Текст книги "Покров (СИ)"

Автор книги: Алёна Моденская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

И странные какие-то разговоры. Про Дашу не удивились, как будто это здесь в порядке вещей. И кто они такие, чтобы быть с ними или против них?

В музее мигнул свет. Василиса выпрямилась. Лампочки ещё раз на миг погасли, но тут же зажглись. Подумав, что надо бы рассказать об этом Наталье Львовне, Василиса снова наклонилась с веником, но внезапно раздалась громкая телефонная трель.

Василиса поначалу даже не поняла, откуда идёт звук. Она, конечно, видела этот стационарный кнопочный аппарат, но на её памяти им ни разу никто не пользовался. А теперь он надрывался, звонким пиликаньем разгоняя тишину пустого музея. Василиса осторожно подошла. Звонивший упрямо ждал, пока кто-нибудь снимает трубку.

– Алло? – Василиса осторожно поднесла трубку к уху. Но там раздавалось только громкое шипение. – Вас не слышно.

– Пшшш-щение… – Трубка снова зашипела.

– Что?

– Прощ-щ-щение.

У Василисы ком встал поперёк горла. В трубке на секунду всё замолчало, потом довольно чёткий женский голос сказал:

– Не ходи туда. – И послышались короткие гудки.

Василиса положила трубку и опустилась на корточки. Ослабевшие колени подогнулись сами собой. Только что, секунду назад, голос Даши сказал ей куда-то не ходить.

Глава 8. Вражья гора

Впервые за всё время, проведённое в Покрышкино, Василиса обрадовалась, что её отец опять не ночевал дома. Она уже третий час лежала в постели, но уснуть не могла – только закрывала глаза, как сразу же появлялось окровавленное лицо Зои. Отец, конечно же, скоро об этом узнает, ведь Олеся зачем-то выложила видео в группу. А это побои. И если Зоины родители заявят, а они, конечно же, заявят, могут быть последствия. Что, если девочек посадят? Но ведь сама Василиса её не била, ей ничего не будет. И потом, отец, конечно, поможет. Папа её защитит, это точно.

И потом – кому заявлять? Помнится, они говорили, что Зоины родители здесь не живут, только бабушка. Подумаешь, драка. И все девочки несовершеннолетние. Может, у неё там пара ссадин, да и всё. Ничего страшного.

А Дашин голос?

Да нет, это не Даша, откуда. А откуда она взялась в этом «Черноречье»? А может, и не было никакого «Черноречья», и всё это сон? Или показалось? Но там же был Гаврил. Надо бы спросить, что он об этом думает.

А звонок – это просто кто-то ошибся, ясно же.

Так Василиса и проворочалась до утра, то проваливаясь в сон, то выныривая обратно. Неудивительно, что утром на расчёске снова остался клок волос. Нервничать надо меньше.

Сбежать в школу удалось ещё до того, как отец вышел завтракать. Одним из первых, кто встретился в вестибюле школы, оказался Гаврил. Они толком так и не поговорили после того «путешествия».

– Слушай, я хотела спросить, как ты думаешь о том, что, ну, там было? – Василиса кивнула головой в сторону, как бы намекая на «Черноречье».

– Ничего я об этом не думаю, – буркнул Гаврил, глядя в экран своего телефона.

– Ну…

– Баранки гну.

– Не поняла.

– Это твой девиз по жизни? – Гаврил так и не смотрел ей в глаза.

– В смысле? – Разговаривать с его ухом было неприятно.

– Тебе бы в собачью свору, будешь подтявкивать. – Наконец Гаврил убрал свой телефон. – У тебя неплохо получается быть на побегушках.

– Ты это про… кхм… – Василиса даже не знала, как назвать инцидент с Зоей. – Что ж ты сам за неё не заступился?

– Что? – Казалось, вопрос Гаврила озадачил. – Меня, в отличие от тебя, там не было.

– А когда её Валера толкнул в коридоре? Что ж ты промолчал, раз такой смелый? Правильно, он бы и тебя тут же размазал.

