровями, остальное же лицо осталось невозмутимым. Руку он пожал.

– Пятница, поищи Брока по камерам.

Рамлоу не было почти целый день, на часах было 11:23, и Стив не выдержал.

– Он вышел из башни в 10:12, спустился в метро, вышел через три станции вместе с… – Пятница замолчала, выискивая имя в базе данных, – мистером Роллинзом. – Стив облегчённо выдохнул. Значит, Брок просто зашёл к другу. – Они разделились, и мистер Рамлоу пошёл к дому мистера Роллинза…

– Подожди. Пошёл к нему без него?

– Верно. Мистер Роллинз снова спустился в метро.

– Ладно, где Брок сейчас?

– Дом он не покидал.

Получив адрес и оставив Тони приглядывать за Баки, Стив рванул за Броком, всё ещё надеясь, что интуиция в кои-то веки ошиблась, и с ним ничего не случилось, но конечно же это было не так.

Дома у Роллинза был только Роллинз, а Брок, который «не покидал дом», там даже не появлялся. Джек, чувствовавший себя обязанным Капитану Америке, признался, и довольно быстро, что они запутали следы: переоделись, смешались с толпой и разошлись. Хоть разницы в росте у них было не меньше пяти дюймов, на камерах это было почти не заметно, и Брок смог беспрепятственно раствориться в Нью-Йорке, находясь теперь неизвестно где.

– Кэп, прости, но он мой друг. Ему понадобилось по-быстрому съебаться – я помог без вопросов. Где он сейчас – не знаю.

В башню Стив вернулся, всё ещё глупо надеясь, что найдёт Брока там, но его, конечно же, не было. Зато был Баки, задумчивый, как обычно, но непривычно ищущий Стива глазами, будто хотел что-то сказать, но не решался заговорить первым.

– Что-то случилось?

Барнс вздрогнул, будто не подумал, что за ним наблюдают. Становясь человечнее, он всё больше и больше терялся, внимание рассевалось, делая задумчивым.

– Нет, – ответил он, правда, довольно неуверенно.

– Ты знаешь, где Брок? – попытался Стив снова.

– Нет.

– Хочешь что-то сказать?

Взгляд Баки выражал благодарность за догадливость.

– Да.

И он снова замолчал.

– Баки, что-то случилось?

Барнс посмотрел сначала на Стива, хотя, казалось, и так не отрывал от него взгляда, а затем выпалил на одном дыхании:

– Командир ушёл из-за меня.

– Что? – Роджерс опешил. – Нет. Ты тут ни при чём, Бак. Я даже сам не знаю, кто «при чём», но не ты.

– Я виноват, – повторил тот.

– Нет же, это…

– Я вспомнил… кое-что. Сказал ему, чтобы он… чтобы ему было лучше, – Стив перевёл это как «чтобы он порадовался», – но Командиру не понравилось то, что я вспомнил, и он приказал об этом не говорить. А сейчас он ушёл. Это из-за меня.

Стив напрягся. Это уже выглядело правдоподобно и, что греха таить, пугало.

– Баки, что ты вспомнил?

Но тот только помотал головой.

– Нельзя. Приказ Командира.

– Бак, если ты прав, то это единственный шанс найти Брока, – он старался не думать, что Брок мог не хотеть, чтобы его нашли. – Скажи мне.

– Нет. Приказ…

– Брок может быть в опасности, а у тебя информация, которая поможет его найти.

Стив ждал, надеясь, что в голове Баки победит желание защитить Командира, а не стремление беспрекословно подчиняться его приказам.

– Я… вспомнил, что… хотел… тебя.

– Ч-что? Что это значит?

– Думал о тебе, пока делал себе хорошо. Пока дрочил.

Безэмоциональный голос Барнса звучал в голове Стива и отдавался, казалось, по всему телу. Мысли вымело, но он заставил себя сосредоточиться на самом главном. Хотя бы сейчас.

– Когда это было?

Но Баки ответить не успел. Телефон в кармане Стива звякнул, оповещая о новом сообщении.

Открывая его, Роджерс уже знал, что не увидит ничего хорошего. И не ошибся.

