Текст книги "Жлоб в Коктебеле (СИ)"

Автор книги: Алексей Сергиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

День десятый
(Суббота)
Лошадка… Лошадка… Лошадка… (с) Ёжик

Утром солнце соблагоизволо посетить визитом крымское небо. Как и следовало ожидать – неожиданно. Я вывесил на веревку возле дома отсыревшие вещи, надеясь что у столь дорогих моему сердцу джинсов внезапно не вырастут ноги. На столь кардинальные меры меня подвиг легкий запашок проквашенного белья, которым пропахла вся комната.

Наклонившись, я заглянул в подвал. Кошки, столь напугавшей меня ночью, нигде не было видно. Ну, и славненько. Можно поздравить себя еще с одной спасенной кошкой. Такими темпами, я скоро стану супергероем. Те тоже, перед тем как мир спасти, обычно на кошках тренируются. С деревьев их снимают и т. д. п.

Перед отъездом я отвозил своих кошек в деревню, и был свидетелем проявления их недюжинного ума. Мои родители, довольно жестко регулируют численность домашних кошек, при помощи ведра. Что явно не нравилось их любимице, черно-белой кошке с говорящим именем Мерзость. Ну, а кто будет спрашивать кошку?

Клубок меха, голова размером в кулак, и килограмм живого веса (В случаи Мерзости – 6 килограмм.). Но переиграть моих родителей она сумела. Окотятившись, Мерзость дала деру из дому, бросив котят. Расстроенный папа отправил котят к Посейдону, мама поплакала, и все вернулась на круги своя. Мерзость гуляла где вздумается, ходя сама по себе… Но в день моего приезда, она притащила в дом нечто.

Женщины очень боятся крыс. Мерзость и до этого, была большой любительницей хвастать своими придушенными трофеями, вводя мамочку в предынфарктное состояние. Увидев, что-то серое, свисающее из кошачьей пасти, она заголосила: «Уберите, уберите эту пакость»….

Я присмотрелся. Пакость стояла на тоненьких лапках, выглядывая из за ног самодовольной кошки – матери, оглядывая мир с жадным любопытством котенка. «Ну, мама, с пополнением тебя». Топить, было очевидно поздно. Ну, кошкой, больше, кошкой меньше. Но каков план. Мерзость стащила котенка, и прятала его на чердаке. Она уговорила своего младенца не пищать. Она догадалась, что подросшего котенка, никто не обидит.

И все это – при головешке размером в кулак. Отсюда вывод – какие, мы, люди, все таки, умные. Голова то у нас эвон на сколько больше….

На велосипед было страшно смотреть. Купленный пару дней назад велик, стремительно возвращался в своё оригинальное состояние – металлический лом. Ну, я конечно все понимаю, страна молодая, наследие СССР тяжелое… но почему так быстро все пришло в негодность? У меня был в девстве украинский велик, и гонял на нем я совершенно не думая о последствиях. А это убогое творение Киевского Завода Жесткой Металлической игрушки, сдохло сразу.

Потрогав шины, я убедился, что сегодня мне придется гулять исключительно пешком. Я включил телевизор, пролистнул моваязычные каналы, и остановился на первом. На завтрак у меня был местный сыр, с непонятным названием «Чечил». Это такие копченые полоски, напоминающие макаронины, копченые над открытым огнем. Сыр этот сильносоленый, с запахом дыма… в общем на любителя. И таким любителем являюсь я.

Пожевав сыра с черным хлебом и попив кофе, я составлял план на день. Велосипед отпадал. Купание в море – отпадало. Ехать в Феодосию не хотелось. Ну, оставалась пешая прогулка. Внимательно оглядев ноги, я решил, что пойду гулять в тапках. Таких красочных мозолей я не видел со дней портяночно-кирзовой юности.

На улице ярко светило солнце. В городе было заметно присутствие туристов. Ожившие, а точнее, оттаявшие хиппи, весело бренчали гитарой, зарабатывая себе на пропитание. В мясной лавке рубили барашка. На рынке торговали остро необходимыми этой весной в Крыму товарами – надувными матрасами (чтоб не лежать на ледяной земле), зонтиками от пронизывающего ветра и дождей, и темными очками. Очки, надо полагать, нужны были для того, чтоб не видеть всего этого безобразия.

