Текст книги "Аккорды сердца (СИ)"
Автор книги: Алена Нова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
Застывает, будто не веря, что я вообще могла его в подобном обвинить.
─ У нас с доверием совсем проблемы, да?
─ Тебе в рифму сказать или сам догадаешься?
На это он опять нажимает на игрушку, и та истошно орёт, вызывая во мне желание убивать.
─ А ты подала мне отличную идею, птичка, ─ лыбится, как блаженный. ─ Теперь я обязательно буду навещать тебя перед сном, чтобы почитать сказку.
Сталкер намотал несчастного монстра себе на шею, как шарф, и его совсем не беспокоит внимание прохожих, гадающих, как низко ещё может пасть та самая Ника из той самой группы. Так и вижу новые сплетни о романе с каким-то чокнутым.
─ Кстати, твоя мама отчиталась, что рабочие всё установили, ─ как бы между прочим напоминает он, пристраиваясь рядом, пока я пытаюсь уйти. ─ Лёня в восторге от этой потрясающей женщины, хотя его сложно поразить чем-то, кроме оружия.
─ Да. Она лучшее, что случалось со всеми.
Мы проходим мимо закутка со служебными помещениями, и меня внезапно утягивают за собой, скрывая от любопытных глаз.
─ Тебе запахи парфюма в голову ударили?
─ А теперь серьёзно, птичка, ─ в голосе больше нет веселья, и мне как-то не по себе от этой резкой перемены, потому что взгляд сталкера совсем другой – совсем незнакомый, – а его рука в опасной близости от моего горла. ─ Обстоятельства меняются слишком быстро, и теперь я не могу дать тебе больше времени.
─ О чём ты?
Поглаживает шею большим пальцем, прослеживая мой подскочивший пульс, а мне опять не хватает воздуха.
─ Завтра нам надо быть на одном мероприятии вдвоём – нужно показать серьёзность наших намерений и бабушке, и всем остальным.
─ Хочешь сказать, я теперь не могу отказаться?
─ Попробуй, ─ словно вызов бросает, наклоняясь к моим губам, но не касается их, а во мне борются два желания – чтобы прекратил, и чтобы продолжал. ─ И тогда в твоей жизни наступит настоящий ад.
Да что он вообще знает об этом…
─ Ты правда считаешь, что сможешь мне его устроить? ─ усмехаюсь, ловя губами его дыхание.
─ Не я, ─ звучит почти с сожалением, ─ но твоя задница будет гореть.
Наглые ладони сдавливают ягодицы, а сам он вжимается в меня так, что я мгновенно ощущаю все выступающие твёрдости его тела, и чувства обостряются. В голову ударяет кровь, резко стремясь ниже – туда, где мы соприкоснулись, будто примагниченные друг к другу, и это будоражит.
Сталкиваемся взглядами, и сталкер всё решает за нас двоих. Целует, подавляя любую мою будущую попытку остановить его, но у меня даже сил нет – они все словно покинули тело, отдавая его на растерзание чудовищу, так яростно пьющему мою жизнь в тот момент, что даже колени подгибаются.
Что вообще происходит и как это остановить?
Кажется, я сама вцепляюсь в его волосы, путаясь пальцами в этой густой гриве. Стону неразборчиво ему в рот, и Михаэль притискивает меня к себе так, что воздух окончательно покидает лёгкие, испаряясь вместе с остатками моих мозгов.
─ Сколько? ─ лихорадочно шепчет, лаская шею губами и языком. ─ Сколько тебе нужно, чтобы ты прекратила всё это?
Слова отрезвляют не сразу. В голове ещё сладкий туман, но постепенно до сознания доходит, что так быть не должно.
─ Что?
─ У тебя всё будет, птичка – вообще всё, понимаешь? ─ пытается донести до меня, удерживая за плечи. ─ Назови цену и прекратим это.
И я ещё хотела быть с ним искренней?
Да он же даже не скрывает уже, что просто покупает меня, и плевать ему на всё…
Не знаю, как хватает сил избавиться от его тяжёлых рук, не наградить очередной пощёчиной, но сталкер явно не понимает, что не так.
─ А вас – мажоров где-то учат быть такими уродами или это наследственное? Теперь понимаю, что ты недалеко ушёл от брата.
