Текст книги "Жлоб в Коктебеле (СИ)"

Автор книги: Алексей Сергиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

День третий
(Понедельник)
Пришествие

Первым делом я выглянул в окно. Из школьного курса географии я помню, что Гренландия – это на самом деле не название, а характеристика: Зеленый остров. Если бы я был первооткрывателем Украины, я тоже назвал бы её Зеленой страной.

Если я лег спать в ранней весной, то проснулся в конце мая. Зеленые кусты и холмы, весенние солнце создавали впечатление начала лета в Перми. Отлично – именно за этим я и ехал на Украину. Постепенно проснулись и мои попутчики – толстяк ювелир (а также содержатель гостиницы на три номера, в одном из которых я сейчас пишу эти строки), и безымянная фотохудожница, торгующая своими снимками на набережной в Коктебеле.

Художница увлеченно читала книжку серии ЖЗЛ о Максе Волошине. Я, конечно, знаю, что был такой поэт, но для Коктебеля он как Александр Сергеевич (фамилию называть?) для России.

Ихнее все. Причем заслуженно – поселок, если называть вещи своими именами – ничем кроме Волошина от других поселочков не отличается. Да, красив. Но море, оно и в Лисьей бухте море. В общем, не зря они чтут Волошина, ой не зря.

Мы поболтали о творчестве Волошина – я обозвал его русским Рембо, дама судя по реакции, путает РембО и Рембо – так что разговор не получился. Замечу, что одна из фотографий в книге вышла из под пера это художницы.

Потом я сел и начал жизнерадостно высматривать весенние приметы в окно. Вскоре ко мне подсел такой же скучающий хохол, одержимый украинской национальной идеей. Для тех кто не в курсе – хохлы тем и отличаются от украинцев, что постоянно хотят немного самоутвердиться. Победа на выборах американского ставленника Ющенко грела ему душу. Но главное удовольствие – подразнить русского своей славной победой (Благо находящаяся в розыске воровка – а по совместительству премьер министр незалежной Украины только что выиграла еще одну битву с Россией – потребовала у русских компаний снизить цену на бензин. И добилась своего.) В общем, патриотизм распирал хохла как икра золотую рыбку.

Благо я догадывался, что такая тема будет всплывать в разговорах, и сумел подготовиться. Для начала, как только разговор начал сворачивать на политику, я поинтересовался: А кто у вас на выборах победил? Я слышал у вас новый президент теперь?

Зрачки хохла увеличились на пару миллиметров. Русский не знает об их великой победе. Кошмар. Он начал путано рассказывать о перипетиях борьбы…. я послушал для проформы пару минут. Потом зевнул и сказал – это все ваши украинские заморочки.

Подобное пренебрежение делами Украины хохла малость расстроило. Дольше осталось только добить, сообщив ему что в составе СССР были всего 3 республики донора – РСФСР, Литва и Казахстан. И как славно мы зажили, когда отделались от нахлебников….

Сама мысль что Россия, оказывается, не только не хочет воевать с Украиной, но и счастлива, что избавилась это этого ярма, оказалась для него неприемлемой. Поскольку внятно ответить было нечего, он завязал беседу. Ничего – пусть выдавливает из себя по капле патриотизм в другом месте.

Ювелир (а также гостиничный магнат) предложил остановиться у него – за 10 уебаксов в день. Я согласился. Конечно, наверняка можно было найти жильё и подешевле, но хозяин был приятный, обещал неслыханную по украинским меркам роскошь – телевизор и горячую воду, так что я согласился. И не пожалел – в номере был холодильник, чайник и утюг. Последним правда я так ни разу и не воспользовался – но кажется я начал забегать вперед.

Не доезжая часа до Феодосии, поезд остановился, на каком то полустанке. Здесь ювелира должна была встретить жена и сын, на машине. На горизонте виднелись холмы Кара-Дага – потухшего в староглинянные времена вулкана. У его подножья и находится деревенька Коктебель – бывшее село Планерское, ныне уверенно считающее себя городом.

