Текст книги "Жак де Моле: Великий магистр ордена тамплиеров"

Автор книги: Ален Демурже

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Так что, мог Жак де Моле находиться в Западной Европе и, в частности, в Париже в 1297 году? Гипотеза, наиболее оптимистично оценивающая документальные данные, допускает, что он ездил в Париж даже три года подряд, в связи с генеральными капитулами провинции Франция, проходившими в июне. Но я бы, проявив осторожность, высказался за его присутствие во Франции в 1296 г., но не в 1295 году. А насчет 1297 года? Неясно, что могло бы побудить великого магистра, уже задержавшегося на несколько месяцев, отложить возвращение на Кипр, тем более что расстояние от Арля до Марселя было всего ничего. Ни один документ не упоминает о присутствии Жака де Моле в период между 15 августа 1296 г. и началом 1297 г. на Западе – впрочем, как и на Кипре. С уверенностью можно сказать одно – письмо, адресованное 23 февраля 1298 г. Бонифацием VIII Петру Болонскому, генеральному уполномоченному ордена Храма при римской курии, показывает, что к тому времени Жак де Моле был далеко: «Поелику оный магистр отсутствует и явиться ему не просто, представить ему означенное письмо невозможно…».[256]256
  Les registres de Boniface VIII (npnu. 36). T. II, col. 31-32, n" 2429.


[Закрыть]

Поездка на Запад: цели

Моле приехал на Запад, чтобы достичь двух основных целей: во-первых, он хотел добиться помощи делу Святой земли, что, в частности, включает предоставление его ордену средств на существование и на выполнение традиционных миссий – задачи отвоевания Иерусалима никто не отменял; во-вторых, он стремился реформировать свой орден, чтобы сделать его движущей силой этого отвоевания. Естественно, присутствие на Западе позволило ему также уладить некоторое число местных или региональных проблем. Для начала я рассмотрю их.

Местные или региональные задачи

Письмо, написанное в Никосии 20 апреля 1292 г., улаживало одну из этих проблем; оно ставило финальную точку в одном деле, рассматривавшемся на Кипре. Речь шла о продаже арагонскими тамплиерами двух домов, удаленных от центра (и слабо с ним связанных): Пуигрейга и Ла-Сайды. Любое отчуждение значительной части там-плиерского патримония требовало разрешения магистра и капитула. Письмо от 20 апреля давало такое разрешение. Вот доказательство, что ради дел такого рода приезжать было не обязательно. Но иногда приезжали. Продажа Пуигрейга и Ла-Сайды касалась только тамплиеров. Зато уступка арагонскому королю тамплиерского владения Тортосы затрагивала и другие интересы, и присутствие Моле на месте свидетельствовало о важности этого дела, в то же время упрощая решение проблемы.

В последней трети XIII в. основные суверены Западной Европы, короли Англии, Франции, Кастилии, Арагона и Сицилии, хотя враждебность к орденам приписать им было нельзя, искали возможность урезать привилегии, которые были прежде дарованы последним в их государствах. Это относится и к Каталонии, где король Арагона, он же граф Барселонский, хотел сделаться полным властителем низовий Эбро за счет светских или церковных сеньоров, обосновавшихся в этом регионе после его завоевания в середине XII века. Среди этих сеньоров были госпитальеры и прежде всего тамплиеры, которые «превратили эту зону в главную резиденцию своего ордена и самую обширную территориальную сеньорию во всей Арагонской короне».[257]257
  Pagarolas I Sabate, L. La fi del domini de 1'Orde del Temple a Tortosa. La permuta de 1294 // Anuario de estudios medievales. 1998. N° 28. P. III.—Pagarolas I Sabate, Laurea. Op. cit. (Hpmvi. 33).


[Закрыть]

Соглашение с госпитальерами король Педро III уже заключил 7 декабря 1280 г.: король получал обратно Ампосту, резиденцию главы каталонского приората ордена Госпиталя (приората, который как исключение назывался шателенией Ампоста); в качестве компенсации король передавал госпитальерам замки в Арагоне и в королевстве Валенсия. Соглашение с орденом Храма, датируемое 1294 г., было заключено сразу вслед за соглашением с одним светским сеньором, Гильермо де Монкадой, также имевшим владения в Тортосе и окрестностях.

Заключение соглашения с орденом Храма требовало долгих переговоров между королем и арагонскими властями Храма, а также между теми же властями и центральным руководством ордена. Об этом шла речь на генеральном капитуле, проводившемся Жаком де Моле в Монпелье в августе 1293 г., где участвовал Беренгер де Кардона, магистр Арагона; капитул дал согласие на обмен, предложенный королем, но надо было еще обсудить условия. Позже, в мае 1294 г., в Гардени собрался капитул тамплиеров провинции Арагон; он утвердил решение, принятое в Монпелье.[258]258
  Ibid. Art. cit. (прим. 46). P. 279.


