Текст книги "Тихий конец света (СИ)"

Автор книги: Алексей Погорелый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Я думал у алхимиков художественное воображение больше развито, – с иронией произнес Матвей, разглядывая стены.

Данил, не обращая внимания на замечание, посмотрел на потолок.

– Перевёрнутый треугольник с крестом на основании, – как бы вспоминая, медленно произнес он. – Трансмутация или Великое Делание. Не знаю, что он задумал, но это что-то очень серьезное. По крайней мере для него. Он призывал духов для помощи в его начинании. Серьезных духов. Разрушителей. – Данил забеспокоился, – нам надо срочно возвращаться на базу.

Напарники сдали семью Фельдманов, приехавшим на микроавтобусе сотрудникам отдела зачистки и помчались в город.

– Что за спешка, – спросил Матвей, выжимая из «Субару» рекордную скорость.

– Ну, так гнать не надо, – сказал Данил, вцепившись двумя руками в торпедо. – Не так уж и срочно.

Матвей с улыбкой снизил скорость.

– Рассказывай, следопыт.

– Нам обоим необходимо срочно принять меры от воздействия духов, которых вызвал человек из дома Фельдманов.

– Ты серьезно? – удивился Матвей.

– Очень серьезно, – Данил сосредоточенно смотрел на дорогу.

– А как же наши духи, не защитят?

– На Бога надейся, а сам не плошай, – пробурчал Данил. – Возле супермаркета остановишься.

– Скажи, Данил, вас много таких в Службе? – спросил Шувалов, доставая одной рукой сигарету из пачки «Честерфилда».

– Каких, таких? – вопросительно поднял белые брови Данил.

– Следопытов как ты? Из общины? – Матвей подкурил, одним глазом глядя на дорогу.

– Почти весь оперативный и аналитический отдел.

– А Славик? Ну, Вячеслав Иванович?

– Он не из наших. Он другой. А что?

– Да не. Ничего, – как можно безразличней ответил Шувалов.

* * *

Шувалов высадил Данила с пакетом покупок возле контрольно-пропускного пункта военной части.

– Через час вернусь, – бросил Матвей и резко тронулся с места.

Матвей вошел в магазин табачных изделий «Сигарный дом», оглядел витрины с дарами американского континента и подозвал консультанта в зелено-коричневом фирменном костюме-тройке с черной бабочкой, стянувшей тонкую шею.

– Моему начальнику очень нравятся такие сигары, – Шувалов достал бычок из внутреннего кармана куртки и сунул под нос продавцу. – Я хотел сделать ему маленький презент. Есть такие?

Продавец долго рассматривал окурок, потом убежал в подсобку. Через некоторое время вышел старший менеджер в черном строгом костюме.

– К сожалению, в наличии данного сорта сигар нет. Но, мы можем сделать заказ, и через неделю они будут у нас в магазине.

– Сколько будут стоить, – грубо спросил Матвей.

– Тысяча, – улыбнулся менеджер, – долларов, – презрительно глядя на грязный походный костюм Шувалова, добавил он.

– Чмо ты, блядь, – Матвей сплюнул на зеленую ковровую дорожку и вышел, пытаясь хлопнуть стеклянной дверью, но та, как назло, плавно закрылась на пневматических амортизаторах.

Шувалов сел в машину, продезинфицировал над огнем зажигалки кончик сигары и раскурил, пуская в салон побольше дыма. Потом затушил окурок в пепельнице, спрятал в карман и вышел из машины, захлопнув дверь. Пару раз глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух. «Хорошо в краю родном», – подумал Матвей, чувствуя кожей лица теплый, с запахом каштанов и выхлопных газов воздух. В конце улицы багряным закатным цветом светил купол церкви. «А я ведь крещеный», – Матвей вспомнил недавние события в дубраве и наколка на груди отозвалась легким зудом. «С Данилой поговоришь на эту тему», – посоветовал Голос. Шувалов залез в «Субару» и полной грудью через нос вдохнул сигарный дым. Повторил действие несколько раз, запоминая вкус и аромат дыма.

Шувалов подъехал к одинокой высотке на пустынной, засаженной акацией улице. Напротив, находились здания дорогих частных клиник. За высоткой отбывали свой пожизненный срок животные в зоопарке. Шувалов поднялся на пятый этаж в скрипучем лифте с тусклым освещением. На звонок открыла дверь жена Федора. В халате и домашних тапочках.