Пока мы ехали, воссоединившаяся после разлуки пара моих квартирных хозяев мыла кости окрестным политиками. Быть градоначальником этой деревеньки оказалось жутко денежным по украинским меркам делом. Выборы, как и следовало ожить от Украины, были насквозь продажными – кандидаты, один из которых прикатил, аж с Харкова, деловито занимались подкупом избирателей. Кто-то дарил женщинам по бутылке вина, кто-то проводил кабельное телевидение за полцены. В общем – обычные игрища политиков, ничего нового.

Под этот разговор мы доехали до места. Гостиница оказалась каменным пристроем к дому – но номер был чистеньким, хоть и маленьким. Туалет поражал роскошью – краны работали, а на унитаз было не страшно садиться. Возможно, уважаемый читатель, тебе почудился сарказм в моих словах, но поверь на слово – в комнатах которых предприимчивые крымчане сдавали мне ранее не наблюдалось и следов подобной роскоши.

Я быстренько переоделся в шорты и выскочил на улицу. Было солнечно, но прохладно – наверно лучшая погода для активного отдыха, которую только можно себе представить.

Естественно я побежал к морю.

Искупаться в тот день не удалось – да я собственно и не надеялся. Море было бирюзовое, спокойное и очень красивое. При этом жутко холодное. Хотя, вру. Купаться можно было бы с превеликим удовольствием, но только в солнечную погоду.

Набережная напоминала стройку. Десяток местных забегаловок, упорно называемых ресторанами и кафе находился в завершающей стадии косметического ремонта. Местные татары, узбеки и хохлы сметали мусор, красили облезлые стены масляной краской, копали газоны – в общем, готовились к ежегодному пришествию кормильцев.

Я прошелся по набережной, выискивая изменения. Так начатая 2 года назад реконструкция набережной завершилась – был построен 1 (один) фонтан (размером метра полтора) и 2 маленькие лесенки. Колоссальное свершение. Тысячи туристов годами оставляют в Коктебеле каждый не меньше сотни долларов – и результат налицо – Фонтан и маленькие лесенки.

Больше никаких изменений. Забегая вперед, скажу – весь прошлый год местные власти собирали с туристов останавливающихся на постой в Лиске (Лисьей бухте) денежную дань на её уборку. В этом году я приехал раньше всех – чтоб полюбоваться на мусорные монбланы. Да, мусорящие туристы – прямое и явное зло. Но зло это многократно меньше чем мошеннический сбор денег, под видом чистоты территории.

Я дошел до нежно любимого мной нудисткого пляжа. Парочка голых туристов с визгами забегали в море на пару секунд, и выскакивали назад. Вода в апреле все-таки плоховато подходит для купания. Прогулка была интересной, но желудок все чаще намекал о своей пустоте недовольным бурчанием. На ум стали приходить блюда русской кухни, голая и ярко розовая, только что выскочившая из моря нудистка показалась похожа на молочного поросенка….

В общем я решил прервать поход и поесть. Во избежание голодных судорог. Для этого нужно было всего ничего – поменять доллары на хохлобаксы (гривны). Это такая местная валюта – в пять с небольшим раз дороже рубля. Изображены на них некие бородатые украинцы: Мазепа с Петлюрой и Бендерой. Или другие, какие хохлы – кто их упомнит.

Так вот – обменщиков в Коктебеле не было. Совсем. Магазины рубли и доллары не брали. Обменять деньги я мог, конечно, и в поезде – но делать но я лично меняю деньги только в стационарных точках – чтоб было кому потом бить стекла. Конечно – можно набить морду и поездному меняле – но искать его довольно утомительное занятие. Если не хочешь посветить мести большую часть столь маленького отпуска – не щелкай клювом. Рубли на рубли я могу и в поезде поменять – но все эти иностранные деньги – для меня темный лес. Меня предупредили, что возле Джанкоя деньги лучше не менять – суют низкого качества подделки. Не стоит менять деньги и возле вокзала – курс там может сильно отличаться от разумного. В этот раз, кстати – курс везде был одинаковым.

Я даже решил сгонять на такси в Феодосию – но вовремя одумался. Еда у меня была (еще до поездки я вдосталь заварился сухими супами, кашами и сублимированным картофельным пюре.) Так что в ближайшее время смерть от голода мне не грозила. Просто хотелось человеческой еды.

