Текст книги "Слизеринец и гриффиндорка, огонь и лед, ненависть и любовь (СИ)"

Автор книги: Алена (Alyona) Гнутова (Gnutova)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 42 страниц)

– О, Скорпиус, – улыбнулся Слизнорт. – Рад Вас видеть. Не поможете?

Скорпиус кивнул, принявшись убирать котлы с почти прозрачной жидкостью.

– Напиток живой смерти, – любовался пробиркой из одного из котлов преподаватель. – Идеальный образец. Есть же талантливые ученики.

– Профессор Слизнорт, – в класс заглянула профессор Вектор. – Можно Вас на минуточку?

– Разумеется, – Слизнорт поспешил на выход.

Как только за профессором закрылась дверь, Скорпиус бросился к преподавательскому столу. Дрожащими руками он взял колбу и наполнил ее полностью. Закупорив образец, Скорп кинул ее в сумку.

– Нет новостей? – тихо спросил у Альбуса за ужином Скорп.

– Нет, – покачал он головой. – Ты куда?

– К себе, – Скорпиус встал из-за стола. – До завтра.

Малфой сидел у себя. Снова не хотелось жить. Он не достоин жить. А тем более не достоин быть с ней рядом. Он ей не сможет взглянуть в глаза.

Рука легла на шрам на губе. Скорпиус взял фотографию матери. Все, что есть в его жизни только благодаря маме и Розе.

– Ты мне так нужна, – прошептал Скорпиус. – Я не думал, как много ты для меня значила. Я хочу к тебе…

Глаза Скорпиуса упали на сумку. Он достал колбу с напитком Живой смерти. Поднес к губам и закрыл глаза.

Вся жизнь пронеслась перед глазами. И Скорпиус был уверен, что лишь последние месяцы, несмотря ни на что, он был счастлив. Наверное, перед своей смертью он хотел увидеть ее голубые глаза. Глаза, в которых бы не было страха. Глаза, которые искрятся от любви к нему.

– Прости меня, мама, – прошептал Скорпиус, чувствуя, как из закрытых век вытекла слеза. – Наверное, погибая, ты надеялась, что моя жизнь хотя бы когда-нибудь станет нормальной. И никогда не думала, что я дойду до такого.

Скорпиусу пришла мысль оставить записку. Для Альбуса. Чтобы друг продолжил его дело. Лишь возвратив память тети, можно выиграть эту войну с дедом. Люциус не смеет тронуть Розу, ничьими руками.

Но руки на пергаменте стали выводить совсем другие слова.

Роуз, прости меня. За все. Знай, что больше всего в последний раз я хотел увидеть твои глаза.

Снова поднес колбу ко рту, решаясь сделать глоток. Но руки дрожали. Ему было страшно.

Скорпиус стал думать вновь о маме. Какого это умирать? Испытывала ли она страх? Или даже не знала, что скоро ее не будет? А может ждала этого?

– Трус, тряпка, ничтожество, – заорал на себя Скорпиус. – Будь мужиком. Сделай этот чертов глоток!

И вот ледяная жидкость коснулась языка, но Скорпиус не успел проглотить. Он почувствовал, как колба вылетела из его рук, а через секунду послышался звук бьющегося стекла. А еще через мгновение на губах появился карамельный вкус, а жидкость от зелья исчезла с его языка.

Поцелуй прекратился так же внезапно, как начался. Скорпиус выдохнул и открыл глаза. На него смотрели такие родные глаза, а она тоже тяжело дышала.

– Скорпиус, – дрожащим голосом произнесла Роза, прижимая ладонь ко рту.

Не задавай этот вопрос Уизли. Не спрашивай, зачем. Так надо.

Зачем ты мне помешала? Я же решился… Я был уже готов.

Ты не должна была этого видеть.

Скорпиус резко встал, вырвав свои руки из ее. Он отошел к окну, всматриваясь в темноту. Она не задавала этот вопрос…

Скорпиус почувствовал, как она прижалась к его спине, крепко обнимая.

Она отпустила его, когда дыхание пришло в норму.

– Ты куда? – тихо спросила Роза.

– В душ, – буркнул Малфой.

Холодные струи лились по его телу. Тело дрожало от холода. Зато сознание очищалось.

Вдруг кожу обожгло. Легкие прикосновения поглаживали его спину. И вдруг горячие прикосновения вновь на его животе, а спиной он почувствовал ее голую грудь.

