Текст книги "Тихий конец света (СИ)"

Автор книги: Алексей Погорелый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Так это были вы?

– В мире много на первый взгляд странных вещей, – с нравоучительной интонацией начал Петр Иванович. – Но эти вещи при детальном рассмотрении становятся последовательными и логичными. Просто не видно всю картину целиком. Для того, чтобы не разбегались глаза и увидеть суть, надо просто отойти подальше. Ладно, это лирика. Так ты согласен перейти на оперативную работу и заняться Профессором?

– А куда я денусь?

– Как куда? Молодежи у нас все дороги открыты. Можешь вернуться на спецобъект, можешь пойти в технический отдел, можешь и уволиться в конце концов. Мы тебя ни к чему не принуждаем.

– Я имел в виду, что по-другому я не могу поступить, – немного замявшись, сказал Матвей.

– Вот это другое дело. У тебя будет напарник. – Петр Иванович подался вперед, облокотившись локтями о стол. – Очень опытный в экстрасенсорных делах парень. Только не городской он, ты уж ему помоги на первых порах освоиться. Все инструкции и материалы по делу Профессора вы получите от Вячеслава Ивановича. Он будет курировать это дело, и вас, как начинающих оперативников. Он твой куратор, – выделил фразу Петр Иванович. – Присядь, чего стоишь?

Шувалов опустился на мягкий диванчик возле стены. Петр Иванович поднялся из-за стола и присел рядом.

– Как твой Голос? – с отеческими интонациями спросил начальник.

– Да нормально, не жалуюсь, – опешил Матвей.

– Я говорю о Голосе в твоей голове, – мягко сказал Петр Иванович.

Матвей понял, что скрывать что-либо от начальника спецотдела бессмысленно.

– Да так, сейчас полегче, – нехотя ответил он.

– Ты не бойся, ничего страшного в этом нет. Это вполне природное явление и со многими бывает. Ты – симбионт, Матвей.

– А это лечится?

– Все шутишь, – Петр Иванович положил руку Матвею на колено и заглянул в глаза. – Голос твой тебе во многом помогает по мере сил. Другой человек после таких жизненных ударов, которые получил ты, весь переломанный был бы, а с твоими физическими повреждениями – лежал пару месяцев в больнице. Вы притираетесь просто, и от этого ты ощущаешь дискомфорт. Вячеслав – тоже симбионт. А твой будущий напарник, вообще с трио живет, но ему проще, они проявились у него с рождения.

– Кто они?

– Духи. Так что не нервничай. Иди. Удачи. – Петр Иванович поднялся.

– А другие люди? – настаивал Матвей.

– Они не определенные. Иди, иди, сам со временем разберешься. И позови мне Вячеслава.

Шувалов сидел в приемной и размышлял о произошедшем разговоре, Петре Ивановиче, с которым он путешествовал во время своей комы в странном мире духов. Матвей был уверен, что это был он, его попутчик Петр, только постриг бороду и волосы на голове. Шувалов вспоминал крики голосов в больнице. Свои детские видения. Если собрать все это в кучу и отсеять лишнее, начинала проявляться интересная картинка. Но пока ясно только одно, что в мире случайного нет ничего. И что он, Матвей, конкретно завязан во всей этой кутерьме. Он бы не удивился, если б ему сказали, что происшествие с Профессором и его назначение оперативным работником имеет прямую связь. «Правильно Вячеслав сказал, – отозвался Голос, – ты параноик, полный псих». «Ты мне помогать должен, а не нервы трепать», – мысленно сказал Матвей. «С чего вдруг? – удивился Голос. – Ты этого старого поца послушал? Он же с тобой в машине сидел, когда ты в аварию попал, а теперь воду мутит. Послушай меня. Сваливай от них. Иди в свой цех работай, пока хуже не стало». Внутреннюю перепалку прервал Вячеслав Иванович:

– Идем, Матвей, в мой кабинет на совещание. Там Данил заждался уже нас.

