Текст книги "Путешествие в Золотой Город (СИ)"

Автор книги: Алексей Кукарцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– И что нам делать? Философский камень у нас! – писатель подошел к девушке вплотную и схватил за плечи. Юки посмотрела на него своими аквамариновыми, с золотыми искорками глазами, и безвольно произнесла:

– Я не знаю...

– Как это, "не знаешь"? Мы же добились своего! Артефакт в наших руках!

– Да! Но я всегда думала, что мы получим его до того, как будет слишком поздно! А теперь... – она бездумно уставилась на стену. – Я загадала желание, и, чтобы его исполнить, камень стянул сюда еще немного магии. Чародейское поле, накрывшее город, перенасытилось! Критическая масса достигнута. Теперь поле начнет сжиматься, до тех пор, пока не произойдет взрыв. Остановить этот процесс невозможно. Даже сотня чародеев не справилась бы...

– Но у тебя, в отличие от сотни чародеев, есть философский камень! Неужели его никак нельзя использовать?

– Ха! – недобро усмехнулся бывший маг. – Как раз именно его использовать и не получится. Он – сердце иллюзии. На него сейчас замкнуты все магические линии в округе. Пытаться с его помощью разрешить ситуацию, все равно, что подливать масло в огонь!

– Неужели совсем ничего нельзя сделать?! – взволнованно спросил Бруд, и получил в ответ лишь напряженное молчание. Он не хотел, чтобы его родной город превратился в пепел. Тем более, вместе со всеми жителями, среди которых был его отец, и его друзья. Он подсознательно винил во всем случившемся себя, и желал лишь одного – чтобы все снова было как раньше. Желал... На лице Бруда проступила робкая надежда.

– Мы... мы же можем пожелать все, что угодно? И камень это исполнит? Что, если попросить его... не взрывать город?

Юки печально покачала головой.

– Если бы все было так просто. Философский камень идет всегда по простейшему пути. Поэтому, порой, желания, которые мы у него загадываем, принимают несколько иной вид, чем хотелось бы нам. Я сомневаюсь, что кому-то удастся заставить артефакт просто развеять чародейское поле, нависшее над Ветроидом. Если загадать ему такое желание, он может поступить... непредсказуемо. И последствия могут оказаться еще хуже.

– Куда уж хуже!

– Поверь, есть куда, – девушка серьезно посмотрела прямо в глаза Бруду, и тот бессильно сник. – Именно поэтому у меня нет ни одной идеи, как нам выбраться из сложившейся ситуации.

– Ну, мы можем еще успеть сбежать, – заметил бывший маг.

– Я, кажется, начал в чем-то понимать Буца. Мне хочется разбить бутылку об твою голову, – смерил его неприязненным взглядом Людвиг.

– Точно! – воскликнул Жбанс. – А если мы разобьем камень?

Юки невольно фыркнула. Земля у них под ногами тряслась все сильнее, золотые монеты, скачущие по полу, звенели все настойчивее.

– Во-первых, если уничтожить философский камень, уже накопившаяся здесь магия никуда не денется. Во-вторых... – она замолкла на полуслове, широко распахнув свои большие глаза.

– ... для этого потребуется неимоверное количество энергии... и очень сильный чародей... – закончила она тихим, едва слышимым на фоне гула и дребезга золотых слитков, голосом, глядя на собственные пальцы.

– О-о-о! – удивленно протянул бывший маг, который понял, что за идея пришла в голову Юки, и тут же покачал головой. – А фокусировка? Ничего не выйдет.

Жбанс непонимающе смотрел то на чародейку, то на старика. Похоже, они понимали друг друга с полуслова. Это вызывало своеобразное восхищение их профессионализмом, и совсем не своеобразное раздражение их эгоизмом, ведь прочие присутствующие оставались в неведении, что же пришло в голову этой магической парочке.

– О чем вы? Вы что-то придумали, да? – не выдержал и спросил писатель. Его полностью проигнорировали.

Юки сорвалась с места так, будто за ней гналась стая разъяренных енотов. Чуть не падая, и запинаясь на каждом шагу о разбросанные повсюду золотые слитки, она подбежала к стенам сокровищницы.

– Эта комната – купол! Но сверху на нее давит земля! Значит, ее не могли построить без поддерживающей конструкции!

