Текст книги "Пути и стены (СИ)"

Автор книги: Алексей Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Виал видел – издалека, – останки чудовищ, но относился скептически к сообщениям о том, что это кости богов или драконов. Как любой моряк, он любит приврать и знает, как правда раздувается в огромный пузырь лжи. Благодаря этому возрастает стоимость товара. Людям не интересны изысканные предметы, если они изготовлены из обычных костей. Даже слоновая кость не так возбуждает страсть собирателей.

Это же относится и к мастерству резчиков по дереву. Или мастер будет работать с местным дубом, или закажет материал – точно такой же, – за тысячу миль отсюда.

Люди ведь не понимают, что вещь от этого не становится уникальной. Мастерство резчика заключено не в материале, а в его руках. Торговцы этим пользуются, объявляют любой товар уникальным и редким.

Но кости с побережья действительно уникальны. Огромные скелеты, что видел Виал, поражают воображение.

Истории о скелетах проносятся через тысячи миль водного пространства, десятки земель и царств. Они меняются, обрастают легендами. А ведь, правда ничуть не поразительней легенд. Даже сами резчики не знают, что за кости лежат на побережье.

Как-то Виалу и Дуиллу, который тогда еще выходил в море, предложили доставить скелет в столицу. К сожалению, это не удалось. Не позволили местные, считающие себя хранителями могильников. Хотя они сами не гнушаются из костей делать поделки.

Не случись гражданская война, о неудаче торговцев не забыли бы. Им повезло, власть поменялась. Прошлый правитель вскрыл себе вены, и за год междоусобицы изменилось многое.

Простые торговцы стали важными земледельцами. Бывшие господа ушли в родовые склепы, их земли поделили между собой новые хозяева жизни.

Виал прогуливался по роще, дожидаясь заката. Ему опротивел вид моря, деревья ему нравился больше. Впрочем, и раньше Виал не любил открытую соленую пустыню. Ему нравится возможность видеть новые земли, других людей. Потому он не продает лодку, не покупает таберну в порту.

На это у него есть средства. Обирать моряков, продавая разбавленную выпивку, он не желает. Не потому что сочувствует им, а потому что будет завидовать их свободному духу. Тем, кто ходит об руку со смертью, нечего терять. А владелец таберны может потерять все.

И он просто боялся. Со стороны деятельность корчмаря проста. На деле же слишком много сложностей. Не помогут связи с администрацией порта и городскими магистратами. Придется так же, как Дуиллу поддерживать связь с теми, кто в море. Пользоваться их услугами. Остаться торговцем, взвалив на себя ношу управления таберной.

Дуилл не раз говорил, что устал от управления усадьбой, работой на форуме. Однако он не продает свою землю, не возвращается в порт. Все это разговоры, так и Виал говорит о покупке таберны в порту.

Дождавшись заката, Виал повернул обратно в усадьбу. Уже на пути к ней он увидел всадников, направляющихся к усадьбе. То наверняка был хозяин и его наемники, а так же надсмотрщики. Дуилл возвращался домой, не зная, что его приятель приехал в гости.

Да, его ждет неприятный разговор. Виал прибавил шаг, чтобы встретиться с коллегой на пути к усадьбе.

Глава 2.

Всадники приближались. Трое из них были надсмотрщиками, что работали в полях, а остальные воинами. Не считая, конечно, хозяина. Такого небольшого отряда достаточно, чтобы владелец земли чувствовал себя в безопасности. Как не раз замечал Виал, в этой местности не приходится опасаться разбойников. И все же, Дуилл считал, что расходы на наемников оправданы.

Прошлый хозяин земли тоже считал, что дома ему ничего не угрожает. И где он теперь?

Не сказать, что десяток воинов и рабов защитит собственность Дуилла, но они позволят ему скрыться. А благодаря связям – спасибо Виалу, – Дуилл всегда сможет найти укрытие и работу.

Всадники заметили путника и остановились. Только владелец усадьбы направился к гостю. Он еще не знал, кто это идет к нему, но не почтить гостя вниманием не мог. Таковы правила.

