Текст книги "Великая Отечественная альтернатива. 1941 в сослагательном наклонении"

Автор книги: Алексей Исаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Попробуем просчитать сценарий развития событий с отнесением развертывания в глубину. Упреждение в развертывании все равно будет иметь место. В гигантском предполье между старой и новой границами сопротивление продвижению немецких танковых соединений будет куда меньшим, чем в реальности. Просто потому, что войск в расчете на полки и батальоны там будет меньше. Соответственно, расстояние в 300 км может быть покрыто максимум за трое-четверо суток. Причем в отличие от Седана в 1940 г. немецкие моторизованные корпуса смогут выйти к линии Сталина сразу в нескольких точках. После прорыва через УРы немецкие танковые дивизии развернутся в сторону флангов, и если даже не захватят оставшуюся часть УРов, то по крайней мере изолируют их от занятия войсками. То есть рубеж укрепрайонов будет потерян до подхода армий внутренних округов. Причем эта потеря не даст никакого существенного выигрыша. Если в реальном 1941 г. немецкие пехотные дивизии были вынуждены преодолевать расстояние от новой до старой границы пешим маршем, то при отнесении развертывания в глубину они будут от этого утомительного похода избавлены. Как, впрочем, они будут избавлены от напряженных боев с армиями прикрытия, которые им пришлось пережить в реальности. Армейские корпуса Вермахта будут просто подвозиться по железной дороге и выгружаться на станциях прямо на подступах к линии Сталина. Полностью прекратить хозяйственную деятельность на территории Западной Украины и Западной Белоруссии, а также Прибалтики будет невозможно. Соответственно, парк паровозов и вагонов останется на этих территориях и будет захвачен противником. В условиях полного господства в воздухе немцам не составит труда разрушением путей предотвратить увод паровозного и вагонного парка. В итоге немецкие пехотные дивизии при минимальных пеших перемещениях будут пересаживаться из эшелонов в эшелоны и двигаться по железной дороге к линии Сталина.

Наихудшим вариантом развития событий будет восстание националистов на присоединенных к СССР в 1939–1940 гг. территориях. В наибольшей степени эта опасность угрожает плану отнесения развертывания на старую границу в Украине и Прибалтике. Достаточно вспомнить события в Львове в июне 1941 г. в последние дни перед его захватом немцами. Прохождение через Львов маршевых колонн 8-го механизированного корпуса было воспринято местными националистами как отход Красной армии, и в городе начались волнения. Хотя 8-й мехкорпус попросту перебрасывался через Львов в район Бродов для контрудара. В итоге советским войскам пришлось, помимо боев с наступающими немцами, вести уличные бои с националистами и отвлекать на это какие-то силы. Собственно, наличие войск на приобретенных территориях это еще и гарантия их удержания в случае неожиданностей. Если на них остаются только отряды сдерживания, то непонятно, что будет с местной партийной и советской элитой, а также со сторонниками советской власти на новых территориях. Они будут спешно эвакуироваться? Их оставят на произвол судьбы? Вообще, создание «чемоданных настроений» может крайне неблагоприятно сказаться на политической обстановке в западных областях. Незначительные по своей численности отряды прикрытия просто не смогут уверенно контролировать большую территорию. Соответственно, инспирированный извне или даже стихийный мятеж националистов может привести к быстрой утрате большой территории.

Вспыхнувший в нескольких точках мятеж попросту свяжет отряды прикрытия, и ввод немецких войск на охваченную мятежом территорию пройдет в тепличных условиях. Непонятно также, что делать главным силам Красной армии в такой ситуации. Наиболее логичный вариант – это попытаться подавить мятеж вводом подвижных соединений. Однако в этом случае они могут попасть в ловушку. Немецкие танковые группы и полевые армии, введенные в восставшие области, попросту разобьют выброшенные вперед от линии Сталина без всякой поддержки механизированные корпуса. Ни о какой эвакуации подбитой техники речи в таком сценарии быть не может. Вся инфраструктура из пространства между старой и новой границами отнесена назад. Поэтому даже танки с мелкими поломками и повреждениями, часть которых в реальном 1941 г. все же уехала на заводы на ремонт, будет брошена. Соответственно, ценнейший ресурс будет потрачен понапрасну. Оставшаяся без подвижных резервов оборона будет менее устойчивой и уязвимой для ударов танковых групп. Это, собственно, показали события осени 1941 г. – Вязьма и Брянск.

