Текст книги "Жених, найди мне жениха (СИ)"
Автор книги: Алена Ячменева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
– И давно ты рисуешь? – в отличие от Алека Богдан искренне восхитился тем, что я художник.
– С самого детства. Как научилась карандаш в руках держать, – ответила я.
– Кара… что?
– Мелок такой, – прочавкал рядом с моим ухом Алек, отталкивая мою руку, которая вот уже пять минут мелкими прорывами пробиралась к лапище Богдана, обратно к краю стола.
Я сжала зубы, когда на меня попали капли жира от грязных рук Алека, но удержалась от того, чтобы треснуть его в ответ и лишь терпеливо стерла грязь с рукава.
– Вы, наверно, из очень богатой семьи, – смущенно проговорил богатырь, глянув косо на Алека. – Если оба ученые…
– Из ооочень богатой, – подтвердил Алек, ухмыляясь самоуверенно, а я со всего размаха наступила ему на ногу под столом, жалея, что сейчас без каблуков.
– На самом деле нет, – мило ответила я, пока «братец» морщился, терпя боль от моего удара. – Родители у нас из простых работяг. Мама нянечка, а папа электрик…
– Кто?
– Торрговец он всякими диковинами вроде «электрриков», – стараясь не заржать вслух, ответил Алек, а я раздраженно на него глянула, злясь и на него, и на себя одновременно. Какой электрик, Вася?!
– Ааа, – морщась, протянул Богдан, так и не поняв, что имел в виду мой «брат». А тот, продолжая противненько хрюкать, снова вернул свое внимание к непрекращающемуся ужину, к которому я только и успевала заказывать и заказывать блюда, ожидая, когда эта бездонная бочка, наконец, лопнет. Однако, судя по всему, на Алека действовало чисто женское правило: когда он нервничал, он ел. Из-за чего парень переживает я упорно не понимала, но нервничала из-за его напряженного состояния ничуть не меньше.
– А меня сможешь нарисовать? – поинтересовался богатырь с детской непосредственностью.
Алек подавился последним куском и закашлялся.
– Ну это уже слишком! – возмутился он, отпив из стакана воды. – Имей стыд, лесорруб!
Что именно было «слишком» я не поняла, но Алек так возмущенно свел брови, такими нервными движениями вытирал руки, а Богдан так стыдливо отвел взгляд в сторону, вжав голову в плечи, что неуютно стало и мне.
– Мы уходим отсюда! – заявил мне Алек, резко поднимаясь со стула и продолжая буравить Богдана возмущенным взглядом.
– Иди, мы еще посидим, – ответила я, и не глянув на приятеля.
Некоторое время царила тишина, а потом кто-то схватил меня за загривок и одним резким движением поднял на ноги.
– Я сказал: уходим! – рявкнул Алек.
Богдан также поспешно поднялся из-за стола.
– Я не хотел сказать ничего плохого! – заверил он моего защитника поспешно, пока я была занята тем, что удерживала на голове платок, который Алек сжимал вместе с моей рубахой в кулаке.
– Ты б ее еще на сеновал позвал у меня на глазах! – заорал парень взбешенно, а я чуть не упала там, где стояла.
Каким образом рисование связано с сеновалом ни я, ни Богдан не поняли, но, видимо, в голове Алека какая-то тайная связь прослеживалась, потому что злился он очень сильно. Вырваться у меня не получалось, поэтому под заверения Богдана, что «он не это имел в виду» и вообще очень уважает нас с Алеком, меня выволокли из таверны и чуть ли не пинком направили в сторону гостиницы.
– Ну знаешь ли! – вырвалась я из захвата «братца» и поспешно вернула платок на место, потому что он все-таки съехал с волос в процессе нашей возни. – Это уже ни в какие рамки не лезет! Что ты себе позволяешь?! Целый день только и делаешь, что путаешь мне все карты!
– А ты ведешь себя как полная идиотка!
– Молчи! – предупредила я, взвизгнув в конце фразы. – Я раз стерпела, когда ты меня дурой назвал, два – стерпела, на третий – тебе не жить!
