Текст книги "Выскочка (СИ)"

Автор книги: Алексей Кузьмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Как только призраки обретали до боли знакомые черты, и чувство вины начинало затоплять мысли, Макс отгонял их, переключаясь на работу и заставляя себя трудиться еще больше.

Друзей не вернешь, думал Макс, сжимая зубы. Надо жить дальше, а там глядишь, судьба даст шанс искупить вину.

К началу декабря в бригаде, помимо Макса, Лёни и Коляна, дружно трудилось десять человек. Шестеро из них, включая Мотыгу, отрабатывали долг за амулеты пятого уровня, а четверо присоединились, польстившись на высокую зарплату.

Ежедневная доходность предприятия, не считая собственных зарплат Макса, Лёни и Коляна, составляла сто двенадцать серебряков, которые честно делились на троих.

– Тридцать семь монет прибыли плюс зарплата, – сказал Макс, отсчитывая серебряные кругляши. – Итого, шестьдесят один серебряк. Сорок в общак, двадцать один на руки. Надо нам переходить на недельное жалование, а то слишком много металла.

– Это точно, – ответил Колян, ссыпая деньги в карман. – Благослови Петропавел тот день, когда тебя принесли в наш барак, Макс.

– Аминь, – сказал Макс, изучая мятые листы бумаги, где он пытался вести хоть какую-то бухгалтерию. – Колян, ты до сих пор не принес долговую расписку с этого последнего... как его...

– С Борьки-то? – спросил Колян. – Да брось, он свой пацан. Рука почти отнялась, вот он и подписать не может.

Колян был одет в дорогой светло-серый сюртук, безукоризненно сидящий на крепкой, подтянутой фигуре. На правом запястье красовалась шестерка. Браслет защищал от негативного воздействия окружающей среды, отгонял разных тварей, вроде собак и крыс, а так же добавлял увесистости хуку справа. Хотя, конечно, главное достоинство Предмета состояло именно в дороговизне и том эффекте, который он производил на окружающих. В прогнившем сыром бараке, среди грязных, оборванных рабочих, чисто выбритый Колян со своей черной шевелюрой, белоснежной улыбкой и бархатными карими глазами выглядел как молодой дон Карлеоне.

Макс закашлялся и помассировал грудь. С некоторых пор у него появились болезненные ощущения в области сердца.

– Как бухать вечерами, обмывая амулет, так рука у него в порядке, – сказал Макс. – Завтра вечером жду расписку и без нее за зарплатой не приходи.

Он улыбнулся, чтобы сгладить излишне командный тон. Колян, впрочем, не обиделся.

– Окей, без проблем, – сказал он. – Документы, это святое. А тебе давно пора прибарахлиться, а то кони двинешь.

За все время Макс позволил себе только осеннюю стеганую куртку и новые ботинки, а все остальное складывал в общак. Предметы сильно теряли при продаже, и поэтому он не видел смысла покупать себе пятерки или даже шестерки. Бизнес приносил доход и имел богатые перспективы по расширению, поэтому пока выгоднее было вкладывать в него, чем в себя.

– Все денежки считаешь, счетовод? – спросил Сухой. Ему надоело перекидываться в карты за общим столом и он переместился на койку. – И как, много у тебя там в тумбочке?

– Не твое собачье дело, – отрезал Макс.

Он не раз пожалел, что ссудил Сухому деньги за амулет. У того началась сильная часотка с язвами по всему телу и он, поняв, что не успеет заработать самостоятельно, попросился в бригаду. Теперь же, когда болезнь прошла, дня не проходило, чтобы Сухой не возмутился кабальными условиями по кредиту. Макса он ненавидел и считал чуть ли не олицетворением зла в нижнем городе.

– Ты зарабатываешь на чужих страданиях, выскочка, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты всегда помнил об этом.

– Что-то я не вижу, чтобы ты особенно страдал, – вступился Колян. – Тебе, гнида, жизнь спасли, а ты недоволен.

– Я за свое спасение плачу три цены, – ответил Сухой, поглаживая колючую щетину на шее. – Но ничего, я подожду. Город у нас жестокий, но справедливый, а Безумный Демон не дремлет в своей каменной башне.

