Текст книги "Александр Невский"
Автор книги: Алексей Шишов
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Братья Ярославичи уехали из Каракорума до этого курултая. В междуцарствие правила вдова умершего великого хана, которая надолго, по крайней мере на год, задержала русских князей в монгольской столице. При всей бюрократической системе монгольского управления для получения ярлыка на княжение нужно было пройти через много ступеней, всюду богато одаривая различных чиновников и просто придворных писцов.
В Каракоруме, озабоченном выборами нового великого хана, разделению власти на далекой от Монголии Руси никто не хотел придавать большого значения. Поэтому решение властителя Золотой Орды хана Батыя осталось в силе – никто не решился его ни отменить, ни изменить.
В конце концов братья Ярославичи добились окончательного решения. Князь Александр Невский получил ярлык на великое княжество Киевское, его брат Андрей – на великое княжество Владимирское. После этого они были отпущены на Русь.
В самом начале 1250 года Александр Ярославич вместе с братом возвратились домой, прибыли они туда зимним путем. Поездка в Сарай и Каракорум длилась более трех с лишним лет.
Твердость десницы
великого князя владимирского
Радость и горе смешались в душе князя Александра Ярославина, возвратившегося в Отечество. Во время набега литовцы убили его родного брата Михаила.
Правда, собравшись в единую рать, Ярославичи жестоко отомстили за него, разбив литву у города Зубцова. А брат Андрей женился на дочери князя Даниила Романовича Галицкого. Он стал править во Владимире, как пишет летописец, на «Белорусском княжении». Так в то время называлась Владимирская Русь в отличие от Киевской.
Александр Невский не торопился уехать в отданный в его правление стольный град Киев. Он сперва посетил ставший ему действительно родным Великий Новгород. Новгородцы сумели отговорить любимого князя от правления в Киеве «татар ради». У того нашлось немало веских причин, чтобы не воспользоваться ярлыком, с таким огромным трудом полученным в Каракоруме.
Киевщина была страшно опустошена. От самого Киева остались только развалины. С его земель народ бежал во все стороны от «засилья татарского». Это было одной из многих причин, почему великий древнерусский полководец принял решение остаться на новгородском княжении.
Летопись говорит о таком волевом решении воителя кратко: «Того же лета прииха Князь Александр Ярославич из Орды в Новгород и рады быша Новгородци». Действительно, жители вольного города на берегах Волхова были несказанно рады возвращению своего мудрого правителя и надежного защитника.
События следовали одно за другим. Митрополит Кирилл, покинув разрушенный Киев, прибыл в Суздаль. Оттуда в 1251 году он отправился в Новгород. Торжественно встретил князь Александр Ярославич и весь новгородский люд своего святителя. По просьбе горожан и селян Новгородской Руси митрополит Кирилл поставил управлять новгородской епархией епископа Далмата. В древнерусской истории это было заметным событием.
Вскоре после этого Александр Невский тяжело занемог. Длительное путешествие по просторам Азии подорвало его крепкое здоровье. Священники молились за него во всех храмах вольного города, болезнь отступала с трудом. Летописец скажет: «Бысть болезь его тяжка зело». Все же хворь отступила и князь встал на ноги. Новгородцы воспрянули духом.
В тот 1251 год Новгородскую Русь поразила непогода, которая привела к неурожаю. Летом шли обильные дожди и вода затопила поля и пастбища. Вымокли хлеба и сено. Разбушевавшийся от обилия воды Волхов снес большой мост в городе. Осенью ударили ранние морозы, которые не позволили крестьянам собрать остатки урожая.
Новгороду грозил голод, но горожане сумели правильно распорядиться небольшими запасами продовольствия, остававшимися от прежних лет, и перезимовали, перебились. Новгородский люд успокаивало и то, что на их землях царил мир.
Эта голодная зима с 1251 на 1252 год оказалась последней в новгородском правлении князя Александра Невского. Причиной тому стал его младший брат Андрей Ярославич, великий князь владимирский.
К тому времени отношения между единокровными братьями значительно осложнились. Князь Андрей Ярославич, породнившись с Даниилом Галицким, стал выступать решительным противником мирных отношений с Золотой Ордой. Столь же воинственно был настроен и его тесть. Последний надеялся на союз с европейскими государствами в борьбе с татаро-монголами.