Со злостью стягиваю несчастную игрушку с его шеи, не обращая внимания на потемневший взгляд и напрягшиеся скулы, а потом бодро шагаю прочь, подхватив свои пакеты.
Если я и соглашусь на такую сомнительную аферу, мы поубиваем друга прежде, чем что-то вообще получится!
Михаэль
Есть такие звонки, которые разбивают твой мир к чертям.
Когда птичка набрала меня посреди ночи, я не поверил, что это в реальности, но сразу пришло понимание – не к добру.
Подобное со мной уже происходило, и переживать этот бесценный опыт заново оказалось так хреново, что я не помнил, как сел в машину, помчавшись к Нике ночью, едва не сбив кого-то по пути.
Думал самое худшее, а оказалось это просто предвестник дерьма, которое только собирается обрушится.
И ведь умом понимал, что с птичкой надо провести конкретную беседу, пока не дошло до критичной точки, но её долбаное упрямство сводило мою адекватность к минимуму, и я забывал обо всём…
Пробраться в дом двух одиноких женщин мог кто угодно, но у меня не было сомнений в личности преступника. Вернее, я мог представить урода, вообразившегося себя неуязвимым, только это не помогало успокоить разбушевавшегося внутри Фантомаса.
Я держался.
Я правда держался, улыбаясь её маме, с которой они были точной копией друг друга, и которая готова была убить меня взглядом в духе «ты не пройдёшь!»
Я терпел удушающее желание завалить свою сопротивляющуюся заразу прямо там, в коридоре, и плевать, как у меня всё дымилось.
Я даже спать не мог, как больной пересматривая её фото по десятому кругу, будто прыщавый сопляк-фанат, каких у неё наверняка до задницы.
А потом не выдержала душа поэта – продемонстрировал птичке свою реакцию на ту откровенную фотосессию в купальнике для рекламы спортивного бренда.
И что получил в ответ?
«Ничего особенного. Мне и не таких присылали».
Ничего, блять, особенного?
Ничего?!
Конечно, ты ж наверняка много разных повидала – зачем тебе мой, весь такой унылый?
Хотелось бежать обратно к ней и доказывать, что я хоть и не хренов Карлсон, но лучше любой псины. И кому? Девице, которая строит из себя не пойми кого и отрицает весь тот трэш, в который вляпалась?
Да.
Хочу доказывать и доказывать, пока не поймёт, как была не права!
С этой мыслью и болезненным стояком я просыпаюсь уже хрен знает какое утро подряд, понимая, что я ни хера не в ресурсе, не в потоке и вообще злой, как деревенский гусь.
Бабушка, словно чуя моё пробуждение, настойчиво трезвонит, едва я продираю глаза, пока Веня лениво приподнимается с места.
─ Не хочу начинать утро с плохих новостей, но завтра твой отец устраивает благотворительный вечер, и мы должны там быть.
Не было печали, что ж меня зачали…
─ Я ещё не пришёл в себя, чтобы с ними встречаться. Спина отрывается, Луна во Льве и вообще, на мне, кажется, проклятье.
─ Кундалини-йога тебе в помощь.
─ Куни… что? Бабушка, а ты проказница, ─ потешаюсь над старушкой, как могу. ─ Хотя, мне нравится ход твоих мыслей, продолжай.
Обязательно предложу это птичке в качестве расслабления, а то стресса многовато для нас обоих. Только я, она, Веня и заснеженный домик в горах…
─ Похабник ты, Эль. ─ Так и вижу её поджатые губы. ─ Как хочешь, но вы должны быть там вместе со своей девушкой, и ты обязан представить нам друг друга. Мне уже даже всё равно, кто это будет – эскортница или любая встреченная тобой девица, которой ты пообещал деньги. Я сделаю из неё достойную жену для тебя.
─ Ба, я тебя не узнаю.
Видимо, дела реально так себе, раз ей хочется окунуть в дерьмо собственного сына, правда, за Нику мне немного обидно.
─ Просто сделай, о чём прошу. Они не увидят меня дряхлой старушенцией, выжившей из ума, и не присвоят себе наши капиталы!
Когда дело касалось денег, эта женщина превращалась в волчицу, отчаянно сражаясь за наше семейное благо, и я мог бы оказаться на обочине жизни, а дед бы скопытился раньше срока, если бы не её железная рука. Так что я просто не имею права подвести её.