– Здравствуйте, … – Матвей всунул в проем букет сирени. – Я тут Федору пирожков с повидлом привез. Его любимые. – Шувалов продемонстрировал белый пакет. – Он дома?

– Да, Матвей, дома, – женщина с опаской открыла дверь, пропуская парня в квартиру.

– Федя! К тебе Матвей пришел, – прокричала она вглубь темного коридора.

– Пусть проходит, – послышалось после короткой паузы.

Шувалов снял испачканные грязью ботинки и вошел в комнату.

– Здравствуй, Федор, – как можно мягче сказал Матвей. – Как поживаешь?

– Здравствуй, Матвей, – Федор замялся и виновато опустил глаза. – Извини меня.

– Да что ты, Федор. Ты же не виноват ни в чем. Я мог оказаться на твоем месте.

– Но не оказался. Извини.

– Перестань. Я на тебя зла не держу. Ты бы видел, что этот гад Профессор с кучей народу сделал. Волшебник, блядь.

– Демон он.

– Говорят, человеком был. Ну, хер с ним. Ты как себя чувствуешь? – Матвей положил кулек с пирожками на большой письменный стол.

– Нормально. Немного мозги прочистили и отправили на пенсию. – Федор неловко заправил клетчатую рубашку в спортивные штаны и плотно прикрыл оконную форточку. Круглое лицо выражало не естественную для Федора смесь вины и грусти.

– Ты же дано мечтал о пенсии. – Шувалов тоном старался подбодрить бывшего напарника. – Рыбалка хоть каждый день, и с похмела на работу идти не надо!

– Мечтал, – вздохнул Федор, – да не так.

– Пути Господни неисповедимы.

– Это точно.

– У меня к тебе дело есть, – сказал Матвей. – Из всей Службы только тебе могу доверять. Что-то они от меня скрывают постоянно. Давай выйдем в коридор.

На лестничной клетке Шувалов достал окурок сигары и напустил облака дыма.

– Не узнаешь запах?

Федор принюхался, подумал:

– Похоже на Славика сигары.

– Вот и мне похоже. А нашел я этот бычок на месте убийства трех человек.

– Так, – задумался Федор и после долгой паузы сказал. – Ты не спеши с выводами, Матвей. Я давно знаю Вячеслава, он никогда следов за собой не оставляет. Не тот уровень. Может, подставляют его. А то, что на Службе тебе не договаривают чего-то. Так это же Служба – там секрет на секрете и тайной погоняет. Не спеши, осмотрись. Бычок еще не доказательство. Ты же слюной своей все следы ДНК испоганил.

– Да, дурак, – протянул Матвей, вспоминая как обжигал кончик сигары. – Спасибо, Федор, поеду я. Заколебался совсем.

– Ты заходи, как время будет.

– Конечно, зайду.

* * *

Когда Шувалов вернулся в общежитие Службы Безопасности, он застал Данила стоящим на столе в спортивных штанах и сетчатой майке. Напарник Шувалова засовывал в раму окна короткие ножи.

– Это че за цирк? – удивился Матвей.

– Защита от сглаза и порчи, – не оборачиваясь ответил Данил.

Шувалов закрыл дверь. Вся внутренняя деревянная поверхность была исписана рунами, в углу, вверх помелом, стоял веник.

– А модная маечка тоже от сглаза?

Данил спрыгнул со стола, покопался в своем походном мешке и кинул Шувалову такую же майку из шелковой сетки.

– Надевай. От порчи, – коротко сказал Данил.

– Ты чего сдурел? Я эту хрень в жизни не одену! – Матвей, с миной отвращения на лице, отбросил майку на кровать, как будто боясь испачкаться.

– Оденешь, – утвердительно сказал Данил. – Ты знаешь, что вся семья Фельдманов по дороге умерла от инсульта? Даже мальчик. На трупе в их доме, помнишь, лежали фотографии?

– Ну.

– Там были их фотографии. И наши с тобой. Понял? Это не шутки.

Шувалов скептически посмотрел на майку.

– Ща, искупаюсь только перед обновкой.

Данил быстро зашел в душевую и нарисовал зубной пастой странный знак на зеркале:

– Теперь иди.