Новый великий князь владимирский укрепился во мнении больше не подчиняться ордынцам. Он перестал собирать дань в их пользу и не возил больше дорогих подарков в Сарай, озлобив против себя золотоордынских вельмож. Александр Невский пытался удержать младшего брата и других русских князей от неразумных решений. Русь была еще заметно слаба, она не восстановила своей былой военной силы, а западные союзники были просто ненадежны. Уговоры оказались бесплодными. К тому же новгородский князь тяжело заболел.
Но не только поведение Андрея Ярославича и Даниила Галицкого беспокоили новгородского князя. Приходилось решать и внешнеполитические проблемы Великого Новгорода. На Кольском полуострове, в Беломорье и Прионежье новгородские поселенцы и карелы столкнулись с норвежцами. Возникла настоятельная потребность определить государственную границу между Новгородской Русью и Норвегией.
К норвежскому королю Хакону прибыло представительное новгородское посольство, наделенное большими полномочиями. Его задачей было не только определить государственную границу, но и посватать сына князя Александра Невского Василия. Тому исполнилось двенадцать лет и родители хотели, чтобы его невестой стада дочь норвежского короля Кристина.
Посольство справилось со своими задачами только наполовину. Границы были оговорены и закреплены соответствующими договорами, но сватовство не состоялось. Помешали непредвиденные для сторон обстоятельства.
По этому поводу в старинной исландской саге сообщалось: «В то время было немирье великое в Хольм граде (Новгороде, речь же шла о Русской земле вообще); напали татары на землю конунга (князя) Хольмграда (Александра Ярославича Невского). И по этой причине не поминали больше о сватовстве…» Так новгородскому правителю и не удалось породниться с семьей норвежского короля. А в то тревожное время Новгородская Русь могла получить немало выгод от такого брака сына князя-полководца и сильного в военном отношении скандинавского монарха.
Без всяких сомнений, хан Золотой Орды был прекрасно осведомлен о том, что творилось на Руси. Не остались для него большим секретом слова и действия великого князя владимирского и его тестя князя Даниила Галицкого. И тот и другой хотели встать во главе широкого восстания на Русской земле, чтобы освободить ее от ордынского ига. Они начали готовить вооруженное выступление, но обстоятельства и само время были против них.
Когда хан Батый получил новые доказательства строптивости и прямого неподчинения князя владимирского, он впал в гнев и повелел наказать данника Золотой Орды, вышедшего из повиновения и готовившего открытый мятеж. У монголов была богатая практика подобных карательных походов. Владения непокорных князей должны были подвергнуться разграблению и опустошению.
На Владимирскую Русь двинулась сильное золотоордынское конное войско. Во главе его хан Батый поставил опытных предводителей – ордынского царевича Неврюя и темников Катиака (Котяна) и Ллыбуга (Алабуга). Правитель Золотой Орды повелел «привести к нему князя Андрея».
Еще не зная об этом, выздоровевший князь Александр Невский отправился в Золотую Орду к хану Батыю. Свою поездку правитель Новгорода совершил в конце мая 1252 года, как только сошел снег и подсохли пути. В июле посольство вольного города во главе с князем достигло ставки золотоордынского хана.
Историки до сих пор спорят о цели той поездки Александра Ярославича в Золотую Орду. Несомненно одно, он хотел отвести надвигавшуюся беду от русских земель, ряд князей которой были настроены на преждевременное выступление против ордынцев. Военных сил для этого у них просто не имелось.
Передав хану Батыю богатые дары, русский князь жаловался на своего младшего брата Андрея Ярославича, ибо тот сел на великое владимирское княжение не по правилам. Он был моложе Александра и к тому же «выходы и тамги хану платит несполна». Сегодня совершенно невозможно установить все мотивы, по которым Александр Невский жаловался на родного брата. Наверное, это была не только его воля, но и воля тех, кто держался старинных русских обычаев. По ним стол великого князя на Руси наследовался старшим сыном.
Новгородский князь старался доказать правителю Золотой Орды, что неповиновение ему русских князей происходит из-за разногласий, царящих на Руси. Да и сам хан мог убедиться в этом: сколько напрасных жалоб друг на друга ему пришлось выслушивать от подвластных правителей. Александр Ярославич говорил хану Сартаку: «Но полагаю, если не будем прощать людям согрешения их, то и Всевышний не простит нам согрешений наших».
