Текст книги "Видение Нагуаля"

Автор книги: Алексей Ксендзюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)

Миры второго внимания

Миры сновидения представляют собой во многом произвольно выбранные вниманием совокупности тональных иллюзий и определенных сочетаний энергетических объектов. Можно сказать, что они существуют только в голове сновидца, ибо за ними не стоит реальная полевая структура. Эти «миры» неустойчивы, они «плывут», меняя свою представленность в восприятии субъекта по причудливым законам личного и коллективного бессознательного. Конечно, миры сновидения связаны с определенной позицией точки сборки, и по мере того, как возрастает самоконтроль тоналя, внешние сигналы транслируются все более схожим образом. Сновидящий все чаще «узнает» положение точки сборки, несмотря на кажущееся разнообразие интерпретаций. Большую помощь оказывает запоминание атмосферы и настроения сновидения, но это лишь первый шаг.

Уплотнение тела сновидения, о котором уже достаточно сказано, влияет и на однородность, повторяемость интерпретационных схем, к которым прибегает тональ в ситуации получения неопределенных сигналов. В общих чертах этот процесс подобен становлению тоналя первого внимания у детей, когда описание начинает приобретать жесткость. Разница лишь в том, что тональ первого внимания с легкостью развивается «проторенным» путем, опираясь на заготовленные инвентаризационные списки зрелых тоналей окружающих ребенка людей. В этом смысле первое внимание во многом занимается простой репродукцией. Оно должно лишь усвоить шаблоны, составляющие перцептивную матрицу человечества, адаптировать их к собственным психологическим и психоэнергетическим особенностям. Это тональ времени, общее описание мира, держащееся на прочном фундаменте перцептивного опыта и обучения сотен поколений.

Тем не менее даже в первом внимании "описание мира" строится от тела, ибо оно служит пересечением всех перцептивных координат. Стабильность восприятия не может существовать без стабильного ощущения "схемы тела". Это положение убедительно подтверждается результатами исследования сенсорной депривации. Достаточно воспринимателя лишить телесных ощущений, как описание его мира начинает все более размываться. Сначала он утрачивает ориентацию в пространстве и времени, потом начинает переживать разнообразные иллюзии и, наконец, активно галлюцинировать.

Соответственно, мир сновидения упорядочивается при помощи обратного процесса. Тело сновидения «делает» пространство сновидения, активизирует присущие тоналю способности к структурированию всего на свете, а главное – к повторяемости выученных структур.

Так "мир сновидения" становится узнаваемым. Даже на фоне большого количества тональных галлюцинаций начинают формироваться устойчивые интерпретации тех немногих внешних сигналов, что достигают осознания, а также интерпретации, касающиеся самой позиции точки сборки. Возникают специфические отличия – скажем, "мир сновидения" с желтым небом (одна позиция точки сборки), "мир сновидения", где все окрашено только черным и багровым (другая позиция точки сборки), "мир сновидения", в котором всегда присутствуют бесчисленные и причудливые горные вершины (третья позиция точки сборки), и т. д.

Наличие устойчивого элемента в картине восприятия, конечно, еще не говорит о том, что сновидец перешел из внимания сновидения во второе внимание. Это только своеобразные «зацепки», свидетельствующие о том, что тональ доносит до осознания информацию о позиции точки сборки. На этой фазе сновидческой практики можно оставаться довольно долго.

Здесь вы находитесь в довольно-таки уязвимом положении. Большая часть реальных энергетических влияний по-прежнему не достигает осознания. Внимание сновидения отмечает свою пассивность и неспособность справиться с флуктуациями воспринимаемой среды. За этими неожиданными флуктуациями могут стоять невоспринимаемые здесь неорганические существа, колебания полей и энергетических потоков, вызывающих неустойчивость фиксации точки сборки в достигнутом ею положении.

В какие-то моменты вы просто чувствуете себя игрушкой в руках непостижимых стихий. Разверзается пропасть, приходит тьма, беспричинно и резко меняется пейзаж. Все это может казаться пугающим и таинственным, все это свидетельства того, что сновидящий по-прежнему «слеп» и его тональ блокирует значительную часть реальных сенсорных сигналов снаружи. Если наяву не достигнута достаточная степень безупречности, то здесь вновь дает о себе знать интенсивный страх смерти. Эта эмоция не только ведет к значительной потере энергии, но и способна совершенно остановить дальнейший прогресс в сновидении. Испуганный тональ не желает открываться реальным сигналам, наоборот – он строит все больше защитных механизмов, в которых устрашающие и утешающие иллюзии занимают приблизительно одинаковое положение.