– Что ты несешь, – сказал Колян, презрительно морщась и качая головой.

– Накопи хоть миллион, – продолжил Сухой, повышая голос и обращаясь именно к Максу. – Деньги не спасут тебя от Котовека, который очень хорошо умеет вынуть душу из такого свеженького мясца, как ты.

Колян подошел к Сухому, который сидел, поджав под себя ноги, и дал ему аплеуху. Звонкий хлопок перекрыл все остальные звуки в бараке. Люди затихли и обратили взоры на потасовку. Сухой упал лицом в подушку.

– Хватит трындеть, – зло сказал Колян. – Ты деньги взял? Взял. Предмет купил? Купил, – он навис над Сухим, который ежился и щурился, словно ожидая, что его будут бить. – Я не позволю тебе выкобениваться у себя в бригаде, ты понял меня?

Подошел дюжий лысый добытчик, из тех, кто недавно получил ссуду на амулет, и взял Коляна за плечо.

– Эй, поосторожнее, малыш, – сказал он густым, хриплым басом. – Бригада может и ваша, да только весь мир пока еще не твой.

Подошел еще один. Тоже крупный и лысый. Лицо его было покрыто зарастающими шрамами от ползучего корня, а на шее болталась новенькая пятерка в виде астрологического знака близнецов. Лысые были похожи друг на друга как братья и, по всей видимости, таковыми и являлись.

– Сухой, конечно, бывает не слишком деликатен, – сказал шрамированный. – Но, в общем, правильно говорит. Так что не трожь его.

– А то что? – распалился Колян и встал в боевую стойку, подняв правую руку так, чтобы браслет нельзя было не заметить.

– А то получишь, – сказал первый лысый. – Если думаешь, мы на тебя управу не найдем, то здорово ошибаешься. Эй, – обратился он к Сухому. – Ты как?

– Крепко приложил, падла, – ответил тот, картинно потирая левую щеку. – Устроили тут черт знает что. Наживаются на честных работягах.

– На тебе наживешься, – сказал кто-то из тех, кто сидел за столом за картами. – Лучше бы радовался, что живой. Чего тебе неймется.

Согласное угуканье смешалось с сомнительным мычанием. Пару человек встали из-за стола, бросив карты.

– Расходимся, мужики, – громко сказал вошедший Леонид. В руке у него был шмоток мяса, от которого он отрывал зубами куски. – Чего бурю поднимаете?

Лысые пошли на свои места, что-то бормоча в густые бороды. Вставшие из-за стола, снова уселись, а Сухой закинул ногу на ногу и что-то замурлыкал себе под нос.

– Колян, подбирай клиентов внимательнее, – сказал Макс. – Или лучше объясняй наши условия.

Месяц назад они приняли решение, что вербовкой добытчиков будет заниматься только Колян. Здоровяк Леонид с огненно рыжей, доходящей до плеч шевелюрой, выглядел слишком устрашающе, а за Максом, то ли благодаря Сухому, то ли по какой-то другой причине, закрепилась не очень хорошая слава. На прииске его считали как минимум странным.

Колян же, напротив, внушал доверие и был своим в доску. Людям нравилось, что он не жалеет на себя денег, любит выпить и провести выходной в борделе на Торжсковской. Для большинства такая жизнь являлась пределом мечтаний.

– Вот те на, – буркнул Колян. – Сам видишь, в очередь никто не стоит, так что привередничать не приходится.

– Не обижайся на Макса, – сказал Леонид, обнимая Коляна за шею. – Он слишком заработался, и ему надо расслабиться.

– Мне не нравится, что полкоманды против нас, – сказал шепотом Макс. – Успеху в делах это не способствует. Сухой уже начал халтурить на добыче.

– Это мы поправим, – усмехнулся Лёня, с хрустом пережевывая жилистое мясо.

В бригаде он отвечал за дисциплину и неплохо справлялся с обязанностями.

– Какой полкоманды, – сказал Колян. – Два-три человека слегка пованивают, но так в любом коллективе бывает. Недовольные всегда найдутся.