Какой он был идиот, что хотел лишить себя этого. Скорпиус включил горячую воду, а сам повернулся к ней. Капли воды делали ее тело еще прекраснее.

Скорпиус наклонился, страстно целуя. Ему это было надо. И она это понимала.

– Я хочу, чтобы ты помнил, что я всегда готова тебя выслушать, – оторвалась она от него, убирая со лба его мокрые волосы.

Скорпиус кивнул.

– Пошли, – сказал он, выключая душ и выходя из душевой кабины.

– Куда? – удивилась Роза, отжимая волосы.

– Ты хочешь здесь говорить? – усмехнулся Малфой, бросая ей полотенце. – Жду тебя через пять минут в гостиной.

Скорпиус вошел в свою комнату, легким движением палочки прибирая с пола осколки. Он достал из шкафа пижамные штаны и футболку, смотря на себя в зеркало. Вид оставлял желать лучшего.

Скорпиус спустился в гостиную. Уизли еще не было. Он сел на диван, смотря на камин.

На лестнице послышались медленные и не очень уверенные шаги. Скорпиус повернулся. Лосины…

Прошла и села в свое кресло, подтянув ноги. С чего ему начать? Наверное, правильнее спросить, как ее мать.

– Что с твоей мамой? – тяжело вздохнул Скорпиус.

– Все обошлось, – пождала губы Роза. – И за это спасибо твоему отцу.

Скорпиус приподнялся на локтях и уставился на Уизли.

========== 67. Давно пора ==========

Роза Уизли

Сердце на мгновение остановилось. Газета выпала из рук. Глаза перебегали с Альбуса на Скорпиуса.

Но никто из них не успел ничего сказать, как портретный проем открылся и вошла профессор МакГонагалл.

– Мисс Уизли, пойдемте со мной, – печально вздохнула директор.

Они молча шли по коридору в башню Гриффиндора за Хьюго.

– Профессор, что произошло? – спросила Роуз. – Кто это сделал?

– Я знаю не больше, чем написано в газетах, – ответила профессор.

Они забрали Хьюго, который вообще ни о чем не знал и направились в кабинет к профессору.

Хотя для Розы вопрос «Кто это сделал» даже не стоял. Она знала, кто это. Скорпиус сам сказал, что это его дед. Но вопросы на этом не заканчивались. Было понятно, почему это сделано. Но как? Это кто-то из приближенных мамы. С Люциусом она не могла видеться. Да и он не стал бы так себя выдавать. Кто-то в окружении мамы крыса. Еще один интересующий Розу вопрос был – почему именно сейчас. Неужели маме удалось восстановить память Дафны?

Через каминную сеть они оказались в Больнице Святого Мунго. Перед ними стоял отец.

– Папа, – бросилась Роза в объятия к отцу. – Что произошло? Как мама?

– Все позади, – погладил по волосам дочь Рон. – Сейчас ее жизни ничего не угрожает.

– Ее можно увидеть? – с надеждой спросила Роза.

– Только недолго, – кивнул Рон.

Они вошли в палату. Мама лежала на кровати, вся бледная и практически без сил. Целители давали ей какие-то зелья, что-то записывая в картах.

– Мне уже лучше, правда, – Гермиона тут же села, едва увидела детей.

– Это и странно, – задумчиво проговорил целитель. – Будто яд сам собой нейтрализовался. Никогда такого не видел… Я даже не могу сказать, что это было.

– Мама, как ты? – Роза бросилась к маме, обнимая.

– Все хорошо, – поцеловала дочь Гермиона. – Меня уже сегодня выпишут. Ничего серьезного. Правда?

– Я бы понаблюдал… – покачал головой целитель. – Но если Вы настаиваете…

– Мне дома будет лучше, – заверила Гермиона. – Тем более рядом с детьми.

– Под вашу ответственность, – сказал целитель Рону. – Принимать два раза в день. И минимум неделю постельного режима.

– Роуз, можно тебя? – отец кивнул на выход.

Роза напряглась, что отец сейчас что-то скажет ей про Скорпиуса. Или еще хуже попросит следить за ним. Или не общаться…

– Цветочек, я могу на тебя рассчитывать? – спросил отец, а Роза послушно кивнула. – Я не могу оставлять это на самотек. Поэтому вечером хочу помочь Гарри. Побудешь с мамой?

– Да, конечно, – облегченно выдохнула Роза.

