Текст книги "Аккорды сердца (СИ)"

Автор книги: Алена Нова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Я могу только догадываться, что она перед собой видит, судя по слегка поджатым губам.

─ Совсем нет, ─ наконец, нахожусь с ответом. ─ Я бы никогда не подумала, что вы родственники.

─ А она мне нравится. Ника, правильно?

Киваю, потому как словарный запас куда-то пропадает.

─ Лидия Владленовна, ─ представляется она, изящно поправляя светлый и совсем не седой локон. ─ Как ни странно, бабушка этого оболтуса.

─ Ну, вы тут общайтесь, а я пойду испорчу настроение отцу, ─ сбегает оболтус, и мне приходится брать на себя все удары.

─ Как же тебя угораздило связаться с этим мальчишкой?

Бес попутал.

─ Деньги, ─ пожимаю плечами, решая не особо запариваться с легендой – за меня уже всё решили, так зачем доказывать обратное? ─ Как я могла упустить свой шанс?

Секунду ничего не происходит, но тут неожиданно женщина хохочет, и звук её низкого смеха привлекает к нам внимание, на которое нам обеим неожиданно плевать.

─ Вот только мне, девочка, врать не надо, ─ незаметно утаскивает бокал у зазевавшегося официанта и отпивает игристого. ─ Я в курсе, каким может быть мой внук.

─ Тогда я не знаю, что Вам сказать.

─ Твоя честность мне импонирует, ─ признаёт. ─ Но лучше бы ты отказалась, ─ и, прежде чем успеваю хоть что-то понять, спрашивает: ─ Что ты хочешь, чтобы исчезнуть из его жизни?

И как это понимать вашу?

─ Простите?

─ По-моему, у меня нет дефектов речи, ─ безучастно сморит в сторону внука, сейчас о чём-то беседующего со своим братом, и я вся превращаюсь в изваяние, как только вижу Александра. ─ Ты не принесёшь ему ничего хорошего, Ника, и это лишь вопрос времени.

Я не знаю, что брат шепчет ему, поглядывая в мою сторону с мерзкой улыбкой, но мне не по себе. Эль превращается в одну сплошную глыбу льда, а я будто считываю его состояние, ловя откат и чужие эмоции. Что, впрочем, не мешает, продолжать беседу с бабушкой, не желающей принимать меня в семью.

─ С чего Вы взяли?

─ Я не обязана тебе отвечать, ─ вяло огрызается женщина, и мне хочется доказать обратное.

─ А я люблю вызов, ─ ослепительно улыбаюсь, и на миг ловлю её растерянность, правда, она быстро сменяется неприятной усмешкой.

Тут возвращается причина нашего спора, заставляя нас обеих замолкнуть – сталкер зол, и эта злость забирает весь кислород из воздуха.

─ Я так понимаю, настроение испортили тебе, ─ констатирует бабуля, но внук угрюмо молчит, и мне всё меньше это нравится.

Эдер-старший в этот момент поднимается на сцену, стуча ножом по бокалу, и все затихают.

─ Мне очень приятно устраивать этот вечер в отеле, который построил сам, ─ с гордостью произносит мужчина, и я отмечаю, что в жизни он создаёт ещё более неприятное впечатление, чем на фото, хотя другие этого не видят. Или не хотят видеть.

Его слова встречают аплодисментами – видимо, хорошо знают этого человека и все его дела, но мне ни горячо, ни холодно, пока он там ещё что-то вещает.

─ Объясни, что это вообще за сборище? ─ шепчу сталкеру, чтобы хоть немного быть в курсе, потому что интуиция просто кричит об опасности.

─ Под видом благотворительности отмывают свои грешки, ─ охотно делится со мной он. ─ Сейчас начнётся самое интересное.

Интересное не равно хорошее, и я убеждаюсь в этом уже на следующих словах.

─ А сейчас мы начнём то, ради чего здесь собрались. Девушки, чьи номера я буду называть, прошу ко мне на сцену, ─ улыбается он, и в этой улыбке арктические льды. ─ Не бойтесь, никто вас не съест, если сами не позволите.

Кто-то посмеивается, а вот у меня конкретно подгорает от нехорошего предчувствия.

─ Что происходит?

─ Увидишь.

Стоит ли говорить, что теперь мне хочется свалить ещё больше?

