Текст книги "Самоучитель для бога. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Алексей Кривошеин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 53 страниц)

– Ну уморила! Ольга?! Ты ли это?!

 
Личико девушки побледнело, губы задрожали. В глазах блеснула обида.
 

– Ты чего ржешь?! – возмущенно воскликнула она.

– А ты себя со стороны видела?! – простонал сквозь смех Игнат. На глазах его выступили слезы. Он смахнул их, пытаясь успокоиться. – Ты что, в команду героев вступила?

– Я… это… – Ольга ужасно смутилась, щеки ее порозовели. Она поспешно подняла с пола плащ и стыдливо укуталась в надежную материю.

– Ты кого изображаешь? Женщину‑кошку? Или кто там у нас еще есть? – Игната сотряс новый приступ смеха.

Из темноты раздался кашель, Игнат резко обернулся. Пока смеялся, совершенно не следил за обстановкой. Через люк в полу на чердак поднялись трое людей в черных плащах. Один подошел к Ольге.

– Да, не выйдет из тебя Кровавой обольстительницы! – констатировал один из них. Он откинул капюшон, и Игнат увидел широкое лицо Супермена.

– Ты не оправдала наши надежды! – Маленькая фигурка в плаще тоже откинула капюшон.

Игнат с удивлением узнал Бэтмена. Только теперь Илья не мямлит и не скромничает. Слова лились из него сильные и смелые. Разве что немного мешает писклявый голос.

– За это нам придется тебя наказать!

– Братья мои! – заговорил третий человек. Он откинул капюшон и оказался Человеком‑пауком. Игнат удивленно качнул головой. Человек‑паук тоже излечился от слов паразитов, засорявших его речь. – Сначала мы решим, что нам делать с отступником!

Все трое повернулись к Игнату. Вперед шагнул Бэтмен. Он сорвал с себя плащ, под ним обнаружился настоящий костюм Бэтмена, отсутствовала лишь маска с ушами летучей мыши.

– От имени секты “Рост” и клуба Героев обвиняю тебя в отступничестве! Ты предал своих товарищей по секте! – проговорил Бэтмен писклявым голосом. Его личико было очень серьезным. – Что ты можешь сказать в свое оправдание?!

– Я не виноват! Меня подставили! – выкрикнул Игнат тоненьким голоском, подражая Бэтмену. Потом фыркнул и рассмеялся, этот балаган ужасно веселил его.

Супермен и Человек‑паук скинули плащи. Они тоже оказались в костюмах своих героев. Лишь несостоявшаяся Кровавая обольстительница стыдливо куталась в плащ.

– Он не признает свою вину, – торжественно провозгласил Бэтмен. – К чему же мы приговорим отступника?

– К смерти, – сказал Супермен мрачным голосом.

– К смерти, – сказал Человек‑паук.

 
Бэтмен строго поглядел на Ольгу. Она всхлипнула, но промолчала.
 

– Итак… – Бэтмен решил не усугублять и без того комичную ситуацию. – Единогласно! Смерть!

Все четверо повернулись к нему, словно ожидая, что от этих слов он забьется в судорогах и сгорит в чадящем пламени. Игнат почувствовал себя неуютно. В трех парах глаз не было ни капли веселья. Игнат похолодел. Похоже, они серьезно. В глазах “героев” сиял фанатизм и вера в свою правоту. Он подобрался, сердце без напоминаний качнуло в кровь адреналин.

Тут же заметил четыре Знака над головами “героев”. Все стало на свои места. Они тоже поддались Зову Властелина и вышли на охоту. Только, в отличие от других они знают, что у него есть Знак.

– Парни! Последнее слово мне полагается? – примирительно поднял руки Игнат.

 
“Герои” пошушукались, потом Бэтмен объявил решение:
 

– Говори. Но недолго.

Игнат посмотрел на них и покачал головой. Старина Бэтмен оказался не так прост. Никогда не догадаешься, что скрывается под грудой комплексов и страхов, воспитанных в нас неумелыми родителями и педагогами. У Бэтмена оказалось очень интересное стремление властвовать. Как быстро меняются истинные желания. Ведь в будке истины он выказал желание помогать людям.

– Я только хотел спросить: вы в детстве дрались? – Игнат поглядел в их недоуменные лица. Похоже, нужно разъяснить. – Ну в детстве или в юности вы дрались с другими мальчиками? Может быть, ходили по ночной улице, опасаясь нападения шпаны, может, убегали от улюлюкающей банды?! Вам приставляли нож к животу, требуя деньги и фотокамеру? Может быть, вы попадали в какие‑нибудь другие передряги, когда опасность грозила вашей жизни?!

