Текст книги "Зов крови (СИ)"

Автор книги: Алексей Мироненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Глава 3 – Янов: Охотники и жертвы

[Ведьмак]

– Помнишь, что я тебе говорил? – шепотом спросил Зверобой, когда мы вышли из здания вокзала.

– Угу, – кивнул я, оглядываясь. В здании было светло и тепло, а здесь темно, хоть глаз выколи, и холод пробирал до костей, несмотря на теплый костюм.

– Стрелять только в голову! – все равно повторил Зверобой.

Мы шли на север, в сторону полустанка – там, по словам охотника, было логово химеры. Зверобой шел легко и бесшумно – была видна многолетняя выучка и профессиональный опыт. Я не отставал и шел тоже довольно бесшумно – но до старика Зверобоя мне было еще далеко.

– И чтобы ни звука! – строго наказал охотник. – Химера, когда спит, все равно слышит прекрасно. И чует, так что будь осторожен. Подходим с разных сторон – стреляем вместе. Не жди, когда убедишься, что химера мертва – все равно стреляй дальше, когда поймем, что точно мертва, понял?

– Да, – не уставал повторять я – лучше лишний раз выслушать добрый совет, чем потом жалеть на небесах, что не послушался.

Полустанок был довольно близко мы дошли за каких-то десять минут. Зверобой замолчал и пошел вперед. Мне показалось, что звук вообще кто-то выключил – настолько все было тихо. Не слышно было даже шарканья одежды охотника. Можно было не бояться, что химера услышит щелчки движения цевья зарядке нашего оружия – Зверобой строго сказал мне, чтобы я сделал это еще когда мы вышли.

Химера расположилась прямо на платформе и видела, наверное, уже третий сон, – с десяти метров до меня доносился присвист и тяжелое дыхание твари. Тварь выглядела неважно – странная пародия на кошку размером с теленка. Треугольная тупая голова с острыми ушами и торчащими из пасти уродливыми клыками, черная лоснящаяся кожа, маленький хвостик и мощные лапы, похожие на человеческие руки, но с огромными когтями.

Зверобой стоял метрах в пятнадцати от меня, но на том же расстоянии от химеры. Я ждал, когда он выстрелит, и сам держал химеру на мушке. У меня есть всего четыре выстрела, и еще один магазин с тремя патронами. Остается только ждать…

На руке неожиданно завибрировал ПДА. Звук вибрации в полной тишине донесся даже до Зверобоя – что было говорить о чутких ушах химеры. Глаза твари приоткрылись, и она вскочила. Мы одновременно открыли огонь. В ночной тишине выстрелы прозвучали оглушительно, и химера окончательно пришла в себя.

Я вновь выстрелил, но химеры уже не было на месте – она прыгнула к Зверобою. Охотник резко отпрыгнул в сторону, и пустил заряд дроби прямо в голову твари, пролетевшей мимо. Я побежал к ним, стреляя в химеру.

Выстрел, движение цевья, вылетела гильза, вновь выстрел… Химера сбила меня с ног как раз тогда, когда патроны в дробовике закончились. Я рухнул спиной на рельсы, и страшная лапа обрушилась мне на голову. Я вытащил пистолет из кобуры и сунул ствол прямо в развернувшуюся надо мной пасть. Нажал на спуск, и снова, и снова…

Выпустил весь магазин в пасть твари, не обращая внимания на то, что она уже обмякла. Все нажимал на спуск, даже когда закончились патроны, и потом, когда остывающий труп химеры стащил с меня Зверобой. Странно, наверное, я выглядел – глаз дергался, зубы стиснуты и палец все нажимает на спусковой крючок…

– Ну все, сталкер, хорош, – сказал Зверобой. Кажется, с сожалением. Наверное, подумал, что у меня сдали нервы… По сути, он был недалек от истины…

Я с трудом разжал пальцы, и пистолет бухнулся на землю. Опустил зависшую в воздухе руку. Ошарашено посмотрел на черный труп рядом с собой… и вскочил, истерично засмеявшись.

