Текст книги "Чем черт не шутит"

Автор книги: Алексей Калугин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 14

В районе Сокола у нас на хвосте повис старый, помятый «Москвич» грязно-желтого цвета с тонированными стеклами. Понаблюдав за ним какое-то время в зеркало заднего вида, Гамигин до предела вдавил педаль газа, и «Хэлл-мобиль» рванул вперед с такой неприличной скоростью, словно у него на крыше стояла синяя правительственная мигалка. Обогнав с десяток тащившихся кое-как легковушек, Анс ловко перестроился в крайний ряд и на первом же светофоре, едва не угодив под красный свет, резко свернул в переулок. Пронесшись по узкой улочке, похожей на глубокий каньон, прорубленный меж высоченными зданиями, «Хэлл-мобиль» снова выехал на трассу. Гамигин сбросил скорость до общепринятой и большим пальцем указал назад. Я обернулся. Раздолбанный «Москвич» ехал следом за нами. Как ни в чем не бывало.

– Служба спецрасследований, – прокомментировал Гамигин.

– Уверен?

– Их стиль работы.

– Странно, почему все уверены, что нам об этом деле известно больше, чем кому-либо еще?

– Наверное, потому что другим вообще ничего не известно.

Я достал коммуникатор, записал номер преследующей нас машины и переслал его Лое с просьбой пробить номер по базе данных. Через полторы минуты пришел ответ. Машина с таким номером, «Тойота-Королла», принадлежавшая частному владельцу, жителю Москвы, сгорела на автостоянке во время серии прошлогодних поджогов автотранспорта. На новую машину номер не перерегистрировался.

Я начал прикидывать какими плюсами и минусами богата сложившаяся ситуация? И как сделать так, чтобы в конечном итоге плюсов оказалось больше? Но четкая картина пока не складывалась. А без этого пытаться просчитать возможные варианты – все равно, что блуждать по болоту в тумане. Куда ни наступишь – везде сыро.

Ладно, допустим, чекисты присматривали за Хуупами только для порядка, надеясь на случай и удачу. У святош же точно была какая-то причина опасаться, что через Хуупов могла произойти утечка информации. Более того, я был почти уверен, что у них и подозреваемый имеется. Которого они не хотят называть. По всей видимости, опасаются, что он может оказаться не в тех руках. И тогда… Что произойдет тогда? И как все это связано с мемори-картой из камеры Хуупов?

Но если с чекистами и святошами все было более или менее ясно, то демоны никак не вписывались в общую картину. Хорошо, допустим, им тоже любопытно, чем же это таким замечательным занимаются святоши в своем Райском институте, нашпигованном высокооплачиваемыми специалистами и нобелевскими лауреатами, как финский сервелат салом? Но как им стало известно, что Хуупы притащили из Рая какую-то информацию? Если только… Да, пожалуй, это было единственное разумное объяснение. У демонов был контакт с ангелом, которого разыскивают святоши. И, видимо, он сообщил им, когда и как прибудет в Москву дико интересующая всех разумных обитателей столицы мемка. А потом, не доведя дело до конца – исчез. И больше на связь не выходил. Таким образом, повиснув у нас на хвосте, демоны надеялись выйти на след своего информатора.

Да уж, запутанная получается история. Гамлету с его простеньким «быть или не быть?» к нам лучше даже и не соваться.

– Честно говоря, Анс, мне неприятно, когда за мной постоянно кто-то следит. Следить – это наша работа.

– Что ты предлагаешь?

– Почему бы нам не бросить все это? Вернем Хуупам камеру, извинимся, скажем, что больше мы ничего для них сделать не можем. И все будет как прежде.

– Да, только Лои не будет.

– Ты думаешь, она все еще собирается уйти после завершения дела?

– Спроси у нее сам.

