Текст книги "Слизеринец и гриффиндорка, огонь и лед, ненависть и любовь (СИ)"

Автор книги: Алена (Alyona) Гнутова (Gnutova)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 42 страниц)

========== 100. Она должна быть рядом всегда ==========

– Мисс Уизли, почему Вы покинули территорию школы вместе с мистером МакМилланом? – спросил судья.

– Мистер МакМиллан поделился со мной своей бедой, – уверенно начала Роза. – Люциус Малфой был не доволен тем, что моя мама стала Министром Магии. И для продолжения своих дел шантажировал отца Эрика. Думаю, об этом Вы знаете. И давил с помощью сына, используя проклятие. Мы с Эриком друзья. И мне было его жалко. Поэтому, когда его отец сообщил, что есть выход, я сразу согласилась. И когда речь шла о спасении жизни, я не задумывалась, что нарушаю правила, покидая школу. Тем более, насколько я знаю, профессор МакГонагалл была в курсе всей ситуации.

– Этого мы, к сожалению, уже никогда не узнаем, – вздохнул судья, поворачиваясь к Эрику. – Вы знали, что не отец с Вами соединяется с помощью амулета?

– Нет, не знал, – честно сказал Эрик. – Со мной весь год по амулету связывался только отец. Думаю, он написал мне письмо, что больше не имеет доступа. До меня ничего не доходило, а лично он мне не мог передать, потому что за ним Люциус следил.

– Хорошо, – поджал губы судья и обратился к Альбусу. – Мистер Поттер, откуда тогда Вам было известно, что что-то планируется? Ведь это именно Ваш патронус принес информацию посреди заседания.

– Видите ли, Ваша Честь, – встал Альбус. – Я и мистер Малфой подозревали, что с мистером МакМилланом что-то не так. Скорпиус знал, что это за амулет, и ему показалось странным, что МакМилланы, которые никогда не выражали активную позицию за чистоту крови, стали его носить. Эрик может подтвердить, что в начале этого семестра потерял амулет…

– Честнее будет сказать попытался избавиться, – перебил Альбуса МакМиллан. – Мои боли усиливались. Я думал, что это из-за амулета. Но боли продолжались и, когда Роза нашла его и отдала мне, я решил, что лучше пусть будет у меня, чем попадет кому-то в руки.

– Так вот, мы его нашли и наложили Протеевы Чары, – продолжил Альбус. – И таким образом на амулет Скорпиуса приходила та же информация, что и на амулет Эрика. С помощью амулета Малфой и сумел пройти чары доверия, установленные в поместье МакМилланов.

– Молодые люди, а как Вы объясните появления Малфоя в том доме, а главное, откуда у мистера Малфоя взялась Ваша палочка? Я же лично запретил Скорпиусу покидать школу.

– Все так, Ваша Честь, – кивнул Альбус. – Когда Роза и Эрик ушли, я вернулся в гостиную Слизерина. И мисс Яксли спросила у меня, ушли ли ребята. Я понял, что здесь что-то не так и она о чем-то знает. Мисс Фоули подтвердила мои опасения, что она была заодно с Люциусом ради расторжения своей помолвки. Когда Скорпиус вернулся и его заперли в кабинете с котлами для наказания, я не сдержался и открыл дверь своей волшебной палочкой. Тогда-то мы и поняли, что мое сообщение дошло не полностью, и ребят ищут не там. Я сразу бросился в кабинет МакГонагалл, чтобы передать сообщение…

– И Альбус забыл палочку на столе, – продолжил Скорпиус. – Я ее взял и отправился за ним. Сам подловил момент, когда директора не окажется на месте. И через камин отправился в поместье МакМилланов.

– Мисс Уизли, что было в поместье? – обратился вновь к Розе судья.

– Как только мы вошли, Люциус обезоружил меня и приковал какой-то искусственной рукой, – поморщилась Роза, вспоминая все это. – А с Эриком начало происходить страшное. Я видела, как он пытается противостоять Люциусу. Тот внушал убить меня…

– Это правда, – перебил ее Эрик. – На меня весь год шло воздействие. Но не такое сильное. Я не знаю, как действует Империус, но это что-то похожее. Я сопротивлялся. Хотя с проклятием у меня уже не оставалось сил. И я сдался и уже направил палочку на Розу. Но тут подоспел Малфой и обезоружил меня. И дальше я совсем потерял свой разум. Тело начало ломить. Это, наверное, можно сравнить с трансформацией в оборотня.