По разному оценивая цели поездки князя Александра Невского в Сарай в первой половине 1252 года, большинство историков сходятся в одном: старший брат «по старине» оспаривал престол великого княжества Владимирского у родного, младшего брата. Такие распри столетиями вели к ослаблению Руси. Летописи средневековья полны сообщениями, когда русские князья из одного рода и одной семьи ополчались друг на друга в борьбе за власть и пламя междоусобной войны охватывало сразу несколько княжеств.
События 1252 года древнерусские летописцы назвали походом на Русь «Неврюевой рати». Ханский полководец «салтан» Неврюй отличался не столько опытностью, сколько военной хитростью. Ее он продемонстрировал и на сей раз. Подойдя к границам русских земель, ордынское войско неожиданно – «таящеся» – перешло брод через реку Клязьму под Владимиром и быстро двинулось к городу-крепости Переяславлю.
Великий князь владимирский не испугался вторжения ордынцев. Андрей Ярославич собрал немногочисленное войско, в основе которого стояла его личная дружина, и смело вышел навстречу Неврюю. Ордынцы в ожесточенном сражении одолели владимирцев. Летописец так отозвался о той битве: «И бысть сеча велика, гневом же Божиим, за умножение грехов наших, погаными христиане побежени быша».
Князю Андрею Ярославину с княгинею и ближними боярами удалось спастись. Они бежали сперва в Новгород, а оттуда – в Псков. Из Пскова Андрей уехал в Колывань (Ревель, ныне Таллинн), а затем вместе с семьей перебрался в немецкую землю к Риге. Известно, что там русского князя-беглеца встречал сам магистр – глава ливонского ордена. Свой «исход» из Руси младший брат Александра Невского закончил в Швеции.
Разбив владимирское войско, ордынская конница Неврюя осадила город Переяславль и взяла его приступом. В систему монгольского правления на завоеванных землях входила беспощадная кара восставшим против них. Древний город Переяславль был разграблен дотла, а множество его жителей нашли себе гибель от рук ордынцев. Были убиты жена и дети другого младшего брата Александра Невского – Ярослава и воевода Ждислав. Бессчетное число людей монголы увели с собою в полон. Страшному опустошению подверглась сельская местность Владимиро-Суздальской земли.
Предвидел ли такой оборот дела князь Александр Ярославич? Наверное, нет. Случившаяся беда еще раз показала, что в отношениях с Золотой Ордой, лишь частью Монгольской державы, следовало быть сверхосторожным, не давая повода для ее военного буйства.
Хан Батый своими решительными и беспощадными действиями, посылкой на Владимирскую Русь «Неврюевой рати» лишний раз продемонстрировал военную силу подвластной ему Золотой Орды. Монгольское же государство в то время показало свою военную силу еще дважды. Ордынское войско под командованием младшего брата нового великого хана – Улагая взяло приступом и разорило древний и прекрасный город Багдад – столицу Багдадского халифата. Потомки его правителя Гаруна Аль-Рашида были завернуты в ковры и растоптаны конями победителей.
Под горячую руку Батыя попал и тесть князя Андрея Ярославича Даниил Галицкий. По повелению великого хана на него, одновременно с походом «Неврюевой рати», двинулось 60-тысячное войско под начальством темника Куремсы. Еще раз оказался прав князь Александр Невский, призывавший правителей русских княжеств не ссориться с ордынскими властителями, с болью осознав тот исторический факт, что на Руси не было единства.
В походе темника Куремсы против князя Даниила Галицкого участвовали даже русские князья. Среди них оказался Изяслав, князь Северский, внук Игоря Святославича Северского, героя «Слова о полку Игореве…» Он хотел силой ордынского оружия заполучить для себя город Галич.
Князь Даниил Галицкий два года успешно сопротивлялся монголам, но те все же смогли победить его. С независимостью Галицко-Волынской земли было покончено, были разрушены укрепленные города Кременецк, Луцк, Львов и другие. Не помогла Даниилу Галицкому христианская Европа в борьбе с ордынцами, хотя ему и пришлось в 1254 году перейти из православия в католичество. За это римско-католическая церковь венчала русского князя на королевство.