Пришлось занять денег у квартиросдатчика. Я купил в первый и последний раз симферопольской вареной колбасы и помидор по 10 гривен. Ну и конечно кефир. Остановимся на последнем пункте поподробней. В дороге нужно обязательно пить кефир и есть суп. Это недорого – но спасет от большинства проблем, подстерегающих неопытного путешественника. Так вот – куда бы я ни поехал, я каждый день выпиваю пол литра кефира.

Традиция такая – выработанная частым посещением кустов в тех путешествиях, где кефира не было. Так вот – пить кефир труднее всего в Крыму. Только не подумайте что я шовинист – я восторгаюсь крымской жареной колбасой, свежими селедками, креветками и пловом…. Но кефир портит все впечатление. Писали бы на пачке правду – стерилизованный крахмалонасыщенный йогурт – проблем бы не было. Пишут кефир – и что поделать… плачу и плачу…. и пью.

Плотненько поужинав, я не заметил, как уснул.

День четвертый
(Вторник)
Феодосия

Проснулся я утром. Ранним утром. С удивлением посмотрел на часы. Было около семи утра. Ну… кошмар небось приснился. Такой страшный, что мозг просто не выдержал, и забыл его. Спим дальше.

Но дальше не спалось. Я ворочался, считал овец, пробовал читать Головачева… но сон не шел. Природу не обманешь. Дома, в это время я иду на работу. Интересно, а что делать тут? Отдыхать… это слишком размыто сказано. Вот, я валяюсь в постели. И что – мне отдыхается? Да я и дома могу в постели поваляться.

Я попил кофе, печатая отчет за предыдущие дни. Пожевав розовое недоразумение, в форме колбасы, я выбросил его в корзину. Можно было отдать его бездомным псам, которые вертелись под окнами, но я не отравитель, да и собачки еще ничего мне плохого не сделали. Решив позавтракать в кафе, я надел шорты, и вышел на улицу. Чтобы тут же зайти обратно. Погода, не располагала к шортам. Погода располагала к дождевикам. Ну, как раз на этот случай, у меня есть дождевик.

Идти на пляж в дождевике – глупое и бесполезное занятие. Поэтому, я решил скорректировать планы, и устроить себе день знакомства с мировой культурой. С Феодосийской версией мировой культуры.

Феодосия, представлена на мировой культурной карте, крохотной точкой. Но это тот случай, когда важен сам факт присутствия. Для небольшого городка, расположенного на окраине окраины… это большое достижение. В Феодосии писал Грин. Отличный, незаслуженно забытый писатель, автор лучшей романтической сказки, всех времен и народов. Автор «Алых Парусов». Отличная история.

Потом, в Феодосии жил и творил Айвазовский. Очень известный художник, прославившийся, тем, что рисовал море. Бурное, море, тихое море… я, скажем правду, не большой поклонник картин «Про МОРЕ», и считаю, что, увидев одну картину этого жанра, ты можешь смело говорить, что видел их все.

Вообще, половину картин Айвазовского, из за общей вялости сюжета, можно продавать кусками. Вот разрежь, к примеру, Тайную Вечерю пополам – и у тебя будет два негодных обрывка. А, если разрезать пополам большую картину «Про море» Айвазовского, то у тебя выйдет ДВЕ картины «Про Море», ничуть не худшего качества.

Размышляя над этим, я шел к Автовокзалу. А, что – в Коктебеле есть автовокзал. Это гордое название носит небольшая бетонная остановка, возле которой торгуют… нет, не билетами. Семечками.

Еще там стояло несколько маршруток. Маленьких автобусиков. Один из них, стоял, забитый почти под завязку. Но никуда не ехал, потому что украинские водители, едут, только когда автобус действительно забит под завязку. Никаких «почти». Достигается это просто. Для начала, в корзину выкидывается распорядок движения.

