Текст книги "Спейсваффе. Палубная авиация"

Автор книги: Алексей Герасимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

"Но тогда ты проживешь недолго".

– Мой эрл… – верх-лейтенант очень аккуратно подбирал слова, – Я… безусловно, счастлив оказанной мне честью, однако же, это вызовет слухи о том, что я делаю карьеру… через постель своего командира. Это может нанести урон чести… моего эрла, его могут счесть… офицером подверженным слабостям.

На лице Врурга читалась такая внутренняя борьба, что даже многоопытный адмирал не мог понять, согласие это или отказ, искренен его офицер или играет.

– Если моего эрла… не слишком беспокоят возможные… слухи, то я… Я буду счастлив приобщиться к употреблению кофе и табака, поскольку мой кайх-амер наступает через три-четыре дня, и, идя к Вам, я намеревался просить поместить меня в медикаментозный сон до времени его прохождения.

Окрестности планеты Роксана

Тяжелый крейсер «Микаса», офицерская кают-компания.

20 марта 139 Года Федерации, 07 часов 08 минут

Назначать ранние совещания было вполне в привычках вице-адмирала Тамору Исиды. Маленький и сухощавый японец не только был жаворонком, но и довольствовался всего тремя часами сна в сутки, каковой особенности организма своего нынешнего командира не выспавшийся каперанг Сид Карсон завидовал черной, как глубины дальнего космоса, завистью.

Собственно, этого утреннего собрания на борту «Микасы» командир «Равелина» ожидал. Ровно два часа назад из штаба флота Федерации ему (как и капитанам остальных судов, находившихся у Роксаны) пришел приказ гросс-адмирала Гонзаги о присоединении его корабля к Пятой Ударной эскадре и придания ей статуса флотилии. Куча собранных с бору по сосенке судов теперь называлась Отдельной флотилией «Мемфис» и насчитывала в своем составе тридцать два вымпела, из которых всего десять судов представляли из себя хоть какую-то серьезную силу. В первую очередь это, конечно же, были тяжелые крейсера «Микаса» и «Кольбер», а также средний авианосец «Фалько». Легкие крейсера «Варриор», "Глуар", «Галисия», "Чен Иен", «Синоп» и фрегаты «Гнесенау» (который еще надобно было починить) с «Гинденбургом», в общем-то, тоже подходили для применения в эскадренном бою. Слегка покривив душой, можно было причислить к серьезным судам и «Равелина», но остальные, увы, подходили только для рейдов и разведки, ничего из себя не представляя как боевые единицы.

– Господа, я вас собрал здесь для того, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, – начал совещание Тамору, – Нет, к нам не едет ревизор, господа. Все гораздо хуже. Перед нами поставлена задача по уничтожению группы судов под командованием полного адмирала Тинбара, ап-Турга.

– Это полный бред, – подал голос капитан-командор Мукашев, – У тинбарцев под Мемфисом целый флот. Пусть потрепанный, пускай большинство кораблей нуждается в ремонте, но это флот. Я лично видел дредноут и полторы дюжины крейсеров, из них четыре – тяжелых. Кроме того, наивно было бы предполагать, что ап-Тург не получит подкреплений.

– Бред? – спросил вице-адмирал, – Ан нет! Надеюсь, все знают, что такое кайх-амер?

Присутствующие офицеры дружно скорчились, словно дерьма хлебнув. Сексуальные привычки тинбарцев, мягко говоря, отличались от человеческих норм.

– Господин адмирал, избавьте нас от подробностей личной жизни ап-Турга, – попросил командующий «Кольбьером», капитан-командор Лесли, – Он может перетрахать хоть весь экипаж своего флагмана, нам это никак не поможет.

– Он не сдал командование на время кайх-амер, – ехидно улыбнулся вице-адмирал, – Конечно, это его право, если он уверен, что способен побеждать неотъемлемые инстинкты тинбарца…

Тамору развел руками.

