Текст книги "Цунами. Книга 2. Узел Милгрэма"

Автор книги: Алексей Лукьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Эпизод 7

«Лаборатория уходит из зоны прямого контакта. Миссия под угрозой срыва. Дарк может догадаться. Требуется вмешательство группы зачистки».

Чен перечитал донесение. Он был абсолютно спокоен. Вряд ли Дарк догадается, что враг у него практически под боком. Конечно, весьма печально, что теперь целью китайской разведки стал именно Даглас, до сих пор служивший таким удобным прикрытием для операций Чена. Однако нынешняя миссия сулила невообразимые перспективы для изысканий самого Чена.

Встреча с китайским резидентом прошла полгода назад. Резидент передал Чену пакет с информацией и предложил работу. Целью КНР были изыскания американцев в области телепортации.

– Телепортация? – улыбнулся Чен. – Это же пустая трата ресурсов. Китай собирается вложить деньги в заведомую пустышку? Господин заместитель, я кое-что понимаю в технологиях, уверяю вас, это уловка американцев, чтобы выявить иностранные резидентуры.

– Поэтому мы и не используем наших людей, а предлагаем эту работу вам, как, так сказать, частному предпринимателю. Но у нас есть все основания полагать, что это абсолютно реальная разработка, в которой активное участие принимают русские.

– А вы, как завещал великий Мао, решили воспользоваться попутным ветром?

– Все эти лозунги Мао про ветер перемен, стену и мельницу – лишь красивые слова. Сам-то он перемен точно не терпел. Нас ждут великие потрясения из-за великих знаний. Вы слышали о волнах Кондратьева?

Чен слышал.

– Тогда вы знаете, что любая технологическая революция неминуемо приводит к экономическому кризису. Меняются производительные силы, меняются люди, меняются государства. Кризис грядёт, это я вам могу сказать уже сейчас. Он будет связан с информационными технологиями, с этой дурацкой компьютерной сетью, которую я терплю только за картинки с голыми бабами. Если Кругловы успеют поставить на поток свою адскую машину перемещений, всё будет ещё хуже.

– Но ведь ваша экономика сейчас интенсивно развивается, вы легко переживёте кризис.

– Следует ли мне понимать это, как отказ от сотрудничества?

Чен сказал:

– Я, верно, понимаю, что если я откажусь, вы всё равно найдёте людей, которые сделают это для вас?

– У нас есть варианты.

– Вас устраивают расценки моей организации?

– Мы даже удвоим гонорар, если технология и впрямь окажется не пустышкой.

Они ударили по рукам.

Чен сливал китайскому правительству информацию по проекту, но не всю. Сливки он оставлял себе. Целью Чена было эти исследования, по меньшей мере, затормозить, а при благоприятных обстоятельствах – вообще прекратить. Разумеется, заполучив сначала все данные по проекту.

Он не боялся мести китайской разведки. Стремление амбициозного азиата контролировать все высокотехнологические исследования в мире, наконец, начало приносить плоды. «Порт» был первой крупной удачей Чена.

Того, что открыли братья Кругловы, достаточно было, чтобы получить неограниченную власть над ведущими экономиками мира. Логистика, транспорт, энергетические ресурсы – всё становилось ненужным. И власть эта может оказаться в руках Чена.

В том числе – власть над Китаем, который сейчас финансирует и формально контролирует миссию.

Миссия вовсе не была под угрозой срыва – она была завершена. Но группа зачистки всё же требовалась.

Это будет серьёзная потеря для мировой науки.

Эпизод 8

Левый

Говорил в основном Юся. Я опять не выспался, и как бы приятно мне не было видеть Виксу на мониторе, глухое раздражение на брата, вскочившего ни свет, ни заря, мешало расслабиться. Тем более взрыва в лаборатории я ему ещё не простил.

– Вы где шатаетесь?! – возмущалась Викса. – Я смотрю, а вас всё нет и нет в сети, испереживалась вся.

– А что случилось?

– Специально ведь не звонила по уральскому времени, хотела по вашему, американскому, первая поздравить… Вы, где были?