“Герои” молча переглянулись. Бэтмен погрустнел, на его лице мелькнула тень былой неуверенности. Супермен спросил:

– А зачем нам это?

– А затем, что, пока вы погибали под грудой ваших комплексов, я дрался с одноклассниками за то, чтобы быть первым в классе. В старших классах я создавал группировку против Васьки Рыжего – хулигана и шпаны, потому что за ним стояла банда, а я был один. А в армии, в армии вы были?! Вы испытывали унижение, когда сопляк с мозгами дегенерата приказывал вам жрать дерьмо и вы жрали, потому что этот сопляк появился здесь раньше тебя на год?! А может быть, вы сами заставляли кого‑то жрать дерьмо?! Заставляли?

– Н‑нет! – проблеял разом побледневший Супермен. Игнат говорил – и с каждым словом на лица “героев” вползала былая нерешительность и даже страх.

– А секта?! Зачем вы вступили в секту?! Чтобы избавиться от комплексов? Так ведь есть психологи! Они все это делают быстрее и правильнее! Вам дали в руки оружие! Но зачем вам оно?! Зачем ребенку оружие?! Чтобы он похвастался им в детском садике?!

– Мы готовы нести свет… – Бэтмен упрямо поджал губы.

– Свет?! Кому нужен ваш свет! Вы вступили в секту по вашим детским соображениям! Я вступил в секту, чтобы быть первым! Я не желаю плестись в хвосте! Я хочу менять мир! Я хочу иметь силу и власть! Я хочу быть Первым! Первым, слышите вы меня?! А вы готовы ради вашего света убивать?! Вы готовы предавать друзей?! Вы готовы порвать глотку друг другу?!

“Герои” слушали его распахнув глаза и разинув рты. Последние его слова заставили их вздрогнуть. Они поглядели друг на друга и заметно расступились. Нижняя губа Бэтмена начала подрагивать, словно он вот‑вот заплачет. Супермен от каждого слова Игната сжимался все больше и больше, словно надувная игрушка, из которой выпускают воздух. Лицо Человека‑паука болезненно морщилось. Ольга, наоборот, перестала всхлипывать, слушала его, блестя глазами.

– Я предал своего друга ради этой власти! И я чую силы! Я буду Первым! Никто мне не помешает! Я готов убивать! Вы! Гроб! Какая разница! Не вставайте у меня на пути! Идите играйте в вашей песочнице! Я не трону вас! Не трону, пока вы не стоите у меня на пути! А сейчас вы встали…

Игнат резко оборвал свои слова и шагнул прямо на них. Они отскочили, словно он был огненным демоном. Человек‑паук запнулся за камень и рухнул на пол. Бэтмен отскочил в сторону, лицо его скривилось, и он жалобно заревел во весь голос. Кто‑то огромный и страшный разом сорвал с них пелену напускной самоуверенности. Теперь они снова стали сами собой. Маленькими, жалкими малолетками, играющими в героев.

– Прощайте! Надеюсь, больше не увижу вас на своем пути! – крикнул Игнат и скользнул вниз по лестнице. Лишь причитание Человека‑паука да рев Бэтмена неслись ему вслед.

 
Прошло четыре часа, а Игнат все не возвращался. Оксана тревожилась.
 

– А если с ним что‑нибудь случится? – уже в десятый раз проговорила она.

Жабик поднял глаза, в них читалась мольба. Он не знал, что ответить на этот вопрос, но в который уже раз попытался успокоить Оксану:

– Игнат сильный и умелый! Жабик уверен, что Игнат вернется!

 
В десятый раз его слова не убедили Оксану.
 

– Тебе нужно было пойти с ним! – сказала она и, вскочив с деревянной скамейки, которую они нашли на кухне, зашагала по комнате. Потом остановилась в центре и уперла в Жабика указательный палец: – Ты должен был пойти с ним!

– Игнат сказал… – начал оправдываться Жабик, но Оксана не пожелала выслушивать его речи.

– Игнат всегда говорит чушь, ты же знаешь Игната! Если все делать, как говорит Игнат, все кончится плохо! Очень плохо!

 
Оксана вдруг схватила себя за голову, ее личико повернулось к Жабику.
 

– Прости! Я несу полную чепуху! Я слишком нервничаю!..

