Текст книги "Конструктор живых систем: С тобой и навсегда! (СИ)"

Автор книги: Алексей Птица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Вы тогда, господин барон, не убегайте вперёд, а то я могу защитить вас только вблизи, а не издалека, раз уж так получилось, что от моего дара зависят наши жизни. Поэтому попрошу всех от меня не отходить вообще.

Сделав паузу, я достал из внутреннего кармана выданный энергетический батончик и, развернув вощёную бумагу, стал с хрустом его жевать, не обращая больше внимания на остальных участников нашей группы. Как говорится, сделай паузу, скушай… Первых остановился, хотел что-то сказать в ответ, но вовремя понял, что в этом вопросе я прав.

– Да, нам надо держаться вместе в бою. Хорошо, тогда идём так: я впереди, за мной Вемин, дальше доктор, и последним идёшь ты, Фёдор.

– Хорошо, – отозвался я, и мы заспешили дальше.

Глава 4
Штурм часть вторая

Нагнали мы гвардейцев уже в начале следующего квартала, которые оказались здесь совсем небольшими. Сами гвардейцы не спешили лезть под пули, чего-то выжидая или, наоборот, дожидаясь, когда мы подойдём к ним.

Судя по всему, нашей штурмовой группе достался самый опасный участок берега, на других направлениях высадка прошла легче, да и стреляли там хоть и часто, но в основном с нашей стороны. Однако колоссальной силы удар Вемина практически смёл всю оборону берега вокруг нас, видимо, на это и шёл расчёт командования. Теперь нам предстояло зачистить оставшуюся часть Кроншлота от повстанцев.

Наша цель – здания флотских казарм и Адмиралтейская церковь, вокруг которой заняли оборону повстанцы, находясь во всех зданиях: от принадлежащих флоту до гражданских. Это уже нам на ходу разъяснил Первых, да мне и без разницы, какую выполнять задачу и где, лишь бы выжить. Мы пробрались к сидевшим за очередной баррикадой гвардейцам, и барон Первых вступил в переговоры с командиром роты.

– Что нам дальше делать, какие объекты штурмовать будем?

Бесконин обернулся на нас.

– А ваш товарищ сможет ещё раз долбануть вон по тому зданию? – указал он нам на казарму, из которой стреляли со всех окон.

– Сможешь? – спросил Первых у Вемина.

– Нет, по зданию не буду: и сил уже нет, и бесполезно это, заряд уйдёт в основном в землю. А после этого удара я уже не смогу бить так сильно и окажусь полностью бесполезен.

– Понятно, значит, штурмовать придётся своими силами. Да нам хотя бы дверь выбить.

– Дверь выбью, – кивнул Вемин.

– Дверь можно и гранатами выбить, – отреагировал Первых, а пулемётчиков Дегтярёв снимет.

Командир роты покосился на мою винтовку и согласился. Я же окинул взглядом здание казармы. Перед зданием располагался небольшой плац, который нам и стоило перебежать, чтобы попасть в здание, и вот это свободное пространство простреливалось со всех сторон, о чём свидетельствовало несколько трупов в матросской и гражданской одежде, не успевших то ли укрыться, то ли сбежать.

Здесь действительно без снайпера не обойтись. Наши пулемётчики работали, не переставая, но их огонь хоть и подавлял некоторые огневые точки, но не полностью. В ответ ведь тоже стреляли, причём очень даже хорошо.

Я выбрал удобное место и залёг, взяв на прицел задание. Я рассмотрел, что в одном окне торчал ствол станкового пулемёта, за которым я без труда увидел самого пулемётчика. Прицелившись, я навёл прицел и, задержав дыхание, выстрелил.

Пуля, влетев в прорезь щитка, пробила голову стрелку, откинув его назад, а я передёрнул затвор, дослав новый патрон в патронник. В прицеле появилась голова другого пулемётчика, что решил перехватить стрельбу, я вновь нажал на спуск, отправив очередного анархиста к праотцам.

– Ловко ты стреляешь, – похвалил меня Первых, сидевший рядом со мной.

– Винтовка хорошая.

Пулемёт замолчал и больше не стрелял, никто из противников не пытался к нему подползти. С нашей стороны стали готовиться к атаке, вяло постреливая по окнам казармы. Не зная общего плана, я просто ждал, когда либо мы пойдём в атаку, либо другие штурмовые группы и, собственно, дождался. Барон Первых подполз к командиру роты и стал с ним совещаться, тот всё кивал на здание казармы и, видимо, уговаривал нанести по ней удар молнией.

