Текст книги "Некроинтернационал II (СИ)"

Автор книги: Алексей Малиновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 11. Анимация

Чудеса и чистые руки – вещи несовместимые

Открыв проржавевшую металлическую дверь, мы принялись спускаться вниз по стертым, за сотни лет использования, каменным ступеням. Пахнуло старой мертвечиной, нотками гнили и плесени. Снизу раздавались жуткие скрежещущие звуки, будто кто-то работал на точильном круге или пилил камень особой циркулярной пилой. Не хватало только криков боли и ужаса.

– А почему оно второе? Где-то есть первое? – спросил я, продолжая спуск. Ступени уходили вниз спиралью, каждый новый поворот встречал нас блеском масляных светильников. Странное решение для подобного места, почему нельзя было сделать простую лестницу?

– Понятия не имею, на этом кладбище точно больше ничего нет, – пожал плечами Петер.

Опустившись на добрые десять-пятнадцать метров под землю, мы вышли в объемный зал-пещеру, заставленный множеством каменных саркофагов. С потолка свисали ржавые крючья и цепи, вдалеке виднелись клетки, подобные тем, в которых мы провели недавнюю ночь. Выложенный брусчаткой пол, мягко светился защитным голубым светом.

Здесь нас встретили Ним и Селин.

– Сколько вас можно ждать? Другие уже начали работу, заставят еще лишний час тут сидеть! – поежившись, воскликнула Селин. Она предусмотрительно оделась в утепленный рабочий комбинезон и сейчас напоминала толстяка-ремонтника с железной дороги. Не хватало только масляных пятен и гаечного ключа в руке.

– Перед зеркалом прихорашивались? – Ним была в своём репертуаре. – Тени под глаза плохо ложились? Или может быть за новой помадой в салон Мадам Эккю бегали?

– Да нас… – попытался оправдаться Петер, но я шлепнул его ладонью по спине и просто произнес:

– Идём.

Возле восточной группы саркофагов сновали наши недавние противники, а ныне соратники по наказанию. При помощи грубых железных ломов, они поддевали тяжелые крышки гробниц и смещали их в сторону. Наружу немедленно вырывалось облако жуткого мутно-зеленого смрада. Часть неофитов падала в обморок, часть принималась опорожнять желудки, остальные же, что были самыми крепкими, начинали работу. Взяв в руки длинные багры с хищно блестящими крючками, они втыкали их в темноту саркофага, как следует, нажимали на древки, а после, тащили наружу подсушенный склизкий труп свиньи, овцы или козы. Гадость складировали в особые тележки-вагонетки и отвозили к стене, выстраивая в ряд.

В одной из таких групп уже орудовал наш бравый сосед – Майли. От местной обстановки его побитое лицо приобрело серо-зеленый оттенок, прямо как плесень на булке хлеба. На одежде виднелись следы свежей рвоты, более выдержанного гноя и совсем древней слизи. Мы поздоровались с ним, помахав руками и показав большие пальцы. Он же ограничился гримасой ненависти и принялся еще усерднее ковыряться в каменной могиле.

Парадом командовала высокая женщина в кристально белом, будто отлитом из снега и льда, брючном костюме. Ее лицо скрывали поля широкой ажурной шляпы, а ноги заканчивались туфлями на высокой, будто хрустальной шпильке. Изящная тонкая рука держала мундштук с сигаретой. Женщина глубоко затягивалась и выдыхала сизый мерцающий дым, образующий вокруг нее подобие защитной ауры. Решив проверить, с кем имею дело, я скользнул на Грань и тут же столкнулся с пульсирующим насыщенным голубым светом силуэтом. Передо мной стояла наша сегодняшняя начальница – Младший Магистр и глава кафедры анимации Елена фон Мирро.

– Опаздываете, итак рук не хватает, – не оборачиваясь, произнесла она. Ее голос звучал тихо и высоко, с придыханием, как у знающей своё дело соблазнительницы. Однако по нашим спинам бежали мурашки вовсе не от возбуждения, скорее от иррационального страха.