– Стальные штыри в стенах! – озарило бывшего мага.

– Да!

– Гениально! Значит, мы используем штыри... э-э-э... а для чего, собственно, мы их используем?

Юки постучала пальцем по голове.

– Металлы прекрасно проводят магию!

На лице бывшего мага расцвела понимающая улыбка, тут же сменившаяся выражением глубокого сомнения.

– Хм... ржавая сталь – не лучший выбор, учитывая обстоятельства и объемы энергии.

– О чем ты, старик? Здесь полно золота! Стальные штыри нужны только для придания формы!

– О-о-о!

– Объясните уже наконец, что вы придумали! – взревел Жбанс.

– Надо поднять сокровищницу на поверхность.

– То есть, как это – поднять?

– Очень просто.

Юки вскинула руки. С силой, дарованной ей философским камнем, она способна была творить вещи, о которых в иное время не могла и мечтать. Вокруг нее плясали миниатюрные фиолетовые разряды, ее волосы трепетали, будто под порывами ветра, глаза мерцали пурпурным пламенем. Помещение содрогнулось так, как никогда прежде. Раздался громогласный треск, по стенам поползли тонкие проталины, светильники полыхнули в последний раз и погасли. Никто, за исключением чародейки, которая буквально приклеилась к полу, не смог устоять на ногах. Комната медленно поползла вверх, сквозь плотные слои земли, рассыпаясь на глазах, превращаясь в тонкий металлический скелет из стальных опор. Каменная кладка стен обратилась в пыль, пол изошел широкими ущельями, сквозь которые в образовавшуюся шахту сыпалось золото, через прорехи в куполе падали крупные комки влажной глины. Себя и своих спутников девушка окружила невидимыми щитами, оберегающими слабую человеческую плоть от беснующихся тяжелых слитков благородного металла и летающих по сокровищнице со скоростью арбалетных болтов небольших камешков.

Вновь раздался треск, и откуда-то сверху в комнату хлынула вода. Вместе с водой пришел свет – тусклый, мрачный, но все-таки свет. Разваливая вокруг себя крупные мраморные обломки, бывшие некогда фонтаном Отцов-основателей, то, что осталось от сокровищницы, выползло на поверхность центральной площади Ветроида, и застыло прямо напротив дворца Городского Совета.

Небо, на котором должно было сиять утреннее солнце, было затянуто черными тучами, и сверкало беззвучными лиловыми молниями. Главная площадь города была на удивление пуста. Кое-где виднелись брошенные самодвижущиеся кареты. Ставни на окнах домов были плотно закрыты. Лишь глухой гул и звон золотых монет нарушали гнетущую тишину.

Юки опустила руки, ощущая, как их сильно начинает покалывать. В голове у нее гудело, в висках стучала кровь. Никогда еще она единовременно не оперировала такими объемами сырой энергии. И это было далеко не так приятно, как она себе представляла. Перспективы же, открывавшиеся перед нею, пугали ее самым натуральным образом.

"Справлюсь ли я?" – этот вопрос мешал сосредоточиться. Собрав волю в кулак, Юки загнала его в самый дальний уголок своего сознания, граничащий с забытьем, и попыталась успокоиться.

Бруд первым поднялся на ноги, и уставился на закручивающуюся в небе воронку. Юношу била дрожь, и сложно было сказать, отчего – то ли от страха, то ли от возбуждения. Жбанс помог встать Людвигу вон Шансу, и хмуро огляделся вокруг. Бывший маг последним принял вертикально положение, потирая ушибленную поясницу. Аса горделивой походкой прошествовал мимо них всех, чтобы беспрекословно занять свое законное место на плечах у чародейки.

Из груды золотых монет в центре бывшей сокровищницы раздался стон. Писатель и трактирщик, бесцеремонно раскидав деньги в разные стороны, извлекли из-под завала нищего Буца. Тот все еще был без сознания, но руки его слепо шарили в воздухе, будто пытались нащупать что-то круглое. Что-то, размером с куриное яйцо.

Юки взглянула на философский камень и глубоко вздохнула. Артефакт был покрыт инеем, и ощутимо холодил ладонь. Недолго думая, она сунула его в карман. Времени у чародейки оставалось все меньше, и с его истечением испарялась так же ее уверенность в себе.