– Спасибо, – поцеловал дочь Рон. – Из школы я вас на три дня отпросил.

– Мам, тебе точно ничего не надо? – Роза весь вечер ухаживала за мамой.

– Цветочек, все хорошо, – убедила ее Гермиона. – Лучше присядь. Расскажи, как в школе дела?

– Да все хорошо, – улыбнулась Роза.

– Роуз, скажи, а ты хорошо знаешь Скорпиуса? – осторожно спросила Гермиона.

– Намного лучше, чем в начале года, – усмехнулась Роза. – Мам, только он ни в чем не виноват. Он не имеет ко всему этому никакого отношения. И Альбус тоже об этом знает.

– Ты все равно осторожней, ладно? – Гермиона провела ей по волосам.

– Хорошо, – Роза встала. – Я пойду спать. Если что-то нужно, зови.

Но сон Розе не шел. Казалось, они были в тупике. Роза не смогла сказать маме, что нужно искать доказательства на Люциуса в памяти Дафны.

Роза боялась за отца. Боялась, что он влезет в дом Малфоев. Люциус это так не оставит.

Вдруг послышались шаги и шевеления в комнате мамы. Роза выдохнула, значит, отец не натворил дел. Но ей стало интересно, о чем родители будут говорить.

Роза тихо подошла к двери в спальню родителей. Однако голос был не папин. Это был Драко Малфой.

– Спасибо, – тихо сказала мама.

– За что? – также тихо произнес Драко. – Ведь не сработало…

– Так даже лучше, – ответила Гермиона. – Твой отец не заподозрит. В любом случае ты даже больше рискуешь. Только я не понимаю, зачем тебе все это?

– А ты хотела вчера ночью умереть? – Драко явно злился.

– Драко, – мама пыталась его успокоить. – Ты не даешь мне никаких намеков. Вернее… Я знаю, что я права.

– В другой раз я могу не знать плана, – вновь повысил голос Драко. – И если я тебе что-то расскажу, то пострадают многие.

– Тебя же самого это не устраивает все, – настаивала мама.

– Ему надо дать довести дело до конца, – убеждал Драко. – И тогда я дам тебе знак. И мы не допустим, чтобы еще кто-то пострадал.

Роза услышала, как в комнате раздались шевеления и вжалась в стену.

– Это МакМиллан? – спросила Гермиона.

– Спокойной ночи, Грейнджер, – ответил Драко и вышел из комнаты, не заметив Розу.

– Папа, где ты был? – Роза накинулась на отца, когда тот явился только под вечер следующего дня. – Сам говорил, что маме нельзя волноваться. И исчез.

– Я же говорил, я помогал Гарри, – Рон был очень уставший. – Как вы тут?

– Мама спит, – сказала Роза. – Пап, я хочу в школу. Мне очень надо.

– МакГонагалл вас отпустила на три дня, – Рон не понимал, как можно хотеть в школу. – Может, побудешь еще дома? До каникул пасхальных еще далеко.

– Правда, пап, у меня столько дел в школе, – улыбнулась Роуз. – Открой каминную сеть.

– Ну, если это так срочно, – пожал плечами Рон, выполняя просьбу дочери. – Роуз… Держись от Малфоя подальше. Договорились?

Роза кивнула, исчезая в зеленом пламени.

Она бежала по коридорам Хогвартса в башню. Ей нужно было все рассказать Скорпиусу. Им надо было наконец-то поговорить, объединив кусочки их информации в единое целое.

Роза чувствовала, что что-то не так. Сердце бешено билось, а ноги сами несли в его спальню. И она поняла почему, едва открыла дверь.

Он уже поднес ко рту прозрачную жидкость, которую Роза без труда узнала. Почти сделал глоток. Выбила из его рук эту дрянь.

Поцелуй, чтобы привести его в чувство. Слизать с его языка зелье. Не дать ему умереть.

Ушел. Роуз подошла к столу. Слова в записке…

Убедить его все рассказать. Был способ. Под ледяными струями прижалась к нему.

Сдался. Он сдался. Сейчас они станут еще ближе.

– Нет, сначала ты расскажешь свою историю, – требовательно, но одновременно нежно сказала Роуз. – Я не могу поверить, что ты почти сделал это… Думаешь, мне было бы легче от того, что тебя нет?