Они поднялись в лифте на пару этажей. Здесь тоже была вооруженная охрана, но люди в черной форме пропустили Вячеслава Ивановича и Матвея без проверки. Коридор тянулся вдоль всего этажа. Стеклянные двери с надписями, снующие туда-сюда люди в костюмах, курилка с гомонящим в ней народом. Если не знать, где находишься, можно было подумать, что попал в один из многочисленных офисов бизнесцентра. Матвей прошел за серой спиной Вячеслава Ивановича до предпоследней двери с надписью: «Начальник оперативного отдела». Большой, неуютный кабинет начальника ничем не отличался от миллионов других кабинетов начальников, если не считать отсутствия окон, школьной доски на стене и кожаного дивана на котором сидел паренек лет двадцати пяти.

– Данил – это Матвей, – представил Вячеслав Иванович друг другу молодых людей.

Они обменялись рукопожатием. Шувалов, не скрываясь, начал рассматривать парня. Он был ниже Матвея на пол головы, но не сильно уступал в плечах. Блондин, скуластое курносое лицо. Голубые, чистые глаза с белесыми ресницами и незаметными бровями, твердый, крупный подбородок. «Истинный ариец, бляха, муха, – подумал Матвей, – еще и сельский. Тяжело мне с ним будет».

– Знакомиться будете потом, – сказал Вячеслав Иванович. – Садитесь. Значит так. Начинаем работать. Я говорю – меня никто не перебивает. Хотите сказать – поднимаете руку. Спрашиваем по существу, времени мало. – Вячеслав Иванович выжидающе посмотрел на диван и, ничего не услышав, продолжил. – Существо, несанкционировано попавшее на Землю, является человеком по определению. По запрошенным нами сведениям его зовут Кирилл Григорьевич Пронин. Он террорист, совершивший покушение на одного высокопоставленного служащего.

Матвей поднял руку.

– Да? – недовольно прервался Вячеслав Иванович.

– Одно покушение?

– Одно.

– И удачно?

– Да, – на твердом лице заиграли желваки. – Он убил эту особу, не смотря на профессиональную охрану, и украл у него очень важный для нас артефакт, граненый камень с кулак размером. Камень надо вернуть. – Вячеслав Иванович ненадолго задумался. – Техник спецобъекта, который подстроил переход Пронина, перепрограммировал источник энергии. Ему удалось протащить через переход материальный объект. Когда мы вычислили техника, он был уже мертв. – Вячеслав Иванович задумчиво прошелся по кабинету, потом остановился напротив дивана, сверля своими серыми глазами притихших парней. – Профессор очень опасен. Легко манипулирует людьми, в чем Матвей убедился на собственном опыте.

– Не на собственном.

– Я говорил не перебивать, – ровно произнес Вячеслав Иванович и продолжил. – Его предположительная цель – транспортироваться на другую планету. Трамплином он выбрал Землю. Для этого, – начальник отдела начал ходить вдоль дивана, глубоко засунув руки в карманы штанов, – ему необходима пси-энергия. Все ее источники мы будем проверять. Ему надо закрепиться, войти в доверие к людям, излучающим энергию, затем их подмять под себя и использовать в своих целях. Поэтому он и выбрал тело Профессора. Его внешность должна вызывать доверие и одновременно авторитет. В оперативной разработке он будет носить имя «Профессор».

Матвей снова поднял руку.

– Ну что?

– Он может менять тела? – спросил Матвей.

– Наконец-то вопрос по существу. Он может кратковременно завладеть телом психически слабого человека. Но только временно. Ему нет смысла терять облик Профессора. Биотело очень функционально. Не требует пищи, оправления естественных надобностей, не устает, значительно крепче и сильнее при правильном управлении. Скорее всего, он все это время испытывал его возможности и привыкал. Он может держать какого-то дауна для подстраховки, на всякий не предвиденный случай, но действовать он будет в теле Профессора. Все ясно?

– Абсолютно, – ответил Матвей.

Данил сидел молча и внимательно слушал.

– Его могут заинтересовать религиозные сектанты, – продолжил Вячеслав Иванович. – На церкви и мечети он не позарится. Разные неформальные организации, колдуны, ведьмы, знахари и прочие энтузиасты входят в круг вероятных объектов для контакта. Еще места силы. Он их чувствует. Ваша задача – выезжать на место его предположительного местонахождения, если он где-то засветиться. Может старых знакомых навестит или могилы родственников.

– А как он туда попал? – спросил Матвей.

– Кто? Куда?

– Пронин. На другую планету?