– Набрали неженок, а мне теперь страдай, – печально выдохнула она. – Берите ломы и распечатывайте седьмой, – изящная рука указала в полутьму на серую гробницу с аляповатым номером на крышке.

Вооружившись инструментами, мы проследовали в указанном направлении и принялись колдовать над крышкой. Та была чертовски тяжелой, будто приклеенной строительным раствором. Наконец, лом в умелых руках Селин пробил зазор, и нам удалось сдвинуть крышку, наружу хлынуло едкое зловоние, раскаленным гвоздем прошившее наши мозги.

– Хоть бы маски какие дали, от одного запаха помереть можно! – стараясь не дышать носом, произнес Петер. Из уголка его рта потянулась блестящая ниточка слюны. До катастрофы оставалось совсем чуть-чуть.

– Неженка! – хмыкнула позеленевшая лицом Нимилори.

– Чем больше практика – тем меньше внимания обращаешь на запахи, – авторитетно заявил я.

Удовольствия от местных ароматов я не испытывал, но и рвотных рефлексов они не вызывали. Привычная рабочая атмосфера.

Петер сложился пополам и принялся добросовестно избавляться от ужина. Я различил куски фасоли, картофеля и чего-то бледно-зеленого. Огурцы? Где он умудрился их достать? В столовой такого не давали.

– Чем ж ты таким занимался до ИМПа? – Вейн напряженно посмотрел на меня, его желудок оказался более крепким.

– А ты уверен, что хочешь знать? – улыбнулся я.

Тот неуверенно пожал плечами и пошел к стойке с баграми.

– Я вообще хочу на инженера машиностроения выучиться, зачем мне нюхать эта гадость? – очистившийся Петер обмотал лицо шарфом и теперь его голос стал глухим и колючим.

– Будто ты не знаешь, что у нас вся экономика на использовании нежити строится, хочешь, не хочешь, а терпеть придется, – ответил я, подкатывая к саркофагу ржавую вонючую тележку.

– Сжечь бы всё здесь и не мучится, – прошелестела Селин. Её лицо было плотно обмотано шарфом, так что на виду были одни глаза.

– Кто бы сомневался! – хмыкнул я.

Облезлый, некогда выкрашенный в красный цвет, багор с неприятным хлюпом вошел в мертвое тело. Я подтянул тощую лохматую тушку наверх и скинул в вагонетку. Кажется, некогда это была собака, сейчас же она напоминала искусственное чучело, собранное из частей диких зверей.

– Зачем их вообще здесь маринуют? Не проще ли использовать свежак? – устало бормотал Петер, доставая четвертое по счету тело.

– Под влиянием «проклятья» их тела приобретают особые свойства и становятся идеальными проводниками для некротических энергий, – ответила Мирро, незаметно подкравшаяся со спины.

– Их легче анимировать? – заинтересовалась Нимилори.

– И это тоже, скоро сама всё увидишь, – улыбнулась Елена. – Достаньте еще шесть собак и штук десять вон тех кошек, – блестящий ноготь указал на грязное полосатое месиво в углу саркофага.

– Держи его! Идрис, я туда не полезу! – неожиданно послышалось с дворянской стороны, отвлекая нас от работы.

Один из благородных трупокопателей умудрился заблеваться до потери сознания и упал прямо в саркофаг. В объятья мертвых, покрытых желтоватой корочкой гноя, свиней.

Мы подбежали к гробнице, чтобы запечатлеть и просмаковать это происшествие во всех красках. Неудачником оказался еще один наш знакомец по столовой – Патрик, если мне не изменяет память.

– Прям родовой склеп, в гости к родственничкам угодил, – давясь смехом, шепнул мне в ухо Петер.

– Прямиком на праздничный ужин, – одобрительно кивнула Ним.

Стараясь сдержать рвущийся наружу смех, я оттащил их обратно к нашему рабочему месту. Не хватало нам еще больше предупреждений заработать. Итак, прославились на весь институт. Стейлон говорил, что мы в числе рекордсменов среди всех неофитов, когда-либо попадавших в ИМП. Стоить чуть поднапрячься – и точно обеспечим себе вечную славу на доске…позора. Как выяснилось, здесь и такая есть.