– Однако ничто не указывает на это. По данным разведки, сейчас он практически не выходит из каюты, уединившись там со своим лейб-офицером, и ревет словно белуга, когда с ним пытаются связаться. Судя по всему, на ближайшую неделю эскадра фактически обезглавлена. Большинство тяжелых кораблей противника находится в астропортах Мемфиса, а воинский контингент планетарных сил не так велик. В случае если мы быстро прорвемся к планете, они просто не смогут взлететь, и мы уничтожим их на поверхности. А кого не уничтожим – тех захватит десант. Корабли с десантом уже вышли, якобы к Ахерону, но на самом деле, – мановением руки командующий флотилией зажег над столом объемную тактическую карту сектора и указал на ней точку между Мемфисом и Роксаной, – мы должны встретиться с конвоем здесь. Это быстроходные десантные суда с XLVII-ой армией на борту, они не затормозят нашего продвижения. Операции присвоено кодовое название «Оверлорд».

– Авантюра, – покачал головой Мукашев, – Я не верю данным разведки и прошу отметить это в протоколе совещания.

– Протокол не ведется, – поджал губы Тамору, – Из соображений секретности.

Микаэль «Олд» Горби, старший палубный механик

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы «Мажино 7»

Авианосец «Равелин» (на приколе), лазарет.

20 марта 139 Года Федерации, 09 часов 19 минут

– Вот, не было печали, получил погоны на свою голову, – пробормотал Мурагин, разливая спирт по мензуркам.

– А также орден и медаль, так что нечего жаловаться, господин капитан медицинской службы, – пока Кузьма разводил жидкость и разливал ее по сосудам, я занимался тем, что нарезал скальпелем закуску, – Это на учебном судне ты мог быть штатским и числится при министерстве образования, а теперь у нас на борту не курсанты, а боевые пилоты.

Ну, что тут скажешь? Дружим мы с Мурагиным, с первого дня его на нашем корабле сошлись как-то. Мне аккурат в тот день баллоном ногу придавило, трещина в кости образовалась, а Кузьма мало того, что все мне быстренько отрегенерировал, так еще нашел несколько старых болячек, и два дня из лазарета не выпускал. Сильно мы с ним тогда ругались, но капитан доктора поддержал, и приказал мне слушаться судового врача… на свою голову, потому что через неделю Мурагин устроил общий медосмотр экипажу и запихал в лазарет да на процедуры добрую половину личного состава, во главе с самим Карсоном и капитан-лейтенантом Дженкинс в придачу. Старый Черт долго потом лелеял планы по списанию доктора на твердь, да только не вышло у него ничего. Врачами, имеющими звание доктора медицины и по хирургии, и по психиатрии, флот раскидываться не привык.

– Боевые пилоты, скажешь тоже, – фыркнул Кузьма, вручая мне мензурку, – Да моя б воля, я их еще минимум неделю до полетов не допустил. Это ж еще дети, причем дети, только что пережившие мясорубку. У них сейчас из эмоций почитай только страх и ярость. Всех до единого на антидепрессантах держу. Ну – вздрогнули?

Нет, конечно, я не спорю – пить по утрам, это алкоголизм. Но это только для тех, у кого утро – это утро, а не продолжение вчерашнего вечера. Я же всю ночь принимал новых пташек для наших птенчиков. Боже мой, каких красавцев нам поставили на вооружение – не яггерботы, мечта! Последняя модель средних истребителей-штурмовиков "Калибурн М2"! Вот пока мы их все приняли, пока эмблемы нанесли да расконсервацию механизмов и систем произвели – ночка и пролетела.

Кузьма тоже всю ночь глаз не сомкнул, поскольку прием большегруза, это завсегда повышенная травмоопасность, так что Мурагин дежурил наготове, чтоб срочно реанимировать, если кого придавит чем. Обошлось, слава Богу…

– Закусывай давай, – прохрипел доктор, вылавливая из тарелки кусок яблока и забрасывая его в рот, – Нам с тобой часов через пять на ногах быть надо.

– Это ты с чего так решил?

– Карсона в штаб вызвали. Чует мое сердце, не позднее вечера из дока выйдем.

И ведь прав оказался.

Старшина Хосе Мартинес

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы «Мажино 7»

Авианосец «Равелин» (на приколе), пилотский кубрик N5

20 марта 139 Года Федерации, 09 часов 30 минут

Я скосил глаза в сторону соседней койки и невольно улыбнулся. Ольгерд дрых без задних ног, тихонько посапывая. В этот момент он казался совсем еще ребенком, беззащитным и… И безумно красивым. Красивым не в том смысле, что хоть сейчас на обложку модного журнала, а красотой внутренней, видимой не всякому глазу. Я не раз замечал, что человека настоящим, таким, каков он есть на самом деле, можно увидеть только когда он пребывает в царстве Морфея, и глядя на мирно спящего Яна дивился тому, насколько жестким и умелым пилотом он может быть. Где, спрашивается, это все остальное время в нем прячется?