Одним словом, идея отнесения рубежа развертывания на старую границу при ближайшем рассмотрении оказывается не так хороша, как она казалась поначалу. Кроме того, если мы отсчитываем наши мероприятия от начала мая 1941 г., поспешная реализация этого плана практически невозможна. Начнем с того, что потребуется вывозить склады боеприпасов и топлива из особых округов за линию Сталина. Сам по себе отвод массы войск будет мероприятием трудным и затратным даже без воздействия противника. Еще хуже, если война застанет войска на марше. У немцев будут все шансы опередить стрелковые соединения в беге к линии Сталина и даже отрезать их от нее. Использование мехкорпусов в качестве арьергарда такого отхода также приведет их к большим и напрасным потерям. То есть опять же нам это грозит потерей сильного козыря. Мехкорпуса это не та вещь, которой можно разбрасываться.

Не следует думать, что отнесение рубежа развертывания в глубь страны является единственным вариантом его ускорения. «Домашней заготовкой» советского Генерального штаба было выдвижение армий внутренних округов на рубеж рек Западная Двина и Днепр. Развитие дорожной сети в европейской части СССР существенно уступало таковому у противника. Германия могла перебрасывать на границу Генерал-губернаторства банально больше эшелонов в сутки, чем СССР. С рубежа Западной Двины и Днепра армии внутренних округов находились достаточно далеко от границы, чтобы не быть замеченными противником, но одновременно могли быть подтянуты к ней за меньшее время, чем из своих округов. Нужно быть реалистами: вряд ли Красной армии удастся полностью избежать упреждения в развертывании. Однако «градус» этого упреждения будет существенно ниже. Соответственно, соотношение сил в первых боях будет более благоприятным для армий особых округов. В свою очередь, армии внутренних округов смогут принять участие в Приграничном сражении. У них будут все шансы столкнуться с прорвавшимися вперед танковыми соединениями немцев. Кроме того, сосредоточение армий внутренних округов будет происходить без воздействия авиации противника, как это было в реальном 1941 г.

Что нам позволит понизить «градус» упреждения в развертывании? Раннее осознание той мысли, что война может начаться уже в 1941 г., должно привести и привело бы к ускорению событий. Так, широко известный дипломатический демарш – сообщение ТАСС от 14 июня – появился бы на свет раньше. Скорее всего, это произошло бы в первых числах июня 1941 г. Соответственно, гробовое молчание в ответ привело бы к тем же мерам, что и в действительности, т. е. к приказам на выдвижение «глубинных» корпусов к границе и армий внутренних округов – на рубеж Западной Двины и Днепра. Более ранний старт этих перемещений войск привел бы к тому, что они бы успели выйти в назначенные районы до начала боевых действий, т. е. до 22 июня 1941 г. Соответственно, «глубинные» корпуса к 20–21 июня 1941 г. сосредоточились бы в лесах недалеко от границы, а армии внутренних округов – под Полоцком, Витебском, Оршей, Киевом и Житомиром. Более того, общее ускорение событий привело бы к тому, что по мере нарастания угрозы были бы приняты дополнительные меры, такие, как скрытая мобилизация и подготовка к отправке пополнения для армий внутренних округов и «глубинных» корпусов. В реальности они отправились на запад в штатах мирного времени, и процесс их нормального отмобилизования был безнадежно сорван. В случае смещения событий на более ранние сроки возможно будет пополнить выдвигаемые на запад соединения.

Помимо необходимых мер по уменьшению «градуса» упреждения в развертывании необходим комплекс мер по улучшению условий вступления в бой приграничных армий. Важнейшей задачей является вывод из-под сокрушительного удара противника авиации приграничных округов. К строительству бетонных взлетных полос в особых округах приступили с большим опозданием. Поэтому в мае 1941 г. было еще не поздно его остановить. Точнее, даже не приступать к этому строительству. Собранную для модернизации аэродромов технику можно было бы использовать для решения другой, куда более актуальной для лета 1941 г. задачи. Она могла быть задействована для строительства капониров для самолетов на существующих авиабазах. Тем самым решались бы сразу две задачи: сохранение аэродромов для маневра и увеличение их устойчивости к ударам с воздуха. Вместо того чтобы превращать в котлованы взлетные полосы, рабочие бы создавали обвалованные капониры для самолетов, в первую очередь новых типов. За те полтора месяца, что оставались до начала войны, могло быть сделано многое.

