Текст книги "Живой (СИ)"
Автор книги: Alex Rousseau
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)
Брок лизнул ствол, не столько лаская, сколько забавляясь, но Стива всё равно прошило удовольствием, тряхнуло и выгнуло навстречу Баки. Тот нависал сверху, опираясь на правую руку, и закрывая собой то, что делал Брок с его членом, и от этого было ещё слаще. Можно было довериться, слепо подставляясь. И Стив это делал.
Какое-то время Брок играл с его членом, облизывая, перекатывая пальцами поджавшиеся яички, посасывал головку, оттягивал шкурку и всячески раздразнивал всё больше. Баки, обычно бесшумный, громко дышал, смотря на это представление, и чёрным взглядом провожал скрывающийся между покрасневших губ член Стива.
Брок поднял на него смеющиеся глаза, будто только и ждал такой реакции, а затем кивнул, подвигаясь.
– Иди, познакомься.
Баки как ветром сдуло. Только что Стив чувствовал его губы на шее, млея от жарких неторопливых поцелуев, а в следующую секунду уже громко стонал, комкая в руках простыню. Барнс не стал сдерживаться и насадился ртом на член Стива, как только до него добрался. Мешать ему никто не стал.
Стив подтянул к себе Брока, забираясь в его трусы дрожащими от возбуждения пальцами, и поцеловал, скорее просто касаясь его губ своими, чем по-настоящему лаская. То, что Баки внизу творил с его членом, заставляло поджиматься пальцы ног. Мозг отключился, как только горячие влажные губы прошлись по чувствительному месту под головкой, и Стив простонал Броку в рот, распахивая губы в крике.
Рамлоу улыбался так довольно и нагло, будто это была его личная заслуга. Он сполз ниже, становясь с Баки плечом к плечу, и тронул пальцами сначала его лицо, огладил упирающийся в щёку изнутри член Стива, спустился щекотными прикосновениями к коже на бедре Роджерса, а потом коснулся расслабленного колечка мышц. Стив застонал и шире раскинул ноги, явно ничего не имея против.
На Барнса было больно смотреть. Он упоённо сосал, так ни разу до себя и не дотронувшись, хотя головка члена уже показалась из-за резинки чуть сползших боксеров.
Брок обвёл дырку Стива по кругу сухим пальцем и надавил, только намекая. Роджерс подался навстречу, одновременно удерживая Баки за волосы, чтобы не кончить прямо сейчас.
– Под подушкой смазка, – Брок кивнул Стиву, и тот, сосредоточив на его лице расфокусированный взгляд, потянулся, куда сказали.
– Тут ствол… – он хотел сказать это насмешливо, но получилось возбуждённо, с придыханием, потому что Брок дотянулся и сжал его сосок.
– Это у тебя ствол, а под подушкой – Берса, – не согласился Рамлоу, и в наказание сжал губами член Стива совсем рядом от рта Баки. – Под другой посмотри.
Роджерс наощупь запустил руку под соседнюю подушку и перекинул Броку флакон. Все силы ушли на то, чтобы не кончить раньше времени от изобилия рук и губ на теле. Он приподнял голову, посмотрел вниз и сразу же об этом пожалел. Брок и Баки целовались в опасной близости от его члена и смотрелись так горячо, что, коснись кто-то из них «ствола» хоть на секунду – Стив забрызгает своей спермой здесь всё прямо сейчас.
Но Рамлоу хватило ума этого не делать. Он кивнул Барнсу на Стива, а сам занялся его задницей. Баки подтянулся на одной руке выше, снова целуя в губы, а Брок, выдавив смазку, растёр её в пальцах и вставил один в расслабленный вход.
Они трахались только вчера, но метаболизм Роджерса был одновременно и злом, и благом, и каждый раз приходилось растягивать мышцы по-новому. Не то, чтобы кто-то из них был против.