Макс убрал бумаги в тумбочку. Ему не нравилось, что документы и деньги хранились в незапертом деревянном ящике у всех на виду. Он успел убедиться, что воровство в любом виде считалось в Нижнем Городе чем-то вроде извращения, но все-таки дал себе слово позаботиться о сейфе, как только суммы денег станут более значительными.

В команде Макс выполнял обязанности бухгалтера и руководителя, и чем больше времени проходило, тем сильнее укреплялись его лидерские позиции.

– Колян, до конца года нам нужны еще четыре человека в бригаду, – сказал он. – А в январе купим вторую лодку и будем набирать еще людей.

– На нашем участке подходящих кандидатов почти не осталось, – тихо сказал Колян, поглядывая по сторонам.

– За месяц только в нашем бараке умерло двое, – сказал Макс. – Хочешь сказать, люди предпочитают умереть, лишь бы на нас не работать?

– Ты сам сказал, подбирать внимательнее! – возмутился Колян. – Не хочется, чтобы получилось, как с Серым.

Серый сбежал, получив амулет и отработав на команду чуть больше недели. Сухой говорил, что того забрали мракобесы с востока, чтобы принести жертву Безумному Демону, но Макс в это не верил. Вместе с Серым пропали и его ножницы и бритва и кое-какие другие личные вещи, которые вряд ли могли понадобиться для жертвоприношения.

– Мы готовы идти на разумный риск, – сказал Макс. – Присмотрись еще раз к народу и, если ничего не найдешь, развивай территорию. На соседнем участке, небось, полно людей, которым нужны амулеты. К тому же там нет Сухого и некому их будет отговаривать.

– Понял, – ответил Колян недовольно. – Только знаешь, тяжело после трудового дня еще и за тридевять земель топать, чтобы людей искать. Одно дело здесь, за кружечкой пива, наших ребят уговаривать, а другое таскаться одному по ночам по набережным.

– Как только наберем еще четверых, сами работать не будем, – сказал Макс. – Ты будешь команду набирать, Лёня за добычей следить, а я тоже себе дело найду. Хватит уже жилы рвать.

– Вот это слова настоящего босса! – просветлел Колян. – Я тебе столько людей приведу, что мы весь ил в этом чертовом городе выкопаем.

Глава 10

Январь выдался таким ненастным, что на две недели пришлось приостановить работы по всему прииску. Барак качался и скрипел под порывами ветра и, не переставая ни на минуту, лил хлесткий обжигающе холодный дождь.

Люди кутались во все, что только можно и старались не выходить на улицу без крайней нужды. В помещении пахло гнилью и немытыми телами. Крыша прохудилась в нескольких местах и звук падающих в тазы капель сводил с ума.

Сухой с двумя лысыми братьями постоянно о чем-то шушукались, недобро поглядывая на Макса с Лёней. Иногда к ним присоединялись другие добытчики. Никому не нравилось сидеть без денег в провонявшем мозглом бараке.

Макс изнемогал от безделья больше других. Темные призраки, таившиеся где-то в тайниках души, выходили теперь на поверхность.В завывании ветра Максу слышался последний предсмертный хрип Артура, а в отрывочных беспокойных снах являлась растерзанная и окровавленная Юля.

Но хуже этих видений были собственные мысли. Стоит ли жизнь того, чтобы пожертвовать ради нее близким человеком? И чего стоит человек, готовый ради собственного спасения убить друга? Кто знает, может он бы и мать родную убил за тот чертов амулет.

Чтобы совсем не захандрить, Макс пытался мечтать и строить планы. Мечтал он, во-первых, о том, что когда-нибудь жизнь даст ему возможность исправить содеянное, и он сможет, наконец, без отвращения смотреть на себя в зеркало. И во-вторых, конечно, он мечтал о возвращении домой.

Строительство же планов в основном касалось того, как быстрее этого добиться.

И так и эдак он крутил в уме различные схемы, которые давали бы большую прибыль, придумывал варианты новых видов заработка, начиная от продажи картин в богатых районах города и заканчивая собственным предприятием по извлечению чистой силы из черного ила.

Некоторые идеи казались очень интересными, другие представлялись невыполнимыми, причем со временем они менялись местами, перетекая из одной группы в другую. К концу второй недели Макс совершенно выгорел эмоционально, но, наконец увидел слабое место своих метаний и рассуждений.