Эдер озвучивает номера, и когда звучит мой, примерзаю к месту.

Растерянно смотрю на Эля, но ему как будто всё равно, что со мной будет. Меня потряхивает от подскочившего адреналина, и как-то запоздало я забываю о своём уязвимом сердце, а ведь я по глупости не взяла таблетки на самый страшный случай…

Приказываю себе успокоиться и правильно дышать, пока иду к сцене, чувствуя, как в спину впиваются взгляды. Плевать. Я потом обязательно спрошу с него за всё, но если случится какой-то трэш, за себя не ручаюсь.

─ Итак, красавицы, вы все здесь, потому что за ваше внимание сейчас будут бороться собравшиеся мужчины, ─ продолжает папаша семейства.

Мужчинами многих даже с натяжкой назвать сложно. Толстосумы, больше напоминающие хряков, на которых едва сошёлся костюм, просто хищные типы с блестящими глазами, полными похоти, так и ждущие начала представления… Я словно перед стаей голодных скалящихся гиен стою вместе с остальными девицами, которые только рады такому вниманию.

─ Ну, кто готов раскошелиться? ─ улыбается Эдер, а я смотрю на его сыновей и ещё пытаюсь хоть как-то оправдать хотя бы Михаэля. ─ Не скупитесь на наших красавиц, ведь деньги, вырученные сегодня, пойдут в детские дома.

Как благородно… А ты не хочешь, часом, и животным помочь, которых собираешься лишить дома?

Был бы у меня сейчас микрофон, я бы наверняка не высказалась.

─ Девушки, покажите же свои выгодные стороны, чтобы стрясти с них побольше для несчастных детишек, ─ подмигивает мужчина, а меня подташнивает.

Я в курсе подобных мероприятий. Тебя выбирает самый богатый, ты проводишь с ним время, а деньги идут на благое дело, вот только если тебе не повезёт со спутником, возможно, ваша ночь закончится не на самых позитивных нотах.

Откуда я знаю?

Просто с моей мамой случилось нечто подобное в далёком прошлом, и мне совсем не улыбается повторить этот бесценный опыт…

Пока я пытаюсь абстрагироваться от происходящего, первая девица, готовая добровольно броситься на амбразуру любого, кто даст за неё больше сотни тысяч, уже уходит к какому-то деду, а наш чудесный ведущий расписывает достоинства нового лота.

Пугает, что кто-то действительно готов так потратиться, потому что суммы, звучащие из зала, меня вымораживают, ведь обычный человек никогда столько не заработает. Мне слабо верится, что эти деньги действительно отойдут приютам, по крайней мере, детишки их точно не увидят.

Я каждый новый год езжу туда с Таей и байкерами, чтобы порадовать их, и если бы ребята действительно получали такое финансирование, они бы точно не жили в подобных условиях, а значит, всё идёт директорам на лапы.

─ А теперь, прекрасная Доминика, ─ звучит, как приговор, а из его уст – и подавно. ─ Она не только красива, но и поёт прекрасно. Кто готов провести чудесный вечер?

Мне плохо и, кажется, я прямо сейчас отключаюсь. Эль заранее всё спланировал? Когда успел втянуть меня ещё и в это?

Самое пугающее, что со мной правда хотят провести время, и если взглянуть на лица страждущих, сразу можно понять, каким они этот вечер видят. Отвратительно.

Нахожу глазами сталкера, и обещаю ему все кары. Только попробуй не впрячься, слышишь? Я тебе откручу то место, которым ты думаешь, если меня уведёт отсюда кто-то другой!

Не знаю, понимает ли он моё телепатическое послание, но уже поднимает руку, когда его перебивают.

─ Миллион, ─ летит вдруг с другого конца зала, и я узнаю голос.

Александр.

Он скалится, глядя на разозлённого брата, и тот ухмыляется ему в ответ.

─ Два миллиона.

Их отец всё ещё держит улыбку, но в его глазах я читаю что-то нездоровое. Мне точно крышка, да и девушки, до которых не дошла очередь, поглядывают враждебно, будто я украла у них всё внимание.

─ Пять, ─ вновь встревает главный антагонист этого вечера, не обращая внимания на призывные взгляды девиц, а у меня в голове из-за них всплывают слова старой песни Джокера.

«Маньякам нынче скучно – все сами лезут на ножи».

