Текст книги "Жажда (СИ)"
Автор книги: Алёна Воля
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
Глава 8
На следующий день говорить стало легче, и голос практически восстановился, лишь изредка срываясь на фальцет. Юлька принесла фурацилин и заставила при ней полоскать горло. А еще через полчаса мы уселись пить чай с печеньем и смогли поговорить.
Болтали вначале ни о чем. Потом о главном. Почему-то я ожидала, что она будет вместе со мной возмущаться, ругать и упрекать Влада. Она же просто меня жалела и соглашалась, со всеми словами, что я говорила, но сама при этом не стала обливать его грязью и выпытывать подробности случившегося. Я же, как мазохистка, ковырялась в свежей ране, и не могла остановиться.
– Поговори с ним… – В какой-то момент сказала она мне, чем не на шутку поразила.
– Что? Ты в своем уме? Ни видеть его, ни слышать о нем не хочу!
– Ты же не знаешь, что… что он скажет…
– О чем мне с ним говорить?! О ЧЕМ?! О том, что он сидел одной жопой на двух стульях?! О том, какой доверчивой дурой я была?!
Юля поняла, что уговаривать меня бессмысленно.
– Что бы ты сейчас не думала… он… любит тебя…
– Да?! Ой, как интересно! – И только я набрала воздуха, чтобы развить эту тему дальше, она меня остановила:
– Так. Давай-ка закругляться. Ты уже и так довела себя до предела. У меня сердце кровью обливается, слушая все это…
На тот момент, я тоже выдохлась. К тому же надо было меня «слышать». Голос срывался. Ангина это вам не хухры-мухры – горло болело ужасно. Я поставила третий чайник на плиту, а Юлька засобиралась домой.
– Я завтра к тебе приду. Надо нам с тобой какое-то занятие придумать, чтобы отвлечься. Завтра ченить сообразим. Макраме и вышивку не предлагать. – Она улыбнулась мне на прощание, и, чмокнув в щеку, ушла.
А еще через два дня моя подружка уехала, сказав на прощание мудрые слова:
– Солнышко, держись. Рана твоя сейчас еще слишком свежа, что бы принимать решения. Не буду обманывать, больно будет еще долго. Но она рано или поздно зарубцуется, и ты сможешь оценить все более трезвым взглядом. Я буду звонить. Не унывай. – И протянула сборник стихов Цветаевой. Не знаю, вкладывала ли она какой-либо смысл в свой подарок, но он оказался одним из самых ценных и исцеляющих.
Стихотворения на надрыве – бальзам для искалеченной души. Зазубривая и повторяя до отупения – спасалась от боли таким вот странным способом.
За все время ни разу не вышла со двора, но и сидеть в доме безвылазно не могла. Каникулы – это дней десять от силы. А есть же родственники, к которым обязательно нужно сходить в гости. Разве можно объяснить разным дедушкам и бабушкам, почему я не хочу прийти их проведать. Побывать в селе и не наведаться – нельзя. Даже дедушка меня как-то спросил:
– Когда по гостям пойдешь?
Горло смогла вылечить за неделю, и повода, чтобы отодвинуть «гостины» не было. Через два дня мне предстояло вернуться домой.
– Завтра и пойду.
Как же я боялась этого! Во мне все переворачивалось внутри от страха. Выходя со двора и оглядываясь словно преступник, вдохнула поглубже, и пошла. Половину дороги пролетела практически бегом. Потом устала и сбавила немного темп. К родственникам можно было идти разными дорогами. Недолго думая, выбрала ту, что длиннее, но которая вела через центр, чтобы не встретиться с Владом случайно в глухом переулке.
Преодолев полдороги, меня ожидал неприятный сюрприз. Вдалеке увидела Ляльку. Чтобы не сталкиваться с ней, перешла на другую сторону, и свернула возле магазина, заметив боковым зрением, что она остановилась, и подбоченившись смотрит в мою сторону. От этого меня окатило жаром. Было ужасно неприятно от унижения, которое я испытывала каждой клеточкой тела.