Матвей подставил свое уставшее, избитое тело под горячие струи воды. Он не знал, стоит ли говорить Данилу о находке в доме Фельдманых. Но больше его интересовал вопрос: говорить ли об этом Вячеславу Ивановичу? «Все так мутно, – сочувственно сказал Голос, – а Федору ты доверяешь?» Матвей совсем расстроился и подставил затылок под горячий напор воды.

Маечка в стиле Леонтьева оказалась впору. Данил прикрепил к ней в районе пояса маленький мешочек с солью и заплел разноцветные веревочки. Шувалов натянул сверху легкий свитер.

– Мягонькая, – погладил Матвей себя по груди.

– Никифор вязал, – ответил Данил, рисуя над кроватью Шувалова руны.

– Тьфу ты блин.

– Чего злишься? Это очень древний амулет. Все богатыри носили.

Шувалов немного успокоился, сел на кровать и закурил.

– Я сегодня мимо церкви проезжал и вспомнил, что я крещеный. Это не вступит в противоречия с Родом?

Данил перестал разрисовывать потолок, сел и серьезно посмотрел на Матвея:

– А как ты к Иисусу относишься? – Данил размышлял: стоит ли говорить Шувалову о том, что Никифор во время лечения провел над ним обряд раскрещивания.

– Да никак я к нему не отношусь. А после того, как почитал откровения апостолов, историю войн после рождества Христова, и посмотрел архив «Криминальных новостей», меня вообще от всего божественного тошнит.

– Тошнить не должно, – серьезно сказал Данил.

– Я образно говорю. Меня же никто не спрашивал, когда крестили. А теперь не знаю что делать? Беседовал я как-то с одним попом. Он говорил: Нет в церкви обряда раскрещивания. И мысли эти у меня от Дьявола.

– Они все так говорят. Ты человек Рода – это подтвердилось, – Данил показал на левую грудь Шувалова, где теплом отзывался знак. А то, что тебя маленьким в тазик макнули, и какой-то поп молитвы прочитал – не имеет никакого значения. Вообще, Иисус сам церковников ненавидел, и если бы узнал всю историю церкви, и как она перевернула все его слова, он бы сам попросил, чтобы его повторно распяли. Ты же чистый славянин?

– Вроде да. По крайней мере, до пятого колена, – ответил Матвей.

– Так чего переживаешь? В библии же черным по белому написано. Иисус говорил: «Я пришел для народа Израилева». И, кстати, православие переняло многие древние праздники и обычаи из родноверия. Да и многие боги славянские православными стали, не разрывая связи с Родом. Политически выгодно так было на то время.

– Ну, успокоил, – Матвей закурил. – Может, пойдем пожрем чего-нибудь?

* * *

Напарники спустились на первый этаж в столовую и столкнулись в дверях с белокурой, тонкой девушкой в приталенном воздушно-голубом платье.

– Привет, – сказала она Данилу.

– Здравствуй, – Данил заметно смутился.

– Вечером как договаривались? – солнечно улыбнулась воздушная девушка.

– Да, конечно.

Фея удалилась легкой походкой, оставив после себя легкий аромат фиалок. Матвей смотрел ей вслед. Данил взял его за локоть и затащил в зал столовой.

– Ты давно ее знаешь? – спросил Матвей.

– Мы идем в театр вечером, – напряженно сказал Данил.

– Я не об этом спросил.

– Десять дней.

– Ты что. Влюбился? – грозно спросил Шувалов.

– Не твое дело, – огрызнулся Данил.

– Да ладно. Мне просто кажется, что я ее где-то видел. Познакомишь?

– Нет.

– Точно влюбился, – вынес вердикт Матвей. – Не переживай, девушка напарника – для меня табу. Как ее хоть зовут?

– Нина, – немного расслабился Данил.

– А фамилия?

– Не знаю. Мы сюда зачем пришли?

Данил заказ зеленый борщ и кашу с мясом. Шувалов ел гуляш, запивая его пивом.

– Хорошо в канторе кормят, и обстановочка располагает, – прочавкал Матвей, рассматривая обшитые деревом стены в мягком свете окон, зашторенных оранжевой тканью. – Скажи хотя бы, кем она работает?

Данил аккуратно отложил вилку и хлеб:

– Матвей, я отношусь к ней серьезно и твои вопросы …

– Тихо, тихо, – перебил Матвей. – Мне кажется, что я ее знал в другом виде. Тогда она была с длинными черными волосами. – Шувалов промолчал о том, что у Нины быстро выросла грудь. – Простое любопытство. Больше ничего.