В общем-то, даже когда Ольгерд бодрствует, заметно, что он человек добрый, но вряд ли хоть один человек хотя бы догадывается, насколько он добр. Наблюдая уже которое утро его умильную мордашку (любит поспать, рыжик), я отчего-то вспоминаю словосочетание "солнечный мальчик". Действительно солнечный, никак иначе его не назовешь. И не только потому, что рыжий. Он словно бы лучится изнутри ровным теплым сиянием, щедро одаряя им всех окружающих. Так, что жить хочется.

Почувствовав мой взгляд, Ольгерд завозился, смешно сморщил нос и, открыв один глаз, хитро посмотрел на меня. Он вообще обычно просыпается легко и в хорошем настроении.

– На мне цветы выросли? – на губах его появилась озорная улыбка, – Или ты используешь меня вместо экрана визора?

– Да я вот думаю, – ответил я, придавая своей физиономии наиболее глубокомысленное выражение, какое мог, – Надо чтоб наши спецы из особого отдела сфотографировали тебя во сне, а потом сбрасывали бы тинбарцам листовки с этим фото и надписью "Они сбивают ваших асов". Войну бы в считанные дни выиграли.

– Вот гад! – он насмешливо фыркнул, – Это что, получается, я на всех такой ужас навожу?

– Нет, они бы передохли со смеху.

– Ах ты кучка! – Яна как пружиной подбросило с кровати и миг спустя он сидел у меня на животе, прижимая мои руки к кровати, – Это так ты говоришь с незнающим поражений и пощады космическим волком?!! Кара моя будет ужасной!

– Защекотишь до смерти? – я выдал самую хамскую улыбку из своего арсенала.

– Тьфу на тебя… Бить буду аккуратно, но сильно.

Старшина Янис Карклинис

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы «Мажино 7»

Авианосец «Равелин» (на приколе), ангарная палуба

20 марта 139 Года Федерации, 09 часов 39 минут

Полный привет!

Я стоял у махины «Калибурна» задрав голову, и готов был кого ни будь от злости покусать. Почему, ну почему у нас не было этих машинок под Мемфисом?!! Да мы с первого налета раздолбили бы половину крейсеров тинбарцев, будь у нас такие красавцы, а не списанный хлам! Ведь даже на «Резолюшне» были всего-навсего морально устаревшие, «Варяги» и "Ля Фудр"!

Ну, полный привет! Просто самый полный! Я резко развернулся и наткнулся взглядом на облокотившегося о переборку Милковича. Еще одна, блин, радость! Меня едва карачун не хватил, когда по прибытии на «Равелин» нас из однокашников встретили только он и М`Тонга. Не то чтобы я близко знал кого-то из тех, кто был определен на авианосец, но мы и так потеряли большинство однокашников, надеялись что хоть на «Равелине» все в норме, а тут – здрассьте, я ваша тёща! Два курсанта и один инструктор. Это потом нам объяснили, что остальные под арестом, а в тот момент на душе стало так тошно, что выть хотелось.

– Все нормально, Янис? – спросил Милкович, отрываясь от переборки, – У тебя глаза такие, будто ты убил кого.

– Убил бы! – фыркнул я, – Умников из генштаба, которые посылают в бой на рухляди, потому что хорошие машины приберегают на потом.

– Да-а-а-а, – протянул Младко, – Будь у Лефьера такая машина, до Мемфиса не дошел бы не только тот галеон…

– Будь у нас такие машинки, – буркнул я, – Мог бы доходить сколько угодно.

– Ничего, скоро поквитаемся, – подмигнул мне Милкович, – Я только что из радиорубки, там такие новости… На «Фалько» тоже все машины поменяли на «Калибурны» и «Нибелунги». Пахнет близким боем, а?

Окрестности планеты Роксана

Док 19 военной базы «Мажино 7»

Авианосец «Равелин» (на приколе), капитанский мостик

20 марта 139 Года Федерации, 10 часов 18 минут

– Капитан на мостике!

– Вольно, продолжайте занятия!