На самом деле у него было слишком мало информации. Он знал, что возвращение в реальный Питер возможно через погружение на нижние слои и знал так же, что для этого нужны предметы очень высоких уровней чистой силы. При этом, сколько он ни спрашивал, никто не мог сказать конкретно, какие именно предметы для этого годятся и сколько они стоят. Таким образом, не имея ориентиров и четкой цели, которую можно было бы исчислить, Макс не мог определить, куда ему двигаться.

Больше всего удручало, что даже те скудные данные, которые у него имелись, нельзя было однозначно принимать на веру. Вполне могло оказаться, что и нет никакого прохода ни на нижний, ни на верхний уровни, а все, что говорят люди, лишь городские легенды, вроде Петропавла или Безумного Демона с его чудовищными прихвостнями.

Макс старался отгонять от себя эти мысли и в конце концов решил выбраться из барака и найти толкового человека, который все бы ему объяснил. Погода плохо подходила для прогулок, но зудение в мозгу стало настолько невыносимым, что Макс был готов на все, лишь бы его унять.

Леонид посоветовал обратиться к мастеру Игнату, как самому толковому из всех, кого он знал.

– Заодно купи себе предмет, а то из-за твоего кашля я заснуть не могу, – сказал он. – Денег у тебя в тумбочке достаточно.

Идти было страшновато и пару раз пришлось палкой отгонять озлобленных, мокрых собак, которые сразу приметили Макса, и пасли до самой лавки, облизываясь и рыча.

Старик встретил его добродушной улыбкой.

– Привет, маркетолог, – сказал он. – Нечасто кто-то из мяса заходит в эту лавку дважды.

Он достал из-под прилавка электрический чайник и чашки. Бросил по щепотке сухой травы и залил кипятком. Макс не поверил своим глазам и открыл рот, чтобы высказать удивление, но Игнат его перебил:

– Снимай куртку и обсохни для начала. Времени у меня на тебя немного, так что не трать его на пустые вопросы.

Макс положил мокрую насквозь куртку на большую деревянную колоду, напоминающую бочку, от которой шло тепло. Закашлялся.

"Вот бы установить парочку таких к нам в барак", – подумал он, с интересом рассматривая небольшой металлический блок, приклепанный к гладким, плотно пригнанным друг к другу доскам.

– Все работает на чистой силе, – не стал томить гостя Игнат. – И чайник, и обогреватель, и водные очистные сооружения, и все в этом городе. Угощайся чаем.

Макс сел на стул напротив Игната и сделал глоток. Напиток совершенно не походил на чай, но имел очень приятный пряный вкус. Подумал, что неплохо бы купить пакетик такого зелья и чайник. Странно, что добытчикам не приходило в голову скинуться на такую полезную в их условиях вещь.

– Шестьдесят золотых за чайник, плюс немного чистой для каждого кипячения, – сказал Игнат, будто прочитав мысли Макса. – Обогреватель дороже, но в такую мерзкую погоду он, конечно, здорово спасает.

Шестьдесят золотых это шесть тысяч серебряков, быстро подсчитал Макс. Четыре месяца работы. Лучше уж погреть воду на костре.

– Дороговато, – сказал Макс, отхлебывая из чашки. Горячая жидкость успокоила саднящее горло и разлилась теплом по всему телу. – Хотя я в ценах не очень разбираюсь.

В помещении не было окон, но два светильника на стенах и одна большая лампа на прилавке давали достаточно света. Рядом с лампой лежала книга с названием на непонятном языке, напоминающим что-то среднее между арабской вязью и иероглифами.

Игнат помешал ложечкой в чашке, подул и сделал глоток, придерживая рукой седую бороду.

– Ну, зачем пожаловал? – спросил он.

– Что нужно сделать, чтобы вернуться в верхний город? – Макс не стал тянуть резину, помня, что хозяин сказал про пустые вопросы.

– Все хотят вернуться, – улыбнулся Игнат. – К сожалению, это очень трудно сделать. Почти невозможно. Регуляторы следят за балансом, а человек, который скачет вверх вниз по уровням как курс валюты, может наделать слишком много делов.