Почему же просто не рассредоточить авиаполки по полевым площадкам? Самолет, даже поршневой выпуска 1941 г., это не автомобиль «Жигули». Ему нужен сжатый воздух высокого давления, специальные бензозаправщики и вообще квалифицированное и качественное техническое обслуживание. Кроме того, ему нужны тонны высокосортного горючего. Поэтому растаскивание самолетов по полевым площадкам не даст нужного эффекта. Напротив, несколько благоустроенных авиабаз с капонирами и запасами топлива и боеприпасов позволят сохранить и эффективно использовать самолеты даже под градом воздушных ударов.

Целесообразным также представляется «перетягивание» авиасоединений из КОВО в ЗапОВО. Наиболее подходящим кандидатом для этого является 17-я авиадивизия, дислоцировавшаяся в районе Староконстантинова и Проскурова, довольно далеко от границы. К реальному 22 июня 1941 г. она насчитывала 217 самолетов, в том числе 64 новейших Як-1 и 34 Пе-2. Остальной парк дивизии составляли СБ и И-153. Ее рокировка в район Барановичи, Минск и подчинение непосредственно штабу ЗапОВО дала бы Павлову сильный инструмент для влияния на обстановку в воздухе. Для ее размещения даже не потребуется существенно «уплотнять» уже имевшиеся в составе ВВС ЗапОВО авиаполки. Для 17-й авиадивизии есть реально незанятые на 22 июня аэродромы – Лошица (под Минском), Сенча, Жабчицы. У этой авиадивизии есть также еще одно важное достоинство: часть ее самолетов могла бы достаточно уверенно летать над шоссе Брест – Минск и проводить разведку обстановки на этой магистрали. Подчинение же авиасоединения непосредственно Павлову (точнее, Копцу) делает максимально коротким плечо прохождения информации от летчиков в штаб фронта. К тому же полк «Чаек» в Лошице мог хотя бы в некоторой степени обезопасить Минск от ударов с воздуха.

Аналогично тому, как рокировались из КОВО в ЗапОВО авиасоединения, имеет смысл «перетянуть» в Белоруссию мехсоединения. Изъять у КОВО возможно было 15-й мехкорпус, подчинявшийся непосредственно штабу округа и находившийся в резерве. В отличие от других мехкорпусов окружного подчинения, он был неплохо укомплектован. Однако моторизованная дивизия 15-го мехкорпуса была вовсе не боеспособной, почти не имела автомашин и была недавно сформирована. Поэтому для переброски под Ковель и далее под Брест выбираются только 10-я и 37-я танковые дивизии. Для управления ими задействуется штаб 9-го мехкорпуса К. К. Рокоссовского вместе со 131-й моторизованной дивизией этого же корпуса. Моторизованная дивизия формировалась еще в 1940 г. и укомплектована лучше «двухсотых» дивизий, появившихся на свет только весной 1941 г. Соответственно, управление 15-го мехкорпуса принимало две неукомплектованные танковые дивизии из корпуса Рокоссовского. В таком виде корпус Карпезо уже не мог выполнять роль резерва фронтового командования. Вместо резко деградировавшего 15-го мехкорпуса в резерв КОВО выводится 8-й мехкорпус Д. И. Рябышева, передислоцируемый в район Бродов. 26-я армия под Перемышлем, которой ранее подчинялся 8-й мехкорпус, в грядущем оборонительном сражении была на одном из самых спокойных участков, мехкорпус был ей не нужен.

Созданный путем перераспределения дивизий новый 9-й мехкорпус Рокоссовского выдвигался в район Ковеля и Пинска, на границу двух округов. Корпус выводят из подчинения штаба КОВО, и он становится Резервом Верховного командования. Решение о его передаче с началом войны Западному или Юго-Западному фронту определяется обстановкой. Поскольку у нового 9-го мехкорпуса уже немало танков Т-34 и КВ, он лихорадочно доукомплектовывается автомашинами и тракторами из свежего выпуска промышленности. Все танки Т-34 и так уже шли на укомплектование мехкорпусов ЗапОВО.