Александр Невский вернулся из Сарая на Русь с ярлыком на великое княжение в стольном граде Владимире. Такова была воля хана Батыя. Он хотел видеть старшим среди многочисленных русских князей верного себе человека, авторитетного правителя. Батый прекрасно понимал, что смуты на Руси сказываются на «выходе» дани из ее княжеств.
Получить ярлык (от тюркского – ярлэк, то есть повеление, приказ) в Орде – в Каракоруме или Сарае – было трудным делом для любого русского князя. Эти льготные грамоты монгольских ханов подвластным светским или духовным правителям давали законное право местным феодалам оставаться у власти, а высшему духовенству – во главе религиозных организаций.
Ярлык «добывался» в Золотой Орде в немалой степени ценой богатых подарков – самому хану и его семье, высшим ордынским чиновникам и даже простым писарям. С другой стороны, властители Сарая внимательно и зорко следили за ситуацией на Руси, которая давала Орде регулярную, ежегодную огромную дань, и стремились к обеспечению относительного спокойствия в русских княжествах. Оно влияло прежде всего на своевременность «выхода», от которого во многом зависело состояние ханской казны. А поскольку Золотая Орда вела частые войны, то денег требовалось хану много.
До нашего времени не дошли ни ярлыки (утвердительные грамоты) хана, данные Александру Ярославичу Невскому и другим князьям, его современникам, ни ярлыки, которые давались русским князьям в последующее время. Сохранилось лишь несколько ханских ярлыков, данных в разное время русскому православному духовенству. Они свидетельствуют о том, что их писали в Орде на основании первых подобных ярлыков. В них постоянно повторяются слова золотоордынских и великих каракорумских ханов: «Не изъиначиваем первых ярлыков, по первым грамотам нашим, первых царей великих грамотам и дефтерем».
В ярлыке, данном золотоордынским ханом Узбеком в 1313 году митрополиту Петру, среди прочего говорилось: «А мы Божия брежем, и данного Богу не взимаем; а кто взимает Божие, и тот будет повинен, и гнев Божий на него же падет, а от нас будет казнен смертною казнию, да то видя иныя в боязни будут. А поедут наши баскаки, таможники, даньщики, поборщики и писцы, по сим нашим грамотам, как наше слово молвило, да будут все соборные церкви целы митрополичи, никем ни от кого не изобижены вся его люди и вся его стяжания; как ярлык имеет: и архимандриты, и игумены, и попы, и вся его причты церковныя, ничем никто да не будет изобижен».
Ярлыки хана Золотой Орды на право княжения русским князьям и духовенству определяли отношения Руси с правителями в Сарае, с монгольскими ханами. «Восточная политика» великого князя владимирского Александра Ярославича Невского, безо всякого сомнения, находила отражение в ханских ярлыках его времени.
С тяжелым сердцем ехал новый великий князь Владимирский по отцовским владениям, которые перешли к нему после бегства младшего брата, навлекшего на Владимирскую Русь «Неврюеву рать». Родной город Александра Невского подвергся полному разграблению и еще долго не мог от него оправиться. Такое же зрелище представляли собой многие другие города и села.
Жители стольного града Владимира оказали князю Александру Ярославичу, защитнику земли Русской торжественную встречу. Митрополит Кирилл с крестами и всем священным собором радостно встречал его у стен города-крепости, окруженный тысячами горожан. Такая встреча свидетельствовала о главном – о высоком авторитете победителя в Невской битве и Ледовом побоище среди простого люда, у православной церкви и русского воинства.
Обосновавшись во Владимире, великий князь Александр Ярославич сразу же принялся восстанавливать разрушенные и опоганенные православные храмы, собирать в опустевшие города и села разбежавшийся куда глаза глядят народ. Летописец писал о том времени: «Люди распуженыа собра в дома своя». Многое приходилось начинать заново.
Большие усилия потребовались великому князю владимирскому для того, чтобы усыпить подозрительность всесильного правителя Золотой Орды хана Батыя и его окружения. О том, насколько успешно это было сделано, свидетельствует такой факт. Впоследствии князю Александру Невскому удалось добиться прощения своего младшего брата Андрея Ярославича, который возвратился из-за границы на Русь «под руку» своего старшего брата.
