Текст книги "Слизеринец и гриффиндорка, огонь и лед, ненависть и любовь (СИ)"

Автор книги: Алена (Alyona) Гнутова (Gnutova)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 42 страниц)

Мадам Помфри принесла ему завтрак и очередную порцию лекарств. Однако аппетита не было совсем.

Вдруг входные двери Больничного крыла отворились, и со скоростью Молнии к нему влетел Ал, накладывая заглушающее заклинание вокруг кровати Скорпиуса.

– Ты рехнулся?! – крикнул на него Альбус. – Ты что творишь? Или бладжер из тебя последние мозги вышиб?

– Ал, ты перепил вчера? – в ответ принял оборонительную позицию Скорпиус. – Что происходит?

– Что ты сделал с Розье? – чуть спокойней спросил Альбус, но был все еще воинственно настроен. – Я его под утро нашел в одном из классов подземелий. Он рыдал и постоянно повторял, что тебе место в Азкабане.

Скорпиус уставился на Ала. Он слабо помнил вчерашний вечер. Неужели Круциатус получился настолько сильным? И это было плохо. Розье был так себе человеком и мог нажаловаться на него администрации школы или отцу. Да, дед Скорпа отмажет, как и отца. Но превратит его жизнь в ад. Об этом Скорпиус вчера и не подумал. Розье не был какой-то полукровкой или чистокровной Фоули, которая стерпит любую его выходку. По-хорошему, они равны. Просто у Малфоев чуть больше власти и статуса в обществе. И Скорпиус напал на своего.

– Скорп, я понимаю, что Роза тебе нравится, – вздохнул Альбус, совсем успокоившись и сев рядом. – Но все же обошлось. Относительно. Она не пострадала, ты чудесным образом ее защитил. Не выдал себя. Уверен, Розье сам бы испугался, что ты в курсе того, что он пошел против тебя. Но…

– Это тут ни при чем, – покачал головой Малфой. – Поверь, он этого заслуживал.

– Что он сделал? – напрягся Альбус.

Скорпиус молчал. Он не мог предать Розу. Обещал, что все это останется только между ними. И чувствовал, что даже лучшему другу об этом не нужно знать. Это их да и только. Но и скрывать от Альбуса то, что он пульнул в него Круциатусом тоже не мог.

– Что он говорит? – Скорпиус хотел убедиться, что Розье не признался, к кому он вчера приставал или не помнит об этом. – За что я его так?

– Он не помнит, – ответил Альбус. – Говорит, что он был в коридоре и ты на него напал. Я убеждал его, что это невозможно, что ты в Больничном крыле и со сломанными ребрами. Но он сказал, что этот момент помнит прекрасно. Что алкоголь выветрился из него.

– Ко мне после отбоя Уизли приходила, – начал Малфой.

– Скорп, не переводи тему, – закатил глаза Альбус. – Ты в жопе. В полной. И только я смогу хоть как-то сгладить этот конфликт. Но мне нужно знать, что произошло.

– Я тебе и рассказываю, – шикнул на него Скорпиус. – Пришла Уизли. И мы… поговорили. В очередной раз сказали друг другу, что все это ничего для нас не значит, и она ушла. Мне было так херово. И я решил пойти в гостиную. И напиться. Чтобы выкинуть ее из головы к чертовой матери. И когда шел, услышал… голос девушки. Она звала на помощь. Какая-то пуффендуйка. И Розье хотел ее изнасиловать. Я вспомнил, что он это чуть не сделал с Розой и… Признаюсь, мне снесло крышу. Но он это заслужил.

– Скорп, я все понимаю, – совсем понимающе сказал Альбус. – Но и ты понимаешь, что твое положение не терпит ошибки?

– Какое мое положение? – Скорпиус приподнялся на локтях.

– Джеймс вчера рассказал, – тихо сказал Альбус, поджав губы. – Отцу на тебя приходят анонимные письма. Касательно той статьи.

– И что там? – Скорпиуса охватил страх.

– Ты спал с некой Дакотой? – спросил Альбус.

– Возможно, – нахмурился Скорпиус, пытаясь вспомнить всех своих пассий. – Думаешь, я знаю их по именам? И причем тут она?

– В общем, это ее мать одна из тех, кого убили в последний раз, – пояснил Альбус. – И она якобы сообщила какому-то там источнику, что ты к ней приставал и угрожал тем, что если она тебе не даст, то ты натравишь своего отца на ее грязнокровую мамочку.