Вскоре я услышал знакомый звук. Где-то недалеко смеялась Регина Дубовицкая. Хотя… смех, был странноватый даже для неё. Я завернул за угол. Прямо передо мной, во всей своей двухметровой красоте, стояла ухмыляющаяся лошадь.

Лошадь, впрочем, была не одна. Судя по количеству лошадей, у них было где-то поблизости гнездо. Вместе с лошадьми стояли несколько девушек-подростков, держащих плакат – «Конные экскурсии». Я внимательно посмотрел еще раз на свои истертые ноги, и решил, что девчонки меня уговорили. Умеют они уговаривать.

Вообще, я давно обратил внимание, что девчушек тянет к лошадям. Если поразмыслить, то в этом нет ничего удивительного. Девочки взрослеют, и их начинает тянуть к кому большому и сильному… теплому, и пахнущему потом. Вот некоторые из них ошибочно решают, что это лошадь. Хотя, по идее это должен быть мужчина. Ну, в их возрасте лошадь однозначно безопаснее. Да и потом – ну кто из мужчин, будет их катать по горам с такой скоростью на своей спине?

Поторговавшись для поддержания формы, я заплатил 50 гривен, и только собрался залезть на стоящую возле девушек кобылу, как выяснилось, что меня будут катать на совершенно другой лошади. Эти же лошадки, стояли только для примера. Я уныло поплелся за девушкой в гору, размышляя о узниках живодерни, на которых я буду кататься там.

Чтоб не томить читателя, я сразу признаю, что меня обманули. Но совершенно, не так, как я рассчитывал. Ну, как обычно дурят нашего брата? Говорит что комната у моря, а до него как до Пекина раком, говорят что сейчас поедут, и сидишь и ждешь полгода…. В общем, я уже настроился на худомелкую лошадь, и втайне мечтал, только чтоб она не окончила свой жизненный путь именно подо мной.

Лошадь не была худомелкой. Эта угольно черная тварь, ростом метра в два с половиной в холке, бугрилась узлами мышц. И где вы её откопали? только и смог спросить я.

– Наш клуб арендовал её у племенной станции.

Ну, да. Породу, эта скотина вам улучшит. Я быстро огляделся. Залазить на верную смерть, мне совершенно не хотелось. Я еще так молод…. Не считая моей, в группе было четыре лошади, и лошадь инструктора. Они были поменьше, и выглядели поспокойней. Вот только они уже были заняты. На них сидели девушки. Инструктор, тоже была девушка. Недовольно оглядев этот цветник, я осторожно обошел лошадь.

Вид спереди лошади тоже не внушал оптимизма. Начнем с того, что тварь скалилась. Зубы у неё были большие и белые. Взгляд… я видел такой взгляд у девушек сотню раз. Это выражение называется «Только попробуй!» и не сулит тебе ничего хорошего. Я еще раз посмотрел на девушек. Показывать свою слабость при них, мне как-то не улыбалось. Ну, наверное, лошадка добрая. Наверное, она катает по вечерам слепых детишек…. (поскольку зрячие, чует моё сердце, будут какаться)

Я взял лошадь под узду. Где-то высоко, вне зоны достигаемости для ноги, болталось стремя. Я подскочил, и попал в него ногой. При этом я почувствовал взгляд. Посмотрев вбок, я увидел что лошадь повернула голову, и наблюдает за моими попытками взгромоздится на неё с живым интересом.

Это придало мне сил. Взгромоздившись на тварь, я сел, оглядывая мир с неожиданно высокой точки зрения. Лошадь стерпела. Убедившись, что лошадь не пытается скинуть меня, я вытер пот, и победно поглядел на инструктора. Девушка была очевидно рада.

– Мы первый раз людей катаем. Всё гадали, как Тьма постороннего стерпит…

Это была совершенно не та фраза, которую я хотел бы услышать. Тьма, услышав своё имя, встрепенулась и победно заржала. Убедившись, что мы сидим, девчонка, поскакала вперед, и лошади потрусили вслед за ней быстрым шагом. Я придержал Тварь, так как хотел погибнуть по крайней мере, не на виду. Лошадь, неожиданно согласилось со мной, пропустив вперед своих товарок.