Вячеслав Иванович вернулся за стол.

– Эти данные засекречены. Надеюсь, вы помните о подписке не разглашения секретной информации.

– Помним, – за двоих ответил Шувалов.

– Его сослали в ссылку. На неопределенный срок. За что – не скажу. Не имею права. Я тоже подписку давал. Матвей.

– Что?

– Не забыл, как баранку крутить?

– Это ж не забывается, – удивился Матвей.

– Выберешь себе любую машину со стоянки. Вам выдается боевое оружие с разными обоймами. Две с боевыми патронами, две с травматическими. Пули повышенной мощности с утяжеленным пластиковым сердечником. Смотрите не пристрелите кого не надо. Мобильные телефоны, – Вячеслав Иванович подошел к столу и достал из выдвижного ящика две трубки «Нокиа». – Функционируют как обычно, только не тонут и не разбиваются. Можно орехи колоть. Сбоку кнопка экстренного вызова спецгруппы, кнопка сверху – связь со мной. Для соединения обе кнопки нажимать два раза. В телефоны встроены маячки. Мы всегда будем знать, где вы находитесь. На время операции будете жить в нашем общежитии. Все ясно?

– Все ясно, – ответил Данил.

– Можно мне два пистолета? – спросил Матвей.

– Он у нас параноик, – сказал Вячеслав Иванович, обращаясь к Данилу. Тот улыбнулся.

– Я предусмотрительный, ваши «ТТ» часто осечки дают.

– А кто тебе говорит о «ТТ», «Берета» девять миллиметров тебе подойдет?

– Подойдет. Две.

– Пойдешь и выберешь в оружейке, – сдался Вячеслав Иванович.

– И два прибора ночного видения.

– Хорошо.

– Наручников штук шесть.

– Пойдешь на склад и возьмешь, что считаешь нужным, – устало произнес Вячеслав Иванович, – только гранатомет я тебе не дам.

– Дымовые шашки, – разошелся Матвей.

– Идем на склад.

* * *

Матвея и Данила разместили на третьем, надземном этаже здания, в общежитии для сотрудников. В одной комнате, видимо, для сплочения командного духа. Светлое помещение с двумя одноместными кроватями, между ними письменный стол с компьютером, в углу шкаф для вещей, мини-кухня и ванная комната. Все выглядело чистым и неуютным. Шувалов открыл оконную форточку, задернул наглухо шторы:

– Не люблю яркий свет.

– Мне все равно, – не стал возражать Данил и включил компьютер.

Матвей по-хозяйски осмотрел комнату, проверил слив в унитазе, покрутил краны в ванной и пощелкал кухонными приборами. Убедившись, что все работает нормально, уселся на кровать, разложив на углу стола оружие.

– Ну, рассказывай, напарник, – обратился Шувалов к Данилу, разбирая и смазывая пистолеты.

Данил рассматривал фотографии Профессора, смонтированные в разных вариантах. С бородой, без нее, лысого и с разнообразными прическами различных цветов волос.

– Средний рост и вес. При изменении стиля, лицо кардинально меняется, – ответил Данил.

– Да, – согласился Матвей, – хитрая козлотварь. Не просто так тело выбирал. – Шувалов закурил. – Я о тебе спрашиваю. Откуда ты? Чем занимался? Какой сексуальной ориентации?

– Нормальной, – смутился Данил. – Я воспитывался в поселении родноверов. Отец Никифор подобрал меня на вокзале, когда мне было пять лет, – выложил Данил как на допросе.

– Никифор – это врач наш что ли?

– Он не только врач, он волхв, все умеет, – с почтением в голосе сказал Данил. – А ты откуда его знаешь?

– Латал он меня, – Матвей стянул через голову футболку, показывая наколку на груди. – Во, его художества.

Данил подошел и начал внимательно изучать рисунок, что-то шепча себе под нос.

– Оберег защитника, – вынес он вердикт. – Никифор не сказал тебе, что делать дальше?

– Не, ничего не сказал. А я как раз в футбол играл на месте центрального защитника, – Матвей улыбнулся. – В масть наколка.

– Подожди пару минут, – засуетился Данил. – Мне надо посоветоваться.