– Мы с тобой договарривались, что никаких сомнительных связей не будет! А ты ему чуть ли в ноги не упала!
– Что я чуть не сделала? – переспросила я пораженно. – Я всего лишь флиртовала. Как я, по-твоему, найду себе жениха, если даже искать не буду?! Мне что ли надеть паранджу, сесть на заднее сиденье твоей тачку и молчать, пока ты везешь меня неизвестно куда?
– Было бы не плохо, – согласился Алек.
Я таки ударила его. По щеке. И, кажется, он обиделся, судя по вспыхнувшему в ночи взгляду, а учитывая цвет его глаз, мне на доли секунды показалось, что его глаза полыхнули огнем.
Я испугалась до одури. И не придумала ничего лучше, чем броситься от него наутек. Парень не застыл, растерявшись, а резко, со злостью кинулся следом, протянув руку в мою сторону, от чего мне стало еще страшнее.
– Стой! Куда?! Все рравно поймаю! – орал он мне вслед не своим голосом и этим подгонял вперед, заставляя вскрикивать каждый раз, когда он меня практически нагонял.
То ли страх придал мне сил, то ли Алек мне поддавался, но таким образом он таки загнал меня в нашу гостиницу и даже в комнату. А там я уже захлопнула дверь прямо перед его носом и задвинула все засовы и замки, которых было ничуть не меньше, чем на окнах в замке. Алек врезался в дверь со всего маха, отчего некоторые предметы в комнате подпрыгнули, а я вскрикнула испуганно, отступая вглубь комнаты. Потом воцарилась тишина. Жуткая тишина…
– Василиса, ты чего? – поинтересовался через некоторое время уже вполне себе спокойный и недоумевающий знакомый голос.
У меня же мурашки по спине пробежали от него. Мой страх подогревала ночь, полная луна за окном, чужой дом, чужой мир, страшные монстры в нем и полное одиночество.
– Василиса, – снова поскребся в дверь Алек.
Я молча обхватила себя руками и обернулась к распахнутому настежь окну, где колыхались занавески также ужасающе, как в фильме ужасов.
– Василиса, откррой, – попросил Алек настойчиво и постучался.
Я приблизилась к окну и поспешно его закрыла, занавесила портьерой и села на кровать, пытаясь дышать ровнее и унять бешенное сердцебиение.
– Василиса, ты меня пугаешь, – заявил Алек, постучавшись на этот раз громче, отчего я снова задрожала всем телом.
– Ты меня тоже пугаешь, придурок! – крикнула я в ответ срывающимся голосом.
Я очень сильно напугалась его в темном, безлюдном переулке, когда его глаза блеснули то ли золотом, то ли огнем. Конечно, в них наверняка отразился всего лишь свет из таверны, но учитывая то, как агрессивно Алек вел себя в последние несколько часов, я вообразила себе невесть что.
Не удивительно, что всю ночь мне снились кошмары. Я то просыпалась в холодном поту, то забывалась в беспокойном сне. В моих ночных видениях не было ничего определенного только какая-то мешанина из лиц Алека, Алексия и Драконов. Под утро мне приснилась девушка, которая во сне была моей съеденной тетей, и огромный Дракон с блестящей чешуей и горящими глазами. Он схватил ее поперек туловища, подбросил вверх и… на моменте, когда несчастная должна была быть проглочена монстром, я проснулась от собственного крика и беспокойного стука в дверь.
– Василиса! – орал из коридора встревоженный голос Алека. – В чем дело?! Откррой!
– Все в порядке, – все еще дрожащим голосом ответила я, снова опускаясь на подушки. – Уйди.
– Откррой дверь! Почему ты крричала?
– Я сказала: уйди! – вскрикнула я в ответ, закрываясь одеялом с головой.
Алек замолчал, но не ушел. Судя по скрипящей половице, он топтался на пороге, чем одновременно нервировал меня и возвращал из ночного кошмара обратно в суровую реальность, где я еще не была никем съедена.
Когда видение из сна потускнело перед глазами, я вылезла из кровати и поспешно начала одеваться. Половица около двери продолжала скрипеть, что теперь уже только раздражало, поэтому я открыла дверь, впуская Алека внутрь.