На выезд из Коктебеля мы ехали вдоль дороги. Поняв, что лошадь, очевидно, не будет убивать меня прямо сейчас, я начал смотреть по сторонам. Мы ехали по хорошо знакомой мне дороге, идущей по склону Кара-Дага. Машин было немного, и поэтому ехать по обочине было безопасно. Мимо нас мелькали беленые хатки, выстроенные из ракушечника заборы. Я все это видел и раньше, но как-то не особо обращал внимание. То я еду вверх, хрипя и проклиная односкоростной велик, то с ветерком лечу вниз, трепеща от ужаса, что велик развинтится на ходу.

Поездка на лошади, где мне нужно было только сидеть в седле, не раздумывая, как проехать очередной метр, неожиданно стала мне нравится. Я сжал ногами бока лошади, и сел совершенно прямо, удерживая только стремена. Мы подъезжали к выходу из поселка.

Переезд через дорогу, мне не понравился. Мало того, что девчушка – инструктор выбрала самое неудачно место для перехода (возле поворота, где нас могло сбить внезапно выскочившей машиной), так еще и подкованная Тьма, неловко чувствовала себя на асфальте. Точнее сказать, она катилась как по льду, высекая искры подковками. Сколько эмоций при этом пережил я, лучше не спрашивать.

Хорошо, что асфальт быстро кончился. Мы поехали по тропинке, приближаясь к виноградникам. Лошади шли по чуть влажной земле хорошо, грязь из под копыт передних лошадей попадала в меня не чаще раза в минуту. В общем – все было отлично. Не успел я так подумать, как из виноградника выскочил худой растрепанный мужик, и не обращая внимание на то, что кроме меня тут в основном очень молоденькие девушки, начал матом орать, что это его виноградник, и его земля, и что он не потерпит тут экскурсий.

Перепуганная инструкторша тут же свернула к дороге. Тьма увязалась за ней. Моего мнения, как обычно, никто не спрашивал. Хотите бесплатный совет: Никогда, ни при каких обстоятельствах не садитесь на лошадь в шортах. Сейчас поймете почему.

Крымская зелень таит в себе целый ассортимент колючек. И все эти колючки проехались по моим голым ногам, оставляя неприятные царапины. Я взвыл, Тьма радостно заржала, и мы выскочили на дорогу.

Дальше мы ехали по шоссе. После инцидента, девчонки были немного притихшие. Я же наоборот, был возмущен. И мужиком, и лошадью, что утащила меня поодаль от скандала. Через кусты. Но довольно быстро уныние, охвативший наш отрад амазонок-скаутов, испарилось.

Мы как раз подъехали к роднику. Тут, по графику у нас был перерыв, дегустация ключевой воды, и обзор окрестностей. Этот родник я уже видел, и решил подождать спешившихся девушек не слезая с Тьмы. Как вы поняли – я сильно сомневался, что я еще раз сумею залезть на неё.

Тьма развлекалась. Обнаружив куст с колючками, она стала тереться об него боком. Моим боком. Испытывала моё терпение что ли? Я намотал поводья на кулак, и повернув голову лошади в сторону от кустов, сказал «Пша залетная», и ударил ногами по бокам.

Залетная не пша. С упорством, достойным лучшего применения, тварь снова стала поворачиваться бочком к кустарнику. Я опять оттянул поводья, но только от этого не было никакого. Последней каплей, преполнивший чашу моего терпения, был её хитрый взгляд, котором она косилась на меня. Ей явно было интересно наблюдать, за моими потугами.

Надо было, что-то менять. Впрочем, выход нашелся быстро – как только лошадь опять бочком стала подбираться к кустарнику, я как-то машинально наклонился, уперевшись телом на её шею, и врезал ей по наглой черной морде кулаком. Лошадь удивленно моргнула, и затрясла головой, чтоб тут же получить добавки. Вид у неё был малость ошарашенный – подобной подлости от меня она явно не ожидала. Для меня главным было то, что лошадь отстала от кустов.