[Закрыть] Потом Жак де Моле поехал в Лериду. В этом городе 27 августа он дал Беренгеру де Кардоне полномочия заключить соглашение с королем.[259]259
  Ibid. Op. cit. (прим. 33). T. II. P. 197-198, n° 171.


[Закрыть] Договор заключили 15 сентября, составив документ; он состоял из двух частей – в первой магистр провинции, ссылаясь на согласие великого магистра и капитула, уступал все права, какие орден имел на Тор-тосу, во второй король заявлял, что берет во владение Тортосу, и взамен даровал тамплиерам Пеньисколу (в королевстве Валенсия).[260]260
  Ibid. Op. cit. (прим. 33). T. II. P. 198-209, n° 172.


[Закрыть]

Может быть, во время этой поездки Жака де Моле в Арагон он также вмешался в конфликт между жителями Монсона (главной резиденции ордена в Арагоне) и магистром провинции: в 1292 г. Беренгер де Кардона наложил на жителей штраф в 12 тысяч солей Хаки, потому что они дважды не выполнили свои военные обязанности; жители выразили протест и, несомненно, обратились к великому магистру; последний и уменьшил штраф до 8 тысяч солей. Но закончилось это дело только 23 января (или 1 февраля) 1297 г., когда командор Монсона представил платежное письмо, направив его ордену Храма и Жаку де Моле, «великому магистру домов рыцарства Храма».[261]261
  Madrid, AHN. OM (San Juan), legojo 8277', n° 15, p. 31. Под старым шифром цитируется у А.Дж. Фори: Forey, A. J. Op. cit. (npHM. 1). P. 331: «summus magister domorum milicie Templi». Я благодарю Ф. Жоссерана, любезно сверившего для меня этот документ в Национальных архивах в Мадриде.


[Закрыть]

В Англии пребывание Жака де Моле тоже ознаменовалось успехом: он ходатайствовал перед королем Эдуардом I, добиваясь милости для магистра ордена Храма в Англии Ги де Фореста, обязанного платить штрафы, которые были наложены на его предшественника Роберта де Тёрвилла. 8 декабря 1293 г. «по настоятельной просьбе брата Жака де Моле, магистра рыцарства Храма Соломонова», король простил брата Ги де Фореста.[262]262
  London, PRO. Close Rolls 54/III/m. 12. Цитируется: B.-T. P. 351 h 357.


[Закрыть]

Точно так же благодаря личному ходатайству перед королем Карлом II Сицилийским Жак де Моле добился отмены притеснительной (или, во всяком случае, воспринимаемой как таковая) меры по отношению к тамплиерам королевства Сицилия: 3 июля 1294 г. по просьбе магистра ордена Храма в Апулии король запретил своим чиновникам в портах Апулии требовать от судов ордена Храма – или от судов, которые зафрахтовали (то есть наняли) тамплиеры, – приходивших из заморских земель (с Кипра), предъявлять находящиеся на борту арбалеты, если доказано, что это противоречит обычаю.[263]263
  Actes relatifs a la principaute de Moree 1289-1300. Publics par Charles Perrat et Jean Longnon. Paris: Bibliotheque Nationale, 1967. P. 96, n° 93. (Collection de documents Inedits sur 1'histoire de France. 6. Serie In-8°.)


[Закрыть] 12 января 1295 г. в башне Сан-Эразмо близ Капуи король подтвердил этот запрет:

Со стороны […] магистра и братьев [ордена Храма] было показано, что, касательно нефов и прочих судов означенного дома и тех, каковые он нанимал прежде, приходящих в королевство из заморских земель, в, прошлом никогда не было в обычае предъявлять арбалеты или луки нашему суду…[264]264
  Ibid. P. 127, n° 127.


[Закрыть]

А ведь Жак де Моле находился в Италии, точнее – в Неаполе, самое позднее с декабря 1294 г., если не с сентября. Это дело несомненно мелкое и второстепенное, но символичное, и пришлось оно на время, когда Жак де Моле и Карл II, вероятно, обсуждали важные вопросы крестового похода или объединения орденов.

«Поддержка Святой земли»

Святая земля в библейском смысле слова занимает только часть Палестины: Акра, например, в нее не входит. Это выражение применяли для удобства как синоним Палестины, даже латинских государств в то время, когда они еще существовали, а также ради демонстрации, что, когда строятся планы и делаются попытки вернуть всю территорию или часть территории этих исчезнувших государств, цель возвращения Иерусалима все еще преследуется. Поэтому выражение In subsidium [в поддержку (лат.)] Святой земли, использовавшееся всегда, когда речь шла о помощи, надо воспринимать в широком смысле, как его понимали тогда.