Маршрутка, поедет только тогда, когда будет заполнена полностью, да так, чтоб пассажиры толпились, согнувшись в три погибели в проходе, и сидели друг у друга на коленях. При том, раком себя сгибают сами пассажиры. Добровольно, и с песнями. Я повторюсь – маршрутка будет стоять до тех пор, пока не найдутся желающие ехать стоя.

При этом – на остановке будут очередь, из нескольких маршруток. Водители будут курить, заигрывать с девушками, и играть в нарды, ожидая своей очереди. Будет очередь и из пассажиров, желающих ехать сидя. И при этих двух очередях, будет стоять забитая, но не до конца маршрутка, водитель которой будет ждать еще парочку желающих прокатиться стоя, и в тесноте.

Мне, как раз, повезло. Я и был тем последним пассажиром, которого ждал предприимчивый водитель. Когда я вошел, пассажиры, парившиеся в тесном автобусе уже тридцать минут, вздохнули с облегчением. Я сел на крохотную скамеечку, и коллективный гроб на колесиках, наконец, то тронулся.

Внутри маршрутка была отделана под ретро. Лобовое стекло окаймлял ряд потускневших советских пятаков, вверху болталась отрезанная от гардины бахрома. Присутствовал и традиционный талисман – игрушечный зверек, о котором можно было сказать только, что он меховой. И очень пыльный.

Информация от водителя, была ограничена табличкой «Остановок Тута, и Здеся, на маршруте нету» Как это юморное заявление сочетается с правилами проезда на маршрутных такси, где четко прописано, что водитель обязан останавливаться «по требованию» так, и осталось загадкой. Хотя, о чем это я? Первое правило маршрутных такси – Никаких правил.

Второе правило – «Водитель Всегда Прав». Третье правило называть? Или догадались сами?

Ехали мы быстро. Настолько быстро, что на особенно резких поворотах колеса отрывались от земли, и я чувствовал себя Элли, сидящей в Убивающем Домике. А что… хорошее название для маршрутки. А главное, подходящее. Вскоре мы проехали мимо широко известной горы, выполненной природой в форме женской задницы. И нечего на Фрейда кивать – бывают горы, которые ДЕЙСТВИТЕЛЬНО имеют форму дамского зада. Это не мое мнение. Местные тоже так считают.

Потом мы проехали мимо коттеджного поселка, состоящего сплошь из недостроенных, и поросших травой зданий, и въехали в город. То, что это Украина, было совершенно не заметно.

То есть, конечно, у милиции, тут другая форма. Если присмотреться, то можно заметить рекламу, написанную по русски, но как-то непонятно. И только потом, до тебя доходит, что это не ломанный великий и могучий, а украинский язык. Язык, известный всему миру, как язык, на котором писал Шевченко. Да, пожалуй, и все. Больше, я таких героев не припомню.

Мы приехали на автовокзал Феодосии. Как ни странно, тоже выполненный в форме автобусной остановки. С трудом разогнув затекшие от сидения на низенькой табурете ноги, я вышел на небольшую площадь, заставленную десятком автобусов, и маршруток.

Можно сказать, что вся Феодосия, расположена на склоне горы. Так что вокзал, стоял на небольшом косогоре, и чуть выше виднелось старое кладбище, с церквушкой.

Разминая ноги, я искал общепит. Есть хотелось все больше и больше. Тут я увидел расположенную прямо на площади кафешку, отделанную с Крымско-Татарским колоритом. Ну… строчки «При виде пищи теряет разум» просто просятся в моё личное дело. Поэтому, учуяв запах жаренных беляшей, я ввалил в эту кафешку, и не прогадал.

Как уже догадался внимательный читатель, я много и часто путешествую. Поэтому иногда, я просто вынужден питаться на вокзалах. Так вот – на вокзалах, как правило, кормят приотвратно. Это универсальное свойство мироздания. Мы можем открыть портал на Тау Кита, исключительно, чтоб обнаружить, что через пару часов, с обеих сторон портала, как грибы вырастут закусочные, торгующие подозрительно розовыми сосисками, и плоскими лепешечками с посыпкой из поструганной салями и сыра.