– Конечно, – с болью в глазах посмотрел на нее Скорпиус. – Я ведь обещал, что с твоей мамой ничего не случится. И не сдержал свое слово. Да сделал только хуже. Это случилось из-за меня. Я разозлил деда.

– Скорпиус, для меня были очень важны твои слова и твоя поддержка, – Роза взяла его за руку. – Но я и прекрасно понимаю, что ты тут в Хогвартсе вряд ли бы смог что-то сделать. Я тебя ни секунды не виню в том, что это случилось с моей мамой. Почему ты мне приказал не подходить к МакМиллану еще давно?

– Он мне изначально не нравился, – фыркнул Скорпиус. – Как и я ему. Но к активным действиям он перешел, когда подумал, что я виноват в смерти его матери. Его отец работает на моего деда. Я не знаю, что об этом известно Эрику. Думаю, МакМиллан старший как раз дает приказы сыну. Через амулет. Потому что связи с моим дедом у него не было, я проверил. Только со своим отцом. И если он делал ради своей выгоды эти статьи, то мой дед нашел, как их применить ко мне…

– Это МакМиллан отравил мою мать, – вздохнула Роза. – Она догадывается. Но твой отец не подтвердил это.

Роза рассказала Скопиусу все, что слышала.

– Значит, Альбус был прав, и я отцу все испортил, – опустил голову в руки Альбус. – Роуз, я такую фигню сделал… Я должен буду тебя убить. Это и есть та финальная точка, про которую упомянул мой отец.

Роза замерла и посмотрела на него. С каждым предложением его рассказа о визите в Малфой-Мэнор, сердце начинало биться чаще. Но страха почему-то не было.

– Ты до сих пор считаешь, что мне не за что просить у тебя прощение? – грустно улыбнулся Скорпиус, кивнув на свою предсмертную записку в ее руках.

– Спасибо, что рассказал, – прошептала Роза.

Они смотрели друг другу в глаза. Она понимала, что будет Скорпиусу за неисполнение приказа. И была готова умереть ради него.

– Дед заставил дать тетю Непреложный Обет, – покачал головой Скорпиус. – И следит за ней. Она сказала ей не писать. К ней только МакМиллан ходит. Понятия не имею, как ее на Гарри Поттера вывести… Да хотя бы просто держать с ней связь, знать, что она еще жива.

– Мы придумаем что-то, – заверила его Роза.

– Нет, – приказным тоном сказал Скорпиус. – Я не позволю тебе лезть сюда. Иначе дед все сделает сам. А так есть надежда, что я буду рядом с тобой, да если еще и отец обещал дать отмашку… Но я все равно не допущу, чтобы до этого дошло. Нам нельзя на публике общаться, потому что стучат и МакМиллан, и Яксли, дед подумает, что я тебе все рассказал.

Роуз кивнула и села рядом с ним, обнимая его тело и кладя голову ему на плечо. А он положил свою руку, обнимая ее плечо и прижимая к себе. Как с ним было комфортно молчать.

– Ты мне так нужен, – прошептала Роза ему на ухо. – Твой поступок сегодня окончательно расставил все. Я не могу без тебя.

– Я думал о твоих глазах, – тихо сказал Скорпиус, целуя ее в висок. – Хотел увидеть их, и чтобы все это кончилось. И когда увидел, почувствовал твои губы… думал, что это уже все.

– Почему нельзя было так сразу? – спросила Роуз, проводя пальцами по его запястью. – Зачем тебе эта маска? Ведь с Алом ты открыт…

– Без маски слишком много боли от внешнего мира, – ответил Малфой. – У чистокровных нет чувств и эмоций, их просто с детства не прививают. Я исключение только благодаря матери, за что она и поплатилась.

Они продолжали молча сидеть, смотря на пламя в камине.

– Ты тоже очень нужна мне, – наконец признался Скорпиус. – Все мое поведение… Мне были нужны твои эмоции. Потому что не было своих. Мать была для меня всем, ради чего стоило существовать. Теперь мой мир – ты.

– А ты всегда был моим, – Роза поцеловала его в щеку, не веря, что это можно сделать так просто. – МакМиллан это просто способ забыться. Я все равно продолжала мечтать о тебе.

– Стоило бы догадаться, – усмехнулся Скорпиус. – Я столько таскался с Фоули, и ты мне все прощала. А ему… Кстати о нем. Я его на днях встретил в коридоре… В общем, он теперь взял в оборот Фоули. Наверное, решил, что она больше всех осведомлена о моей жизни.