Говорить с Лоей на эту тему мне не хотелось. Главным образом, потому что у меня были все основания полагать, что Анс может оказаться прав. Подумав, я решил, что лучше не провоцировать Лою на новые необдуманные заявления. Пусть все пока идет так, как и должно. Мы ищем мемку Хуупов, а за нами следят ангелы и демоны. Странно, что «семья» еще в это не ввязалась.

И только я успел об этом подумать, как завибрировал мой неугомонный коммуникатор. А на дисплее высветился золотитсый логотип «Вирь-Банка». А кто у нас генеральный директор «Вирь-Банка»? Правильно, Сергей Викентьевич Шайнов. Также известный под именем Серега-Соломон. Глава, духовный наставник и идейный вдохновитель «семьи».

Разговаривать с ним мне хотелось еще меньше, чем с Лоей. Но оттягивать этот разговор не имело никакого смысла. Лучше поговорить с Соломоном по телефону, чем получить предложение, от которого невозможно отказаться. Например, зайти в гости.

– Слушаю.

– Дмитрий Алексеевич?

– Да, Сергей Викентьевич. Как поживаете?

Вопрос упал в пустоту.

– Что там у вас происходит?

– В каком смысле?

– Мне стало известно, что два дня назад в ГУМе обворовали туристов. Это нехорошо. Во всех отношениях. Нехорошо то, что туристы получают скверное впечатление о нашем замечательном городе. И нехорошо то, что я узнаю о случившемся только на второй день. Я вызвал к себе Полутрупа. Он твердит только, что решение не предавать дело огласке исходит от вас. Это неправильно, Дмитрий Алексеевич.

– Совершенно с вами согласен, Сергей Викентьевич. Но в тот момент это было единственно верное решение.

– Поподробнее.

– То, что поначалу выглядело, как банальная кража, оказалось делом совершенно иного уровня. Сейчас им заинтересованы спецслужбы всех сопредельных держав.

– Вот как. А наш интерес в этом есть?

– Пока не могу сказать. Я сам еще толком не разобрался, в чем там дело.

– Хорошо, держите меня в курсе.

– Конечно, Сергей Викентьевич.

– Какая-то помощь нужна?

Я хотел было уже дать отрицательный ответ, как вдруг меня осенило.

– Вам известно о святошах, находящихся в Москве на нелегальном положении?

– То есть имеющих проблемы с законом?

– Ну, да. Или скрывающихся от райских спецслужб.

– Велю, чтобы выяснили. Ждите, вам перезвонят.

– Спасибо, Сергей Викентьевич. Всего доброго.

Кажется, последних моих слов Соломон уже не услышал, потому что нажал кнопку отбоя прежде, чем я закончил говорить. Оно и понятно – человек занятой. Знаете, сколько стоит каждая его минута? Лучше и не спрашивайте!

Сидевший за рулем Гамигин негромко, но выразительно хмыкнул.

– Что? – спросил я.

– Почему у вас принято вежливо и уважительно разговаривать с преступниками?

– Если не ошибаюсь, человека можно называть преступником только после приговора суда.

– А, по-моему, человек становится преступником по факту совершения преступления.

– Соломон не преступник.

– Кто же он тогда?

– Глава преступной группировки.

– Это не одно и то же?

Мне совершенно не хотелось спорить на эту тему. Которая, к тому же, не первый раз всплывала в наших разговорах.

– Хорошо, давай будем считать уважение к бандитам нашей национальной традицией. У нас про них песни поют и сказки сказывают. Годится?

Демону такой подход к делу тоже не нравился. Но спор пришлось отложить на потом, поскольку мы уже прибыли на место.

– Кроме того, – все же добавил я, выходя из машины, – Соломон даст нам информацию о святошах-нелегалах, скрывающихся на территории Московии. Я уверен, что один из них и есть тот самый тип, что запечатлен на фотографии из ГУМа.

– А я уверен, что Лоя найдет этого святошу быстрее Соломона, – парировал Анс.