– Ха-ха-ха, и это все?! Да, Зона, что ты мне еще скажешь?! Давай, самое время выпустить на меня стаю кровососов, выводок бюреров и десяток контролеров! А еще заправь сверху взводом военсталов и накрой Выбросом! Ха! Давай же, я жду, сволочь!!!

Тяжелая оплеуха опрокинула меня на землю. Вторую Зверобой дать не успел – рефлексы сработали сами собой, и я сделал ему подножку, и старый охотник бухнулся рядом со мной. Он хмуро глянул на меня и произнес:

– У тебя кровь… на щеке. – Показал на себе.

Я провел ладонью по лицу. Почувствовал саднящую боль и влажность… убрал руку от лица – вся ладонь в крови. Химера поцарапала? Ха! Да она меня наверняка уродом сделала на всю оставшуюся жизнь! Надо рану обработать.

– Все? – спросил я. – Возвращаемся?

– Да, – прохрипел Зверобой, поднимаясь на ноги. – Идем, отдам награду.

Я поднял с земли «Селезень», который выронил, когда упал. С ружьем все в порядке, так что можно вернуть владельцу.

– Ты это, извини, Зверобой, – сказал я. – За то, что химеру спугнул.

– Не парься, – отмахнулся он. – Не виноват же ты, что тебе сообщение пришло.

Кстати о сообщении. Я открыл пришедшее письмо – мать написала. С души словно камень свалился.

«Наконец-то! Почему так долго не писал?! Как приедете, убью! мама». Не очень красноречиво, но справедливо. И почему она написала так поздно? Вернее, рано. Если не ошибаюсь, у них там только шесть утра – мама всегда в восемь на работу вставала. Не забивая себе голову, ответил ей снова, что все нормально, а не писал, потому что времени не было. Про то, что только что чуть не погиб в объятиях химеры, писать, разумеется, не стал – у мамы и так сердце слабое.

– Возьми это, – сказал мне Зверобой, когда я оторвался от компа. Я глянул на него – он протянул мне какой-то сверток. – Не разворачивай, просто около лица держи. Там «кровь камня», должна рану затянуть. Покоцал он тебя неслабо, шрам наверняка останется.

Шрам. В голове щелкнуло: Карташ постоянно спрашивал о каком-то шраме! Вот и шрам, вы просили? Ха, какая ирония. Я вновь поймал себя на том, что отвлекаюсь от реальности. Нельзя отвлекаться, нельзя.

Мы пришли на Янов, когда внутри не было ни одной бодрствующей души. Даже Мясник, который должен был бодрствовать, спал сном младенца в своей комнатке за окошком. Все кровати были заняты, все спали.

– Слушай, а они не боятся, мутантов или бандитов? – шепотом спросил я у Зверобоя.

– Вообще-то, каждую ночь назначают часовых… – пробормотал Зверобой.

Он подошел к одному из сталкеров.

– Эй! – толкнул спящего прямо за столом. – Эй, проснись!

Ноль внимания. Сталкер только свалился со скамьи на пол.

– Что тут происходит, черт побери? – уже в полный голос спросил Зверобой. – Эй, кто-нибудь тут меня слышит?!

В ответ ему была лишь звенящая тишина.

– Рота, подъем! Война! Бандиты, мутанты, Выброс!!! – заорал Зверобой.

Мы принялись будить сталкеров, расталкивать их, орать прямо в уши. Ноль внимания. На долговской стороне нашел Старшину и Карташа – те дрыхли снами младенцев. Нашел Лису – та мирно посапывала на кровати, подложив под голову свой рюкзак, а рядом положив ружье.

– Я не понимаю, что происходит, – сказал Зверобой. – Будто все разом впали в летаргический сон…

– Может, так оно и есть? – предположил я. – Какая-нибудь аномалия, или там, пси-излучение?

Давай, детектив, расследуй дело!

«Заткнись!» – попросил я.

– Никто не реагирует, – продолжил Зверобой. – Странно… Мы всего полчаса назад ушли отсюда. Нам остается только понять, в чем тут дело. Идем, проверим подвал!

Мы спустились в подвал Зверобоя. Но и там ответа на вопрос не нашлось: нашлись только десять спящих на полу свободовцев. Все сталкеры на станции были живыми – у каждого прощупывался пульс и было дыхание: спокойное и ровное.