– Она работает в аналитическом отделе.

– Все. Больше я о ней слова не скажу. – Шувалов допил бокал пива. – Вот как она отреагирует на твою майку в сеточку?

Данил поперхнулся и закашлялся. Матвей рассмеялся, похлопал Данила по спине и удалился из столовой. Шувалов поднялся на третий этаж общежития, закрыл на ключ свою комнату, потом набрал телефон начальника.

– Здравствуйте, Вячеслав Иванович.

– Ты где пропал? – послышался из трубки голос без интонаций, как будто Шувалов дозвонился телефонному роботу.

– Федора навещал. Пирожков ему привез.

– Ну, как он? – без особого интереса спросил начальник.

– Нормально.

– Новости Данил тебе рассказал?

– Про Фельдманов? – Матвей развалился на кровати и засунул в рот сигарету «Честерфилда». – Данил, рассказал. Тот же случай, что и с нашим техником?

– Угадал. Сегодня отдыхайте, а завтра к десяти часам поедете к одному экстрасенсу. Я уже договорился о приеме. Очень быстро он подниматься начал. Осмотрите все помещение на наличие скрытых комнат – там может сидеть Профессор, энергию клиентов доить. Поэтому готовность боевая. Если что-то обнаружите, тащите экстрасенса к нам. Если нет – припугните так, чтобы он при слове экстрасенс заикаться от страха начал. Все ясно?

– Вполне, – ответил Матвей и поспешно добавил, – у меня разговор к вам.

– Говори.

– Вы знаете светленькую, тоненькую девочку из аналитического отдела? Ниной зовут.

– Ты что, Шувалов, через меня свои сексуальные делишки провернуть решил?

– Не я, Вячеслав Иванович, Данил наш.

– Ну и на здоровье. Тебе то что до этого?

– Так просто, за напарника беспокоюсь. Сильно она на ту ведьму похожа из дома деловара, которая его грохнула и попа заодно.

В трубке зависло молчание.

– Ало, шеф?

– Хорошая у тебя память, Матвей.

Шувалову показалось, что у шефа в голосе проскользнула угроза. «Ты смотри, – прозвучал Голос в голове у Матвея, – не вздумай ему о сигаре сказать».

– Не беспокойся, Матвей, – продолжил Вячеслав Иванович. – Нина – сестра-близнец твоей знакомой. Она не опасна. У нас каждый сотрудник проходит тщательную проверку.

– Раз вы говорите, Вячеслав Иванович, то я спокоен.

– Вот и молодец. А то в последнее время что-то ты странный стал.

– Привыкаю к новой жизни, – нашелся Шувалов.

– Давай, привыкай, – согласился начальник оперативного отдела. – Завтра в десять потрясите экстрасенса. Фирма «Треугольник» на Фрунзе 19. Ничего не напоминает?

– Треугольник? – У Матвея перед глазами возникла комната с разрисованными кровью стенами. – Напоминает три трупа.

– Вот если бы дурака не валял, цены бы тебе не было, – похвалил Вячеслав Иванович.

– Есть, не валять дурака! – по-военному отчеканил Матвей.

– Клоун, – сказал Вячеслав Иванович и отключил связь.

– Это мы еще посмотрим, кто из нас клоун, – прошептал вслух Шувалов. «Тише, придурок, – разозлился Голос. – Тут «жучки» могут стоять».

Матвей чувствовал кольцо, сжимающееся вокруг него. Слишком много случайностей, слишком много не досказанных слов. Он никому не верил, даже Федору. Матвей чувствовал себя пешкой. «Слишком далеко все зашло, – говорил ему Голос, – тебя уже просто так не отпустят. Теперь только вперед. Маленькими, осторожными шажочками. А там видно будет – кто друг, а кто враг». Шувалова разбудил стук в дверь. Он потянулся, нехотя встал с кровати и открыл замок. На пороге стоял Данил.

– Извини, я вел себя как сопливый пацан, как дурак.

– А ты и есть дурак, – нравоучительным тоном заявил Матвей. – Все влюбленные ведут себя как идиоты. Так что – наслаждайся, влюбленность бывает один раз в жизни, если ты по жизни не идиот конечно.

– Я сам не знаю, что со мной творится, – на Данила жалко было смотреть.

– Проехали, – зевая, ответил Шувалов.