– Виски пьянствовали.

– Я не поняла: вы с кем сейчас разговариваете?

– Шутка. День рождения отмечали. Слушай, а чего такая связь хорошая? У вас широкополосный интернет появился, что ли?

– Юся, ты хоть иногда письма читаешь, которые я вам пишу? Мы с мамой уже день как в Турции.

– Как вас угораздило?

– Повторяю для особо внимательных: я досрочно все экзамены сдала, ещё в марте, папа нам с мамой за это подарок сделал. Кстати, скоро сюда ваши должны прилететь.

– Вот тихушники, нам ничего не сказали.

Я вздохнул: Лэйла писала об этом десять дней назад, но Юся был слишком занят поисками шпиона, поэтому прочитал письмо из дома невнимательно.

– Мальчики, может, тоже прилетите? Мы тут соскучились уже все давно.

Не знаю, как Юся, а я тоже скучал. Очень хотелось увидеть Виксу не через заторможенный и нестабильный видеосигнал, а живьём. Последний раз живьём мы общались перед нашим отъездом за бугор. Она всё ещё была маленькой девочкой, всего-то двенадцать лет. Я тогда даже не знал, что влюблюсь в неё однажды по самые уши.

Конечно, она присылала нам свои фотки, мы регулярно созванивались, и даже год назад отослали Виксе современный лэптоп со встроенной веб-камерой, чтобы устраивать «сеансы космической связи». Но это было не то. Я хотел вживую убедиться, что она стала именно такой, какой выглядела на фотографиях.

– Извини, Викса, не можем. У нас творческая командировка на Гавайи.

– Мне кажется, вас обманули. На Гавайях люди отдыхают!

– А мы вот работать едем, потому, как за полноценных людей не считаемся. Знаешь, какое определение человеку дал Аристотель?

– Двуногое без перьев.

– Умница.

– Но вы ведь тоже двуногие.

– Это формализм. Нам тут предлагают шабашку – сняться на российский герб. Егор будет на восток смотреть, а я – на загнивающий запад.

– Трепло ты! – засмеялась Викса. – Егор, а ты чего молчишь?

– Он вчера перебрал немного, – ответил за меня Юся.

– Юся, я тебе при встрече нос сломаю! Егор, чего ты молчишь?

– Я ещё не проснулся, у нас шесть утра, – проворчал я, тронутый, однако, вниманием к моей персоне. Юсе я показал кулак.

– А чего вы так рано поднялись? – спросила Викса.

– Самолёт через четыре часа, надо успеть шмотки собрать, себя в порядок привести, вот, с тобой ещё поговорить хотели.

«Хотели», как же. Я вчера ночью предлагал связаться, так нет – не могу, спать хочу. Будто нарочно.

– Так вы что, серьёзно, что ли, на Гавайи летите?

– Когда мы тебя обманывали?

– Да сплошь и рядом. Вон, Егор в прошлый раз сказал, что вы лабораторию взорвали.

– Что?! – Юся сурово посмотрел на меня.

– Ты спал в это время, после процедур…

– Я тебе это припомню, – пообещал он, а сам опять осклабился Виксе: – Это он тебя обманул, там не лаборатория была, а небольшой город. Ты мне вот что скажи: твоё намерение стать сыщицей ещё не истаяло? Ты не передумала в Омск уезжать?

– Мне кажется, ты сегодня делаешь всё, чтобы вывести меня из душевного равновесия. Я в позапрошлом году решила туда поступать. Сам знаешь – я, если что решила, не отступлю. Секция каратэ, пять километров ежедневно с ускорением…

– Драмкружок, кружок по фото, а мне ещё и петь охота…

– Тебе не учёным быть, а диктором на радио, язык без костей. Это высшая школа милиции, между прочим.

– Не сердись. Честное слово – восхищаемся!

– Тебе всегда надо мной смешно!

– Что поделать, такой уродился…

– Это ты кому-нибудь другому рассказывай, я-то знаю, какой ты уродился, – язвительно заметила Викса.