─ Будет тебе девушка, ─ обещаю напоследок, и мы прощаемся, а я понимаю, что мне понадобятся железные аргументы, чтобы затащить птичку в этот гадюшник.
От приставленного за ней следить человека я узнаю, что они с подружкой вот уже несколько часов шатаются по торговому центру, и зачем-то мчусь туда, толком не завтракая.
Не знаю, какое желание руководит мной сильнее – просто увидеть её или вновь прикоснуться, но в башке улей, и только одна мысль бьёт со всех сторон, вызывая новые головные боли.
«Не отдам».
Видимо, у нас это семейное, но если уж мы что-то заполучили, хрен выпустим из рук, и меня колотит, как нарка от самой идеи, что буду обладать ей безраздельно. Это словно болезнь. Лихорадка, которая никак не отпустит, а я даже не хочу позволять себе исцеляться. Как зверь, больной бешенством, продолжаю выслеживать свою самку и радуюсь, как конченный псих, находя её – такую воинственную и смешную.
Иду на сладкий запах и настигаю.
«Не отдам», ─ бьётся в висках, когда я снова сжимаю Нику в своих руках, заведя её в какой-то тёмный закуток.
Всё перестаёт иметь значение.
Она такая отзывчивая, хотя даже не понимает этого. Её губы, запах, тело – всё как будто для меня создано, и никогда ещё так не крыло, что даже мозги отшибает напрочь.
Забываюсь.
Топлю себя в её близости, не желая выплывать, не представляя, какую ересь несу и не отвечая за свой проклятый рот, за что откат получаю нехилый.
─ … Теперь понимаю, что ты недалеко ушёл от брата, ─ летит с порцией презрения, а я смотрю, как птичка покидает меня, не зная, какая борьба происходит в тот момент в моём сознании.
И какая же злость берёт, когда она сравнивает меня с тварью, которого даже человеком назвать сложно.
«А может, не стоит её в этом переубеждать?» ─ шепчет кто-то подлый над ухом, пока я смотрю в удаляющуюся спину.
Соблазн велик.
Я привык возвращать людям столько, сколько мне дают, но птичка не знает об этой черте моего характера, вот только я не мразь.
Как же иногда дерьмово быть положительным героем…
После нашей встречи моё настроение далеко от прежнего позитива, а в теле гуляет адское пламя. Хочется найти кого-нибудь, утолить этот голод, и я даже заруливаю в старый клуб, где когда-то проводил много времени ещё много лет назад.
Пить мне нельзя, но так и тянет опрокинуть стакан.
Когда-то это был единственный способ угомонить своих демонов, только ни к чему хорошему не привёл, поэтому первым делом я осматриваюсь в поисках какой-нибудь девицы
Всё мимо.
Ещё и очень к месту слух выхватывает знакомый голос, и нет сомнений, что обращён он ко мне.
─ Кого я вижу…
Оборачиваюсь, едва не попадая под бульдозер по имени Рашад.
Когда-то он промышлял нелегальными боями прямо здесь, в подвале этого же здания, и сомневаюсь, что перестал. Судя по раздавшейся харе, на жизнь он заработал с лихвой уже после моего отъезда, но мне он всегда казался нормальным мужиком.
─ Вот это тебя распидарасило, ─ присвистываю, оглядывая мощные раскачанные телеса.
─ Иди в жопу, Эль, ─ добродушно отзывается тот, и мы обнимаемся.
─ Спасибо, я пока по девочкам.
Усаживает меня за лучший столик, откуда открывается прекрасный вид на танцовщиц, призывно двигающихся в такт расслабляющей музыке, но меня ничего не цепляет, хотя в другой день уже давно бы сожрал двоих разом.
─ Так может, ты кого-то конкретного ищешь? ─ кивает в сторону своих лучших.
─ Ты теперь и таким занимаешься?
Мгновенно улавливает перемену моего настроения.
─ Э, спокойно, брат – у меня всё на добровольной основе. Никого не принуждаем, ни к чему не склоняем.
К нам как раз подходит одна из красоток, без спроса присаживаясь рядом, только это не то, что мне нужно. От неё пахнет приторной сладостью, наряд слишком откровенен, а мне необходим другой антидот. Дожил.