Изо дня в день на всех кораблях звучат одни и те же слова. "Капитан на мостике"", значит все в порядке. Капитан все знает, он первый после Бога. "Капитан на мостике". Сколько же раз слышал Карсон эти слова в отношении себя?

– Сэр, за время вашего отсутствия…

– Вольно, Лявец, – капитан устало махнул рукой, – И так знаю, что ничего без меня не случилось. Экипаж весь на судне?

– Так точно, сэр!

– Очень хорошо, задраить все люки. Связист, запросите у коменданта порта разрешение на выход в космос.

– Ай-ай, сэр!

Карсон усмехнулся, и нажав на клавишу внутренней связи спокойно произнес:

– Дорамус, заводи свою шарманку. Нам скоро в поход.

– Наконец-то, – раздался ответ из динамика, – Я уже решил, что агрегаты нужно вскорости ставить на консервацию.

– Сэр, – негромко произнес старпом, – могу я узнать куда мы идем?

– В рейд, кавторанг. Пока в рейд. Если со мной что-то случится, все подробности вы найдете в моем сейфе.

– Все настолько секретно?

– Все еще секретней, Лявец.

– Сэр, – обратился к Карсону отвечающий за коммуникации мичман, – Разрешение на выход получено. Ворота откроют через полчаса.

– Объявить по кораблю готовность к походу. Да, и разблокируйте замки на дверях арестованных.

Капитан первого ранга Карсон сел в капитанское кресло, подключил датчики к костюму и одел шлем. Парадная фуражка отправилась на вешалку.

– Навигатор, подготовиться к приему данных для прокладки курса.

Старшина Клэр Элизабет Девидсон

Окрестности планеты Мемфис

Авианосец «Равелин», комната тактических брифингов

20 марта 139 Года Федерации, 10 часов 52 минуты

– Ну-с, господа пилоты, штурмовики, истребители, давайте-ка знакомиться заново, – кажется долгое заточение в одиночестве отрицательно сказалось не только на мне, но и на Мегере, – Я старший летный офицер на этом богоспасаемом корыте, Лиза Энн Дженкинс. Последние несколько суток я, увы, была несколько оторвана от событий вне моей каюты, потому прошу пополнение представиться. Старшего лейтенанта Фирса я помню еще по «Чкалову», остальные… Начнем с вас, лейтенант.

Высокий и статный мужчина, настоящий красавец, сидевший в первом ряду, поднялся и спокойно представился.

– Лейтенант Вацлав-Яромир Лех, мэм. До «Равелина», как и мистер Фирс, служил на «Резолюшне» в звене штурмовиков.

Голос у лейтенанта глубокий, насыщенный. Не мужчина, а мечта о свадебном марше, просто. Всем хорош. И лицо умное, приятное, и серые глаза глядят на тебя так, что любая девчонка (и я, увы, не исключение) готова немедленно начать испражнятся кипятком, фигурка – лучше не надо, а руки, боже мой, какие руки. Глядя на них так и представляешь, что они тебя ласкают.

Хорош, ох хорош лейтенант Лех, не то что Фирс. Вроде бы тоже все при мужике, а впечатление производит гаденькое. Глазки масляные, бегающие, будто он тебя взглядом раздевает да по комнате одежду разбрасывает, а улыбочка такая подленькая – невооруженным взглядом гниду видать.

– Очень хорошо. Вы?

– Старшина второй статьи Янис Карклинис, мэм.

Яниса я знаю, жили в одном блоке. Хороший парень, только очень уж холодный. Есть спокойные люди, есть непрошибаемые, а этот именно что холодный, словно в жилах у него не кровь течет, а водичка из под крана.

– Были мастер-курсантом, или что-то другое?

– Пятеро сбитых, мэм. В том числе штурмовик класса «Умтар».

Ого! «Умтар» – это тинбарский аналог нашего «Нибелунга» и его просто так, за здорово живешь, не сбить.

– И на чем дрался? – спросила Дженкинс.

– На "Спитфайер 207", мэм.

Вообще обалдеть. На таком перехватчике кроме пушек даже легкие ракеты не повесить. Хотя пушки там хорошие.

– Вы?

– Маргарита Хлякина, мэм.

Вот ее не знаю совершенно. Маленькая, черноволосая, похожая на веселую обезьянку. Нет, не страшненькая совсем, наоборот, удивительно обаятельная, да и фигура ничего, хотя чуточку и полновата. Самую чуточку.