В Стиве было уже три пальца, когда он застонал в поцелуй и дёрнул бёдрами. Брок намеренно не задевал простату до этого момента, но тут не смог отказать себе в удовольствии полюбоваться его лицом – открытым, беспомощно возбуждённым и доверчивым.
Прикинув на глаз, что четырёх пальцев должно хватить, Рамлоу отстранился, отчего Стив возмущённо простонал и попытался насадиться на ласкающие пальцы снова, но Брок не дал. Он тронул Баки за живое плечо, подзывая, и подвинулся, уступая место.
Две пары глаз уставились на него вопросительно – неуверенно, и мужчина дёрнул плечами.
– Кто-то против?
Против никто не был. Барнс оказался рядом быстрее, чем Стив откинул голову обратно на подушки, но замер, смотря на Брока. Будто спрашивал разрешения.
– Еби уже, детка, – усмехнулся тот. – Только не переусердствуй.
Мог бы не добавлять. Судя по закатившимся глазам Стива, по жадному, быстрому дыханию, перемежающемуся со стонами, мало что могло быть «слишком». Он то вскидывал голову, облапывая Баки взглядом, то снова ронял её, когда удовольствия было чересчур много; слепо шарил руками по кровати в поисках опоры и подавался навстречу грубым, резким толчкам, но тут же сдавался и только подтягивал выше ноги, отчего его член, полностью вставший, твёрдый, с покрасневшей головкой, тыкался в живот, выбивая из Стива совсем неприличные поскуливания и всхлипы.
В какой-то момент Брок почувствовал себя лишним, но в ту же секунду его притянули в самый эпицентр секса, и он оказался сидящим на груди Роджерса, а тот уже торопливо заглатывал его член.
Долго так продолжаться не могло, все трое и так были на пределе. Первым кончил Барнс. Он вскрикнул, задрожал и ещё дважды толкнулся так глубоко, что Брока слегка подкинуло, а затем замер, впиваясь Стиву пальцами в бёдра и совсем не дыша.
Рамлоу только вспомнил, что они все без резинок. И если он мог вовремя отстраниться, то Баки это не заботило, а сам Роджерс вряд ли был в восторге от вытекающей из него спермы.
Но Стив похоже и правда был в восторге. Он продолжал сосать, прикрыв глаза, и когда внутри него толчками начала выстреливать сперма, насадился ещё глубже, позволяя члену Брока скользнуть в горло. Рамлоу почувствовал, что сейчас кончит, и отстранился, но Стив открыл затуманенные глаза и посмотрел с такой любовью, а потом притянул его обратно, лаская языком только головку, и обхватил ствол пальцами.
Что там Баки делал с членом Стива, Броку было не видно, но он чувствовал, что они оба на пределе. В глазах потемнело, и Рамлоу свалился в оглушительный оргазм, а затем и в объятья Стива, придавливая его своим весом.
Барнс плавно перетёк ближе, смотря с такой нежностью, какой в Солдате не было никогда, а затем склонился к ещё расслабленному, раскрытому Роджерсу и поцеловал. Брок смотрел на них, таких одинаково влюблённых, и понять не мог, как этого можно было не замечать. Но Баки обернулся, целуя уже его, и все лишние мысли вымело из головы.
Во второй раз Баки проснулся в полдень. Солнце светило в заботливо задёрнутые шторы, и по всему дому разносился вкусный аромат пекущихся блинчиков. Барнс откинул одеяло и сел, покачнувшись с непривычки – без руки было трудно.
Будучи Зимним Солдатом, он, проснувшись, остался бы лежать до приказа Командира или сразу же пошёл на его поиски.
Хорошо всё-таки обладать сознанием.
Барнс встал, с удовольствием потянулся, чувствуя непривычную лёгкость и расслабленность в мышцах, затем пошарил глазами в поисках одежды и нашёл её на краю кровати, сложенную аккуратной стопкой. Шестым чувством Баки понял, что это был Стив.