– Курс валюты? – нахмурился Макс. – Кажется, эти словечки не из вашего мира.

– Гильдия мастеров не принадлежит какому-то конкретному миру, – загадочно ответил Игнат. – Всего есть три уровня, о которых тебе, как уроженцу самого верхнего, положено знать. Они представляют собой замкнутый круг, в котором энергия движется только в одном направлении. Для тебя это значит, что путь домой, если ты решишься его пройти, будет состоять из двух этапов. Сначала придется опуститься на уровень ниже, а потом еще раз опуститься, но уже как бы на уровень выше.

– Не понял, – сказал Макс. – Как это опуститься выше?

– Не имеет значения, – ответил Игнат и снова помешал ложечкой в чашке. – Спуск, подъем, это просто фигуры речи. На самом деле различные миры не находятся выше или ниже в буквальном смысле. Для тебя важно понять, что путешествовие осуществляется только в одном направлении и, сделав круг, можно вернуться в точку отсчета.

– Что для этого нужно и где находится переход? – спросил Макс. – Только не рассказывайте сказки про изначальних божеств и всяких демонов. Я никогда не поверю, что вы относитесь серьезно к этим россказням.

Игнат прищурился и провел рукой по усам. Макс обратил внимание, что на мастере не было ни одного предмета. Может, им запрещается использовать силу для личных целей?

– Нужны доспехи из чистой силы, – сказал Игнат. – Стопроцентное содержание. За золото их не купишь, слишком дорого. Понадобится доступ к источнику или источникам.

– А где взять доступ? – Макс допил чай и выпрямился на стуле, приготовившись внимать каждому слову.

– Чистую силу добывают разными методами, – уклончиво ответил Игнат и взял с полки небольшую мензурку с прозрачной жидкостью. – Вот, посмотри.

Жидкости было не большей чайной ложки. Она колебалась на дне, перетекая с одного края к другому, собираясь в лужицы, подвижная и тяжелая, как ртуть.

– Это чистая сила, – объяснил Игнат. – Так она выглядит в своей первичной форме. Но у нее есть и другие формы. Энергия, металл, хлопок, дерево, резина или даже чай, – он хитро улыбнулся, показывая на опустевшие чашки. – В руках мастера она может быть всем, чем угодно и действовать, как угодно.

Макс кивнул. Про чистую он уже наслушался в бараке.

– Этого объема, – Игнат покрутил пальцами мензурку, – хватит на два браслета седьмого уровня. Даже с запасом. А на доспехи понадобится ведра два. Это примерно столько, сколько весь твой прииск добывает за пять лет.

– А что будет, если проникнуть на нижний уровень без доспехов? – спросил Макс.

– Ну, это примерно как вампиру выйти на солнечный свет, – ответил Игнат. Глаза его улыбались и было не совсем понятно, насколько он серьезен.

– Ну, хотя бы там есть солнечный свет. Уже неплохо.

– Нижний мир, это нестабильная конфликтная зона, – продолжил Игнат. – Там работают регуляторы и делят сферы влияния ключевые силы. У нас тут по сравнению с ними деревня, если хочешь.

– Чудеса, – сказал Макс. – И проход туда охраняет могущественный Магистр Обводного Канала?

– Если можно сказать, что лифтер охраняет двери лифта, то да, – ответил Игнат. – Но тебе рановато думать о проходе.

Игнат убрал с прилавка чайник и чашки, давая понять, что разговор пора сворачивать.

– А о чем надо думать? – спросил Макс, вставая со стула.

Мастер оглядел его с ног до головы.

– О своей безопасности пока что, – сказал он. – Тебе понадобится хороший предмет, и сейчас я могу продать тебе панацею.

– Сейчас? – не понял Макс. – А что, потом будет поздно?

Игнат достал из кармана круглую зеленую пилюлю, величиной с горошину. Зажал между большим и указательным пальцем и поднес к свету. Пилюля засверкала перламутром, словно маленькая жемчужина.

– Панацея – это особая форма чистой силы, – сказал Игнат. – Ее нельзя купить в любой момент, а только при определенных обстоятельствах. Таких, как сейчас.