Как нетрудно заметить, фактически центр тяжести советской группировки несколько смещается к северу. В этой связи может возникнуть искушение сместить в полосу ПрибОВО сильнейший корпус ЗапОВО – 6-й мехкорпус. Он мог стать серьезным аргументом против наступления 3-й танковой группы в полосе 11-й армии. Однако при всей заманчивости этого решения оно вряд ли было принято реальным командованием Красной армии. Сосредоточение усилий противника в Прибалтике (напомню: ПрибОВО 22 июня был атакован сразу двумя танковыми группами) все же было неожиданностью.

Еще одним козырем, заслуживающим серьезного розыгрыша, являются приграничные укрепления. Как показала практика реального июня 1941 г., укрепления так называемой линии Молотова, даже без полевого заполнения, заставили немцев повозиться. Имелись даже случаи, когда обычные пехотные дивизии, без соответствующего усиления специально подготовленными саперными частями, терпели неудачу в атаках на УРы. Это 75-я и 44-я пехотные дивизии 6-й армии Рейхенау на Украине. При наличии полевого заполнения приграничные УРы смогут задержать врага большее время и нанесут ему большие потери, чем в реальности. Даже если плотность заполнения УРа будет пропорциональна реальной плотности построения армий прикрытия, т. е. от 20 до 30 км на дивизию.

Самой серьезной проблемой тут является само по себе заполнение сооружений и позиций непосредственно на границе большой массой вооруженных людей. Даже в реальных мае-июне 1941 г., т. е. при мизерных силах собственно в УРах, на границе происходили инциденты со стрельбой. Разгильдяйство, обычное для массовой армии, здесь может иметь самые печальные последствия. К тому же само по себе длительное сидение в окопах в мирное время утомляет личный состав и ухудшает условия для боевой подготовки. То, что в особых округах до последнего момента не занимали позиции, имело под собой вполне рациональные объяснения. Любой инцидент мог быть использован противником как casus belli – повод для войны.

Фактически любое планирование усиления обороны границы оказывается между Сциллой и Харибдой. С одной стороны, держать сколь-нибудь крупные массы войск в окопах на границе – дело крайне опасное с точки зрения возможных casus belli и вообще любых инцидентов. Если принимаются срочные меры для усиления обороны страны, то инциденты на границе и начало боевых действий раньше определенного срока крайне нежелательны. С другой стороны, усиление обороны по линии границы в преддверии войны – настоятельная необходимость. Здесь возможен компромиссный вариант.

Заключается компромисс в следующем. От каждого полка дивизии армий прикрытия в особых округах на позициях на границе постоянно находится только один стрелковый батальон. Более того, позиции эти опираются на ДОТы в некотором отдалении от границы. Чтобы сохранить темп боевой подготовки, происходит ротация батальонов. Дежурство на границе сменяется выводом в тыл, позиции занимает другой батальон того же полка. И так по кругу, сменяя друг друга. Еще один батальон находится в постоянной готовности к переброске на границу на автотранспорте. То есть окружные автобаты выделяют автомашины для перевозки такого батальона к границе по тревоге. В некоторых случаях для этого можно задействовать автомашины мехсоединений. Некоторую неразбериху может создать смена подразделений на позициях с подходом второго батальона. Но этот момент можно отработать на нескольких учениях. Сами мехсоединения готовить для такой задачи не имеет смысла – они еще пригодятся для маневренного сражения. Вводить их сразу в статичную оборону не имеет смысла.

Артиллерия используется схожим образом. Как известно, в советской стрелковой дивизии 1941 г. было два артполка. Один был на гужевой тяге, второй – на механической тяге. Соответственно напрашивается следующий план. Один дивизион артполка гужевой тяги постоянно находится на границе, два других – занимаются боевой подготовкой. Полк на механической тяге постоянно оттянут от границы, но для него уже подготовлены позиции. По тревоге он на них выдвигается, причем достаточно быстро, за счет механической тяги. Оставшихся два дивизиона гужевой тяги по тревоге подтягиваются к границе своим ходом.