– Я защищал Розу, – вновь вступил в свой отрепетированный рассказ Скорпиус. – Но дед тоже быстро справился со мной. И хотел применить к мисс Уизли «Сектумсемпру». У меня не было палочки. Да и честно говоря, палочка Альбуса меня не особо слушалась. Ведь МакМиллана я не оглушил, как хотел, а его просто отбросило в другой конец комнаты. Он был в сознании и выл. В меня попало заклинание. И я лежал и умирал.

– Дальше Люциус применил ко мне Круциатус…

– И, видимо, сконцентрировался на этом, потому что моя боль чуть отступила, но сознание было затуманено, – покачал головой Эрик. – И мой внутренний зверь, чувствовавший угрозу от Люциуса, просто прикончил его. Заклинание было выполнено же моей палочкой?

– Да, верно, – нахмурился судья. – И амулет мы просмотрели. Действительно, на Вас было оказано сильное влияние. Не каждый вообще бы с таким справился… Что ж. Суд отправляется на совещание.

– Ваша Честь, – Скорпиус встал. – Я бы хотел попросить Вас рассмотреть еще одно дело. Законодательство чистокровных. Я хочу его упразднить, аннулируя все оформленные по нему контракты и договоры. Так как деда больше нет, то я вправе распоряжаться судьбой чистокровных. Я не против заключения браков между чистокровными и сохранением традиций, но только на локальном уровне. Если чистокровная семья хочет брачный договор – то пусть регистрирует его в частном порядке в отделе Магического Правопорядка. На официальном уровне такой организации больше не существует.

Суд удалился на совещание. Ребята сидели молча, не говоря ни слова. Каждый думал о своем.

– Просьба мистера Малфоя удовлетворена, – спустя двадцать минут объявил судья, стукнув молотком. – С мисс Уизли, мистера МакМиллана, мистера Поттера и мистера Малфоя все обвинения сняты.

Ребята переглянулись между собой, не веря, что им удалось выпутаться из этой истории без потерь.

Скорпиус сидел на диване гостиной башни старост. Снова смотрел на огонь. Он снова его успокаивал.

Люблю. Как много пришлось ему пережить, чтобы смочь сказать эти слова. Ей, которая давно их заслуживала.

Ей. Рыжеволосой бестии с веснушками. Ей. Голубоглазой девушке с невероятной улыбкой. Ей. Гриффиндорке с тонкой талией и длинными красивыми ногами. Ей.

Что такое любовь? Любовь – это когда она твой мир, в котором хочется жить. Любовь – это умереть ради нее, а потом воскреснуть, потому что она этого просит.

Только в его голове оставался до сих пор один неразрешенный вопрос. Который после всего случившегося продолжал мучить его ночами. А достоин ли он ее любви?

С первого сентября Скорпиус считал, что она не заслуживает такого монстра, способного на Круциатус. Потом он чувствовал, как растаял его лед, и талая вода на этом самом диване подарила ему надежду, что ради нее он сможет поменяться и стать тем, кого бы она хотела видеть рядом. А сейчас он знал, что не заслуживает ее любви, потому что он был убийцей.

Гриффиндорка, заставившая Слизеринца любить, а не ненавидеть, растопившая своим огнем его лед.

Роза спустилась из своей комнаты. Скорпиус как обычно сидел на диване и смотрел на огонь. Он так делал целый месяц после того, как все это произошло.

Она подошла сзади и обняла, целуя в щеку.

– Скорп, – осторожно сказала Роза, присаживаясь рядом с ним. – Давай поговорим. Я же вижу, что тебя что-то волнует. Расскажи мне…

Но он молчал.

– Мне родители писали, – начала Роза сама в надежде, что он тоже ей в ответ расскажет то, что на душе. – Летом приглашают тебя в гости. Хотят поближе познакомиться.

– Роуз, нам надо расстаться, – выпалил Скорпиус.