Виал неспешно шел по тропе. Всадники видели, что он без вещей и посоха, но явно не был домашним рабом. Они встретились на тропе между полями. Дуилл узнал старого приятеля, спешился в десяти шагах и бросился к нему навстречу.

Друзья столкнулись в объятиях, без всякого притворства радуясь встрече.

– Косс! – воскликнул Дуилл. – Стервец, почему ты не предупредил?!

– А, – махнул рукой Виал, – долгая история.

– Ты уже заходил? Сообщил о своем приходе? Как раз вино настоялось, откроем бочонок. Сладкого давно не пил. А тут такой повод!

– Оставь, вино в такую пору пить только легкое и подогретое.

– Ерунда, мне лучше знать, что пить сейчас. Пойдем быстрее!

Дуилл взял под локоть приятеля, потащил к лошади. Ему не удалось уговорить коллегу сесть в седло. Хоть он и догадывался, что Виал не особо уверенно чувствует себя в седле, не мог не предложить.

Они пошли по дороге, а наемники и надсмотрщики следовали за ними. Дуилл обрушился на приятеля с расспросами. Хоть прошло не так много времени, но Виалу было что рассказать. Его работа рутинная, как и у земледельца. Но общие знакомые, их судьбы интересовали Дуилла. Он не хотел терять прошлых связей, ведь это тот фундамент, на котором он вырос. База колонны.

– Так ты не знал, что я приеду? – уточнил Виал.

– Друг мой, если бы я знал, – ответил Дуилл. – я бы подготовился.

– Странно, я отправил посланника еще месяц назад.

– Сбежал?

– Это не был раб. Медник с телегой, я оказывал ему услуги. Он уверял меня, что доберется до твоего дома.

– Как его звали? Быть может, с ним случилось что.

Виал пожал плечами, но назвал имя. На самом деле, его не особо беспокоила судьба ремесленника. Хотя это был умелый и надежный человек, жаль такого потерять. Наверняка он сейчас где-то на востоке, стоит голый на рынке перед толпой покупателей. Не самая плохая судьба, ведь ремесленники стоят дорого, их не станут в кандалах гнать в каменоломни.

– Попробуй узнать, – закончил Виал. – Меня больше беспокоит, что ты не получил послание.

– Потом, Косс, – махнул рукой Дуилл. – Я понимаю, что ты пришел сейчас не просто так. А с какой-то целью.

Виал кивнул и взглянул на друга.

За прошедшие полгода он не изменился. Все такой же высокий, черноволосый и худой. Волосы даже не поседели, хотя работа в городском совете требует огромного напряжения. А Дуилл справляется. Только ляжки у него стали толще – стал чаще ездить верхом, натренировал.

Одежда на Дуилле была старой, потрепанной, залатанной, но чистой. Интересно, он таким образом изображал свое смирение и бедность или на самом деле испытывал недостаток в средствах. Как всякий торговец Дуилл не тратил деньги на ерунду вроде золотых и серебряных побрякушек. Он предпочтет прибыль пустить в дело, не иметь наличных средств. Ведь деньги, лежащие в кубышке, это ничто. Деньги должны работать, создавать себя!

Виал улыбнулся, подумав об этом. Его друг всегда умел заставлять деньги работать. И за видимой бедностью может скрываться богатейший человек региона. Взятки, имущество, договора и верные друзья – вот его капитал. А золото и серебро подобны песку, быстро уходят из рук.

Сам Виал более расточительный. Предпочитал пускать деньги не в дело, а в развлечения. Не выпивка, женщины и игры, а сумасшедшие проекты. Иногда удавалось вернуть затраты, но чаще он терял деньги. И все равно продолжал свою игру. А приятели, вроде Дуилла, его поддерживали. Ведь в коллегии торговцев нужны разные люди, с разными склонностями. Иначе конкуренты выдавят с рынка.