– Матвей, подскажешь, где можно купить костюм?

– Тебе сколько лет?

– Двадцать пять, – удивился Данил и добавил. – С половиной.

– Вот когда будет тридцать пять с половиной, тогда и нужен будет костюм. Поехали, мне тоже прибарахлиться надо. Закупим тебе униформу мачо.

В фирменном магазине «Дизель» Шувалов одел Данила в коричневые ковбойские полусапоги, голубые джинсы и замшевый пиджак на черную футболку с треугольным вырезом.

– Наколка видна, – пожаловался Данил, любуясь собой в зеркале.

– Круто, – одобрил Матвей.

Шувалов купил себе мягкие «мокасины» на каучуковой подошве, широкие джинсовые штаны и черную, короткую, кожаную куртку. Данил подумал и тоже добавил к покупкам пару «мокасин».

– На какое представление собрались? – закуривая в машине, спросил Матвей.

– Мы в оперный идем.

– Во бля! – Матвей возмущенно взмахнул сигаретой.

– Нина предложила, – смущенно сказал Данил.

– Слава яйцам!

– Мне машина нужна будет на вечер.

– Зачем тебе машина? – удивился Шувалов. – Туда я вас отвезу, а после головомойки оперной поведи ее в ресторан, там буханете и за руль уже нельзя. Таксомотор возьмешь. На заднем сиденье. Вдвоем. Красота!

– Действительно, – согласился Данил. – А куда ее повести?

– Напротив оперного – неплохой японский ресторан, дальше по улице – итальянский. А если в другую сторону – «Стейк-Хаус», через дорогу – «МакДонанальдс».

Данил с осуждением посмотрел на Матвея.

– А что ты смотришь? У меня девушка была из семьи академика! Интеллигентная вся такая. А сама любила жареные колбаски с пивом и графинчик водочки в обязательном порядке. Вот так вот, друг. Женщины это загадка. Хотя в вопросе еды и выпивки я с ней абсолютно согласен. Колбаска – это тебе не сопливые, червивые устрицы. А водочка в графинчике со слезой – не «Божоле», кислятина смердючая. Так что предложишь заведение на выбор дам, так сказать. И «МакДональдс» в список добавь, хоть развеселишь ее немного.

– Хорошо, добавлю, – согласился Данил.

– Сильно не нажирайся, – Матвей беспечно рулил одной рукой, лавируя между машин. – Звонил шеф. Завтра утром у нас работа. Подъем в восемь.

– Я всегда в шесть встаю.

– И гимн пою, – съязвил Матвей, а потом без паузы серьезно. – Вот ты разбираешься во всех этих экстрасенсорных штучках. Расскажи мне, дураку, ты можешь определить по человеку, кто он? Колдун, ведьма или еще там кто?

– Они всегда закрыты. Их можно локализовать только тогда, когда они в процессе работы.

– И никаких способов определить ведьму нет?

– Они такие же люди, как и все, просто более развитые в определенном направлении.

– А там темные – светлые? – допытывался Матвей.

– Надо тебе Веды дать почитать. Не бывает темных и светлых. Это образные выражения. Все одинаковые, только по делам их отличают. Вот библейский Сатана, например, назывался Светлым Ангелом, пока с Богом не поссорился. Но, это же все мифы, сказки. Библейский Бог и Дьявол – две стороны одной медали. Как можно поссориться с самим собой? Иначе шла бы война постоянная, до тех пор, пока кто-то бы не умер.

– Война идет за души людей, – проявил начитанность Шувалов.

– Душа – это энергия. Воевать за каждую душу бессмысленно – больше энергии на борьбу потратишь, чем с души потом получишь. Ради интереса, разве что. Или от нечего делать.

– А в Родноверии нет злых богов? – удивился Матвей.

– В Родноверии нет понятия хороший бог или плохой. Один и тот же бог может в чем-то помогать, а в другом деле противостоять. В Родноверии боги – это души людей, наших предков, сплоченные одними взглядами и целями. Это целая философия, в корне отличающаяся от других вер. Индуизм близок по смыслу. Но только близок.

Напарники уже долго стояли на территории базы. Данил взглянул на часы и засуетился.

– Извини, давай потом поговорим.

– Иди, собирайся. Я поеду, помою машину и буду вас здесь ждать.