– Жабик понимает! – квакнул Жабик. Он подошел к Оксане и положил руку ей на плечо: – Все будет хорошо! Жабик уверен в Игнате!

– Дай‑то бог! – прошептала Оксана.

Вдруг сверху раздался шорох, Оксана вскрикнула и отскочила к стене. Жабик оскалился и зашипел, став похожим на здоровенную зеленую кошку.

– Приветствую, – раздался из‑под потолка знакомый голос.

 
Оксана ахнула, Жабик расплылся в широкой улыбке.
 

– Дядя Ваня! – воскликнули они хором.

– Да, дядя Ваня собственной персоной, – сказал, улыбнувшись, маленький бомж. Он сидел наверху, свесив ноги с потолочной балки. Сегодня наряд его был менее импозантен, чем в прошлую их встречу. Дядя Ваня был одет в коричневый потертый пиджак и серые засаленные штаны. На ногах красовались красные штиблеты со здоровенной дырой на пятке.

– Откуда ты здесь взялся? – спросила Оксана.

– Интересы нашего свободного мира требуют порой моего присутствия и здесь, в мире лжи и рабов. Сделал дела, зашел передохнуть. У меня всегда здесь послеобеденный сон.

– Так ты уже давно здесь?! – удивилась Оксана. Рядом с ней что‑то проворчал Жабик. Оксана только теперь ощутила тревогу. Ведь дядя Ваня, по словам Игната, тоже был из секты “Рост”. Почему тогда он ведет себя так дружелюбно?

– А вас ищут, смотрю! – Дядя Ваня сместился по балке влево, прямо к смотровому окошечку.

Оксана схватила Жабика за руку и затаила дыхание. Дядя Ваня какое‑то время смотрел в окно, потом вновь повернулся к ним.

– Любопытно! Оказывается, я многое проспал, весь город вас ищет!

– Да! Мы попали в беду! – сказала Оксана. Жабик попытался что‑то возразить, но она прервала его нетерпеливым жестом: – Помогите нам!

Она смотрела на дядю Ваню снизу вверх, на лице лидера бомжей появилась недобрая улыбка. Оксана отступила на шаг назад – слишком коварно блестят глаза дяди Вани.

– Хорошо, я спасу вас!

– Только нужно подождать Игната! – воскликнула Оксана.

– Игната? Нет, Игнат нам не нужен. Зачем нам Игнат? – сказал дядя Ваня, подражая известному фильму, и рассмеялся.

 
Оксана молчала, не зная, смеяться ли ей вместе с ним или обидеться.
 

– Я помогу вам! – сказал дядя Ваня. В глазах его блеснули хитринки, улыбка расплылась во все лицо. – Но за это ты покажешь мне свою пипку.

 
Дядя Ваня сказал это и счастливо захихикал, хлопнув в ладоши.
 

– Что?! – возмущенно воскликнула Оксана. – Какую еще пипку? У нас беда, а ты шутить надумал!

– А я не шучу, – подтвердив свои намерения, рассмеялся наверху дядя Ваня. – Я же вижу, что ты сама хочешь мне показать свою пипку. Прям желаешь…

– Ничего я не желаю, – покраснела Оксана. Возмущению ее не было предела.

 
Жабик таращился то на нее, то на дядю Ваню, ничего не понимая.
 

– Что ж… – Дядя Ваня пожал плечами. Он высунулся в окно и закричал: – Эй! Идите сюда!

Оксана вздрогнула, Жабик хлопал глазами, таращил выпуклые глаза. Похоже, он мало чего понимал в подлости людей. Оксана осторожно выглянула во двор. На зов дяди

Вани спешила группа молодых людей с повязками “Роста”. Человек десять, не меньше.

– Чего тебе? – услышала Оксана голос их предводителя.

Она вся сжалась. Сейчас дядя Ваня сдаст их. Но тот молчал. Он оторвался от окна и взглянул на нее. А потом подмигнул.

Оксана все поняла. Ее руки сами собой двинулись и зацепили кофточку. Медленно она принялась ее снимать. Дядя Ваня ухмыльнулся ей понимающей улыбкой.

– Кого ищем? – крикнул он сектантам на улице.

– Разве ты не слышал Зов? – удивились они. – Их трое. Молодой человек, девушка и существо, похожее на жабу. Видел их?

 
Оксана замерла, прислушиваясь.
 

– По‑моему, двоих видел! – сказал дядя Ваня и вновь обернулся к ней.