Честное слово, противно слушать, как они друг друга подкалывают. На языке нормальных людей это называется «ревность». Как это называлось в нашем случае – я не знал. Глупо ревновать брата, такого же урода, как и я сам, к такой красавице, которой стала Викса. Что я могу знать о её жизни там, в уральских Понпеях? Может, у неё давно уже молодой человек имеется, и даже не один. Нормальный, двуногий, и без перьев, которого не приглашают фотографироваться на российский герб.

Я не стал больше терпеть этих мыслей, что всегда роятся в голове, когда мы разговариваем с Виксой, и выдернул шнур из сети.

Компьютер потух.

– Ты чего? – возмутился Юся.

– Ничего. Давай собираться, скоро такси приедет.

Юся немного поворчал, но спорить не стал. У нас и впрямь конь не валялся, надо было собирать чемоданы. А Виксе мы в следующий раз что-нибудь соврём.

Полтора часа у нас ушло на сборы, душ мы для бодрости принять не успевали. Юся обиженно молчал. Я чувствовал себя виноватым, надо будет извиниться.

Такси приехало за час до начала регистрации. Водитель-индус по-английски говорил плохо, так что багаж нам вынес консьерж, он же уложил чемоданы в багажник.

– Спасибо, Ди-Джей, без вас бы мы совсем пропали, – сказал Юся.

– Надолго улетаете?

– На месяц.

– Корреспонденцию пересылать, или оставлять в ящике?

– Оставляйте.

Мне хотелось добавить: будь вежливым, как носорог, и чистеньким, как хрюшка, тогда куплю тебе пирог и поцелую в ушко, но, думаю, Ди-Джей эту шутку бы не оценил, тем более что на левой мочке он носил клипсу с фальшивым бриллиантом (видимо, прокалывать боялся).

Мы уселись на заднее сиденье такси, двигатель завёлся и машина поехала.

Поехала куда-то не туда.

– Не понял, – возмутился Юся, когда мы выехали на мост Сан-Франциско-Окленд Бэй. – Ау! Нам в аэропорт надо! Руси-хинди, бхай-бхай? – постучал он в стекло водителю.

Водитель в чалме обернулся, добродушно заулыбался белыми зубами, покивал – и продолжал гнать вперёд.

– Вот гадёныш! – Юся обернулся ко мне в поисках поддержки.

Не сговариваясь, мы начали молотить кулаками в стекло, отделявшее нас от индуса.

– Останови, сволочь, мы вызовем полицию!

Индус опять обернулся, открыл нешироко окошечко, будто хотел лучше нас расслышать, и с той же белозубой улыбкой прыснул нам из баллончика какой-то гадости, пахнущей сиренью. Окошечко тут же закрылось.

Такого мы уже никак не могли ожидать. Будто по команде, мы глубоко вдохнули, чтобы задержать дыхание, и, естественно, полной грудью заглотнули этой гадости. Юся сидел ближе к двери, и ему достало воли и ума, чтобы ухватиться за ручку стеклоподъёмника и попытаться провентилировать салон.

Увы, стекло не опускалось. И двери тоже были заблокированы.

Тут нам и кирдык настал, понял я. Ко всякого рода анестезиям у нас была аллергия. У Юси глаза уже закатились, и я тоже чувствовал, что начинаю задыхаться, а всё тело чешется, будто его крапивой настегали. Изображение поплыло, в ушах бухал молот. Потом я отключился.

Правый

Очнулись мы, судя по всему, часов через девять-двенадцать, потому что пустыня вокруг нас была вся красная от заходящего солнца, а небо на горизонте уже приобрело глубокий фиолетовый оттенок.

Кости жутко ломило – видимо, мы так и ехали всё это время в положении сидя. Разве что автомобиль сменился. Теперь это был какой-то пикап, и мы сидели в его кабине, а за рулём сидел мрачный латинос.

– Вы кто? – спросил Егор. Мне показалось, что он очухался немного раньше меня, и ждал, пока я приду в себя.

– Рон, – ответил латинос.

– Куда вы нас везёте, Рон?

– Куда просили – туда и везу.

– Кто просил?