– Хочешь поспорить?

– Нет.

Анс взглядом указал на припарковавшийся во дворике под нашими окнами грязно-желтый «Москвич» с тонированными стеклами. Машина стояла так, что из нее было удобно наблюдать за подъездом. И, что совсем уж здорово, из «Москвича» никто не вышел. Либо демоны из ССРС считали нас законченными недотепами, либо им было абсолютно все равно, что мы о них думаем.

Ну и ладно.

В настоящий момент демоны тревожили меня меньше всего. В отличии от тех же святош, демоны никогда не превышали своих законных полномочий. А на территории Московии их полномочия сводились к нулю. Все, что они могли, так это только наблюдать за нами. Да и то, не проявляя при этом особой навязчивости. За это я демонов из ССРС ценил и уважал. Напротив, для их же коллег из Первого отдела Службы безопасности Рая не существовало ни норм, ни правил, ни принципов, ни чести. Вообще ничего, кроме верности долгу и Святой Троице.

Когда мы подходили к подъезду, мимо нас пробежала парочка. Парень и девушка, одетые в нечто яркое и бесформенное. В последнее время стиль одежды, именуемый почему-то «эльфийским», стал входить в моду. Наряженная эльфами парочка, держась за руки, неслась вперед, ничего не видя вокруг и временами странно подскакивая, как будто рассчитывая таким образом оторваться от земли и взлететь. На головах у них поблескивали фальшивыми бриллиантами стилизованные под диадемы «зулусские» обручи.

Любопытно, подумал я, поднимаясь по лестнице, а ведь к нам в агентство еще ни разу не обращался ни один «зулус». И это при том, что, казалось бы, именно эта категория людей, живущих своей, несколько отстраненной от реальности жизнью, должны стать объектами мошенников и жуликов всех сортов. Или же они настолько не в себе, что им, кроме игры, ни до чего нет дела?

В прихожей за гостевым столиком сидел мужичок средних лет. Маленького роста, лицо несколько помятое, заросшее рыжеватой щетиной. На голове внушительная лысина. Одет мужичек в широченные голубые бриджи и клетчатую рубашку без рукавов. На ногах – сплетенные их тонких кожаных ремешков сандалеты. На груди – смахивающая на самопальный орден бляха; золотой герб, красная звезда, православный крест, непонятно чей профиль – и все это на фоне развевающегося красного знамени с надписью Make Love Not War. Эклектика высшего пошиба. Похлеще, чем у Уорхолла. На столе перед гостем стояли чашка «Не так страшен черт», красный со звездочками чайник, голубой молочник, открытая коробка голландского печенья и вазочка с горкой конфет в разноцветных обертках. Чайная ложечка прижимала к столу стопку оберток от конфет, сопоставимую по толщине с пачкой нимов, что пытался всучить мне Метатрон. Тут же, на столе, лежала потертая джинсовая бейсболка с красиво переливающейся эмблемой игры «Мифоскоп».

Увидав нас с Гамигином, мужичок торопливо засунул в рот еще одну конфету, сделал глоток чая, смял в кулаке бейсболку и, вскочив на ноги, вытянулся во фрунт.

– Здрасть!

– Добрый день, – вежливо наклонил голову демон.

Взгляд Анса будто ощупывал незнакомца. Но, похоже, ничего подозрительного демон в нем не находил. Оно, конечно, может, и так, да только все равно непонятно, что сей не вызывающий подозрений тип делает в нашей приемной?

Услыхав голоса, из-за перегородки выглянула Лоя.

– Ну, наконец-то, явились! Человек вас уже без малого час дожидается!

– Вам назначено? – спросил я у мужичка, поскольку не мог припомнить, чтобы на сегодня были записаны посетители.

А без записи мы принимаем только в самых экстренных случаях.

– Я от Виктора Петровича Полутрупа! – браво отрапортовал любитель конфет. – Он, значит, велел мне к вам заглянуть!