– Ну наконец-то. Давно уже тебя жду, Ведьмак.

Мы резко обернулись к дверям – там уже стояла фигура в темном плаще. Лицо скрывал капюшон, руки были сложены на груди.

– И тебе привет, Зверобой, – сказал незнакомец. Голос был странным, и слышался будто у нас в головах.

– Ты кто такой?

– Это не столь важно. Важно, кто вы.

– Мы сталкеры. И мы тебе не причиняли вреда, – твердо сказал Зверобой.

– Помолчи, и я вам вреда не причиню. Только разберусь с одним делом, и уйду. И все на этой станции проснутся. Ведьмак, у меня всего лишь послание, и я хочу услышать ответ.

– Говори.

– Не ходи в «Олимп».

– Что? Это еще почему? – удивленно спросил я. – Откуда ты знаешь?

– Мы все знаем обо всех. Не ходи в «Олимп». Твоего брата там все равно нет.

– Что? Ты что-нибудь о нем знаешь?!

Я сделал шаг к нему, но будто нарвался на невидимую стену. Телекинез, сто процентов.

– Твой брат жив, но там его нет. И если ты дашь слово, что не пойдешь туда, будешь жить, понял?

– Где мой брат?

– Идет туда, но скоро мы и к нему придем. Надеюсь, он тоже послушается.

– Я хочу увидеть его!

– Увидишь. Дай слово, что не пойдешь.

– Нет! Сначала хочу встретиться с ним!

– Дай слово!

– Нет!

Невидимая стена передо мной будто сломалась, и я по инерции сделал несколько шагов вперед. Незнакомец резко поднял руку вверх, и меня подняло в воздух; горло сдавило.

– Кончай спектакль! – прохрипел я. – Я всего лишь хочу встретиться с братом!

– Тебе нельзя идти дальше на Север. Никому нельзя. Больше мы не допустим этого. Дай слово.

– Пошел ты!

В глазах потемнело. Сейчас этот мутант сломает мне гортань, и я дохну, так и не узнав ничего. Почему он не может мне просто сказать, в чем дело?

– Я подозревал, что ты упрям, но что настолько…

Ты даже наполовину не знаешь, какой я упрямый парень!

Грохнул выстрел, и я упал на пол. Совсем забыл о Зверобое. И незнакомец, видимо, тоже забыл. Когда я пришел в себя, отдышался и осмотрел комнату, почувствовал, как по спине пробежал холодок.

На стене позади того места, где стоял псионик, красовались его мозги и кровь. Сам псионик лежал на полу рядом; из-под него растекалась лужица крови. Верхняя половина черепа отсутствовала, да и оставшаяся нижняя выглядела удручающе.

Я приподнялся и заметил, что валяющиеся на полу свободовцы тоже просыпались. Передо мной встал Зверобой и протянул мне руку. Я тоже протянул руку, и охотник помог мне подняться.

– Не знаю, кто это был, но, кажется, тебе стоило бы прислушаться к его словам, – сказал Зверобой. – Но ты, кажется, слишком упрям, чтобы его послушать.

– Ты даже не представляешь, насколько я упрям, – усмехнулся я. – Я не отступлю, даже если меня об этом будет просить контролер.

– Верю, – серьезно сказал Зверобой. – А знаешь, что? Оставь ружье себе. И артефакт. Щас подкину тебе денег и патронов. Поздравляю, ты охотник.

Наутро я, Старшина, Карташ и Лиса собрались за одним столиком и обговаривали план действий на сегодня. А именно: поход в Припять.

– Значит, дальше вчетвером? – пробормотала Лиса. Выглядела она не очень – растрепанная, хмурая и с похмелья. Мы заказали немного водочки для нее – полечиться. Карташ и Старшина вчера не пили, а я с похмелья не мучился.

– Вчетвером, – подтвердил военстал. – Хорошо, хоть оружие есть – спасибо, что обманула нас, Лиса, насчет оружия. Нашли мы ваш схрон.

– Как? – удивилась девушка.

– Он подсказал, – кивнул в мою сторону Карташ.

– А ты как узнал? – посмотрела на меня Лиса.