Он взял со стола телефон и вышел за дверь. Шувалов выщелкнул патроны из двух обойм и начал заряжать по новой. Первый травматический, потом боевой, травматический, боевой.

– Поехали, – зашел в комнату Данил. – Тебе надо побывать в одном месте. Никифор хотел, чтобы я тебя отвез.

– Я вообще-то отдохнуть собирался, пивка с рыбкой попить, за знакомство и все такое.

– Потом попьем, – упрямо и твердо сказал Данил. – Надо ехать и чем скорее, тем лучше. Это для тебя важно. В лес едем. Так что оденься по-походному. А я пока поесть соберу чего-нибудь, – не дожидаясь ответа, Данил исчез за дверью.

– Ладно, убедил, – сказал Матвей в пустоту, немного удивившись такому напору. – Чем не пожертвуешь ради напарника. – И открыл вещмешок с униформой.

Напарники вышли из здания к автомобильной стоянке. Шувалов придирчиво осматривал «мерседесы», «ауди», японские автомобили и «нивы». Данил его все время торопил, посматривая на часы. Матвей остановился возле гибрида внедорожника и легкового седана.

– Против «Субару Форестер» не возражаешь? – спросил он у Данила. – Посадка высокая, но на асфальте дорогу хорошо держит. Полный привод с механической коробкой. Сказка, а не машина!

– Мне все равно, – ответил Данил, оценивающе поглядывая на солнце.

– Залазь тогда! Все равно ему, – пробурчал Матвей, запихивая в бардачок машины приборы ночного видения, фонарики, наручники и гранаты со слезоточивым газом. – Блин, винтовку забыли.

– Там она тебе не понадобится, – ответил Данил, пристегивая ремень безопасности.

– Никогда не знаешь, когда может понадобиться винтовка, – нравоучительным тоном сказал Матвей, достал мобильный и два раза нажал на боковую кнопку.

– Диспетчер оперативного отдела! – резким голосом крикнули из трубки.

– Е мое, не туда нажал, – убрал Матвей трубку и, подумав. – Проверка связи диспетчер. Благодарю за службу.

Потом нажал два раза на кнопку в верхней части телефона:

– Алло, шеф! Мы тут с Даней на пикник в лес собрались, берем «Субарик Форестер». Где ключи с документами?

– В бардачке, – сухо ответил Вячеслав Иванович.

– Вот блядь! – расстроился Матвей.

– Кто?

– Профессор, шеф, Профессор.

– Будьте на связи, – донесся из трубки недовольный голос.

Матвей нервно выгреб из бардачка на колени Данилу все спецприспособления, нашел документы и ключи от машины и вырулил со стоянки.

– Выезжай на трассу Е-95, – сказал Данил. – Только по дороге надо в магазин заехать.

– Да, и пивка возьми пару литров.

– Зачем пивка, я водку возьму.

– Значит, сработаемся! – приободрился Матвей и вдавил педаль газа.

«Субару» шел мощно и плавно. Километровые столбы трассы часто пролетали за окном. Красно-желтые осенние деревья в мягком свете вечернего солнца скрашивали однообразие дороги.

– Дай я сяду, – попросил Данил.

– А ты умеешь? – засомневался Матвей. – Смотри, тачка дорогая.

– Нас учили управлять любым видом техники, – гордо сказал Данил.

– Где учили? В колхозе?

– У нас нет колхоза. У нас община.

– Военно-патриотическая община? – съязвил Матвей.

– Нет, родовая, – Данил начал злится.

– Ты же сирота, насколько я понял.

– Поэтому я здесь. А вообще, Род – понятие намного шире, чем семья. Я – часть Рода.

– А чему вас там еще учили? – проигнорировал Матвей последнюю реплику.

– Всех вместе – всему понемногу. А потом, по способностям каждого. Я буду такой, как мой отец Никифор, – произнося имя Никифора, лицо Данила принимало почтительное выражение.

Матвей поменялся с Даниилом местами и заткнулся до конца дороги. Два часа они неслись по трассе, затем свернули на проселочную дорогу и петляли по ней километров пять.

– Дальше пешком, – сказал Данил, остановившись посреди леса.