Я опять щелкнул ей ногами по бокам. Кажется сработало. Лошадь лениво пошла туда, куда надо. И чего это мы выкобенивались? К тому времени, как девочки напились и умылись у родника, я уже вовсю овладел наукой управления лошадью.

Дурное дело нехитрое. Это заметил еще один известный эфиоп – Чем меньше лошади бояться, тем легче укротить её. Естественно – мой кулак был этой твари, как слону дробинка. Просто лошадь поняла, что её выходки не останутся безнаказанными. Впрочем, я бы не стал называть это укрощением строптивой.

Скорее полученные лошадью оплеухи, повлияли на мою уверенность. Ну, нельзя же бояться того, кому только что съездил по морде? Мы с лошадью хорошо это понимали.

Дорога дальше лежала через лес. Через так называемый лес. Проезжая через этот коллекционный набор небольших кустарников, я остро пожалел партизан второй мировой. Толи дело у нас – на Урале. Зайдешь в лес… и пропал. С концами. В Крымском лесу от фашистов было прятаться сложно.

Зато в этом лесу было удобно кататься на лошади. Мы ехали бодрым шагом по тропинке, с интересом поглядывая на скрюченные и поросшие мхом кустарники. Спутанные ветки над головой образовывали неплотный полог, за которым приходилось постоянно следить, чтоб не задеть головой.

Лошади легко брали подъемы, так что мы постепенно выбирались все выше и выше по склону Кара-Дага. Кустарники становились все скрюченней и скрюченней, и скоро пропали совсем. Мы выехали на сравнительно ровный луг, покрытый выгоревшей травой. Не так далеко виднелся край поселка. Инструктор перешла на галоп, и моя скотина увязалась за ней.

Усидеть на спине бешено несущейся лошади, оказалось довольно просто. Другое дело, чего это мне стоило. Когда мы ехали не столь быстро, я приставал на стременах, амортизируя скачки лошади. Сейчас же, я обхватил её спину ногами, и на каждом её скачке получал чувствительный удар по жизненно важным наружным органам.

Еще мне стало натирать седло. Будь я в джинсах, я бы этого даже не заметил, но вот в шортах… Впрочем, все эти прелести, я ощутил много позже. Тогда же я просто получал удовольствие от бешеной скачки вверх по склону. Мы перепрыгнули через небольшую канавку. Потом еще через одну.

Тьма легко брала препятствия. Я же сползал ей на шею. Хорошо, что сделав круг по лугу, мы вернулись к остальным лошадям. Я дышал, как будто бы влез на Эверест. Лошадка тоже немного вспотела, и стала пахнуть тренажерным залом. Дальше мы снова шли быстрым шагом.

Проехав мимо десятка поросших бурьяном фундаментов домов, мы спустились к месту, откуда полтора часа назад выехали на экскурсию. Отсидев себе ноги и задницу, я не слез, а неловко свалился с лошади. Пришло время подводить итоги поездки. За сравнительно небольшую сумму я превратил свой зад в отбивную, вкровь исцарапал ноги, подгорел на солнце, и… отлично провел время. Адреналин так и пер из меня.

Может быть, умелые наездники, решат, что в обыденной небольшой прогулке нет ничего экстремального, но для новичка, впервые залезшего на лошадь, это было захватывающее впечатление.

Я искренне поблагодарил девчонок за доставленное удовольствие, и заковылял враскоряку за универсальным болеутолителем. Благо, он тут продавался на каждом углу, и русского и украинского производства.

Как вы поняли, я купил себе пива. Пиво, кстати, на Украине… так себе. Самая известная марка вполне соответствует названию. Зато какая честность – не стесняясь пересудов назвать пиво «Болото». Оболонь – это болото. Если кто не знал.

Ну, вкус его, хоть и не ахти какой изысканный, вполне меня устраивает. А вот название пива «Рогань», написанное очень декоративными буквами, я сначала прочитал по-английски. Вышло – пиво «Погань». И вкус, что удивительно, вполне соответствует этой интерпретации названия. Но тут многое зависит от сорта. У этих производителей, я пробовал и вполне приемлемые на вкус сорта. В общем, украинское пиво пить можно, но вот пивной фестиваль устраивать рановато.