За магазином, возле детского сада нос к носу столкнулась с парнем, которого хорошо знала. Он тоже был приезжий, из Литвы, с редким именем Яромир. Как он мне объяснил когда-то, столь интересное имя ему дала мама, будучи чистокровной полькой. Ярик, а именно так его все называли, приветливо мне улыбнулся.
– Привет!
– Приветик.
– Ты на каникулах?
– Ну да.
– Давно приехала?
– Где-то с неделю уже.
– А чего в клуб не приходишь?
От его вопроса я напряглась как струна. Кровь ударила в лицо.
– Да блин… проболела все это время. Простудилась в первый же день.
– А-а-а… – протянул он. – А сейчас куда?
– К родне с поклоном. – Улыбнулась я.
– Понятно. – Протянул он, тоже улыбаясь. – Ну что ж, это дело нужное.
– Извини, поболтала бы, но спешу. Рада была тебя увидеть.
– Славе – привет! – Сказал он мне в спину. Я обернулась, но Ярик уже пошел дальше своей дорогой. Значит никто из молодежи еще не в курсе. И как это Лялька не раструбила? Думая об этом – направилась дальше в легком недоумении.
Ускорив шаг, постаралась сдерживать бушующие эмоции. Я ужасно боялась встречи с кем-либо. И, как назло, за полпути успела увидеть двоих. Это значит, что рано или поздно (а лучше поздно!) к Владу дойдет информация о том, «что меня видели», а мне этого не хотелось.
Побывав в гостях у одних родственников, пошла к другим. Выходя за ворота, минут пять еще думала какую дорогу выбрать. Ту, что покороче, или ту, что длиннее. Решила, что пойду через яр. Во-первых, так ближе, а во-вторых, на мотоцикле там уж слишком неудобно ездить. А соответственно это более безопасный путь. Наивная. Влад знал меня, как своих пять пальцев. Как потом выяснилось, он случайно столкнулся с Яромиром, и тот не зная всей ситуации, сказал, что недавно видел меня. Ну, должно было так случиться! По закону подлости! Все слышали о таком?
И он не ошибся. Несмотря на всю мою осторожность и предусмотрительность, так как прежде, чем сходить с пригорка вниз, я внимательно рассмотрела, нет ли кого у озера, и только после этого стала спускаться – встречи избежать не удалось.
– Даша..!
Вздрогнув от страха и неожиданности, посмотрела влево, где рос огромный клен. Сердце застучало так, что казалось, не услышу собственного голоса:
– Что?
Влад стоял в нерешительности:
– Давай поговорим… – Он понимал, что на любые его слова я буду отвечать жестоко и больно, и поэтому, даже морщился, предлагая мне это.
Семь дней подряд я так горела злостью и обидами, так мечтала «высказать ему все, что о нем думаю», так ждала и так боялась этой встречи, что когда она произошла – сил попросту не осталось.
Молча уставившись на него, не знала что сказать. Разочарование словно сняло весь лоск с объекта моей любви. Передо мной стоял угрюмый, осунувшийся парень с сероватым цветом лица и сжатыми в полоску губами.
– Не-а… – Пару секунд подумав, развернулась и пошла дальше. Меня трясло. В голове гудело.
Конечно же, потом я придумала сто фраз и ответов, прокрутила все возможные варианты, но было поздно. Почему меня заткнуло в нужный момент – не знаю.
Как потом рассказала Юля – моя реакция сыграла злую шутку с Владом. Он ждал крика, обвинений, злости или слез, да чего угодно, но не такой реакции. Мое безразличное «нет», было хуже, чем все проклятия и истерики вместе взятые. Он настолько опешил, что не нашел в себе силы догнать меня.
А я, пересиливая дрожь в коленях, стала подниматься вверх по тропинке, шипя и чеканя сквозь зубы себе под нос:
«Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий,
Я выпытать – куда Вам путь
И где пристанище.