Напарники вброд форсировали небольшую речку и по лугу вошли в дубраву. Огромные, вековые дубы полностью скрывали путешественников от солнца, высокая влажная трава не давала просохнуть ботинкам и штанам. Дубы росли как попало, но Шувалову казалось, что они заходят все дальше и дальше в природный лабиринт. «Красота то какая, – сказал Голос в голове у Матвея. – Девственная, мать ее, природа». Данил настоял на том, чтобы оставить мобильные телефоны в машине и Матвей, привыкший к городской жизни, чувствовал себя неуютно без связи с миром людей. Напарники вышли на полянку с каменным очагом посередине. Данил быстро развел огонь из сухих веток, которые они принесли из леса. Парни разделись и разложили сушиться вещи. На мускулистой груди и руках Данила Шувалов увидел множество наколок, по стилю похожих на рисунок, покрывавший его левую грудь.

– Тоже обереги? – кивнул он на руки Данила.

– Тут много чего. У каждого знака свой смысл и предназначение.

– А мой что предназначает?

– Пока ничего.

– Будет какое-то испытание? – шутя, спросил Матвей.

– Нет. Все произойдет само собой. Или не произойдет. Давай перекусим, – Данил закопал в золу сырую картошку. Разложил на полотенце овощи, хлеб, колбасу и сделал над едой несколько крестообразных движений лезвием ножа. Когда парни ополовинили литровую бутылку водки, Данил ушел к машине, позвонить начальству.

– Ты только от очага далеко не уходи, – попросил он Шувалова, – через час вернусь.

Матвей выпил еще и решил размять ноги. В сплетавшихся кронах деревьев не было слышно никакого движения. Сколько не прислушивался Матвей, он не мог различить признаков жизни ни птиц, ни мелких зверушек. В траве не стрекотали сверчки и кузнечики, его даже ни один комар не укусил. Матвей подбросил сухих веток в костер и, когда он разгорелся, положил на огонь пучок свежей травы, которая сразу задымила. Сделав своеобразный ориентир на месте стоянки, он прошел шагов двадцать и, продравшись через кустарник, вышел на огромную поляну правильной овальной формы размером с футбольный стадион.

– Ни хрена себе, – удивился Матвей, оглядывая окруженный гигантами-дубами луг. Матвей вышел на центр поля и улегся в траву. «Надо почаще выезжать на природу», – подумал он, глядя на мерцающие звездочки в еще светлом небе и вдыхая полной грудью густой аромат трав.

Очнулся Шувалов от неудобства в животе и почему-то вниз головой. По ходу, его нес Данил, перекинув через плечо, как мешок с картошкой.

– Поставь меня на место, – выдавил Матвей.

Данил остановился и установил Шувалова на ноги. Тот сразу упал в траву.

– Как себя чувствуешь? – спросил Данил с довольной улыбкой.

– Нормально, – зевая, ответил Матвей, – выспался так хорошо.

– Выспался, говоришь? Ты на руки свои посмотри. Руки были покрыты рубцами, как будто по ним стегали плеткой, их покрывала зелено-красная липкая корка, а под ногти набилась земля.

– Это че такое? – ошарашено выдавил Матвей.

– Ты нож покажи.

Матвей достал из кармана складной швейцарский нож. Острие лезвия откололось, и было испачкано той же зелено-красной жидкостью.

– Я случайно никого не убил? – перепугался Матвей.

– Морок разве что. Да и то вряд ли, – спокойно ответил Данил. – Идем к огню, умоешься.

Шувалов обмыл руки и торс. Липкая субстанция никак не хотела сходить с кожи.

– Смотри сюда, – сказал Данил, протягивая Шувалову зеркало на уровне груди. Наколка, набитая Никифором, приобрела рельефную форму. Некоторые линии вдавились в кожу, другие же выдавались наружу, создавая в общем виде, объемный рисунок.

– Теперь у тебя Знак Защитника, оберег и помощник, – сказал Данил. – Не чешись первое время. А потом научишься понимать, что он тебе говорит.

– Кто говорит?

– Знак.

– И кто это сделал? – возмутился Матвей.

– Духи Рода. Ты прошел испытание. Только они сделали так, чтобы ты ничего не помнил. Твою нервную систему берегли, – усмехнулся Данил.

– А меня спросить они не забыли? Может я не хотел в их род вступать!