Свинского родственника удалось достать при помощи тех самых клеток, висевших под потолком. Одна из них сработала отличным подъемником, позволив работникам опуститься вниз и поднять бездыханное тело собрата.

Когда полтора десятка тележек было заполнено отборным гнилым материалом, мы приступили к сбору некрогеля. Эта чудная жидкость вызревала в особых колодцах, расположенных в глубине подземного царства смерти. Выглядели они вполне обычно – высокие каменные круги, сверху ворот, веревка и жестяное ведро. Смущали разве что тяжелые металлические створки крышки, запертые на амбарный замок.

Магистр Мирро раздала нам ключи и заодно объяснила технологию производства ценного вещества.

– Мы скидываем сюда трупы бродяг, купленных в городских моргах. Они опускаются на дно, где подвергаются воздействию проклятой почвы и превращаются в некрогель.

– А для чего крышки и замки? Оно что…хищное? – задал вопрос один из наших незнатных соратников. Имени его я не помнил, точнее совсем не знал, но в недавней драке он проявил себя во всей красе, уложив как минимум двоих противников.

– Можно и так сказать. Некрогель – это субстанция, содержащая в себе концентрированную энергию смерти. Всё дело в том, что трупная плоть разлагается быстро, а вот кости держатся несколько месяцев. Разумеется, из-за обилия энергии они оживают и пытаются прорваться наверх.

– Странно, я всегда думал, что нежить работает на пране… – пробормотал Вейн.

– На лекциях нужно слушать внимательнее, а не в носу ковыряться! – неодобрительно выдала Ним.

– На пране работает управляемая нежить, а вот дикая как раз появляется из подобных нашим колодцев, природных очагов энергии смерти, – объяснила Мирро, выдохнув в нашу сторону облако белесого ароматного дыма. Я почувствовал нотки корицы и странную неестественную симпатию к женщине. Из-под тени шляпы мелькнула хитрая самодовольная улыбка. В голове появились мысли, что магистр весьма молода и привлекательна.

– Потому дикая нежить и нападает на живых – стремится добраться до праны, – сказала она и отошла в сторону, покачивая полными бедрами.

Пара десятков неофитов мужского пола проводили ее голодными взглядами. Впрочем и женского тоже…

Что это она делает? Проводит на нас эксперименты с массовым гипнозом? Или просто издевается? Соблазнить молодого неофита – дело несложное, наверняка многие сегодня проведут ночь, закрывшись в туалетной комнате…

– Что встали? Беритесь за вороты и наливайте жидкость вон в те бочки, – неожиданно выкрикнула она и с наших глаз мигом слетела «розовая» пелена.

Мы даже забыли об опасности появления дикой нежити. И зря. Едва мы с Вейном распечатали один колодцев, как наружу выскочило жуткое костяное чудовище. На человека, лишенного плоти, оно походило меньше всего. Скорее несуразный костяной еж, со множеством голов и конечностей, торчащих из его тушки под самыми необычными углами. Тварь взлетела в воздух на добрых полтора метра, и я почувствовал исходящую от него лютую злобу и потусторонний голод.

Стоявшая чуть поодаль Ним испуганно отскочила в сторону, а Селин наоборот подхватила какой-то багор с лезвием на конце и приготовилась к бою.

Однако стоило чудищу дернуться в нашу сторону, как Елена Мирро щелкнула пальцами и тварь мигом накрыла белая энергетическая сетка. Существо повалилось на каменный пол и принялось ожесточенно извиваться в своих путах.

– Естественная химеризация! Интересный экземпляр созрел, пожалуй, стоит изучить, – задумчиво произнесла магистр, попирая одну из голов твари носком белой туфли.

Вскоре в зале появились два смерда с искусственно выбеленными костяками и утащили "ежа" в одну из лабораторий кафедры анимации.