– Лучше бы вам всем отойти подальше, – сказала она, обращаясь к своим спутникам. – Сейчас здесь будет плавиться металл.

– О да, детка! – Жбанс с готовностью вскинул вверх кулак с оттопыренным мизинцем и указательным пальцем. – А, ты в прямом смысле...

Писатель смущенно удалился в сторону. Бруд бросил вопросительный взгляд в сторону Асы, возлежащего на плечах у чародейки, но тот своего места покидать не собирался – ему было не привыкать к магическим манипуляциям хозяйки. Людвиг вон Шанс и бывший маг удалились без лишних вопросов. Юки осталась наедине (если не брать во внимание енота) с проржавевшим остовом сокровищницы и многотонной горой золота. Земля под ее ногами продолжала подрагивать, монеты со звоном расползались в стороны, слитки глухо позвякивали, постепенно входя в резонанс друг с другом. Воронка черных туч на небе закручивалась все сильнее, лиловые молнии сверкали все чаще. Время буквально утекало сквозь пальцы девушки, и она поспешила вновь вскинуть руки.

Древняя глотынь начала беззвучно срываться с губ Юки, пальцы чародейки затанцевали в воздухе, изгибаясь под неестественными для обычного человека углами. Горы золота засияли ярче прежнего, но тут же поблекли, приобретая малиновый оттенок. Девушку накрыло волной нестерпимого жара, когда металл потерял форму, и потек вниз, под действием силы тяжести. Малиновый цвет сменился светло-желтым, почти белым, и только тогда Юки придала золоту новую форму. Под взором ее немигающих глаз, драгоценный металл пополз вверх по ржавым стальным штырям бывшей сокровищницы. Уродливая конструкция превращалась в настоящее произведение искусства – из центра комнаты вырос золотой пьедестал, больше всего напоминающий когтистую лапу невиданного чудовища, сверху к нему протянулся идеально ровный золотой конус, кончик которого мало чем уступал в остроте тончайшей швейной игле. Невзрачные штыри, служившие некогда опорой каменным блокам, увились спиралями золотых змей, а пол, прорытый толстыми трещинами, покрыло монолитное золотое зеркало. И вот, вместо скелета сокровищницы, перед Юки возник чудесный, поблескивающий в свете молний алтарь. Одним движением руки девушка остудила его, придавая металлу твердость, и, в то же время, невероятную хрупкость. В другое время на создание такого алтаря у нее ушло бы по крайней мере двое суток, сейчас же она управилась за пару минут.

– Готово, – прошептала Юки, утирая пот со лба и делая осторожный шаг вперед.

Под ее ногами раздался неприятный хруст. Быстрый магический нагрев и столь же быстрое остывание сказалось не самым лучшим образом на прочности золота. Но сейчас куда важнее была возможность драгоценного металла проводить сквозь себя огромное количество чародейской энергии. Юки достала философский камень из кармана, и водрузила на пьедестал-лапу, прямо под острие свисающего сверху золотого конуса. Здесь, на алтаре, было отчетливо видно, как от камня во все стороны расходятся волны иллюзии.

"А стоит ли уничтожать камень? С ним ты так сильна..."

Мысль появилась из ниоткуда, и липким холодком пробежала по позвоночнику.

"Что за чушь! На кону жизнь целого города! Как я могу думать о собственной выгоде в такой момент?"

Философский камень, лежащий на пьедестале, до боли напоминал куриное яйцо, из которого вот-вот должен вылупиться птенец.

"Быть самой могущественной чародейкой на свете – неужели это так плохо? Подумаешь, какой-то захудалый городок, на который всем наплевать, даже собственным жителям. Стоит ли он того, чтобы отказываться от таких завораживающих перспектив?"

По поверхности артефакта скользили золотые блики, отбрасываемые алтарем во вспышках лиловых молний.

"Такая сила одурманивает. Извращает даже самые благие цели, превращая их в эгоистичные желания. Ведь Буц не хотел ничего плохого. Напротив, я во многом с ним согласна. Но камень изменил его, исказил суть его стремлений, свел его с ума."

Юки чувствовала, как сгущающееся поле магии начинает давить ей на плечи, как гудит ее голова, как стучит кровь в висках.

"Буц не справился с камнем, потому что он обычный человек. Но ты! Ты – чародейка! Ты прекрасно осознаешь всю ответственность, которая ложится на плечи человека, владеющего таким могуществом! Ты не Буц! Ты – гораздо лучше!"