Поддержка Святой земли, вместе с дальней целью ее отвоевания, осталась одной из главных миссий военных орденов сразу после падения Акры. Давняя историографическая традиция относит конец одного предприятия – крестовых походов – к 1291 г., считая, что до этого оно несколько десятилетий агонизировало, и по этой логике та же традиция отказывает военным орденам (прежде всего ордену Храма) во всяком смысле существования после этого. А ведь общественное мнение в 1291 г. (насколько его можно уловить по документам, которыми мы располагаем) не отвратилось ни от Святой земли, ни от крестовых походов; их не воспринимали ни как анахронизм, ни как пустые грезы, ни как потерянный рай. Изменились условия, другими стали тревоги, появились новые «противники имени христианского», согласно выражению, без конца повторявшемуся в папских актах. Крестовые походов и их цели вызывали вопросы, и многие критиковали, порой резко, ту форму, в какой эти походы вели и использовали папство и государства Западной Европы. Размышляли о военных орденах, их ответственности, их поражениях, их соперничестве, их надменности; призывали к их слиянию, а иногда и к упразднению.[265]265
  Об этих проблемах см. основные работы о крестовых походах и военных орденах, а также: Kedar, Benjamin Z. Crusade and mission: European approaches toward the Muslims. Princeton; Oxford: Princeton University Press, 1984. – Schein, Sylvia. Fideles crucis: the papacy, the West, and the recovery of the Holy Land, 1274-1314. Oxford: Clarendon press, 1991. – Nicholson, Helen. Templars, Hospitallers and Teutonic knights: Images of the military orders, 1128-1291. Leicester: Leicester university press, 1993. – Housley, Norman. The later crusades, 1274-1580: from Lyons to Alcazar. Oxford: Oxford university press, 1992.


[Закрыть] Но в конечном счете на них все еще рассчитывали.[266]266
  Forey, J.A. The military orders In the crusading proposals of the late-thirteenth and early-fourteenth centuries // Traditio. XXXVI (1980). Воспроизведено в издании: Forey, Alan John. Military orders and crusades. Aldershot: Variorum, 1994.


[Закрыть]

Направляясь на Запад, Жак де Моле преследовал эту цель – добиться помощи для Святой земли. Конкретно это означало: защита оставшихся христианских государств – Кипра и Армении, поддержка беженцев из Святой земли и помощь военным орденам, понесшим большие потери, с тем чтобы они могли продолжать свою миссию. Помочь военным орденам можно было двумя способами: продолжить поставлять им ресурсы, то ' есть продолжить делать им дары, а также позволить им беспрепятственно использовать и переправлять на Кипр средства, которыми они располагали на Западе, причем не покушаясь на эти средства.

Жак де Моле приехал на Запад не затем, чтобы убедить папу и монархов организовать новый крестовый поход, даже если он этого хотел. Крестовые походы были делом пап. А ведь в 1292 г., когда Моле избрали магистром, папа Николай IV активно занимался подготовкой к такому предприятию; с его смертью все остановилось. Поскольку папская резиденция два года пустовала, этот план был предан забвению. Жак де Моле ехал, чтобы добиться от западных монархов при поддержке папы чего-то вроде «свободной торговли» между Западом и Кипром. Точнее, он хотел добиться, чтобы военные ордены могли свободно вывозить (для него речь шла только о «передаче») на Кипр продукты и доходы, извлекаемые из эксплуатации своих тыловых командорств, то есть не были бы обязаны за право на вывоз платить государствам, на территории которых находились их владения. В самом деле, европейские светские власти, пытаясь извлечь для себя доход из торговли, взимали в портах своих государств за вывоз товаров таможенные пошлины.

В королевстве Неаполя и Сицилии, в Англии, в государствах Арагонской короны (в меньшей степени) Жак де Моле хлопотал о получении свободы вывоза на Кипр пищевых продуктов из тамплиерских владений, а также денег, оружия, коней, в которых тамплиеры нуждались на острове.

12 января 1295 г. король Карл II Сицилийский и Неаполитанский напомнил своим таможенным чиновникам портов Апулии о «прискорбном состоянии Святой земли» и своем желании пособить ей, оказав помощь, в частности, «достопочтенному дому Храма», который там по-прежнему держит воинов. Поэтому он дозволял «достопочтенному и благочестивому мужу, брату Жаку де Моле, генеральному магистру сего святого дома, нашему дорогому другу […], дабы каждый год, пока на то будет наша добрая воля, они могли свободно и беспрепятственно вывозить в нынешних мерах 2000 сальм[267]267
  Сальма – сицилийская мера зерна, около 200 кг (примеч. пер.).