Больше эксцессов не было, видимо вся злая энергия ушла на создание этой твари. Мы принялись крутить воротки и черпать прозрачную и плотную, как кисель, субстанцию некрогеля. На удивление, пахла она совершенно нейтрально, присутствовал небольшой сладковатый аромат, но после саркофагов с трупами, он уже никого не трогал. У меня появилось навязчивое желание попробовать ее на вкус, но я постеснялся делать это в компании Петера и Вейна.

К концу операции неожиданно очнулся Патрик и дико заверещал от ужаса.

– Выглядит, как выкидыш мертвой свиньи, изнасилованный бешеными шакалами, – поморщившись, констатировала Ним.

– Точнее не скажешь, – с довольной ухмылкой согласился я.

Мне хоть и довелось искупаться в канализации, но…поверьте, этому парню досталось куда больше. Как бы бедняга умом не тронулся.

Завершив забор некрокиселя, вся компания штрафников под конвоем магистра Мирро выдвинулась в корпус "эпсилон", целиком отведенный под кафедру анимации.

* * *

Корпус «эпсилон» выглядел печально и мрачно: некогда красные, а ныне закопченные до неузнаваемости кирпичи фасада; зарешеченные, давно не мытые окна и главный вход, искусно оформленный костями из человеческих конечностей. Над дверью три черепа, источающие из глазниц мягкий магический свет. На коврике доброжелательная надпись: «живым здесь не рады.» В моей душе сразу расцвела симпатия к этому месту.

Выстроившись в колонну, мы вошли внутрь, аккуратно везя перед собой тележки с проклятой мертвечиной и бидоны с некрогелем. Повредить или расплескать материал было страшно. Ведь за преждевременную порчу материала Мирро обещала запереть виновников на неделю во "2-м хранилище".

Внутренняя обстановка оказалась не менее дружелюбной – темный просторный холл в обрамлении дубовых панелей, замызганные серые ковры с абстрактными узорами, на стенах гобелены с изображением жутких казней и по центру – оно. Пирамида, сложенная из отбеленных черепов и костей. Жуткое и величественное зрелище, невольно заставляющее задуматься о смысле жизни и…смерти. Снизу, на подставке, табличка: "Монумент жертвам IVго вероломного вторжения коалиции Оси и Союза".

– Чтить память предков – это хорошо, но здесь же столько материала пропадает… – покачав головой, произнес Петер.

– Тебе-то что? Будешь в своих телегах ковыряться и горя не знать! – не упустила своего шанса Ним.

– Все крупные сражения не обходятся без проклятий, наверняка и здесь нечто подобное, – ответил я, разглядывая крупную крысу, осторожно выглядывающую из глазницы одного из черепов на вершине пирамиды. – Бракованный материал, для дела не годен – вот из него и лепят памятники.

Гремя тележками, мы двинулись дальше. Я ожидал очередного спуска под землю – где ж еще эксперименты над нежитью проводить? Разумеется – в сыром мраке подземелий! Но нет, вместо этого, мы поднялись на третий этаж и вошли в просторную аудиторию-лабораторию. Под потолками мерцали яркие лампы, от света которых мелкие ранки на моей коже начали зудеть. Дезинфекция? Хм, интересно… В помещении располагались полтора десятка секционных столов со странными отверстиями в столешницах. Из них отходили прозрачные шланги, ведущие в трубы, расположенные под полом.

– На случай, если пациент обгадится во время операции, – решил пошутить Вейн.

– Смотри сам не обгадься, когда увидишь, как препарируют трупы! – поддержала его Ним.

– Тут же все пациенты мертвые, чем они, по-твоему, гадить будут? – возмутился Петер.

– Мало ли, при жизни-то они чем-то питались, вдруг не всё вышло… – Вейн пожал плечами, на девичьи колкости он благоразумно не обращал внимания.

К слову, два моих товарища неплохо сошлись. Оказалось, что они родом из одного графства и у них даже имелась пара общих знакомых. Жаль мы были в разных группах и на занятиях пересекались достаточно редко. Впрочем, в следующем году мы всё равно окажемся на разных факультетах.