Беспокойный парень тут же влетел в комнату и стал нервно оглядываться. Я же замерла, глядя на него. Опухоль с лица, наконец, начала спадать, синева переходила в желтизну по краям синяка, и черты его лица стали просматриваться лучше.
– Вы что ли братья близнецы? – задала я вопрос прежде, чем успела его обдумать.
– Что? – не понял Алек, застыв на пороге. Судя по его виду, не только мне не спалось этой ночью. Не знаю где он ее провел, но надеюсь, что не под моей дверью на коврике. Одежда на парне была грязная, будто он валялся в грязи. Волосы всклокочены, лицо уставшее и какое-то изможденное, будто он вчера не весь вечер ел, а голодал неделю. Кожа посерела и будто обтянула все кости на лице, совсем не привлекательно подчеркивая высокие скулы.
– Ты еще больше стал похож на Алексия.
– Да? – удивился парень и схватился за щеки, будто хотел закрыть лицо руками. – Я же говоррил, что мы похожи, – растерянно ответил он. – Нас не все даже рразличают!
Я задумчиво прищурилась. После вчерашнего дня к Алеку я начала относиться подозрительно. У меня складывалось впечатление будто он и не собирается помогать мне искать жениха. А вдруг он все еще надеется просватать меня своему другу-мутанту?
Перед глазами снова возник огромный Дракон, в зубах которого было зажато безвольное тело.
Брр… только не это.
– Единственное: я в бабушку – темненький, – парень взлохматил волосы на затылке, – а Алексий, как золотой Дрракон, светленький. Это фамильное отличие, – заметил он и мне немного полегчало, потому что «золотой Дракон с золотыми волосами» звучало логично. Хотя…
– А те мужики в столице? Ты же сказал, что это дяди Алексия, а они оба были черноволосыми…
– Так конспиррация, – не растерялся парень, не дав мне даже договорить. – Ты бы одевалась поскоррее, – посоветовал он, меняя тему разговора. – Там твой женишок прришел. Ждет тебя с самого утрра.
Я подозрительно прищурилась, хотя испытала радость при словах Алека. После сегодняшнего сна жених мне был необходим как никогда.
– Ты и сегодня будешь мне мешаться под ногами?
– Не буду, – обижено заявил он, отводя взгляд в сторону. – Но, если ты пообещаешь хоррошо себя вести и не выставлять меня больше из комнаты, – огласил он свои требования, а я поразилась чужой наглости.
– Не твое дело как я буду себя вести! – возмутилась я, фиксируя платок и подхватывая сумку. – Больше ты со мной на поиски женихов не ходишь.
– Не сильно и хотелось, – пробормотал парень, выходя следом за мной из комнаты. – А что вчерра за салочки были?
Вчерашние ночные догонялки сегодня при дневном освещении и при звуках людской жизни за стенкой уже не казались такими страшными, а наоборот глупыми и бессмысленными.
Надо же я испугалась убогого Алека. Перед самой собой стыдно.
– Не бери в голову, – отмахнулась я от него, идя вдоль перил к лестнице со второго этажа, где располагалась наша комната.
– То есть как это «не бррать»? – поразился парень. – Ты напугала меня своим бегом, потом оррала утрром. Я всю ночь спать не мог, перреживал за тебя…
– Твои глаза блеснули в темноте. Мне они напомнили, как Алексий превращался в Дракона. Решила, что ты – Дракон, – рассмеялась я над собственным воображением и тут же пристыдилась своих слов, потому что произнесенные они звучали еще более нелепо, чем подуманные. – В общем, говорю же, не бери в голову.
Я подошла к лестнице и обернулась назад, потому что шаги Алека стихли, когда я заявила, что он может быть Драконом. Парень стоял по середине коридора, напротив зеркала и рассматривал собственные глаза, оттянув нижнее веко здорового глаза.
– Что ты делаешь?
– Я похож на Дрракона? – спросил парень, повернувшись ко мне и все еще продолжая оттягивать вниз одну щеку. Выглядел он сейчас не устрашающе, а смешно. Один глаз – до сих пор немного заплывший в сиренево-желтых тонах, у другого – оттянуто вниз нижнее веко вместе со щекой, из-за чего перекошен и рот.