– Откуда я знаю, кто? Вас, бухих, навалили мне на пересечении пятьдесят восьмой и пятнадцатой, сказали, что вам до Вегаса, заплатили, забросили вещички в кузов – и вот.

Рон кивнул на указатель. До Лас-Вегаса оставалось двадцать пять миль.

– Это что – Невада?

– Да, парень, самый центр. Пустыня Мохаве.

– Твою мать, вот тебе и слетали на Гавайи, – сказал я Егору, а потом снова обратился к водителю. – У вас тут связь мобильная есть?

– В Вегасе точно есть, а на этом перегоне – вряд ли.

Мы какое-то время тупо глазели в лобовое стекло, наблюдая, как тьма окутывает пустыню.

– Это не твои шутки? – спросил Егор.

– Ты с дуба рухнул? Когда я так шутил?! Может, это Дарк нас разыграть решил.

– Точно не ты?

– Зуб даю.

– Эй, парни, вы на каком языке говорите?

Всем интересно, на каком языке мы разговариваем. Будто знание, на каком языке говорит собеседник, автоматически даёт знание самого языка.

– На русском.

– А! Kagdila-spasiba-karrashow! – обрадовался латинос. – Я-то думал – чего это такие молодые с утра нагрузились? А вы, оказывается, русские.

Хотелось нагрубить, но среди пустыни я не решился. Вот доберёмся до Лас-Вегаса – тогда и нагрублю.

Сначала мы увидели зарево из-за гор, а потом пикап взобрался на самый гребень – и нам открылась долина, сплошь залитая разноцветными огнями.

– Твою мать… – сказали мы по-русски в один голос.

– Tvay-umatt? – переспросил Рон. – Что это?

– Это «красиво» по-русски.

Латинос несколько раз с удовольствием повторил это слово. Егор с укором посмотрел на меня.

Рон высадил нас на окраине, рядом с каким-то недорогим отелем.

– «Визу» принимаете к оплате? Или лучше «Мастер кард»? – спросил я у портье.

Принимались к оплате обе карты, и я протянул «Визу».

Расплатившись за ночь, мы отправились в свой номер. Комнатка оказалась бедновата и грязновата, на три звезды отель никак не тянул, но постель была чистой, душевая работала, туалет тоже, доступ к сети имелся. Ладно, отдохнуть по-человечески пойдёт.

Мы рухнули на кровать, и я тут же начал звонить Дагласу. Я был почти уверен, что в Лас-Вегас нас сплавил именно он. Конечно, на кой хрен ему такие возмутители спокойствия. Почти сто человек в команде, легко обработают весь массив данных, выяснят, что там мешало работать нашей «линзе», мы в бумажной работе и впрямь лишние. По крайней мере – я.

Трубка Дагласа была вне зоны досягаемости, или отключена, как сказал автомат. Я раз двадцать пытался набрать Дарка, но всякий раз нарывался на вежливый автоматический голос.

Я бросил телефон, подцепил лэптоп к сети и просмотрел электронную почту. Помимо спама там нашлось письмо от Дагласа, датированное сегодняшним утром. Очевидно, он отправил его нам из аэропорта.

Письмо было коротким:

«Парни, извините за неудачную шутку. Отдохните недельку в Вегасе, разберёмся без вас.

Дональд Даглас.

P. S. – Люси никогда не чистит корзину».

В прикрепленном файле был номер брони в пятизвёздочном отеле в центре города.

Егор несколько раз перечитал постскриптум и недоумённо посмотрел на меня.

От нечего делать я заглянул на новостной сайт CNN – и мне стало плохо. Я начал кликать все ссылки подряд в поисках подробностей, но подробностей не было.

Егор, казалось, был спокоен, но по плотно сжатому рту и прищуренным глазам было понятно, что он потрясён.

Самолёт, совершавший рейс Сан-Франциско-Гонолулу потерял управление и рухнул в Тихий океан, на полпути к месту назначения.

Это был наш рейс.

Спать мы не могли. После непродолжительного спора я всё же убедил Егора позвонить Люси. Не зря же её упомянул в своём письме Дарк.