Скорпиус не знал, что ответить. И что-то внутри подсказывало, что без МакМиллана тут не обошлось. Но он не стал озвучивать эту версию при Альбусе, потому что тот в который раз не поддержал бы его.

– Мой отец, конечно, не верит всем этим анонимным письмам, – продолжил Альбус. – И даже если ее вызовут на допрос, то она не подтвердит это, раз такого не было. Но под тебя начнут копать. И ты прекрасно знаешь, что Розье с гнильцой. И он может это выложить. Да и признаки применения Круциатуса на лицо. И вряд ли тебе помогут твои добрые намерения. Факт был.

Да, все шло именно туда, о чем совсем недавно подумал Скорпиус. Либо его посадят в Азкабан, либо дед с помощью своих людей в Министерстве (а после их недавнего визита в Малфой-Мэнор, Скорпиус был уверен, что они у него там остались) отмажет его. И совсем привяжет цепью к своей ноге.

– В общем, я попробую поговорить с Розье, – сказал Альбус, поднимаясь. – Что ты творишь, Скорп…

Скорпиус провалялся еще два дня в Больничном крыле. Чаще всего к нему заходили Ал и Фоули. И если первому он всегда был рад, то вторая раздражала своей заботой еще больше. Наверное, потому, что ему было неудобно. Перед ней. Он не мог дать ей ответных чувств. И совсем не хотел вести себя перед ней так, как вел себя Розье. И не хотел изменять Уизли. Но делать было нечего. Он не мог допустить ошибку. Альбус прав. И давать лишний повод деду было бы самым неразумным шагом.

И Роза к нему тоже не заходила. Хотя Скорпиус и ждал ее. Но они все обсудили. Однако две ночи Скорпиус останавливал себя пойти к ним в башню. Безумно хотелось ее увидеть и поцеловать.

В среду его наконец-то выпустили из Больничного крыла. Он нацепил на себя форму и почти бегом отправился в Большой зал. Буквально влетев туда и растолкав каких-то пуффендуйцев, сразу устремил взгляд на Гриффиндорский стол. Рыжей макушки там не было.

Сдержав рык, Скорпиус плюхнулся и положил себе ненавистной манной каши.

– Рад видеть тебя снова с нами, – сказал Эйвери, пожав руку Малфою. – Как ты?

– Порядок, – кивнул Скорпиус.

Тут к ним приблизился Розье. Однако завидев Скорпиуса, он быстро подсел к каким-то четверокурсникам.

Скорпиус взглянул на Альбуса. Тот мотнул головой. Дело дрянь. Оставалось надеяться, что Розье настолько его испугался, что будет молчать обо всем до конца своих дней. Но полагаться на это он не мог. И Скорпиусу пришла в голову одна гениальная идея. Но это был крайний случай.

– Где Уизли? – шепнул Альбусу Скорп, когда Эйвери и Гойл принялись обсуждать каких-то девушек.

– Она уже третий день ест с ним, – Альбус кивнул на стол Когтевранцев. – Слышал от Роксаны, что Эрик очень сильно переживал из-за поражения.

Скорпиус тут же посмотрел в ту сторону. Оба улыбались. Она ему что-то увлеченно рассказывала. Скорп начал прожигать взглядом МакМиллана. И отметил на нем чистокровный амулет. Он так до сих пор и не занялся его разгадкой. И решил посвятить этому вечер.

Малфой резко встал из-за стола, кинув вилку.

– Скорп, ты куда? – удивленно посмотрел на него Эйвери. – Сейчас же травология.

– Плевать, – ответил Малфой, посреди стола выхватывая Фоули и таща ее в подземелья.

Прогуляв травологию и направляясь в одиночестве на следующий урок, Скорпиус в гостиной налетел на Розье. Тот тут же шарахнулся от него.

– Ты так и будешь теперь? – фыркнул Малфой. – Вообще, ты заслужил. Мне было очень неприятно, что ты за моей спиной…

– Я не пойду против тебя, – покорно сказал Розье. – Я… Я не хочу, чтобы из-за этой Уизли ты поставил мою мать в список жертв.

– Ты совсем поехал? – начал злиться Скорпиус. – Только не говори, что ты веришь в эту чушь. И… подожди. Ты помнишь, что было в тот вечер?