Я рассмеялась над увиденным.
– Нет! – сквозь смех выдавила я. – Как я и говорила, Дракон бы из тебя вышел потешный, а на страшный.
Алек убрал руку от лица и весело улыбнулся, будто обрадовался тому, что смог рассмешить меня, и поспешил к лестнице.
– А почему Дрраконы должны быть стррашными? – любознательно поинтересовался он.
– По канонам!
– Слушай, так, может, меня зажгла твоя коса, и я стал Дрраконом? – выдвинул он нелепое предположение. – Ты мне ее больше ночью в рруки не давай игрраться.
– Как будто я ее тебе насильно сую, – возмутилась я, глянув на него через плечо. – Да и вообще: посмотри на себя. Если ты еще одну ночь без моей косы проведешь – точно ссохнешься! – заметила я шутливо.
Алек непонимающе дотронулся снова до лица и волос.
– А что со мной не так?
– Иди умойся, убогий, и почистись, – посоветовала я, вновь оборачиваясь и с удивлением замечая, что сейчас Алек выглядит не так изможденно, как всего пару минут назад. Он был все еще грязный и помятый, но на лице его уже не просматривались кости, а на здоровой щеке даже появился румянец.
Может, и правда, я его «зажгла»?
Да ну, бред.
Я передернула плечами, откидывая дурные мысли и сосредотачиваясь на моем женихе номер один, который махал мне от ближайшего столика в комнате-кухне.
18. Не доверяйте, девки, первому впечатлению!
Весь день я провела с Богданом. Мы гуляли, обедали, разговаривали. И, к сожалению или к счастью, на этом все. Парень даже за руку за весь день не попробовал меня взять. А когда я сама предприняла эту попытку, он отшатнулся от меня как от чумной. На мое предложение поплавать в озере также ответил резко отрицательно. И смотрел на меня так, будто я предлагаю ему по меньшей мере заняться распутством прямо на людной улице, а не всего лишь взяться за руки.
– Ты хотел, чтобы я тебя нарисовала, – припомнила я, пытаясь понять, что случилось с парнем, который вчера точно был не против взять меня за руку. – Может быть, мы где-нибудь уединимся и…
– Нет, нет, не стоит, я передумал, – поспешно ответил парень, замахав перед собою руками. – Давай лучше погуляем здесь… где много народа…
Я нахмурилась.
– Это из-за Алека? – спросила я. – Ты же понимаешь, что он вчера сказал какую-то ерунду.
– Да, я понимаю, – заверил меня Богдан, отводя взгляд в сторону, отчего я догадалась, что что-то тут нечисто. Видимо, непреднамеренно я обзавелась надоедливым и заботливым братиком, который решил бдеть мою добродетель.
– Тогда что плохого в том, что я тебя нарисую?
– Не стоит расстраивать твоего брата.
– Да с чего ему расстраиваться? – возмутилась я, но парень так и не захотел быть нарисованным, не объясняя толком причин почему этого делать нельзя.
В целом Богдан был приятным: он был спокойным, рассудительным насколько может быть лесоруб, собранным, надежным и порядочным. Он был полной противоположностью Алека. Вот только было в нем одно но… с ним было скучно. В отличие от Алека.
Почему я сравниваю богатыря с воришкой?
Без понятия.
Но надо признать с женихом номер один я прогадала. И это я поняла уже через пару часов тесного общения, когда мы гуляли по городу. Да, он был милым, искренне мной восхищался, но вчерашний дурман после поединка мечников развеялся и ничего кроме скучных, однообразных разговоров не осталось. Богдан был лесорубом до мозга костей и кажется ничего кроме своего дела не знал.
При других обстоятельствах уже после нескольких минут скучных бесед о топорах и видах древесины я бы развернулась и отправилась домой, еще и высказав кавалеру что сам он дерево, но в данном случае я мужественно терпела и гадала, где шляется сейчас Алек и чем занимается. Наверняка ему веселее, чем мне.