Гаврил собирался что-то сказать, но тут распахнулась дверь директора, у которой они спорили, и оттуда вышла маленькая старушка с клюкой. У Василисы горло сдавило – именно эта бабулька ехала тогда в разбитом автобусе и вязала на спицах. Без сомнения – тот же малиновый берет и шаль в тон, тот же расшитый бисером ридикюль в сморщенных пальцах. Бабка окинула пронизывающим взглядом Василису и Гаврила и потихоньку поковыляла к выходу, постукивая об пол деревянной палкой.

Из директорского кабинета появилась Маркета Павловна Короедова, мама Дианы. Такая же стройная и в идеально сидящем строгом костюме, завуч школы неприязненно глянула вслед удаляющейся бабке. Тут же показался отец Дианы, огромный владелец свинокомплекса, он заявился в школу в отвратительном костюме и грязных туфлях. Воротничок когда-то белой рубашки на его загривке с жирной складкой пожелтел и промок от пота.

– Лучше надо следить за внучкой, – прорычал отец Дианы в спину бабульке.

Тут же раздался успокаивающий тихий голос директорши, мамы Олеси. Она даже из своей приёмной не удосужилась выйти.

Бабка остановилась, медленно повернулась.

– Что ты там хрюкнул? – у бабушки Зои (очевидно, это была она) оказался совсем не старушечий голос.

Действительно, папаша Дианы чем-то напоминал громадного хряка.

– Я сказал, за внучкой последи. А то не случилось бы чего. – Отец Дианы стоял к Василисе спиной, но почему-то стало ясно, что он гаденько улыбнулся.

– За собой смотри, свинота. А то твоя коза вон как резво скачет, как бы на пень не наскочила.

– Что? – взревел отец Дианы. – Ты кого это козой назвала, тварь?!

Он рванулся от жены, застывшей с открытым ртом, к бабульке, но она внезапно подняла руку с клюкой и ударила ей в пол. Мужик замер на месте, а вокруг звякнули все стёкла в окнах и даже потолок, казалось, вздрогнул. На пол тоненькой струйкой посыпалась какая-то светлая пыль, взвившаяся в воздухе.

– Свинья грязи найдёт, – отчётливо проговорила бабка.

– Да я тебя… – Владелец свинокомплекса снова двинулся на старушку, но та сделала что-то такое, что заставило его остановиться. Что именно, Василиса не разглядела, потому что мужик стоял к ним спиной. Но судя по тому, что он повернулся, ругаясь и потирая глаз, бабка в него метко плюнула.

Бабуля приветливо кивнула Василисе, выглядывающей из-за распахнутой директорской двери, и засеменила к выходу. Маркета Павловна подлетела к мужу и стала вытирать его глаз платочком, осыпая ушедшую бабушку матом. Она не сразу заметила, что Василиса торчала рядом.

– А тебе здесь что нужно? – завуч упёрла руки в бока, прямо как дочка. Её муж открытым глазом пытался рассмотреть Василису, и наконец-то выплыла директорша.

– Мы просто мимо шли, на урок, – быстро проговорила Василиса.

– Мы? – директорша, Виола Романовна, потянула к себе створку и увидела Гаврила. – Подслушиваем?

– Я поговорю. С вашими родителями, – отчеканила Маркета Павловна, кивая головой и выпячивая челюсть. – Обещаю, у вас будут крупные неприятности.

От входной двери из конца коридора вдруг раздался заливистый смех. Это хохотала ещё не ушедшая бабушка Зои.

– Обещает она, потаскуха. – Бабка наконец ушла.

– Живо в класс, – скомандовала отчего-то побледневшая директорша.

Маркета Павловна обещание выполнила, и после уроков в музее появился отец Василисы. Прямо в форме. Он вошёл в библиотечный зал, где она делала домашнее задание, и сел на стул напротив.

– Мне звонили из школы, говорят, ты плохо себя ведёшь.

– Кто звонил?

– Ваша классная, как её…

– Жанна Альбертовна, – по слогам произнесла Василиса имя учительницы биологии, помешанной на социальных сетях, где она старательно создавала себе образ супер-мамочки. – И что она сказала?

– Что вы с этим… мальчиком подслушивали у директорского кабинета.