Обычно, кафе живет за счет постоянных клиентов. Людей, которые приходят туда несколько раз в неделю. И смертельно боятся, приготовить плохо, так как могут отвадить этих самих клиентов. Так живут все кафе… кроме кафе на вокзалах. В этих блюваловках-рыгаловках, нет никакой надобности заботиться о завсегдатаях. Покупатель, должен успеть расплатится, и сесть в поезд. А понравится ему еда, или нет – дело десятое. Главное, что он уже заплатил, и уехал.

Все эти мысли, вихрем пронеслись у меня в голове, когда я делал заказ. Заказ принимала у меня Крымско-Татарская девочка. Молодая, но серьёзная. В кафе было полтора столика, и ископаемая магнитола. В углу сиротливо торчала раковина. Но занавески на окнах были чистые, а столы не жирные. На девочке был чистый фартук.

Выбор был не богат. Предлагался окорочек, картофель фри, суп и салат. Я собственно, все это и заказал. Плюс торт. Плюс кофе. Девочка что-то почиркала в блокнотике… и тут пришла пора удивляться. За все про все… с меня попросили 15 хохлобаксов. Это где-то в районе 80 рублей.

У нас, подобный обед будет стоить рублей сто пятьдесят. Ну, а в кафе на вокзале, и все триста. Второй раз я удивился, когда постепенно стали приносить заказанные блюда. Суп был харчо, и его была полная тарелка. Ну, это еще, куда ни шло… но окорочек был табака. Обожаю жаренные под гнетом окорочка. Только их так редко встретишь…

В общем, я объелся, еще до того момента, как принесли кофе. Кофе, кстати, тоже был приличный. Я знаю один хороший рецепт его приготовления, который прост как все гениальное. Кофе, должно быть дорогим. Остальное неважно.

Хозяин кофешки, немолодой крымко-татарский татарин, кофе готовить умел. И вот – хотите верьте, хотите проверьте, я так и не раскусил, было это настоящее кофе, или растворимое. Вообще-то, я не расист. И не считаю растворимый кофе изначальным злом. В жизни мне попадались растворимые сорта, которые были лучше, чем натуральное кофе.

Поев, я обнаружил причину ошибки в своих выкладках. Теория о том, что на вокзалах всегда плохо кормят, устояла. В кафе ввались несколько водителей маршруток, и официантка, не спрашивая, стала накрывать на стол. В этом кафе были завсегдатаи. Тут ежедневно питались водители автобусов. Вот откуда здесь такая простая и сытная кухня.

Покушав, я вышел, решив начать день, с осмотра кладбища. Нет, я не некрофил… дело намного хуже. Я историк самоучка, и у меня есть масса идей, относительно тайн истории. Так вот, на Украине, есть такой историк, Кульчевский, который раньше занимался социалистическим хозяйством. Дядя жонглировал цифрами, доказывая, что советские телевизоры лучше, и выпускаем мы, их на душу населения больше. С крахом социализма, он было остался не у дел, но быстро сориентировался, и оседлал нового конька.

Вот, я и решил, наглядно проверить, одну из его занимательных теорий. Посмотреть, насколько часто на старом кладбище встречаются захоронения, с 1932 годом смерти. Конечно, это не доказательство, в прямом смысле этого слова, зато этот источник сложнее подделать.

Я открыл дверь, придал своему лицу, приличествующее и скорбное выражение. И вошел. Чтобы выскочить обратно, через пару минут. Такого я не ожидал. Это был просто шок.

Читатели, наверно уже составили представление, обо мне, и о моем уровне культуры. Так вот – тут шокирован был даже я. Не хотел даже об этом писать, но из песни слов не выкинешь. Кладбище было банально загажено. Среди оградок стадами паслись черные черепахи. Запах стоял соответственный.

Я вышел. Заниматься историей мне больше не хотелось. Было противно до тошноты. Развернувшись, я пошел в сторону моря.

Исторически сложилось, что в многих городах, автовокзал расположен возле колхозного рынка. Ну, это у нас, в России, рынок только называется колхозным. Тут на рынке действительно торгуют местные жители. Я было прошел мимо, но любопытство заставило меня заглянуть на этот «Восточный Базар».