Я вижу: мачта корабля,
И Вы – на палубе…
Вы – в дыме поезда… Поля
В вечерней жалобе —
Вечерние поля в росе,
Над ними – вороны…
– Благословляю Вас на все
Четыре стороны!»
Глава 9
В ноябре у Юли с Пашей была свадьба. Не смотря на уговоры подружки и присланную пригласительную открытку – я не поехала. Во-первых, меня бы попросту не отпустили в другой город одну, во-вторых не была готова к встрече и возможным разговорам с Владом, а потому, даже не стала выпрашивать разрешение у мамы. Показала приглашение, выслушала отказ и успокоилась.
Разумеется, Влад надеялся, что я приеду. Он окончательно переехал в Днепропетровск, стал работать вместе с Павлом и теперь лишь иногда наведывался к родным. Дела шли хорошо. У них был какой-то «бизнес». Новое, модное, только входящее в моду слово, хрустящее, как новая стодолларовая купюра – несло скрытый многообещающий смысл, а мне от него хотелось плакать. Ведь с такими раскладами шанс увидеть его уменьшался в энное количество раз…
А я… дурочка… Продолжала любить и не могла с этим ничего поделать. Ох, если бы можно было взять и остыть по собственному желанию! Как много отдала бы тогда за такую возможность! Созваниваясь с Юлей, была в курсе всех событий. Я знала, что он ни с кем не встречается; знала, что страдает; знала, что хочет вернуть наши отношения. Это заставляло радоваться и злорадствовать одновременно.
Я представляла, как буду мучить его. Как буду наносить удар за ударом: за все то, что пережила, за унижение, за оскорбление, за то, что стала взрослой таким способом. Придумывала слова, и даже целые диалоги. Мое сердце требовало мести: целые месяцы жила и дышала злостью. Мечтала об этом, даже не представляя, на какие страдания сама себя обрекаю.
Простить не смогла. И это было страшно – любить и ненавидеть одновременно. "Месть – блюдо, которое нужно кушать холодным" – эту истину запомнила навсегда. Я же, пыталась наброситься на горячее. Обжигалась, но ела; давилась и не могла остановиться.
И, тем не менее, желание вернуть все на круги своя, что бы все стало как прежде, заталкивало мою гордость в самые потаенные глубины души. Я не знаю никого, кто в подобной ситуации не попытался бы склеить разбитую вазу, не захотел бы связать разорвавшуюся нить – называйте, как хотите.
На эти грабли наступает каждый. Наступила и я. И не надо рассказывать, что «я не такой» или «я не такая»! По крайней мере, когда это случается первый раз, пусть даже это не измена, а что-то другое, что разрушило чувство, все, все без исключения, хотят восстановить то дорогое, что было. А уйти, не прощаясь… ой, как тяжело. Невозможно тяжело!
На зимние каникулы я по обыкновению приехала в село. За прошедшие пару месяцев передумав и проиграв в голове огромное количество всевозможных разговоров и поведения с его и с моей стороны – подготовилась морально, как смогла. Вариантов была уйма. Страха еще больше. А он взял… и не приехал! Класс?!
Мои чувства нельзя описать. Мисс Гарпия (то бишь Фурия!) из известного всем произведения о Мэри Поппинс – это просто девочка из детского сада! Я хотела разорвать его на кусочки! Зеленела от злости, бросалась на родных, кричала по поводу и без, не зная, куда пристроить свою ярость. Возненавидела его в сто раз сильнее, чем прежде и как разъяренный бык, чуть ли не рыла ногами землю, выпуская пар из ноздрей. НЕ-НА-ВИ-ЖУ!!!