Спокойного правления у великого князя не получилось с первых же лет. Когда Александр Ярославич правил в Новгороде, то от него требовалось быть прежде всего искусным полководцем. Только в таком случае он мог защитить «оружной рукой» свободную Новгородскую Русь. Теперь же надо было быть иным правителем – рачительным хозяином и искусным политиком, дипломатом.
Известный историк конца XIX столетия М. Хит-ров писал, что именно на великокняжеском престоле раскрылись главные черты характера Александра Невского. Исследователь его жизненного пути пишет:
«Он не увлекается личной, рыцарской храбростью, не жаждет военной славы; битвы и победы составляют для него только средства для достижения высших целей. Он не гордится своими успехами, приписывая их всецело небесной помощи. Проявляя личную храбрость, где нужно, он побеждает неприятеля главным образом стратегическим искусством, глубоко обдумывая план своих действий и затем с ужасающей быстротой приводя его в исполнение. Таким образом, это была вовсе не бурная натура, страстно и неудержимо стремившаяся вперед и увлекавшая за собою других. В вопросе о великом княжении он обнаруживает удивительную предусмотрительность и осторожность, скромность и самоотвержение и вместе с тем глубокое уважение к правам других. Он умеет терпеть, когда другие спешат. Сознание внутренней нравственной мощи сказывается в этом спокойствии…
В нем в удивительном согласии сочетались три величайшие доблести: практический трезвый взгляд, гибкий, изобретательный и широкий ум, способный обнимать разнородные предметы и обстоятельства во всей их сложности и, проникая в будущее, намечать новые формы жизни, в соединении с несокрушимой волей и самообладанием. Эти свойства помогли ему проявить более высокую, чем доблесть полководца, поистине царственную добродетель – правителя…
Он – один из тех немногих великих людей в истории, которые завершают предшествующую эпоху и, сознав полную несостоятельность прежних форм жизни, отдаются на служение новым началам, несмотря на личные страдания и даже унижения. Александр имел достаточно силы и самоотречения, чтобы воплощать в своей деятельности идеалы будущего и сообразно с ними устраивать судьбы своего народа тем способом, какой только был возможен по обстоятельствам того времени, благодаря чему новые, намеченные им порядки, несмотря на ошибки его преемников, пустили корни в народной жизни и получили возможность дальнейшего развития и применения. И в этот момент своей жизни, который должен был повлиять на судьбу целых столетий, он является перед нами великим правителем и героем, который жертвует своим спокойствием, всеми выгодами и почестями своего положения, всеми личными интересами для того, чтобы заложить прочные основы великого здания будущего, отличаясь в этом отношении от всех современных ему князей. Фундамент для Московского государства заложен был Александром. Успехи Даниила, Калиты, Донского, Иоанна III были бы невозможны без Александра».
Первое беспокойство великому князю владимирскому доставил вольный город Новгород. Древнерусская боярская республика вновь оказалась под угрозой нашествия крестоносцев, которые к тому времени оправились от нанесенных им поражений и стали готовиться к новому «натиску на Восток».
Первыми, как и пятнадцать лет тому назад, двинулись в завоевательный крестовый поход шведские феодалы. С благословения папских легатов шведские рыцари захватили Финляндию и укрепились в ней. Теперь на повестку дня встал вопрос о вторжении во владения соседа – на земли Великого Новгорода.
Папская курия позаботилась о наборе новых крестоносцев в войско Швеции. В нем, кроме шведского рыцарства, оказалось немало немецких орденских братьев, прежде всего тех, кто владел поместьями в Датской Эстонии, датских рыцарей и прочих искателей богатства и славы.
Но перед этим Литва напала в который уже раз на Торопецкую волость, спеша разграбить ее. Старший сын Александра Невского Василий, ополчившись с новгородцами, разбил нападавших в битве под городом Торопцом. У литовцев был отнят весь людской полон и большая часть награбленного добра. Такое известие сильно порадовало великого князя владимирского, тем более что его старший сын продемонстрировал хорошие задатки умелого воителя.