На этом этапе лучше на время прекратить сновидческую практику и прибегнуть к тщательному перепросмотру. Иногда на это требуется потратить всего две-три недели. И это может привести к своеобразному «прорыву». Возрастающий объем внешних сигналов в сновидении, прежде до неузнаваемости искажаемых тоналем, переходит в новое качество – и стабильность восприятия перестает опираться только на произвольное усилие внимания, она обретает опору в полосе (или "пучке") внешних эманаций. Фрагменты впечатлений в какое-то мгновение

складываются воедино, и возникает "пузырь восприятия", так же прочно привязанный к некоторому диапазону Реальности, как и тональ первого внимания – нашего "обыденного мира".

Это новое целостное восприятие становится "миром второго внимания". Он стабилен и целостен. Все существенные для человека энергетические факты в данном пучке эманаций достигают осознания сновидца в определенном виде. Интерпретации одних и тех же фактов Реальности всегда схожи, а значит – всегда «узнаваемы». Конечно, если мы не владеем видением, то никогда не узнаем, что в Реальности соответствует, скажем, воспринимаемой в мире второго внимания горе, башне, пещере или лесу. Но ведь то же самое можно сказать и про наше привычное восприятие. Мы не узнаем природу вещей, но научаемся пользоваться своим восприятием прагматически. Иными словами, в мире второго внимания можно быть уверенным, что если сегодня ты увидел гору, то через неделю ЭТО все равно будет горой, а не превратится в какой-нибудь средневековый замок. Вот главное функциональное отличие мира второго внимания от мира сновидения.

Чем на самом деле является ЭТО? Чем дальше от привычной позиции точки сборки расположен "мир второго внимания", тем больше «странности», «причудливости» в тональных интерпретациях его энергетической среды. Но такая «странность» и «причудливость» стабильна, то есть с ней можно иметь дело, когда вы ориентируетесь и перемещаетесь в новом перцептивном поле.

Потом, если вы откроете для себя режим видения, несоответствие Реальности и интерпретаций вас наверняка поразит. В некоторых случаях мы можем даже воспринимать живое как неживое (это касается неорганических существ определенного типа – см. следующую главу), слабое как сильное – и наоборот.

Особенно своеобразно воспринимаются движущиеся в "пузыре восприятия" энергетические структуры. Условность скорости порождается условностью самого пространства (расстояний), восприятие массы обусловлено только силой импульса воздействующей на нас структуры или существа. Непривычные для интерпретационного механизма первого внимания связи между эманациями и пучками эманаций часто воспринимаются как сложная организация вещественной среды – например, лабиринт или что-то, напоминающее множество ячеек, подобных пчелиным сотам, слепленных из непонятного материала «пузырей», и т. п. (Таков, например, по описаниям Кастанеды, "мир неорганических существ".)

Значительным метаморфозам подвергаются сами пространственные координаты – воспринимаемые поля стремятся к сферичности. Небо и земля часто выпуклы или вогнуты в большей степени, чем это видится нам в первом внимании. Да и сама организация среды кажется более стройной (изобилие концентрических окружностей, спиралевидных конструкций и ландшафтов, наличие ритмически повторяющихся сегментов и др.).

На мой взгляд, это еще одно следствие активной адаптации тоналя к сверхсложной перцептивной среде, в которой он оказался. Там, где интерпретационные механизмы пребывают на грани перегрузки, тональ переходит к щадящему режиму. Иначе говоря, он начинает упрощать.

В «близких» мирах второго внимания это явление почти незаметно. Зато в «далеких» мирах фундаментальные шаблоны восприятия (круги, сферы, лабиринты, концентрические круги) начинают активно проявлять себя. Матрица тонального восприятия демонстрирует простоту везде, где сталкивается со слишком высокой сложностью. Доминирование указанных форм может служить сигналом об опасности. Вы можете оказаться в своего рода "паутине".