Макс недоверчиво посмотрел на Игната. Похоже, старый мастер только прикидывался простачком, а сам неплохо разбирался в маркетинге. Сейчас разведет его, как лоха.

– Какой предмет посоветуете? – спросил Макс. – Насчет таблетки пока не могу сказать. Надо по деньгам прикинуть.

Игнат аккуратно положил панацею на прилавок, подставив маленькое белое блюдечко. Задумчиво погладил бороду.

– Все, что у тебя в карманах за браслеты седьмого уровня и панацею, – сказал он. – И этот клинок, – Игнат указал на заткнутый за пояс нож, когда-то принаджелащий Дену. – Он тебе все-равно без надобности.

"Точно разводит", – подумал Макс. Он взял с собой четыре тысячи серебряков, то есть сорок золотых, а это было больше, чем половина общака.

Он знал, что семерка, тем более в двух браслетах, стоит дорого, но по-поводу зеленой пилюли сильно сомневался. С другой стороны, кто его знал, этого мастера. Может и впрямь обидится и больше не предложит. Вспомнился раненый добытчик, который готов был, наверное, все отдать за чудо-средство.

Макс засунул руку в карман и почувствовал холодную тяжесть креста. Может и эту штуку получится сбагрить?

– Предмет Некроманта оставь себе, – сухо сказал Игнат. – А лучше отплыви подальше на своей лодке и выбрось его в реку.

– А продать его не получится?

– Разве что самому хозяину, – ответил старик. – Никому другому такой Предмет даром не нужен. А хозяин, надо полагать, торговаться не станет. Ну что, берешь семерки?

– Беру, – решил Макс и пожал протянутую Игнатом руку.

Шестое чувство подсказывало, что в этот раз лучше не экономить.

Глава 11

Семерка подействовала сразу. Как только Макс застегнул браслеты, на него накатила волна эйфории, будто он махом выпил полстакана водки. Исчезло першение в горле, а мышцы на руках налились приятной тяжестью.

– Ого! – выдохнул Макс. – И что, так всегда теперь будет?

– Если бы, – сказал с улыбкой Игнат. – Привыкнешь и захочешь предмет посильнее.

– Как наркотик?

– Скорее, как женщина, – ответил Игнат.

Макс громко расхохотался. Энергия била ключом. Хотелось шутить, смеяться, совершать безумные поступки и, может быть, начистить кому-нибудь морду.

Он попрощался с мастером, вышел на улицу и решил, пока есть кураж, дойти до цивильного района. С Предметом седьмого уровня его социальный статус резко вырос с "мяса", до уважаемого человека. На прииске он видел максимум шестерки, и те пользовались большим почетом. Значит он дорос как минимум до того, чтобы переговорить с кем-нибудь из членов северного клана, а если получится, то и с самим Проспером.

Подбадривая себя такими мысями, а так же прикидывая варианты возможного диалога, он шел по скользким безлюдным улицам в направлении проспекта Энгельса и станции метро Озерки. Путь был неблизкий, с неба валил мокрый снег, временами переходящий в дождь, но Макс наслаждался каждым шагом, ощущая забытое чувство безопасности и собственной значимости.

У Светлановской площади его заприметила огромная абсолютно лысая собака. Бледная туша напряглась, сверкнули красные глаза, и собака рысцой направилась в сторону Макса, шлепая по лужам и пригибая голову от дождя. Пересекла Муринский и остановилась среди раскуроченных, причудливо изгнутых рельс. Повела носом.

Макс продолжал идти, краем глаза следя за собакой и какой-то частичкой себя жаждя, чтобы она попробовала наброситься. Сила, прилившая к рукам, стремилась найти выход.

Собака, постояв немного в задумчивости, побрела прочь, переключив внимание на мусорную кучу у обочины и шныряющих в ней крыс.

Проходя мимо Удельной, Макс не заметил никаких признаков того, что приближался цивильный район. Дома вдоль Энгельса были такие же убогие и разрушенные, как и везде, с обвалившимися балконами и безобразными черными трещинами, которые пролегали по фасадам, как шрамы или морщины на лицах столетних стариков. Кое-где стояли, зарытые в грязь, почерневшие кузовы машин с вырванными дверями, капотами и крышами.