Также следует признать факт растаскивания некомплектных мехкорпусов для непосредственной поддержки пехоты. Перед лицом надвигающейся войны этот процесс можно несколько упорядочить. То есть заранее выделить по батальону Т-26 из формирующегося мехкорпуса для поддержки каждой стрелковой дивизии армий прикрытия. Вместе с артполками на мехтяге они по тревоге смогут быстро выдвинуться к границе и существенно усилить оборону УРа.

Таким образом, еще до начала войны УРы оказываются частично заполнены за счет дежурных батальонов и артдивизионов гужевой тяги. По тревоге за несколько часов они могут быть усилены вдвое по пехоте, еще одним батальоном, перевозимым на автомашинах. Столь же быстро к границе подтягивается артполк на механической тяге. Наконец, третий батальон полков приграничных дивизий по тревоге выдвигается к границе пешим маршем. За ним следуют оставшиеся артдивизионы гужевой тяги. Соответственно, грузовики после перевозки назначенных батальонов возвращаются в подчинение окружного (фронтового) командования или в мехсоединение, из которого были изъяты. Конечно, здесь имеется риск подставить ценные автомашины под удар авиации противника. Но в данном случае риск оправдан: повышается эффективность использования свежепостроенных ДОТов. Соответственно, приграничные ДОТы своим сопротивлением дадут пехотинцам время занять окопы в системе обороны УРа в некотором отдалении от границы. Имея поддержку артиллерии и танков, стрелковые батальоны армий прикрытия смогут дорого продать свою жизнь.

Разумеется, радикально решить проблему прочной обороны линии границы вряд ли получится. Плотность 20–30 км на дивизию, даже с учетом опоры на УР, отнюдь не гарантирует прочной обороны. На направлениях главных ударов она, безусловно, будет взломана. Однако произойдет это медленнее, чем в реальности. В 1941 г. время было важнейшим ресурсом. Чтобы не быть Варроном, нужно отбирать у врага где час, где сутки, а где и неделю.

Несмотря на общую тенденцию накопления войск на границе, однозначно необходимой мерой является вывод войск из Брестской крепости. Она стала ловушкой для частей 6-й и 42-й дивизий, которые были бы куда полезнее на позициях вне крепости, т. е. на пути танков Гудериана. То же самое относится к 22-й танковой дивизии, чьи казармы оказались в пределах досягаемости немецких орудий с западного берега Буга. За месяц или два до войны большинство этих частей можно и нужно вывести из крепости в глубину. В Брестской крепости достаточно оставить тот батальон, который ей предназначался по плану прикрытия. Остальные части необходимо вывести и использовать по общей схеме, т. е. один батальон на позициях на границе, второй – в готовности к перевозке автомашинами, третий – в готовности к пешему маршу.

В том случае, если будет адекватно воспринята апрельская записка Туликова, общий настрой советского высшего военного руководства в преддверии войны будет принципиально отличаться от имевшего место в действительности. Соответственно, уже не будет полумер в лице передававшейся в округа с потерей времени на расшифровку Директивы № 1. Скорее всего (не будем забывать, что мы лишь прогнозируем возможное течение событий) будет выработан особый сигнал на ограниченный ввод в действие планов прикрытия. То есть на то, что было деликатно обозначено в Директиве № 1 как «не поддаваться на провокации» и «границу не пересекать и не перелетать до особого указания». В этом случае с поступлением последних донесений из германского посольства и, возможно, от перебежчиков в особые округа будет отправлена короткая шифровка с одним кодовым словом. То есть после короткого совещания в Кремле около 20.00–22.00 21 июня в особые округа уходит приказ на приведение войск в боевую готовность. Старт последним подготовительным мероприятиям дается не позже 23.00 21 июня. Это означает, что у дивизий будет по крайней мере лишних два часа на занятие позиций.

Как же будут развиваться события? Прошу не забывать, что реальность была куда страшнее и трагичнее. Однако это своего рода мысленный эксперимент, позволяющий нам понять узловые точки и оценить наиболее значимые факторы реальных событий. По сути, это лишь своеобразный инструмент изучения истории. Представьте, что нижеследующие строки – это фрагмент из книги по истории, которую написали бы по итогам альтернативного развития событий.