Ожидаемых фруктов не было. Ну, дак у нас, в конце концов, май, а не середина лета. В основном, торговали вином и килькой. И с того, и с другого предлагали бесплатно снять пробу, но я отказывался, так как не собирался ничего покупать. Внизу стояли ряды торговцев, продающих консервы, макароны, и мясо. Продавались тут и крымские жареные колбасы, и конечно же сало. Выбор сала был довольно богат – сало было соленое, копченое, переложенное пряными листьями и натертое красным перцем.

Люблю сало. Вот только есть его надо зимой. Когда на улице стоит трескучий мороз, рука просто сама тянется до кусочка сала с чесночком. Но вот, весной, в пригожий теплый денек сала есть не хотелось. Увидев, что я пристально смотрю на весь этот салярий, продавец отрезал махонький кусочек, и предложил попробовать.

Отказываться было просто неудобно. Я аккуратно взял сало с ножа, и оценил. Вкусно. По настоящему вкусно. Продавец, видно желая усугубить произведенный эффект, сказал: «Бери, парень. С России привезено». Ну… ктоб сомневался. Я часто слышу в новостях, что пограничники ловят украинцев, везущих на родину русское сало. Эх, Михалков, Михалков… Настрадамус ты наш. Доморощенный. Тебе, небось, и в страшном сне мысль, о том, что строчку из твоей басни, судьба буквально воплотит в жизнь – «Все наше хулят и бранят, а САЛО РУССКОЕ ЕДЯТ». И где? На Украине.

Увы, поддержать отечественного производителя я не смог. Сало в кармане не утаишь. Растает.

Дальше шли традиционные лотки с ширпотребом. Китайцы наводнили весь мир дешевым ширпотребом, но тут, его продавали местные продавцы. Я прошел мимо, удивляясь отсутствию обаятельных для Российских рынков развалов с ДВДшками и компьютерными играми. Впрочем, на выходе продавался Денди.

Выйдя с рынка, я продолжил променад. Дальше, вдоль дороги, на ящиках расположились торговцы книгами. Ну, это уже было интереснее. Хотя, некоторое время назад, я перестал покупать книги, читая их исключительно с компьютера, и наладонников. Ну, во первых, мне жалко деревья. Ну, а во вторых, читать электронные версии книг много удобней. Я ношу с собой целую библиотеку, в кармане. И если мне стало скучно, то я тут же вытаскиваю пальму, и читаю.

До начала эры наладонников, я бывало, таскал с собой в отпуск целый чемодан книг. Ну, не представляю я отпуска без интересной книжки. А сейчас, мой чемодан – лежит у меня в кармане. Единственный вопрос, который иногда меня волнует, так это судьба несчастных авторов.

Бедняги недоедают. Действительно, если издательства, хоть как-то подкармливало авторов, то со скаченной с интернета книжки, они не получают НИЧЕГО. Ну, кроме, известности, конечно. А известностью, сыт не будешь. По крайней мере, не всегда. Крупные авторы, могут получать деньги с фильмов, по книгам. С участия в конкурсах. Со скрытой рекламы. В общем, есть разные способы состричь купоны со своей известности.

А начинающим авторам, имя которым легион, денег не светит вообще. Ну, что я могу сказать… приходится вертеться. Зато, им в определенной степени, легче пробиться. Ну – сами знаете. Редактор, бывает предвзят. А миллион леммингов, то есть нас, с вами, дорогие читатели, ошибаться не может. Кстати, нелишне заметить, что хорошие писатели, пишут, потому что им есть, что сказать миру. Деньги тут – дело десятое. Но при всем этом, как только появится возможность поддержать особо понравившегося писателя рублем – поддержу. Пока что таких способов не сложилось.

Так, что книги я только смотрю. Выискиваю новые имена. Любуюсь редкими, в нынешние времена, хорошими обложками. А на этом рынке, я решил посмотреть на украинские книги. Крым, это формально Украина. Должны же самостийные украинцы, чего-то читать на своём языке. Ну, бегло просмотрев с десяток лотков, я убедился – самостийный украинец, в Крыму не читает ничего.