Как оказалось, он вместе с Пашей уехал в командировку в Бирмингем (Это в те то времена! Только наступил 1994 год!). Очень хотел приехать, зная, что я буду в селе, но обстоятельства оказались сильнее. Это все узнала, когда вернулась домой и мне с докладом позвонила Юлька. Она оправдывала его, чем злила меня еще больше. Тогда и случился во мне перелом. Я остыла ко всей этой ситуации, а вернее перестала копаться в своем «горе». Самозащита. Самосохранение. Самоликвидация. Ушла с поля боя, не оглядываясь. Вместо сумбура жгучих чувств – внутри образовалась пустота, принесшая странное застывшее облегчение, словно укол анестезии.
Честно говоря, когда приближались весенние каникулы, воспринимала их в соотносительном душевном спокойствии и равновесии, чем зимние. Увижу – поговорим, а нет – значит не судьба. Не судьба в полном смысле этого слова. Я даже загадала себе. Если встречи не будет (не важно, по какой причине!), значит, ставлю большой жирный крест на всем, что было и даже на попытках что-либо возродить.
На второй день после моего приезда, вечером нарисовались Юля с Пашей, чему я даже не удивилась, предполагая, что Влад опять не смог приехать, и друзья решили выступить неким буфером. Они завернули ко мне и вытащили вечером в клуб. Было холодно, но на машине – просто супер. Крутизна. Высший пилотаж. В те дни иномарки – это было словно НЛО для сельской местности.
По дороге мы болтали, обменивались шутками, делились новостями и умело обходили в разговоре нашего общего знакомого. Спрашивать о Владе не стала, поскольку боялась услышать ответ, а так как они тоже и словом не обмолвились – делала печальные выводы. Настроение с каждой минутой направлялось в район прибитого гроздями плинтуса. Я пыталась не показывать этого, но, по-моему, получалось из рук вон плохо.
Расстроилась в итоге настолько, что даже не запомнила какой фильм, мы смотрели в тот вечер. Началась дискотека. Пашка с Юлькой пошли танцевать. Я пристроилась на подоконнике, когда ко мне подошел какой-то парень:
– Можно тебя пригласить?
– Девушка уже приглашена. – Вместо меня с другой стороны ответил Влад. У меня все оборвалось внутри. Обернулась.
– Идем?
Посмотрев на него долгим взглядом, выдержала адскую паузу, пытаясь справиться с тахикардией, после чего молча встала и подошла, кивнув в знак согласия. Танцевали, не проронив ни звука. Словами можно было запросто сломать тот хрупкий мостик, который вдруг образовался между нами. А ломать не хотелось. Сердце стучало где-то в горле. Неестественная слабость в коленях мешала двигаться в такт музыки.
Потом был разговор. Длинный и тяжелый для нас обоих. Казалось, что после каждой фразы, кто-то забирал все силы, и на следующую, приходилось черпать их из каких-то труднодоступных, неприкосновенных запасов. Как-то не сложилось у нас «выяснения отношений». Не было криков с пеной у рта, оскорблений и укоров. И из-за этого у меня внутри осталось непонятное чувство неудовлетворенности, что ли… Обида осела куда-то в глубину и осталась там сидеть и ждать своего часа.
Все изменилось. Чувства стали другими. Я не могла отделаться от неприятного чувства брезгливости к самой себе. Когда мы целовались первый раз, после примирения, во время поцелуя вдруг осознала, что больше «не таю». У меня не шумело в голове и не исчезали мысли, а вместо этого я стояла и думала о том, что эти родные когда-то губы… Все. Точка. Пелена упала. Доверие утеряно навсегда и безвозвратно.
Не помогало даже то, что услужливое желание вернуть все хорошее, находило какие-то нелепые оправдания! Смешно? Представьте себе! Одна из моих подруг, после того, как я таки поделилась с ней своими страданиями, совершенно спокойно и хладнокровно ответила мне:
– Что тут странного? Таких случаев – тысячи. Он любит тебя, а с ней просто спит. Только и всего.
И она привела мне в пример свою соседку, которую я не раз видела, но никогда не общалась лично. Так вот, по рассказу подруги, та девушка была как раз «для этих дел» у своего парня. Дикость. Как можно считать парня «своим», если ты знаешь, что он встречается параллельно с двумя? Да еще и осознавать, что чувства другой для него гораздо важнее, чем твои?