─ Сами, значит, склоняются, ─ делаю нужные выводы, а потом вспоминаю, кто вообще передо мной. Его семья не самые последние люди в городе, и если мне нужна лишняя информация, то лучшего сплетника, помимо Витюши, конечно, не сыскать. ─ Скажи-ка, ─ демонстрирую ему экран телефона, ─ слышал что-нибудь вот об этом мероприятии?
Если кто-то и в курсе творящегося пиздеца, то точно он, потому что теперь я, по ходу, вообще ни на кого не могу полагаться.
Именно в этот момент, когда демонстрирую сайт, ставки опять повышаются до небес, и я чертыхаюсь на все лады.
─ Что, твоя? ─ угадывает на фото улыбающуюся Нику, а у меня в груди печёт.
─ Пока нет. Но я не теряю надежды, ─ выцеживаю, и Рашид пережидает мой приступ, пока девица ненавязчиво кладёт свою руку мне на бедро, воспаляя и без того расшалившееся воображение.
Деньги для меня не проблема, и перебить чужую ставку вообще не вопрос, но как всё это остановить?
─ Погоди, это ж та певичка… ─ присвистывает, но не сильно удивляется – там полно известных девушек, среди которых и её коллеги по группе, и куча блогерш-миллионниц, и моделей. ─ Поговаривали, конечно, что кто-то устраивает некие аукционы «невест», но всё это оставалось лишь слухами, ─ задумчиво тянет друг. ─ Выходит, не брехня.
─ Сука! ─ психую, ставя в разы больше, чем какой-то смертник, а потом подхватываю взвизгнувшую девку на плечо и несу в приватку под понимающим взглядом Рашида, не замечая ничего вокруг.
Перед глазами только пелена, а в теле жажда.
Когда остаёмся наедине, вижу перед собой не умелую шлюху, опустившуюся на колени, а совсем другую девушку. Другие черты, другой цвет волос, другое всё, но мне нужно отвлечься, иначе я просто заявлюсь к Нике.
─ Станцуй для меня сперва.
Она послушно идёт к шесту, когда одна композиция сменяется другой.
Медленный и тягучий мэш-ап двух песен, одна из которых сейчас таранит мне нутро едва различимым шёпотом птички, выдирая мои последние нервы с корнями.
«Ты и я – бесконечность…
Бесконечная нежность и боль.
Пламя в сердце и вечность
Брызг морских на губах соль…
Как вообще, блять, можно смешивать рэп и что-то настолько возвышенное? Похер, что получилось такое охуительное комбо, но мне-то что теперь с этим делать?!
Моё настроение девица замечает сходу и возвращается, хватаясь за мой ремень, а мне больно уже не физически.
Всё перекручивает от неправильности, от чужого запаха и рук на теле, так что клуб я покидаю совсем озверевшим и полным решимости кого-нибудь убить, что даже забываю о Вене, оставшимся на попечении Вити.
По одному виду друг понимает, что я в заднице и просто предусмотрительно молчит, открывая и закрывая для меня двери, напоследок сунув какой-то органический успокаивающий коктейль.
Помогает слабо.
А дома всё по старой схеме – душ, я и кулак, наяривающий на светлый образ упрямой птички, не желающей принять мою помощь.
И снова злость.
На себя, на мир, на Нику, на мужиков, которым она решила продаться.
Зачем, а?..
Вечером у меня нет никакого желания поднять задницу с постели, и я продолжаю залипать на сохранёнках в телефоне, а потом опять лезу в сеть. Пересматриваю вообще всё, что могу найти о своей одержимости, и чувствую себя малолетним сталкером, когда натыкаюсь на статью о её возможных романах.
Спортсмены, деданы-рокеры, зелёные рэперки и прочий зоопарк – со всеми её уже успели свести и развести раз по десять…
А кто этот долбаный Джокер, с которым у неё больше всего фоток? Что за рожа ублюдская, разукрашенная под хохлому? Там даже не угадать, мужик это или баба… Ну ничего, Бэтмен уже в городе, скотина.
Успокаиваюсь, только когда натыкаюсь на наши с ней последние изображения с того дня в универе, и они одновременно радуют меня и в то же время нет.
«Новый поклонник?» ─ терзаются желтушники, а под статьёй как всегда диванные критики обсуждают чужую жизнь, потому что своей нет.