– Что у тебя с ней? – спросила Роза.

Его молчание напрягало. Но Роуз не хотела его торопить. Не хотела, чтобы этот момент кончился его ответом.

– После нашего с тобой вечера на кануне Рождества ничего не было, – наконец ответил Скорпиус. – Я ей сказал, что мне нужен перерыв. Она мне не сможет перечить. Как ты. Поэтому мне в лицо она сказала, что приняла это и будет ждать, пока я буду готов. И ждала бы. Если бы Яксли, а теперь и МакМиллан не говорили бы ей, что я на тебя глаз положил. А в открытую порвать с ней я не могу. Потому что… потому что чистокровные должны держаться вместе. Я по этой же причине общаюсь и с Эйвери. Наш круг общения был предписан нам с самого рождения. И мы не в праве его менять. И если бы ты не заменила память Розье, то за Круциатус к своему… Даже не хочу об этом думать.

– Что могло так задеть МакМиллана, что он готов на все с твоими бывшими? – Роза пыталась найти связь. – Он ведь меня предупреждает о тебе. Значит, не на стороне твоего деда. Может, его отец приказывает ему как твой тебе? Потому что эти предупреждения из разряда «додумай сам». Хотя я не думаю, что Эрни МакМиллан плохой. Иначе моя мама с ним бы не работала. И если он общается с твоей тетей… В общем, надо узнавать добровольно ли его отец с твоим дедом. Если да – то тут сложнее. Если нет, то нужно найти то, на что давит твой дед.

– Даже не смей думать об этом когтевранском упыре, – сверкнул глазами Скорпиус. – Мне плевать, сам он, не сам. Он опасен для тебя также, как и я. Только если обо мне ты знаешь, то о нем ничего. Может, он после того, как ты его бросила, только за то, чтобы помогать моему деду. Чтобы я тебя с ним не видел.

Роуз села верхом на Малфоя, прикасаясь своим лбом к его, смотря в глаза и нежно улыбаясь.

– Я твоя, – прошептала девушка.

Роза прикоснулась губами к уголку его губ.

– Не убедительно, – покачал головой Скорпиус, скрывая улыбку. – Халтура, Уизли. Я знаю, на что способны эти губы.

Роза вновь наклонилась к его губам, в этот раз отдавая в поцелуе всю себя, показывая всю свою любовь. В два раза больше, чем обычно. Потому что знала, что он не оттолкнет.

Скорпиус повалил ее на диван, наваливаясь сверху, требовательно целуя. Рука уже проникла под кофту, оставляя горячие следы на коже. Палец начал играть с ее соском, чередуя с поглаживаниями по ребрам.

Роза стянула с него футболку, обвивая тело ногами. Уже чувствовалось его возбуждение. Он слегка приподнялся, быстро стаскивая с себя и с нее остатки домашней одежды.

Сегодня им было не до игр и долгих прелюдий. Обоим не терпелось. Оба хотели показать высшую степень проявления своих чувств.

Толчок и он в ней. Это самое приятное чувство. В такт его медленным движениям царапать от удовольствия кожу на его лопатках.

Все быстрее. Глаза закрываются от горячих поцелуев на шее. Тело и душа улетают в рай.

Его рваные вдохи. Вновь не хочется, чтобы это прекращалось. Ведь сейчас они едины не только телом, но и душой.

– Моя девочка, – Малфой чуть прикусил ее нижнюю губу, сваливаясь на нее.

Они снова молчали, просто лежали в обнимку на таком значимом для них диване. Роуз казалось, что она может часами перебирать его волосы, целовать губы, вдыхать хвойный запах.

Роза гладила его голую грудь. Плевать, что с ними будет завтра, главное, что хорошо сейчас.

– Спасибо, – Роза первая нарушила тишину.

– За секс? – усмехнулся Малфой.

– За доверие, – серьезно ответила Роза. – Это намного важнее, чем секс.

Скорпиус убрал улыбку с лица и кивнул, показывая, что для него это тоже значит в сто раз больше, чем секс.

– Ради этого определенно стоит жить, – Скорпиус зарылся в ее волосы и сделал глубокий вдох. – Жаль, на уроке не получится повторить. Хотя, предложение с кабинетом МакГонагалл все еще в силе.

– Получится! – воскликнула Роза.