– Мне не нужен еще один враг в лице Альбуса и его отца Мракоборца, – испуганно проговорил Розье. – А она его сестра. И… Ее мать Министр. Даже ты со своим дедом проигрываешь. И если они меня припрут к стенке, то я сдам тебя. А она расскажет. Та еще стукачка.

Розье скрылся в своей спальне, а Скорпиус сел на диван. Он знал, что Роза ничего не расскажет. Но понял, насколько важна осторожность. С их нестабильными отношениями он не мог этого гарантировать. А Розье ему прямым текстом все сказал. И это был тот самый крайний случай.

Скорпиус знал, что дед периодически использует заклинание Забвения. Только благодаря ему он лишал всех улик против себя. Однако Скорпиус не умел его создавать. Более того, он знал, что существуют вариации. Когда можно стереть только определенный кусок памяти или даже подменить его.

Едва отсидев все уроки, Скорпиус направился в библиотеку. Книга хранилась в Запретной Секции, но он, прикрывшись обязанностями и приказом осмотреть эту самую секцию, проник в нее.

Взяв нужную книгу с теорией и спрятав ее под мантией, Скорпиус направился на выход. И в дверях на него снова налетела Уизли. Карамельный запах ударил в нос, а тело напряглось от ее близости. За ней тут же показался МакМиллан. Ничего им не сказав и даже не взглянув, Скорпиус направился в башню.

Он пытался сосредоточиться и вникнуть в сложные формулы. Однако глаза сами закрывались. В Больничном крыле он почти не спал. И совсем забыл, насколько в их башне было уютно. Камин слегка потрескивал. И Скорпиус задремал.

– Малфой, – послышался голос Уизли.

Скорпиус открыл глаза и удивленно посмотрел на нее.

– Зачем тебе это? – Роза держала в руках книгу и подозрительно смотрела на него.

– Чтобы меня не посадили в Азкабан, – вздохнул он и пересказал свой диалог с Розье.

– Я никому не собиралась рассказывать… – начала Роуз.

– Я знаю, – нервно перебил ее Малфой. – Ты – нет, а Розье… Сама знаешь, насколько он гнилой. А мне не нужны проблемы. Причем, Азкабан еще не самое худшее, что может со мной случиться, в случае если об этом кто-то узнает.

Роза ничего не отвечала и смотрела ему в глаза. Прямо в душу. Согревая ее.

– Хотя, все это бесполезно, – покачал головой Скорпиус, не отводя взгляда. – Я и половины не понимаю, чего тут написано. Пока я его освою… Да и Альбус сказал, что на меня в Министерство анонимные письма приходят.

Скорпиус уже было хотел добавить и съязвить, что это ее любимый парень во всем замешан, как Роза встала.

– Пошли, – уверенно сказала она.

– Куда мы идем? – не понимал Скорпиус, но покорно спускался за ней по лестницам.

Они дошли до гостиной Пуффендуя. Роза остановилась и прижалась к стене, рядом с портретом, который был входом в гостиную. Скорпиус встал рядом с ней и сложил руки на груди.

– Как твои ребра? – вдруг спросила она, в пол оборота поворачиваясь к нему.

– Стандартную нагрузку сегодня выдержали, – сказал Скорпиус, вспоминая, как снова сегодня сильно трахал Фоули, представляя Уизли.

– А губа? – спросила Роза, касаясь пальцем небольшого пока еще оставшегося шрама.

– Уизли, что мы здесь делаем? – Скорпиус повернул голову, убирая ее руку.

Возбуждение ему сейчас было ни к чему. Поразительно, как одно ее прикосновение действовало на его тело. Он уже готов был плюнуть на их безопасность и снова поцеловать ее прямо в этом полутемном коридоре.

– Ты не был на Травологии, – Роза проигнорировала его вопрос. – Я думала, что тебя не выписали. Ходила после обеда тебя навестить, но мадам Помфри сказала, что…

– Предыдущие дни тебя это не волновало, – усмехнулся Скорпиус, холодно посмотрев на нее. – Да и за завтраком ты интересовалась больше другим. Скажи, Уизли, я лучше целуюсь?

Роза уже открыла рот, чтобы ответить, но тут портретный проем открылся, загородив их. Розье не заметил их за ним и пошел по пустому коридору.

– Петрификус Тоталус, – крикнула Роза и оглушила парня со спины.