Для меня это так и осталось неприемлемым и непонятным открытием. Но КАК за это объяснение цеплялся мой мозг! И я ничего не могла с собой поделать. Извивалась как уж на сковородке (и кто придумал это глупое сравнение?!), но не могла отказаться от своей любви.
Отношения изменились. Изменились в корне. Влад, пытался вести себя по-прежнему, только вот я перестала быть глупой, стеснительной и влюбленной девочкой. Он злился из-за этого, так как привык быть хозяином положения и вдруг нате вам – такая незадача! Теперь мы часто спорили, чего раньше не было; поцелуи и зажимания по углам я начала контролировать и дозировать; а приближающееся расставание впервые восприняла спокойно.
Влад прекрасно чувствовал и видел все метаморфозы, но судя по всему, как и я, не мог отказаться от своего чувства, а потому нашел силы мириться с новым положением дел.
Следующие два месяца он исправно звонил мне по нескольку раз в неделю. Болтая о разной ерунде, как ни странно отношения наши наладились. Я даже осознала, что скучаю и хотела бы встретиться.
Наступающее лето не сильно меня радовало. Я поступила в техникум, сорвавшись вдруг после десятого класса, не слишком задумываясь над тем, какая специальность будет у меня в итоге. Влад был занят работой Днепропетровске и точно не знал когда сможет вырваться. Впервые за прошедшее время по дороге в село не ощущала ровным счетом ничего. Что хорошего или интересного меня там ждет? Как же я ошибалась! Буквально через неделю после моего приезда, Юлька ворвалась как вихрь, и закружила меня по дому.
– Приветики, дорогая!!!
Она побывала в мае за границей и приперла кучу подарков. Голландия… одно название, будоражило сознание и приводило в истому неокрепшие умы обывателей нашего государства. Я же, как-то и не прониклась «событием». Ну, съездила – молодец. Ни зависти, ни желания «вот бы и мне» у меня не наблюдалось. Я лишена снобизма начисто.
Зная, что Паша, Влад, и пока неизвестный мне Сергей ведут успешный бизнес, мне и в голову не приходило что они «крутые», и что я, при желании, могу очень неплохо устроиться. Меня всегда заботили другие вещи. Наверное, отчасти именно поэтому меня и любил Влад, понимая, что во мне нет никаких меркантильных целей. А теперь расплачивался за собственные слабости.
Юля не знала толком насколько приехала, сообщив лишь, что собирается регулярно мотаться в Днепропетровск и назад все лето. А потому мы гуляли и веселились с ней напропалую, стараясь не пропустить и дня. Ходили в кино, на танцы, гуляли часами по окрестностям, купались в озере, в общем – отдыхали на полную катушку.
Ах, да! Совсем забыла рассказать. В то лето, а точнее начиная с зимы – я похудела. Очень. Невозможно. Скорее всего, это началось на нервной почве, а так же побывав на приеме у диетолога и приняв раздельное питание как устав жизни, я сбросила двадцать килограмм, превратившись из пышки в тонкую и звонкую барышню. Это не опечатка. Именно на двадцать. Надо ли рассказывать, как я изменилась внешне?
Юля поражалась, глядя на меня:
– Какой же красотулей ты стала! Была красивой, но теперь! Это просто нереально. Хоть я и вижу тебя часто – но такое ощущение, что ты просто таешь на глазах!
Я лишь смеялась в ответ и не разрешала сообщать об этом Паше или Владу, взяв слово, что она будет молчать. Наверное, ее грела мысль о сюрпризе, который можно было сделать потом, и поэтому терпела, прикусив язык до поры до времени.
Они приехали вдвоем. Павел и Влад. Вырвались на пару недель.
Суббота, выходной, в клубе пообещали новый фильм. Мы с Юлей договорились, что она зайдет за мной, и мы вместе отправимся в центр. Я насыпала еду собаке, когда подружка появилась во дворе.