Книги, кстати, были точно такие, как и в России. Что, в целом, неудивительно. Из России они и были. Почитав аннотации, я постарался запомнить, пару тройку авторов, чтоб скачать при возможности. Прогулявшись, я посмотрел на часы. Цифры почти не читались.

На углу был магазин бытовой техники. Я вошел. Ну… выбор техники, собственно, был не хуже, и не лучше чем в России. А главное, в углу стоял большой стенд, с часами Кассио. Точно такие же, я пытался купить в Москве. Но тут, продавец не был избалован людским вниманием.

Он мигом подскочил, и затараторил на суржике. Поняв, что я с России, он тут же переключился на русский, с небольшим акцентом. Про часы, он знал все. Он объяснил, мне, что означает так смутившая меня цифра 50, на часах, означает, что в этих часах можно нырять на 50 метров. Однако, ушлая компания, производящая часы, не желая брать на себя ответственность за утонувших водолазов, и прочие непонятки, написала в инструкции, что в часах можно плавать.

Так же, гарантия, на часы, конечно, будет предусматривать, что часы можно мочить. И за все это удовольствие, я отдам всего лишь полторы тысячи имперских рублей. Или двести девяносто девять хохлобаксов. Вот это я понимаю. Продавец хотел продать часы, и он их продал.

На улицу я вышел обрадованный, с новыми часами на руках. Времени была бездна. В интернете, я видел карту города, и сейчас шел к старой крепости. Конечно, до неё можно было и доехать… но в это утро, я уже пересидел в автобусах. Благо, Феодосия, городок небольшой, и до крепости можно дойти пешком.

С самого начал бросалось отличии Феодосии, от тысяч маленьких городков, разбросанных по России. Ну, нету у нас, такой вот бурной истории. Да и деньги, мы предпочитаем тратить, на ремонт жилья, например, а не на памятники. Тут, же все было наоборот. Пошарпанные домишки украшали мемориальные доски, в аллеях теснились памятники.

Довольно быстро я насчитал десяток статуй, и бросил это безнадежное занятие. Среди памятников, попадались и откровенно бредовые – триумфальная арка, посвященная «Феодосийкам», памятная доска, о сообщающая, что в этом доме жил министр Югославии, и тому подобная ерунда. Я сфотографировался у памятника «Доброму Гению», и пошел дальше.

Идти, было не очень далеко. Километра три. Генуэзская Крепость, а если быть точными, развалины стены, оставшиеся от старой крепости, находились на горе. Сначала путник видит сложенную из камней крепостную стену, потом, идет по тропинке вдоль заборчиков, любуясь старинной кладкой.

Местные жители потихоньку приватизируют исторический памятник. Часть развалин была огорожена предприимчивыми частниками, да так лихо, что даже табличка «Охраняется Законом», висела уже на частном дворике. Внутри крепости, стоят нескольку курятников, и бегает Полкан, охраняющий… нет, не крепость. Охраняющий кур, от туристов.

Потом, можно посетить пустые изнутри башни. Если конечно, вас не порвал Полкан, когда вы, слишком пристально, смотрели на кур. Башни изнутри и снаружи исписаны вечными граффити – Витя Козел, Миша Любит Галю, Харьков Рулит, и т. д. п. Встречались и непонятные надписи: Шабатура. Мивина – Гусь. Я подумав, решил залезть вовнутрь крепости. Ужос. Внутри крепость тоже была исписана. И искакана. Брезгливо потянув носом, я ломанулся от «памятника архитектуры» подальше.

Ну, это же так естественно. На любом памятнике, отставленном на милость туристов, появляются надписи типа «Здеся был Пызя Младший», и кое-что похуже. Жалко, только, что у городских властей хватает денег на памятники «Доброму Гению» – а охрана настоящего памятника истории, возложена на совесть граждан.

Я вылез через дыру в стене, и оглядел крепость целиком. Умели Генуэзцы строить. Сколько она простояла? Шесть веков и пятнадцать лет незалежности? Мощно, мощно… Дай бог, еще с пару лет продержится.

Смотреть, в крепости, было больше не на что. Чуть ниже, была маленькая церквушка, посвященная, каким – то очередным жертвам коммунистов. Но, я туда даже заходить, не стал. Я несколько, не сторонник расковыривания исторических болячек. Хотя, украинцев, понимаю, как никто другой.