«Нанести-то можно, а вот дальше что? – подумал я, – ведь Вемин ясно дал понять, что он сможет только один раз ударить мощно, а потом – всё! Что там дальше – неизвестно, может, такой переплёт случится, что тушите свет и бегите». М-да…

Что тут думать, только расстраиваться, я приник к прицелу и стал искать подходящую цель, долгое время ничего не находилось, я ждал. Я уже практически сжился со снайперской винтовкой, мне она нравилась, и стрелять из неё тоже привык, чувств к противнику я никаких не испытывал, как будто по мишеням стрелял. Наверное, это так механизмы защитные срабатывали.

Вокруг царило затишье, в любую минуту готовое взорваться трескотнёй выстрелов и прочей адской какофонией войны. Положение повстанцев уже, по моему мнению, казалось катастрофическим, но как на самом деле они оценивали его, я, конечно же, не знал.

Вот в одном из окон появился ствол винтовки, владелец которой явно хотел убить кого-то из нас. Ну, пусть попробует. Направив ствол на него, в прицел я увидел довольно странного типа, одетого в гражданскую одежду, по внешнему виду которого трудно было вообще определить, кем он является. Рассматривать долго я его не собирался, а просто плавно нажал на спусковой крючок. Винтовка вздрогнула отдачей выстрела, человек, получивший пулю в лоб, упал назад, а его винтовка покатилась по полу.

– Гляди, готов! – выразил свой восторг моим метким выстрелом один из солдат.

Я молча кивнул, я делал такое дело, в котором чужие восторги не нужны и только привлекают к тебе лишнее внимание. Между тем наше ожидание затягивалось, но, как оказалось, ненадолго. Несколько раз командир роты пытался принудить осаждённых к сдаче, но безрезультатно.

С противоположной стороны послышался громкий взрыв, там пошли в атаку, наш командир роты махнул рукой, а барон Первых продублировал его команду.

Гвардейцы открыли шквальный огонь из винтовок и пулемётов по зданию казармы, и через пару минут поднялись в бой, прикрываясь пулемётным огнём. Вемин не применял свой дар, а сидел за баррикадой с безучастным видом, временами вздрагивая от особо гулких выстрелов, рядом с ним сидел и доктор. Я вновь приник к прицелу и снял ещё одного любителя пострелять из окна, на этот раз из револьвера.

Гвардейцы, потеряв пару человек ранеными, успели добежать до здания и, кинув в дверь и окна гранаты, вышибли как то, так и другое. Из окон больше никто не стрелял. Первых и Вемин не собирались атаковать, но вот доктору нужно было оказать помощь раненым, а мне ему помочь, закрыв нас обоих слабомощным щитом. Мы добежали до первого раненого, и пока доктор с ним возился, я внимательно смотрел по сторонам, отложив винтовку в сторону и полуприсев.

По нам никто не стрелял, поэтому мы смогли помочь обоим раненым и оттащить их к зданию казармы, внутри которого слышалась ожесточённая перестрелка. Она не продолжалась долго, и едва я решил пойти на помощь, закончилась.

Из здания стали выводить пленных матросов, прикрывавших отступление неизвестных гражданских лиц, успевших сбежать до начала штурма здания. Вот так всегда: кто-то воюет за свои идеалы, может, и ошибочные, а кто-то прячется за ними, преследуя свои сугубо личные цели, а то и цели иностранного государства.

– Сбежали, суки! – поведал нам командир роты капитан Бесконин.

В здание пришли уже и Вемин с Первых, и вся наша команда оказалась в сборе, не хватало только окончательной цели, чтобы завершить нашу миссию и свалить побыстрее отсюда. Меня уже начинало тошнить от запаха пороха, свежей крови и убийств, в том числе и тех, что приходилось совершать мне.

Война – грязное и неприятное дело, оскотиниться на ней нетрудно, чего бы мне совсем не хотелось, а уж, судя по Вемину, ему ещё больше. Бедолага вообще ждал только одного – когда он сможет нанести ещё один мощный удар и от него отстанут. А мне бы не допустить гибели и ранения всей группы, и всё на этом. Я проверил наличие патронов к винтовке, оставалось ещё двадцать пять штук – воевать можно.

– Что делать дальше, каков план? – спросил я у Первых. Мы вообще миссию свою выполнили?