Затем последовал удар крестоносцев по новгородскому порубежью. Шведские феодалы и их союзники, высадившись с судов на восточном, русском берегу реки Наровы, сразу же приступили к строительству крепости. В случае захвата устья Наровы Швеция обеспечивала себе контроль над землями ижорян, южных карел, входивших в состав Новгородской Руси, перекрывала торговый путь из реки Невы в Финский залив и дальше по Варяжскому морю.
Новгородцы начали собирать городское и сельское ополчение «по своей волости, тако же копяще полки». Вольный город отправил послов во Владимир, прося великого князя о военной помощи. Однако посылать дружины Владимиро-Суздальской Руси на балтийские берега не пришлось. Крестоносцы, узнав о сборе в Новгороде сильного ополчения, бросили постройку крепости и, погрузившись на корабли, «побегоша за море».
Столь поспешное отступление шведских крестоносцев с правого берега Наровы объясняется довольно просто. Они еще не забыли тот урок, который преподали русские полки захватчикам на берегу Невы в 1240 году и на льду Чудского озера в 1242 году. Кроме того, они опасались того, что им снова придется сразиться с русской ратью, возглавляемой таким прославленным полководцем, как князь Александр Невский.
В том же году «немцы юрьевские» – ливонские рыцари предприняли нападение крупными силами на Псков. Взять город-крепость они не смогли, но зато пожгли его посад – пригород, где проживали в основном ремесленники и работные люди. Псковичи, укрывшись за крепкими каменными стенами, успешно отбились от нападающих.
Известие о появлении немецких рыцарей под Псковом всполошило новгородцев, поскольку ливонский орден тем самым нарушил подписанный им после Ледового побоища мирный договор. Великий Новгород незамедлительно пришел на помощь псковичам. Новгородцы выступили в поход и за рекой Наровой, настигнув ливонцев, разбили их наголову. После этого были разорены поселения неприятеля на левом берегу реки.
Ливонскому ордену пришлось посылать в Великий Новгород послов и заключать невыгодный для себя мирный договор «по всей воле новгородской». Псковичи же пригласили на княжение Ярослава Ярославича Тверского, младшего брата великого князя владимирского.
После одержанных на Западе побед Александр Невский мог надеяться на перемирие с ливонским орденом и Шведским королевством. Там все больше склонялись к миру, поскольку заморские рыцари были еще и весьма предприимчивыми купцами. Недаром шведы так настойчиво стремились завладеть морскими торговыми путями вольного города Новгорода. Все мирные переговоры новгородцев с ливонцами и Швецией обязательно касались торговых дел. Благодаря этим переговорам Новгород получил от Европы статус наибольшего благоприятствования, стал чем-то вроде свободной экономической зоны – членом Ганзейского союза. Не случайно древний русский город на берегах Волхова был богатейшим во всей Руси и об этом говорилось в песнях и сказаниях.
Пришлось менять политику в отношении славянского Востока и Риму. Там поняли, что одной лишь силой оружия невозможно превратить Новгородскую Русь, Псковщину в зону господства католичества.
Переговоры с Римским Папой вели князь Михаил Черниговский, князь Даниил Галицкий и даже отец Александра Невского – князь Ярослав Всеволодович. Католические священники-миссионеры доходили на Востоке даже до самого Каракорума.
Великий князь владимирский Александр Невский хорошо знал историю христианского мира, будучи одним из образованнейших людей Руси того времени. Он помнил судьбу Константинополя – Царьграда – захваченного и разграбленного в 1204 году рыцарями-крестоносцами, которые шли в Палестину с благословения Папы Римского. Да и собственный опыт, которого он набрался на новгородском княжении, побуждал его не доверять Западу. Князь Даниил Галицкий за союз с Римом, ничего ему не дававший, прежде всего в военном отношении, заплатил изменой православию – церковной унией с католичеством. Александр Невский не желал этого родной ему Русской Православной Церкви.
Римский папа Иннокентий IV, видя, с каким противником они имеют дело на Руси, вместо рассылки грозных посланий – булл, призывавших к крестовым походам против восточных язычников, в своей внешней политике избирает иной путь. Ставка была сделана на попытку обратить старшего среди русских князей, полководца, прославленного в Европе, в католическую веру.
В 1248 году Папа Иннокентий IV отправляет на Русь к великому князю во Владимир представительное римское посольство, которому пришлось проделать долгий путь. В посольство вошли два опытных папских дипломата – кардиналы Галд и Гемонт. Им предстояло вручить Александру Невскому специальное послание Папы и употребить все усилия к тому, чтобы склонить его к подчинению Риму.