– Какого черта ты творишь? – Скорпиус уставился на нее, подбегая к парализованному Розье.

– Надо затащить его в класс, помоги, – скомандовала Роза.

Скорпиус вновь подчинился. Он затащил Розье в ближайший класс, на который Роза наложила заклинание.

– Я так понимаю, обычное стирание памяти не подойдет, – ходила она вокруг Розье. – Нужна подмена.

– Я сказал Альбусу, что он хотел изнасиловать какую-то студентку Хогвартса, – сказал Скорпиус. – Но при этом надо каким-то образом сохранить наш конфликт. Кажется, сегодня все, кроме тебя, раз ты была так занята за завтраком, видели, как он от меня шарахнулся.

Уизли кивнула.

– Обливейт, – произнесла Роза, направляя палочку на Розье.

========== 40. Самый важный человек ==========

Гермиона сидела в своем кабинете, откинув голову назад и закусив кончик пера. Они были в тупике. И совсем не знали, что делать дальше. Хотя, стоит отметить, что убийства тоже прекратились. Гермиона, конечно, надеялась, что убийцы просто испугались ее прихода на пост Министра, но едва ли это было правдой. Она боялась, что это лишь затишье. И они готовят что-то масштабное.

– Так больше не может продолжаться, – к ней в кабинет влетел Гарри.

– Что? – тут же взбодрилась Гермиона.

– Мне целый месяц приходят анонимные письма на Малфоев, – Гарри кинул перед ней пачку писем. – И это явно кто-то из близкого круга Малфоя, потому что такие вещи…

– Ты что-то придумал? – Гермиона читала письмо, которое только что было в руках у Гарри. – Что за признаки отличия?

– Скорпиус говорил мне то же самое, – вспомнил Гарри. – Что в их поместье очень много признаков отличия чистокровных. Я почему-то не придал значения этой фразе. Может, он подозревает, что скрывает поместье?

– Гарри, ты как ребенок, – усмехнулась Гермиона. – Конечно, у Малфоев полон дом всяких черных амулетов и книг. Но неужели ты думаешь, что это не под защитой? Я больше тебе скажу, что они могли что-то перенести в более укромные места, когда начали играть более открыто. Люциус не дурак. И почему ты уверен в Скорпиусе? Кто знает, чему его там дед и отец учат.

– Я в Скорпиусе уверен, – ответил Гарри. – Он часто гостит у нас летом. И пару раз я невольно слышал, как он жаловался на тиранию дома. По своей воле он никогда ничего не сделает плохого.

– То есть ты на сто процентов уверен, что это письмо о Дакоте фейк? – с сомнением спросила Гермиона. – Но кому это надо?

– Думаешь, что у Малфоя нет в школе врагов? – усмехнулся Поттер.

– Честно говоря, я очень волнуюсь, – вздохнула Гермиона. – Они же с Розой живут в одной башне. Вдруг он что-то ей сделает. Люциус может ему приказать через нее добраться до меня.

– Он и Драко с первого курса на это натаскивают Скорпиуса, – покачал головой Гарри. – У меня в доме было очень много документов. И Скорпиус никогда не позволял себе ничего лишнего. Ему это не надо. И он слишком ценит дружбу с Альбусом. Он не тронет его кузину.

Спустя два дня Гарри и Гермиона все же решили нанести официальный визит в Малфой-Мэнор.

– На каком основании? – зашипел Люциус. – Вы не имеете право.

– Имеем, – уверенно ответила Гермиона. – Основания – вот эти письма.

Они с Гарри обыскали все поместье, но ничего не нашли. Что, в принципе, было ожидаемо.

– Гарри, – шепнула ему Гермиона, когда они осматривали очередную гостиную на третьем этаже. – Я установила маячки на камины, которые подключены к сети. Конечно, черной магией тут за версту веет, однако, они тоже сильные. Заметят посторонних людей.

Дафна сидела дома и прислушивалась к каждому шороху. Ей было безумно страшно. Вчера Люциус принес в ее дом какую-то книгу и несколько, по его словам, очень ценных вещей. Дафна чувствовала, как от них разит черной магией. Хотя не знала, где конкретно в доме они находятся. Люциус наложил мощную защиту.

Она не знала, что ей делать. Скорпиус так и не ответил на ее письмо.

Тут во дворе раздался хлопок Трансгрессии. Дафна вся сжалась. Люциус внушал ей какой-то страх. Однако в этот раз был не он.