В какой-то момент моя улыбка превратилась в искусственную, и я с трудом удерживала ее на лице, кивала в такт жестикуляции парня, не слышала его слов и все свои силы направляла на то, чтобы не закатить глаза и не развернуться.
Где носит Алека пока я тут мучаюсь? Может, если бы он сейчас шел рядом и раздражал меня, я бы так не злилась на односторонние темы Богдана. У меня бы был другой раздражитель…
– Тебе не интересно? – спросил парень, выводя меня из дум об Алеке, который непонятно где и с кем сейчас шляется.
– Нет, очень интересно, – поспешно ответила я, пытаясь вспомнить хотя бы его последнее предложение. Оно упорно не вспоминалось, Богдан внимательно на меня смотрел, видимо, ожидая ответа… Блин, что делать? – О! Смотри леденцы! – увидела я парня с небольшим лотком на шее.
Богдан рассмеялся, будто я пошутила, повернулся и пошел дальше.
Я непонимающе замерла, глядя на сладости. Он не понял намека?
Кажется, не понял, потому что леденцы остались позади, а Богдан продолжал удаляться. Пришлось догонять его.
А вот Алек бы мне несколько штук купил!
Я фыркнула раздраженно, глядя сверху вниз на парня, который снова продолжил свою лекцию о стройматериалах и заготовке дров к зиме.
Под конец дня я сама себе напоминала вчершнего Алека, а если точнее вулкан, который непонятно, когда рванет. Мне хотелось поскорее вернуться в гостиницу и нажаловаться приятелю на Богдана либо закатить ему истерику за то, что он бросил меня наедине с этим занудой. Мне было скучно, я устала ходить кругами по единственной приличной площади этого небольшого городка, у меня с самого утра не было ничего сладкого во рту, и я превращалась сама в огнедышащего дракона и очень хотела оторвать голову одному богатырю.
Я оценивающе глянула на рядом шагающего парня. Вот о нем Алек бы точно не сказал, что он не вкусный. Тут и жир, и мясо, и витамины…
– Куда это толпа идет? – спросила я, глядя как площадь пересекает десяток веселых молодых парней и девушек.
– А, – Богдан пренебрежительно махнул рукой в их сторону. – Костры жечь.
– Зачем?
– Ради веселья, – пожал плечами парень. – Будут играть на дудках, петь, танцевать, да хлеб жарить до полуночи, – ответил парень, а у меня глаза загорелись в преддверии веселья.
– Пошли с ними!
– Молодежь, – одновременно со мной высокомерно и осуждающе заметил парень в сторону толпы.
И мы вдвоем замерли друг напротив друга, ожидая реакции другого.
– Ну пошли, – затравленно ответил парень, и я впервые за последние часы радостно улыбнулась.
Я буду танцевать! И мне не придется слушать жалобы Богдана на трудности с лесоповалом.
Однако радость моя была не продолжительной и ее, как и полагается, разрушил мой приятель. Только мы вышли из города, как я увидела бегущего нам навстречу Алека, который приближался в сопровождении своего ора, чего-то непонятного в руках и тучи насекомых.
– Осы! – определила одна из девушек и вместе с подружками под дружный визг бросилась наутек.
Если честно, я бы их поддержала, но вот дружок мой держал путь прямо на меня, а осы следовали за ним не отставая.
– Гнездо! Брось гнездо! – заорал Богдан, пока я пряталась за его спиной.
И знаете, что догадался сделать ущербный?
Он бросил гнездо. В Богдана.
И уже мы вдвоем с Алеком бросились прочь от богатыря. Большая часть насекомых от нас отстала вместе с гнездом, которое остался охранять Богдан, но несколько увязались следом. Картину мы, наверно, представляли забавную: бежит побитый парень и орет аки девчонка, следом за ним бежит уже девчонка с сумкой, которой она пытается отгонять ос от приятеля, но все время попадает своей ношей по его голове.
– Стой! – выдохлась я через пару минут такой эстафеты и схватила Алека за куртку, он дернулся вперед, споткнулся и упал прямо мне под ноги. Я, пытаясь отдышаться, согнулась пополам и уперлась руками в колени, а у моих ног лежал несчастный парень. Лицо его, которое еще утром начинало напоминать человеческое, прямо на глазах раздувалось и краснело.