– Погоди две минутки, сейчас… я только кофту возьму. – Помыв руки и вытирая их полотенцем, заметила, что она как-то странно себя ведет: лыбится как чеширский кот, глаза блестят, руки в нетерпении сжаты в кулачки. – Ты чего? Что случилось?
Глава 10
– Ничего. А что?
– М-да? – недоверчиво покачав головой, сощурила глаза, всем своим видом показывая, что не верю.
– Бери свою кофту, и идем – копуша!
– Опа! Прилетело! Еще и семи нет. Ты приперлась раньше времени! – показав язык, зашла в дом, а когда вернулась, Юлька гарцевала на месте:
– Долго ты там еще?
– С тобой точно все в порядке? Ты меня пугаешь. – Рассмеявшись, пошла вперед, а как только вышла за пределы двора, все стало на свои места. На съезде с дороги стояла машина, а рядом, облокотившись на нее, Павел и Влад.
– Дашка… это ты что ли..? – Паша выпучил глаза и задохнулся от эмоций. Влад почему-то слегка нахмурился. Я сияла как медный таз, польщенная произведенным эффектом.
– Я.
– Ну, ты даешь! Ты что, год ничего не ела?!
– Ела. Или ты весной не заметил?
– Да от тебя половина осталась!
– Ну не половина… – Меня смущала реакция Влада. Он молчал.
– Капец… Такого просто не может быть! Тебя не узнать. Словно другой человек – честное слово!
– Есть немного.
– Немного?!
Юлька стояла рядом и сверкала зубами.
– А ты чего молчала?! – Пашка переключился на нее.
Пока они препирались, Влад подошел ко мне, и, приобняв, хотел поцеловать, но я увернулась и подставила щеку.
– Привет, Даш…
– Привет.
– Я соскучился ужасно. – Прошептал на ухо и потянул к машине.
Там сел рядом и взяв за руку, не опускал всю дорогу, повернувшись и рассматривая так, словно впервые увидел. А я пыталась побороть странное чувство толи отчужденности толи прохлады, до конца не понимая, что со мной происходит. Не смотря на то, что отношения наши наладились, со мной продолжала происходить непонятная трансформация. И в какой-то момент вдруг осознала, что, начав разочаровываться в человеке – не могу остановить этот процесс.
Его реакцию на мое похудение поняла раньше, чем он успел объяснить ее Юле. Влад напрягся из-за моей перемены. Чувство собственника захлестнуло. Боязнь, что меня могут «увести» накрыла его с головой. Несмотря на всю самоуверенность, он прекрасно видел, что после «того случая» он уже не имеет такого сильного влияния на меня.
Дня через два мы всей компанией поехали на озеро. Купались, бесились, загорали. Помню, я сидела на берегу, и Влад подсел ко мне.
– Ты как вода. Просачиваешься сквозь пальцы. – Сказал в какой-то момент.
Хмыкнув в ответ – лишь передернула плечами.
– Я хочу, чтобы ты была рядом.
– Я рядом. – Спокойно ответила, понимая, что он говорит о других вещах. Влад поморщился.
– Ты рядом и далеко одновременно.
– Могу придвинуться ближе. – С этими словами пододвинулась так, что уперлась боком в его бок.
– Я хочу, чтобы ты была рядом всегда. Переезжай ко мне в Днепр… Ты мне нужна, понимаешь?
– Это ты мне… типа предложение делаешь… или так… попробовать роль сожительницы? – подавив вспышку радости от того, что, несмотря на витиеватость изложения, мне только что практически признались в любви, я не сдержалась и буквально нагрубила.
Влад посмотрел на меня «не хорошо».
– Иногда, у меня просто нет сил с тобой разговаривать. Ты словно заноза в заднице. Хочешь свадьбу?
– Нет. – Ответила честно и серьезно, выдержав его тяжелый взгляд.
– Почему?