– Дафна, доброй ночи, – сказала Гермиона.

– Опять Вы, – одновременно недовольно и с облегчением ответила Гринграсс. – Я сдержала свое слово. И ничего не рассказала о Вашем визите. Но я прошу Вас уйти. И не появляться тут больше.

– Люциус за Вами следит? – спросила Гермиона.

Дафна ничего не ответила.

– Я всего лишь хотела спросить у Вас одну вещь, – Гермиона старалась говорить, как можно доброжелательней. – Я могу утверждать, что к Вам применили заклинание Забвения. И я уверена, что оно на Вас сработало не совсем так, как ожидалось.

Гермиона была уверена, что Люциус не мог допустить такую простейшую ошибку. Не мог не просчитать, что Гермиона явится к Гринграсс. Или не допросит Скорпиуса. Потому что в отличие от Дафны, Скорпиус прекрасно помнит тетю. Значит, что-то пошло не так. И ее память подлежит восстановлению.

– Кому это надо? – усомнилась Дафна.

– Думаю, что Люциусу, – уверенно сказала Гермиона.

– Обливейт.

Лицо Люциуса и палочка, направленная на нее. И будто вся жизнь началась сначала.

– Твоя сестра убита возле твоего дома, и к тебе могут возникнуть вопросы, – проговорил Люциус. – Ты не должна выходить из дома. И во всем слушайся меня. Я тебя не дам в обиду.

– Что Вам от меня надо? – испуганно спросила Дафна.

– Всего лишь Ваше разрешение, – поджала губы Гермиона. – У нас есть специалисты, которые могут попробовать восстановить Вашу память…

– Нет, – закричала Дафна. – Нет. Я не дам… Убирайтесь из моего дома. И не смейте больше приходить ко мне. Иначе я все расскажу Люциусу. Уходите.

Гермиона тяжело вздохнула, но покинула дом.

Дафну трясло. Неужели Люциус был прав, и ее хотят обвинить в смерти сестры? Она понимала, зачем Люциус заменил ей память, если эта женщина ей не врала. Он хочет ее защитить. Принять удар на себя. Но не могла же она убить собственную сестру?

Но от Гермионы она не чувствовала опасности. Она могла, используя свое положение, давно забрать ее на допрос. Но она этого не делала.

Дафна решила самостоятельно узнать способы возвращения замененной памяти. Еще со школы она прекрасно помнила, что невозможно вернуть утерянную память. Но не замененную. Оставалось найти способ в обход Министерства. Дафна хотела сама оценить опасность для самой себя своих реальных воспоминаний. И убедиться в том, что она не убивала свою сестру. В противном случае она не простит себя.

На утро к ней явился Люциус.

– Как твои дела? – поинтересовалась Дафна, уже привычно наливая ему чаю.

– Грязнокровка Грейнджер копает под нашу семью, – зарычал Люциус. – Устроила обыск в доме.

– Ты поэтому привез все вещи сюда? – поинтересовалась Дафна, на что Люциус кивнул.

Они замолчали. Дафна не знала, кому из них доверять.

– Люциус, скажи мне правду, – сказала Дафна. – Я имею какое-то отношение к смерти Астории? Почему ты считаешь, что меня нужно защищать?

– Всего лишь мера предосторожности, – сдержанно ответил Малфой. – Ты не представляешь, что они делают с Драко.

– А можно с этим что-то сделать? – продолжала аккуратно разведывать почву Дафна. – Например, заменить память.

– Зачем? – удивился Люциус, но стал смотреть на нее чуть подозрительней. – Он не виноват и так.

Дафну охватил ужас. Неужели, она причастна ко всему этому. И Люциус заменой памяти спас ее от тюрьмы?

– Где твой амулет? – неожиданно спросил он.

– Наверху, в моей спальне, – поспешно ответила Гринграсс.

– Я же сказал, чтобы ты его не снимала, – ударил кулаком по столу Люциус. – Это дополнительная защита. Ментальная в том числе.

Нет, не мог этот человек быть плохим. Дафна стала верить Люциусу. Он не желает ей зла, в отличие от Гермионы Грейнджер. И если она хотя бы еще раз явится к ней, Дафна все расскажет Люциусу.