– Что с тобой? – с трудом выговорила я, пытаясь не выплюнуть легкие и одновременно содрогаясь от отвращения при виде раздувающейся физиономии друга.
– Ыыымммыыы, – промычал он и закатил глаза.
– Что? – не поняла я и склонилась к парню, тряся его за куртку, но он не просыпался, потеряв сознание. Лицо продолжало покрываться волдырями в местах, куда его ужалили.
– Аллергия? У тебя аллергия? – ужаснулась я, поспешно расстегивая ворот его рубашки, и прислушиваясь к дыханию. Вроде дышит, но это еще не значит, что не задохнется в ближайшее время.
– Василиса! – ко мне подбежал Богдан и еще пара парней из числа ребят, с которыми мы шли в лес веселиться. Гнезда с ними не было, как и ос. – Все в порядке?
– У него аллергия, кажется. Нужен врач! Срочно! – отозвалась я.
– Але… что?
– Не важно! Нужен лекарь! – снова закричала я. От страха, что с парнем что-то случиться, мне самой становилось дурно, будто мой ночной кошмар воплотился в жизнь и на моем уроке одному из учеников стало плохо, а у меня под рукой нет ни аптечки, ни телефона.
Кстати, об аптечке. В панике я полезла в сумку, припоминая что как-то раз в косметичку бросала супрастин. Нашла его и дала на всякий случай Алеку проглотить, потому что никакой другой таблетки у меня под рукой кроме парацетамола да спрепсилса не было.
Парни дотащили бессознательное тело Алека до нашей гостиницы, а Богдан сбегал за лекарем. И все это время я переживала за друга, как переживала бы и за бабулю, и за одного из своих учеников. Мне казалось, будто я несу за него ответственность, будто это я не уследила за ним, отправившись на свиданку, пока мое неразумное дите резвилось где-то с гнездом ос-убийц.
Богдан вернулся вместе с местной знахаркой, которая, зайдя в комнату и оценив поднимающуюся температуру больного, тут же начала одной рукой расстегивать его рубашку, а другой потянулась к сумке.
– Василиса, давай выйдем, – предложил Богдан, видя, как меня потрясывает.
Мне пришлось согласиться, но вот на расстегнутой рубахе парня и его груди я задержала взгляд. Мне показалось будто что-то не так, но потом дверь закрылась, и я не успела рассмотреть, что именно мне показалось странным.
– С ним же все будет в порядке? – поинтересовалась я.
– Конечно, – заверил меня парень.
То же самое буквально через несколько минут сказала знахарка, еще и отчитала нас за то, что ее напрасно вызвали. Она ушла, а я бросилась к кровати, где лежал Алек.
И ничего хорошего в его состоянии не нашла. Он весь горел! Я чуть не обожглась об него! И это без преувеличений! Я никогда не встречала такой всокой температуры у человека.
– Василиса, не переживай. Мильда ведь сказала, что все будет хорошо, – попытался успокоить меня Богдан, но сделал только хуже, потому что я таки сорвалась на него и объяснила, что с такой температурой не может быть ничего хорошего.
Парня я выставила за дверь, а Алека решила лечить современной медициной. То есть имеющейся у меня под рукой современной медициной своего мира, а именно парацетамолом, супрастином и компрессами. Но ничего не помогало. Сколько бы я не давала ему таблеток, сколько бы не обтирала холодной водой, он продолжал весь гореть. И при этом умудрялся спокойно спать, ровно дышать и даже похрапывать. Но я его безмятежным сном не обманывалась и бдела всю ночь.
Где-то за полночь он проснулся, пожаловался на то, что у него все бока болят от кровати и свалился на пол. Я попробовала вокруг него топать ногами, говоря, чтобы он залез обратно, но парень не послушался. Сгреб в охапку свою драгоценную сумку и снова задремал.
– Как ты себя чувствуешь? – бессильно садясь рядом с ним на холодный пол, поинтересовалась я.
– Норрмально, – сквозь сон ответил он, не открывая глаз.