И члены коллегии понимают слабости и сильные стороны как друзей, так и самих себя. Этот баланс проверен временем. Коллегия мореходов Циралиса одна из самых успешных в Гирции. И только Дуилл покинул ее, что тоже укладывается в стратегию развития коллегии. Ведь мореходам нужна спокойная гавань. Дуилл обеспечивает ее, скупая собственность в ближайшем городе, снабжая латифундии рабами. А где он берет рабов? В коллегии Циралиса!

Это баланс, стабильность, но Виал собирался его нарушить, обретя право торговли с костерезчиками на побережье. Это тоже принесет коллегии огромную прибыль, но разрушит баланс между ее членами. Виал займет место председателя коллегии.

Потому он не распространялся о своих планах, мог довериться только Дуиллу, который уже ушел от внутренней борьбы в торговой коллегии. Только он мог поддержать приятеля, обеспечив его ресурсами. Но даже Дуиллу нельзя говорить о цели путешествия.

Вот почему так плохо, что письмо не пришло. Виал знал, что его друг будет говорить, если ему дать время на размышление. Тот всегда отличался осторожным характером, предпочитал глубокую подготовку. Потому застигнутый врасплох, он может оказаться весьма непредсказуемым. А это вредно, опасно.

Стоит выпить с ним, пьяный Дуилл покладистый. А уже утром, на трезвую голову, он не сможет отказаться от своих слов. Проблема в том, что Виал не умел пить.

Дилемма.

Придется импровизировать, как всегда.

Добравшись до ворот дома, всадники спешились. Надсмотрщики отправились открывать врата. Раб привратник встречал господина, выглядывая из-за двери. Он не имел права переступить порог дома – роль, отведенная ему, не позволяла.

– Уже познакомился с рабом? – спросил Дуилл, указав на привратника.

– Да, имел такую честь. Как он тебе? Подходящего выбрал? Могу представить, как тяжело найти верного человека.

Виал осекся, он не хотел делать намеки на цель своего визита. Получилось само собой, все его мысли заняты этим.

– Хотел назвать его Каламин Секунд, в честь прошлого привратника. Да и привычней было бы. Имя получается таким длинным, неудобно.

– Это точно, слишком много чести, – Виал посмеялся.

Давать рабам такие длинные имена не входит в привычку граждан. Так рабы могут возомнить о себе невесть что. Имя должно быть коротким, емким, запоминающимся и чуть унизительным. Чтобы раб всегда чувствовал свое приниженное положение. А если гражданину лень выдумывать, можно назвать раба по имени его племени.

– Прошлое имя тоже оставлять нельзя.

– Да?

– Я купил его на рынке, куда отправил его прошлый хозяин. Старик стоял с табличкой, продавал сам себя. Не нужен никому. Я взял его себе, он так радовался, что готов был ползать на коленях.

В голосе Дуилла слышалось неодобрение. Виал удивился, раньше он не замечал в приятеле такой мягкости. Городская жизнь, свободное время заставляют его много думать. И думает он о вредных вещах.

– И юмор у его хозяина был своеобразный. Не женатый человек, имеющий права отца трех детей! Хотя у самого и детей нет, а льготы получает. Что за времена...

– Так что за имя?

– Вульвий.

Не такое уж плохое имя, хоть и забавное, подумал Виал. Но человеку вроде Дуилла, в его положении отца семейства и члена городского совета, необходим особенный декор. Усадьба может быть бедной, но чистой и созданной по всем канонам. И маслобойни, и винный погреб. Не важно, что вино не покупают, его все равно будут делать. Хотя бы для себя.

Образ идеального поместья создан сотни лет назад праотцами. Освящен древностью, в общем.

Глупость конечно, нет ничего лучше простой прибыли. Раньше Дуилл спокойно расставался с убыточным производством. А теперь содержит этот дом, эти сады только для того, чтобы слыть честным гражданином, трудящимся на своей земле.

Таковы требования к члену городского совета.

– Да, – согласился для вида Виал, – имя ему не подходит. Он же не старуха.

– У меня жена, дети, – добавил Дуилл. – Неприлично содержать такого в доме.

– Так отправь его куда-нибудь...

– Ох, не все так просто. Этот человек счастлив, что я взял его к себе. Он будет драться со всяким, кто попытается пройти через ворота и навредить мне. Верность не купишь.