Дафна надела амулет и больше не снимала его. Информацию о восстановлении памяти в личной библиотеке она нашла быстро. Однако, ни один из способов не сработал. Все, кроме воспоминания Люциуса с палочкой напротив ее лица, оставалось неизменным.

– Гарри, но я не могу принудить ее, – возмущалась Гермиона.

– Значит, это должен сделать кто-то другой, – задумчиво сказал Поттер.

– МакМиллан, – воскликнула Гермиона. – Она его не вспомнит. Но он сможет доказать ей, что чистокровный, старый ее знакомый, пришел ее навестить. Она боится Люциуса. Не расскажет о его визите. Эрни войдет в доверие, и мы опробуем методику на ней. Он ее убедит.

Эрни судорожно соображал, что ему делать. Вернуть память Дафны было спасением для него и для Эрика. Просто так Люциус не стал бы ее стирать. Значит, Дафна что-то знала.

Он наведался к Гринграсс и изобразил давнего знакомого, показав амулет двадцати восьми, который висел и на шее женщины. Казалось, Дафна ему поверила. Эрни пообещал, что зайдет к ней на следующей неделе.

И не успел он покинуть ее дом, как амулет на шее завибрировал. Это означало одно. Ему нужно явиться в поместье Малфоя. Тяжело вздохнув, Эрни попросил воспользоваться камином Гринграсс. Та лишь кивнула.

– Круцио, – сразу прилетело от Люциуса, как только Эрни вышел из камина. – Вздумал хитрить, щенок? Что ты делал у Гринграсс? Я предупреждал, что это боком выйдет для твоего сына?

– Нет, только не Эрик, пожалуйста, – прокричал Эрни.

– Ладно, – Люциус опустил палочку. – В который раз я прощу тебя. Но с одним условием. Твой сын в Хогвартсе выполнит для меня одну работенку.

– Ну как? – спросил Гарри, когда Гермиона вошла к нему. – У Эрни получилось?

– Да, – кивнула Грейнджер, чуть улыбнувшись. – Контакт с ней установлен. Будет ее навещать. Уверена, у нас все получится.

– Кстати, что там по каминной сети? – поинтересовался Гарри. – Наведывался ли в Мэнор кто-то?

– Нет, – покачала головой Гермиона. – Никого кроме Люциуса и Драко там не было за эти дни.

========== 41. Два шага назад ==========

Скорпиус Малфой

– Ненавижу это все, – бурчал Малфой, когда они с Альбусом поднимались в Большой зал. – Ладно совместные уроки с Гриффиндором. Я это еще мог выдержать, а тут же и этот будет…

Вчера им объявили, что по приказу Министра Магии в школе создается дуэльный клуб для старших курсов с обязательным посещением. Практические занятия будут проходить в Большом зале, а теоретические занятия будут разделены по курсам.

– Да ладно тебе, это же интересно, – Альбус, наоборот, был в предвкушении. – И не думаю, что Роза с Эриком прямо на твоих глазах посреди урока будут целоваться. Как у вас, кстати?

После того, как они заменили память Розье, они снова не общались. Никто из них не заговаривал без особой необходимости. Роза проводила вечера в компании своих друзей и МакМиллана, а Скорпиус с Альбусом, а иногда с Фоули.

– Никак, – еще угрюмей ответил Малфой. – Но это и к лучшему. А вообще, я надеюсь, что мне в спарринг Розье достанется. Я бы устроил ему продолжение. И вообще… Я ее спасаю от всяких придурков, а она МакМиллана от поражения неделю успокаивает. Стерва.

Как и ожидал Скорпиус, он еле-еле сдерживал себя, видев, как Эрик приобнимает Розу за талию, что-то шепчет ей на ухо, а она смеется.

– Скорп, прекрати туда пялиться, – шикнул на него Альбус. – Иначе твоя шифровка будет бесполезна и все всё поймут.

– Пойдем после занятия ко мне, – сказал Скорпиус с болью в голосе. – Я хочу напиться. Тогда же так и не удалось. Только надо в Хогсмид сходить…

– Я принесу, – согласился на посиделки Альбус. – После той вечеринки много осталось.

– Как думаешь, они спали? – спросил Скорпиус, делая глоток огневиски.

– Не знаю, – пожал плечами Альбус, повторяя за другом. – Не думаю. Конечно, в тихом омуте черти водятся. Но мне кажется, что это не про Роуз. Я слышал разговор мамы и Гермионы летом. Моя переживала, что у меня нет постоянной девушки. А Гермиона советовала ей не беспокоиться, мотивируя тем, что Роза даже еще не целовалась.