─ Семь, ─ идёт наперекор братцу сталкер, а мне уже реально плохо, потому что я вижу, как Михаэль напряжён – возможно, ему придётся просить деньжат у бабушки, а она может и не дать их.

─ Восемь, ─ не желает уступать Александр.

Эль злится, явно собираясь назвать какую-то запредельную сумму, и я замираю, не веря, что останусь наедине с этим монстром, когда в зловещую тишину вмешивается новый голос.

─ Десять миллионов.

Все поворачивают головы к входу, но мне сложно поверить не в названную цифру.

Евгений Константинович, Вы совсем дурак?

8

Михаэль

Весь день я готовлю себя к этой встрече, и всё равно не могу совладать с нервами при виде отца и брата.

Это сильнее меня.

Это как вернуться на место жуткой катастрофы, в которой выжил, но зачем-то снова туда сунулся…

Ника выше всех похвал.

Если поначалу я почти не жалею, что втянул её в это с бабушкиной лёгкой руки, то уже через пару минут после нашего появления хочется завернуть её в пальто и унести прочь. Потому что стервятники уже наметили цель. Особенно один.

─ Дашь поиграть с твоей девочкой? ─ шипит мне на ухо братец, спустя минуту после нашего семейного воссоединения.

Ненавижу уёбка…

Впрочем, он отвечает мне взаимностью, ведь так и не увидел меня униженным. Я не приполз к отцу на поклон после всего, через что они заставили меня пройти.

Ненавидят не тех, кто нагибает, а тех, кто не нагибается, и меня не сумели сломать до конца.

«Я поиграл с твоей девочкой», ─ сказал он в тот день пару лет назад, который навсегда разрушил мою жизнь, а потом я получил звонок, окончательно меня добивший.

Но Нику он не получит.

Не так и никак вообще, потому что на этот раз я не позволю отнять у меня моё…

Она стоит на сцене бледная, будто фарфоровая статуэтка в этом платье, смотрит на меня, как на зверя, и мне впервые перед ней совестно. Все эти мужики, пускающие на неё слюни, бесят одним своим присутствием и жаждой в наглых лупалках, только им птичка тоже не достанется.

Так я думаю ровно до момента, пока наше с братом противостояние не прерывается тем, кого здесь точно быть не должно. Я точно знаю, что в списке его не было, так какого этот несчастный учитель оказывается ещё и наследником?

─ Спокойно, ─ предостерегает бабушка, крепко хватая меня за уже дёрнувшуюся руку. ─ Я знаю этого мальчика, и семью его знаю. Пусть лучше он, чем твой брат. Успокойся. Он уже не будет лезть.

Успокоиться?

─ Я с ней приехал, и я с ней уеду!

─ Не твори дичь хотя бы на людях.

Хватка у неё бульдожья, но я всё равно пытаюсь отвоевать свою конечность, правда быстро вспоминаю, что лавэ у меня хоть и есть, да только имеется небольшая проблема.

Я осёл? Ну разумеется…

─ Ба, займи денег до завтра!

─ Видал, как ёжики чихают? ─ демонстрирует мне фигу, шевеля большим пальцем, и я сразу возвращаюсь в детство, ощущая себя полнейшим кретином.

─ Бабушка!

─ Всё, не позорься – она в надёжных руках.

И пока мы спорим, сделка завершается, однако даже унылая рожа брата не радует меня в данных обстоятельствах.

Костик едва заметно лыбится, кивая мне, а просто смотрю на него и думаю, как бы не убить за одно вмешательство. Какого хрена? В конце концов, есть правила – я лизнул это, значит, оно моё! А Нику я пробовал, как минимум дважды…

─ Что ж, ─ распинается отец, явно выдохнувший от того, что никто из его сыновей сегодня не набьёт друг другу морду из-за девицы. ─ Это было интересно…

Остальные девушки тоже достаются своим покупателям, но это происходит уже как-то без огонька – моя птичка тут сама сочная, и даже батя это понимает. Ника по-прежнему стоит со всеми на сцене и, по-моему, так же охреневает от происходящего, как я, глядя на своего препода иными глазами. Теперь, небось, и я уже для неё не котируюсь.

─ Я напоминаю, что весь вечер вы проводите в компании своих спутников, не покидая отель, ─ продолжает отец. ─ Он полностью в вашем распоряжении.