– Что? – улыбка тут же сползла с лица Розы. – Мы же с тобой все обсудили. Я понимаю, почему ты не говорил мне так долго эти слова. Мне плевать, что у тебя было что-то с Фоули…

– Я убийца, – прошептал Скорпиус. – Да, МакМиллан принял удар на себя, но мы с тобой знаем правду. Знаем, кто убил… Ты хочешь всю жизнь прожить с убийцей?

– Вот оно что, – тяжело вздохнула Роза, взяв его за две руки. – Скорпиус, понимаешь, сам факт убийства это… Маглы ездят на машинах и случайно сбивают людей. Да, человека тоже можно назвать убийцей. Но он этого не хотел. Так получилось. Существует и другая градация. Такая как самооборона. Ты защищал меня. Ты спасал свою жизнь. И ты, и я прекрасно знаем, что не было другого выхода. Да, ты убил. Но сколько жизней ты спас. Сколько людей теперь смогут обрести любовь. Если так судить, то это я тебя толкнула на этот шаг. Послушай я тебя сразу, я бы не пошла за Эриком. А не согласись моя мама быть Министром, этого тоже ничего бы не было. Значит, виновата моя мама?

– Кстати, раз она ушла с поста Министра, значит, она так тоже чувствует, – заметил Скорпиус. – И что скажут твои родители? Думаешь, твой отец счастлив, что из-за моей семьи ты оказалась втянута во все это? Думаешь…

– Малфой, – строго сказала Роза. – Помнишь, ты обещал мне, что никогда больше не причинишь мне боли? Если тебя не будет рядом со мной в моей жизни, то ты мне ее причинишь. Сколько раз тебе повторять, что мне просто важен ты, какой ты есть, со всеми своими достоинствами и недостатками. И у нас ничего не получится только в одном случае. Если этого не хочешь ты сам. И не из-за внешних причин. А просто по зову сердца.

– Как я люблю тебя, – чуть улыбнулся Скорп, поцеловав Розу.

– Малфой, ну завтра же экзамен по Защите! – возмутилась Роза, когда Скорпиус вошел в их гостиную, вышвырнув ее учебник на пол, посадил на стол и встал между ее ног, требовательно начав целовать шею.

– Мерлин, ты меня с ума сведешь, – застонал Скорпиус. – Это только неделя экзаменов прошла. Мне что, еще вторую страдать? Тем более, секс благотворно влияет на память.

– Ты сам только что придумал это? – засмеялась Роза, спрыгивая со стола и подбирая учебник.

Скорпиус зарычал, лег на диван и стал смотреть на Розу. Он прекрасно знал, как ее это бесит. Он делал это уже каждый день целую неделю. И был уверен, что она скоро сдастся под его взглядом.

Прошел час. Два. Скорпиус лежал и не отрывал от нее взгляда.

– К черту, – Роза резко встала со своего стула, подошла к Скорпиусу, запрыгнув на него, обхватывая ногами его тело.

Скорпиус лишь довольно усмехнулся и понес ее к себе в спальню, в которую она и так уже переехала.

– Тебе еще не пора? – Роза отлипла от Скорпиуса.

Они уже второй час сидели на диване в их гостиной и целовались. Словно прощаясь с этим этапом своей жизни. Ведь завтра выпускной. Они перестанут быть Гриффиндоркой и Слизеринцем. Между ними больше не осталось ненависти и льда. Только огонь и любовь. Навсегда.

– Я никуда не пойду, – прошептал Скорпиус, улыбнувшись и чуть потеревшись своим носом о ее.

– Но ты же говорил, что это слизеринская традиция… – начала Роза, но Скорпиус быстро заткнул ее поцелуем.

– Традиция у всего факультета, там будет предостаточно народу, – отмахнулся Скорпиус, откидывая с ее плеча бретельку от сарафана. – А у меня своя традиция. Попрощаться с этим диваном. Который очень много для меня значит.

– Потому что две недели экзаменов ты на нем лежал и смотрел, как я к этим экзаменам готовлюсь? – съязвила Роза, которая была рада, что это все наконец-то закончилось.