Оксана всхлипнула и дернула кофточку вверх. Она сняла ее через голову и осталась в одном бюстгальтере. Прохладный воздух холодил обнаженную кожу. Бюстгальтер не казался надежной защитой от масленых взглядов дяди Вани. Бомж показал жестом: продолжай! Сам прокричал в окно:

– Они где‑то рядом! Далеко уйти не могли! Проверьте дворы!

Оксана завела руки за спину, попыталась расстегнуть застежку. Та не поддавалась. На улице раздался топот, резкие команды, сектанты распределялись, чтобы обшарить дворы.

– Они будут рядом. Стоит мне лишь крикнуть, как они вернутся. – Дядя Ваня опять рассмеялся. – Так что продолжим.

Оксана ежилась под его колючим взглядом. Глаза дяди Вани заблестели, губы складывались в трубочку, словно он хотел сюсюкнуть или еще хуже – дотронуться до обнаженной кожи Оксаны. Ее передернуло.

– Ну снимай же скорей эту чертову тряпку! – нетерпеливо рявкнул дядя Ваня.

Оксана всхлипнула и расстегнула застежку. Бюстгальтер черным лоскутком упал к ее ногам. Она тут же прикрыла грудь руками.

– Ну‑ка разведи руки! Нечего прикрывать такую красоту! – прошептал бомж. – Не то сейчас заору – весь город сбежится! Они сотворят с тобой нечто похуже.

Оксана развела руки. Грудь освобождено колыхнулась, дядя Ваня наверху всхлипнул и схватился за пах.

– Еще! Еще! Хочу еще!

– Что?! – Оксана покраснела, теперь уже гневно.

– Ты такая беленькая, чистенькая! – просипел бомж вожделенно. – Никогда не видел такой красоты. Продолжай!

Оксана оглянулась. Позади шокировано замер Жабик. Рот приоткрыт, глаза остекленели. Он не понимает, что происходит. Наверное, это к лучшему. Что бы он сделал, если б понял, что ее обижают? Наверняка ему кажется, что она сама этого хочет. Раздражение из‑за Жабика колыхнуло грудь, Оксана задышала часто, отчего стала еще прекраснее. Дядя Ваня скулил сверху совсем уж не по‑человечески. Жабик сжался и отвернулся.

– Сымай джинсы! – прокричал сверху бомж. – Медленно сымай! Чтобы я насладиться смог!

Его грязные руки схватились за ширинку, он ругался, пытаясь снять штаны. Оксана дрожала от стыда и унижения. Но на улице по‑прежнему перекликались сектанты. А дядя Ваня был на высоте положения во всех смыслах этого слова. Ее руки медленно расстегнули пуговку джинсов, потянули вниз “молнию”.

– О‑о! Так! Медленно! – Дядя Ваня бился в экстазе. Оксана расстегнула джинсы, потянула вниз. Они сидели в обтяжку, выгодно подчеркивали ее красивые ноги. Слезают с трудом, ей пришлось повозиться. Стыд и гнев переполнили ее. И вот уже она стоит перед этим извращенцем в одних трусиках. Обнаженная кожа почти физически ощущает его липкий взгляд.

– У‑у‑у! Какая ты! – воскликнул дядя Ваня.

Вдруг Оксана почувствовала теплое внизу. “Что это? Возбуждение? Неужели я могу возбудиться в такой ситуации?!”

– Сымай трусы! – захлебываясь словами, приказал дядя | Ваня.

Оксана снимала трусики и чувствовала, как возбуждается. Горячая волна потекла по телу, голова наполнилась образами. Это было последней каплей. Оксана закрыла лицо руками и разрыдалась.

– Продолжай! Подойди ближе! Я хочу, чтобы мое семя попало на тебя! – кричали сверху. – Ну‑ка откройся! Перестань закры…

Послышался хруст. Дядя Ваня замолк на полуслове. Потом что‑то зашелестело и глухо стукнулось об пол. Содрогнулся весь дом. Наступила тишина. Лишь всхлипывание Оксаны нарушало тишину. Вдруг на ее плечи легло что‑то мягкое и надежное. Оксана вздрогнула, оглянулась. Сзади стоял Жабик, изо всех сил отворачивая голову в сторону. Его лапки пытались накрыть ее курткой.

– Жабик не понял сначала! Люди такие… такие… – квакнул он. – Прости Жабика! Жабик исправился! Жабик не смотрит!