– Нет, Роуз, – серьезно ответил он. – Я больше так не намерен рисковать после всего случившегося. На глазах слизеринцев, МакМиллана. Пусть это ужасно сложно, но я буду себя сдерживать.

– Малфой, это безопасно, – успокоила его Роза.

– Что ты придумала? – нахмурился он.

– Вот будет дуэльная теория, и узнаешь, – встала Роза, накидывая его футболку. – Жди ответной внезапности на уроке.

– Ты меня с ума сведешь, – простонал Скорпиус, натягивая на себя свои пижамные штаны.

– Ну, тогда, до завтра, – Роза поднялась на носочки, целуя его.

Роза пошла к своей лестнице, как на привычном месте он ее снова окликнул.

– Уизли, – его голос был наполнен самодовольством. – Останься сегодня на ночь у меня.

– С чего вдруг? – обернулась Роза, удивленно поднимая брови.

– Ты мне в тот раз своим уходом задолжала прекрасное утро, – Скорпиус протянул ей руку.

А Роза протянула свою руку в ответ.

========== 68. Самый родной человек ==========

Роза Уизли

Новое убийство: что подозрительного?

Еще одно убийство было совершено прошлой ночью. Однако в этот раз есть отличия. Убита всего одна женщина. Чистокровная. И сразу же возникает вопрос: а кто же является главной мишенью?

Работники Министерства Магии единогласно заявляют, что Гермиона Грейнджер справляется со своими обязанностями. И действительно, после ее прихода к власти не было новых убийств. Как нам известно, на саму Гермиону Грейнджер было совершено нападение, поэтому сейчас она на больничном и ее обязанности временно исполняет Эрни МакМиллан, глава отдела по Международному Сотрудничеству (прим. Именно он и должен был занять этот пост).

Так есть ли связь с тем, что новое убийство случилось в отсутствии Грейнджер? Почему нет убийства магглорожденной? Или же в этот раз магглорожденной и была сама Грейнджер? Значит ли это, что убийца стал использовать вместо палочки зелье? Виноваты ли в этом все Малфои? (Пострадавшие матери учениц Хогвартса – Розы Уизли и Кьяры Селвин). Следите за обновлениями.

– Ты еще не выучила наизусть эту статью? – нахмурилась Роксана, вырывая из пальцев Розы газету.

– Рокси, это важно! – уставилась на сестру Роза. – Это касается моей семьи. Нашей семьи. Меня. И… Не важно. Это касается всех.

– Все равно никаких ответов там нет, – убеждала ее кузина. – До сих пор не известно, кто за этим стоит. И, кстати, не написано, насколько продвинулось расследование.

Роза поджала губы. Ей как раз все было известно. Известно кто и известно, почему эти люди.

Продолжало напрягать лишь одно. МакМилланы. Слишком уж они всегда в хорошем свете представлены в этих статьях. В статьях неофициальных газет.

Кьяра… Девушка Ала. Выбор Скорпиуса – защитить не ее, Розу, а девушку друга. И Люциусу было плевать на его выбор. Если ему надо – он убьет их обеих.

Больше Роза не верила в случайные совпадения. И если с ней все было ясно, то про то, что Ал с Кьярой знали только некоторые слизеринцы. Эрик взял в оборот Фоули…

Роза стала высматривать Скорпиуса. Чтобы не вызывать подозрения, она ушла из их башни на полчаса раньше него. Но сегодняшнее утро было самым прекрасным в ее жизни.

Снова в его кровати. В обнимку с ним. День, начатый с его поцелуя и утреннего секса обещал быть самым счастливым, но уже за завтраком был испорчен… МакМилланом.

Малфой еще не пришел. А Роза слышала, как весь Большой зал только это и обсуждает. И Роуз боялась, что второй раз она может просто не оказаться рядом в нужный момент.

И вот он вошел. Большой зал погрузился в тишину, которую Роза тут никогда не слышала. Скорпиус замер, удивленно осматривая всех.

Вновь ни звука. Лишь его каблуки стучат, пока он уверенно шагает к Слизеринскому столу. Но Роза видит его реальные эмоции через натянутую маску уверенности и неотразимости.

Страх. Непонимание. Беспокойство.

Скорпиус садится рядом с Альбусом. Ничего не спрашивает. Альбус лишь молча протягивает ему газету.

Большой зал откровенно смотрит на него. Следит за тем, как он читает. Его лицо не выражает никаких эмоций.