А моей семейке, небось, уже доложили о моём прибытии в город? Представляю физиономию бати, когда он узнал, что блудный сын не только вернулся, но ещё и спутался с «какой-то безродной девкой».
Что ж, завтра полюбуюсь лично.
«Я заеду за тобой, птичка», ─ шлю перед сном, не рассчитывая на положительный ответ, но когда приходит сообщение с фото, я понимаю, что это война, причём, развязал её я.
Она отправляет мне в ответ свои идеальные ноги в пене и отсветах свечей, а на их фоне красивый такой фак со свежим маникюром.
И почему, спрашивается, я лыблюсь, как последний дебил?
7
«Только глянь, свидетелем чего я стала!»
Я уже довольно долго рассматриваю присланное подругой фото сталкера, развлекающегося в клубе, и не понимаю, почему не отпускает странное режущее чувство в груди.
Ну развлекается, дяденька – мне-то что?
А вот поди ж ты…
Я не спрашивала, как Тая оказалась в том злачном месте, потому что догадывалась, кто спонсор этого увеселительного тура. Я вообще ничего не спрашивала – просто злилась и до сих пор злюсь на себя, потому что какого фига я вообще должна злиться на постороннего мужика за его досуг?
Но тормознуть себя не получается.
После нашей очередной встречи в торговом центре у меня было такое настроение, что когда вернулась домой, мама ни слова мне не сказала, но стоило Тае отправить мне этот подарочек, и я перешла в режим Халка.
В таком состоянии нельзя ничего решать, и мне приходится перенести свой визит за собаками на другой день – благо, меня прекрасно понимают.
А вот потом мама вновь берётся за моё воспитание, и мне становится совестно за своё поведение, потому что волновать её никогда не входило в мой список правил, а сейчас я сама на себя не похожа.
─ Я не знаю, что он такого натворил, но твои нервы тебе дороже, ─ решительно пресекает мою истерию на пустом месте, хотя мне всё ещё хочется хлопать дверьми и пинать ни в чём не повинные мусорные баки, как в подростковом возрасте. ─ Давай устроим сегодня девичник, и ты мне всё расскажешь.
Такие дни – редкость в наших реалиях, поэтому я с радостью соглашаюсь, и до самого вечера мы как старые подружки, которые давно не виделись, сидим на кухне, правда, вина я в отличие от мамы, не пью.
Она потрясающий слушатель, но и рассказчик не менее интересный.
Пока я собираюсь с мыслями, она делится невероятной историей, как ей сделали заказ сразу на двадцать свадебных платьев для травести-шоу, и мне очень легко вообразить всё, что там происходило.
─ Просто представь, как широкоплечий серьёзный мужчина входит в ателье и заявляет об этом так уверенно и громко, словно сам собрался их все на себя примерить, ─ хохочет она, и я обожаю звук её смеха, любуясь мелкими морщинками вокруг глаз. ─ Оказалось, и правда собрался.
─ Это здорово, что у тебя теперь столько заказов.
─ Это всё благодаря тебе, моя умница, ─ опять не нарадуется, а мне до сих пор некомфортно. ─ Я бы никогда не смогла уйти с прежней работы и делать то, что хочу без тебя.
─ Мам, это всего лишь деньги, ─ привычно отмахиваюсь, видя, как она не согласна. ─ Но я не буду с тобой спорить.
─ И правильно, ─ грозит мне пальцем. ─ Потому что c матерью спорить чревато. Выкладывай, что там у тебя за история?
Когда готова, не могу больше молчать о нашем знакомстве с Михаэлем, да и от мамы вообще сложно что-то скрывать – я с ней всегда всем делилась. Про его брата я умалчиваю, не собираясь волновать её, но про предложение скрывать не получается, поэтому я как приговорённый жду своей участи, вернее, реакции на весь этот цирк.
─ Мам, а как бы ты поступила?
─ Сначала ответь себе, что ты испытываешь. Глядя на вас нельзя сказать, что ты к нему совсем уж равнодушна, ─ улыбается, а меня колет стыд.
Утверждать, что я к нему равнодушна – как минимум нечестно по отношению к себе самой. Он вызывает у меня много, слишком много эмоций, а у меня такое было только с одним парнем, хотя их даже сравнивать тупо. Но именно это и бесит, потому что с Максом всё было иначе.