Мы разместили баки с некрогелем и тележки с мертвечиной в помещении и принялись ждать запаздывающих адептов-практикантов. Они явились ближе к 11 часам вечера и немедленно заняли свои места возле столов. Каждый принес с собой объемный саквояж, и теперь выкладывал разнообразные хирургические инструменты на специальный столик. Я увидел интересный набор скальпелей, несколько видов пил, зажимы, кусачки и даже пару ручных дрелей. Закончив с инструментами, практиканты принялись облачаться в фартуки из прорезиненной темно-зеленой материи, такие же шапочки, перчатки и высокие защитные сапоги. Прежде чем их лица скрылись за широкими очками-масками, я смог узнать в одной из адепток свою должницу – "монохромную" Рисс. Ее лицо всё так же было мертвенно бледным, глаза утопали в тенях, а губы заманчиво блестели от черной как бездна помады. Я помахал ей рукой и получил в ответ хитрую улыбку.

– А нам-то ничего не выдали, похоже, придется в своей одежде работать… – из дворянского «лагеря» послышались недовольные шепотки.

– Да какая разница? Итак, уже замарались…неделю отмываться придётся… – обреченно прошептал высокий парень, с ног до головы вымазанный в желтоватой дурнопахнущей слизи.

Из-за кафедры раздался волнующий голос Елены Мирро. Под ярким светом магических ламп, ее силуэт походил на одну из античных мраморных статуй: изящные формы дышали грацией и женственностью. Удобно расположившись на высоком металлическом кресле, она продолжала курить свой мундштук. Белесый дым расплывался вокруг нее бледным мерцающим туманом.

– Так как работа грязная, мастер Стейлон благородно предоставил вам ассистентов на сегодняшнюю ночь. Можете спокойно работать и не заботиться об уборке отходов и побочных операциях, – она обвела нашу толпу штрафников плотоядным взглядом и неожиданно подмигнула. – Выберите себе трех неофитов в помощь и начинайте.

Не дожидаясь чужого выбора, я быстро пересек расстояние, разделяющее нас с адептами, подскочил к Рисс и принялся шептать ей на ухо:

– Возьми вон тех двоих, – кивком головы я указал на жирдяя Ричи и блондина Майли.

Работа предстояла для всех одинаковая, и потому привлекать в свою компанию Вейна и Петера, или тем более девушек не было смысла. А вот упустить возможность поиздеваться над врагами, используя своё знакомство с адепткой, я не мог.

– Твои друзья? – шепнула она в ответ, прижавшись влажными губами к моему уху.

– Скорее наоборот, хочу чтобы они максимально тесно ознакомились с «материалом», – улыбнулся я.

– Это можно устроить, – в ее голосе промелькнули нотки заинтересованности.

Пока остальные практиканты задумчиво разглядывали своих будущих ассистентов, решая, кто из них выглядит наименее тупо и уродливо, Рисс быстро ткнула пальцами в двух моих оппонентов и велела им подойти. Те как-то странно переглянулись между собой и зашагали в нашу сторону.

Неожиданно, подошедший Ричи, склонился перед адепткой в лёгком полупоклоне:

– Это честь для меня, ваша сиятельство,

Майли выглядел не особо восхищенным, скорее раздосадованным, но тоже слегка поклонился:

– мисс фон Ариньон, моё почтение.

Фон? Выходит моя Рисс дворянских кровей…да еще и судя по обращению "сиятельство" имеет титул не меньше графского. Очень интересно… почему-то при общении с ней у меня даже мысли не возникало, что она может относиться к "благородным". Не было в ней той спеси и желания показать своё превосходство, типичных для большинства современных аристократов. Наоборот, я ощущал в ней некую духовную близость, присущую людям одного класса или профессии.

– Мы не на имперском приёме, можете не гнуть спины, – неожиданно высокомерно ответила она. – Наберите некрогеля в эту емкость, – Рисс протянула им эмалированную кастрюльку с нарисованным на боку голубым цветочком. – И принесите на стол какую-нибудь тварь средних размеров, вроде собаки.

– А он что делать будет? – недовольно буркнул Ричи, глянув в мою сторону.

– А он поможет мне с инструментами, – улыбнулась она.