От того, как это звучит, уже хочется проблеваться, но всем по барабану – они пришли за живыми куклами и используют их так, как те не ожидают. Даже жаль некоторых наивнях, но многие сами сюда пришли, а связываться с богатенькими дядями часто себе дороже обходится.

─ А сейчас ты будешь хорошим внуком и поздороваешься со всеми, кому я тебя представлю, ─ лупит ба, пока девицы покидают свой кукольный пьедестал, а я наблюдаю, как Костя подаёт Нике ладонь.

─ Это ещё зачем?

─ За надом, ─ настойчиво тянет меня куда-то, а когда я снова ищу глазами сладкую парочку, их уже нет.

Твою мать.

***

─ И как это расценивать?

Он уводит меня прочь по коридору так стремительно, что я не успеваю ноги переставлять.

─ Как хочешь, ─ выдаёт сквозь зубы, крепко сжимая мою руку.

Этим вечером Константин Евгеньевич совсем иной. У него всегда была немного опасная аура человека, с которым можно и в огонь и воду, но сегодня он будто снял маску, и теперь он совсем не тот, кого я привыкла видеть.

─ Да погодите, ─ отчаянно торможу, едва не запинаясь о ковёр, в котором вязнут дурацкие шпильки.

Почти падаю, но меня ловят, и я оказываюсь в таких давно забытых объятиях, что на миг забываюсь, замирая, однако меня быстро приводят в чувства.

─ О чём ты думала, идя сюда? ─ держит крепко, пытаясь найти в моих глазах ответ. ─ Или так нравится выставлять себя перед богатыми ублюдками?

Ого.

─ Остановитесь, пока не наговорили того, чего не знаете, ─ выдыхаю со злостью и, наконец, освобождаюсь. ─ Я понятия не имела, что здесь будет происходить.

─ И как же твой… спутник, ─ его и без того острое лицо становится совсем хищным при упоминании Эля, ─ тебе ничего не объяснил?

Мне бы тоже не помешало знать, но почему-то хочется как-то оправдать сталкера, понять его мотивы.

─ Вас это не касается.

─ Да неужели?

─ Представьте. Вы потеряли право вмешиваться в мою жизнь, когда дали понять, что всё нужно прекратить.

И это до сих пор незакрытый гештальт. Я думала, что переболела, но дело даже не в том, как всё получилось между нами – просто чувство этой дурацкой незавершённости снова возникло, как только я встретила его в универе.

Он тоже явно вспоминает, как сообщил мне о том, что мы должны остаться просто учителем и ученицей, и что ко мне у него никогда не было ничего серьёзного, а потом свалил к невесте. Я поверила, ведь мы всегда верим в то, во что хотим верить, вот только боль оказалась слишком сильной.

─ Что? Нечего ответить?

Его одеколон по-прежнему всё тот же.

Его взгляд такой же, как пару лет назад, когда мы впервые поцеловались, но от этого только хуже.

Его близость уже не опьяняет так, как раньше – скорее, отравляет, и мне ясно, что этот вечер при любом раскладе для меня ничем хорошим не завершится.

─ Ты не представляешь, во что влезла, ─ устало качает головой, словно поймал меня курящей косяк прямо за школой, но я ведь ничего не сделала.

Добивает, что уже второй человек подозревает меня в каких-то преступлениях, о которых я ни сном, ни духом, и от этого я на самом деле начинаю ощущать себя преступницей.

Чем я такое заслужила?

─ Во что же? Просветите.

Осматривает нарочито-медленно, ведя глазами по телу, и мне тяжело выдерживать этот взгляд, однако ещё тяжелее слышать его слова.

─ Ты не похожа на эскортницу, ищущую покровителя, Ника. Так зачем тебе всё это нужно?

Да что за?

─ Если Вы намерены оскорблять меня, то я пойду. Они вряд ли обеднеют без ваших миллионов, ─ усмехаюсь, но меня хватают за руку, удерживая на месте.

─ Они не откроют двери до полуночи. Если бы у твоего мужчины не хватило денег, ты бы несколько часов безуспешно пыталась отсюда сбежать, но Эдер бы тебе не позволил. Запер бы тебя в номере и не выпускал до утра, а может, и дольше – его старший сын настоящий ублюдок. Правда ничего не знала?

Я нет, а вот Эль – да.