[Закрыть] пшеницы, 3000 сальм ячменя и 500 сальм бобовых, полученных от урожаев во владениях означенного дома в Апулии, из портов оной провинции на остров Кипр или на Святую землю в помощь лицам и мужам означенного дома, морем на подходящих судах и кораблях, без оплаты экспортной пошлины».[268]268
  Mas Latrie, Louis de. Histoire de File de Chypre sous le regne des princes de la maison de Lusignan… D'apres un memoire cou-ronne par Facademie des Inscriptions et belles lettres. Paris: Impr. Nationale (Imperiale). 1852-1861. 3 Vol. T. II. P. 91-92.


[Закрыть]

Более поздний акт, от 1299 г., показывает, каким конкретно способом производился этот вывоз зерна из портов Южной Италии. 15 мая 1299 г. один нотарий из Манфредонии записал, что королевские портовые коменданты этого города разрешили вывоз пшеницы на остров Кипр в следующих количествах: 123 сальмы пшеницы и еще 367 сальм, принадлежащих ордену Храма, 1700 сальм, принадлежащих флорентийской компании Барди, 300 сальм, принадлежащих брату Гильому, магистру Госпиталя, и наконец еще 230. Три последних груза, то есть 2230 сальм пшеницы, были предназначены для госпитальеров Кипра. Все подлежало перевозке на корабле ордена Храма, стоящем на якоре в порту Манфредония. Похоже, никакой экспортной пошлины взимать не собирались.[269]269
  Ibid. P. 97-89. См. другие примеры, касающиеся госпитальеров Южной Италии, за 1300 год: СИ. Т. 111. Р. 800, п° 4495 и р. 808, п° 4512.


[Закрыть] Акты последующих лет, относящиеся к госпитальерам, выдержаны в том же духе.[270]270
  CH. T. IV. P. 9, n° 4535-4536, p. 10, n° 4538, p. 49, n° 4589, etc.


[Закрыть]

О большей свободе экспорта Жак де Моле ходатайствовал и перед королем Арагона: так, Хайме II приказал своему капитану в «земле Отранто» (под ним несомненно надо понимать командира арагонского флота, который крейсировал в водах Отрантского залива в Ионическом море) перестать чинить препятствия кораблям орденов Госпиталя и Храма, направляющимся на Кипр.[271]271
  CH. T. III. P. 708, n° 4362. – Coureas, Nicholas. The Latin Church In Cyprus, 1195-1312. Aldershot (GB); Brookneld (Vt.); Singapore [etc.]: Ashgate, 1997. P. 164.


[Закрыть] О том же он просил короля Англии.[272]272
  CH. T. III. P. 708, n° 4362.


[Закрыть] Хорошие отношения с папой Бонифацием VIII позволили ему получать в этой сфере твердую поддержку со стороны папства. 21 июля 1295 г. (можно полагать, что в тот день Жак де Моле был в Риме) Бонифаций VIII издал несколько булл в пользу ордена Храма; для предмета, который интересует нас, важны две: первая, общего характера, предоставляла тем, кто совершит «переправу» на Кипр, те же привилегии, какие давались тем, кто когда-то совершал переправу в Иерусалим;[273]273
  Les registres de Boniface VIII (прим. 36). T. I, col. 169-170, n° 487.


[Закрыть] во второй, адресованной королю Англии, папа ходатайствовал за орден Храма и просил короля не мешать вывозу продукции английских домов ордена.[274]274
  Ibid. Col. 170, n° 489. – Barber M. James of Molay, the Last Grand Master of the Order of the Temple // Stitdia Monastica. 14 (1972). P. 94-95.


[Закрыть]

«Великий магистр и дом Храма обосновались в королевстве Кипр, дабы вернее его оборонять, по нашей воле и в силу наших приказаний», – писал папа, увещевая короля покровительствовать ордену и его владениям и «позволить этим инокам столь же свободно, как они прежде это делали, перевозить и вывозить с земель, находящихся под Вашей властью, продукты, каковые им необходимы как для собственного содержания, так и для обороны королевства Кипр».[275]275
  Переведено Лораном Дайе: Л. Дайе: Dailliez, Laurent. Op. cit. (npHM. 23). P. 22, по изданию: Rymer, Thomas. Foedera, conventiones, literae, et cujuscunque generis acta publica… Hagae Comitis: Apud Joannem Neulme, 1739-1745. 10 V. T. II. P. 683.