Люси, услышав мой голос, разрыдалась. Терпеть не могу, когда женщины плачут, потому что абсолютно не умею их успокаивать. Узнав, что мы в Лас-Вегасе, она сказала, что немедленно вылетит к нам. Мы сказали, что не стоит беспокоиться – с её-то ногами – и обещали вернуться первым же рейсом во Фриско.

Эпизод 9

В отеле «Даймонд» игровой зал находился прямо в ресторане, помещение было поделено на зоны, но обедающие или ужинающие внимательно следили за играющими, а играющие поминутно глотали слюну, оглядываясь на жующих. Встреча была назначена именно здесь, в самом шумном зале Вегаса.

– Полмиллиона, согласитесь, больше, чем сто тысяч, – невинно улыбнулась Барбара.

– Вы правы, госпожа Кравец, – кивнул Льюис. – Операция получилась вполне в духе одиннадцати друзей Оушена.

– А вы ещё не верили, что вас не будут проверять.

– Признаюсь, вы оказались более глубоким психологом, чем я думал. Не хотите продолжить игровую карьеру?

– Спасибо, я получила всё, что хотела.

Операция и впрямь прошла гладко. Спектакль, разыгранный Барбарой, Майором и Льюисом перед телекамерами, проглотили все, даже Генри, который после лихого увольнения своего коллеги боялся Майору даже слово поперёк сказать.

Расчёт был простым: Брайдер и Барбара поставили на себя маленькие суммы, чтобы устроители чемпионата подумали, будто у «молодых» и впрямь только спортивный интерес. Пока служба безопасности искала ставки самих игроков, Льюис преспокойно сделал несколько крупных ставок у разных букмекеров. В результате все ставки оказались выигрышными, и получилось пять миллионов долларов на руки. По пятьсот тысяч получили Льюис и Генри (сам он поставил на Брайдера пятьдесят тысяч – и проиграл). Четыре миллиона кэшем достались Барбаре и Тому.

– Я одного не пойму: как вы умудрились обмануть судей? Никто даже не догадался, что Том вам подыгрывает.

– Майор, ты мне подыгрывал?

Брайдер сделал брови домиком:

– Я? Подыгрывал? Ничуть.

– Но как тогда… – не понял Льюис.

– Майор был недостаточно пьян в тот день, – объяснила Барбара агенту. – Он относится к тому типу людей, для которых выигрыш – не главное, они получают удовольствие от процесса. А у Тома удовольствие ассоциируется с лёгким забытьём. Во время игры он был почти трезв и пытался меня обыграть, не удовольствия ради, а именно ради победы. Так что все его ходы были слишком логичными, из-за чего он продул.

– Пятьдесят грамм «Джонни Уокера» – и я выиграю хоть в шахматы, – согласно кивнул Том.

Льюис недоверчиво посмотрел на молодожёнов.

– Мне кажется, вы немного с приветом оба, – сказал он, наконец.

– С приветом, не с приветом, а четыре миллиона имеем, – улыбнулась Барбара. – Спасибо, Льюис, с вами приятно было иметь дело.

– С вами тоже, госпожа Кравец. Моё предложение остаётся в силе. В нашем бизнесе вас может ждать большое будущее.

– Моё будущее уже в прошлом, – ответила она, и Льюис попрощался с молодожёнами.

Барбара и Майор остались сидеть друг напротив друга.

– Что? – спросил Том, оторвавшись от стейка.

– Я ничего не говорила, – улыбнулась Барбара.

– Но подумала!

– Мне уже нельзя посмотреть, как ты ешь?

– Не надо делать этого так.

– Как?

– Нежно.

– А хотел бы, чтобы я грубо так хлопнула тебя по спине и сказала: «Парень, ты круто жрёшь это мясо»?

– Женщины не должны так смотреть на мужчин.

– Почему?

– Ну… я в это время не могу о еде думать.

– Хорошо, я отвернусь.

Барбара отвернулась, а Брайдер вернулся к стейку. Но буквально через несколько мгновений бросил вилку.

– Это издевательство.

– Что опять?