Всех своих рабов Дуилл пытался подстроить под эту максиму. У него получалось, может, не всегда. Виал сомневался, что от старика привратника будет толк, что он не предаст хозяина, если ему предложат бутыль вина. Озвучивать эти мысли гость не стал, не хотел обижать приятеля. Иногда он предупреждал его, чтобы не слишком полагался на верность рабов, этого достаточно.

К тому же, сам Виал пришел сюда, собираясь получить верного помощника. Вот, он признал свое поражение, согласился с доводами коллеги.

– Пусть так, назовешь его Харон и хватит.

– Ох, твои шутки не всегда уместны. К тому же у моих соседей... да, у троих есть свои Хароны. Хочешь, чтобы я стал одним из них?

– Ты вроде бы всегда стремился стать одним из них, – заметил Виал.

– Их не осудят, а меня осудят, высмеют. Потому что я выскочка.

– Какие проблемы. Мы так и будем спорить или пойдем в дом? Я, конечно, люблю питаться на свежем воздухе, но хотелось бы делать это в комфортных условиях.

Хозяин хлопнул себя по лбу, извинился и направился к воротам. Наемники последовали за ним, они тоже хотели побыстрее добраться до кроватей, но не подгоняли нанимателя. Приходится терпеть причуды того, кто платит тебе за работу.

– Как видишь, – сказал Дуилл, – ничего не изменилось.

Он широким жестом указал на усадьбу, сараи вокруг и работников. У работающих на земле вообще редко случаются перемены. Обычно бывают неурожаи, и они дохнут. Вот и все развлечения. Унылый быт, но стабильно спокойный.

Крестьяне ужасаются от деятельности торговцев, настолько безрассудных, чтобы выходить в море. А торговцы ужасаются тому, как люди могут изо дня в день копаться на одном и том же клочке земли.

В общем, они не понимают друг друга и потому не любят. Лишь "полукровки" вроде Дуилла помогают объединить два мира.

Коня Дуилл передал рабу и отправился с гостем в дом. Сам он не любил заниматься животными, потому содержал конюха. Не каждый землевладелец может позволить себе специалиста. Но Дуилл не потомственный землевладелец, он не умеет работать с животными. С людьми у него получается лучше.

К тому же, будучи членом совета, он наверняка может покрыть расходы на содержание имения.

Гостя проводили в сад, где уже на открытом воздухе стояли два ложа, а между ними большой стол. Виал помнил этот стол по прошлым визитам. Этому предмету мебели приходилось выдерживать множество испытаний от пьяных людей. На нем боролись на руках, кидали в него ножи, топоры, подпаливали, заливали вином и кровью. Столешница была изрезана ранами, сохранила следы от напитков и жидкостей.

Менять этот стол Дуилл отказывался. Но выносили его только для друзей. Наверное, потому что друзья позволяют себе много лишнего, в отличие от других гостей.

Виал усмехнулся. Пару царапин он оставил на этом столе. И когда друзей не станет, дубовая столешница будет напоминать о совместных пирушках. Каждый год Виал рискует не вернуться из похода. И даже став во главе коллегии, останется ли он в порту?

Рабы готовили стол к предстоящему пиру. Никаких изысков – у Арвины не было времени. Но в погребах ее хозяина всегда хранится множество угощений. Да и гости не требуют от него заморских яств.

Домашние колбаски и соленья, неразбавленное вино, выпечка и каши, сушеные фрукты, озерная рыба во всех возможных ракурсах. Есть где разгуляться аппетиту.

Виал улыбнулся. Хоть он не собирался заставлять приятеля готовить угощение, радовался при виде стола и глиняных мисок.

В саду было довольно уныло, но погода стояла теплая, так что ужин на свежем воздухе пойдет только на пользу. За прошедшие месяцы Дуилл извелся, обедая в помещении. Он так же скучает по открытым пространствам, понял Виал.