Внезапная боль в мочке уха вывела девушку из ступора. Она вздрогнула и скосила глаза в сторону. Ее взгляд встретился с антрацитовыми бусинками глаз Асы. Енот недовольно фыркнул и разжал челюсти. Все верно. Она не должна забывать, кто она такая на самом деле.

"Я – страннолог. И, как страннолог, я могу сказать лишь одно: таким вещам, как философский камень, нет места в нашем мире. Люди еще не готовы обладать чем-то подобным. Их помыслы еще слишком корыстны, а взгляды слишком эгоистичны. Даже лучшие из лучших могут пасть жертвой иллюзии, источником которой будет сила философского камня. Мерлин был абсолютно прав, когда, в свое время, отказался создавать артефакт. А сегодня, спустя триста лет после смерти великого чародея, абсолютно права буду я, когда уничтожу философский камень!"

Юки отошла от алтаря и в третий раз вскинула руки. Иллюзорное сознание девушки рассеялось, как дым. Это была последняя иллюзия, созданная философским камнем. Пришло время положить этому конец.

Чародейка мысленно охватила всю магическую энергию, скопившуюся над городом, и ощутила себя муравьем, на пути огромного каменного шара. У нее перехватило дух, когда она начала читать заклинание. Воронка в небе замерла на долю секунды, и стремительно раскрутилась в обратном направлении. Лиловые молнии сверкнули сотнями копий. Земля судорожно вздрогнула, как вулкан, извергающий из себя тысячетонные потоки лавы. Магия, многие месяцы скапливавшаяся над Ветроидом, устремилась к хрупкому золотому алтарю, и переполнила его энергией, так, что по драгоценному металлу поползли трещины. Юки чувствовала, как ее словно бы прошивают насквозь бесчисленным множеством острейших иголок. Собрав всю волю в кулак, она пустила магию по золотому конусу, направляя ее прямиком в философский камень.

Артефакт заскрипел, застонал, но остался цел и невредим. Тогда Юки удвоила усилия. Из носа чародейки брызнула кровь. Ноги подкосились, все мышцы в теле свело судорогой. Почти теряя сознание, Юки обратилась к камню, и процедил сквозь плотно сжатые зубы свое последнее желание:

– Перестань быть...

Мир поглотила вспышка света.

Ослепшая и оглохшая Юки бессильно повалилась назад, но ее подхватили чьи-то заботливые руки. Аса, вцепившийся в ее одежду, чтобы не свалиться, лизнул девушку в щеку. Неясные тени, мелькающие у чародейки перед глазами, что-то пытались ей сказать, но она, сквозь боль в ушных раковинах, слышала только невнятный лепет, из которого ничего невозможно было понять. Ей помогли встать на ноги, и поддержали, не давая упасть снова. Способность видеть и слышать стремительно возвращалась к ней, позволяя, наконец, осознанно оглядеться по сторонам.

По бокам от Юки стояли Жбанс и Бруд, придерживающие чародейку за плечи. Перед ней суетились Людвиг вон Шанс и бывший маг, которые нашли в осколках фонтана мраморную чашу, до краев наполненную ледяной водой, и теперь обсуждали, что им делать дальше.

– Говорю вам, это действенный метод! Но надо обливать с головы! – заявил трактирщик, пытаясь отнять сосуд с жидкостью у бывшего мага.

– Метод действенный, да! Но воду надо плескать в лицо! Только тогда будет эффект! – возражал собеседнику старик, прижимая мраморную чашу себе к груди.

Как только до Юки дошло, что они собираются делать, она моментально обрела утерянный было дар речи.

– Того из вас, кто вздумает облить меня водой, превращу в кота, и оставлю наедине с Асой!

Споры об эффективности внезапных водных процедур тут же стихли.

– Как ты себя чувствуешь, Юки? – спросил девушку Жбанс.

Чародейка попыталась ответить предельно честно:

– У меня болят все мышцы, отваливаются руки, в ближайшие сутки я вряд ли смогу переварить что-то, кроме бульона, но... Я чувствую легкость. У меня как будто гора с плеч свалилась.

– Ну, это не так уж и плохо, правда?