Нина была красива. Очень. Белые, волнистые волосы обрамляли благородное лицо с нежной, шелковистой кожей. Большие серые глаза смотрели молодо и задорно. Узкие джинсы, туфли на высоком каблуке и коротенькая кожаная куртка. «Они хорошо смотрятся вдвоем, – сказал Голос, – и с нарядом для Данила ты попал в десятку». Данил открыл заднюю дверь, и они уселись в салон. Шувалов через зеркало заднего вида посмотрел в глаза Нины. «Нет у нее того старого, опытного взгляда, – подумал он. – Но очень похожа».

– Я сегодня буду вашим водителем. Матвей меня зовут.

– Очень приятно. Нина, – дружелюбно улыбнулась девушка.

– К оперному? – ответил Матвей на улыбку.

– Да, пожалуйста.

Шувалов проехал через железные ворота с автоматчиками. На плацу военной части солдаты маршировали и орали строевую песню. Шлагбаум на КП открылся, и «Субару» покатил по вечернему городу. В открытые окна задувал легкий, теплый ветерок. Пассажиры расслабились и получали удовольствие от неторопливой прогулки по воскресным, малолюдным улицам.

– В такой замечательный вечер, вдвоем, в оперу. Красота, – мечтательно сказал Матвей, а потом, не делая пауз между словами, речитативом. – Нинаувасестьподругасестра.

– Нет, – ответила слегка опешившая девушка.

Шувалов, молча, ждал продолжения. После недолгой паузы, Нина произнесла:

– Вы симпатичный мужчина, Матвей. Я думаю, что многие девушки согласились бы провести с вами вечер.

– Да, – Матвей вздохнул. – Вот некогда только девушек искать. Все дела государственные.

– Не прибедняйтесь, Матвей, – мелодично рассмеялась Нина. – Я знаю, что у вас свободный график.

– Ну, хорошо вам отдохнуть, – сказал Матвей, подъезжая к центральному входу оперного театра.

– Спасибо, – ответила Нина.

* * *

Шувалов поставил «Субару» на стоянке возле гостиницы, которая в народе называлась «борделем». Набрал номер Данила – в трубке послышался кошачий вой оперного певца.

– Развлекаетесь? – спросил Шувалов.

– Подожди, я выйду.

В трубке завыла тетка. Матвей представил сморщенные ярко-красные губы, дрожащие от напряжения, напудренные рыхлые щеки на необъятной бочке старого тела, затянутого в красный атлас.

– Что-то серьезное? – недовольно прозвучал голос Данила в притихшем телефонном эфире.

– Для тебя – да. Я сегодня не буду ночевать в общаге, так что комната в полном вашем распоряжении.

– Думаю, до этого не дойдет, – Данила явно нервировал разговор.

– А ты меньше думай – это вредно для здоровья. Пригласи ее на чай. У меня в шкафу бутылка отличного вискаря приныкана. Пользуйся, пока я добрый.

– Хорошо, спасибо, – сухо ответил Данил.

– Спасибо завтра скажешь, если будет за что, – усмехнулся Матвей и отключил связь.

Шувалов одел в машине новые вещи и обувь, оставил в бардачке специально разряженный мобильный телефон. Вышел со стоянки через малоизвестную калитку и дворами пришел к себе домой. В квартире было пыльно и неуютно, как будто здесь не жили лет пятьдесят. Матвей пропылесосил пол в комнате, подмел кухню, вымыл посуду и достал пистолет Макарова из тайника на антресоли. Шувалов еще до армии забрал его у пьяного мелкого бандита. Время было такое. Матвей разобрал и собрал оружие. Послал патрон в ствол, снял пистолет с предохранителя, накрутил самодельный глушитель и повесил пистолет на крючок с тыльной стороны плотной шторы у дверей на балкон. Замаскировал его в складках и пару раз отрепетировал движения, чтобы быстрее добраться до оружия. Потом он захватил мусор и вышел на улицу. По широкой дуге обошел местную забегаловку и спустился в подвал компьютерного клуба.

– Салют, – он хлопнул по плечу охранника, дежурившего у железной двери, – Злой у себя?

– А где же ему быть? – флегматично ответил здоровяк, массируя жевательную резинку мощными челюстями.

Шувалов прошел через темный зал, освещенный только экранами мониторов. В тишине, лапками тысяч насекомых шуршали клавиатуры. Матвей, приветственно кивнув, прошел мимо еще одного охранника в узкий коридор и свернул в первую дверь.