Грядки были пусты, лишь местами уцелели прошлогодние стебельки. Некоторые даже сохранили зеленый цвет, что удивило Виала. Пока рабы готовили пиршественный стол, гость решил пройтись. Он не раз тут был, знал сад, словно это была его собственность.

Небольшой водоем с восточной стороны пустовал. В нем не удастся разместить рыбу для развлечения владельца усадьбы. Не раз Виал спрашивал, почему его друг не построит больший водоем. У него ведь есть средства и возможности, дело не в экономии. Но хозяин всегда отнекивался. Как понял Виал, его друг просто не хочет запирать водных жителей в каменном водоеме. Они ценят свободу, живут не ради развлечения.

Возможно, так думает его коллега. Или то мысли самого Виала.

Кустарники вокруг водоема стояли голыми, сбросившими листву. Вечнозеленых среди них не было, зато деревья красовались иголками: несколько сосен, парочка елей и еще какая-то мелочь. Только эти растения оживляли пейзаж.

Голые стены не носили украшений. Летом их закрывают вьюнковые заросли и листья кустарников. Не имело смысла раскрашивать стены, хотя, как знал Виал, многие землевладельцы тратятся на фрески. Зачем подобные украшения на улице, да еще скрытые за растениями.

Нет, конечно, забавно идти и вдруг обнаружить за ветками какую-то картину. Но скорее обнаружишь слой обвалившейся штукатурки. И потом доказывай, что это так задумано.

Пиршественный стол расположили на площадке посредине сада. Место было украшено галечной мозаикой – ничего сложного, просто орнамент в виде кругов. Галька бралась с берега ручья, выкладывалась своими силами. Так что для владельца усадьбы она ничего не стоила, достаточно было выделить двух рабов на это дело.

Вот так с позиций расходов Виал смотрел на поместье коллеги. Порой он спрашивал, как Дуилл относится к этому месту. Изменилось ли его отношение к усадьбе, она все так же остается для него просто способом вложить деньги.

Дуилл не мог ничего толком объяснить. Он точно стал иначе относиться к усадьбе, земле вокруг нее. Пусть не он вложил силы, проливал кровь за эту землю, все равно она ему дорога.

На стол рабы начали выставлять посуду для ужина: два больших блюда, украшенных изображениями морских гадов; стеклянные кубки, стоящие дороже бронзовых кувшинов для воды; оловянные ложки и ножи. Всего лишь подготовка, но так интересно наблюдать за ними.

Ложа тоже украсили – набросали на них белые покрывала, несколько цветных подушек, рядом поставили горшки. Вдруг кому-то из пирующих приспичит или станет плохо.

На одной из грядок улеглась собака, ожидающая начало пира. Их тут много, но большую часть запирают на псарне. А свободногуляющие песики обычно не представляют угрозы для воров и домашних. Это обычные животные, которые веселят своим видом, их никто специально не кормит, но не прогоняют.

В большой усадьбе может проживать множество паразитов. Не только собак и котов, еще найдутся мыши и клопы.

От всех от них не избавишься, приходится мириться. Четвероногие даже развлекают домашних. Даже сам Дуилл порой подкармливает беспородных псин.

Виал расположился на подготовленном ложе. Ему принесли чашу с теплой водой и полотенце. Умывшись, Виал отставил чашу и накинул на плечо полотенце. Хозяин усадьбы все не появлялся. Наверняка занят, раздавая указания домашним рабам. Приход гостя застал его врасплох, вот ему и приходится торопиться, пытаясь подготовиться к завтрашнему дню. Если самостоятельно не заниматься хозяйством, все развалится. Один день безделья будет стоить недели тяжелого труда.

Ведь развлекаться будет не только хозяин, но и рабы.

На стол принесли свежего хлеба, заранее порезанного. К кувшинам с водой поставили глиняный, в котором наверняка было вино. Виал не стал его открывать, не дождавшись приятеля. Неприлично без него начинать. К тому же, сначала необходимо поесть, а уже потом можно употребить пьянящую жидкость.

Принесли птицу – две тушки, жаренные на вертеле. От них сильно пахло специями и медом. Видать курицы были старыми, вот и пришлось употреблять больше специй. Само мясо у них никакое, жесткое и сухое, промариновать их не успели. Но даже эти тощие птахи выглядели аппетитно.