– Косу надо? – поинтересовалась я, готовая поверить в силу собственных волос раз таблетки не помогают, а нормальных врачей здесь не водится.
Алек мне ничего не ответил, только протянул руку.
– Как погуляли? – зевая, поинтересовался парень.
– Ужасно. Я думала, умру со скуки, – ответила я, снимая платок и протягивая парню кончик косы. Он тут же прижал ее к щеке. Моментального эффекта не последовало, и лицо его так и продолжало оставаться опухшим.
– Это хоррошо, – заявил парень.
– Ничего хорошего. Завтра пойдешь со мной, – ответила, дотрагиваясь до его лба. Все еще горячий. – Ты где ос нашел, дурень?
– В лесу, – был мне простой ответ.
– Зачем ты у них гнездо украл?
– Тебе подаррить хотел, – ухмыльнулся он, так и не открывая глаз.
– Дурак, – обижено ответила я, ложась рядом с ним. Однако чистоте пола в отличие от Алека я не доверилась и, недолго думая, подложила себе под голову его руку.
19. Не разводите, девки, парней на «слабо»!
Проснуться в объятьях Алека было… страшно.
– А! – вскрикнула я, только открыв глаза, и сразу отшатнулась в сторону, глубоко дыша и пытаясь успокоить участившееся сердцебиение.
Клубок волос, в который парень превратился за ночь, медленно зашевелился, потянулся и из него выглянул один заспанный янтарный глаз.
– Ты почему кричишь по утрам?
– Что ты натворил? – тут же накинулась я на него, пытаясь собрать свои волосы и выпутать из них его. Во сне парень не только умудрился расплести мою косу, но еще и закопаться в ней, словно новогодняя елка в гирлянды.
– Ничего я не творил. Ты мне сама косу дала, – заявил он сонно, собирая волосы в небольшую кучу и подкладывая их под голову, словно подушку.
– Перестань! – возмутилась я, отталкивая его в сторону и собирая свое сверкающее богатство. – Они из-за тебя, итак, теперь грязные! Где я их мыть буду?! Здесь водопровода нет!
– На озере, – не открывая глаз ответил парень, продолжая сжимать в руках прядь волос.
Я отобрала и ее у него и поспешно встала, сбрасывая волосы на кровать. Парень снизу вверх посмотрел на меня растерянно, будто я его обокрала. Лицо его все еще оставалось опухшим и воспаленным после вчерашнего похищения осиного гнезда, черты лица вновь просматривались с трудом, подбитый глаз переливался теперь всеми цветами радуги, а волосы после компрессов и валяния на полу были сальными и всклокоченными.
– Ну ты и уродец! – заявила я, поморщившись. – Как себя чувствуешь?
Алек обижено нахмурился.
– Нормально… То я на Дракона похож, то на уродца. Тебе не угодишь, – возмутился он, поднимаясь с пола и пытаясь пригладить волосы рукой. – Сама выглядишь не лучше. Если я уродец, то ты ведьма, – заявил он, обводя пальцем мой лохматый силуэт.
Таким образом, практически единогласно нами было принято решение отправиться на озеро сразу после завтрака. Волосы мои мы распутывали вдвоем, а потом вдвоем плели косу, выковыривая соринки, от вида которых меня передергивало.
– Кошмар какой, – поежилась я, следя за тем, как Алек отходит все дальше и дальше от меня, перекидывая пряди друг через друга. – Кажется, они стали еще длиннее.
– Тебе кажется, – рассеяно заявил парень, полностью сосредоточенный на том, чтобы поскорее заплести мне волосы и отправиться заниматься своим любимым делом, то есть завтракать. – Они начнут снова быстро расти только во время беременности.
– Что?! – воскликнула я, резко обернулась и тут же схватилась за голову, потому что дернула себя за волосы.
– Сиди спокойно! – возмутился парень с другой стороны моей не до конца заплетенной косы. Он дернул волосы на себя, заставляя меня снова вернуться в первоначальное положение. – Иначе сама будешь снова ее переплетать!
Я замерла. У Алека плести мне ровную и качественную косу получалось лучше. И мне повезло, что он никогда не был против это делать.
– Что ты там говорил про то, что они расти еще будут?