Я надел перчатки, найденные на столе, взял в руки блестящую, острозаточенную пилу и передал Рисс скальпель с руническими фразами, нанесенными прямо на лезвие. На этом моя помощь закончилась. Иметь "высокопоставленных" знакомых – великая вещь!

Вскоре на большинстве столов появились трупы различных животных, а магистр Мирро поднялась из-за кафедры и, двигаясь между студентами, произнесла свою речь.

– Сегодня вам предстоит показать свои навыки в разделке материала, отделении лишнего, модификации тел и непосредственно в анимации. Так же меня интересует ваше умение обращаться с некрогелем и…действием, которое он оказывает на поднятую нежить. Здесь много неофитов, поэтому прошу вас быть предельно аккуратными и осторожными. Если трупов в этой комнате станет больше – по головке вас никто не погладит… – неприятно улыбнулась она и вновь подмигнула студентам-новичкам. Я заметил, что несколько человек боязливо вздрогнули.

Труп, лежащий на нашем столе, принадлежал сморщенной, обритой на лысо, овце. Положив мертвое существо на спину, мы развели его конечности в стороны и зафиксировали, привязав жгутами к специальным крючкам, идущим по низу стола. Ловким движением руки, Рисс вспорола брюхо овцы от горла до низа живота и, схватившись за края разреза, развела плоть в стороны. Я помог ей и зафиксировал края раны при помощи специальных зажимов. Злорадно улыбнувшись, графиня воткнула скальпель в район пищевода и тут же ретировалась. Наружу вырвался густой черно-зеленый фонтанчик, прямой наводкой брызнувший в лицо Майли. Пахнуло жутким, нечеловеческим смрадом. Уж не знаю, что проклятая земля делала с телами, но запах получился совершенно непереносимый! От такого аромата, даже я почувствовал легкое головокружение и неприятное колыхание желудка. Стоит ли говорить об остальных студентах? Майли немедленно вырвало на Ричи, а тот упал в обморок, едва не размозжив себе голову об угол операционного стола. Я лишь чудом успел поймать его и аккуратно уложить на пол.

– А ты, я вижу, парень не брезгливый, – одобрительно хмыкнул Рисс, не заметив на моём лице и тени отвращения. – Уже приходилось заниматься подобным?

– Жизнь – штука тяжелая, всякое бывало, – уклончиво ответил я и подмигнул ей.

– Сунь ему под нос, – Рисс, как ни в чем не бывало, достала из кармана бутылёк с прозрачной жидкостью и протянула мне.

Знакомая штука! В лаборатории Агеона мне уже приходилось пользоваться подобным средством. Открыв крышку, я приложился обоими ноздрями к горлышку и глубоко вдохнул. Пробрало так, будто мне в ноздри воткнули два гвоздя, а мозг облили попеременно кипятком и ледяной водой. Удовольствие не из лучших, зато в ближайшие полчаса запахи меня больше не побеспокоят. Привычка привычкой, но я же не извращенец, чтобы добровольно дышать этой проклятой трупниной. Повернувшись к Майли, я дал опробовать чудодейственной жидкости ему, а после принялся за Ричи. Я бы с удовольствием наслаждался их страданием и дальше, но эдак они совсем из строя выйдут. И кто тогда будет выполнять грязную работу?

Пока я занимался реанимированием ассистентов, графиня успела располосовать тушу на республиканский флаг. Кожа была аккуратно надрезана на туловище, голове и всех конечностях, и сейчас лежала лоскутами на столе, напоминая влажные этикетки, снятые с пивных бутылок. Рисс стояла у морды овцы и, открыв ее пасть, затачивала зубы при помощи напильника.

– Это еще зачем? – удивился я.

– Увидишь, – хитро улыбнулась она, желая сохранить интригу, но увидев мое разочарование тут же сдалась:

– В конце между анимированными тварями будет бой, без острых зубов никак не обойтись!

Бледная парочка Ричи и Майли подошли к столу и тут же получили новый приказ.

– Уберите все внутренние органы, сегодня они не понадобятся, – сказала Рисс, указав ногой на жестяное ведро.