– Не спрашивай, сам не знаю, – пожал плечами я. Эти двое сдали меня, вернее, кого-то еще, с потрохами.

– Слушай, а откуда у тебя шйам? – поинтересовался Карташ. Показал пальцем на себе, постучав по щеке.

– А что тебя удивляет, ты же все время спрашивал про шрам? – съязвил я.

– Нет, ну сейезно!

– На химеру вчера ходил же.

– На химеру ходил? Я что-то пропустила? – поинтересовалась Лиса.

– Ты спала сном младенца. Да все тут спали…

– В смысле?

– Забудь.

– Мы вчера об этом, кажется, говорили.

– Угу.

– И?

– И хватит об этом.

Лиса фыркнула.

– Вчера в Припять ушли четыре сталкера, один вольный, три бывших монолитовца, – объявил я. – На Янов до нас часа за два пришли, тоже как мы, потерялись во времени.

– То есть?

– То есть тоже исчезли с Лиманском третьего ноября.

– Вот как? Почему ты мне сразу не сказал?

– Не хотел будить.

Девушка закатила глаза, стиснула зубы и резко махнула рукой, целясь мне в лоб. Я молча подставил руку, и ее кулак уперся в ладонь. Лиса зарычала от злости и села спокойно.

– Короче, выходим сейчас же и пытаемся догнать их.

Когда мы вышли, оказалось, что мы не одни такие, кто решил прорваться в Припять. Было еще несколько групп вольных сталкеров, отряд «Свободы» и два одиноких долговца – Беркут и Скелет. Все старались держаться подальше друг от друга, кое-кто пытался обогнать других, кто-то наоборот шел позади. А вот долговцы примкнули к нашему отряду – и мы были не против.

– Куда вы все же идете? – поинтересовался Скелет.

Здесь можно было не бояться аномалий – если они здесь есть, то их сразу видно. Потому что аномалии здесь, можно сказать, «грандиозные». Это может быть огромная яма в километр диаметром и полкилометра в глубину, и в ней могло быть множество мелких «Воронок». Или мог быть огромный рубец в земле, в десяток метров в глубину и в пять метров в ширину. Эти огромные поля аномалий виднелись издалека и вляпаться в них можно было лишь в пьяном бреду. А простых «одиночных» аномалий здесь не водилось, как сказала Лиса.

– Мы идем в Припять, – не спеша рассказывать все, ответил я.

– Везет. А нам нужно попасть в Красное. Это дальше, за рекой.

По спине пробежал холодок.

– В Красное? Зачем? Там же, говорят, нет ничего.

– Есть. Недавно к нам пришел один сталкер с очень полезной информацией…

– Скелет! Кончай болтать! – рявкнул Беркут, шедший в паре метров от нас.

– Есть, – грустно сказал долговец и отошел от меня.

Мы с Карташом и Старшиной шли рядом, Лиса с Беркутом шли первыми. Метрах в пятистах от нас шла группа свободовцев, впереди маячили в легком утреннем тумане спины двух одиночек, подходивших к городу.

Припять встретила нас гнетущей тишиной. Легкие порывы ветра гнали мелкий мусор по улицам, склоняли росшую прямо из асфальта траву. Заброшенная Припять выглядела как самый настоящий постапокалиптический город из фильмов и видеоигр. Над городом нависали серые тучи, растительность захватила власть над улицами, в домах зияли черные глазницы окон. А над зданиями вдалеке возвышалось колесо обозрения.

– И куда нам теперь? – поинтересовался Старшина.

– Нам нужно пересечь Припять. В смысле реку. Так что идем на причал. Обычно там у монолитовцев есть катера, они же и реку контролируют…

– Постой! Вам тоже надо через реку? – остановился Беркут.

– Да. Ладно, будем друг с другом честны. Мы направляемся в поселок Красное, в «Олимп». Не знаю, зачем, вот этот вот сталкер меня нанял. – Взгляды устремились ко мне. – Я довожу его дотуда, и мы расходимся. Вот и все.

– Зачем тебе в «Олимп»? – спросил Беркут. Его взгляд пронзал насквозь.

– Брата ищу, – глядя ему в глаза, ответил я. – Он должен быть там.