– Вы?

– Чен Ким Ши, мэм.

– …Роберт Янг, мэм.

– …Андрей Тихонов, мэм.

– Очень хорошо, господамы. Как мне сообщил наш тактик, мистер Льень, «Равелин» выходит на перехват торговых и транспортных судов тинбарцев. Надо думать, на пути Вирсавия-Мемфис. С нами будут четыре рейдера, так что тактические задачи будут состоять из их сопровождения на новых истребителях-штурмовиках "Калибурн М2". Поскольку на этих машинах никто из вас еще не летал… никто из нас еще не летал, все время до выходя на боевое дежурство мы посвятим тому, что будем осваивать эти машинки.

– А «Сузаку» у нас отняли, мэм? – поинтересовался Марк Захарчук.

– Что, так «Фениксы» полюбились? – хмыкнула Дженкинс.

– Да привыкли уже как-то, – поддержал его брат.

– Два остались. Для разведывательных полетов, – Мегера продемонстрировала нам свои зубы, изобразив нечто, отдаленно напоминающее улыбку сидевшего на вегетарианской диете людоеда, – Мне кажется, я даже знаю, кого в них буду посылать. А теперь, брифинг закончен, полеты начинаем через полчаса. Всем все ясно?

Мама моя, только душ принять, на завтрак времени не хватает… А, впрочем, все лучше, чем быть без дела.

– Клэр, – сидевший рядом Тан Ли тихонько ткнул меня в бок, – Мы тут с ребятами подумали… Надо сделать мисс Дженкинс какой-то подарок. Ну, за ту историю в "Зубастой комете". Я тут успел забежать в радиорубку и пообщаться с экипажами рейдеров, они нам готовы продать одну цацку.

– Участвую, – пробормотала я, – Сколько?

Старшина Ольгерд Ян

Окрестности планеты Мемфис

Авианосец «Равелин», ангарная палуба

20 марта 139 Года Федерации, 11 часов 22 минуты

– Так… – Мегера и лейтенанты стояли перед нашим строем, и Дженкинс делала в своем списке какие-то пометки, – Разбиваемся на звенья заново. С машинами быть осторожнее, запасных «Калибурнов» нет и не будет, потому что ставить эти дуры некуда, за своей машиной следить как за любимой мамой. Первое звено, позывной «Белый», командир я, Лиза Энн Дженкинс, позывной Белый 1. Белый 2 – Тан Ли, белый 3 – Батист Лефьер, белый 4 – Ольгерд Ян, белый 5 – Хосе Мартинес. Все равно вместе живете. Кстати, миссис Дэвидсон, вашей новой соседкой будет Хлякина.

– Ай-ай, мэм. – ответила Клэр.

– Второе звено, – продолжала она, – командир Константин Грекин, позывной Черный 1. Марк Захарчук, черный 2, Андрей Захарчук – черный 3, Лун М`Тонга – черный 4… Радуйся девочка, справедливость восторжествовала. Младко Милкович, черный 5.

– Плачь, мальчик, справедливость похерена, – хмыкнул Фирс.

– Джейкоб, помолчи, – поморщилась Дженкинс, – Третье звено, позывной «Зеленый». Зеленый 1 – Джейкоб Фирс, командир. Пилоты: Ли Тай – зеленый 2, Свен Янсен – Зеленый 3, Маргарита Хлякина – зеленый 4, Клэр Элизабет Девидсон – зеленый 5. Ну и четвертое звено, «Красные», под командованием мистера Леха, красного 1. Янис Карклинис – красный 2, Чен Ким Ши – красный 3, Андрей Тихонов – красный 4, Роберт Янг – красный 5. У вас есть минут пятнадцать на то, чтобы повесить в кабины все свои амулеты и побрякушки и освоиться с системами. Все, приступили.

Я подошел к «Калибурну» с белой четверкой на борту и погладил его по обшивке. Машина и впрямь, красивая, мощная, приспособленная к полетам в космосе и атмосфере

– Привет старшина, я твой технарь, – раздался за спиной задорный девичий голос.

– Кто? – я повернулся и обомлел.