Скорпиус хмыкнул, уткнувшись ей в волосы, оставляя мокрые поцелуи на шее и расстегивая молнию на сарафане. Скорпиус тут же примкнул губами к ее груди, начав целовать. Она запрокинула назад голову, издавая тихие стоны.

Затем настал черед Малфоя закусить свои тонкие губы от удовольствия. Он безумно любил, когда она сидя на нем расстегивала его штаны, и с губ опускалась все ниже и ниже, оставляя на кубиках пресса свои поцелуи. И Роза это знала.

Если бы ей в начале года сказали, что перед выпускным она будет уметь вытворять такое, она бы не поверила. И где сейчас эта краснеющая девочка при невинном упоминании о сексе? В очередной раз спорит с самим Малфоем, кто будет сверху. И прекрасно знает, что победит. Ведь он никогда ей не отказывает.

А Скорпиус и не против ей уступить. Ведь он прекрасно знает, что через пару минут, она растворится в нем полностью. И он легко ее перевернет, не разрывая горячих поцелуев, и она этого даже не заметит.

А она замечает. И знает, как он это любит. И тоже позволяет.

И Скорпиус это понимает. Но разве это имеет хоть какое-то значение? Ведь они просто не представляют жизни друг без друга.

– Мне нравится эта традиция, – пыталась восстановить дыхание Роза, закидывая руку и ногу на Скорпа, поудобнее устраиваясь в его объятиях. – Жаль, только на один раз.

– Ну мы можем каждый год перед Рождеством проникать в башню старост и повторять ее, – звонко рассмеялся Скорпиус. – А вообще… предлагаю попрощаться с этим замком. Нашим любимым способом. Класс для собраний, туалет Миртл, подсобка Флитвика…

Скорпиус замолчал. Розе тоже подступил ком к горлу. До сих пор никто не мог поверить, что МакГонагалл не выдержала такого удара и умерла от обычного сердечного приступа, который по словам мадам Помфри, случился из-за потрясения.

Со следующего года директором Хогвартса будет Гермиона Грейнджер, которая тоже не смогла остаться в Министерстве. Рон и Джордж решили разделить свои обязанности, поэтому с сентября её отец будет работать в «Зонко». Таким образом, родители Розы решили перебраться жить из пригорода Лондона в Хогсмид.

– Скорп, а что будет завтра? – спросила Роза после их долгого молчания.

– Выпускной, – ухмыльнулся Скорпиус.

– Я знаю, – закатила глаза Роза. – Я про то, что будет после. Я буду поступать на стажировку в Министерство в правовой отдел, ты связанный с рунами. У нас же будет очень мало времени, чтобы быть вместе.

– Давай поговорим об этом завтра, – Скорпиус сдерживал улыбку. – А сейчас…

Вновь настойчивый язык проник в ее рот, заставив в очередной раз забыть обо всем, кроме них двоих и их безграничной любви.

В день выпускного Роза проснулась в комнате Скорпиуса. В их комнате. И в последний раз.

Роуз уже потянулась поцеловать его, как поняла, что рядом никого нет. Нахмурившись Роза села и посмотрела на часы. Семь утра.

– Проснулась уже? – спросил Скорпиус, когда спустя полчаса застал ее в гостиной, читающий какой-то очередной роман.

– А ты чего так рано? – Роза подняла голову из книги. – Где ты был?

– В библиотеке, – улыбнулся Скорпиус.

Стоит признать, ей удалось подсадить его на маггловскую литературу. И ему даже нравилось. «Гордость и предубеждение» пока было его самым любимым произведением.

– А если честно? – тоже чуть усмехнулась Роза.

– Вечером узнаешь, – Скорп лег на диван, положив голову ей на колени. – Что за книга?

– «Ромео и Джульетта», – Роза показала ему обложку. – Столько раз читала, а каждый раз как в первый. Вот, решила перечитать. Хотя едва ли теперь время будет…

– Ну, до выпускного еще есть, – Скорпиус глянул на часы. – Я весь во внимании.

Роза начала читать вслух, перебирая пальцами его волосы. Хоть Скорпиус и был человеком, но ему казалось, что он сейчас начнет мурчать от удовольствия. Он никогда еще не был так ни в чем уверен, как в том, что она должна быть с ним рядом всегда.