Или скоро будет. Не забывай о словах псионика.

– Да, мы в курсе, что там есть сталкеры, – кивнул долговец. – Приходил к нам сталкер, говорил, что оттуда. Чертежи какие-то показывал Воронину, сказал, что проведет нас туда. Провел…

Внутри что-то снова проснулось. Я достал из внутреннего кармана куртки фотографию брата, которую все еще таскал с собой, и показал долговцу. Беркут взял фотку, внимательно посмотрел и кивнул:

– Этот. Сто пудов.

Глава 4 – Припять: Встреча

[Грэй]

Я глянул вслед удаляющимся монолитовцам. Жаль парней, куда они теперь пойдут? Сказали, пойдут искать ответы. Какие ответы они пойдут искать? Идут на юго-восток, в сторону ЧАЭС. Ясно, зачем они шли в Припять, кроме как отсюда, на АЭС нет пути, ведь ее окружает плотное Кольцо аномалий.

А я сидел в прачечной, где больше двух недель назад отбивался от кабанов. Вряд ли теперь в «Олимпе» хоть кто-то остался. Я потерял две недели в этом «Пузыре», а так как каждый день пропадал один человек, там уже никого не должно было остаться. И теперь я все больше хотел попасть на нижние уровни лаборатории. И узнать, кто виноват во всем этом. Или что.

Весь отряд долговцев погиб, но теперь вскрыть дверь я смогу. Я взорву ее ко всем чертям динамитом, которым собирались ее взрывать долговцы. Динамит был у Рекрута, а потом его забрали монолитовцы, они же и отдали его мне.

Всю ночь мы просидели в прачечной, лишь один раз я выходил к причалу, охраняемому сектантами. Там стояли два катера, и было два десятка монолитовцев. Слишком много для меня одного, я же не супермен. До Зоны, да и здесь, приходилось сталкиваться с группами до пяти противников, я их бил один, но не с двумя десятками вооруженных профи. Жизнь в нашей стране просто обязывала знать приемы рукопашного боя, только я был самоучкой. Да и брат мой тоже, мы всегда старались запоминать любые приемы, увиденные по телику или показанные отцом. А вкупе с паркуром это имело блестящие результаты.

Пять лет назад…

– I що? – прорычал Медведь. Я стиснул зубы и повторил:

– Мне нужно в АЭС.

– Навiщо вона тебе? – поинтересовался великан. Шутка ли, Медведь был ростом более двух метров, я едва доставал ему до груди. За всей его растительностью на лице, самого лица видно не было – лишь маленькие черные глаза, лениво смотревшие на меня. – Говори, не стісняйся.

– Монолит нужен. Звал он меня, правду говорю.

– Монолит, говориш? А навіщо?

– Это… мое дело.

– Ну не хочеш говорити, не говори. Я не заставляю. Але я хочу знать, хто ти такий.

– Я простой сталкер, называй меня Серым. Пришел недавно в Зону, нанял проводника досюда. Мне посоветовали обратиться к тебе.

– Хто?

– Волк.

– Волк? Тога поможу тебе.

– Спасибі, – от радости я даже заговорил по-украински.

– Але… мене треба п’ять тисяч. Поїдемо через Прип’ять.

– Но ведь это огромный крюк! Тут до АЭС недалеко…

– Ну i йди сам, раз недалеко.

– Ладно, ладно, ты проводник. Будут тебе пять тысяч, легко. Главное, доведи меня дотуда.

Великан Медведь шел впереди с пулеметом наперевес и сказал, что пока можно аномалий не опасаться. Даже показал мне одну местную аномалию, добавив, что если не дурак, то можешь и сам пройти по Янову. Потому что здешние аномалии за километр видны.

– Слушай, я сожалею, что ты поругался со своими…

Действительно, когда Медведь согласился мне помочь, он здорово поругался со своим отрядом. Там была какая-то девушка, еще один широкоплечий здоровяк и два парня. Он под конец уже зарычал и напрочь отказался с ними говорить. А потом велел мне ждать его и вернулся уже со снаряжением. Вышли мы немедленно.