– Во-первых, не подслушивали, мы просто шли мимо, а во-вторых… – Василиса осеклась. И как рассказать о том, что там случилось, и при этом умолчать о драке?

– Что – во вторых?

– Там были родители Дианы и бабушка Зои, – осторожно начала Василиса, подбирая слова. – У них конфликт вышел, а мы случайно услышали.

– И что за конфликт? – отец сощурился. Обычно он так делал, когда происходило что-то важное.

– Там Зоя и Диана… – Василиса шумно выдохнула. – В общем, поссорились. Родителей, наверное, вызывали.

– И что конкретно там случилось?

– Где?

– У кабинета директора.

– А, они там вроде ругались, – теперь рассказывать стало куда легче. – А потом… слушай, ты никому не расскажешь?

– Что?

Понизив голос до шёпота и даже подавшись вперёд, Василиса кратко перессказала, как бабушка Зои плюнула в глаз отцу Дианы.

– И в какой глаз она попала? – спросил Новиков, в упор глядя на дочку.

– Не помню, а что?

– Попытайся вспомнить.

– Какая разница-то? Сейчас, погоди. – Василиса откинулась на спинку стула и уставилась в потолок. Вот этот мужик попёр на старушку, вот остановился, поворачивается, трёт глаз. Какой же рукой? – В левый, точно.

– Вот как. Ну, ладно. И всё-таки подслушивать не надо. – Новиков, казалось, собрался уже уходить, но сел на место. – Так что, вы с этим мальчиком, – он повёл глазами, – вроде как дружите?

– С кем? С Гаврилом? Нет, даже не особо общаемся.

– А, ну тогда ладно. До вечера.

– Ага. До вечера.

Когда отец ушёл, Василиса достала смартфон. Домашнее задание надоело, и она решила пройтись по социальным сетям. Оказалось, её пригласили в закрытый чат, где общались Диана, Олеся, Яна, Карина, Валера и ещё несколько ребят из класса. Даже Даша до сих пор числилась участницей беседы.

Прокрутив чат, Василиса прочитала уйму ругательств в адрес Зои и её семьи. И ещё обещание за что-то отомстить. Не сразу поняв, что случилось, Василиса стала читать сообщения внимательнее. Оказалось, сегодня около полудня что-то стряслось с отцом Дианы, вроде как какая-то авария у свинокомплекса.

Подумав секунду, Василиса набрала номер мамы. Она-то точно в курсе.

– Привет, как дела? – жизнерадостно начала Василиса.

– Что-то случилось? – Маму не обманешь.

– Вообще, я как раз звоню узнать, что случилось. Там вроде что-то на свинокомплексе стряслось, а?

– А, да. – Мама помолчала. – Конечно, ты же дружишь с этой девочкой. Диана, кажется?

– Да, так что случилось?

– Её отец попал в аварию. С какой-то техникой неисправность.

– Серьёзно?

– В общем, да. – Мама снова выдержала паузу. – Без глаза остался.

– Без глаза?! – Даже стеллажи библиотеки не заглушили эха от голоса Василисы.

– Да, а что такое? Чего ты кричишь?

– Нет, просто так. Это… я… а какой глаз? Левый, правый?

– А какая тебе разница?

– Тебе трудно сказать?

– Левый, а что?

– Нет, ничего, это я так. Ну, пока.

Василиса отложила телефон. Теперь хотя бы стало ясно, за что Диана собралась мстить Зое. И что она собирается делать? А если они опять Василису в это втянут? Драка – это одно, к тому же, она даже не участвовала, а если они что-то пострашнее затеют?

От звонка смартфона Василиса чуть не подпрыгнула. Взяла его и тут же бросила на стол, как будто обожглась. На экране высветилось имя «Даша». Звонки всё не прекращались. Василиса резко встала, опрокинув стул. Телефон трещал. Положила на него свой школьный рюкзак. Это немного приглушило звук, но он не прекращался. Тогда Василиса вышла из библиотеки и закрыла за собой дверь. Прижала ухо к стыку двери с косяком – трещание телефона доносилось даже сюда.

– Ты чего?