Рядом с одеждой лежало большое махровое полотенце, и Барнс не раздумывая пошёл в душ. Он не знал, откуда в доме берётся горячая вода, но если она нагревалась накопительным бойлером, – он истратил всю.
Это было такое наслаждение – стоять под горячими струями, подставлять им лицо и шею, чувствовать, как всё тело обволакивает приятным теплом и уютом. Но ещё лучше этого была возможность в случае чего эту воду отрегулировать или выключить. Солдатом Баки немало настоялся под непрекращающимися струями или холода (в процессе очистки), или кипятка (в наказание). Больше не хотелось.
Зеркало отражало покрасневшее, распаренное лицо с довольно заметной небритостью, и Барнс решил от неё избавиться. Тем более, сейчас, когда у него появились Стив и Брок, им хотелось соответствовать, сделать всё возможное, чтобы удержать рядом и не разочаровать.
На кухню Баки вошёл человеком. Ни разу в жизни он не ощущал ещё столько эмоций сразу, так что теперь и без того пострадавший мозг едва поспевал за сердцем.
Брок жарил блины, а Стив нарезал овощи в салат. Они молча передвигались по комнате, целуясь всякий раз, когда Брок выливал на сковороду очередную порцию теста, и ему больше нечем было заняться.
Какое-то время Баки наблюдал за ними, осознавая, что он теперь часть всего этого, ему можно подойти ближе и тоже обнять, и его не оттолкнут, не прикажут вернуться в камеру, а обнимут или даже поцелуют в ответ.
– Хорош от работы отлынивать, Спящая Красавица, – послышался весёлый голос Брока, и Барнс даже не сразу понял, что обращались к нему. – Понаделай бутербродов, сыр и ветчина в холодильнике.
Рамлоу на него не смотрел, но на губах застыла усмешка. Стив же взглянул Баки прямо в глаза, отложил нож и направился к замершему под лестницей мужчине, ловко огибая мебель и острые углы.
– Выспался? – ласково спросил он, кладя руку на талию и касаясь губ губами.
Барнс только кивнул. Он чувствовал внутри столько радости, столько… счастья, что было непривычно и странно, но очень приятно.
Он ответил на поцелуй, зарываясь в короткие волосы на затылке пальцами, а отстранился только чтобы лизнуть покрасневшие губы и притянуть голову Стива обратно.
Брок терпеливо переворачивал блин, с совершенно незаинтересованным лицом смотря в центр сковороды, но когда Баки подошёл, поднял насмешливый взгляд.
– Доброе утро, Командир.
– Доброе, Детка.
Брок сам притянул его за ягодицы, облапал, потёрся, и только потом приник к губам. Баки не стал говорить, что блин начал подгорать, а жадно ответил на поцелуй.
Стив без слов оттеснил их от плиты и сам взялся за сковородку. Только тогда Брок оторвался от губ Барнса, чтобы, не отпуская половинки его задницы, влажно лизнуть Стива в шею. Баки молча присоединился к нему с другого бока. Иногда они встречались губами, и каждый раз внутри что-то замирало от удовольствия, нежности и любви.
Вдруг Баки почувствовал, что что-то не так. Не с ними тремя, а с домом, ощущалось чужое присутствие. Он отстранился и прислушался, пытаясь уловить посторонние звуки. Стив, судя по застывшему выражению лица, тоже что-то почувствовал. Но первым его заметил Брок.
Сверкая на солнце золотыми деталями, к их дому подлетал Железный человек. Он совсем не скрывался, не пытался приземлиться незаметно, хотя, судя по тому, что вокруг ещё не собирались толпы журналистов и фанатов, Старк большую часть пути проделал втихую, и только у самого дома решил показаться.
– Баки, жди здесь, – тихо, но безапелляционно заявил напряжённый Стив.
– Я не буду прятаться.
– Нет, будешь, – перебил Брок, и по его тону было понятно, что это приказ, но в противовес своим словам, он нежно закончил, – детка.