То непонятное, что на самом деле кроется за гипнотизирующей простотой структур, обладает способностью с особой силой притягивать наше внимание. Кроме того, если исходить из моего опыта, эти же формы часто свидетельствуют о высокой энергетической плотности "мира второго внимания". Пытаясь сохранить свое тело сновидения от высокого давления эманаций, вы тратите слишком много сил. С другой стороны, полностью избегать таких миров мы также не должны. Ситуация парадоксальна: с одной стороны, подобные «миры» высасывают нашу энергию, с другой – наделяют нас способностью поглощать ее с большой интенсивностью. Эта нагрузка «выковывает» тело сновидения и обеспечивает его более мощными "щитами".

Я коротко опишу семь пучков эманаций, которые воспринимаются человеком как целостные миры второго внимания. Не думаю, что кто-то знает наверняка, сколько таких миров вообще существует в энергетической Реальности. Возможно, число их бесконечно.

Я буду опираться на собственный сновидческий опыт, который отличается от того, что описан в книгах Кастанеды, хотя порой мне кажется, что некоторые общие черты здесь все-таки можно обнаружить.

"Миры второго внимания" будут описаны в порядке их удаления от позиции первого внимания. Надо учитывать, что такая «удаленность» переживается иногда довольно субъективно. Только в отношении первых трех «миров» я могу с уверенностью говорить: они расположены один за другим, все более отдаляясь от первого внимания. Расположение остальных четырех может оказаться неточным. В любом случае, не надо воспринимать все нижеописанное как "карту".

То же самое касается частных подробностей их устройства в качестве «описания». Ключевые моменты должны быть общими, поскольку опираются на интерпретационные схемы, присущие общечеловеческому тоналю. Но детали «мира» каждый «строит» и видит по-своему, и только в совместном сновидении может обнаружить, что его субъективные интерпретации не абсолютны.

1. "Первый мир". Значительная часть образующих его эманаций совпадает с миром первого внимания. В большинстве случаев сновидец принимает его за наш обыденный мир, куда он угодил в результате экстериоризации, "выхода астрального тела". И с этим заблуждением некоторые не расстаются всю жизнь.

Понять, что перед нами все-таки иной мир, в данной ситуации действительно сложно. Во-первых, он практически неотличим внешне от мира наяву. Во-вторых, в энергетическом (силовом) отношении он прочно к нему привязан. Из "первого мира" осуществляются магические влияния и воздействия, передается информация и еще многое другое. Когда Кастанеда оказался на базаре в Мехико после того, как пролетел через зал, где продавались авиабилеты, дон Хуан с большой настойчивостью требовал, чтобы он запомнил все, что видит вокруг. Связано это было не только с тем, что Нагваль хотел стабилизировать и усилить восприятие у своего ученика. Как вы помните, пытливый Карлос позже Удостоверился, что увиденное им в целом ряде деталей не совпадало с Реальностью первого внимания. Дон Хуан же загадочно пояснил: "Ты находился во времени нагуаля". Это и есть пример посещения "первого мира". То же самое Кастанеда проделывал еще несколько раз (например, когда в сновидении пришел в свою любимую кофейню, а потом зашел туда наяву и по непонятным причинам напутал посетителя, заметившего Карлоса в его сновидческих странствиях).

Можно было бы действительно полагать "первый мир" тем самым, что дан нам в обычном восприятии, но это несколько искажает и упрощает ситуацию.

"Первый мир" совмещен с миром первого внимания (если говорить об объеме эманаций, то более чем наполовину), но живет по иным законам и в некоторых аспектах принципиально от него отличается.

Прежде всего это касается эманаций, отвечающих за наше переживание времени. Недаром дон Хуан сказал о "времени нагуаля". Мы не можем сказать, что "первый мир" находится по отношению к нашей яви в будущем или прошлом – это слишком просто. В "первом мире" временной поток иначе организован. Его сложная неоднородность сбивает с толку и порой мешает, если мы хотим действительно через него оказать влияние на мир первого внимания.