– Дурак. Ты с рождения в Роде. И Защитник с рождения. Не знаю, почему тебя раньше не посвятили, но на все есть причины, – спокойно произнес Данил. – Есть хочешь?

– Хочу, – начал успокаиваться Матвей, – есть хочу, пить хочу, все хочу.

* * *

Утром напарники убрали все следы своего пребывания на поляне, Данил не поленился выгрести золу из очага. «Субару» их приветствовала звонками мобильных телефонов.

– Где вас носит? – орал в трубку всегда невозмутимый Вячеслав Иванович. – Я уже собирался бригаду на поиски высылать!

– Проспали мы, шеф, – притворно зевая, ответил Шувалов. – Все на свете проспали.

– Вот именно! В деревне Торфяное, на сто двадцатом километре трассы, черти-что твориться. Менты нам все телефоны оборвали уже. Пулей туда.

– Есть, пулей! – гаркнул в трубку Матвей и отключился.

– Ты его достанешь когда-нибудь, – сказал Данил.

– Органически не перевариваю начальство. Это у меня еще с армии. И зачем я туда шел? – Матвей завел двигатель и аккуратно объезжая рвы и деревья, выехал из леса.

Село начиналось с кладбища. Простые, выбеленные кресты с черными табличками гармонировали с бело-черными стволами берез. Матвей снизил скорость и открыл настежь окна, прислушиваясь. Все было тихо, даже чересчур. Данил попросил остановить «Субару» возле колодца, он вышел из машины, потрогал землю, понюхал воздух и зачерпнул ладонью воду из ведра.

– Иди попробуй, – сказал он Шувалову.

Матвей засунул лицо в ведро и сделал большой глоток, освежаясь после вчерашней выпивки.

– Фу, блядь! В колодце кошка сдохла. – Матвей с отвращением выплюнул воду на пыльную дорогу и вытер губы рукавом.

– Кто-то точно сдох, но не в колодце. Ты начинаешь меняться, – одобрительно сказал Данил, – простой человек на слабый дух смерти не реагирует.

– Сколько можно меняться, – пробурчал Матвей, – я себе и такой нравился.

Данил и Шувалов медленно поехали дальше. Притормозили на перекрестке, в конце одной из улиц столпились селяне.

– Думаешь, Профессор? – спросил Матвей, поправляя пистолеты.

– Может быть.

Селяне угрюмо молчали, сжимая натруженные руки в кулаки. Они плотной стеной окружили человека в полицейской форме, судя по деревенскому загару – участкового.

– Власти из города во всём разберутся, – растопыренными руками лейтенант сдерживал толпу, – а вы расходитесь по хатам. Нечаво тут делать, нечаво.

– Служба Безопасности, – Матвей вышел из машины, показывая полицейскому красную корочку. – Два свидетеля остались, остальные по домам. Два свидетеля! – громко приказал Шувалов, видя, что толпа потихоньку рассасывается. – Стоять! Вы, женщина и ты, мужик. Как зовут!

– Колян, – пролепетал бородатый крестьянин в старой телогрейке и коричневых брюках, заправленных в кирзовые сапоги с завернутыми голенищами.

– Баба Вера, – сказала перепуганная пожилая женщина в затертом халате и домашних тапочках на босу ногу.

– Пройдемте, будете свидетелями. – Шувалов взял их под руки и насильно потащил в открытую калитку. За ним вошел полицейский, Данил прикрыл за собой калитку. Толпа растворилась.

– Что здесь, лейтенант? – спросил Шувалов.

– Убийство, – сказал усатый полицейский, вытирая пот со лба помятым носовым платком. – Он там, за хатой.

За домом, на старой груше вниз головой висели тела: мужчина в одних трусах, женщина – лицо её закрывала спавшая с бедер ночная рубашка и голая девочка лет двенадцати. У всех трупов был широкий разрез на горле. От уха до уха.

Женщина-свидетель тихо осела на землю, мужик, трясущейся рукой часто крестился.

– Заберите их, лейтенант, – глухо произнес Шувалов. – Пусть перед домом ждут. Запишите их паспортные данные.

Данил подошел к мужчине и коснулся пальцем открытого мяса на горле. Понюхал, растер между пальцами кровь.