Оксана оглянулась. Дядя Ваня лежал на полу и не двигался. На широком лбу медленно наливалась здоровенная шишка. Рядом с ним темнел кусок кирпича. Штаны бомжа были спущены, рука сжимала обмякшую плоть. Оксану едва не вырвало, она поспешно отвернулась.

– Они здесь! – заорал на улице истошный голос – “Рост”! Сюда! Они здесь!

 
Оксана повернулась к окну, руки опустились.
 

– Вот и все!

– Нет! Нужно спешить! – квакнул Жабик.

Его сильные руки схватились за батарею, вмурованную в стену. Лицо Жабика покраснело, он уперся ногами в пол, крякнул. Оксана не поверила глазам – труба заскрежетала, с хрустом из стены выдвинулось несколько кирпичей, шумно осыпалась шпаклевка. Жабик резко подался назад, в руках у него осталась длинная тяжелая труба с острым загнутым концом. Оксана поспешно натягивала джинсы.

– Уходим!

Прохладная лапа Жабика схватила ее руку. Он дернул с такой силой, что Оксана едва не упала. Они выскочили во двор, здесь еще никого не было. Они бросились бежать прямо через парк. Кусты хлестали по лицу, цеплялись за одежду. Истошные крики позади не смолкали, вскоре к ним добавился топот, словно за ними гналось стадо слонов.

– Они в парк побежали! Окружай их! “Рост”! Сюда! Лови! – Крики раздавались уже со всех сторон.

Сердце бешено стучало в груди Оксаны, дыхания не хватало, а Жабик все тянул и тянул. Все быстрее и быстрее. Вдруг кусты закончились, они выметнулись на обширную площадку в центре парка. Здесь гуляли несколько парочек, они недоуменно взглянули на двоих сумасшедших, выскочивших из кустов.

 
Вдруг один из прохожих закричал:
 

– Они здесь! “Рост”! Сюда!

Тут же с разных концов парка на площадку стали выбегать люди. Многие из них были с красными повязками “Роста”. Жабик что‑то крикнул, сгреб ее в охапку и кинул к решетчатому забору. Сам встал между нею и толпой. Его руки крепко сжимали трубу, глаза зорко оглядывали толпу. Зубы оскалены – позавидует любой пес.

Сектанты останавливались при виде этого жуткого зрелища, они обступили Жабика и Оксану плотной толпой, врагов подходило все больше и больше.

– Властелин приказал убить их! – раздался истошный крик из передних рядов. Кричал тщедушный старичок с козлиной бородкой. Он выскочил вперед и тыкал сухим, узловатым пальцем в Жабика. – Схватите их! Разорвем их! Нас много! Разорвем!

Оксане казалось, что она спит и ей снится кошмарный сон. Сотни страшных, оскаленных лиц вокруг, красные повязки “Роста”, тянущиеся руки, блестящие злые глаза. Толпа орет, брызжет слюной, то один, то другой пытается подойти ближе. Жабик машет трубой, хруст, всхлип, неосторожного уносят в толпу с разбитым лицом или раздробленной рукой. Тут же его место занимают еще с десяток сектантов. Они все ближе.

Вдруг кто‑то схватил ее сзади, Оксана вскрикнула. Позади за решеткой забора те же оскаленные лица, тянутся руки. Одна поймала ее за волосы, дернула. Острая боль пронзила голову, из глаз брызнули слезы. Оксана закричала, попыталась перехватить чужую руку, чтобы было не так больно. Тут же почувствовала десятки рук. Они схватили ее, подтащили к решетке. Неумолимая сила вжала ее в твердые прутья. Оксана закричала, ужас сковал тело. Неумолимые руки тянули ее прямо сквозь решетку, еще чуть‑чуть – и хрустнут кости, ее тело протащат сквозь прутья, оставив лишь окровавленные куски мяса.

Жабик обернулся, квакнул жалобно. Резко развернувшись, изо всех сил ударил трубой по рукам. Крики боли, яростные вопли, несколько рук исчезли. Оксана дернулась вперед, почти вырвалась из смертельных объятий, но спереди уже напирала толпа. Жабик махнул трубой, несколько оскаленных лиц исчезло, остальные навалились и вырвали оружие из слабеющих рук. Жабик закричал громко, впился в ближайшего врага зубами. Оксану затянул водоворот яростных лиц. Со всех сторон к ней тянулись руки, скрюченные пальцы пытались схватить, отталкивали друг друга. Десятки рук подхватили ее, Оксана почувствовала, как поднимается над землей. Она уже не стояла, неумолимые руки держали ее на весу. А потом толпа разбежалась в разные стороны. Оксана почувствовала, что ее разрывают на куски. Суставы захрустели, она изо всех сил попыталась сжаться в комок, стараясь противодействовать этой силе, но сектантов было слишком много.