В тот день я купил пива «Янтарь» – в честь одноименных хроник автора с непроизносимой фамилией. И что? Ну, есть, скажем, прямо, пиво и повкуснее. Но тут был вкус, знакомый с детства – самое настоящее жигулевское. В восьмидесятых, его продавали бочками. Так что свое удовольствие я получил.

С закуской было хуже. Я сидел на пляже. Киосков поблизости не было, но мимо, как раз проходил паренек с бодро выкрикивающий «Кооооооооому воооооооблочку сушеную». Я подозвал его, и было примерился к вобле, но во время торговли догадался её понюхать. Хорошо, что не надкусить. Вобла воняла моргом. Паренёк видно таскал её с начала дождей, не замечая, что рыбка сначала отсырела, а потом потухла. Красивые с виду кусочки мягкой розовой рыбы, были облеплены песком и мусором.

Я быстро свернул торговлю. Паренек, решивший, что я уже что-то беру, очевидно, расстроился. Чтоб его утешить, я процитировал ему классика: «Вот стоит матрос, слезы капают, никто воблу не берет, только лапают». Карма у тебя плохая. Все сейчас торгуют тухлой воблой через интернет. Там покупатель – сначала платит, а потом нюхает.

Не найдя надлежащей закуски к пиву, я пошел в сторону дикого пляжа. Очень скоро начался бесконечный ряд кафешек, большей частью закрытых. Но, вот, кажется, показалась открытая пловная. В смысле, дорога на пляж проходила прямо через кафе, восточной направленности.

Там продавалась традиционная самса, и плов. Я решил взять плов. Уж не знаю почему, но за плов хозяин хотел 20 гривен. Плов был традиционным. Традиционным для столовых. Не холодным, и не горячим. Не особо вкусным, но и не вызывающим отвращения. Заплатив достаточно приличную сумму, я рассчитывал на что-то большее. Опять вспомнилась кафешка на автовокзале. Какой там был окорочек фри…

Червячок был заморен. Дальше я пошел к туристическому лагерю. Сегодня там было интересно. Понаехали кришнаиты. Или Ошевцы. Или какая то другая секта. Я этими делами не особо интересуюсь.

Выглядело это как нашествие цыган. Чуть поодаль от общего для туристов лагеря стояло несколько палаток, окруженной толпой туристов, разной степени раздетости. Ну, этим здесь никого не удивишь. Как впрочем, и свободного покроя балахонами, надетыми на некоторых членов группы.

Меня заинтересовало их занятия. Мужчины и женщины ходили, выполняя дыхательные упражнения. Со стороны это выглядело немного странно – на небольшом пятачке земли ходят, махают руками и ритмично дышат несколько десятков человек. И все это под ненавязчивую этническую музыку, отлично дополняющую это действо. Сначала, я даже решил, что это отчасти музыкальное выступление.

Наверно я пялился. Ну, в конце, концов, интересно же? Потом, когда я уже начал проходить мимо, ко мне подошла одна из женщин, только что выполнявших дыхательные упражнения.

– Добрый день. Мы занимаемся холотропным дыханием. Если вам интересно, то вы можете присоединиться.

– Голотропное дыхание? Подходящее название, сказал я, намекая на то, что подошедшая ко мне женщина была полностью голой.

– Это методика освобождения энергии. Пойдем, попробуешь, сказала она, и взяла меня под локоть. И что мне оставалось делать? Впрочем, это занятие было скорее интересным. Мне показали ритм дыхания, и несколько упражнений, и я где-то около получаса, ходил, ритмично дыша, среди таких же ритмично дышащих людей.

Сказать по правде – обещанный выход энергии и раскрытие чакр задерживалось. Исключительно, по причине моего крайнего скептицизма. Ну, не верю я во все эти техники, не верю. И все тут. Никакая чакра без веры не откроется.