Виал припомнил, что ел в последний раз: черствый хлеб и соленый сыр. Настолько соленый, что слезы наворачивались. И не было масла, чтобы все это немного сбалансировать.

Так он питался в течение пяти дней, а до этого жрал солонину и кашу. Иногда развлекался рыбой, выловленной в море. Вот рыба была хороша. Чего горожане относятся к ней так пренебрежительно?

Гарниром для птицы служили корнеплоды, в числе которых была репа и редька, а так же несколько запеченных луковиц. Большое блюдо с медовыми булочками поставили рядом. Виал оценил мастерство Арвины, успевшей за пару часов приготовить два десятка пряных булочек. Эти румяные колобки были политы сладким душистым медом, и каждая запекалась на лавровом листе. Сушеном, потому что свежий сейчас не найти.

Виал не удержался и схватил одну булочку. Разломив ее, он учуял сладкий виноградный аромат. Похоже, муку замесили на вине. На вкус булочка была кисловатой, но это компенсировалось медом.

– Отлично! – воскликнул Виал, вытирая пальцы о полотенце.

В это время появился хозяин. Он успел переодеться в серую тунику, на ногах у него были деревянные сандалии.

– Приветствую, друг! – Виал поднял надкусанную булочку.

– И тебе хорошего вечера. Угощайся.

– Да я уже.

Дуилл расположился на ложе напротив гостя. Между ними оказался стол, заставленный едой. Принесли миски с фруктами, законсервированными в меду. Там были и груши, и яблоки, и виноград. Соленые грибы поставили рядом.

– Из моих лесов, – похвастался Дуилл.

Да, летом на столе было больше зелени, овощей. Выглядело богаче, больше. Зато сейчас можно побаловаться соленостями.

Один из рабов Дуилла остался рядом, он нарезал курицу и раскладывал кусочки по мискам. Пирующие ели руками, молча и неторопливо. Ложки они использовали только чтобы зачерпнуть варенья или консервированных фруктов, но услужливый раб предупреждал желания господ.

В течение часа друзья ужинали, лишь иногда отрываясь от еды, чтобы восхвалить старания Арвины. Кухарка должна была их слышать, проследит, чтобы господам все понравилось.

Перемен блюд не было, хватило и того, что принесли. В это время в усадьбе с едой туговато и этот пир стоит дорого.

Наконец пришел черед вина. К тому времени уже стемнело, рабы принесли жаровню. Ее света едва хватало, чтобы был виден стол и кубки на нем.

Дуилл лично срезал смоляную пробку с горловины, выбил пробку. Вином он наполнил пустой кувшин наполовину, добавил воды, принесенной из колодца. Она была достаточно холодной и приятной.

Виночерпия у Дуилла не было. Как признался хозяин, на него просто нет денег. Содержать мальчишку в течение пяти лет, чтобы раз в месяц, а то и реже разливать вино? Абсурдные траты! Пусть лучше работает в поле.

Потому Дуилл самостоятельно разливал вино, смешивал его с водой.

– Тебе добавить меда? – спросил он у гостя.

Виал покачал головой. Он не любил пряного вина, предпочитал естественный вкус. Хотя зимой пряное и горячее вино полезней для горла, но так хочется его самого, а не этого "полезного" напитка.

Себе же Дуилл попросил воды с пряностями. Ему принесли кувшин с парящей водой. Душистый пар окутал пирующих.

Приготовив смесь, Дуилл разлил ее по кубкам.

– За встречу, пусть боги направляют тебя в тихие гавани! – произнес Дуилл.

Он вылил напиток в жаровню.

Виал повторил его действие, сказав:

– За процветание, яркое без скуки!

– Ты как всегда, – улыбнулся Дуилл. – У меня не успеешь заскучать.

Он разлил вино по кубкам. На этот раз друзья выпили его сами.

Даже разбавленное одной частью воды вино оказалось приторно сладким и крепким. Виал выдохнул, его лицо покраснело. И хоть этого не было видно, Дуилл рассмеялся.