[Закрыть]

Жак де Моле не забывал об интересах своего ордена. Меры, которых он добивался от европейских монархов, были направлены прежде всего на то, чтобы позволить тамплиерам на Кипре восполнять свои запасы и средства к существованию и выполнять свои милосердные обязанности.[276]276
  Все тамплиеры, допрошенные в Никосии в 1311 г. в ходе процесса, свидетельствовали, что такие милосердные действия действительно проводились во всех домах ордена на Кипре.


[Закрыть] Возобновив свои ресурсы, они в дальнейшем могли бы действовать на благо Святой земли, а в более общем плане – на благо христиан против неверных. Папа особо подчеркивал это, обращаясь к «сим неустрашимым защитникам Христа, коим вверена охрана королевства Кипр».[277]277
  Les registres de Boniface VIII (прим. 36). T. I, col. 169-170, n° 487.


[Закрыть]

Что было хорошо для ордена Храма, было хорошо для Кипра и Святой земли.

Реформировать орден?

Для того, чтобы эта акция по поиску помощи Святой земле имела успех, нужно было восстановить имидж ордена после поражения в Акре. Для этого надо было реформировать эту организацию изнутри и позаботиться о ее «пиаре». Не нужно разделять эти два аспекта поездки Жака де Моле. Справедливо ли усомниться в искренности действия только потому, что в нем обнаруживается и доля расчета?

Едва высадившись в 1293 г. в Провансе, Жак де Моле, как мы видели, 9 августа созвал в Монпелье генеральный капитул. Каждый этап его поездки был отмечен собраниями провинциальных (Англия, 1294 г.; Франция, 1295 или (и) 1296 г.) или генеральных (Арль, 1296 г.) капитулов. В отношении последних (Монпелье, Арль) можно полагать, что провинциальным руководителям ордена рассылались пригласительные письма. Насколько мне известно, таких писем у нас нет (тогда как для собраний провинциальных капитулов они имеются, в частности, для провинции Арагон); зато в королевских архивах сохранились письма великого магистра с просьбами к королю дать разрешение провинциальным магистрам или командорам направиться на капитул либо письма короля, благосклонно отвечающего на подобные просьбы. То и другое относится к Англии. В мае 1293 г. Жак де Моле сообщил Эдуарду I о ближайшем созыве генерального капитула и о том, что на этом капитуле желательно присутствие Ги де Фореста, благоразумие и советы которого были бы ценными и необходимыми.[278]278
  PRO. Anc. Corr, SCl/21n f.4. Не полностью и с ошибками опубликовано Кервином де Леттенхове: Kervyn de Lettenhove. Op. cit.. (прим. 21). Р. 254.


[Закрыть] В отношении Арльского капитула мы располагаем ответом – положительным – короля на просьбу Жака де Моле. 24 апреля 1296 г. король отправил два приказа констеблю Дувра, чтобы тот позволил отплыть Ги де Форесту, бывшему магистру провинции Англия, и Брайану де Джею, магистру нынешнему, которые направляются на материк в обществе кардинала-епископа Альбанского, папского легата в Англии; первому разрешалось ехать на Кипр, второму – «на совет, который должен состояться с высшим магистром означенного ордена», то есть на капитул.[279]279
  PRO. Close rolls, C 54/113, m 9 d. Имеется в виду два разных акта, данных в Беруике: «quod dilecto nobis In Christo fratri Briano de Jay, magistro milicie templi In Anglia licenciam dedimus transfretandi ad partem transmarinas […] ad colloquium habendum cum magistro superior! milicie supradicto».


[Закрыть]

Историки располагают лишь косвенными сведениями о том, какие меры было решено принять на этих генеральных капитулах. Обычно по окончании капитула его решения обнародовались в форме статутов. Такая практика существовала в ордене Госпиталя. Вероятно, так же было заведено и в ордене Храма, разве что слово «статут» заменялось на слово «retrais». Но эти статуты не сохранились, по крайней мере, в оригинальном виде – «retrais» такого-то капитула» или, как в ордене Госпиталя, «такого-то магистра». Полагают, что их периодически перегруппировывали и добавляли к уставу. Последние из них по дате – retrais Тома Берара. Чтобы получить сведения о содержании этих решений генеральных капитулов, снова нужно обратиться к протоколам допросов из процесса. Пристально интересовались этими вопросами папские комиссии, и протоколы допросов, записанные ими, позволяют составить представление о реформаторских мерах, которые хотел провести через капитулы Жак де Моле.

Если верить Гишару де Марсиаку, который был губернатором Монпелье от имени короля, а значит, находился в городе во время заседания капитула, или Гильому д'Арраблуа, тамплиеру, то речь шла о мерах, касающихся «способа управления, и о пище».[280]280
  Mich. I. P. 187 h I. P. 513.