Засучив рукава, те принялись за дело – голые руки потащили наружу истекающий гноем длинный, словно червь кишечник, черные почки, желтоватую печень и красно-серое, прогнившее насквозь, сердце. Работенка была не из приятных – гнилая кровь, слизь и полупереваренная пища, оставшаяся в пищеводе, обильно брызгала на моих "приятелей", превращая их в подобие потомка свиней – Патрика. Я стоял в сторонке и наблюдал за этим процессом с крайним удовлетворением. Однако как всё хорошо складывается: может быть дворянчики усвоят урок, что связываться со мной чревато неприятностями и успокоятся? Или всё-таки стоит закрепить успех? Проживая в одном общежитии легко найти способ мести… Я решил отложить этот вопрос и посмотреть на дальнейшее поведение моих оппонентов.

Когда операция была выполнена, униженные, позеленевшие лицами ассистенты вымыли внутреннюю полость овцы с каким-то розовым раствором, а после принялись натирать ее некрогелем. Я занимался тем же, обмазывая "киселем смерти" оголенные конечности и обритую налысо голову будущей твари.

– А для чего это вообще нужно? – спросил я у девушки, орудующей длинным блестящим щупом в мозгу покойного животного. Из ушей овцы тонкой струйкой текла темно-розовая густая жидкость.

– Некрогель придаст существу повышенные прочностные характеристики, и напитает некротической энергией, нужной для оживления, – ответила Рисс, соблазнительно прижавшись ко мне боком.

– То есть оно само оживёт? – спросил я, продолжая одной рукой натирать череп, а другой незаметно, под плащом, приобнял ее за талию.

– Вроде того. После анимации мне нужно будет внедрить в него свою прану и перехватить контроль. Это как с созданием заклятий. Вас ведь уже начали учить? – спросила она.

Я кивнул.

– Ну вот, тварь пробуждается и немедленно идет в атаку. Я должна перебороть ее дикие инстинкты и подчинить своей воле. Дальше она будет действовать как марионетка.

– То есть ты будешь управлять ей напрямую? В полном контакте? И ходить и даже…кусать? – удивлённо произнес я, продолжая обнимать девушку.

Та на удивление и не думала сопротивляться.

– Почти, я могу взять полный контроль всего тела или отдельной его части. Но это неудобно. Мы пользуемся набором витражей, которые стимулируют ее двигательные инстинкты. Я лишь буду направлять агрессию.

Нашу милую беседу прервал дикий нечеловеческий визг: мы синхронно обернулись и увидели, как восставшая из мертвых свинья, яростно вцепилась в руку бедолаги Патрика. Ее глаза горели загробным тускло-зеленым светом, а челюсти планомерно сдирали с конечности кожу и мясо. Я уже было понадеялся, что тварь загрызет его насмерть и приготовился к отличному зрелищу, но тут вмешался "хозяин свиньи". Ответственный за живность практикант, выстрелил в ее голову пучком мутно-белых нитей и уставился на нее сосредоточенным взглядом. Пару секунд та сопротивлялась, но всё же была подавлена и полностью перешла под контроль адепта. Я расстроенно вздохнул.

– Я же говорила быть аккуратнее! – строго произнесла магистр Елена, подошедшая к ученикам.

– Я и сделать ничего не успел! Только отвернулся, и она ожила! – оправдывался практикант.

Мирро внимательно осмотрела пострадавшего и вынесла вердикт:

– М-м, он же в саркофаг упал. Видимо одежда пропиталась остаточными эманациями… – задумчиво произнесла она.

– Пожалуй, наказаний для тебя на сегодня достаточно, можешь идти в душ, а после в медчасть, – Мирро обратилась к покусанному Патрику.

Тот вяло кивнул и, поднявшись на ноги, заковылял к выходу.

В сторонке зашептались двое неофитов:

– Может тоже дать себя покусать какой-нибудь свинье, сколько нас еще будут пытать? До самого утра? Я уже на ногах не стою…

Однако ожидания бедолаг не оправдались. Все приготовления и тесты завершились всего лишь около трёх часов ночи. Магистр проинспектировала стоящих на столах, анимированных тварей, выставила оценки практикантам и разрешила начинать бои.