Почему-то мутанты нас не трогали, может быть, от Медведя от самого исходило что-то… звериное. Это и хорошо, так как вряд ли отбились бы от большой стаи собак – Медведь бы попросту не успел перестрелять всех из пулемета, а у меня были с собой лишь «макаров», АКС-У и пара «рожков» к нему, и два ножа. И самое надежное оружие, которому я больше всего доверял – мои ноги, руки и голова.

Сейчас…

Писк ПДА отвлек меня от воспоминаний. Я посмотрел на спутниковую карту. Несколько точек приближались к моему местоположению со стороны Янова. Еще две шли на север, они меня не интересовали. Интересно, кто это? Просто искатели приключений, решившие попытать счастья в Припяти? Запросто.

Я взял «винторез» и поднялся на второй этаж – вернее, забрался, ведь лестница была обрушена. Слегка отодвинул стальной лист на окне и выглянул. Так, судя по одежде, два долговца, два вольных, наемник и девка в черном – темная. Странная компания приближалась к прачечной. Шли без шлемов, можно разглядеть лица. Я вытащил бинокль и осмотрел их… и чуть не выронил бинокль от удивления.

Долговцы: Беркут и Скелет, те самые, что шли со мной.

Девушка – та самая девка из отряда Медведя, Лиса, которую я вспоминал минуту назад.

Один сталкер – вольный, видел его в баре. Картавый, точно помню. Если не ошибаюсь, его называли Карташом. Наемник – это тот военстал, который был в том же баре, Старшина, насколько помню. А вот последний…

Последнему я сейчас набью морду за то, что он пришел сюда! Но больше меня удивляло то, почему он здесь… он же должен сейчас быть в армии!

Кроме гнева, душу заполнила радость… я же его не видел почти восемь лет! Но Лиса вдруг остановилась и жестом приказала остановиться остальным. Так, что случилось? Засекла сигнал моего ПДА? Так не беспокойся, ты же девка опытная, должна знать, что я не монолитовец, у них ведь компы не сигналят о себе. Тогда что? Почуяла что-то?

ПДА на запястье вновь завибрировал. Я глянул. Сообщение о Семецком. Подобный мусор я удаляю сразу. Те сталкеры тоже получили подобное сообщение, не потому ли остановились? Грохнул выстрел, и я вновь выглянул в окно. Сталкеры разбежались в поисках укрытия, только Скелет свалился на асфальт. Под ним растекалась лужа крови.

Я окинул взглядом улицу и крыши домов. Это точно монолитовские снайперы, больше некому.

Военстал открыл огонь из натовской винтовки, Беркут начал палить куда-то вверх из пулемета. Я был уверен, что он не попадет. Надо помочь сталкерам.

Я подбежал к другому окну и отодвинул стальной лист. Высунул ствол «винтореза» и начал искать цель. Нашел снайпера на крыше ближайшей поликлиники. Ну все, сектант, только я имею право стрелять в него…

Экспансивная пуля попала точно в глазницу монолитовца и вылетела из затылка, прихватив с собой всю затылочную долю черепа. Сектант исчез на крыше.

Все, теперь чисто, он был один.

Сталкеры подошли к мертвому Скелету. Помочь ему уже было нельзя, пуля попала в точно сердце, и смерть наступила мгновенно. До меня донесся крик Беркута: «За что?!». Видимо, он потерял всех остальных в отряде и остался один. Это было очень плохо.

Так, у Скелета взяли оружие, а Беркут взял напарника на плечи и понес куда-то. Хочет похоронить? Так пусть идет сюда, здесь, за прачечной, вольные сталкеры целое кладбище устроили.

Я хотел крикнуть им, но остальные уже объяснили ему, куда нужно идти. Беркут кивнул, но товарища не бросил и понес его к прачечной. Через несколько минут Лиса вывела сталкеров к кладбищу. Несколько могил были вырыты – значит, кто-то уже хотел здесь кого-то хоронить, но не успел. Оно и лучше.

Я спустился на второй этаж, взял одну лопату, давненько уже стоявшую в углу и вышел к ним. На меня тут же взглянули несколько стволов: двух ружей и штурмовых винтовок. Беркут не мог снять с плеча пулемет, пока держал Скелета. Весьма угнетающее приветствие.

– Привет, – буркнул я.