– Сидит мужик, а женщина боится на него посмотреть. Чувствую себя каким-то сексистом.

– Тебе не кажется, что ты раскапризничался?

– Барби, я просто смущён.

– Если тебя это успокоит, я тоже не в своей тарелке.

– Разумеется, не в своей, ты всё время смотришь на мой стейк.

– Ты жаловался, что я смотрю на тебя.

– Ненавижу тебя.

Они немного помолчали.

– Окей, давай одновременно скажем, что нас смущает, и покончим с этой неловкой ситуацией, – сказал Том.

– На счёт три?

– Давай.

Том взял на себя отсчёт: вилкой по бокалу. Раз. Два. Три.

– Мы не пара, – сказали они хором.

– Чёрт… – чертыхнулись они тоже в один голос.

– Заткнись! – сказали они друг другу.

Это было уже слишком.

– Ненавижу тебя, – выпалил Брайдер, пока Барбара пыталась придумать что-нибудь, чтобы не говорить с Майором в унисон. – Ты мне все карты путаешь.

– Ты мне тоже.

– Так, хватит, мы ругаемся, будто муж и жена.

– Мы и есть муж и жена.

– Заткнись. Мы сейчас пойдём и попросим нас развести, иначе я не знаю, как терпеть твоё присутствие.

– Ты мне в сыновья годишься.

– Ты выше меня на голову.

– Ты храпишь ночью.

– А ты… ты… ненавижу тебя!

– Повторяешься.

– Не серди меня, а то… тьфу, ну послушай, что мы несём! – расстроился Брайдер. – Так даже Лэйла со Змеем не сюсюкают.

– Кто?!

– Да так, есть у меня пара знакомая… Слушай, всё было действительно очень здорово, но так долго продолжаться не может. Давай так – мы сейчас встанем, разойдёмся, и больше не будем встречаться.

– Я прямо сейчас могу уйти.

– Сидеть. Ты представляешь, как я буду выглядеть: я жру стейк, а женщина уходит?

– Как ты будешь выглядеть?

– Или неудачником, или негодяем. Подожди, пока я доем.

– Так ты говоришь всё время.

– А ты смотришь!

– Не ори на меня!

В это время в зоне с блэк-джеком началась потасовка. Барбаре и Тому из-за толпы зевак, моментально окруживших место конфликта, ничего не было видно, но по крикам, доносящимся из эпицентра событий, можно было понять, что чересчур удачливых игроков обвиняют в мошенничестве. Барбара невольно отвлекалась на шум.

– Ты слышишь, что я тебе говорю? – спросил Майор.

– Что? – Барбара обернулась к нему.

– Я поел, говорю. Можем выметаться.

– За тебя заплатить?

– Как ты смеешь?! Эй! Да куда ты всё время смотришь?!

Барбара смотрела туда, где толпа расступалась перед охранниками и скрученными в бараний рог виновниками беспорядка.

Виновниками были её внучатые племянники.

– Не может быть, – открыл рот Майор. – Что здесь делают эти маленькие негодяи?

– Кто? Егор и Юся?

Трудно было понять, что больше удивило молодожёнов: присутствие в игровом зале людей, которых они не ожидали встретить, или то, что супруг тоже откуда-то их знает.

– Ты их знаешь? – хором спросили они друг у друга.

Сиамских близнецов, отчаянно ругающихся на русском, довели до выхода, где передали копам. Через минуту охранники вернулись.

– Мистер, – спросила Барбара у одного из них. – Кто эти… эти двое?

– Мошенники, мэм, – ответил он. – Их попросили по-хорошему выйти из-за стола, они полезли в бутылку. Теперь в участке поиграют.

Барбара вскочила из-за стола и побежала к выходу. Том, несколько обиженный таким пренебрежением, смотрел ей вслед. Будто почувствовав его взгляд, Барбара остановилась и обернулась на него. Потом спокойно вернулась к столику и спросила:

– Ты со мной?

Том сделал надменное лицо:

– Мы же, вроде, обо всём договорились.

Барбара молча развернулась и снова пошла к выходу.