Растудыть меня чехвостить, передо мной явилась ты, как мимолетное виденье, как ангел технической службы! Рядом стояла девушка лет двадцати в оранжевом комбезе палубного механика, обтягивающем ее ладную фигурку как перчатка. Пришлось срочно вспоминать самые отвратительные вещи в жизни, иначе со мной бы точно приключился конфуз, потому как летная форма тоже обтягивает как вторая кожа.

– Инга, – протянула она мне руку, – Энсин Инга Борг.

– Ольгерд, – а рукопожатие у нее оказалось очень крепкое, – Ольгерд Ян… мэм.

– Ну надо же, "мэм"! – она рассмеялась, – Это ты у нас летун, а я техподдержка, черная кость. Давай-ка на «ты» и по именам?

– Идет.

– Ух ты, как некоторым везет с механиками, – неслышно подошедший Хосе дружески обнял меня за плечи, – Сударыня, вы не смотрите, что этот тип легко краснеет. Он – главная опасность для целомудрия женской части экипажа на «Равелине».

– Иди ты, – буркнул я, чувствуя что заливаюсь краской, – Не слушай этого балабола.

– Ольгерд, я в каюту за своей кроличьей лапкой, – Мартинес откровенно наслаждался ситуацией, – Тебе принести чего?

– У меня нет талисмана, – я пожал плечами, – Не обзавелся.

– А говорят, что пилоты народ суеверный, – Инга улыбалась, – Впрочем, я тут с Олдом пообщалась и…

Она извлекла из кармана комбеза выточенный из металла «Тар-Зорторг».

– Это из того куска тинбарца, что вытащили из носа твоего «Сузаку». Частичка первого сбитого. Как?

– Спасибо, – я несмело принял модель, а Хосе присвистнул.

– Ну, ни фига ж себе! – сказал Мартинес, – И чего я с такой дистанции никогда никого не сбивал?

– Кстати, насчет сбитых, – добавила Борг, и показала на обшивку под кабиной, где красовался белый силуэт эскорта, – Ты каким значком их обозначать будешь?

– В смысле? – удивился я.

– В прямом, – девушка хмыкнула, – Наносить победы на борт яггербота, это обязанность механика. Есть несколько стандартных трафаретов – звездочки, кружочки, "лезвие секиры", "крылья нетопыря" ну и прочее, но если скажешь – я сделаю личный трафарет.

– Ага, – кивнул Мартинес, – я уже Дику, своему механику, заказал «кельтский» крест.

– Да ладно, пускай будут звездочки, – сказал я.

– Нет, ты не тщеславен! – улыбнулся Хосе.

– Может это и не столь уж плохо, – сказала Инга и мигом нанесла с помощью баллончика белой краски и трафарета (откуда только достала?) звездочку на борту моего "Калибурна", – Не будет подставляться и на рожон лезть.

– Ну все, я побежал за лапкой, – Мартинес исчез.

– А я полез, – я начал карабкаться по приставной лесенке в кабину, – Надо посмотреть управление.

Кабина оказалась тесноватой и напичканной множеством приборов, зато обзор из нее был просто замечательный – вся палуба как на ладони, к тому же имелся приличных размеров экран заднего обзора.

На взлетной полосе царило нормальное перед учебным вылетом столпотворение. Кто-то осматривал машины, кто-то уже был в кабине, кто-то, как Тан Ли, спорил с механиком. Интересно, кстати, о чем они так дискутируют, что Тан, обычно довольно сдержанный, чуть из формы не выпрыгивает?

Оглядев кабину, я нашел место, куда пристроил подарок Инги ("Зорторг" имел магнитный крепеж в районе дюз), надел шлем, подключил провода к костюму и включил бортовой компьютер. Приборы замигали, по телу пробежали легкие мурашки, сигнализируя о том, что сенситивный контакт с системами корабля установлен.

– Вы опознаны как пилот, сэр, – прозвучал в наушниках голос, а в воздухе повис голографический интерфейс ручного управления, – Какой вариант управление выберете?

– Смешанный сенсо-ручной.

– Команда принята, штурвал разблокирован, – голограмма исчезла.

Каждый управляет яггерботом по-своему. Есть умельцы, которые могут водить их на одних сенситивных командах, замерев в креслах как куклы и получая всю информацию от датчиков напрямую в мозг, некоторые применяют только ручное управление, словно автоматика у них отказала напрочь, иные же предпочитают управлять посредством интерфейса. Лично я сочетаю ручное и сенситивное управление. Мне так удобнее, да и в случае серьезного повреждения машины, данные получаемые сенситивно могут быть неточными, а управление работать – только ручное.