– Нет, к сожалению. Всё закончится ровно тогда, когда правительственные войска полностью захватят Кроншлот. А может, даже и тогда не закончится, и часть команды продолжит поиск повстанцев.

Первых бросил быстрый взгляд на Вемина и перевёл на меня. В его взгляде я прочитал немой вопрос, на который пока рано отвечать, да и не стоит. Несмотря на свою молодость, я уже стал многое понимать, потому что повзрослел слишком быстро и рано. Юношеский максимализм ещё сказывался, но вместо него пришёл здоровый прагматизм и даже некоторая циничность.

Когда часто стоишь перед нравственным выбором, то и дело попадаешь в переделки, из которых рискуешь не вернуться, мозги начинают работать немного по-другому, не сказать, что совсем, но они становятся на своё место.

Вскоре гвардейцы полностью захватили здание казармы, и часть из них увела пленных в сторону пристани, сразу же пришло первое распоряжение и более высокое начальство, что знало больше, чем мы, вместе взятые.

Мы сидели на втором этаже, временами выглядывая в окна, когда возле здания появился небольшой, но хорошо вооружённый армейский отряд. Отряд проследовал в здание, а вскоре к нам в комнату зашёл капитан Бесконин, сопровождая неизвестного армейского полковника и жандарма с погонами майора на кителе.

Внимательно рассмотрев всех нас, полковник сразу обратился к барону Первых.

– Поздравляю Семён Семёныч! Вы всё сделали великолепно, и самый сложный участок берега оказался мастерски освобождён при помощи вашей группы.

Полковника этого я видел в первый раз, как и майора, а то, что полковник вроде как узнал Первых, меня удивило, но не сильно. Мало ли… Да и всё равно, собственно. Я отвернулся и, не выставляя винтовку в окно, стал целиться из неё, рассматривая через прицел противоположные нашему наступлению окрестности. Впереди отчётливо виднелся Адмиралтейский храм, а за ним вновь плескалось море.

Кроншлот сам по себе небольшой остров, но зато весь заполненный зданиями и крепостями, вот перед Адмиралтейским храмом и высилась одна из старинных крепостей, сложенная из кирпичей и гранита, а вокруг неё проходил Петровский канал, небольшой, но достаточно глубокий, чтобы не лезть в него наобум. Перепрыгнуть его тоже нет возможности, всё же, три метра из людей никто не сумеет преодолеть.

– Видишь крепость? – переключил на меня внимание полковник.

– Да, – отнял я прицел от лица.

– Вот она и есть наша цель, последняя цель Кроншлота. Возьмём её, сопротивление падёт, там сейчас окопались самые отпетые, те, у кого кровь на руках, и те, кто не смог сбежать отсюда. Мы перекрыли все пути к бегству, часть преступников, всё же, смогли уйти, но их догонят. А вот этим бежать некуда, остальные успели сдаться.

Полковник, не дожидаясь моего ответа, вновь повернулся к Первых.

– Сейчас командование начнёт переговоры о сдаче, не знаю, чем они завершатся, скорее всего, отказом, после чего и начнётся штурм. И нам важно одним ударом прорвать их оборону, ваша группа способна нанести такой удар?

Первых кивнул и повернулся к Вемину, тот поднял глаза на полковника.

– Куда я должен нанести удар?

– По воротом, нужно их выбить.

– Убивать никого не обязательно?

– Нет, может кто-то и пострадает при этом, но скорее всего, возле ворот никого не окажется, они слишком толстые, их даже снарядом не сразу возьмёшь.

– У меня боевой дар воздействия электричеством, оно может обуглить ворота или прожечь, но незначительно.

– Нет, нам необходимо, чтобы вы их именно выбили.

– Я тогда не знаю, что делать, – беспомощно развёл руками Вемин.

Все задумались, пытаясь осмыслить, что предпринять в этом случае, задумался и я.

– А если плазмой? – внезапно осенило меня.

– Какой плазмой? – уставился на меня удивлённо Вемин.

– Ну, плазмой электрического разряда или электрической дуги, ну как шаровая молния, вы же понимаете её природу, она чего не коснётся, то сразу взрывается.

– Ааа, надо подумать, я так никогда не делал и мне необходимо немножко потренироваться.

– Только не в здании! – тут же отреагировал Первых, – и совсем чуть-чуть.

– Да-да, я понимаю, сейчас.