─ Он меня пугает. Вернее, я…
─ Боишься себя, когда он рядом?
Киваю, не решаясь спросить, но мама и сама охотно продолжает.
─ Я знаю, каково это, но Ника, когда теряешь себя рядом с мужчиной, но я так же знаю, что ты – не я. Ты ни за что не позволишь кому-то руководить тобой, к тому же, у тебя есть куча друзей, которые горой за тебя встанут. Поэтому я всегда была за тебя спокойна. У меня, как ты знаешь, не было никого, кроме твоего деда, ─ признаёт со вздохом, и я сжимаю её ладонь. ─ Так что ничего не бойся. Но запомни – если всё-таки собираешься согласиться на этот, прости господи брак, пусть твой сталкер сперва придёт ко мне и обозначит свои намерения. И напомни ему, что я очень метко стреляю, ─ подмигивает, а у меня с плеч слетает часть груза.
─ Кстати, об этом…
Разговор успокаивает, заряжая меня такой уверенностью, какой не смог бы ни один лайф-коуч, и никой бармалей мне уже не страшен, что я ему и демонстрирую в ответ на позднее сообщение.
Я справлюсь.
Правда, пока ещё не понимаю, с чем придётся работать, но страха правда больше нет.
***
Утро, к сожалению, начинается совсем не с кофе.
В двери кто-то настойчиво звонит, и тут хочешь-не хочешь, а встать и спросить «какого хрена?» приходится, вот только слова застревают где-то во рту, потому что на пороге стоит довольно известная личность.
─ Так-так-так, ─ тянет знакомый тип с мятной чёлкой, в наглую протискиваясь ко мне в дом, сходу оглядывая меня пристальным взглядом. ─ Нам придётся изрядно потрудится сегодня.
─ Вик Кис-Кис? ─ неверяще оглядываю его в ответ, но мозг ещё не до конца проснулся, чтобы не списать это на галлюцинации.
─ Оу, так приятно, что сама Ника Самойлова меня узнаёт… Но времени у нас в обрез – пей кофе, завтракай, и меня угости, а потом придётся попотеть.
Я понимаю ровно столько, сколько мой кот, когда его привезли к ветеринару – впрочем, он и сейчас подозрительно косится на гостя, не спеша к нему подходить, пока тот уже разворачивает бурную деятельность в нашей гостиной.
─ Стоп, вечеринка, ─ тяну мужчину за локоть, ─ объяснений, я так понимаю, не будет?
Вздыхает так, словно это я заявилась к нему, но не раздражённо – скорее устало.
─ Зайчик, тебе этот бородатый обсосок ничего не объяснил что ли? ─ чуть выбивается из образа манерной дивы, а до меня вдруг доходит, откуда ноги растут.
─ А-а, ─ киваю уже более осознанно, ─ и что, он Вас в качестве крёстной прислал?
─ Меня не присылают, милая – я сам-то из дома не выхожу почти, ─ отмахивается, а потом уже безо всяких ужимок нормальным мужицким басом объясняет со всей серьёзностью: ─ Но его состояние в последнее время мне не нравится, поэтому давай ты сделаешь вид, что в восторге от его приглашения, а я помогу тебе с образом, потому что клянусь, нам обоим не захочется видеть его расстроенным. Не вкусно это всё.
Я так понимаю, что расстроенный сталкер – плохой сталкер?
─ Хорошо, ─ выдыхаю, понимая, что всё равно не сбегу от этого решения, ─ но тогда я хочу знать всё.
Легко переходим на «ты», потому как с апокалипсисом по имени Вик очень трудно не сорваться на мат, когда он словно одержимая белка на кофеине принимается примерять на меня все те платья, что притащил с собой – и тут уж не до выканья. Ей богу, им с Таей нужно обязательно познакомиться…
По словам мужчины, мероприятие, куда меня хочет отвести Его бородатое Величество устраивает Эдер-старший, и там будут все важны шишки в городе. Пугал ли меня такой масштаб? Очень. Я боялась встретиться лицом к лицу с возможным убийцей, но глупо было давать заднюю именно сейчас.
─ Не боись, ─ по-своему понял моё замешательство Вик, ─ главное, держись поближе к своему мужчине и не воюй с его бабушкой – она душка, если её не злить.