– Глаза не лопнули еще от монитора? – крикнул он с порога.

– Привет, дружище, – от компьютерного терминала повернулся во вращающемся кресле маленький паренек с ангельским лицом и копной волнистых светлых волос.

– Извини, что с пустыми руками – не хотел светиться на районе, – Матвей подошел к другу детства, и они обнялись. Друзья не виделись больше года, но общались так непринужденно, как будто расстались на прошлой неделе.

– Тебя срисовали еще до того, как ты домой дошел.

– Вашу мать, хоть в другой город переезжай.

– Мы тебя везде найдем, – улыбнулся Злой. – Что будешь?

– Что-то виски захотелось, – ответил Матвей, мысленно прощаясь с обещанной Данилу бутылкой.

Злой подошел к холодильнику в углу комнаты, достал бутылку «Баллантайна», стаканы и минеральную воду. Поставил все на низкий столик и плюхнулся на кирпичного цвета диван. Шувалов присел рядом.

– Ты теперь крутой стал, – сказал Злой, осматривая новые шмотки Матвея. – Совсем забыл, к нам не заходишь.

– Ты ко мне тоже не заходил, – жестко сказал Матвей.

– Ты же знаешь, – начал оправдываться Злой, – работа, семья. А ты свободен и знаешь где меня найти.

– Проехали. Наливай.

Виски было хорошим. «Почти как мое», – подумал Шувалов. «Давай другим и тебе дадено будет», – отозвался Голос.

– Как малая, как дети? – спросил Матвей, смакуя напиток.

– Все хорошо, – расцвел Злой, – Сашка бандитом растет, капец.

– Совсем как ты.

– Хуже, – рассмеялся Злой.

– Я к тебе по делу.

– А когда ты просто так заходил?

– Не надо грязи. Сам зарылся тут, как крот. – Матвей закурил, осматривая большое, неуютное помещение с облезлым потолком и стенами. – Ты хоть домой заходишь иногда?

– Регулярно. Когда мои дома, а не у тещи. Ну, чего тебе надо? – Злой глубоко затянулся облегченным «Кэмелом».

– Надежная телефонная трубка. – Матвей заглянул в карие глаза Злого. – Чистая, чтобы меня по ней никто не нашел. Из функций – интернет, камера и диктофон.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросил Злой.

– Пока ничего особенного.

– Есть у меня такая партия, сам переделывал. Из финских «Нокиа» еще. Сейчас дефицит. Назвал их «Невидимка», – самодовольно улыбнулся Злой. – Хрен кто тебя по нему вычислит. Всю Африку с Азией оббегает, пока ты его жену у него дома будешь трахать, – говорил Злой, доставая из железного шкафа коробку. – Тебе какого цвета?

– Нормального.

– На счету сотня, – Злой кинул трубку через все помещение. – Пополнишь сам если надо.

Матвей проверил все функции.

– Назови серию лучше «Капитан Немо», – посоветовал он.

– Точно, как я раньше не догадался. – Злой всплеснул маленькими ручками. – Веришь, неделю с названием мучился.

– Книжек надо больше читать. Для пополнения словарного запаса. А то с этими компьютерами скоро вообще мычать только сможешь и пальцами показывать. Сколько?

– Сколько дашь – столько будет, – ответил Злой.

– Говори нормальную цену. Фирма платит.

– Раз фирма, то штука зеленых. На опте скину, – быстро добавил Злой.

– Три сотни даю и ни центом больше, – обрубил Матвей. – Остальное – в счет эксклюзивного названия.

– Лады. Так чем ты сейчас занимаешься?

– Да так. По поручениям дяди одного мотаюсь, – скромно сказал Матвей.

– Кощея на черном «Ауди»?

– Откуда знаешь?

– Так вас в кабаке все ханыги видели. И камера возле банка вас фиксировала.

– Ну да, – успокоился Матвей. – А ты можешь ненавязчиво за ним присмотреть. Где бывает, что делает? Только аккуратно – он сам бывший эсбэшник.

– Почему бывший? Самый настоящий. Напротив военной базы, где ты сейчас живешь, тоже камеры стоят. Не подумай, что я за тобой следил, – Злой с улыбкой поднял руки. – Работа у меня такая – за районом следить. Ты же знаешь структуру.

– И это называется секретный отдел. – Матвей с презрением сплюнул в пепельницу. Смотри. Со службой опасно шутить.