[Закрыть] Поскольку переезд на Кипр создал для тамплиеров новую ситуацию, они больше не находились на фронте постоянно. Поэтому Жак де Моле хотел ввести некоторые ограничения в предписания устава. Что касается пищи, известно только одно конкретное предложение – ограничить потребление мяса одним днем в неделю вместо трех, которых требовал устав.[281]281
  R.T.I, Regie latine art. 9, p. 179; regie franfaise art. 13, p. 269. —R.T.2. P. 35.


[Закрыть] Когда позже Жак де Моле будет возражать против объединения своего ордена с орденом Госпиталя, он сошлется на это, доказывая, что устав ордена Храма строже, чем у его великого соперника; этот аспект тамплиерской идентичности надо было подтвердить, чтобы сделать из него оружие в борьбе с критиками, и для того же, вероятно, следовало искоренить кое-какие злоупотребления.

Другим вопросом, о котором, похоже, много говорилось на капитулах, был вопрос о милосердных делах, которыми занимается орден. Добрые дела на Кипре были в том числе и одним из оправданий просьбам о помощи на Западе. Долг милосердия возлагался на любой монашеский орден, но природа этого долга различалась в зависимости от главного призвания ордена: подавать милостыню и кормить бедняков полагалось всем, но оказание гостеприимства, прием бедных и больных и забота о них были особой задачей странноприимных орденов. Во время процесса одна из статей обвинительного акта против ордена касалась выполнения долга милосердия. Показания тамплиеров красноречивы. Допрошенный на Кипре Пьер де Торвоне, рыцарь, ответил: «Неправда, что не подавалась милостыня. Напротив, ее подавали в обилии, повсюду, где у ордена была капелла. Подавали ее три раза в неделю: раздавались десятая часть хлеба, выпеченного в доме, и остатки со стола, и деньги, а иногда и другое. И он добавил, что Храм не обязан проявлять гостеприимство [в отличие от Госпиталя]. Тем не менее если монахи, рыцари или другие просили приюта в каком-либо доме ордена, им давали приют и тепло принимали».[282]282
  GB. P. 240. См. также р. 201,412, 415,409,428-429 и т.д.


[Закрыть]

Этот вопрос был чувствительным, и тамплиеры, должно быть, уже защищались от обвинений в связи с этим на Втором Лионском соборе в 1274 году. Сам Жак де Моле оправдывался во время одного допроса: «Он не знал орденов, где подавали бы больше милостыни, чем в ордене Храма, ибо во всех домах ордена согласно общему уставу означенного ордена подавали милостыню трижды в неделю всем, кто хотел ее получить».[283]283
  Mich. I. P. 42-45. Перевод: G. Lizerand, Le Dossier… Р. 167.


[Закрыть] Однако следует сделать оговорку: во время поездки на Запад великий магистр, так как орден на Востоке испытывал большую нужду, мог попросить не слишком усердствовать в этом деле и ограничиться предписаниями устава. Поднимался ли на этих капитулах вопрос о ритуале вступления в орден? Не предвосхищая того, что станет одним из ключевых пунктов обвинений против тамплиеров в ходе процесса, мы можем задуматься: когда Жак де Моле выступал на капитуле 1291 г. на Кипре, требуя реформ в ордене, включил ли он в свою программу этот вопрос? На мысль об этом наводит свидетельство Жана Сенана, уже упоминавшееся. Встретил ли великий магистр сопротивление внутри ордена Храма, помешавшее ему пойти дальше в выполнении реформаторской задачи? Или не выказал в этом деле особой боевитости? К этому мы вернемся в главе, посвященной процессу.

Внимание Моле на Западе неизбежно привлекла и история с объединением орденов. Великий магистр враждебно относился к этой идее, и свою позицию он позже изложит папе Клименту V. Этот вопрос, как мы увидим, встал со времен Второго Лионского собора в 1274 г., и Жак де Моле обсуждал его с папой, с королем Сицилии Карлом II, который в 1292 г. высказался по нему одобрительно, и, вероятно, с королями Англии, Арагона и Франции: позиция первого неизвестна, второй был враждебен этой идее, а Филипп Красивый ее безоговорочно одобрял.

Наконец, возникал ли при этой поездке, во время визита в Арагон в 1294 г., вопрос о перенесении резиденции ордена на Запад, точнее, в Пеньисколу? Говорят, да. Согласно Лорану Дайе, уже Хайме I желал, чтобы орден Храма обосновался в Ибице, которую еще предстояло завоевать. Хайме II снова предложил такой переезд.[284]284
  DailUez, Laurent. Op. cit. (прим. 23). P. 24.