Бабушка…
Это ещё одна для меня неизвестная в этом уравнении, и с одной стороны, мне совсем не хочется ввязываться в это ещё сильнее, но в то же время, понимаю, что от её внука так просто мне уже не отделаться. Так есть ли смысл забивать этим голову?
И я в кои-то веки решаю отпустить переживания, отдавшись процессу.
Для меня, конечно, привычны все эти манипуляции с макияжем, переодеваниями и всем прочим, но я никогда не могла привыкнуть к этому. Никогда я не была любительницей всего этого ажиотажа, предпочитая восхищаться девчонками, однако сегодня что-то меняется.
Взглянув в зеркало после всех долгих и мучительных манипуляций Вика с моим лицом, я не хочу тут же смыть косметику, да и платье насыщенного винного оттенка так классно смотрится, что в это даже трудно поверить. Я правда себе нравлюсь, даже невзирая на самую малость открытую спину и слишком приподнятую грудь.
─ Иисусе… Детка, а где ты всё это прячешь обычно? ─ умиляется мужчина.
─ Даже не хочу знать, что ты имеешь в виду под «всё».
─ Ему хана, ─ с садистской улыбкой шепчет фей, уже умудрившись подружиться с Чимом, сидящим у него на коленях. ─ Я должен увидеть реакцию.
Я не уверена, что я хочу это видеть, но встреча Титаника с айсбергом неизбежна, и ровно в восемь вечера, когда мы завязываем с истязательствами надо мной, в дверь звонят.
Сердце делает кульбит, проваливаясь куда-то в желудок, и мои ладони потеют, когда Вик сам идёт открывать, не скрывая предвкушения.
─ А где… ─ раздаётся чуть напряжённое, и в комнату заходит Михаэль, которого я впервые вижу таким невероятно собранным. Тёмный костюм тройка, забранные в короткий хвост волосы, и какой-то необычайно серьёзный вид превращают его в совершенно нового человека.
Но вот он замечает меня, и вся серьёзность сменяется ступором, а мне неожиданно приятно.
─ Птичка, ─ его голос предательски хрипит, снижаясь на пару октав, и табун мурашек летит по коже, превращая мои соски в острые пики. ─ А давай никуда не пойдём?
─ Я вам не пойду! ─ вмешивается фей, и мы вспоминаем о том, что не одни здесь. ─ Отсюда вы оба можете свалить только в два направления – на приём или сразу в ЗАГС, это понятно? Потому что никогда ещё я так не выкладывался.
Ничто так не отрезвляет, как упоминание места, где рушатся чужие судьбы.
─ Спасибо тебе за время и старания, ─ первая опоминаюсь и вижу чуть покрасневшие щёки.
─ Ты этого стоишь, ─ говорит так уверенно, пока нас буравят взглядом, что мне хочется ещё позлить сталкера, но время уходит, и Вик первым сбегает, посылая нам воздушные поцелуи, а мы остаёмся наедине.
Михаэль молча обходит меня и приказывает:
─ Замри.
Не знаю, почему слушаюсь, но едва его пальцы проходятся по шее, застёгивая какое-то украшение, меня ведёт. Его аромат такой насыщенный, терпкий, обволакивающий, и мне кажется, сейчас случится что-то безумное, однако он быстро отходит, будто боится того же, и я снова могу дышать.
─ Теперь идём.
Помогает мне надеть пальто, и мы покидаем дом
В машине он напряжён, как лев перед нападением, а я гадаю, что именно послужило тому причиной, пока сталкер снова не открывает рот.
─ Я уже говорил, как хочу тебя?
─ А своей девушке ты этого не говорил? ─ срывается против моей воли.
Не хочется портить настроение, но я не могу не спросить, и это сильнее меня. Маленькая вредная девочка Ника изволит строить рожицы и дразнить чудище, с которым уже не хватает никаких сил сражаться.
─ Какой ещё девушке? ─ теряется на миг, а я демонстрирую фото в телефоне, и он резко даёт по тормозам, как только узнаёт себя любимого, несущего свою ношу на плече, словно варвар.
─ Ну ёб твою… Откуда дровишки?
─ Из клуба вестимо.
На секунду мне кажется, что он собирается оправдываться, но только на секунду. Потому что уже в следующую он рывком оказывается близко-близко, пока за нами нетерпеливо сигналят другие машины.