Впрочем, вскоре оказалось, что женщина привела меня на собрание не просто так. Она обучалась, какому то приему, я, к сожалению, забыл термин, и ей нужно было показать правильность выполнения этого приёма на ком-то. Ну, делать мне все равно ничего, отчего бы и не помощь?

Я сел на пенку, и начал дышать. Женщина стояла сзади, и контролировала ритм, иногда надавливая мне на спину коленкой. За всем этим внимательно наблюдал Гуру. Одет он был в домотканый мешок, с дыркой для головы, и пузырящиеся на коленях треники. Впрочем, не костюм красит человека, а человек костюм. Даже в этой рванине, гуру выглядел солидным седобородым учителем.

Он показывал ученице, где и как нажимать. Объяснял, на своей странной терминологии, что делать, и почему не выходит. Потом попросил меня снять майку, и пару раз показал как надо дышать мне, чуть касаясь руками моих ребер.

Вскоре урок был окончен. Я встал, и вежливо попрощался с учителем и ученицей. Никаких особенных перемен в себя я не замечал, но гулять дальше, мне как ни странно, больше не хотелось.

Несмотря на то, что на часах было око четырех, я решил, что мне надо… малость подремать. Насвистывая веселый мотивчик, я возвращался домой. Ноги не болели, и настроение было отличное. Вот только спать, мне хотелось все сильнее и сильнее.

Придя домой я просто спал на ходу. Включив душ, я неловко взял бритву, чтоб поправить непробритый кусочек щеки, и тут же порезал себе руку. Господи… что же такое делается. Перебинтовав руку, я лег спать.

День одиннадцатый
(Вторник)
Бухта Б.У. (Бывшая Тихая Бухта)

Утреннее пробуждение было великолепным. Проснувшись, я некоторое время лежал, наслаждаясь тишиной. Настроение было отличное. Спросонья, я какое то время удивленно рассматривал окровавленное полотенце, которым была замотана рука. Ах, я же вчера порезал руку.

Нет, чуда не случилась. Царапина была на месте. Постойте… какая царапина? Я же вчера располосовал руку бритвой. Впрочем, ранка затянулась, и подсохла. Царапины на ногах, оставшиеся от лошадки вообще были еле заметны. Как это понимать?

В ванной, я начал чистить зубы, и с удивлением и некоторым испугом обнаружил на груди красные отпечатки ладоней. Вчера меня, в этих местах касался Гуру. Так это ему я обязан великолепным самочувствием?

Нефигово девки пляшут, по четыре штуки в ряд. А я его шарлатаном посчитал. По трезвому размышлению, я подумал что хорошее самочувствие, можно объяснить хорошим сном. Но следы на груди? Да и сон, был, скажем прямо, неожиданным. Да, впрочем какая разница. Я решил, что обязательно зайду поблагодарить женщину за сеанс, и позавтракал.

Кофе пить не хотелось. Впервые за десятилетие я был бодр и без него. Обалдеть, подумал я. Вот что крест животво… тьфу, голотропное дыхание с людьми делает. Но кофе все равно выпил. Так, на всякий случай.

Улица встретила меня низколетящими облаками. Они так низко проносились надо мной, что задевали верхние этажи расположенных вокруг гостиницы пятиэтажек. Я шел, насвистывая мелодию из КиллБилла, в сторону Тихой бухты. На сегодня, у меня был давно запланированный выход в горы.

По случаю облаков, грозящих потенциальным дождем, лотки торговцев окутались полиэтиленом, как бабочка перед метаморфозой. Из глубины киосков выглядывали настороженные глаз продавцов – увидев покупателя, они отодвигали полиэтиленовые обертки, показывая товар.

Ручеёк, впадающий в море возле нудисткого пляжа, на время дождей, стал полноправной речушкой. В лагере вчерашних голотропов, было пустынно. Голая помятая девушка, меланхолично курила что-то травяное. Видно было, что праздник здесь продолжался всю ночь.

Я не решился беспокоить затихший лагерь, решив зайти с благодарностями вечерком. Дальше мой путь лежал по берегу моря. Я снял туфли, и зашагал босиком по линии по линии прибоя. Идти было приятно. Прохладная, чтоб не сказать холодная вода, приятно леденила стоптанные пальцы. Мелкие камни, щекотали ступни.