В задней части аудитории начертили на полу круг диаметром в десять метров, огородили силовым полем и началось самое странное, из когда-либо виденных мною зрелищ.

* * *

Первыми на ристалище вышли две кудлатых собаки: из их пастей вылетали редкие серебряные капли, а глаза горели потусторонним зеленым огнем. Вторая собака, невысокая, с вытянутым мускулистым туловищем, была намного мощнее. И яростней. Она напоминала смесь мускулистого слона с какой-то южной зверюгой. Первая же – типичная овчарка, но я чувствовал, что в ней скрывается какой-то секрет – не зря же ее «хозяин» так подозрительно ухмылялся. Издав жуткий хрип, они ринулись вперёд и принялись рвать друг друга острыми, точно лезвия бритв, зубами и когтями. Многочасовая работа была уничтожена за считанные минуты. Шкура клочьями слезала с их мертвых туш, гнилая плоть сочными шматками падала на пол, откушенные конечности разлетались по залу, но твари продолжали драться, не обращая внимания на подобные мелочи. Ни боли, ни чувства самосохранения у них не было.

Наконец, мускулистая нежить вцепилась в шею овчарке, послышался скрежет зубов о позвоночник и, казалось, победа останется за ней! Но, в этот же момент, раздался металлический щелчок и голову тучного зверя пробили несколько острых стальных лезвий, спрятанных под плотью овчарки. Сработала техномагическая ловушка, недавно поступившая на рынок. Я читал о подобном в газете, одолженной у Петера.

– Так не честно! – возопил хозяин поверженной псины, едва удерживаясь от того, чтобы самому броситься в драку.

– Никто не запрещал этого делать! – возразил довольный победитель, принимающий поздравления от своих товарищей.

– Верно, запрета не было. Я просто как-то не подумала об этом, – заявила магистр Елена, томной походкой подошедшая к полю боя и сейчас с видом эксперта осматривающая ловушку.

– Хвалю за идею! – она одобрительно подмигнула победителю. Тот мгновенно смутился и покраснел.

– Маги – не тупые болванчики, мы всегда ищем что-то новое, если есть возможность схитрить или использовать лазейку – делайте это. В конце концов, подобный подход не раз спасет вам жизнь, – погрузившись в мысли, туманно ответила Мирро.

Наша с Рисс овца, которую я нарек именем Пошлая Молли, вышла против тощего облезлого борова и замерла в своём углу ринга.(пару месяцев назад мне довелось присутствовать на уличном концерте бард-бенда с одноименным названием, так вот лицо их солиста было один в один, как морда нашей нежити.) Боров помчался в таранную атаку, грозно вращая глазами и хрустя мощными зубами. Овца сохраняла кристальное спокойствие, она выжидала. Едва противник приблизился на расстояние метра, как Молли совершила мгновенный разворот и ударила в голову свиньи двумя заточенными копытами, укрепленными до стальной прочности. Череп борова не смог выдержать мощной атаки, и с громким хрустом лопнул подобно арбузу, оросив присутствующих спреем из гнилых мозгов. Вражеский адепт утратил контроль над своим созданием, и победа осталась за нами.

Окружающие восхищенно зааплодировали:

– Хитро придумано!

– Отличная реакция! Еще бы чуть-чуть и эта свинья ее бы просто снесла!

– Нужно было укреплять лобную кость, это ж очевидно!

Ожидая пока выступят другие конкурсанты, мы с Рисс вернулись к хирургическому столу. Она решила добавить овце еще один сюрприз. Молли чувствовала себя прекрасно и выполняла команды, будто дрессированная собака. Она с жертвенной покорностью запрыгнула на стол и легла на живот, выпятив вперед голову с мутными изумрудными глазами.

– Кстати, как обстоят дела с нашей маленькой договоренностью? – устроившись рядом с девушкой, спросил я.

Честно говоря, после всех приключений последней недели, я до сих пор чувствовал себя не лучшим образом и на роль героя-любовника никак не тянул, но когда еще выдастся случай…прояснить "отношения"?