─ А что такое? Ревность проснулась?
─ Утешай себя этой мыслью. Просто не люблю, когда меня обманывают, и да, брезгую, ─ мило улыбаюсь ему в лицо. ─ Кто знает, что ты носишь в своём организме прямо сейчас?
Его челюсть напрягается, но отчего-то мне нравится за этим наблюдать.
─ А может, тебе ещё справку от врача притащить?
─ Было бы неплохо.
─ Только после того, как увижу твою, ─ ухмыляется, подхватывая мой локон и медленно целует его.
Зависаю, не веря, что услышала.
─ Повтори.
─ Что, обидно? Да ладно, малыш, это только поначалу неприятно слышать.
Реально обидно, потому что ни фига незаслуженно.
─ Знаешь, что? Катись к чертям! ─ открываю дверь и вырываюсь наружу, чуть не оставив свои волосы в его руке, но это только временное ощущение свободы.
Меня перехватывают с другой стороны, подхватывают под ягодицы и усаживает на капот, не давая двинуться, вновь втискиваясь собой между моих ног. Я не знаю, что происходит со мной, и почему не отталкиваю, почему вообще всё так дико и неправильно между нами, только сталкеру, похоже, в разы паршивее.
Он тяжело дышит, прислоняется своим лбом к моему и сжимает свои руки на моей талии, едва не причиняя боль, а потом эти руки сползают ниже.
─ Просто помоги мне пережить этот вечер, птичка. Я без тебя там реально подохну.
─ Михаэль… ─ его имя непривычно звучит в моём исполнении, но есть в этом что-то волнующее, ведь я первый раз его произнесла.
─ Эль, ─ повторяет, едва касаясь своими губами моих. ─ Для тебя – Эль.
И опять поцелуй. В этот раз тягучий, нежный и заставляющий сердце спотыкаться на каждом новом ударе.
Похоже, мы опять порадуем всех свежими фото, но почему меня теперь это волнует сильнее, чем должно?
К нашему приходу один из залов в новом, едва отметившем открытие отеле уже полон гостей.
Хоть толпа и была для меня делом обыденным, в этот раз я немного теряюсь, как только мы застываем на пороге – наверное, я просто забыла, что такое ходить на тусовки, а может быть, просто контингент другой, но чувство неприятное. Особенно когда тонны взглядов устремляются в нашу сторону.
Ещё и браслет странный заставляют надеть с номером, и когда я замечаю, что подобные носят другие девушки, становится совсем некомфортно.
─ Всё хорошо, ─ подбадривает сталкер, подталкивая меня вперёд и помогая снять пальто. ─ Представь, что мы в зоопарке – пришли посмотреть на макак. Они нас боятся больше, чем мы их.
─ Да, мне определённо полегчало.
Мы не говорили после того поцелуя. Просто сели в машину, и всю дорогу я офигевала от собственного поведения, не понимая, с какой стати себя так веду. Глупо, по-детски поддаваясь на провокации, и не могу просто спокойно реагировать на все его выпады. Но почему-то очень быстро успокоилась, стоило Элю сжать мои пальцы.
Я ненормальная?
Очевидно, психоз заразен.
─ Ну вот и умница, ─ шепчет, успевая поцеловать в висок под любопытными взглядами каких-то расфуфыренных дамочек, но в этот момент он будто неуловимо меняется.
Уходит та напускная привычная весёлость, и теперь рядом со мной холодный и отстранённый незнакомец, который мне совсем не по душе, ведь с таким типом я точно не знаю, как себя вести…
Вокруг сияют гирлянды на белых ёлках, расставленных по углам, хотя блеск бриллиантов затмевает любые огни, но в какой-то момент к нам приближается очень элегантно одетая женщина неопределённого возраста, приковывая к себе всё внимание, и все остальные теряются на её фоне.
─ Про наше знакомство можешь нести любую чушь – бабушке уже всё равно, ─ в последний момент предупреждают меня.
─ Бабушка? ─ едва не теряю дар речи, потому что вот эта невероятная, ухоженная дама не может быть чьей-то бабулей, тем более, собравшейся на тот свет.
─ А что, не похожа? ─ усмехается та, оказываясь рядом, и окидывает своим внимательным взором.