– Около двенадцати ночи, острым, кривым ножом, кровь собрали в металлическое ведро, – сказал он, осматривая землю. Потом Данил обошел тела, потрогал их поочередно за головы, руки, осмотрел ноги. – Мужчину сначала оглушили ударом по затылку, девочку задушил кто-то с длинными ногтями, скорее всего женщина, маленькая рука. – Он поднял ночную рубашку, закрывавшую лицо женщины. – Ее долго били по лицу. Потом всех без сознания подвесили и спустили кровь.

– Зачем? – Матвей судорожно сглотнул слюну.

– Похоже на древний ритуал. Кровь, скорее всего, пили. Даёт много энергии. – Данил проводил руками вдоль тела мужчины.

– Психической энергии? – уточнил Матвей.

– Да.

Шувалов вызвал по телефону Вячеслава Ивановича:

– У нас тройное ритуальное убийство. Может Профессор поблизости. Мы идем искать, на месте оставляем мента.

– Действуйте, – сухой ответил голос.

Матвей подошел к участковому. Его загорелое лицо пошло бурыми пятнами, пот градом катил из-под фуражки.

– И что? Никто ничего не слышал? – с обвинением и злостью в голосе спросил Матвей.

– Так ведь, Васька покойный, – участковый перекрестился, – бухал сильно. Запоями бухал и Маньку, жену свою, бивал часто. Крики слышали, да думали Васька опять нажрался.

– Чужих видели в деревне? – потряс Шувалов ничего не понимающего свидетеля за плечи. – Чужие приезжали на днях?

– Нет, – дрожащим голосом ответил мужик.

– Это Фельдманы! Вурдалаки, – громким голосом запричитала баба. – Убивцы!..

– Кто такие? – резко прервал ее Шувалов.

– Жиды. Жиды, иуды, кровопивцы!

– Где обитают?

– Там, – она махнула рукой, – там за речкой.

– Поехали покажешь, – обратился Шувалов к свидетелю.

– Не поеду, – перепугался мужик.

– Покажешь только и все, – Матвей схватил мужика за шиворот и поволок к машине.

«Субару» подъехал к узкой извилистой речке, заросшей ряской и лилиями. Напарники и Колян перешли шаткий, деревянный мостик и увидели, скрывающийся за высокой живой изгородью, панельный канадский дом с черепичной желтой крышей.

– Вот тут Фельдманы, – селянин стал, как будто уперся в невидимую стену.

– Сколько их? – тихо спросил Матвей.

– Трое. Филя с женой и пацан, – мужика мелко трясло.

– Иди за речку и жди нас на том берегу, – приказал свидетелю Шувалов, – если что, беги к участковому, пусть вызывает подкрепление.

– Ну шо, вперед? – спросил Матвей.

– Подожди, – сказал Данил, глядя на небо. – Пусть Солнце выйдет.

– Ага, я пока с тыла осмотрюсь.

Шувалов достал из наплечной кобуры пистолет и, крадучись, обошел дом. Задняя стена постройки была без окон. «Очень хорошо, – сказал Голос. – Они все в комнате справа от двери». Матвей подошел к нужному окну, оно было наглухо задернуто шторой. Шувалов попробовал открыть раму ножом, но сломанный кончик лезвия не позволял как следует зацепить пластиковую створку. Матвей пробрался к двери. Из серой тучи вышло солнце, заиграв искрами на утренней росе. Данил с разбегу, мощным прямым ударом ноги вышиб дверь и, не останавливаясь, ворвался в одну из комнат. Матвей повернул направо и влетел в темное помещение. Сначала он ничего не увидел из-за резкой перемены света, только услышал грозное рычанье слева от себя. Выстрелил на звук. Мощные руки обхватили Матвея. От сильного толчка он врезался спиной в стену и с рвущимся звуком вылетел с куском панели на улицу. В падении он потянул противника за ткань рубашки, бросая его через себя. Уселся сверху и в упор выстрелил в плечо. Раздался дикий визг из пролома в стене. Матвей выстрелил травматической пулей, бежавшему на него подростку в лоб и сразу же боевым в другое плечо мужчине, который уже тянул левую руку к горлу Шувалова. Потом приставил дуло пистолета к его оскаленным зубам и нажал на спуск. Мальчик опять бросился на Матвея, сбрасывая его с противника. Матвей перекатился, подмял под себя подростка и быстро нанес три удара рукояткой пистолета в голову. Два в переносицу и один в висок. Прицелился в мужика, но тот беспомощно барахтался в песке, пытаясь подняться на простреленных руках. Шувалов перевернул мальчика на живот и застегнул наручники за спиной. Ту же операцию проделал с бородатым мужиком. Матвей достал из-за пояса второй пистолет и кинулся в пролом. Данил с расцарапанным в кровь лицом сковывал наручниками руки, бешено брыкающейся бабе. Шувалов быстро осмотрел дом. Никого не было, если не считать обнаженного трупа в коридоре, которого он сразу не разглядел в темноте. Окна все закрыты. Матвей выбежал на улицу, и внимательно всматриваясь вглубь окружавшего дом сада, обошел здание.