– Чего? – Скорпиус поднялся на локтях. – Не целовалась?

– Я думал, ты знал, – нахмурился Альбус. – Ты же постоянно задевал ее на этот счет.

– Но никогда не думал, что это правда, – честно признался Скорпиус. – Не знаю, мне кажется все курса с третьего как минимум в бутылочку играют. Я не говорю, что это нужно было делать по любви.

– Роза не такая, – в который раз повторил Альбус. – Уверен, что одна из причин, почему она не хотела общаться со мной, это мой образ жизни. На каникулах не уставала подкалывать меня на этот счет. Она не станет целоваться без чувств.

– Тогда все еще хуже, чем я представлял, – Скорпиус вновь сделал глоток. – Значит, она любит этого сраного когтевранца. Раз целуется с ним. Как со мной… В темных коридорах. А значит, может и спать с ним.

Альбус ничего не ответил, а Скорпиус воспринял это как подтверждение своих слов. На деле эта недотрога Уизли была очень горячей штучкой. Стоило только пройти этот барьер. И раз МакМиллан добрался до поцелуев, то и… Скорп не хотел об этом думать.

В этой самой башне он столько раз был близок к тому, чтобы стать ее первым. У него было много девственниц. Если бы в Хогвартсе давали награду за то, скольких ты лишил девственности девушек, то наказанные ученики уже давно натирали бы кубок Скорпиуса в зале Славы под чутким присмотром Филча. Но на всех них ему было плевать. Он думал в основном о себе.

Скорпиус с ужасом осознал, что хотел бы стать ее первым парнем. Однако этому уже не суждено случиться. Он бы устроил ей незабываемый первый раз. Она бы запомнила его на всю жизнь.

– Что это? – спросил Альбус, беря книгу из его тумбочки. – «Темная родовая магия: амулеты». Откуда это у тебя?

– Из Особой секции стащил, – вновь выпил Скорпиус, бездумно смотря перед собой. – Хочу выяснить, на что способно это дерьмо, что носят МакМилланы.

– И как успехи? – поинтересовался Альбус, осматривая амулет двадцати восьми.

– Никак, – тяжело вздохнул Скорпиус. – Этого мало. Нужна наша библиотека в Мэноре. Не знаю. Честно говоря, я хотел не возвращаться в поместье. Либо в школе остаться, либо к тебе. А теперь не знаю.

– Кстати, мой отец и Гермиона совершали обыск в твоем доме, – вспомнил Альбус новости от Джеймса, которые он подслушал от папы.

– И? – оживился Малфой, чувствуя, как сознание трезвеет.

– Ничего, конечно, – покачал головой Ал. – И я не удивлен. Подвал то пустой ваш был. А отец и его то увидеть не мог бы. Столько защитных на нем стоит.

– Неужели, действительно, нет никакого выхода, – не мог поверить Скорпиус. – Он все продумал… И убийства кончились.

– А это что?

Альбус открыл страницу книги, где лежало письмо в качестве закладки.

– Ничего, – Малфой выхватил письмо, кинув во внутренний карман мантии.

В это время прозвенел колокол, оповещающий об отбое.

– Лучше иди, – сказал Скорпиус, допивая остатки огневиски, снова пьянея. – Сегодня, вроде, эта противная пуффендуйка с шестого курса дежурит. Эта и баллы снять может.

Как только за Альбусом закрылась дверь, Скорпиус плюхнулся на диван перед камином. Ему снова было невыносимо плохо. И алкоголь совсем не помог. А лишь сделал хуже.

Плевать. Плевать на деда, отца, Фоули, принципы, МакМиллана. Сегодня он сделает то, что давно хочет.

Скорпиус поднялся по лестнице и вошел в спальню к Уизли. Алкоголь лишь раззадоривал его. Сегодня он возьмет свое. А после забудет раз и навсегда. Как всех остальных своих девок. Не вспомнит даже ее имени. И запаха…

Запах. Хоть это и была ее комната, карамельного запаха не чувствовалось. Скорпиус только сейчас заметил, что открыто окно. А возле него висела ее куртка. Малфой подумал, что одежда точно содержит ее запах.