– А, так вы…

Я пощелкал пальцами, стараясь вспомнить имя, которое назвал Полутруп.

Вообще-то у меня хорошая память на имена. Но Полутруп называл их так много, и все они были такие чудные. Ржавый, Косой, Слепой… Кто там еще был?.. Йети? Так, кажется?.. И как он только сам всех их запоминает?

– Константин Иванович Косяков, – доложил боец невидимого фронта, возглавляемого Витькой Полутрупом. – Можно просто – Бумбокс.

– Еще проще было бы Косяк, – недовольно буркнул я.

– Оно, может быть, и проще, зато не оригинально. Косяков в Московии, поди, пруд пруди. А вот Бумбокс – только я один. В единственном, так сказать, лице и числе.

Ну что ж, если человек хочет быть счастливым – так пусть будет им! Я, в принципе, ничего не имел против Бумбокса.

– Кстати, к нам тут еще один «косяк» заглядывал, пару часов назад. Думал, что у нас здесь филателистический магазин. Даже альбом с марками из портфеля достал, хотел мне показать. Еле его выставила. А после я вот что нашла.

Лоя подошла ко мне и сунула под нос узенькую стеклянную пробирку с притертой крышечкой. На дне, если как следует присмотреться, можно было заметить блестящую металлическую точку, похожую на капельку ртути.

Я достал свой доведенный до ума коммуникатор и включил систему сканирования. Приборчик тоненько, протяжно запел.

– Давненько у нас клопов не было. – Я протянул пробирку Ансу. – Помучай его, может, расскажет, кто и зачем его сюда прислал.

– Вам, может быть, еще чаю налить? – любезно предложила Бумбоксу Лоя.

– Нет-нет, спасибо, я уже, – не очень решительно отказался тот.

Должно быть, конфеты ему понравились.

Лоя двумя руками взяла вазочку и с улыбкой протянула ее Бумбоксу.

И чем это так очаровал ее этот лысый?

Косяков, так его, Константин Иванович с благодарностью улыбнулся в ответ и выгреб из вазочки аж три за раз конфеты.

И в тот момент, когда Бумбокс повернулся ко мне вполоборота, я приметил у него на затылке узенький, почти незаметный «зулусский» ободок.

– Давно увлекаетесь? – полюбопытствовал я, указав на контактный адаптер.

– Нет. – Бумбокс развернул конфету и сунул в рот. – Чуть больше месяца. Но быстро втянулся.

– А работать не мешает?

– Ничуть. Скорее, даже наоборот, придает особый интерес и шарм. Все, вроде бы, знакомое, но ощущения новые.

– Да ну? – недоверчиво скривился я. – И кем же вы сейчас себя ощущаете?

Бумбокс вскинул лысую голову, свел колени вместе, прижал ладони к бедрам и молодцевато хлопнул голыми пятками.

– Унтер-офицер пятого лейб-гвардейского драгунского полка Его Императорского Величества!

Смотрелось это невыносимо комично. Особенно при том, с какой уверенностью в правоте своих слов, ни чуточки не рисуясь и не играя, произнес это Костя Косяков.

Гамигину тоже было смешно.

А вот Лоя как-то странно глянула на меня, недовольно фыркнула и, не сказав ни слова, ушла к себе.

После этого и мне стало как-то не по себе. Черт знает, какая роль была отведена мне в игре, владевшей умом Бумбокса? Может быть, в его игровой схеме я был тем самым Государем Императором, драгуном которого как раз и являлся унтер-офицер Косяков? Ну, право же, это не по мне.

Чтобы скрыть неловкость, я снял шляпу и помахал ею перед лицом.

– Вы знаете, для чего вы здесь?

– Так точно!

– Эй! Эй! – Я пощелкал пальцами, как врач, проверяющий рефлексы пациента. – Вернитесь в реальность, уважаемый!