Впечатление лот этого природного СПА салона, несколько портил вездесущий запах гниющих водорослей. Не сказу, что уж очень неприятный, но характерный. Морской. Дующий с моря ветер, гнал их к берегу, крутя прибоем темные пряди. Хорошо, что сегодня так ветрено. А то бы мне пришлось купаться в этом супе.

Пустынный нудисткий пляж закончился. Дальше шли огороженные загончики какого-то пионерлагеря. Летом, в пик сезона, всегда интересно наблюдать за местом где кончается нудисткий пляж, и начинается обычный. Без слез смеха, невозможно смотреть, например, на очередь в передевалку, проходящую мимо десятка обнаженных отдыхающих всех возрастов и полов.

Вообще, нудисткий пляж – на редкость занимательное зрелище. И при этом, далеко не так эротичное, как принято считать. Дело в том, что отдыхая на нудике, очень быстро привыкаешь к наготе.

Конечно, глаз автоматически задерживается на симпатичных женских телах, но точно также, как и на обычном пляже. Наличие, а ровно как и отсутствие нескольких сантиметром ткани погоды не делают. Мне лично, нудисткий пляж нравится за возможность наблюдать массу интересных сценок, возникающих на стыке различных культур.

Так я неделю наблюдал, за худощавой дамой средних лет, переживающей ломку культурного стереотипа. Скорее всего, она приехала одна, и в первый день, выделалась на пляже своим закрытым купальником среди голых тел. На второй день, она расстегнула лифчик, лежа на спине. На третий день… она мужественно выпила пива, и перешла в положение «топлесс».

На четвертый день процесс встал. Дама загорала в плавках, не делая ни малейшеё попытки дальнейшего стриптиза. Я даже начал подумывать, не послать ли ей, анонимно, литр местного вина, обладающего, как известно, раскрепощающим действием. Но вечер поставил все на свои места. Выкупавшись в последний раз, дама воровато огляделось по сторонам, и стянула плавки.

Кроме неё на пляже, было всего навсего тысяч пятьдесят туристов. Я думаю, даме показалось, что в этот момент все посмотрели именно на неё, поскольку она тут же заползла в платье. Но, психологический барьёр был сломлен.

Утром следующего дня, дама выскользнула из юбки уже без всякого белья. Повертев купальник в руках, она без сожалений засунула его обратно в сумочку. Вскоре, незагорелые части её тела, сравнялись по цвету с загорелыми. Тогда дама взялась за крем – депилятор, добавив себе немного незагорелых мест. Потом, когда загорели и они, даму стало просто невозможно отличить от других отдыхающих.

В последний раз я видел её катающуюся вдоль побережья на банане. На её плечах, располагался шикарный, нарисованный хной дракон, перетекающий от спины к нагому животу. Белоснежная копна заимствованных волос, заплетенных в африканские косички, болтались на ветру. Дама отрывалась по полной. Думаю, ей будет что рассказать дома подружкам.

Тем временем, я дошел до узкой козьей тропинки, поднимающейся в горы. Побалансировал на одной ножке, в тщетной попытке засунуть сырую ступню в тесный кроссовок, не нахлебав при этом воды. Это простая, в общем-то задача, на песке всегда выливается у меня в захватывающий акробатический номер.

Этот раз не был исключением. Я зашнуровал кроссовки, только за тем, чтоб оглядев груду сырых и гниющих водорослей, загораживающих мне проход, снова их снять. Пройдя через водоросли, и испачкав ноги я понял – что придется идти обратно, чтоб помыть ноги в море. Чтоб опять, попытаться пройти через водоросли…

Из замкнутого круга, меня спасла пустая пивная бутылка, сиротливо плавающая возле берега. Набрав воды, я вымыл ноги уже на пригорке. Вид на пляж открывался обалденный. Как впрочем, и вид на гору.

Подьём, был хоть и не крутой, но потогонный. Влажная земля липла к кроссовкам. Я проскальзывал практически на каждом шагу. Пришлось сойти с глиняной тропинки, и идти по траве. Кроссовки, естественно, тут же отсырели, но я хотя бы перестал скользить.