– Мне нравится, что ты ценишь мое вино.

– И почему его не покупают.

Дуилл пожал плечами. Он не любил говорить на эту тему. И так понятно, что рынок давно поделен. Даже прошлый владелец усадьбы вынужден был продавать свое вино в другом городе.

Сколько продуктов уходило в Мерзу из поместья, Дуилл не признавался. Не помогал даже статус члена городского совета. Что это? Разве такое уж великое звание. Рынок принадлежал вольноотпущенникам главы государства, а не таким торговцам и землевладельцам, как Дуилл.

Ему приходилось продавать свой товар в другом месте. Транспортные расходы съедали большую часть дохода. Эта ситуация беспокоила Виала, но Дуилл отказывался от помощи.

Выпив, они распробовали соленые грибочки. После сладкого вина они показались горькими и невкусными. Но это обманчивое ощущение, Виал попытался отрешиться от прошлых ощущений и почувствовать продукт таким, какой он есть.

– И много ты собираешь их?

– Кого? – не понял Дуилл.

– Да грибов!

Дуилл усмехнулся. После второго кубка рассказал, что за сезон собирает два десятка корзин. Виал попытался вспомнить, что это за корзины. Большую часть грибов сушили, продавали, меньшую часть съедали домашние в течение года.

– Приходится экономить, растягивать запасы. Никогда не знаешь, какой урожай будет в следующем году. А эти запасы спасают меня и моих работников.

Каждый раз Дуилл жаловался на урожаи. Работа на земле всегда сопряжена с риском, каждые пять лет – примерно, – случаются неурожаи. И не счесть случаев, когда град, болезнь, паводок, воры уничтожают результаты твоих трудов.

Виал выслушивает жалобы своего друга постоянно, никогда не предлагая ему сменить род деятельности. Он уважает выбор коллеги, ставшего землевладельцем. Это то, к чему он шел всю жизнь. И он доволен. Пусть даже сейчас он надел на ужин залатанную тунику, но пьет он с другом, а не с членом городского совета.

После третьего кубка Виал почувствовал, что в голове зашумело. Похоже, еще на втором вино ударило. Надо было просить разбавлять один к двум, но так хотелось попробовать вина, от которого кровь вскипает!

И ведь скоро Дуилл спросит о причине визита. Что тогда говорить? Слова как-то рассыпались, не собирались в предложения. Виал решил молчать, позволить Дуиллу выговориться.

Тот явно был настроен на беседу, не спешил переходить к делам. В это время года, когда усадьба не требует всего внимания хозяина, он мог расслабиться. Гости к нему приезжают летом, зима опротивела, жена выдергивает волосы на голове, рабы хамят, в общем, новый человек принес радость в дом.

После четвертого кубка Виалу тяжелее удавалось уловить то, о чем говорит приятель. Тот вроде жаловался на плохой паводок. То его беспокоит, что река смоет постройки на берегу, зальет поля, то ему не хватает воды. Из-за недостатка воды не удалось переправить вниз заготовленные зимой бревна. Материал пошел бы на продажу, а сплав по реке стоит очень дешево.

Теперь ему придется нанимать телеги, чтобы доставить бревна до озера.

– Или бросить все это до следующего года? – спросил Дуилл.

Виал уставился на него, словно не узнал. Мгновение спустя он понял, о чем спрашивает друг, и ответил:

– Бездействие плохо.

Хотя в данном случае, может и стоило выждать. А уже в следующем году сплавить двойную партию бревен. Рабы ведь не смогут заготовить много дерева. К тому же, нельзя вырубать все леса. Земля потеряла плодородие из-за нерациональной вырубки. Теперь современным землевладельцам приходится восстанавливать леса, вырубленные их предками.

Уже стемнело, небо заволокло тучами. Потянуло холодом, но приятели этого не почувствовали. Они продолжали пить, окруженные жаровнями. Их света едва хватало, чтобы осветить предметы на столе. На пол летели сбитые миски, собака тут же бросалась подбирать то, что оказалось на полу. Ее даже не замечали.