[Закрыть] Мы видели, что в 1294 г. в обмен на Тортосу тамплиеры получили Пеньисколу в королевстве Валенсия. Очень многочисленные акты в Архивах Арагонской короны, относящиеся к 1294-1307 гг., показывают, как тамплиеры методично осваивали уступленную территорию – имения, соляные копи и всевозможные права. В 1294 г. тамплиеры предприняли строительство мощного замка, который и по сей день озадачивает историка. Зачем на столь восхитительном месте, доминирующем над морем, было строить такое сооружение, настолько обширное и тщательно укрепленное? Почему здесь? в это время? Аргумент об отвоевании эмирата Гранады и борьбе с гранадскими мусульманами убедителен лишь наполовину, потому что фронт проходил гораздо южнее; правда, нападения мусульман с моря все еще были возможны, но и этот аргумент уязвим, ведь в этой сфере превосходство каталонцев было очевидным. Может быть, Пеньисколу хотели сделать резиденцией ордена, изменив его миссию и сосредоточив его на борьбе с испанскими маврами?[285]285
  Fuguet Sans, J. De Miravet a Peniscola (1294) // Acri 1291: la fine della presenza degli ordini militari In Terra Santa e I nuovi orientamenti nel 14. secolo. A cura di Francesco Tommasi. Perugia: Quattroemme, 1996. P. 67.


[Закрыть] Такую гипотезу не подтверждает ни один письменный документ. Приемлемо ли каменное доказательство? Конечно, в 1294 г. тамплиеры начали строить внушительный и дорогостоящий замок. Но в это время Жак де Моле рыскал по Европе, добиваясь помощи для Святой земли. Святая земля не в Испании, а Гранада – не Иерусалим. Резиденция ордена Храма, руководство ордена находились на Кипре, и в течение всего магистерства Жака де Моле они останутся там.

Успех турне Жака де Моле по Европе не был гарантирован. Конфликты между государствами, примат европейских интересов над всеми остальными, как у светских государств, так и у папства, представляли собой громадное препятствие: магистр слышал много красивых слов и мало обязательств. Но возникало и еще одно препятствие. Образ ордена Храма и вообще военных орденов был не самым привлекательным. При всей их храбрости на тамплиеров, еще в большей степени, чем на госпитальеров, могли возлагать ответственность за гибель Иерусалимского королевства – и справедливо, ведь они сами провозглашали себя его лучшими защитниками.[286]286
  Nicholson, Helen. Jacquemart Gielee's Renart le Nouvel: the Image of military order on the eve of the loss of Acre // Monastic Studies. 1. 1991. P. 183.


[Закрыть] Чтобы восстановить замаранный имидж своего ордена, Жак де Моле должен был одновременно проявлять кротость, дипломатичность и демонстрировать решимость использовать орден Храма в боях, ведущихся на Востоке. Не будем пока выносить суждений о личности великого магистра. Отметим только, что в документах, относящихся к его путешествию и его отношениям как с папой, так и со светскими монархами нет никаких свидетельств, чтобы он когда-либо проявил неосторожность, неловкость или надменность. Соблазнительно было бы сказать, что он «отработал безукоризненно».

Он сумел сохранить свои дружеские связи, о чем свидетельствуют «подарки» нескольким приближенным папы Бонифация VIII, отношения с которым, как мы увидим, похоже, были превосходными.[287]287
  Фраза Тирского Тамплиера о стычке с папой может иметь касательство только к Клименту V, но не к Бонифацию VIII.


[Закрыть]

Речь идет об обмене вежливостями. Папа, как мы видели, в 1295 г. подарил ордену Храма бенедиктинский монастырь в Торре Маджоре; 7 апреля 1300 г. туда был делегирован брат-капеллан из ордена Храма, имевший право вести себя, как сочтет нужным, назначать и смещать, проверять и поправлять клириков и прочих церковных служителей, подвластных монастырю.[288]288
  Les registres de Boniface VIII (прим. 36). T. II, col. 662, n° 3514.


[Закрыть] 20 июля 1296 г. папа также уступил Жаку де Моле и ордену Храма дом со всеми пристройками в Ананьи под предлогом, что у тамплиеров в Приморской Кампанье нет никакого прибежища.[289]289
  Ibid. T.I, col. 411,n° 1153.


[Закрыть] Но орден Храма тоже отдавал. Так, 9 марта 1300 г. Бонифаций VIII мог вознаградить двух рыцарей из числа своих приближенных (отца и сына) «виллой», или каструмом, переданным римской церкви «в дар братом Жаком де Моле».[290]290
  Ibid. T. II, col. 643, n° 3479.