Барнс нехотя кивнул и замер неподвижной тенью за дверью, сквозь щель следя за подъездной дорожкой, на которой «припарковался» костюм.
– Привет, Кэп, как жизнь? – услышал он нарочито расслабленный голос. – Мне бы с твоим Терминатором повидаться… Рамлоу, – он кивнул Броку.
– Старк, – отозвался тот, оставаясь между Стивом и домом.
– Ну так что?
– Тони, зачем ты здесь?
Стив вышел вперёд, как посол доброй воли, но с такой серьёзностью на лице, что становилось понятно, что через него без разрешения не пройдёт никто.
– К твоему… Барнсу прилетел, говорю же. Пустишь?
Мужчина остановился в нескольких шагах от Стива, внешне расслабленный, но было заметно, как напряжены плечи, а взгляд потухших тёмных глаз прямо смотрит в лицо напротив. Видимо, на нём всё было написано, как на страницах книги, потому что Старк вдруг закатил глаза и цокнул языком.
– «К», а не «за», Кэп, расслабься, – он показательно выставил вперёд пустые ладони. – Я безоружен, с самыми благими намерениями, буквально, чист, как младенец.
Но Стив всё так же смотрел на него, закрывая дорогу, и Баки сам решил за него.
– Пусти его, Стиви, – он шагнул вперёд, на свет, и две пары глаз уставились на него вопросительно.
Кроме Брока. Он по-прежнему следил за Старком, но тот даже не собирался что-то делать. Только сжал в линию тонкие губы и незаметно нахмурился, но вряд ли это было специально.
Они зашли на кухню и в молчании остановились у овального обеденного стола. Начинать разговор никто не спешил.
– Может, оставите нас? – Тони обернулся и посмотрел на Стива, а затем на Брока. – Ничего с вашей Снежинкой не случится.
– Нет, – отрезал Стив. – Говори, что хотел так.
Старк посмотрел на него с усталым весельем в уголках губ, но так и не улыбнулся, а глаза по-прежнему оставались холодными и больными, будто он не только потерял что-то очень дорогое, но и продолжал это делать прямо сейчас, и каждое лишнее слово, лишнее движение в этом доме служили напоминаниями об этом.
– А когда-то ты доверял мне, Кэп, – мужчина безрадостно изогнул губы, только обозначая, что это не укор, а шутка.
– Я доверяю тебе, Тони. Свою жизнь. Свою безопасность. Что угодно.
– Но не его, – понимая, закончил Старк.
– Да, не его.
Вдруг пошевелился Брок. Он, стоя за спиной Роджерса, качнулся к его уху и что-то шепнул. Стив посмотрел на него неуверенно, но кивнул.
– Мы будем наверху.
Тони не успел удивиться, как хмурый Брок пояснил:
– Камеры. Звук не пишут, но видео – да.
Старк только пожал плечами.
– Окей.
Баки краем глаза следил за поднимающимися по лестнице Стивом и Броком, и в груди теплело оттого, что о нём так беспокоятся. Конечно, зря, ведь у Старка не было при себе оружия, – это Солдат мог сказать наверняка; к тому же, даже без руки Барнс был сильнее – тренировки в Гидре не прошли даром. Что бы ни случилось, он мог за себя постоять, но Стив всё равно переживал и заботился. Как и Брок.
– Ты убил моих родителей, – прозвучало тихо, но уверенно в тишине комнаты, и Баки вздрогнул.
Не то, чтобы он был не готов – вряд ли Старк хотел обсудить что-то другое, но слова всё равно были неожиданно болезненными.
Тони поднял на него глаза и перевёл дыхание. Он был как сгоревшая спичка или окурок сигареты – выжженый дотла, уже бесполезный, но всё ещё существующий. И он ждал ответа.
– Да, убил, – так же тихо сказал Баки.