Громкий клаксон перекрыл многоголосый гам толпы. Раздался шум мотора, головы сектантов стали поворачиваться в одну сторону, Оксану уже не так сильно тянули в разных направлениях, некоторые даже отпустили ее, отчего она едва не упала на асфальт. Если бы не вовремя выставленные руки, разбила бы нос. Рядом, жалобно хрюкнув, шлепнулся Жабик.

Звук мотора стал громче. Соткни глоток предостерегающе закричали, толпа разом подалась в сторону, но не успела. Прямо в живую стену людей врезался здоровенный черный джип. Он летел на огромной скорости, водитель не отпускал клаксон. Передние ряды замерли в страхе, их смяло в одно мгновение, раздался хруст, крики ярости перемешались с жалобными стонами и воплями боли. Во все стороны разлетелись красные брызги, толпа пыталась расступиться, топча нерасторопных. Джип потерял скорость, теперь он продавливался прямо сквозь человеческие тела, живые и мертвые. Он дергался и подпрыгивал, под широкими колесами противно хрустело и чавкало.

Джип остановился, давая возможность толпе расступиться в стороны. Дверь открылась, Оксана увидела бледное, сосредоточенное лицо Игната.

– Садитесь скорее!

Она не успела ничего сообразить, как Жабик вскочил на ноги. Его сильные руки парой мощных ударов оторвали от нее оставшихся сектантов. Оксана пыталась подняться, но ноги подгибались и не слушались. Жабик схватил ее в охапку и закинул в джип. За ними уже тянулись десятки рук. Толпа вновь нахлынула, позабыв о страхе. Жабик едва вскочил на подножку, как Игнат надавил на газ. Джип фыркнул и скакнул вперед. Толпа вновь закричала на разные голоса, джип подпрыгнул, круша колесами человеческие тела. Оксана едва не разбила лоб о потолок.

Рядом раздался хруст, смачный удар. Жабик отправил за борт последнего непрошеного пассажира. Он втиснулся рядом с Оксаной и захлопнул дверь. Орущая, беснующаяся толпа осталась позади. Игнат сосредоточенно смотрел на дорогу. Его руки невозмутимо крутили руль. Весь капот был покрыт красными, густеющими потеками. Оксана хотела воскликнуть что‑нибудь, продемонстрировать радость, но разбитого тела хватило лишь на жалкую улыбку. Игнат глянул на нее и снова уставился на дорогу. Они неслись по улицам города на бешеной скорости. Дорога требовала внимания. Губы Игната шевелились. Он что‑то шептал. Оксана прислушалась.

– Черт побери! Я думал Рост делает из людей бриллианты… А он делает из них толпу… Серую толпу…

Впереди на дороге мелькнули разноцветные маячки милицейской машины. Игнат прокричал что‑то, страшный удар потряс машину. Оксана едва не откусила язык. Скрежет, звонко лопнуло лобовое стекло, и они вновь летят по улицам города, оставив позади груду покореженного металла.

Хлопок, другой. Заднее стекло пошло трещинами и осыпалось в салон. Внизу раздался еще один хлопок, машину тряхнуло и резко рвануло в сторону. Игнат выругался, его руки бешено вращали руль. Джип несся на полной скорости, его опять дернуло в сторону, Оксана отпрянула от окна – ей показалось, что стена дома прыгнула на нее. Зеркальце бокового вида за окном исчезло, словно его слизнул чей‑то прожорливый язык, тут же джип дернуло в другую сторону, перед капотом мелькнул столб. Игнат вывернул руль, и джип черной молнией пролетел рядом. Столб мелькнул мимо, разлетелось на мелкие осколки второе зеркало заднего вида.

Потом дорога резко закончилась, под колесами замелькал зеленый ковер. Оксана больше ничего не видела и не слышала. Она просто схватилась обеими руками за поручень, сползла пониже, стараясь быть как можно меньше. Она зажмурилась и ждала, что будет дальше. Отдала себя на волю Игната. Машина стала замедлять ход, донеслось странное хлопанье. Оно делалось все реже и реже, пока джип не дернулся последний раз и не замер.