Все спустились вниз, где из окна первого этажа Вемин выпустил несколько шаровых молний. Вначале они не получались нужной конфигурации, но через десяток попыток он понял, как их создавать и делать устойчивыми, даже запустил, так сказать, пробный шар в дерево, который разнёс ствол почти полностью.

Пока он тренировался, а я продолжал рассматривать в оптический прицел крепость и собор, начались переговоры, что закончились безрезультатно, как и предполагал полковник. Пока все эти события шли своим чередом, я присматривал себе цели, не опасаясь ответного огня.

– Ну что же, нам пора в бой, – оповестил меня барон Первых.

– Уже? – отвлёкся я от созерцания расположения противника.

– Да, через пять минут начало штурма, Фёдор, тебе требуется прикрыть Вемина.

– Хорошо, но сначала мне нужно поразить несколько целей, они не дадут нам подобраться ближе.

– Почему?

– Потому что расстояние большое, и оно чистое, – я стал рассказывать и даже показывать, что может произойти, потому как уже всё детально рассмотрел и даже проконсультировался с капитаном.

– Теперь понятно, – барон отошёл к полковнику обсудить ситуацию, а тот собрал ещё несколько командиров, что стали между собой совещаться, позвали и Вемина, чтобы он или убедил их в правильности моих доводов, или наоборот, разубедил. К их сожалению, выходило, что я прав. Возможно, я не учел каких-то мелочей, но получалось, что нам придётся идти вдвоём практически на открытое пространство, чтобы дать возможность Вемину нанести удар.

Нас никто не сможет защитить, только мы сами, вернее, я. Конечно, нас постараются прикрывать, но в крепости оказалось полно бойниц и скрытых площадок, с которых можно долбить по нам практически безнаказанно. Мы окажемся под шквальным огнём, здесь поневоле задумаешься о плохом. Об этом я и задумался, когда мне сообщили о своём решении, и чем дальше размышлял, тем большим пессимистом становился.

Сейчас мы с Веминым стояли перед кучкой командиров, что постепенно собирались в нашем здании, находящимся ближе всего к крепости, и от которого штурмовать её оказывалось удобнее всего.

Давешний полковник с майором-жандармом, ещё один полковник, три подполковника и пара человек в штатском, с военной выправкой, имён, которых я не знал, как и их личностей. В общем, всё серьёзно.

– Готовы, господин Вемин, атаковать ворота крепости? – обратился старший полковник, если так можно было выразиться, к нему. Не знаю, кто он по должности, скорее всего, отвечал за штурм крепости, оттого и командовал всеми.

– Я готов, но мне нужно подойти как можно ближе, чтобы удар получился сильнее, и чтобы я смог рассмотреть всё в деталях.

– Мы вас прикроем огнём, не волнуйтесь, вы сможете подойти, к тому же, у вас есть защита и, – полковник перевёл взгляд на меня, а вслед за ним на меня стали смотреть и все остальные.

– Я видел, сколько бойниц в этом секторе крепости, вы им ничего не сможете сделать, они будут свободно стрелять по нам. А я не настолько силён в защите, чтобы выдержать огонь из двух десятков стволов, особенно, если это окажется хотя бы один пулемёт. Моей защиты хватит едва ли на минуту, если не меньше, – выразил я своё мнение самым мрачным тоном, на который оказался способен.

– Мы станем стрелять интенсивнее, чем из крепости, и сможем подавить большинство точек, господин эээ барон Дегтярёв.

– Большинство – это не все.

Я не знал, почему так злился, если бы это произошло ещё год назад, я, наверное, даже не задумываясь, выполнил приказ. Сейчас же мне что-то мешало, возможно, понимание того, что я иду на верную смерть, а возможно – любовь к Женевьеве, ведь если я погибну, то на этом всё закончится у неё, и у меня. А мне бы этого не хотелось, гм. Все эти мысли явно читались на моём лице, не умел я их ещё скрывать, молод слишком.

– Что вы предлагаете? – понял полковник мой страх и всё, с этим связанное.

– Предлагаю набросать множество всяких мелких вещей и мусора на площадку перед крепостью, из них я смогу делать защиту. Дальше я хочу отстреливаться из своей снайперской винтовки, пока в ней есть патроны. Стрелять стану по пулемётным гнёздам, что установлены в открытых бойницах, тогда ещё возможен шанс уцелеть, хоть и слабый.

– Разумно, то есть вы не отказываетесь?