Эта неопределенность первое время вызывает даже раздражение. Нам кажется, что тональ вместо реальности опять подсовывает нам совокупность самодельных галлюцинаций. Но это не так. Искажения временного потока не являются результатом наших воспоминаний или нашего воображения хотя бы потому, что часто никак не связаны с нашим индивидуальным опытом. Когда Кастанеда видел, что на базаре продают монеты, он, очевидно, еще не знал, ЧТО там вообще продают, – и лишь позже выяснил, что лотки с монетами выставляют по воскресеньям.

Не так часто, но все же регулярно в "первом мире" мы находим изменения не только временной, но и пространственной ткани. Некоторые участки словно «сшиты» друг с другом, другие – полностью отсутствуют. И это опять-таки связано не с прерывистостью тонального восприятия, а с характером движения самой реальности, то есть потока эманаций, составляющих "первый мир".

Таким образом, "первый мир" далеко не всегда совпадает с миром яви. Там отсутствуют иногда целые «области». Исследователи внетелесного опыта, часто имеющие дело с "первым миром", порой открывают, что в отдельные места никаким образом невозможно попасть. Их просто «нет». Иногда на их месте обнаруживается то, чего наяву не существует.

Энергетические взаимодействия здесь протекают иначе. На этих отличиях и строятся некоторые виды "магических атак" или «исцелений». Легкое прикосновение может сильно повредить, а иногда даже убить. Другие действия (поглаживание по голове, прикладывание «предметов» и пр.) – исцеляют.

Большинство людей, живущих в нашем мире, доступны для контакта в этом "первом мире второго внимания". Конечно, их тональ блокирует восприятие, в результате чего, как правило, они не помнят о своей встрече с вами. Это общеизвестный факт. Почти каждый практик, достигший успеха в "астральной проекции", рассказывает о встречах и даже беседах со своими знакомыми, детально описывает реальные, подтверждаемые позже обстоятельства (место, обстановку), узнает от своих собеседников то, что соответствует действительности и известно только им, а те упорно ничего не помнят, несказанно удивляются и продолжают не верить.

Таковы последствия контактов в "первом мире" с реальными людьми. Поскольку их внимание полностью погружено в энергетические взаимодействия с избранной тоналем средой, иные воздействия они не фиксируют и не могут на них осознанно реагировать.

Это опасное положение, поскольку в результате обычный человек оказывается совершенно беззащитным перед воздействиями из "первого мира". Некоторые "черные маги" от века злонамеренно использовали сложившуюся ситуацию.

Особый интерес для исследователя в "первом мире" представляют те области и объекты, которых в мире яви не существует. Очень часто именно они оказываются "зонами перехода" в следующий мир. Кроме того, сами по себе они представляют собой странные и поражающие воображение места. (Самым поразительным из того, что мне довелось видеть в "первом мире", был огромный индийский храм, вырезанный из цельной скалы, – гигантское пустое сооружение, оформленное грубо и просто. Невозможно передать впечатление, которое он произвел на меня, если учесть, что я видел его ночью при свете яркой и полной луны. Он казался земным и одновременно чужеродным. На самой его вершине оказался выход в следующий мир второго внимания.) Некоторый налет «чужеродности» места, строения часто указывают на то, что в данной области "первого мира" интенсивны те эманации, что способны переместить наше внимание и тело сновидения дальше.

2. " Черный мир". В первый раз он оглушает и подавляет. Этот мир производит впечатление далекого, холодного и непостижимого. Безусловно, в нем нет ничего человеческого. Судя по всему, в нем вообще нет ничего живого. Тем не менее этот мир следует сразу за «первым», следовательно, находится ближе всего к человеческой позиции точки сборки. Некоторых сновидящих он настолько путает, что, побывав в нем лишь однажды, они всеми силами стремятся избежать этой зоны восприятия в дальнейшем. Хотя "черный мир" совершенно нейтрален по отношению к человеку. Мне трудно судить, его ли описывал Кастанеда. Во всяком случае, я не заметил, чтобы пребывание в этом пространстве как-то отражалось на теле или на течении биологического времени.

Эта совокупность перцептивных полей, несмотря на ее плотность, не затягивает внимание сновидящего. Иными словами, отсюда легко сбежать – назад, в "первый мир", или вперед. По этой самой причине испуганные сновидцы легко его проскакивают.