– Ты уверен, что хочешь услышать ответ?
Договорить мы не успели. К нам подошла Юля.
– Тэ-э-экс… а что вы тут делаете? Идем к столу! Мы уже все приготовили, пока вы тут секретничаете!
Ее приход был спасением. Я поднялась, и сказала Владу:
– Идем. Не бери дурного в голову, а тяжелого… сам знаешь куда. – И пошла вслед за подружкой.
Они пробыли в селе всего четыре дня. Потом что-то случилось на работе, и надо было срочно возвращаться в Днепропетровск. Уж не знаю, кому пришла в голову гениальная идея, но вечером того же дня Юлька стала уговаривать съездить к ним на неделю в гости. Вначале я и слышать об этом не хотела. Она ныла весь вечер, и, в конце концов, взяла меня измором.
– Иди и договаривайся с моим дедушкой. Я не буду с ним говорить. – Сдалась в итоге, а Юля, издав победный клич, ринулась в дом. Уж не знаю, что она ему говорила, но вышла довольная.
– Итак. Старшее поколение – уломали. Надо получить разрешение от мамы. Как думаешь – получится?
Я закатила глаза:
– Шутишь? Да ни в жизнь!
– Ну Даааашкааа..!
– Хватит стенать, не отпустит меня мама. Ни за что не отпустит. И не надо стоить козью мордочку, это не поможет. – Рассказывать ей, что и сама расстроена из-за такого положения дел, не стала, чтобы не добавлять масла в огонь.
– Былииин… ну попробуй, а? – подружка уселась рядом. – Скажем, что под мою ответственность, или моей мамы! Они же одноклассницы с твоей – должно получиться!
– Ладно. – Махнув рукой, согласилась: – Только давай постараемся позвонить до прихода мамы с работы. Мне нужна поддержка Ромки, иначе точно ничего не выйдет.
Мой брат в то лето из-за прохождения практики в своем институте задержался дома и должен был приехать в село лишь в конце месяца.
Ну а дальше все происходящее напоминало фильм про гангстеров. В течение получаса меня с Юлькой упаковали в машину и повезли в неизвестном направлении.
– Вы думаете, переговорный пункт работает еще в такое время? – с сомнением спросила, когда поняла, что мы, выехав из села, направляемся в сторону райцентра. – Или будем междугородний таксофон искать?
– Какой таксофон, Дашк? – улыбнулся Павел. – Мы едем, что бы покрытие было нормальным и слышимость хорошая. По сотовому поговоришь. Делов-то…
Минут через пятнадцать машина припарковалась, и все вышли из нее. Влад, достав телефонную трубку из бардачка, нажал на какую-то из кнопок, включая, и вытянул антенну, после чего протянул телефон Юле. Сказать, что такой телефон был роскошью – ничего не сказать. Она позвонила своей маме, и, заручившись ее поддержкой, передала телефон мне:
– Давай. Ни пуха!
Влад молча взял у меня телефон и набрал номер, после чего спросил у Паши:
– У тебя сигареты есть?
Они вдвоем отошли в сторону, а мы с Юлькой стали слушать гудки, ожидая ответ.
Трубку, как я и предполагала, взял брат.
– Ром, привет.
– Дашка, ты что ли?!
– Да. Я.
– Что случилось?!
– Тихо-тихо! Все в порядке! Не перебивай только. Мама дома?
– Нет еще.
– Меня Юля с Пашей в гости приглашают. На неделю.
– Ты с ума сошла? Из-за этого звонишь? Перепугала меня до чертиков!
– Короче. Я хочу съездить. Подготовь маму и всячески посодействуй, что бы она согласилась.
– А…
– А за это я не расскажу ей, с какой частотой ты приводишь к нам в гости свою Светульку и сколько раз давал мне деньги на кафе, что бы я задержалась где-нибудь после школы.
– Ну, ты коза…
– Я позвоню в полдевятого, так что советую не терять время. И еще. Скажешь, что все это под ответственность тети Люды – мамы Юли. Она ей перезвонит, если надо.