Дело в том, что с их стороны, все смотрится по другому. Был СССР – в котором всякие Хрущевы с Брежневыми, долгие годы играли первые скрипки. Украинец, стучащий по трибуне ООН тапкой наполнял сердца, наших южных братьев гордостью за свою страну.

А потом, их страна, съёжилась, до размеров Украины, оставив им от щедрот, богатую на сорняки степь, с десятком устаревших заводов. Эмоционально, это тяжело. Украинцы – всегда наивно полагали, что они кормят всю Россию. Ну, ладно – если бы еще, Россия, после развода, стала чахнуть. Но ведь нет – выздоравливает на глазах. Хорошеет, и набирается сил.

Более здравомыслящие народы, пищат и лезут в состав России. Это я про Абхазию, Южную Осетию, и Приднестровье. Да, скажем прямо – лезут, бедолаги, не от хорошей жизни. Но, факт остается фактом – в состав Украины, не стремиться никто.

Так, что приходится, сочинять байки, пытаясь убедить, самих себя: Мы ведь, не прогадали, нет? Нет, ребята. Вы прогадали. Ну и хватит об этом. Зато у вас, есть хитрожелтый флаг и чумовой президент Ющенко. И почетное право, батрачить по Европам.

Размышляя, об этой, и других сторонах, украинской жизни, я возвращался в город. Прогулка, на свежем воздухе, разогнала кровь в жилах, добавив мне аппетиту. Хотелось есть. В Перми, я заскочил бы, в кафешку, при гипермаркете. В Феодосии, гипермаркетов, не было напрочь. Пришлось, угощаться шавермой.

Или шаурмой. В общем, чем-то мясным, завернутым в длинный кусок лаваша. Украинский колорит блюда, заключался в сыре, которым было посыпано мясо. О кулинарных свойствах, этого изделия, хорошо говорит тот факт, что присмотревшись, я обнаружил, что жую салфетку, в которую заботливый продавец, завернул продукт своего труда.

Беглый осмотр, вскрыл ужасающие факты. Половины бумажной салфетки, как корова языком слизнула. Хотя, какая корова… давай уж скажем правду. Салфетку, походу, сжевал я. В свое оправдание, хочу отметить, что отличить лаваш, от салфетки на вкус, задача довольно сложная.

Выбросив, останки блюда в мусорку, я вышел на набережную. Стандартную, по большому, счету – для любого, курортного городка, СССРа (немного б. у.) Видавший виды, металлический парапет, ограждает узкий галечный пляж, на котором, посеется стадо разноцветных котиков-курортников. В море, плавают отдыхающие, бутылки, корабли, пришедшие в Феодосийский порт, и отдыхающие. Последних, даже больше, чем бутылок. Но не намного.

Среди битком уторканных отдыхающих, бросаются в глаза, пустые квадраты, уставленные лежаками. Это кто-то из более равных, прихватизировал кусочек пляжа. И сейчас, сдает его в аренду отдыхающим. На украинском новоязе, это называется, сдачей в аренду лежаков. На самом деле лежаки, в этом бизнесе, дело десятое. Тебя просто не пускают, на этот кусок общественного пляжа, если ты, не арендовал лежак. Вот так.

Еще, Феодосийская набережная, славится, памятником Нео, и общественным сортиром, спроектированным по рисункам самого Кикасо. Сразу скажу, что обе эти достопримечательности, нужно видеть в живую. Даже, на фотографии, они смотрятся, и вполовину, не так дико, как в реале. А уж описанные, на бумаге….

Начнем с сортира. Посредине набережной, диковиной треугольной бородавкой, возвышается… Даже затрудняюсь сказать что. Тетрасортирокадел. Безумное нагромождение плит, в форме неправильного треугольника, увенчанное стандартной бетонной панелью, с окном, и балконной дверью, и буками Ме и Жо. Я искренне надеюсь, что Феодосийцы, озабоченные историей родного города, напишут мне, кто автор, этого чуда, и чем он болел, когда ваял.