– Какая ты красивая, – прошептал Скорпиус ей на ухо, когда она спустилась в их гостиную.

На ней было платье небесного цвета, под цвет глаз. Роза знала, как Малфой сам хотел купить ей платье. Но это был подарок от родителей, и она не могла не принять его.

Скорпиус взял ее за руку и они пошли в Большой зал. Роза не могла поверить, что вот так вот просто идет за руку с самим Малфоем по школе, на выпускной бал, и совсем не боится, что их кто-то увидит. И Скорпиус тоже чувствовал это, надувшись от самодовольства и лишь крепче, но так нежно, сжимая руку его любимой Роуз.

Они вошли в Большой зал, чем вызвали тишину и сотни глаз, направленных на них. Прошло уже столько времени, а их пара до сих пор была самой обсуждаемой темой в замке. Розе было не комфортно, что на нее все смотрят. А Скорпиус обожал эти моменты. Всегда на глазах всего Большого зала перед завтраком он ее целовал и отправлялся за слизеринский стол. И сегодня он ее больше никуда не отпустит. Поцеловав ее карамельные губы и приобняв за талию, всем своим видом показывая, что она его, он повел ее за свой стол.

– Куда мы идем? – в десятый раз спросила Роза, когда Скорпиус под конец выпускного вечера тянул ее за руку по лестницам Хогвартса все выше и выше. – Нас же хватятся.

– Если ты не заметила, все парочки уже давным-давно уединились, – ответил Скорпиус. – Потерпи, скоро придем. Ты же хочешь узнать, где я был утром. Тем более, на этом балу все на тебя снова пялились.

– Скорп, не начинай, – цокнула языком Роза. – Просто пару комплиментов от моих друзей, знакомых…

– Тринадцать! – воскликнул Скорпиус, остановившись на секунду.

А потом подхватил ее на руки и быстрее понес вверх.

– Астрономическая башня? – удивилась Роза, посмотрев на Малфоя.

И вдруг она увидела, как он нервничает. Ей самой стало не по себе. Что он там устроил?

Дверь открылась. И ее взору представилась винтовая лестница на самую крышу. Усыпанная лепестками белых роз…

Они вышли на крышу. Уже была ночь. Поэтому небо открыло им миллиарды ярких звезд.

– Как красиво, – прошептала Роза.

Она уже было хотела повернуться и поцеловать Скорпиуса, но не обнаружила его рядом с собой. Резко развернувшись, она увидела огромный рояль. Как она его не заметила?

И Скорпиус начал играть. Такую нежную и красивую мелодию, которую она раньше никогда не слышала. Но это было настолько прекрасно, что Роза едва сдерживала слезы. Она не верила, что это происходит с ней на самом деле. Не верила, что это ее Скорпиус…

– Я ее написал для тебя, – поджал губы Скорпиус, как только последняя нота утонула в ночной темноте. – Как тебе? Знаю, не идеально, там некоторые моменты…

Но Скорпиус не успел договорить. Она поднялась на носочки и поцеловала его. Вновь наполняя все рецепторы вкусом карамели.

– Стой, посмотри туда, – Скорпиус указал на территорию запретного леса.

Тысячи красных фей-светлячков выстроились в воздухе в форме сердца. Роза ахнула, прижав ладонь ко рту. Скорпиус был готов сделать еще миллион таких поступков, чтобы каждый день видеть эти горящие от восторга голубые глаза.

И вдруг он опустился перед ней на одно колено, взяв ее ладонь. Роза забыла, как дышать. Аккуратное колечко с бриллиантом красовалось на ее безымянном пальце.

– Ты выйдешь за меня? – выдавил из себя Скорпиус, в душе планируя спрыгнуть с этой башни, если она откажет ему.

– Да, – прошептала Роза, из глаз которой лились слезы.

– Почему ты плачешь? – задал этот глупый вопрос Скорпиус, который сам был готов расплакаться.

Он вытер ее слезы, смотря в эти любимые голубые глаза.

– Потому что я счастлива, – прошептала Роза, поднявшись на носочки, обхватывая руками его шею и вновь целуя, будто впервые.