Простор, открывающийся с горы, завораживал меня все больше и больше. Мы, жители среднерусской возвышенности, редко видим столь большие открытые пространства. Ту же, озираясь по сторонам, я видел десятки квадратных километров земли, полей, гор и облаков.

Зрелище удивляло, и даже чуток пугало. Совсем чуть-чуть. Просто в глубине каждый горожанин, немного клаустрофоб, и открывающийся простор приятно щекочет нервы. Жители гор, наверное, испытают подобные чувства в метро. Именно поэтому, их так много в Москве.

Оказавшись на вершине, я огляделся по сторонам. С одной стороны, на меня смотрело море. С другой стороны был виден поселок. Со всех других сторон торчали горы, похожие на холмы картинки на рабочий стол Виндоус. Впрочем – мелкими и домашними, они казались только снизу.

Стоя на вершине, ты понимаешь, что вид даже с небольшой горы, существенно отличается от вида с низины на ту же гору. Умом я понимал, что падение мне не грозит. Все остальные органы чувств, при этом, упорно твердили – держись за что-нибудь, а то свалишься.

Объективно, могила Волошина располагалась на самой вершине горы. Субъективно – между землей и низко нависшим небом. Простая гранитная плита, с текстом, была усыпана камнями и мелкой галькой. Встречались и мелкие монетки. Потом, знающие люди, пояснили мне, что туристы, идя к Волошину, несут ему камешки с пляжа, как подарки от моря, которое он так любил.

Но тайну украинских монеток, не смогли объяснить даже они. Обычно, монетки кидают в местах, куда кто-то хочет вернуться. Я тоже кинул российский рубль пару лет назад, в прибой Лисьей бухты. Правда желание вернуться в могилу Волошина, кажется мне несколько необычным.

Вниз со склона вели несколько тропинок. Я посмотрел на часы – времени была прорва, и пошел в сторону тихой бухты. Путь вниз, кстати, был ничуть не проще пути вверх. Большую часть пути, я проехал скользя по грязи в кроссовках как на лыжах.

Из особо занимательных моментов мне запомнился хор лягушек. Не так далеко от вершины, природа создала маленькую в выщерблину в скале, заполненную дождевой водой. Оттуда слышалось громовое кваканье мириад лягушек. Эта небольшая лужа, была отдельным лягушачьем миром, явно страдающим от перенаселенности.

Размышляя о локальном апокалипсисе, ожидающим, мир лягушек в связи с наступлением лета, я скользил вниз. Вскоре, я оказался на узенькой дороге, по которой в Лисью бухту ездят на машинах. Пейзаж был очень идиллистический: Колышется трава, чуть вдалеке торчат стога сена….

Какого сена? В смысле, какого хрена? Это заповедник. Тут не может быть стогов сена. Или может? Заинтересованный, я пошел в ту сторону. То, что я принял издалека за сено, было грубо сложенным из песчаника подобием домов. Больше всего это напоминало дурную декорацию для фильма. Стоящие ровными рядами грубо сложенные из песчаника будочки, размером два на два, без окон и дверей… криво и косо поставленные прямо на утоптанную траву.

Я ходил среди этих «Домиков кума Тыквы» недоумевая – зачем все это было построено? Практического смысла, в о всей этой декорации было ни на грамм, думал я. И был неправ.

Не стоит забывать – что нахожусь на Украине. Значит обычная логика, тут не применима – не даром же, негласным девизом этой страны, является слоган «Украина – возможно ВСЁ». Так вот – только на Украине, можно превратить один золотой, в пять, просто зарыв их в грязь поля чудес.

Для этого, нужно быстренько построить в каком-нибудь хорошем месте, жалкое подобие домика. И все. По местным законом, земля вокруг этого домика, автоматически будет считаться твоей. Поскольку земля Крыма, закономерно считается очень дорогой, то построив домик, можно отлично заработать неплохую сумму денег.

Если конечно, тебе хватит сил отстоять свою халупу. Поскольку твои соседи будут стараться снести конкурента. Точнее снести домик.