– Все! Приехали, – сказал Игнат неровным голосом.

Оксана приоткрыла глаза. Неужели они живы? Она огляделась, не веря в такое чудо. Джип стоял, неестественно наклонившись и уперев окровавленный капот в зеленый склон холма.

 
Игнат сидел неподвижно, его руки вцепились в руль, костяшки побелели.
 

– Не могу отпустить, – проговорил он.

Через несколько мгновений руки все же внезапно разжались, он отнял их от руля, распахнутые глаза глядели на них, словно видели в первый раз. Оксана кинулась к нему, схватила эти сведенные судорогой руки, начала целовать.

– Игнатичек! Милый! Живой! Ты вернулся! Мы чуть не пропали! – шептала она.

– Я видел, – проговорил Игнат. Его онемевшие руки оживали, он чувствовал тысячи иголочек, колющих ладони. – Я не знал, как вам помочь, потом увидел братка с джипом… Вы скрылись в парке, уводя толпу за собой. А я ссадил его и погнал к вам… Как видите, вовремя… иначе бы я вам не помог…

Рядом что‑то жалобно квакнул Жабик. Его зажало между дверью и сиденьем, но всю дорогу он стоически молчал.

– Нужно быстрее бежать, – сказал Игнат, освобождая его. – Весь город против нас!

– Ты узнал, что хотел? – спросила Оксана.

– Да! Настя рассказала мне, куда удалился Егор. Нам нужен горный монастырь…

– Сначала нам нужно спасти свои шкуры, – подал голос Жабик.

– Эта машина уже не годится. – Игнат с сожалением взглянул на джип. – Пробили колеса.

Джип стоял покосившись. Два левых колеса потеряли резину, бампер был покорежен и забрызган кровью. Оксана увидела окровавленные лоскутки то ли одежды, то ли кожи. Ее передернуло, желудок прыгнул к горлу, она поспешно отвернулась.

– Идем отсюда, – сказал Игнат.

 
И они растворились в лесу.
 

– Их было так много! И все хотели нашей смерти! – Голос Оксаны дрожал и прерывался. Беснующаяся толпа и езда на джипе притупили чувства, но она ощущала, как страх и безысходность темными тенями возвращаются в ее душу.

– Это массовое помешательство, – сказал Игнат. Широким шагом он пробирался по лесу, его крепкие руки обнимали Оксану, помогали ей не отстать. Позади семенил Жабик.

– Их нельзя было остановить, кроме как смертью! Нельзя!..

Его голос дрогнул. Оксана поняла, что он все еще переживает случившееся. Сколько людей погибло в той толпе? Десятки, сотни? Но сейчас об этом думать не время. Жертвы еще вернутся к Игнату в будущем, они будут приходить во снах, будут тянуть скрюченные пальцы, чтобы забрать его с собой. Но это будет потом. Сейчас нужно выбраться самому и спасти Оксану с Жабиком.

– Неужели Рост – это такое помешательство? Они не были людьми! Это толпа зверей!

– Я не замечал раньше…

– Это их выбор! – тихо сказал Жабик.

– Но ведь Властелин кинул Зов. Они не могли противиться!

– Это их выбор! Ты смог! – В такие минуты Жабик не походил на ребенка. Он больше был похож на умудренного жизнью старика.

– Ты мне помог! Я почувствовал твою помощь! – сказал Игнат.

– Нет! Жабик тут ни при чем! Ты все сделал сам!

Вдруг ледяная игла вонзилась в переносицу Игната, вторая игла насквозь пронзила Оксану. Игнат ощутил такое впервые. Сейчас он чувствовал не только за себя, но и за Оксану. Удивляться чуду было некогда. Рост предупреждал об опасности. Когда ледяные иглы пронзают тело, для действия остаются считаные секунды. Игнат резко рванулся в сторону, уводя из опасной зоны Оксану. Игла пронзила его спину, но большего сделать он уже не успел. Мелькнула мысль: “Только бы моего тела хватило, чтобы остановить опасность!”

Спину пронзила острая боль. Что‑то твердо врезалось в него, едва не раздробив лопатку. Игнат вскрикнул от боли. Оксана испуганно сжалась у него в руках. Прикрывая ее собой, он толкнул ее к дереву и усадил за надежный ствол.

– Будь здесь! Не высовывайся! – крикнул он.

Сам тут же выпрямился, взглядом обшаривая пространство вокруг. Шагах в двадцати от них между деревьями стояли люди. Игнату они показались смутно знакомыми.