Вдали, где-то за выборгским шоссе, сквозь туман проступила высокая башня, аналога которой в верхнем городе Макс не знал. По телу пробежал озноб. Рабочие на прииске говорили, что в таких башнях живут Изначальные – Петропавел, Магистр, Казанский и Безумный Демон. Макс мотнул головой, прогоняя мрачные мысли. Посреди безлюдной туманной улицы, в окружении безглазых домов-призраков, россказни старожил казались не такими уж нелепыми.

Башня, судя по рельефу стен, была выложена из камня и достигала высоты девятиэтажного дома. Венчалась она остроконечной крышей с коротким свесом, под которой горело маленькое оконце.

– А ну, стой, – послышался грубый, уверенный голос. – Куда намылился?

Пока Макс разглядывал башню вдалеке, он не заметил, как на дороге появились двое мужчин в плащах с накинутыми капюшонами.

Прожив в нижнем городе девять месяцев, Макс научился определять примерный уровень предметов чистой силы, даже если они были спрятаны под одеждой. Для коренных жителей это чувство было так же естественно, как зрение или слух, а попаданцы то ли в шутку, то ли еще почему, называли его четвертым глазом.

Одного взгляда на преградивших дорогу мужиков Максу было достаточно, чтобы почувствовать себя владельцем запорожца в окружении мерседесов и бмв. Под плащами висели десятки, не меньше, да и сами плащи выглядели неестественно чистыми и новыми, учитывая проливной дождь и царившую повсюду грязь.

– К Просперу на прием, – сказал он, решив не пасовать перед незнакомцами. – Вы, кстати, не подскажете, как до него добраться?

– Мы из Северной Стражи, – сказал один. Он был невыскоий и полный и на стражника совсем не походил. – Следим за периметром Цивильного Района. Откуда идешь и кто ты вообще такой?

– Я с прииска, – ответил Макс. – Зовут Максим Волков.

– Новенький еще, – сказал второй стражник. Этот был выше и крепче, с суровым обветренным лицом и щетиной. Говорил он медленно, с паузами и степенно растягивая слова. Присмотрелся к браслетам Макса и спросил: – А откуда семерочки, если новенький?

Толстый тоже присмотрелся. Только не к Предмету, а к Максу.

– Его семерочки, – сказал он. – Не украл.

– Сам вижу, что не украл, – сказал второй, почесывая обросшую щеку. Спросил Макса: – Как заработал?

– Мне, мужики, к Просперу бы, – ответил Макс. – Зарабатывать долго пришлось, так сразу и не расскажешь.

Он поежился и выразительно поднял взгляд на свинцовое, изливающееся дождем небо.

– Ну, иди, – сказал толстый и, спохватившись, обратился к напарнику: – Пропустим ведь?

– Пропустим, – сказал второй. – Отчего не пропустить.

– Глава Клана живет в первом доме, – толстый показал в сторону станции метро Озерки. Там было много высоток, но Макс решил не уточнять, надеясь разобраться по ходу.

Стражники еще раз окинули его придирчивым взглядом и пошли по своим делам. Макс направился в сторону метро.

Чем ближе он подходил к Озеркам, тем очевиднее становились перемены. Дорога, хоть и оставалась такой же грязной и раскисшей, но явно выровнялась и уже не бугрилась развороченными земляными комьями и навалами. Исчезли скелеты автомобилей и гниющие мусорные кучи, а вдоль дороги стали появляться странного вида столбы с какими-то железными коробами на верхушках. Короба соединялись проводами серебристого цвета, как подсказывал четвертый глаз Макса, с явной примесью чистой силы.

Дома, которыми был застроен район, выглядели не такими разрушенными, как в других частях города, а на первых и вторых этажах даже оставались неразбитые стекла окон и кое-где Макс различил горящие светильники внутри.

Пересекая Северный проспект, Макс заметил двух человек, выходящих из подъезда. Впереди, под навесом у дома стояли еще люди и что-то оживленно обсуждали. Слева, со стороны суздальских озер, шел, опираясь на палку старик. Молодая девушка с большим черным зонтом, поддерживала его под руку.