Несколько минут я осваивал «Калибурн» в тестовом режиме, изучая его особенности и характеристики, полностью отключившись от окружающего мира.

– Так, мальчики и девочки, – ворвался в наушники голос Дженкинс, – Закрываем колпаки и готовимся к вылету. Белый эскадрон, доложить о готовности.

Я мысленно чертыхнулся и быстро загерметизировал кабину, переключившись на систему автономного жизнеобеспечения. Створки выпускных ворот медленно поползли в сторону.

– Белый 4, к вылету готов, системы работают нормально, – кажется, успел первым.

– Белый 2, – тут же раздался голос Ли, – я готов.

– Белый 1, готов к полету.

– Я белый 5, к старту готов.

– Командиры эскадронов – на общей волне запросила доклады капитан-лейтенант, – доложитесь.

– Черный эскадрон готов.

– Зеленый эскадрон готов.

– Красный эскадрон готов.

– Диспетчер, вылет разрешаю.

И стартовали. Сначала Дженкинс, за ней Тан и Батист, потом мы с Хосе, ну а за нами уже и все остальные.

– Эскадроны, построение "крест", – вновь отдала команду Дженкинс. – Прикрываем «Равелин» по полусферам. Белые и черные верх, остальные низ.

– Я Мама, – донесся до нас незнакомый голос (видимо это был лейтенант Пынзарь, прибывший на замену погибшему Акаките), едва мы заняли позиции у корабля, – до встречи с рейдерами семь минут.

– Роджер, Мама. Эскадроны на перехват.

«Калибурны» оказались и впрямь на редкость послушными машинами, пилотировать которые было одно удовольствие. Может они и уступали в скорости тем же «Сузаку», зато в маневренности и удобстве управления сравнить мне их было не с чем.

Четыре точки на радаре окружили зеленые квадратики, а на поверхности колпака появились отметки наведения на цели. Все машины дружно стартовали в направлении рейдеров.

– Ставлю задачу, – снова раздался в эфире голос Дженкинс. – Эскортирование рейдеров до Мамы при построении «звезда».

– Роджер…

– Роджер…

– Роджер…

– Роджер…

– Эй, белый 1, – влез на нашу частоту незнакомый голос, – я РФМ 22. Чур, меня эскортируешь ты.

– Микольски, ты что ли? – кажется, Мегера удивилась, – Тебя ж с флота списали.

– Таких как я дальше "Красного Барона" не списывают, – хохотнул он в ответ. – Отслужил в системе Ахерона, теперь вот рейдер дали. Так как насчет эскорта?

– Будет тебе эскорт, – усмехнулась в эфире Дженкинс. – Эскадроны, даю наводки на ваши цели.

Мы были уже довольно близко, и оптика кабины услужливо приблизила рейдеры, один из которых окрасился синим цветом сопровождаемой цели. Вот тут-то я и понял, насколько "с миру по нитке" собрана флотилия Мемфис. Из четырех рейдеров все были разных типов.

Рейдер, это строго говоря не совсем корабль, как и канонерка. По сути своей это обычные яггерботы класса тяжелый штурмовик, но снабженные корабельными двигателями, а потому способные совершать межзвездные перелеты. Рейдеры почти не имеют защиты, зато увешаны оружием в таком количестве, что представляют угрозу даже серьёзным кораблям и развивают скорость сравнимую со скоростью перехватчика, канонерские же лодки, напротив, имеют мощный щит, но слабенькое вооружение и скорость.

Наш РФМ 22 оказался сущей малюткой, четырехместная лоханка класса «Квентин». Рядом с ним шли семиместные рейдеры класса «Баунти» и «Эсперанса», а также девятиместный «Вервольф». Все четыре класса с производства уже давно были сняты.

– Белый эскадрон занимаем… Куда, белый 2?!!

Истребитель Ли рванулся вперед из строя, поравнялся с рейдером и синхронизировал с ним скорость, едва не касаясь обшивки корабля. В борту РФМ 22 открылся шлюз, и фигура в скафандре что-то закрепила на орудии «Калибурна».

– Успокойся, Дженкинс, – прозвучал в эфире голос Микольски. – Мне тут надо передать посылку на «Равелин».