Кроме того, на первый взгляд "черный мир" кажется скучным и однообразным. В нем ничего не происходит. Низкое «небо», имеющее как бы волокнистую структуру, состоящую из полос разной степени черноты. Темный равнинный ландшафт, где лишь изредка встречаются невысокие и пологие холмы.

Тем не менее это пространство восприятия дает уникальный опыт телу сновидения. Именно здесь оно оформляется качественно и правильно. Эманации, составляющие этот «мир», не оказывают на тело давления, но в то же время не дают ему, например, «летать», как в "первом мире". Сновидящий чувствует себя "во плоти", ощущает все свои движения, в результате чего довольно быстро обретает полную свободу управления телом. В "первом мире" нам бывает трудно «обернуться» или совершить множество точных и мелких движений. Здесь, в холодном сумраке черного пространства, все это достигается удивительно легко.

Длительное пребывание в "черном мире" открывает, что он не столь монотонен. Скорее, он слишком масштабен для нашего восприятия. Здесь есть странные «низины» и не менее странные «возвышенности», однако перспектива восприятия изменена настолько, что обнаруживаешь эти особенности рельефа, только очутившись в самом центре – на вершине или в самой низкой точке "долины".

Здесь можно ощущать непрерывное медленное течение энергии, пронизывающей все. Возможно, именно эта энергия помогает столь точно оформить тело сновидения. Кажется, что пребываешь в упругой и тем не менее не оказывающей сопротивления среде. Время от времени здесь появляются неорганические существа. В здешнем «сумраке» они всегда предстают "светящимися сущностями". Чаще всего это «лазутчики» или те плотные структуры, что производят впечатление «разумных». Они всегда движутся куда-то по своим непонятным делам и редко обращают внимание на сновидящего. Возникает отчетливое впечатление, что они – такие же чужаки в "черном мире", как и мы. Словом, прохожие.

И наконец, необходимо отметить, что в "черном мире" особенную силу приобретает намерение. Требуется, правда, специальное усилие, чтобы «вспомнить» о самой возможности намеревания. Результат проявляет себя незамедлительно.

Благодаря такой активности намерения сновидящий может перейти из "черного мира" в любой иной из ему известных. Для этого он не нуждается ни в каких особых «местах». "Черный мир" никого не удерживает. В настоящий момент я продолжаю его исследовать и работать здесь с телом сновидения.

3. "Желтый мир". Или "мир сокрушительного давления". Название "желтый мир" – в большой степени условно. На самом деле он просто имеет странную структуру. Он состоит из эманаций, плотность которых возрастает как бы в определенном направлении.

Сновидящий проникает в этот мир через ту небольшую область, где плотность эманаций минимальна. Именно эта зона воспринимается как пустыня, над которой поднимается желтоватое небо. Любое перемещение в этом мире приводит к тому, что все вокруг погружается в сгущающийся желтый туман, а под ногами возникает что-то вроде вязкого песка. Это очень похоже на кастанедовское описание того мира, в который он попадал, пересекая "стену тумана". Правда, в моем восприятии "стена тумана" отсутствовала.

Этот мир второго внимания оставляет неприятное впечатление. Любопытно, что, несмотря на столь странную и невыносимую среду, он обитаем. Если отказаться от перемещения тела сновидения в этом пространстве, то можно через некоторое время различить где-то «вдали» (даже не на горизонте, поскольку там перцептивная среда организована так, что линии горизонта вообще нет) неясное движение вокруг серых куполообразных строений. В этом «далеке» доминируют бурые, темно-коричневые и другие темные тона. Вот почему я называю данный мир «желтым» лишь условно. Весьма вероятно, что мистики и визионеры религиозного толка в своих потусторонних поисках и видениях ненадолго попадали сюда. Например, сравните это с описанием «ада», сделанным одним христианином, некогда увлекавшимся оккультными техниками: "<…> По поводу ада – это не "только огонь". Это – место. С поверхностью, рельефом местности, некоторыми постройками, ущельями, мостами, без неба, звезд, солнца и луны, крайне неприятное, высасывающее, с разными степенями «темности» и со многими уголками, где огонь если и занимает процент какой-то, то не такой большой.

К сожалению, в его реальность мало кто верит…

Если выражаться вашим языком, уровень плотности материи в аду куда выше, чем даже на земле (для душ наших, не тел, конечно), и потому обычный человек там как бы даже светится относительно окружающего. (Пока туда не попал, а живет на Земле.)