Он намеренно привёл меня, прекрасно зная, что может произойти, при этом, ничего не сделал, чтобы остановить Евгения Константиновича. Случайность или продуманный ход? А я как дура всё ещё верю ему?

─ Ника, ─ зовёт уже другим тоном, а я с трудом прихожу в себя, как после наркоза. ─ Я выведу тебя отсюда.

Кажется, дыхания опять начинает не хватать, но я держусь. Напоминаю себе сомнамбулу, потому что мир как будто замедляется, и даже говорить по какой-то причине не получается громко.

─ Почему? Почему он так поступил?

─ Забудь о нём, ─ почти приказывает, а я всё ещё пытаюсь осознать, как чуть не влипла. ─ Мы уходим.

─ Мои вещи…

─ Разберёмся. ─ Срывает с меня браслет, кидая его на пол, а после снова смотрит в глаза. ─ Проведи со мной этот вечер.

─ Потому что Вы меня купили?

─ Нет, потому что я спрашиваю тебя.

Именно этим они с Элем и отличаются. Тот не просит – он просто делает, а я в этот миг со всей чёткостью понимаю, почему сталкер так завладел моим вниманием. И это бесит, ведь он завладел моим вниманием. Засел в голове навязчивой мелодией, не собираясь оттуда вылезать.

─ Хорошо, ─ тихо роняю. ─ Для начала, я хочу уйти.

Без слов сжимает мою ладонь, продолжая движение и на ходу кому-то пишет.

Не знаю, о чём и с кем он там общается, но стоит спуститься на первый этаж, никто нас не задерживает – никого попросту нет вокруг, будто все вымерли. Мне на плечи опускается чужое тёплое пальто, и лишь когда мы оказываемся на свежем морозном воздухе, тревога немного отпускает.

─ Куда ты хочешь поехать? ─ спрашивают меня, едва мы добираемся до его машины.

А я ничего не хочу так, как быть подальше от этого места и лучше в одиночестве, подальше от очередного разочарования.

Но не только это занимает мысли.

Константин Евгеньевич так близко, что мне ничего не стоит его коснуться. Это иррациональное желание всё сильнее нарастает, стуча в ушах пульсом, пробуждая к жизни дурацкий порыв.

У меня секунда на раздумья, и я пользуюсь ей, подаваясь вперёд. Дотягиваюсь до чужих губ, едва замечая нахмуренные брови, но этого хватает, чтобы мужчина всё понял, забирая инициативу.

Обнимает, притягивая к себе, углубляет поцелуй, однако я не падаю в бездну, как ожидала. Меня не поглощают эмоции, не выкручивает суставы от той, почти забытой нежности, с которой он всегда ко мне относился.

Нет.

Струны моего сердца больше не послушны его чутким пальцам, а тело уже не отзывается на прикосновения так, как прежде, и это ещё один дурной знак. Похоже, и правда отболело, вот только организм подвергся атаке совсем другого вируса. Гораздо сильнее и настойчивее. Коварнее.

Бородатее.

─ Простите, ─ сама не знаю, за что извиняюсь, отшатываясь. ─ Но можете просто отвести меня домой?

Кажется, он и сам сейчас не в том состоянии, чтобы ехать куда-то ещё, поэтому кивает.

─ Да. ─ Дыхание сбито, но уже вскоре Константин Евгеньевич берёт себя в руки. ─ Садись.

Не знаю, где берутся силы переставлять ноги, но когда усаживаюсь в салон, и мы трогаемся, я замечаю у входа знакомую фигуру. Он неподвижно стоит, глядя нам вслед, вот только у меня внутри сплошная горечь и сожаления, чтобы об этом переживать.

Я снова позволила себя обмануть.

Привыкать к мысли, что меня опять окунули в реальность, не хочется, но находиться наедине с учителем в одном пространстве и почти молчании ещё хуже. Мой дурацкий поступок до сих пор давит, несмотря на то, что я вроде как разобралась со своими чувствами, правда, спокойствие от этого никак не наступает.

─ Почему ты больше не поёшь? ─ внезапно он разбивает тишину.

Вздрагиваю, не готовая вообще ни о чём разговаривать, но к такому вопросу, тем более, от него, не готова совсем.

─ Перегорела, ─ односложно отвечаю, но Константин Евгеньевич если и собирается что-то сказать по этому поводу, то передумывает. ─ Так случается.