– !!!!!!!!!!! – ответила капитан-лейтенант. – Ладно, я с вами потом разберусь. С обоими. Белый 2, вернись в строй, я сказала!

Истребитель Тан Ли ласточкой порхнул обратно и занял свое место в построении.

Открытый космос

Авианосец «Равелин», ангарная палуба

20 марта 139 Года Федерации, 15 часов 44 минуты

Белый 2 сел одним из последних.

Едва Тан Ли вылез из кабины пилота, к нему приблизился невысокий и слегка полноватый лейтенант, позади которого следовали два матроса с анабластами.

– Старшина второй статьи Ли, – голос у офицера был скучающим, а глаза холодными, – Вы арестованы за неподчинение приказу. Сдайте табельное оружие и следуйте за мной.

– Что? – глаза у пилота поползли на лоб.

– Плохо слышите, старшина? – процедил лейтенант.

– Сэр… – Тан Ли глядел все столь же недоверчиво. – Это что шутка?

Вокруг них начали собираться пилоты и техники, привлеченные необычной ситуацией. В ангар меж тем неторопливо вплывал яггербот с белой единицей.

– Никаких шуток, пилот. Сдайте оружие.

– Сэр, вы в своем уме? – Лефьер протолкался вперед.

– Еще одно слово, и отправитесь в карцер с ним, – бросил лейтенант, и, обернувшись, рявкнул на окружающих. – Что собрались?!! Разойдись!!!

– Ли, твою мать!!! – Дженкинс откинула колпак и спрыгнула на палубу не дожидаясь, когда ей подадут лестницу, после чего рванула в сторону «двойки», однако, увидев происходящее, сбавила децибелы в голосе. – Лейтенант Пынзарь, что здесь происходит?

– Пилот Тан арестован за неподчинение приказу, мэм, – ответил лейтенант.

– Чьему приказу? – помрачнела Дженкинс.

– Вашему, мэм, – спокойно произнес Пынзарь. – Последний раз повторяю, старшина, сдайте оружие.

– Так, секунду, – хохотнула капитан-лейтенант. – Я не поняла. А с чего вы взяли, что был факт неподчинения приказу?

Пынзарь посмотрел на Дженкинс как на последнюю дуру.

– Сегодня за работу диспетчерской службы отвечаю я. Я слышал все ваши переговоры, и зафиксировал факт невозвращения в строй по приказу старшего офицера. Если вас подводит память, можете проверить в летном журнале, мэм. Там все отражено.

На какое-то мгновение Дженкинс просто онемела от такой наглости.

– Боже, зачем я пустила в бой Акакиту, – вздохнула она, и, подхватив Пынзаря под локоток, поволокла в сторону. – На пару слов, лейтенант, на пару слов…

За ближайшим же яггерботом, когда они скрылись с глаз собравшихся, Дженкинс, не говоря ни слова, развернулась и вмазала Пынзарю кулаком под дых, затем схватила его за грудки, и рывком выпрямила скрючившегося от боли и отчаянно хватающего ртом воздух офицера.

– Слушай меня, говнюк! – прошипела она ему в лицо. – Покуда я командую пилотами этой лоханки, ни одна блядь не смеет их трогать без моего разрешения, разве что Карсон, и то не факт. Если ты, сука, еще хоть раз попробуешь проявить самодеятельность, тебя будут соскребать с палубы, по которой я тебя размажу как кусок дерьма. Я доступно изложила, лейтенант?

Мегера слегка сдавила ему горло, и Пынзарь отчаянно закивал – да, понял мол, не дурак. Дурак бы не понял.

Из-за истребителя Дженкинс вышла гордой походкой победительницы. Жестом отправив матросов с анабластами куда подальше, она остановилась перед теребящим какой-то контейнер Тан Ли, и, перекатываясь с пятки на носочки и обратно, с минуту грозно смотрела на старшину. К ее удивлению старшина совсем не сник. Более того, рядом собрались все одиннадцать пилотов с первого набора.

"Это уже на бунт смахивает", Дженкинс усмехнулась собственным мыслям.

– Ну, – наконец спросила она у Тан Ли, – и какого хрена, я все спросить-то стесняюсь?

– Мэм, мы тут с ребятами посовещались… – старшина помялся. – Мы хотели вас поблагодарить… Ну, за это… За "Зубастую комету". Это вам. Вот.