Старая, поношенная до лохмотьев одежда, нечесаные космы. Они держали в руках камни и замахивались для следующего залпа. С десяток камней сорвалось с их рук, но теперь Игнат мог действовать. Несколько ледяных игл пронзили тело, он без труда сместился в сторону. Просвистело, рядом с ухом пронеслось что‑то тяжелое, позади раздался глухой удар. Камень вонзился в дерево, за которым пряталась Оксана. Ствол дрогнул, с дерева посыпалась труха.

– Они хотят каменный бой? – проговорил Игнат. Он почувствовал, как полыхнул над ним Знак. Тело переполнилось небывалой мощью. – Они его получат!

Что‑то квакнул в ответ Жабик. Не отпуская взглядом бомжей, Игнат наклонился и поднял пару камней. То, что это бомжовое воинство дяди Вани, он понял, едва увидев их за деревьями. Погоня в очередной раз загнала беглецов во владения короля свалки.

Бомжи уже замахивались следующей порцией камней. Игнат усилил рефлексы, резко, без замаха послал оба камня в противника. Хруст – один из бомжей исчез с глаз, словно он был падающей мишенью в тире. Второму камень влетел прямо в оскаленный рот. Брызнули в разные стороны белые искорки зубов и рубиновые – крови. Бомж захлебнулся и осел на землю.

На сей раз ледяных игл было мало, удачные ответные действия заставили бомжей нервничать, большинство их камней легло рядом. Игнат подхватил еще два камня. Жабик метнул свои. Еще один бомж исчез, словно его не было. Остальные неуверенно попятились.

– Эй, уважаемые! – крикнул Игнат. – Мы вас не трогали, и вы нас не троньте!

Бомжи развернулись и исчезли за деревьями. Игнат перевел дух. Похоже, с этой напастью справились. Он повернулся к Оксане:

– Оксан, выходи! Враг бежал!

Из кустов мелькнула серая молния. В правой икре взорвался шар боли. Игнат охнул и осел на землю. В ногу вцепилась огромная собака. Клыки пропороли джинсы, разодрали кожу, впились в мышцу. Пасть пса тут же наполнилась кровью, отчего желтые глаза загорелись плотоядным блеском. Игнат закричал, здоровенный пес все сильнее сжимал зубы, то и дело мотая головой. От боли закружилась голова.

Игнат скрипнул зубами, перед глазами полыхнул Знак. Тут же боль стала уходить, кровь перестала сочиться из раны. Но он ощущал, что собака все сильнее сжимает пасть. Еще чуть‑чуть – и хрустнет кость.

– Р‑р‑р! – Игнат зарычал не хуже собаки.

Им овладел приступ бешенства. Руки схватились за пасть пса, пальцы скользнули между зубов. Игнат закричал еще громче и изо всех сил потянул челюсти собаки в разные стороны. По жилам пробежала небывалая энергия, Знак еще ярче засиял над ним, вливая силу. Раздался визг, пес забился, уже не пытаясь сжать челюсти, теперь он желал лишь вырваться. Игнат не дал ему такой возможности. Осторожно высвободив ногу из раскрытой пасти, он рванул челюсти зверюги еще сильней. Жалобный визг сменился хрипом и хрустом. Он разорвал череп собаки на две части, откинул ее еще дергающееся тело в сторону.

– Так‑то!

Он выпрямился. Ногу пронзила боль. Игнат взвыл, руки поспешно ухватились за ствол дерева. Он посмотрел вниз, в штанине зияют дыры от клыков, но в целом материя все же уберегла ногу от более страшной раны. Игнат осторожно ступил на прокушенную ногу, икра отозвалась тупой болью. Кость, кажется, цела. Игнат сосредоточился, Знак Роста, словно сердце, пульсировал над его головой. С каждым биением Знака в тело вливалась энергия силы. По икре пробежала горячая волна, боль сменилась зудящим покалыванием.

– Игнат! С тобой все в порядке?! – Из‑за ствола высунулось бледное лицо Оксаны.

– Да, – сквозь зубы произнес он. Боль утихла, но окровавленную штанину не спрячешь.

– Осторожно! – воскликнул Жабик.

Игнат резко поднялся, закрывая Оксану собой. Из кустов на них выступили собаки. Вздыбленная на загривке шерсть, оскаленные клыки, поднятые торчком уши. Питомцы Волчьего Пастыря маленькими шажками приближались к троим беглецам.