Вот так посмотришь на человека и не поймешь, бредит он или дурака валяет. Взгляд ясный, дыхание ровное, голос четкий.

– Мне надо задать вам пару вопросов.

– Всегда готов!

Я на секунду задумался.

– Чаю не хотите?

– Благодарствую! Меня Матушка-Императрица уже напоила!

Так. Матушка-Императрица – это, по всей видимости, Лоя.

Я посмотрел на присевшего на край стола Анса. Интересно, а ему какая роль отведена?

– Не надо на меня так смотреть, – погрозил пальцем демон.

– Тут у меня принц заморский, – небрежно кивнул я на Гамигина. – Заехал, понимаешь, в гости.

– Никак нет, Ваше Императорское Величество! Ошибаетесь! Се не принц, а Маханя Гнидополк – Ваш придворный Каратель! Честь ему и хвала!

– Ну, хорошо, пусть будет Карателем, – не стал спорить я.

– Ладно, вы тут развлекайтесь, а я пойду покараю вот этого клопика.

Анс показал нам пробирку, в которой сидел отловленный Лоей жучок, и удалился к себе в лабораторию.

Я кинул шляпу на стол.

– Все, Бумбокс. Давай говорить серьезно. У меня нет больше времени на игры.

Оказалось, что достаточно было обратиться к человеку по имени, чтобы он вышел из игры. Какой-то игровой процесс у него в подсознании, наверное, продолжался – взгляд Бумбокса то и дело съезжал на сторону, как будто он наблюдал за невидимым мне объектом. Но теперь он, по крайней мере, говорил и вел себя как вменяемый.

– Я в вашем распоряжении, господин Каштаков.

– Ты, говорят, видел, как Макак незадолго до смерти играл в домино со святошей.

– Так точно. Играл. В игровой на Черкизовской.

– И крепко проигрался?

– Спустил все, что у него было.

– А после?

– После они ушли вместе со святошей. Как будто друзья – не разлей вода.

– Ты знаешь этого святошу?

– Никогда прежде не видел.

– Быть может, имя его слышал?

– Так точно, слышал. Макак называл его Вангелисом. У Макака, знаете ль, голос звучный. Он буквально не говорит, а кричит… В смысле, кричал, когда жив был.

– Значит, Вангелис? – уточнил я для верности.

Странное имя для ангела. Хотя, если это тот самый ангел, которого мы ищем, имя он, конечно же, выдумал. Во всяком случае, я на его месте не стал бы называться реальным именем. Да и Бумбокс, полагаю, тоже.

– Так точно, Вангелис, – подтвердил Косяков.

– А ты его хорошо разглядел?

– Ну, как сказать? – озадаченно прикусил нижнюю губу Бумбокс. – Не то чтобы очень… Я как-то не особенно к нему присматривался… Но, думаю, что, если встречу, так узнать смогу.

– Это не он?

Я показал фотографию из ГУМа.

Прежде чем ответить, Бумбокс взял снимок в руки и внимательно, очень внимательно его рассмотрел.

Эта черта мне в нем понравилась – как правило, он не отвечал на вопросы с ходу, не раздумывая. Что уже могло служить некоей гарантией достоверности того, о чем он говорил. А то, знаете ль, есть такие любители языком помолоть. Все равно о чем, лишь бы слушали. Такого только спрашивай – он тебе про что спросишь, про то и расскажет.

– Не могу точно сказать, – покачал головой, возвращая фотографию, Бумбокс. – Снимочек-то уж больно плохой. В смысле, нечеткий. А святоши, они и без того все как бы на одно лицо.

В этом я с ним был согласен. И насчет фотографии, и насчет святош.

– Тогда давай попробуем сделать фоторобот, – предложил я. – У моего коллеги есть специальная программка, которая здорово вам поможет. Много времени это не займет.

– Ну а почему ж не попытаться, – не стал спорить Бумбокс. – Может, что и выйдет.