Снова молчим, но теперь после его вопроса мне хочется закричать. Просто открыть рот и завопить во всё горло, потому что он прекрасно знал, как я любила музыку. Поддерживал так, будто был моим самым преданным фанатом после мамы, и у меня опять грудь разрывает от боли, от которой не получается избавиться.

Слава богу, ему хватает такта не продолжать этот разговор, и пока я любуюсь огнями вечернего города, превращённого в новогоднюю сказку, мы пусть и медленно, но добираемся до моего дома.

─ Спасибо Вам за сегодня, ─ едва не отрываю ремень безопасности, стремясь оказаться подальше, но тот заедает, и Константин Евгеньевич оказывает посильную помощь, слишком медленно отстёгивая меня, а ещё слишком близко наклоняясь.

─ Не связывайся больше с этим человеком, ─ предостерегает вполголоса, наконец, отстраняясь, а у меня окончательно включается мозг.

─ Вы, конечно, всегда давали дельные советы, но в этот раз я как-нибудь сама, ─ улыбаюсь ему, чувствуя чужую злость всей кожей, только она не трогает, как и взгляд, раньше способный пригвоздить меня к месту.

─ Ника, ты ничего не усвоила из этой ситуации?

─ Мы всё-таки на «ты»? ─ не могу не поддеть. ─ А как Ваша невеста или уже, наверное, жена относится к тому, что Вы так беспокоитесь за посторонних девушек?

Выдыхает в очередной раз разочарованно, но не пытается мне что-то доказать, и это не может не радовать.

─ Мой номер по-прежнему всё тот же.

─ Ага. ─ Я этот номер при всём желании не могу из головы выбросить.

Больше ничего не говорим друг другу, и я тупо выбегаю на улицу, забыв, что на мне чужое пальто, но этот вечер вытянул из меня остатки сил, чтобы помнить о мелочах. Хочется залезть под одеяло, спрятавшись от всего мира, и больше не вылезать, однако этот самый мир вскоре решает о себе напомнить.

Через полчаса, когда я почти расслабляюсь под мурлыканье кота, в дверь звонят, и на пороге я обнаруживаю Леонида, протягивающего мои вещи.

─ Михаэль Робертович просил передать, ─ отчитывается он, а я только и могу, что кивнуть.

Нет, я не буду думать о сталкере.

Это решение даётся непросто, особенно когда дурацкая лохмато-зубастая игрушка постоянно попадается мне на глаза, а мысли то и дело возвращаются к образу этого мракобеса.

Отвлечься никак не получается, зато в кои-то веки нервное напряжение позволяет мне уснуть, и я даже не слышу, как ночью возвращается мама.

А вот утро начинается с интересного.

Телефон, видимо, разрядился, оттого я и не проснулась, когда пришло сообщение от Таи, но едва я нахожу его за завтраком, сон как рукой снимает от странного предчувствия.

«Что ты с ним сотворила?»

Следом идёт ряд подозрительных видео, где в главной роли, конечно же, Эль. Он поёт Джонни Кэша, сам играя на гитаре, одолженной у одного и наших музыкантов, и те ему охотно подыгрывают.

─ I hurt myself today to see if I still feel… ─ звучит так проникновенно, что мои мурашки обзаводятся потомством.

Смотрю, как его пальцы перебирают струны, а у самой отчего-то внутри разливается неясное, тянущее чувство тоски. Моя она или его, не знаю, только смотреть на такого сталкера как-то совсем невесело.

Но это ненадолго.

Другое видео полностью отличается от предыдущего настроением, потому как на нём его герой уже лихо отплясывает на барной стойке с нашими байкерами под Металлику при поддержке других подвыпивших посетителей. «Whiskey in the jar» отлично подходит этому дикарю, уже где-то потерявшему рубашку. Будто он был рождён на пиратском корабле…

Однако песня заканчивается, и Эль призывает всех к тишине.

─ Господа, ─ звучит очень многозначительно, ─ этот абсурд меня доконал!

Он спрыгивает на пол, очень сильно шатаясь, шагает к окну и выходит в него – хорошо, что там всего лишь первый этаж и снег, но вашу же мать…

Что это вообще такое было?!

─ Господь милосердный, ─ заглядывает через плечо мама. ─ Я знала, что ты у меня роковая женщина, но что б настолько довести человека.