Прибыв в стольный град Владимир, послы Иннокентия IV, который именовал себя «рабом рабов Божиих», представляясь старшему среди русских князей, сказали:
«Святейший отец много слышал о тебе, славном и дивном князе. Поэтому он послал нас из числа своих кардиналов, чтобы ты выслушал нас».
Папское послание адресовалось «благородному мужу Александру, герцогу Суздальскому». Римский папа ссылался на авторитет отца Александра Ярославича – великого князя Ярослава Всеволодовича, который когда-то готовился отдаться послушанию римской церкви и готов был привести своих подданных к повиновению «апостольскому престолу».
Обращение папы Иннокентия IV к русскому князю-воителю заканчивалось следующими словами: «Да будет тебе ведомо, что коль скоро пристанешь ты к людям, угодным нам, более того – Богу, тебя среди других католиков первым почитать, а о возвеличении славы твоей неусыпно радеть будем». Послание было писано во французском городе Лионе 8 февраля 1248 года.
Великий князь Владимирский не стал ввязываться в богословские споры с римскими кардиналами. Александр Невский написал в ответ Римскому Папе кратко о верности русских людей Христовой церкви и вере Семи Вселенских Соборов: «Сии все добре сведаем, а от вас учения не приемлем».
Католичество было неприемлемо для Русской Церкви, уния же означала отказ от православия, отказ от источника духовной жизни на Руси, от предназначенного ей исторического будущего, обречение русского народа на духовную смерть. Монгольские завоеватели в покоренных ими землях не покушались на веру подвластных им народов. Католические же завоеватели беспощадно искореняли на приобретенных огнем и мечом территориях все «языческое».
Папскому посольству пришлось уехать из стольного града Владимира ни с чем. «Апостольский престол» в лице Папы Иннокентия IV вновь сделал ставку в католической экспансии на Восток на немецкое рыцарство и королевство Швецию. Однако те теперь не торопились с организацией крестовых завоевательных походов на Русь, поскольку преподанные им уроки были еще свежи в памяти – рисковать никто не хотел.
Хотя шведские и ливонские рыцари-крестоносцы покинули новгородские и псковские пределы, опасность нового нападения с их стороны оставалась вполне реальной. В такой ситуации великий князь Александр Ярославич Невский задумал большое военное предприятие – поход в центральную часть Финляндии. Он намеревался изгнать шведских феодалов, закрепившихся на сопредельных с землей карел территориях. Карелы являлись союзниками вольного города Новгорода.
Большой поход организовывался в тайне от новгородского боярства, в среде которого у Александра Невского находилось немало противников и недоброжелателей. Бояре вольного города давно выражали недовольство политикой самовластного князя. Александр Ярославич нарушал права бояр – расширял княжеское землевладение и единолично выносил судебные решения. Такие его действия серьезно стесняли права боярского веча и полномочия городского посадника.
О том, насколько ревностно новгородское именитое боярство отстаивало свои исконные права, говорят события начала 1255 года. Бояре тогда пошли на открытый конфликт с великим князем владимирским, дважды спасавшим их Отечество от иноземцев-крестоносцев. Вольное боярство изгнало княжившего в Новгороде князя Василия Александровича – сына Александра Невского. Бояре поставили во главе города своего посадника, сместив старого, который был сторонником князя.
Изгнанный князь Василий Александрович с дружиной и семьей ушел в Торжок и там стал дожидаться прибытия отца с подмогой. Великий князь не замедлил явиться с владимирской дружиной и вместе с сыном двинулся к Новгороду. Не входя в него, Александр Невский потребовал от горожан сместить посадника Анания, ставленника боярской знати.
Начались переговоры. Новгородские бояре через своих послов ответили великому князю владимирскому весьма дипломатично и твердо: «Иди, князь, на свой стол и злодеев не слушай. Оставь свой гнев на Анания и мужей новгородских».
Но великий князь Александр Ярославич не согласился на это, совсем не собираясь уступать «злокозненному» боярству и стал настаивать на выдаче нового городского посадника, одного из инициаторов «бесчестия» своего сына. Такая позиция князя-воителя смутила многих.