Скорпиус вышвырнул газету. От его резкого движения пару девушек взвизгнули. А Малфой также спокойно пододвинул к себе кашу, приступив к приему пищи.

Роза сдерживала себя из последних сил. Хотелось броситься через весь зал к нему, кинуться на шею, обнять и шептать, что все будет хорошо. Но было нельзя. Она должна сидеть и делать вид, что ненавидит его больше всех в этом зале. Должна ради него.

Роза не смогла найти за столом Кьяру. Поэтому смотрела на Альбуса, пытаясь понять, что теперь будет с их дружбой. Но за годы обучения на Слизерине Альбус прекрасно научился делать их фирменную маску.

Пока Скорпиус ел, Большой зал немного пришел в себя, принявшись снова перешептываться. Однако стоило ему встать и направиться на выход, все снова замерли. Почти сразу же поднялся и Альбус, направившись за ним на выход.

В этот день Роза еле-еле высидела уроки. Как только прозвенел звонок с последнего урока, она тут же кинулась в башню. Но его все не было.

Роуз посмотрела по значку. На поле для квиддича. Да, ему сейчас это нужно.

Роза ждала его весь вечер. И вот наконец он появился. Насквозь мокрый от дождя.

– Скорп, – Роза встала с дивана.

– Роуз, оставь меня, – он слегка прикоснулся к ее руке, посмотрев в глаза. – Я хочу побыть один. Обещаю, никаких глупостей больше не будет. Дай мне время разобраться во всем.

Роза кивнула, чуть выдохнув. Он был почти спокоен. Значит, Альбус не обвинил его. Хотя Роза знала, что он чувствует и всегда будет чувствовать свою вину. Хотя уже ничего не изменить.

На следующий день Скорпиус полностью вернулся в свое нормальное состояние. А Роза заметила, что, когда она вошла на завтрак, на нее тоже почти все посмотрели. Неужели думали, что он ее прикончит этой ночью в башне старост?

Прошло уже несколько дней, а Скорпиус продолжал держать расстояние с ней, предпочитая проводить время в подземельях или на поле. А Роза не торопила его. Сейчас она знала, что нужна ему. Его слова были правдой. Но сейчас ему еще и нужно время. А она уже не представляла окончательно своей жизни без него. Она его любила всей душой и всем сердцем. Любила навсегда. Была готова ради него на все. Потому что с недавних пор он стал ей самым родным человеком.

В выходной близнецы вытащили их компанию в школьный двор поиграть в снежки. Роуз согласилась, чтобы снова не проводить время одной. Но если бы она знала, кто там будет, то точно предпочла бы одиночество.

Да, они с Эриком один раз поговорили. И этот разговор был похож на более или менее примирительный. Но после этой статьи Роза не знала, как себя с ним вести. С одной стороны, она хотела выполнять свое обещание Скорпу и не пересекаться с ним. Но с другой стороны, у нее зрел план, в котором МакМиллан был ключевой фигурой.

– Как твоя мама? – спросил Эрик, подходя к ней, пока ребята бросались снежками.

– Все нормально, спасибо, – сухо ответила Роза. – Твой отец как?

– А что мой отец? – Эрик поднял брови.

– Да просто, – пожала плечами Роза. – Дежурный вопрос, чтобы поддержать разговор.

– У него тоже все хорошо, – улыбнулся Эрик, кажется, совсем не заметив фальши в ее голосе. – Активно расследует, кто это сделал. Склоняется к Малфоям. И, думаю, не только он один.

Роза ничего не ответила, молча уйдя из двора.

Прошло еще две недели. И с Малфоем они так и не разговаривали. Роза убедилась, что он ее избегает. Но боялась и не знала, как к нему подойти. Знала, что он перестраховывается.

Вчера МакГонагалл объявила для всех радостную новость. Поход в Хогсмид на день всех влюбленных был отменен. Однако вместо него сделают бал. Все же ситуация была немного лучше, чем на Рождество. Убита была мать ученицы, а не ученица.

– Ты с кем пойдешь? – спросил у нее Лоркан, когда догнал после ужина в Вестибюле.

– О бале объявили только вчера, – сказала Роза. – По-моему, я не настолько популярна, чтобы меня тут же кто-то позвал. А парня, как у Рокси, у меня нет.

Хотя после информации о бале в Розе возродилась надежда. Что он позовет ее. Но она прекрасно понимала, что это невозможно.