Выдержать там больше минут пятнадцати тяжело, противно и невыносимо, а поскольку многие там находятся (после смерти тела, конечно) тысячелетиями, невозможно и представить их состояние… (…) И еще – там цвета не такие, как наши, материальные. Они намного насыщеннее, и все пять чувств перетекают друг в друга…" (Из "Православного форума диакона Андрея Кураева").

Описанный опыт, как видите, во многом совпадает. Отсутствие «неба» (даже "линии горизонта"), высокая плотность, давление и невозможность долго находиться в данном пространстве. Даже "насыщенность цвета" там действительно имеет место.

Говорят, некоторые сновидящие могут свободно странствовать даже здесь. Я не смог. Кроме того, я не нашел здесь источников энергии. Пребывание в "желтом мире" крайне утомительно. Тело сновидения может быстро покинуть его, если не станет тратить силы, а направит внимание «вверх» или «вниз». Остановка внутреннего диалога почти мгновенно выносит воспринимателя из этой неприятной области.

Как я уже писал, положение остальных миров второго внимания относительно человеческой позиции точки сборки мне неясно. Я не могу утверждать, что они лежат дальше "желтого мира", поскольку по описанным причинам полноценно пересечь его не удалось. Какой-либо ясной последовательности мне не удалось обнаружить, и даже всплески видения здесь не помогают. Так что дальнейший порядок не опирается ни на что, кроме интуиции.

4. "Второй мир". Достичь его трудно, хотя он производит впечатление чего-то вполне человеческого. Довольно точно его описал Роберт Монро. Этот «мир» производит впечатление старого, медленного и уставшего. Здесь живут люди или существа, которых мы воспринимаем как людей. Здесь есть города со странной, приземистой архитектурой, ландшафты и растительность также мало отличаются от тех, которые мы видим в первом внимании. Общая черта – приземистость, сглаженность и неторопливость.

Этот мир опасен тем, что способен затягивать внимание и погружать в себя. Я назвал его "миром истощенного времени", поскольку энергетическое тело воспринимает данное пространство как место, где время движется слишком медленно, в результате чего динамика и энергетика всех процессов довольно низкая.

Здесь ослабевает намерение, а вслед за ним осознание постепенно становится пассивным, созерцательным и «прилипчивым». Местные «жители» неторопливо занимаются какой-то «тусклой» жизнью. Их окружает часто довольно примитивный и страшноватый быт – без привычной нам технологии, электричества и быстрых средств передвижения. Сфокусируясь на этом мире, тело сновидения слабеет. Возможно, именно о нем писал Кастанеда, когда рассказал о том, как чуть не застрял навсегда в какой-то примитивной хижине, поскольку начал терять волю и память.

Мне кажется, этого мира следует избегать. Он привлекает исследователей со своеобразным этнографическим любопытством. Странные предметы культуры, странные орудия труда и не менее странные ремесла, причудливая архитектура и непонятный образ жизни – все это даже может «очаровать». Возможно, для исследований в этом пространстве надо обладать исключительным запасом энергии, чтобы не поддаваться сонливости и безразличию, царящим во "втором мире".

5. "Мир союзников – 1". Сложное место, густо населенное сразу несколькими видами неорганических существ. Поражает обилием циклопических многоярусных сооружений. Общее ощущение легкости. Чрезвычайно яркое небо – голубое, переходящее в густую синеву, из-за чего кажется, что попал в высокогорье.

Пространство, насыщенное интенсивными и разнообразными энергиями. Именно здесь тело сновидения может активно проявлять свою склонность к трансформациям и «оборотничеству». Несмотря на общую легкость и относительную неплотность тела сновидения, оно тем не менее насыщается бурными энергетическими потоками и стремится проявить свою новую силу самыми разнообразными способами.

Можно сказать, что этот «мир» переполнен магией. Телепортации, превращения, изменения в режиме восприятия – все это достигается легко и вызывает восторг.

Вершины циклопических сооружений представляют собой изумительное зрелище. «Союзники» здесь непрерывно контактируют со стихиями своего пространства, исторгая и поглощая колоссальные массы энергии.