Макс загляделся на девушку. Русые волосы небрежно заколоты в пучок, бежевый, идеально чистый и сухой френч с поднятым воротником плотно облегал спортивную фигуру, подчеркивая талию и безуспешно пытаясь спрятать упругие формы. В разрезе мелькало рельефное бедро, обтянутое светло-коричневым материалом, издалека напоминавшим вельвет.

Старик со своей провожатой вырулили на проспект Энгельса и оказались перед Максом, опережая его на полсотни шагов. Макс завороженно наблюдал да грационзной, кошачьей походкой девушки и невольно сбавил темп, чтобы не перегнать ее и подольше насладиться зрелищем. В бараке, изнуренный тяжелой физической работой, он совсем забыл о противоположном поле, но сейчас, хоть это и было не совсем кстати, воспоминания резко всколыхнулись. Мало того, что своего требовала плоть, так ведь хотелось и простого человеческого общения с собеседником, не заросшим бородой и не воняющим речным илом.

– Долго еще пялиться на меня будешь, мясо? – спросила девушка.

Макс очнулся. Оказывается, пока он сладостно грезил, шагая по грязи, объект мечтаний успела избавиться от старика и, уперев руки в бока и посверкивая карими глазами, преградила путь. Если бы не зонтик, ткнувший острым концом Макса в живот, он бы, наверное, так и шел, пока не врезался в девушку.

Макс покраснел и путано извинился, придумав что-то про слабое зрение и дождь, который залил глаза.

До сознания дошел громкий гомон голосов, который он, погруженный в мечты, даже не слышал. Макс огляделся. Оказывается, дорога сделала поворот, расширилась и уперлась в широкую площадь с несколькими, хаотично разбросанными по ней деревянными домиками. Тут и там дымились небольшие костерки с жаровнями, по периметру стояли громоздкие машины и повсюду сновали люди. И он, Макс, стоял посреди этой площади под пристальным взглядом девушки, которая вдруг показалась ему странно знакомой.

– Жаль, я не прикончила тебя тогда, мясо, – сказала она.

Точно. Это же та девчонка, с которой судьба свела его в самый первый день в Нижнем Городе. Ее напарнику Дену тогда не повезло.

– Вообще-то это мы тебя чуть не прикончили, – сказал он.

Внутреннее чутье не могло определить точный уровень чистой силы в Предметах девушки. От нее исходили такие мощные вибрации, что четвертый глаз буквально зашкаливало.

– Ха-ха, – сказала она без улыбки. – Ты зачем сюда явился?

Мимо медленно проехала машина, пыхтя паровым котлом. На подножке стоял человек с гаечным ключом и что-то кричал водителю. Макс отошел в сторону, чтобы его не зацепило широким задним бампером.

– Меня Максим зовут, – сказал он. – Для друзей просто Макс. Ты, наверное, тут местная принцесса, но знаешь, мне не нравится твоя манера называть меня мясом. Я не мясо.

– А меня Елена, – неожиданно легко сменила тон девушка и посмотрела на Макса, как ему показалось, с некоторым интересом. – Так что ты здесь ищешь, Макс?

– Хочу сменить место жительства, – ответил он, проклиная себя за то, что не побрился и вообще, не подготовился к походу в Цивильный Район. Браслеты, конечно, придавали уверенности, но такими здесь явно никого не удивишь. – Иду к Просперу на прием.

– Ну, пойдем, провожу, – улыбнулась Лена и направилась к серой высотке, на ходу здороваясь и кивая местному люду.

Площадь, как понял Макс, была торговой зоной. Под навесами жарилось мясо и пеклись на углях огромные закопченные кастрюли, распространяя пряные, дымные ароматы. Сквозь открытые двери деревянных домов можно было разглядеть прилавки и уставленные всякой всячиной полки. Прохаживающийся народ был, в основном, простой, Макс разглядел даже пару "шестерок", но попадались и хорошо одетые, с уровнем предметов от пятнадцати и выше. Те резко выделялись из толпы, к прилавкам подходили без очереди и брали, что нужно, не торгуясь.