– Слушай, Роуз, ты не накидывайся на меня, – Лоркан поджал губы. – Но Эрик до сих пор по тебе страдает. Постоянно думает, как тебя вернуть.

Роза сдержала истерический смех. Уже придумал, как. Подобрал за Малфоем Фоули и радуется, статьи в газеты пишет, надеется, что Роза увидит, какой плохой Малфой, и прибежит к нему.

– Лор, где ты ходишь? – перед ними как из-под земли возник МакМиллан, за которым шел Лисандер с метлой. – Тренировка у нас вообще-то. Привет, Роуз.

Роза не успела ничего ответить, как увидела Малфоя, выходящего из Большого зала. Он увидел их компанию. Траектория его движения тут же изменилась, и он уверенно зашагал прямо к ним.

– Уизли, – ледяным взглядом он посмотрел на нее, отчего Розе показалось, что они вернулись в прошлое.

– Чего тебе от нее нужно? – Лисандер, казалось, хотел проткнуть Малфоя метлой, потому что почти коснулся древком его груди.

– Какого черта я должен за тобой бегать? – не обратил на близнецов никакого внимания Малфой. – Тебе или мне нужна моя подпись на новом графике? Что-то на двери я его не видел, а старуха с меня его только что требовала.

– Ой, я его в своей комнате оставила, – сказала Роза, вспомнив, что, действительно, совсем забыла дать Малфою график на подпись, настолько боялась подойти к нему.

– И чего ты стоишь? – приказным тоном сказал Малфой. – Или мне самому в твоей спальне покопаться?

– Она с тобой никуда не пойдет, – нахмурился Лоркан, очевидно, чувствуя подвох.

После этой статьи расспросы про то, все ли у нее нормально с Малфоем, вновь вернулись.

– Все нормально, – улыбнулась Роза. – Хорошей тренировки.

– Роза, – окликнул ее Эрик.

Роза замерла, боясь посмотреть на Скорпиуса, который уже обернулся и прожигал взглядом МакМиллана.

– Завтра же собрание в силе? – спросил Эрик.

– Да, – кивнула Роза. – Я же говорила, любые изменения висят на двери кабинета собраний. Если их нет, то все по расписанию.

– Может, мы уже пойдем? – вновь прожигал взглядом Розу Малфой.

– Что, Малфой, не терпится очутиться в ее спальне? – усмехнулся Эрик.

Роза в последний момент сдержалась, чтобы не схватить Малфоя за руку, останавливая. Оставалось лишь молить Мерлина, чтобы Скорпиус не сказал ничего лишнего. МакМиллан же специально его провоцирует.

– А я смотрю, что ты туда так и не дошел, – пальцы Малфоя хрустнули.

– И откуда такие подробности? – Эрик сделал шаг вперед к нему.

– Дай подумаю, – сделал задумчивый вид Малфой. – Наверное, оттуда же, откуда у тебя. От одной Слизеринки, с которой у тебя, увы, тоже ничего не было. Может, наша общая знакомая Джесс перед тем, как ты отправил ее на смерть, успела растрепать всей школе, что ты трахаешься как тринадцатилетний подросток?

– Зато трахаюсь с теми, с кем хочу, – гордо поднял голову МакМиллан. – А не с тем, кто в договоре прописан.

Роза уже теряла связь с реальностью. Каком договоре? Нужно было все это заканчивать.

– Так, я иду за графиком, – подала голос Роза. – Если он тебе все еще нужен, то пошли.

– Он нужен не мне, а старухе, – бросил последний взгляд на МакМиллана Скорпиус и направился к лестнице.

Они молча шли весь путь. Он шагов на десять впереди. Она семенила за ним.

– Что он рядом с тобой делал? – зашипел Скорпиус, едва дверь башни закрылась.

– Какого хрена ты творишь? – Роза тоже набросилась на него с недовольствами. – Ты понимаешь, что ты не можешь себя с ним контролировать? Он же специально это делает. Чтобы ты проговорился. Он же догадывается.

– Я тебе сказал, не подходить к нему, – все еще злился Скорпиус.

– Нет, буду тебя ждать, пока ты в женских спальнях Слизерина время проводишь, – выпалила Роза.

Да, пару раз она видела, как его значок находился там. Но старалась не думать об этом. Она ему верила, что он бросил Фоули, и, возможно, разговаривал с Кьярой.