Зато сквозь стекло вино выглядело удивительным – если смотреть на огонь. Менялся его цвет, возможно, изменился вкус. Теперь чуть теплое вино оказалось как раз кстати. Ведь на улице пить холодное опасно.

По приказу Дуилла принесли подогретой воды для разбавления вина. В кувшин сразу бросили душистый трав, три ложки меда и редкие заморские пряности. Четыре горошины повышали стоимость напитка, зато изменили его вкус.

– У тебя и такое есть? – удивился Виал.

– Да, перец стали недавно завозить в Мерзу. Вот я купил чуть. Для таких случаев.

Их речь заметно изменилась, стала вялой и медленной. Не подходящей для ораторов и моряков. Но при этом приятели хорошо понимали друг друга. Видать их мышление изменилось подобно речи.

– Ты же знаешь, – сказал Виал, – что я никудышный ценитель... этих, столов, в общем!

– Да, ты сжег свой язык солью и огнем. Как можно жрать такую острую пищу.

– Зато я ни разу не травился. А ты травился! Вспомни, как оно у тебя...

В этот раз на столе не было ничего острого и излишне соленого. Соус был в меру пряным и солоноватым, острых блюд вообще не было. Дуилл не любил их, всегда жаловался на боли в животе.

Работая на судне, приходится питаться тем, что осталось. Зачастую еда оказывается пропавшей. И чтобы ее не выбрасывать, моряки добавляли острые специи, жрали много чеснока. Потому многие из них привыкли к такой диете, не признавая ничего другого.

Другой крайностью была любовь к сладкому. Законсервированные в меду фрукты, зелень и даже мясо становились излюбленной пищей морских торговцев.

Единственное, что нравилось всем людям, было вино. А так же другие продукты, одурманивающие человека. Веселый бог подарил множество таких напитков людям. Он знал, что станет самым популярным богом на все времена. Какие бы государства не появлялись, какие бы изменения в людях не происходили, но страсть к выпивке никуда не денется.

Дуилл с Виалом за вечер много раз почтили бога вина. Уж очень им нравился его дар.

Попойка могла бы продолжаться до самого утра, но сил у друзей уже не осталось. Их бездыханных вытащили из-за стола и отнесли по комнатам. Виал, как гость, оказался в большой комнате, где он раньше и останавливался. Рабы уже знали, куда положить гостя.

А хозяин отправился в свою спальню. В этот вечер он даже не повидался с женой, что она не забудет поставить ему в упрек. Вот только это будет завтра, когда измученный человек проснется, упреки посыплются на него подобно лавине камней. Сейчас Дуилл спал, довольный и счастливый.

Поместье ожило с восходом солнца. Домашние отправились по делам, разожгли печь в кухне. Шум и голоса людей раздавались отовсюду. Виал проснулся раньше друга, потому что располагался в атриуме.

Рабы ходили туда-сюда, словно занятые люди. Гомон стоял как на рынке, небольшое поместье оказалось переполнено людьми. Небольшой городок, замкнутый сам в себе.

Виал вздохнул, отбросил плащ, которым накрывался. Придется вставать, к тому же утро не стоит пропускать. У занятых людей, вроде Дуилла, каждая минута на счету. Да Виал сам не собирался задерживаться в дороге. Он обещал ремонтникам вернуться в порт через... осталось три дня, считая день в дороге.

Вещи лежали у кровати, в мешке была фляга из сушеной тыквы. Там была обычная смесь из воды и уксуса. Как раз что требуется с утра. Рабы не позаботились о госте, забыли оставить рядом с его кроватью кувшин с водой.

Зато внизу стоял ночной горшок, рядом с подушкой. И вымыт он был плохо.

Виала затошнило.

Ведь для этого и был поставлен горшок. Гость сдержал тошноту, хотя его никто бы не стал укорять за эту слабость.

Теплая вода из фляги освежала. Удивительное ощущение. Такого бы не было, не добавь Виал во флягу еще уксуса. Он знал, что утром потребуется эта смесь.