Он подошел и засунул руки в карманы, а голову опустил в капюшон. Запах пьянил больше чем огневиски. И тут его руки нащупали что-то небольшое и прямоугольное. Скорпиус достал. Это была фотография. Его фотография. Где он бежал к маме, а она его целовала, крепко прижимая к себе.

У него подкосились ноги, и он сел на ее кровать. Снова и снова он наблюдал за счастливым мальчишкой с фотографии. Скорпиус не выдержал и достал письмо из внутреннего кармана.

Мое Солнышко,

Надеюсь, что у тебя все хорошо. Как твоя первая неделя учебы? Мне очень жаль, что ты так мало провел времени дома летом. Хотя я прекрасно понимаю причины твоего решения и не осуждаю. Просто я по тебе очень скучаю и очень люблю тебя. Твой отец сказал, что он на Рождество вынужден уехать с Люциусом по работе. Поэтому мы поедем к моей сестре Дафне. Если ты, конечно, не предпочтешь компанию Поттеров. Я все пойму. Альбус замечательный друг.

Удачи на отборочных испытаниях! Собери самую сильную команду.

Люблю тебя,

Мама

Письму был год.

Скорпиус не смог сдержать слез. Без предупреждения они полились из его глаз. И обжигали кожу. Тело начинало трясти.

– Малфой, – из двери раздался пораженный голос Уизли.

Скорпиус вскочил с дивана и направил на нее палочку. Быстрыми шагами он подошел к ней и подставил к подбородку палочку.

– Откуда у тебя это, – его трясло от злости. – Отвечай!

– Малфой, ты пьяный, – ее дыхание стало прерывистым.

– Живо говори, откуда, – заорал на нее Скорпиус, ударив кулаком стену в нескольких сантиметрах от ее лица.

– Это принесла сова, когда ты был в Больничном крыле, – трясущимся голосом сказала Роза. – Конверт был без подписи, я подумала, что это мне. Открыла… Чтобы не потерялось, я убрала к себе. А потом вся эта ситуация с Розье, я забыла…

– Зато потрахаться со своим кренделем ты не забыла, – вновь кричал Малфой. – Уизли, либо ты сама забудешь этот вечер, либо я буду пытать тебя так, что тебе самой захочется применить заклинание забвения на себя, чтобы забыть это.

Скорпиус вышел из ее спальни, громко хлопнув дверью.

– Все-таки решил спать с Уизли? – усмехнулся Эйвери, когда они втроем шли на травологию. – Или у вас все серьезней? Тайный роман?

– Ты тоже вчера пил что ль? – спросил Скорпиус, голова которого раскалывалась. – Какой нахрен роман?

– А зачем она тебе любовные записочки пишет? – усмехнулся он. – Ал, хватит его прикрывать. Я видел, как она тебе перед завтраком отдала какую-то записку и попросила передать Скорпу. Что там?

– Я не читаю чужих писем, – сказал Альбус. – Да и ты не услышал первую часть диалога. Это что-то по их обязанностям старост и записка от МакГонагалл.

– Скорп, значит, ты любишь постарше, – засмеялся Эйвери.

Скорпиус плохо помнил вчерашний вечер. Все его запасы антипохмельного зелья кончились, поэтому сегодня болела голова, что он не пошел на завтрак, а воспоминания о вчерашнем дне были смутными.

– Да иди ты, – ответил Скорпиус.

Он посмотрел на Ала, а тот лишь пожал плечами. Скорпиус привычно стоял напротив Уизли. Но она разговаривала с Роксаной и ни разу не взглянула в его сторону.

– Сегодня мы начинаем новую тему, – сказал Невилл, входя в теплицу после звонка. – И нам нужны мешки с землей. Мистер Малфой, сходите, пожалуйста, во вторую теплицу и принесите пять штук. Можете и мистера Поттера с собой захватить для помощи.

Как только они вышли из восьмой теплицы и отошли от нее на безопасное расстояние, Альбус протянул свернутый пополам пергамент Скорпиусу. Малфой быстро развернул его.

Извини, я правда забыла об этой фотографии и не думала с ней делать ничего, кроме как передать тебе. А ты… Не смей больше приближаться ко мне.

– Что там? – спросил Альбус.

Скорпиус тут же вспомнил весь вчерашний вечер. Фраза «не приближайся ко мне» прогоняла похмелье лучше всяких зелий. И Малфой все рассказал другу.

– Что она со мной делает? – застонал Скорпиус.