Пальцы Старка сжались в кулаки, но так же быстро распрямились. Только лицо посерело ещё больше, а глаза перестали моргать.
– Я не прощу этого.
Баки кивнул.
– Я знаю.
Старк кивнул тоже, а затем потянулся во внутренний карман пиджака. Он мог достать пистолет и застрелить убийцу своих родителей, мог достать нож, и заколоть. А Баки мог помешать, но не стал. Тони достал книгу.
Инструкции.
И так же быстро отбросил её на стол.
Наверху послышался какой-то шум, но оба не обратили внимания. Если Старк сейчас же начнёт читать код, время выучить который у него определённо было, – у Барнса не будет даже секунды, чтобы сопротивляться внушению. Стив с Броком не успеют спуститься со второго этажа, чтобы помешать. Когда Старк дочитает, то прикажет что угодно, и Солдат не посмеет ослушаться, но вряд ли в приказе будет что-то кроме самоубийства.
Месть.
У Баки были мгновения, чтобы предпринять хоть что-то, но он остался на месте. Старк не сводил глаз с его застывшего лица, и не двигался тоже. А затем глубоко вздохнул, откинул голову назад, безответственно обнажая шею, и спросил:
– А ты?
Вопрос прозвучал глухо и глупо, но Баки понял. Месть. Не ему, не оружию Гидры, а самой Гидре. Старк никогда не простит убийства своих родителей, как он сам не простит семидесяти лет кошмара.
Барнс поднял взгляд, видя в Старке себя, как в зеркале, и кивнул. Тони кивнул тоже и будто разом постарел лет на десять. Не так, как они со Стивом, а по-человечески, только очень быстро и неправильно.
Видимо, больше ему сказать было нечего. Они и этими рублеными фразами сказали друг другу больше, чем хотелось бы. Но с кухни никто не уходил, и даже не двигался, когда вошли Стив и Брок. Они выглядели настороженно, но не как раньше, не враждебно, а будто беспокоились теперь не за одного, а за двоих.
– Видишь, Кэп? – первым подал голос Тони, и в интонации сквозила такая натянутость, но никто не обратил внимания. – Возвращаю целым твоего… Баки. Даю даже больше, чем брал, – он кивнул на стол, где, прожигая глаза, лежала книга.
– Откуда она у тебя? – спросил совсем не удивлённый Стив, но к Инструкции даже не прикоснулся.
Зато прикоснулся к Барнсу – встал рядом, касаясь плечом, безмолвно обозначая своё присутствие и поддержку. Брок тенью замер позади.
– Один… человек подогнал. Имя я спросить не успел, но, может, узнаю у его друзей.
Он скользнул взглядом по лицам и остановился на Баки. Тот слабо, но уверенно кивнул.
– Что ж, пойду, – бодро сказал Тони, – рад был повидаться. – Он направился к двери, по широкой дуге обогнув замерших мужчин, но у выхода остановился и нахмурился, что-то вспомнив. – Не знаю, кстати, кто, но один не обременённый чувством стиля человек забыл у меня свои трусы.
И вышел. Брок двинулся за ним, чтобы закрыть дверь, и Тони обернулся к нему уже облачённый в костюм.
– Если всё ещё нужны – они по-прежнему в башне.
По лицу его скользнула тень, а брови нахмурились, и Брок понял, чего он ждёт: заверения, что кто-то из них (Стив) не перечеркнёт их дружбу, что он вернётся, даже если в качестве багажа у него будут Брок и Баки. Похоже, и такие зазнавшиеся задницы как Тони Старк дорожили дружбой. А может, как раз зазнавшиеся задницы дорожили особенно сильно. Рамлоу невесело усмехнулся.
– Если так понравились – Стив тебе такие же на День рождения подарит.
Это было не обещание, но надежда, и Старку хватило. Он хмыкнул едва слышно и опустил на лицо маску. Железный человек посмотрел на Брока, прежде чем взмыть в воздух.