– Мы не пересекаемся. Вы же «деловыми» не занимаетесь и ментам не помогаете, а против террористов – мы союзники.

Шувалов достал корочку и кинул Злому на колени.

– Ого, уже капитан!

– После недавнего задержания повысили. Для всех я – внештатный сотрудник.

– Это как-то связано с твоей прошлой работой?

– Лучше не спрашивай, – вздохнул Матвей и приложился к стакану.

– Понял.

– Кстати, ты можешь меня на «жучки» проверить? – спросил Шувалов.

– Уже проверил. Если не считать пушки в наплечной кобуре, то ты – девственно чист. Хорошая курточка – пистолета вообще не видно, – похвалил Злой. – А за Кощеем я могу присмотреть только на своей территории.

– Еще за девочкой одной надо понаблюдать.

– Та, что с твоим напарником?

– Ага, – угрюмо ответил Матвей. – Конспираторы хреновы!

– Думаю, они тоже за нами присматривают. Только мы в дела друг друга не лезем, поэтому и живем мирно.

– Хорошо. Вернее плохо. Дай мне чистый выход в интернет.

– Вот это я точно могу тебе обеспечить. За Машку мою садись. Ты же сегодня – капитан Немо.

Шувалов открыл ноутбук и набрал в строке поисковика: Пронин Кирилл Васильевич. Прониных оказалось очень много, но ни один из них не увязывался с Профессором, Кириллом-террористом. «Может, папашу найдем? – посоветовал Голос. Матвей изменил запрос. Гугл выдал информацию на тринадцать человек с именем Григорий Пронин. «Так, директор консалтинговой фирмы, агент по недвижимости и академик исторического института, – тихо бормотал Матвей. – Что за академик? – Матвей всем нутром почувствовал след, и рельефная наколка подтверждающее разлилась теплом по левой груди. – Григорий Васильевич, история, археология, последняя экспедиция в Омскую область. Нашли древний город, элементы славянской культуры. Сколько? Тридцать-тридцать пять тысяч лет до нашей эры? Во блядь!»

– Злой! Раскопай мне все об этом человеке. Родственники, друзья, чем он в последнее время занимался. Все. Пронин Григорий Васильевич – академик истории.

«Вот тебе и артефакт! Дальше, – Матвей взглянул на экран ноутбука, – а что дальше? Дальше ничего. Академик режет людям горло». «Может это не он», – отозвался Голос. «Вот и узнай по своим каналам», – мысленно сказал Матвей. «У нас статус Защитника, а не экстрасенса», – возразил Голос. «Добавляй, значит, статус экстрасенса», – настаивал Матвей. «Это тебе что, блядь, компьютерные игры? – возмутился Голос. – Быстрый, как вода в унитазе. Учиться надо. Долго причем».

Матвей налил себе пол стакана виски. «Завтра на задержание», – предупредил Голос.

– Злой! – крикнул Матвей.

– Ау?

– У тебя дунуть есть?

– Обижаешь. Посмотри в железной коробке в сейфе, – не отвлекаясь от компьютера, ответил Злой. – И мне стандарт забей. Там где-то папиросы были.

– Я сегодня у тебя останусь, – сказал Матвей, забивая коноплю в пустые гильзы «Беломорканала».

– Не вопрос.

Злой периодически выдавал Шувалову отпечатанную на листах официальную информацию о Пронине. Мирный, семейный человек. Жена – доцент того же института. Участвовала во всех его археологических экспедициях. Фанаты своего дела. Академик специализировался на праславянской истории. Излазил со своей командой всю Сибирь и Урал. Бывал в Иране, странах Азии, Индии. Пять лет назад нашел древний город, чем поставил на уши весь научный мир. Эта находка меняла всю официально принятую историю Земли. Вся информация о раскопках засекречена.

– Что-то еще есть? – спросил Шувалов.

– По ментовской базе он чист, сейчас еще кое-где посмотрю.

– Дети кто?

– Один сын. Пронин Кирилл Григорьевич. Сорок лет. Холост. По ходу, он в твоей конторе служил.

– Вот те раз.

– Ага, ага, – протянул Злой, щелкая по клавиатуре.

– Что там? – подскочил к монитору Матвей.

– Три года назад вся семья Прониных погибла в автомобильной катастрофе. Квалифицировали как несчастный случай.