«Барнс не расскажет, – писали с неизвестного номера, – но он вспомнил, что давно по тебе сохнет. Прости, что съёбываю, но не хочу смотреть на вашу с ним любовь. Присмотри за своим Баки. Удачи, Стив.

Брок.»

========== 12. Доктор Леменге Фойз ==========

Стив не знал, что делать. С чего начать искать Брока и как объяснить ему потом, что он всё не так понял? Последнее казалось не таким уж и сложным, если не вдумываться, но Стив, у которого теперь оказалось на удивление много свободного времени, только этим и занимался. На первый взгляд было очевидно, что он не оставил бы Брока ни за что. Он уже это говорил, и готов был повторять снова и снова, но упрямый Рамлоу почему-то не услышал или услышал, но не поверил. И оказался прав.

Стив ненавидел себя за такие мысли, но иногда, снова слыша «никаких новостей, Кэп», он не мог отделаться от обиды на него. Брок знал, что Стив его любит, знал, что ни за что не променяет даже на Баки, но всё равно не поверил и ушёл. Это в Стиве говорила обида, он понимал, но мысли лезли в голову всё чаще с того момента, как Брок исчез.

Хуже всего было с Баки. Без Командира тот замкнулся в себе, смотрел волком, но даже не думал огрызаться или оспаривать чьи-то приказы, хотя их, как таковых, и не было. Наверное, в этом-то и была проблема, но Стив просто физически не мог заставить себя

приказывать, это было дикостью – отдавать распоряжения тому, кто заботился с самого детства, был рядом казалось бы всегда, поддерживал и помогал. Стив просил, и Баки молча соглашался и беспрекословно подчинялся, но даже после этого Роджерс чувствовал свою вину, будто отнимал у друга последние крохи выбора и собственного мнения.

Брока не хватало.

На их этаже и так было не слишком шумно, но с уходом Рамлоу стало совсем невыносимо тихо, так, что становилось слышно завывания музыки Тони из мастерской, хотя между ними был не один десяток этажей. А может, во всём просто был виноват суперсолдатский слух Стива или богатое воображение.

Первую неделю Стив потратил на то, чтобы найти Брока любой ценой. Он загрузил Тони, у которого было полно и своих дел; дёрнул Наташу, тоже занятую; отправлялся сам, выискивая места, куда Брок мог податься, беря с собой только Сэма и джет, но всё было тщетно. Вторую неделю Стив угробил, уговаривая, прося, требуя с Роллинза координат местонахождения Брока или его любого возможного укрытия. Это тоже было провалом: или Джек и правда не знал, чем помочь, или не хотел выдавать друга, но он ничего не сказал. Прошло две недели, и Стив готов был сдаться. От хвалёной капитанской выдержки не осталось ничего, и порой, вечерами возвращаясь в пустую холодную постель, Стив не тосковал, а злился, на Брока, на себя, и на Гидру – просто до кучи.

Третью неделю он встречал полностью разбитым и совершенно не знающим, что делать дальше. Он сидел на кухне, отгороженной от гостиной только в ряд стоящими тумбами, когда услышал тихий вздох позади себя.

– Стив?

Он вздрогнул и обернулся. Баки стоял возле дивана, совершенно бесшумно преодолев путь из своей комнаты, и теперь просто смотрел непривычно задумчиво, вроде бы желая приблизиться, но почему-то этого не делая. Его лицо показалось Стиву каким-то странным, и он долго не мог понять, в чём дело, пока его не озарило: Баки весь светился эмоциями.

– Бак? – вырвалось у него как-то умоляюще.

Если он ошибся, если это по-прежнему только Солдат, Стив не выдержит. Не сейчас.

– Привет, сопляк.

Стив сам не понял, как оказался на ногах, в одну секунду подлетел к другу и с разбегу впечатался в его объятья. Кажется, он плакал от облегчения, радости и чего-то ещё, слишком сильного и давно спрятанного, чтобы называть, но сейчас и оно лезло наружу. Стив что-то исступлённо шептал, гладил Баки по непривычно длинным жёстким волосам, и слышал такой же всхлипывающий шёпот в ответ.

Когда они смогли оторваться друг от друга, однако, так и не разжимая рук, глаза у обоих были красными, а горло саднило.