– Рамлоу.
– Старк.
И Брок остался возле дома один.
Он вернулся в кухню, чувствуя любопытство и незаинтересованность одновременно. Хотелось бы знать, о чём Старк договорился с Барнсом, ведь они со Стивом и правда не слышали разговора, а с другой стороны, лучше было оставить это им двоим.
Баки стоял посреди кухни, мёртвыми глазами смотря на Инструкции. Такой взгляд был у Солдата когда-то так давно, что будто в прошлой жизни. Брок понял вдруг, что для Барнса – и правда, в прошлой.
Стив обнимал Баки со спины, сложив руки на его животе, и слабо покачивался из стороны в сторону, успокаивая не то его, не то себя.
– Сожжём её? – предложил вдруг Брок, и все обернулись к нему.
Роджерс не был против, но выбор был за Барнсом. Тот снова посмотрел на книгу и медленно кивнул.
– Сейчас достану спички.
Стив обернулся к кухонным ящикам, и Брок закатил глаза.
– А зажигалки – для слабаков?
Он выудил из кармана «Зиппо», и кухню осветил оранжевый огонёк.
Книга горела ярко, только кожаная обложка всё никак не сжигалась, похоже, качественная была. Когда последние страницы дотлели, Баки вытащил остатки из раковины, где остались чёрные пятна, и швырнул в мусорное ведро. А затем обернулся, из Солдата снова становясь собой – не преувеличенно непринуждённым, а обычным, с отпечатком всего произошедшего, но смирившимся, принявшим это.
– Есть хочу.
Брок хмыкнул, чувствуя, наконец, как всех отпускает даже в воздухе витавшее напряжение. Стив притянул довольного этим Баки к себе и поцеловал в шею.
– Есть блинчики и салат, – сообщил он, поглаживая живот под футболкой.
– Были бы ещё бутерброды, если бы кто-то меньше дрых, – встрял Брок, тоже подходя ближе и целуя по очереди Стива и Баки.
Они пообедали на полу гостиной, потому что горелый запах бумаги и кожи нормально из кухни не выветрился. Брок же отказался «изображать пса», и уселся на диване, закинув ступни ног усевшемуся под ним Стиву на бёдра. Баки занял стратегически верное положение, с которого мог касаться обоих любовников хоть каждую секунду.
В доме заняться было особенно нечем, поэтому оставшуюся половину дня они раскладывали вещи, сметали пыль и очень много целовались. Вроде бы жадным на прикосновения должен быть Баки, который не получал ласки с сороковых, но на самом деле никто не был против лишний раз притиснуть горячее мускулистое тело к ближайшей стене.
Уснули они поздно вечером, полностью вымотанные и выжатые несколькими раундами секса с перерывами на неторопливые, ленивые поцелуи и ласки, которые всё равно заканчивались еблей.
Брок и Стив оба побывали на члене Баки, а затем друг на друге. Барнс, хоть и доверял обоим безоговорочно, не мог заставить себя пустить кого-то к себе за спину, открыться настолько, что ближе некуда. Пока не мог. Но никто и не настаивал. Им хватало их троих по самое горло и немного дальше.
Когда Баки засыпал, согретый Броком спереди и Стивом сзади, он чувствовал, как медленно просыпается в душе всё, что дремало почти век. Он видел спину Командира, который вытащил его из ада Гидры, и ощущал руки Стива, оказаться в постели с которым когда-то только мечтал. Его жизнь не могла быть лучше.
Завтра ещё нужно будет разобраться со Старком, с его идеями, как найти уцелевшие части Гидры, и с рукой, отсутствие которой сильно мешало; может, придут ещё воспоминания о прошлом – хорошие или нет; также стоит уговорить Брока съездить в больницу – сыворотка определённо прижилась, но мало ли что.
Но сейчас, засыпая в коконе из двух самых дорогих людей, Баки чувствовал себя не просто счастливым – он был живым.