– Нет, но вы должны помочь мне всем миром, – обречённо ответил я.

– Какой мусор нужен?

– Любой, самый мелкий, такой, чтобы я мог легко поднять его в воздух и сотворить из него щит.

– Это сделаем, вы можете идти отстреливать врагов. Мы верим в ваше мастерство, барон…

Прозвучало как-то это несколько двусмысленно для меня, как будто я оказался несмышлёным подростком, которому уступили ради того, чтобы он выполнил основную задачу. Мол, ладно пойдём на уступки и всё такое, ты только всё сделай, как нам надо. Возможно, я сам так себя повёл, и поэтому обижаться уже и поздно, и глупо.

Я было хотел что-то ответить, и даже на секунду завис, подбирая подходящий ответ, но понял, что ничего говорить не надо, меня всё равно пошлют в бой. У начальства просто нет другого выхода, поэтому заставят всё равно, а если и не заставят, то обдадут таким презрением, а в последующем укажут на мой поступок, после чего и жизнь окажется не мила. А как на меня посмотрит Женевьева, узнав о моей трусости?

Последняя мысль оказалась самой важной, я сглотнул и ответил.

– Пожалуйста, нужно как можно больше мелкого мусора, а я пойду отстреливать патроны по целям, вдруг повезёт, и мы с Веминым выживем.

Полковник понял меня и, ободряюще улыбнувшись, отвернулся к офицерам, а я пошёл к окну с единственной целью: всем назло выжить и доказать. Что конкретно доказать, я не знал, просто доказать, и всё. Наверное, что я сильнее, храбрее, умнее.

Гормоны буквально бурлили в моей крови, насыщая тело энергией и куражом. В голову ударило, как будто я хлебнул хмельной напиток богов и теперь оказался готов к подвигам, как греческий Геракл. Всё, что я мог, умел и хотел, трансформировалось под влиянием моих эмоций в квинтэссенцию решительности и отваги. Всё, что я умею, я сделаю, выложусь полностью, но докажу.

Заняв опять свою позицию у окна, я стал высматривать подходящие цели, в первую очередь, пулемётчиков. Я долго целился, потом плавно нажал на спуск, винтовка вздрогнула от выстрела, передёрнув затвор, я загнал очередной патрон в патронник и стал вновь целиться. Не всегда я знал, попал или нет, но, не давая расслабиться противнику, отгонял его от бойниц. Двадцать пять патронов – это очень мало, но двадцать пять патронов снайперской винтовки достаточно для того, чтобы совершить невозможное и отогнать противника от бойниц. Да, ненадолго, но отогнать, а надолго мне и не нужно.

Пока я стрелял, все кто мог, дробили и швыряли на мостовую перед крепостью камешки и всякий мусор. Двадцать пять патронов – это двадцать пять минут или около того по времени, винтовка клацнула последней гильзой, и я со вздохом оставил её. Что же, я сделал всё, что мог, теперь предстоит сделать невозможное.

– Держи, командир, – сунул я винтовку барону Первых, – нам с химиком пора идти.

Я посмотрел на Вемина, что сидел на стуле и с совершенно безучастным видом листал найденную здесь книжку. Не знаю, что он за человек, но я бы так не смог, зная, что нас ожидает, а он спокойно сидел и листал книженцию, какую-то военную брошюру. Удивительное хладнокровие!

– Нам пора! – сказал я ему и, распаковав один энергетический батончик, мигом его сжевал, то же самое сделал и с целым флаконом чистого концентрата эфира, выпив его зараз, и сразу же почувствовав в себе прилив сил. Уровень ощущения дара у меня буквально зашкалил, дальше тянуть нельзя, и я шагнул в сторону выхода.

– Я готов! – отложил в сторону книгу Вемин и, на ходу заглатывая эфирный концентрат, пошёл вслед за мной.

Из оружия у нас с собой имелись только револьверы, да уже пред самым выходом по приказу своего командира мне вручил в руки какой-то солдат железную пластину бронированного и облегчённого щита. Неведомую заготовку неизвестного мастера с даром, наподобие того, что имелся у Женевьевы. Да, он пригодится, да ещё как пригодится.

Осталось выполнить свою миссию и выжить при этом. Вемин стоял с решительным и в тоже время безучастным видом, и я в очередной раз позавидовал его хладнокровию. Громко вздохнув, я поднял щит и, толкнув дверь, вышел наружу.