─ Мам…

Подмигивает собираясь на работу, и я делаю то же.

Что странно, когда за мной заезжает Тайка, она совсем ни о чём не спрашивает, да и в баре все хранят подозрительное молчание, словно ничего здесь и не произошло. Это заставляет задуматься о причинах, но никто не колется, поэтому приходится смириться.

В общем и целом, больше никаких странностей не наблюдается, кроме того, что сталкер перестаёт мозолить глаза. Вообще. Несколько дней от него никаких сообщений, и рядом он не появляется, из-за чего я сама себя не узнаю. Одолевает беспокойство.

Не знаю, что с ним происходит, но на третьи сутки меня начинает неистово волновать его молчание, и, немного поборовшись с собственным упрямством, я звоню Виктору, с которым мы успели обменятся номерами.

─ Знаешь, я хотел первым тебе звонить, ─ бьёт по нервам вместо приветствия, и это всё не к добру.

─ Что случилось?

─ Тебе лучше самой это увидеть, потому что на меня он совсем не реагирует.

Интересно, с чего он взял, что я помогу?

─ Скинь адрес, ─ прошу с тревогой на сердце и несусь прочь из дома – благо, Леонид уже ждёт, словно прекрасно всё знает, только я так взвинчена, что даже не могу его ни о чём спросить.

Спустя несколько потерянных нервных клеток и пары любопытных песен из девяностых, приезжаем в самый центр, где выросло несколько высоток с элитным жильём, а меня уже ждут.

─ Наконец-то, ─ нервничает мужчина в шубе, мигом хватая меня под локоток и ведя ко входу.

Из его сумки выглядывает Веня, и мне его тут же передают вместе с ключами.

─ Скидываешь на меня ребёнка? ─ ещё пытаюсь шутить, но попытка провальная.

─ Он выгулян, сыт и доволен, ─ сообщает. ─ Насчёт его хозяина – не спрашивай. Просто иди и приведи его в чувства, ибо я не справлюсь.

Не успеваю толком опомниться, как меня вталкивают внутрь. Консьерж, как выясняется, уже предупреждён на мой счёт, и мне остаётся только подняться на нужный этаж, гадая, насколько же всё плохо.

Неведение убивает, но не так сильно, как запах жутчайшего перегара, встретивший, как только я подошла к двери. Открывать уже пропадает всякое желание, правда, тревога не даёт развернуться обратно, и вскоре я вхожу в обитель зла.

В квартире стоит такой алкогольный смрад, что мы с Веней должны были умереть ещё на подступах, только поворачивать поздно. Бутылки, стоящие почти ровной батареей у стены, наталкивают на новые размышления, однако тишина по-прежнему вызывает нехорошие чувства.

─ Эй, есть кто живой?

─ М-м-м… ─ доносится откуда-то из недр этого пентхауса.

Эль возлежит на диване посреди гостиной, в одних домашних штанах. Одна нога упирается в пол – видно, для равновесия. Мышцы слегка волосатого пресса привлекают внимание против воли, но так я хотя бы вижу, что он ещё дышит, и подхожу ближе.

─ Вот нахрена, скажи мне, ты ушёл в запой? Думаешь пить – идеальное решение всех проблем?

─ Я не пил, это порча, ─ хрипло отзывается гад. ─ Меня сглазили

В этот момент в глубинах необъятных апартаментов раздаётся глухой стук, будто что-то упало, и меня начинают терзать смутные догадки.

─ А там ещё кто?

Клянусь, если там девка, я его просто добью.

─ Валера, ─ неопределённо машет рукой в сторону шума, так и не открыв глаз.

─ Прекрасно.

Кладу пса на пол и иду в сторону кажется, ванной, обнаруживая источник.

Валера тем временем не стесняется. Он стирает. Еноты вообще это дело любят, вот и новый жилец пентхауса и конкретно этой необъятной ванной старательно замачивает всё, что попадётся в лапы, в тазик. Бутылки с шампунем, мыло, жёлтую резиновую уточку…

Но я подозреваю, что он просто смывает следы какого-то преступления, а оно точно имеет место быть, судя по тому, как моя пятая точка просто чует неприятности.

─ Продолжай, ─ любезно разрешаю зверьку делать своё дело, надёжнее запираю дверь и возвращаюсь к страждущему, пытаясь сохранять спокойствие, хотя я точно уже на пределе.