Василиса, взвизгнув, подпрыгнула и обернулась. На неё хмуро смотрел Гаврил.

– Мне Даша звонит, – выпалила Василиса.

– Кто? – Гаврил недоверчиво прищурился.

– Даша, которая, ну…

– Ты это серьёзно?

– Иди проверь. – Василиса открыла для Гаврила дверь в библиотечный зал. Телефон, кажется, перестал трезвонить.

Гаврил вошёл и встал у стола, на котором лежал рюкзак.

– И что?

– Там под рюкзаком мой телефон, – повысив голос, произнесла Василиса из-за двери. – Посмотри последний входящий.

Гаврил отодвинул рюкзак и взял смартфон, пару раз прикоснулся к экрану. Потом пожал плечами и положил телефон обратно на стол.

– Ну, что там? – Василиса осторожно переступила порог.

– А это точно та самая Даша?

– Точно! – Иногда появлялось сильное желание отвесить этому парню затрещину. Чего он всё придирается и передёргивает?

Гаврил снова взял телефон, подбросил, так что тот перекувыркнулся в воздухе и ловко поймал. Василиса не вцепилась в его прекрасную белобрысую шевелюру исключительно потому, что в руках ощущалась слабость, ведь ей только что звонила покойница.

– А знаешь что, – Гаврил подошёл и протянул телефон Василисе, – пойдём-ка со мной.

– Куда это?

– Здесь недалеко, не переживай.

Гаврил прошёл мимо Василисы и направился в соседний зал. Нажал на выключатель, и лампы, мигнув и разогнав осенние сумерки, залили небольшой квадратный зальчик холодным дневным светом.

– Я только что здесь подмела, – пробурчала Василиса, осматриваясь.

– Итак, мы приветствуем наших экскурсантов в зале, посвящённом истории родного края, известного как Черноречье, – хорошо поставленным голосом продекламировал Гаврил. – Прошу пройти к первому стенду.

Заложив руку за спину и вздёрнув подбородок, он картинно прошествовал к вертикальному стенду, где за стеклом хранились осколки черепков и остатки наконечников, а фоном служила красочная панорама, изображающая первобытных людей.

– Здесь у нас была стоянка… сколько-то тысяч лет назад… тра-та-та… впрочем, это не интересно. Внимание, следующий стенд. Язычество в Черноречье. Или, как теперь модно говорить, традиционные верования и обычаи. – Гаврил, встав у стенда, обвёл рукой панораму, изображающую деревянные дома и людей в косоворотках и сарафанах. На одной из боковых картинок они водили хоровод вокруг костра. – В этих местах существовали культы разных языческих богов, один был ну очень грозным. Обитал под горой. Узнаёшь местечко?

Гаврил постучал указательным пальцем по одной из картинок, развешанных вдоль стен. Пасторальный пейзаж изображал на фоне голубого неба одиноко возвышающуюся гору, подножие которой тонуло в густых лесах, рассечённых тёмной линией реки.

– Да, кажется. – Василиса, присмотревшись, действительно узнала место. Гора находилась на окраине Растяпинска, рядом с монастырём. – Только там теперь церковь, да?

– Точно. Вот фотография. – Гаврил указал на небольшую фотографию, прикреплённую рядом с картиной. Единственным отличием фото от рукописного пейзажа была небольшая однокупольная белая церквушка, установленная прямо на вершине горы.

– И что?

– А как гора называется? Не подсматривать! – Гаврил быстро прикрыл ладонью название картины.

– Вражья? – Василиса неуверенно прищурилась.

– Точно. А откуда такое название?

– Э…

– Понятно. В музее работаешь, да?

– Я всего полгода здесь, – огрызнулась Василиса.

– Ладно. Расскажу вкратце. В общем, обитали здесь племена язычников. Веке в двенадцатом или одиннадцатом сюда добралось христианство. Это когда Русь крестили.

– А разве это не раньше было?

– Раньше, не раньше. Ты думаешь, так просто было всех людей быстренько в реки загнать?

– Ты так и будешь ёрничать? – У Василисы снова появилось желание отвесить парню затрещину.