– Волосы в первый раз вырастают, когда Искра зажигается, но потом замедляют свой рост до обычных волос, и начинают снова быстро расти, когда Искра беременеет Драконом.
– Ужас какой, – поежилась я, представив себя героиней фильма «Чужой».
– Почему ужас? – не понял Алек. – У тебя очень красивые волосы.
– Да я не об этом. Ужас – это бедная беременная девушка, вынашивающая монстра.
Алек позади меня затих, а потом как дернет за прядь, что у меня аж у самой чуть искры из глаз не посыпались.
– Ой, прости, – не очень то искренне извинился он. Я подозрительно обернулась, но он продолжал как ни в чем не бывало плести. Бросил только на меня тяжелый взгляд.
– Ты имеешь что-то против детей в принципе?
– Я имею что-то против конкретно потомства Драконов.
– И что именно?
– Лучше бы они не плодились, – заявила я, – а сразу лопали бедных девушек.
– Я же тебе говорил, что Драконы не едят девушек, – раздраженно ответил парень.
– Ага, конечно, – не поверила я.
– Кто тебе вообще сказал это?
– Сказки!
– Ваши сказки говорят о том, что Драконов не существует. Так стоит ли им верить?
– Ладно, не только сказки. У меня надежные источники.
– Которые утверждают, что Драконы едят девушек? Сомнительные источники, – заявил Алек, закрепляя конец косы лентой.
– Мою тетю съел Дракон!
– Это не правда, – уверенно ответил Алек. Я, наконец, обернулась и увидела непривычно серьезный взгляд. – Одна из ипостасей Драконов – человеческая, и они не едят себе подобных точно также, как и вы не едите друг друга. Тысячелетия Драконы и люди живут в мире, но последние упорно придумывают байки, чтобы девушки поскорее выходили замуж за человеческих мужчин и боялись Драконов.
– Что вполне логично, – заметила я.
– Вы очерняете своими сказками Драконов. Из-за этого не зажигаются Искры, а те, которые зажглись, боятся и пытаются погаснуть. Поэтому Драконы редко получают жен, а из-за этого уже вымирают, – Алек резко поднялся на ноги, будто обидевшись на меня. – Как ты правильно заметила, в мире Драконов, Драконов всего несколько штук, а людей хоть отбавляй. И это все из-за вашей политики сокрытия и запугивания.
– Вашей?
– Людской, – поправился Алек. – Если бы не было этой легенды, ты бы уже была замужем за Драконом.
– Ну это вряд ли… я хочу вернуться в свой мир.
– Твой мир – этот. Если бы не было этой лжи, то тебя бы не бросила твоя собственная семья.
Парень говорил так горячо, будто тема Искр и Драконов касалась его напрямую и при этом обращался ко мне так, будто я одна была виновата в несправедливости, из-за которой Драконы вымирают. А я из-за его серьезности боялась и слово наперекор сказать.
– Но моя тетя мертва. И это факт. Ее съел Дракон.
– Какой? – рявкнул Алек, раздраженно. – Покажи мне его!
– Да откуда я знаю какой? – возмутилась я, пытаясь вспомнить что там еще говорила бабуля. – Бирюзовый, кажется.
– Бирюзовые, – задумчиво повторил Алек. – Я не знаю есть ли у них Искра, не видел… – принялся рассуждать он, но торжествующего слова мне не дал вставить. – Но у них есть Дракон-отшельник – Гаралий. Он скрывается где-то в их горах уже около тридцати лет… не удивлюсь, если это он похитил Искру.
– То есть съел! – поправила я парня.
– Нет! То есть украл, похитил! – раздраженно ответил парень. – Она жива, просто об этом никто не знает. Не все Драконы, как Золотые, выставляют свои Искры напоказ и хвастают ими. Многие скрывают свои сокровища далеко и от людей, и от Драконов, чтобы обезопасить их. Я уверен, что твоя тетя жива. Ее просто надо найти.
– Какая удобная позиция, – хмыкнула я, складывая косу в несколько раз. – Она где-то жива, но где неизвестно никому. Так однажды пропаду и я?… В чьем-нибудь желудке?