Этот мир кажется дружелюбным и комфортным для исследователя, но быстро выясняется, что это не вполне соответствует действительности. Пока вы занимаете позицию наблюдателя и просто пользуетесь удобными условиями силовых полей, все прекрасно. Но возникает сильное искушение поближе познакомиться с обитателями мира. Они, безусловно, разумны и активно общаются друг с другом. Здесь нет ни угнетающего давления среды, ни видимой агрессивности. Царит атмосфера, которая может показаться чуть ли не праздничной. Высокие скорости и познавательная активность «союзников» заставляют думать, что их «цивилизация» намного опередила человеческую. То и дело можно наблюдать, как эти существа покидают свой мир и вновь возвращаются в него. Возможно, они с легкостью пользуются "темным морем осознания" как идеальным транспортным средством (правда, я ни разу не решился последовать за ними – кто знает, как далеко могут унести эти сильные и торопливые существа).

Стоит, однако, попытаться вступить с ними в контакт, как мир «ощетинивается» и стремится отторгнуть проникшего чужака. Люди их явно не интересуют, а проявление человеческой активности воспринимается как посягательство на неприкосновенную территорию.

Обычно жители быстро «отталкивают» вас, нанося иногда довольно болезненные удары. Запрещенной областью также являются их «научные» (назовем это так) интересы. Чересчур пристальное наблюдение за таинственными манипуляциями энергетическими потоками, которыми «союзники» занимаются на вершинах своих невообразимых «башен», также ведет к отбрасыванию визитера на значительное расстояние или даже «изгнанию» из их мира вообще.

После двух таких неприятных «контактов», я пришел к выводу, что лучше ограничиться использованием самого пространства, насыщенного энергией, и предпочитаю области, где никто не реагирует на меня столь «эмоционально». Такие области есть, и их немало. В "мире союзников" можно найти пустынные ландшафты с очень сложным рельефом, множеством острых вершин и глубоких ущелий – они сверкают и серебрятся под невидимым солнцем. Вообще, этот мир поразительно красив и влечет к себе. Для него характерны яркость и контрастность восприятия, изобилие необычной жизни, которые каким-то образом связаны с «уровнями». Эти «уровни» кажутся уступами, горными террасами, этажами в огромных сооружениях и т. д.

К сожалению, попасть в этот «мир» сложно. По неизвестным причинам он довольно капризен. Бывает, что сновидца выбрасывает из этого пространства через несколько мгновений после того, как он туда попал, – словно "сдувает ветром". После чего, как правило, не возвращаешься в мир первого внимания, а попадаешь во тьму "черного мира" либо долго блуждаешь по закоулкам "первого мира", где-то в далеких краях, чужих городах, среди гор, пустынь или лесов.

Возможно, способность пребывать в этом "мире союзников" зависит исключительно от сиюминутного состояния нашей энергетики. Поэтому, несмотря на всю привлекательность данного пространства, меня заносило туда только шесть раз за два последних года практики.

6. "Мир союзников – 2". Скорее всего, это тот самый мир, что описал Кастанеда. Он, безусловно, враждебен и имеет крайне сложную структуру. Первый раз мой тональ идентифицировал его как огромное количество неправильных по форме "пчелиных сотов", состоящих из призрачного зеленовато-коричневого материала.

Первый эффект этого «мира» – «оглушение». В нем присутствует такой тип давления или движения эманаций, который нашим тоналем воспринимается как беззвучный гул. Первые минуты кажется, будто просто "заложило уши", а в голове начинается сумятица и чехарда.

Безусловно, с опытом многие из этих эффектов преодолеваются и вы обретаете возможность довольно свободно там функционировать. Однако чувство фундаментальной чужеродности всего пространства и его неприязненного отношения к вам сохраняется.

Этот "мир союзников" заставляет сновидца постоянно быть настороже. Он буквально излучает угрозу. Пока не пройдет «оглушение», он вас парализует и на несколько минут делает совершенно беспомощным. За это недолгое время потоки эманаций могут перенести вас помимо воли в любую из призрачных полостей. Интересно, что, тем не менее, данный мир не оставляет впечатления лабиринта. Скорее, он подобен неисчислимому множеству туннелей, в конце которых не наблюдается ничего, кроме того же зеленоватого излучения.