– Ладно-ладно, – примирительно произнёс Гаврил. – В общем, процесс крещения был довольно долгим, не все так с радостью своих истуканов ломали. Так вот, сюда пришёл князь Елисей. Вот он, кстати.

Гаврил перешёл к следующему стенду, где на манекене без головы висела кольчуга, чуть повыше – шлем с прорезями для глаз, а внизу лежал старый меч, весь в зазубринах. С картинки на экскурсантов смотрело красивое лицо с русой бородкой, голубыми глазами и грозно сдвинутыми бровями.

– Типа королевич Елисей? Как у Пушкина?

– Ты хоть немножко местную историю-то знаешь, а? – Гаврил даже скривился. Прямо напрашивался на пощёчину. – В общем, пришёл он сюда крестить язычников, а заодно и дань на них наложить. Ну, это всегда так было. Не один пришёл. Вот с этим товарищем.

Под пластиковым стеклом находилось что-то вроде иконы. Только скорее, это был просто портрет бледного старца с нимбом вокруг головы.

– Это епископ Михаил, он как бы отвечал за религиозное просвещение. Но местные здорово упёрлись. Ну, всю историю я тебе пересказывать не буду, там крови столько, что на целый бассейн хватит. Кстати, говорят, что от горы трупов вот эта речка стала красной. Была Чёрная, стала красная. – Гаврил указал на речушку, текущую у подножия горы. – У неё там вроде как и начало – исток.

Почему-то Гаврил замолчал. Его лицо вытянулось, он некоторое время неподвижно смотрел на картинку, потом вздохнул, надрывно, как будто ему было нечем дышать.

– Так вот. Под этой горой обитал главный злой бог этих язычников. Переходить к князю они не хотели, вот и вызвали своего бога. Ну, он, конечно, явился. Помогал им, да. Не бесплатно, но это другой разговор. В общем, дело кончилось победой князя, хотя далеко не безоговорочной. Вроде как князь и епископ всего лишь загнали это чудище обратно под гору, отчего она и стала называться Вражьей. А чтобы он обратно не вылез, они завещали поставить наверху церковь и похоронить себя там, чтобы охранять выход. Или вход.

Гаврил снова замолчал, остановившимся взглядом уставившись на картину с горой.

– И что дальше?

– А, да. – Гаврил от вопроса чуть вздрогнул и повёл плечами. – Всё было почти нормально до Революции. Пришли большевики, попытались церковь взорвать. Сама она, конечно, устояла, но вот трещинка пошла. И он снова…

Гаврил опять замолчал, прищурился, стал вглядываться в картину, как будто силясь рассмотреть на ней какую-то мелкую деталь.

– Что – снова? – со вздохом усталости спросила Василиса. Периодическое зависание Гаврила начинало порядком раздражать.

– Знаешь, как они общались? Этот типа бог и его поклонники? – Гаврил так и таращился на картину. – Кто сообщения носил туда-сюда?

– И кто? – Василиса скрестила на груди руки.

– Лунный кролик. Под гору с просьбой, обратно – с ответом. Как-то так.

– А мне другую версию рассказывали.

– Про охотника? – Гаврил наконец выпрямился и улыбнулся. – Да, она здесь популярна. Только почти все, кто рассказывают, упускают одну ма-аленькую деталь. Услуги кролика не бесплатные.

– Как это? – Василиса попыталась хихикнуть, но внутри ёкнуло.

– А так. – Гаврил больше не улыбался, смотрел на Василису почти враждебно. – Это не раздача подарков, за всё придётся платить. Проблема в том, что те, кто на эту удочку попадаются, потом не могут соскочить. Сначала просят какую-нибудь мелочь и получают её. Почти за бесценок. Так, пустяк какой-нибудь взамен. Потом аппетиты растут, а вместе с ними – и цена. Каждое новое желание стоит дороже.

– И какая оплата?

– А что у тебя есть? С чем ты готова расстаться ради исполнения желания?

Желания… В памяти вдруг возникли стены заброшенного санатория, исписанные просьбами. И собственное желание Василисы.

– «Черноречье». Оно тоже имеет отношение к… – Василиса подбородком указала на картину с горой.