Хочется задать много вопросов по поводу происходящего, но тут сталкер видно ложится на пульт, и телевизор врубается на новостном канале, где в правом углу я вижу очень интересные кадры похищения. Не верю, но менее правдивыми они не становятся.

─ … Этот мужчина в костюме Деда Мороза проник в торговый центр и, дождавшись закрытия, украл енота. Почему именно енота, и кто он, полиция так и не смогла выяснить, но для кого-то Новый год теперь точно станет символом свободы. ─ Даже ведущая едва сдерживает смех, но я не знаю, как реагировать на замаскированного и явно подвыпившего деда, который спокойно ворует живность, отсалютовав камере.

─ Как это вообще случилось?

─ Ты хотела енота.

─ И ты его сп…ёр?

Пожимает плечами, будто это вообще пустяк.

─ Он просил освободить его. Даже у политических преступников условия лучше, чем у этих животных…

─ Что ты такое, а? ─ стону, едва сдерживаясь, чтобы не прибить его, но тут лохматый чёрт открывает глаза и долго смотрит на меня из своего положения.

─ Зачем ты здесь, птичка? Неужели мистер десять лямов тебя не впечатлил? ─ ему жутко плохо, и это видно невооружённым глазом. ─ Пришла нас сравнить?

Нет, я его точно убью…

─ О тебе друг беспокоится, ты, идиотина! ─ ударяю его кулаком в плечо, а у самой слёзы накатывают. ─ Если себя не жаль, так пожалей тех, кто о тебе переживает!

Сразу вспоминаю, как едва вытащили одного придурка, которого мы едва не потеряли из-за его глупой уверенности, что алкоголь решит все проблемы. И это воспоминание добивает окончательно, прорывая ту плотину, которая надёжно сдерживала все мои эмоции за барьером.

Теряю бдительность, и меня опрокидывают на диван, а потом так стремительно подминают под себя, что я только диву даюсь, откуда вдруг эта перемена.

─ Правда обо мне переживаешь? ─ дышит своим перегаром, придавливая своим телом, и я не могу выбраться.

─ Отпусти! Отпусти меня, алкаш! Ненавижу запах алкоголя, и тебя ненавижу! ─ пытаюсь освободиться, только для страдающего похмельем он слишком сильно держит мои руки. ─ Зачем ты вообще появился в моей жизни?

Вырываюсь, делая себе только хуже. Ощущаю его возбуждение так сильно, что замираю, распятая под ним, а дыхание тут же сбивается. Сражаемся взглядами, и это похоже на взрыв двух столкнувшихся метеоритов в космосе. Неизбежный. Яркий. Смертоносный.

─ Птичка, ─ горячо дышит в шею, чуть прикусывая кожу и вдруг начинает медленно двигать бёдрами, а я проклинаю слишком тонкую ткань легинсов, потому что это слишком. ─ Зря ты пришла. У пьяных нет чувства меры, знаешь ведь?

Вот засада.

9

Михаэль

─ Слезь с меня, ─ требует Ника, а мой пьяный мозг только об одном может думать.

─ Ты мне одно ответь, птичка. У тебя так мужиками крутить в крови или это чистый экспромт был?

Вспоминаю, как она на парковке к нему кинулась, и злость дерёт когтями.

─ О чём ты? ─ хмурит бровки, будто реально не понимает, что натворила, а мне её в клочья разорвать хочется, чтоб перестала играть со мной. Или это просто похмелье?

─ Я уже понял, что ты под дурочку косить любишь, ─ скольжу собой, прижимаясь к ней тесно, и тормозить себя больше не собираюсь.

Какого хрена я должен отказывать себе в маленьких радостях, когда нам обоим это нравится?

─ Что ты делаешь? ─ паникует, и я в этот момент теряю весь контроль над собой.

─ Ну, знаешь, как говорил мой дед? ─ щекочу её живот, заставляя Нику дёрнуться. ─ Ничего на свете лучше нету, чем скрипеть кроватью до рассвета…

Напрягается подо мной, но деться всё равно никуда не может.

─ Да что б у тебя харя треснула по диагонали зигзагом!

─ Ля ты какая, а…

Удерживаю её руки над головой, а сам задираю свитер, и мне открывается сумасшедший вид на идеальную грудь с розовыми сосками.