Юки кивнула. Впервые за три дня она дышала полной грудью. На нее больше не давила огромная масса магии, нависшей над гордом, да и про пресловутый "груз ответственности" забывать не стоит. Ничто больше не угрожало ее чародейской силе, и в достаточно близкой перспективе ее ждал заслуженный отдых. Как минимум, чтобы оправиться от всего произошедшего, и слегка восстановить силы, ей было необходимо как следует выспаться.

Окончательно утвердившись на ногах, девушка избавилась от опеки Жбанса и Бруда, и с интересом заглянула за спины трактирщику и бывшему магу. На месте золотого алтаря-сокровищницы зияла круглая дыра. Пожалуй, иначе и быть не могло. Артефакты такой силы, как философский камень, не могли быть разрушены без каких бы то ни было последствий. Пятиметровая дыра в земле – безобиднейший из вариантов.

До руки Юки дотронулся бывший маг, привлекая внимание девушки.

– Тут такое дело, – сказал он так, чтобы его могла слышать только чародейка. – Я все вспомнил!

– Оу...

– Все до последней детали! Как только камня не стало! Меня как будто молнией ударило!

– Отлично, – закивала Юки. – Мы обязательно выкроим время, и я тебя подробно обо всем расспрошу...

– Глядите-ка! – воскликнул вдруг Людвиг вон Шанс. – Наш нищий властитель кажется очнулся!

Все взгляды устремились к тому месту, на котором лежал бесчувственный Буц. Собственно, бесчувственным он быть уже перестал. Нищий принял сидячее положение, и, морщась от боли, потирал затылок. Когда Юки и ее спутники приблизились к нему вплотную, он поднял на них глаза.

– Люди добрые, вы случайно не знаете, как меня зовут?

Бывший маг понимающе улыбнулся. Бруд и Людвиг беззлобно рассмеялись. Жбанс сочувствующе покачал головой. Юки же, которую нищий еще совсем недавно хотел убить, ответила ему на удивление мягким тоном:

– Тебя зовут Буц.

– О. А как я здесь очутился?

– Это долгая история, Буц. И она уже в прошлом. А сейчас значение имеет только будущее, правда ведь?

– Наверное, – неуверенно согласился нищий. – Но я даже не знаю, что мне делать...

– Хм, – Юки задумчиво подняла глаза к чистому, голубому небу. – Тогда начни с малого. Этому городу очень скоро понадобится твоя помощь. Главное, запомни – никогда больше не связывайся с магией...

– Больше?..

– Будущее, Буц.

– О. Хорошо.

– Мы с тобой еще поговорим. Чуть позже.

Она отвернулась от нищего. Вскоре, он, наверняка, многое вспомнит. И сделает из своих воспоминаний правильные выводы. По крайней мере, Юки на это надеялась.

– Так... и что дальше? – спросил девушку Жбанс.

– Дальше? Дальше было бы неплохо как следует выспаться.

– Мой трактир к вашим услугам! – улыбаясь заявил Людвиг вон Шанс.

– Отлично. Но по дороге нам придется заглянуть в чайную лавку, – улыбаясь сказала Юки, и ласково почесала Асу за ухом.

***

– Еще чаю? – спросил Альфус Омегас, приподнимая над столом чайничек с заваркой.

– Угу, – кивнула головой Юки, надкусывая очередную шоколадную конфету.

Всемирно известный чародей наполнил ее чашку, налил немного напитка в блюдце для енота, и отставил чайник в сторону. За окном ярко светило жаркое летнее солнце, но в башне мага царила приятная прохлада.

– Сегодня утром пришло письмо от Бруда. Ветроид все еще приходит в себя после случившегося. Юний Чезарь работает чуть ли не круглыми сутками, принимая простых горожан. Улицы патрулируют удвоенные наряды стражи, но драк за последнюю неделю стало значительно меньше. Похоже, люди сумели-таки договориться друг с другом... или кто-то им в этом сильно помог, – произнесла девушка, делая глоток из своей чашки. Аса, уже упившийся чаем до умопомрачения, лениво подполз к блюдечку и принялся лакать.

Альфус Омегас задумчиво почесал бровь.

– Отрадно слышать. В конце концов, время лечит любые раны.