– Вроде всех взяли, – сказал он Данилу, который скрепил всех троих Фельдманов одними наручниками. – Жмурик в коридоре – не наш клиент.

– Я больше никого не видел, – сказал Данил.

– Земля с утра сырая, следов вокруг дома нет, – Матвей устало сел на скамейку во дворе и закурил. Фельдманы неистово выдирались и скалили желтые зубы. – Но кто-то должен быть еще. Эти психи не стали бы людей за ноги как кроликов вешать и кровь в ведерко сливать. Смотри на них – они бы на месте зубами порвали.

Шувалов достал мобильник:

– Алло, шеф, присылайте воронок. У нас три психа, по ходу – киллеры невинных селян.

В трубке раздались возмущенные шумы и Матвей отключил связь.

– Идем, осмотрим дом, – предложил Данил.

В коридоре на самодельной лавке лежал труп обнаженного мужчины. В растрепанных волосах и бороде заплетены разноцветные ленточки. Рядом стоят ведра с землей и водой. Все пальцы покойника украшали обручальные кольца. На руках и ногах много повязок, которые длинными концами спускались в тазик с водой, а на груди покойника лежала стопка перевернутых фотографий. Шувалов протянул руку, но Данил резко остановил его.

– Не трогай ничего! Они использовали покойника для наведения смертельной порчи через эти вещи. Тут сплошное колдовство – пусть специалисты разбираются.

На кухне, в одном из холодильников обнаружилась кровь в трехлитровой банке, замороженные жабы, змеи и разнокалиберные склянки с подозрительными жидкостями. В комнате с проломанной стеной стояли только три пружинные кровати и шкаф с одеждой.

– Вот твари, – с восхищением сказал Матвей, заглянув в дырку в стене. – Иди Даня их пристегни к чему-нибудь, а то утопятся придурки.

Данил выглянул в пролом – Фельдманы, часто падая, цепляясь друг за друга, медленно, но верно приближались к реке. Данил быстро их догнал и пинками погнал обратно к дому. В соседней комнате послышался шум, как будто скреблись о стену. Шувалов выхватил пистолет и вломился в комнату. Серая, мелкая кошка азартно гоняла по полу кусок коричневой массы.

– А ну-ка, киса, дай посмотреть, – подошел Матвей поближе.

Кошка шмыгнула в дверной проем, Матвей присел и взял коричневое в руку, поднес к носу – запах показался знакомым. Матвей расправил окурок сигары с золотой поперечной надписью на арабском.

– Вот и жирный след, – обрадовался Шувалов и спрятал окурок во внутренний карман куртки. – Молодец маленькая, – Матвей взял кошку на руки и нежно погладил, – ты, наверное, кушать хочешь, солнышко. – Матвей достал из продуктового холодильника сметану, творог, мясо, молоко и вывалил все перед кошкой. – Кушай хорошая. Заслужила. Как тебя тут не съели?

– Иди сюда, Матвей, – позвал Данил из дальней комнаты.

Только сейчас Шувалов обратил внимание на рисунки в комнате. Красным, очевидно кровью, на стенах нарисованы равнобедренные треугольники, на каждой по одному, с поперечной линией и без. Два из них перевернуты основанием вверх.

– Алхимические знаки стихий, – просветил Данил. – Огонь, – он показал на обычный треугольник; воздух, – треугольник с поперечной чертой; вода, – перевернутый треугольник и земля, – тоже перевернутый с чертой.