[Закрыть] Действуя более напрямую, Жак де Моле после Арля, где он собирал генеральный капитул ордена, предоставил несколько командорств или бальяжей Храма в Испании брату ордена Хуану Фернандесу, исполнявшему обязанности кубикулярия (то есть спальника) при папе.[291]291
  Cm. прим. 39.


[Закрыть]

Эти хорошие отношения с папой Бонифацием VIII отразились в ряде булл, изданных 21 июля 1295 года. Одна предоставляла тамплиерам на Кипре те же свободы и иммунитеты, какими они пользовались в Акрском королевстве; другая освобождала братьев от предоставления своих полномочий нунциям и легатам папы, кроме как если те являются кардиналами; ряд булл был направлен европейским суверенам, рекомендуя им орден, его магистра и его членов; наконец, последняя, не столь банальная, адресована архиепископам и просит их обратить на путь истинный тамплиеров, восставших против магистра ордена, и вернуть их в повиновение последнему.[292]292
  Les registres de Boniface VIII (прим. 36). T. I, col. 169-170, n° 487-490.


[Закрыть]

Эта булла не может не интриговать. Что за восставшие? Какова причина их восстания? Кстати, что понимать под этим термином «восстание»? Может быть, попытки изменить некоторые традиции ордена изначально вызвали раздражение (скорей, чем открытое восстание, никаких следов которого в других местах не найти) у некоторых тамплиеров? Я могу только поставить вопрос.

Это, однако, дает мне повод подвести итоги этой поездки. Чтобы верно оценить их, напомним цели, которые ставил перед собой Жак де Моле: помощь его ордену для нужд Святой земли, а именно упрощение его снабжения с Запада; реформа ордена, хотя, может быть, это слишком громкое слово для того, что могло быть просто желанием провести реорганизацию, вернуть в нормальное состояние орден, перенесший серьезные потрясения из-за потери Святой земли и, может быть, слишком безучастного руководства Гильома де Боже. Но не надо к числу целей, которые преследовал Жак де Моле, относить организацию крестового похода в связи с монгольскими инициативами: во-первых, до конца 1294 г. еще не был назначен папа; во-вторых, идея монгольского наступления вновь приобрела актуальность только после того, как Персидское ханство возглавил Газан.

Сделав эти оговорки, можно сказать, что Жак де Моле сумел добиться помощи, какой желал (уточнив, что он не требовал невозможного). Зато в отношении реформы ордена итог выглядит скромным, даже если принять во внимание, что, произнося это слово, мы толком не знаем, что и в каком объеме замышлял Моле. Известно продолжение этой истории: ритуал вступления в орден не изменился; милосердная деятельность активизировалась, даже если великий магистр в определенный момент мог попросить ограничить ее уставными рамками. Что касается реформ внутренней жизни ордена, то свидетельства, полученные при допросах во время процесса, дают понять, что реформы были проведены, даже если мнения на этот счет расходятся.[293]293
  Mich. I. P. 182-188 (Гишар де Марсиак, считающий, что они были проведены). I, р. 503 (Гильом д'Арраблуа, который так не думает).


[Закрыть] Реформировать орден, похоже, было не просто! И тем не менее представление, что великий магистр и капитул смирились, было широко распространено среди членов ордена. Эти вопросы окажутся центральными на процессе. Многие тамплиеры будут сожалеть об «упущениях» ордена в отношении реформы вступительного ритуала. Может быть, Жак де Моле не ощутил эту потребность?

Прежде чем вернуться на Кипр, Жак де Моле – вероятно, по настоянию папы – делегировал значительную часть своих полномочий, прежде всего финансовых, Гуго де Перо, тогдашнему магистру Франции. Он предоставил Перо – в письме папы, упоминающем об этом факте, более точных сведений нет – должность досмотрщика Франции,[294]294
  Les registres de Boniface VIII (прим. 36). Т. I, со1. 914, п° 2323. в некоторых показаниях на процессе утверждалось, что Перо носил титул досмотрщика с 1293 г., что слишком рано. Он сменил Жоффруа де Вишье.


[Закрыть] если только не имелось в виду неявное подтверждение за ним этой должности. Гуго де Перо занимал обе должности до 1300 г. – даты, когда магистром Франции станет Жерар де Вилье. Было ли это разделением ролей: мне – Восток, тебе – Запад? Не забудем, что существовал еще и досмотрщик Испании. Жак де Моле делегировал полномочия, но не отказывался ни от своих полномочий, ни от своей власти, которую, впрочем, делил с капитулом. У нас будет возможность в этом убедиться, рассматривая его стиль руководства.