– Кто его знает, – пожал плечами Гаврил. – Там вообще нельзя было строить. Когда-то там было не то капище, не то… – Он покрутил рукой в воздухе. – Что-то подобное. Потом князь, все дела, церковь. Маленькая церквушка долго там была, и кладбище рядом. Потом монастырь. А потом его снесли и построили санаторий. Теперь и его забросили. Говорят, там сейчас захоронения каких-то жутко опасных отходов. Но тебе это лучше знать, ты же из Добромыслова.

– Ну да. – Теперь и Василиса не могла отвести взгляд от картины. Казалось, что деревья на ней шевелятся, как будто ветерок колышет кроны, а тёмная вода реки слега перемещается. – А как он выглядит, этот их бог?

– Вряд ли его кто-то видел. Хотя… – Гаврил прищурился. – Говорят, он проникал внутрь людей. А ещё нечистью командует. Люди у горы теряются. И мертвецы там ходят.

Василиса смотрела, как менялись облака на картине – из густых становились полупрозрачными и обратно. До неё не сразу дошёл смысл фразы Гаврила. С трудом она повернула голову, шея как будто затекла. Гаврил смотрел на неё, не мигая.

– А про скелета в костюме истории нет?

– Что? – фыркнул Гаврил.

Василиса отвернулась. Картина так и притягивала взгляд. Даже травинки на склонах горы как будто покачивались от ветра.

– Так значит, они до сих пор там? Князь и этот…

– Враг, – подсказал Гаврил. – Да. Но это только легенда.

В комнате повисла тишина. Картина дышала, как будто это был не холст с изображением, а вид из окна. Никуда идти и ничего делать не хотелось, даже мысли потихоньку затихали.

– Вот вы где, – резкий голос библиотекарши рассёк тишину, как бритва.

Василиса вздрогнула и повернулась к миниатюрной женщине в тесном сером платье. В свои тридцать с чем-то она умудрялась выглядеть на все сорок с лишним. В кои-то веки соизволила появиться на рабочем месте.

– Здравствуйте, – прокашлявшись, выдавила Василиса.

– Добрый вечер. – Библиотекарша переводила взгляд с Василисы на Гаврила, стоявшего за её спиной. – А чем это вы тут занимаетесь, позвольте узнать?

Резкий, даже грубовато звучащий, вопрос относился к Гаврилу. Но он просто молча вышел из зала. Его шаги потихоньку затихли где-то на первом этаже здания.

– Мы просто осматривали экспозицию, – проговорила Василиса, глядя вслед ушедшему Гаврилу.

– Понятно, – сквозь зубы процедила библиотекарша и встала прямо напротив Василисы. – Послушай, девочка. Ты здесь недавно и, скорее всего, ненадолго. Поэтому не надо разевать рот на кусок, который тебе никогда не достанется, ясно?

– Что? – Василиса не могла взять в толк, о чём шла речь.

– Ты меня прекрасно поняла. – Библиотекарша глянула через плечо, туда, где скрылся Гаврил, потом перевела взгляд обратно. И снова процедила: – Мы здесь все давно друг друга знаем. А ты тут никто, и звать тебя никак. Не лезь, куда не просят.

– Куда? Вы о чём вообще говорите?

– Тебя сюда пристроили, вот и сиди. Тихо, как мышь. Хочешь сразу большую рыбку поймать? – Библиотекарша снова глянула на проход, куда убежал Гаврил. – Рожей не вышла, ясно тебе?

И тут до Василисы стало доходить. Кажется, её общение с Гаврилом кое-кому было не по нраву. Ей-то какая разница, этой щуплой бледной библиотекарше, похожей на синюшную мороженую курицу? У неё же муж – механик на свинокомплексе – и четверо детей. Гаврил ей явно не по возрасту, а её мелким крикливым дочуркам – тем более.

Кое-как заставив себя сжать челюсти, чтобы не ответить этой вздорной тётке, что сама она рожей не вышла, а её мужу лучше было бы жениться на свинье, Василиса, проходя мимо и намеренно толкнув её плечом, вернулась в зал с книгами, забрала свой рюкзак и выбежала из музея.