Юки откинулась на спинку кресла и погладила Асу по загривку. Прошло уже полтора месяца с тех пор, как она вернулась из Обмерики. Однако, события, произошедшие в Золотом Городе, до сих пор мелькали перед ее мысленным взором, так, будто это было вчера.

– Теперь я прекрасно понимаю, почему Мерлин в свое время отказался от идеи создания философского камня. Артефакты такой силы слишком опасны. Удивительно, как вещь, не обладающая разумом, не имеющая души, может одним своим существованием извратить человеческие помыслы, перевернуть их с ног на голову, и, при этом, оставлять своего владельца в полной уверенности, что он все делает правильно.

Альфус Омегас улыбнулся и неопределенно покачал головой.

– Видишь ли, Юки, тут дело далеко не в бездушных артефактах, или силах, которые они предоставляют. Куда большей проблемой в этом вопросе является скрытая человеческая натура. И да, я знаю, что все люди разные, что есть среди них как великие эгоисты, так и великие альтруисты, – успокаивающе поднял руку всемирно известный чародей, видя, что его собеседница уже открыла рот, чтобы ему возразить. – Но речь идет не об этом. Я имею в виду ту эгоистичную сущность, которую мы пронесли сквозь века, со времен своего появления на свет и до наших дней. Мы очень хотим от нее избавиться, обрести неподдельную свободу выбора, но это не так-то просто сделать. Все в нашей жизни требует времени. Время – ценнейший из всех ресурсов, дарованных человеку. И к нему надо относиться с должным вниманием.

– Вы хотите сказать, что когда-нибудь наступит такой день, когда люди смогут использовать философский камень, и он... никак на них не повлияет?

– Скорее всего, когда наступит этот день, людям уже не нужен будет философский камень, как таковой.

– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду...

– О! Не волнуйся. Я тоже.

– Ох, – иногда Юки чувствовала полную растерянность, слушая своего учителя. Шутит ли он, или говорит серьезно – далеко не всякий раз можно было сказать наверняка. – Мастер...

– Да?

– Есть еще кое-что, что не укладывается у меня в голове. Как посредственный чародей, не обладающий никакими выдающимися данными, кроме знаний об эле, смог создать философский камень?

– А разве он не рассказал тебе? Ты говорила, что к нему вернулась память.

– Да, он... попытался все мне объяснить. Но был один момент... он сказал, что ключевую проблему в конструкции артефакта ему помогли решить некие личности в черных балахонах. Я так и не поняла, кого он имел в виду.

– О, это... Еще в тот раз, когда ты связалась со мной по зеркалайпу, я предположил, что создание философского камня не обошлось без Пилигримов. Я думаю, они решили таким образом понять нас немного лучше, пронаблюдав, как мы воспользуемся столь могущественным предметом.

– Пилигримы? При чем здесь верующие-паломники?

– Ты немного не так меня поняла. Я имею в виду несколько иных Пилигримов.

– Так кто же они? Какая-то древняя секта, или орден?

– А вот об этом тебе лучше поговорить с Найви. Он, с некоторых пор, очень интересуется этими созданиями. Примерно на том же уровне, на котором они интересуются нами. Кстати, – великий маг посмотрел на часы за спиной у Юки. – Свадьба начнется уже через час, а ты, кажется, еще хотела упаковать подарок.

– Точно! – Юки всплеснула руками и поднялась на ноги. – А еще мне надо успеть нарядить Асу! Вы будете в восторге, когда увидите его в смокинге!

Енот одарил хозяйку продолжительным взглядом черных глаз-бусинок. В его душе впервые возникло нечто вроде дилеммы. С одной стороны, он считал себя наследником странглийского престола, а, значит, должен был быть обеими лапами за облачение в строгий костюм, тем более, когда речь заходила о таком торжественном мероприятии, как свадьба. С другой стороны, ему очень нравилась свободная жизнь обыкновенного енота, а в естественных условиях еноты одежду не носят. Хотя, все его сомнения были бессмысленны, ведь, выбора в этот раз ему никто не предоставлял.

Юки схватила Асу на руки, и подошла к лестнице на нижний ярус.

– Я мигом, мастер Омегас.

– О, не торопись. У меня есть, чем занять время, – Альфус Омегас открыл ящик стола, и достал оттуда книгу. На обложке большими серебряными буквами было написано: "Философия в Золотом Городе. Автор – Жбанс Грустиан Пандерсен".