– Ты хоть понимаешь, что можешь вляпаться…
– Все, пока. – Слушать его нотации не было никакого желания.
Юлька расцепила скрещенные на удачу пальцы:
– Уффф! Глядишь еще, и получится! – она повернулась к ребятам: – У нас целый час до разговора. Что будем делать?
Пашка смущенно почесал затылок:
– Может в ресторан? Ну, или в кафе на крайний случай… солянки хочу – умираю.
В итоге решили поехать в город, где недолго поблудив, нашли кафе с летней верандой. Стыдно признать, но на тот момент я понятия не имела, что такое «солянка», представляя вначале, что это нечто вроде солонины – мясо там или рыба. А когда увидела – была удивлена, с содроганием представляя, какое на вкус это… эммм… «варево» с солеными огурцами и куском лимона. Себе же я заказала обычный греческий салат, а Юлька – «Цезарь». Бутылка белого вина дополнила нашу трапезу и придала всем веселого настроения.
Ровно в полдевятого Влад достал телефон, и, набрав номер, протянул мне, а уже через пять минут была заказана еще одна бутылка вина. Мама дала добро, вытребовав, что бы я ей звонила из Днепропетровска каждый день и отчитывалась все ли со мной в порядке. Оказывается, предприимчивая тетя Люда уже успела ей позвонить и уговорить «отпустить девочку посмотреть город и отдохнуть перед началом учебы».
Скажу честно: в то, что я смогла такое провернуть со своей мамой – не верилось вплоть до момента, пока мы не въехали в Днепропетровск.
После кафе мы сразу же разъехались по домам, так как выезд предстоял в восемь утра, а до этого у всех были дела. Мне, например, кроме сбора вещей, еще предстояло наварить еды дедушке на неделю вперед и постирать замоченную накануне одежду.
Возилась с этим всем до трех ночи, а потом еще долго не могла уснуть – мысли и сомнения тревожили душу. Волнами накатывала тревога, словно перед прыжком с высоты.
Город на Днепре удивил меня. Я, проживая в столице, не ожидала увидеть такого размаха: широкие проспекты, большие парки, фонтаны, огромное колесо обозрения, внушительных размеров гостиница под незаурядным названием «Днепропетровск» на набережной и еще одна, хоть и вялая стройка высотного отеля «Парус» у самой кромки воды, а так же фундаментальные мосты, теплоходы, катера, ракеты, то и дело снующие по воде – вызывали удивление смешанное с непонятным трепетом.
Пропетляв по центру, мы проехали еще немного, после чего свернули в какой-то переулок, и машина остановилась.
– Давай через час-полтора на месте. – Сказал Влад Павлу, выбираясь из машины и протягивая мне руку. Я машинально подала свою, не понимая, что происходит.
– Да. – Паша с Юлей тоже вышли и стали нас провожать. Увидев мои обалдевшие глаза, Юлька замялась:
– Может… лучше… Дашка к нам..?
Пашка, молча приобнял ее, не комментируя и наблюдая за нами.
– Юль… мы взрослые люди. Сами разберемся, хорошо? – С нажимом сказал Влад.
– Стоп, стоп, стоп. – Остановила я их. – Мне никто ничего не хочет объяснить?
– Думаю, что логичнее будет, если ты поживешь у меня. – Глядя мне прямо в глаза, ответил он. Я тут же напряглась, так как не ожидала такого поворота событий:
– Наверное… это не совсем хорошая идея.
– Давайте сойдемся на том, что ты сможешь в любой момент переехать к нам. Здесь два квартала пешком. – Наконец подал голос Павел, внося рациональное предложение.
Мне ничего не оставалось, как кивнуть в знак согласия. Если уж быть взрослой – то до конца. Устраивать сцены было бы глупо. В одну секунду у меня глухо застучало сердце, и взмокли руки. Блин! За всю дорогу никто и словом не обмолвился об этом!