От предложения прихватить с собой чаю и конфет Бумбокс отказываться не стал. И на Матушку-Императрицу больше не ссылался. Я проводил унтер-офицера в кабинет моего любимого Карателя и оставил их там одних.

Вернувшись в прихожую, я подумал, а не зайти ли к Лое? Но благовидного предлога для визита у меня не было. А нарываться на резкость как-то совсем не хотелось. Ситуация с Лоей зависла в состоянии неустойчивого равновесия. Так, по крайней мере, мне казалось. И я боялся, что любым своим необдуманным действием – Привет, Лоя? Как поживаешь? Не выпить ли нам вместе чаю? – могу только все испортить.

Поэтому я взял со стола шляпу и пошел к себе в кабинет.

Там я кинул шляпу на вешалку, туда же повесил пиджак, достал из кармана коммуникатор и положил его на стол. Подойдя к окну, я раздвинул пальцами жалюзи и выглянул во двор. «Москвич» с затененными стеклами стоял все на том же месте.

Надо же, машины, преследующие нас по улицам города, шпики, следящие за дверями парадного, жучок, подброшенный в офис неизвестным… Давненько у нас не случалось такого шороху.

Что дальше?

Почему все они уверены, что мы непременно приведем их к тому, что им нужно?

Пискнул коммуникатор, извещая о том, что получено новое сообщение.

Я сел за стол.

Очень хотелось верить, что это важное сообщение, которое сможет что-то прояснить в деле Хуупов.

«Мир вокруг кажется серым и неинтересным?

Проблемы кажутся не имеющими решений?

Окружающие считают вас скучным и некоммуникабельным?

Выход один – новейшая, ультрасовременная супермодная игра, основанная на виртуальной адаптации реальности – «МИФОСКОП»!

Первый взнос – всего 599 рублей!»

Замечательно! Они уже спам рассылать начали!

Всего-то шестьсот рублей – и три дырки в башке вам обеспечены! По двести рублей за штуку! И рубль в придачу – на пряники!

Коснувшись ногтем кнопки, я стер бессмысленное сообщение. Покрутил коммуникатор в руках. Положил его на угол стола. Посмотрел придирчиво, как художник на незаконченную работу, и сдвинул на полсантиметра левее. Так, пожалуй, будет лучше.

Глава 15

Если отвлечься от мыслей о Лое, – а сделать это было совсем не просто, – то заняться мне было совершенно нечем. Расследование зашло в тупик, выходом из которого могло стать разве что только опознание святоши с фотографии в ГУМе. Над этим сейчас работали Анс и Лоя. И моя помощь им, судя по всему, не требовалась. Можно было, конечно, подняться наверх, в свою квартиру. Только чем там заниматься? В таком состоянии, как сейчас, читать что-либо было бесполезно – ни одна чужая мысль не откладывалась в памяти. Это я уже давно усвоил. А смотреть телевизор я не любил настолько, что у меня его вовсе не было. Смотреть телевизор – это немногим лучше, чем дырки под контакты в голове сверлить. Все та же виртуальная реальность, перенесенная в плоскость идиотизма. Через Интернет я изредка смотрел лишь городской канал. В частности, обращения Градоначальника к жителям города. Это было, по крайней мере, забавно. Только сейчас мне и смеяться не хотелось.

Мне не давала покоя мысль о том, что мы упустили что-то очень важное. В результате чего сбились с правильного пути.

Или кто-то намеренно нас туда направил?

Я включил монитор и начал снова, медленно, очень медленно, кадр за кадром просматривать запись камеры наблюдения ГУМа.

Макак прошел раз мимо Хуупов. Вернулся назад. Эстонцы даже не смотрят в его сторону. Они едят блины и о чем-то мирно беседуют. Должно быть, по-эстонски.

Может быть, найти специалиста, читающего по губам?

Да нет, какой в этом смысл! Такие мысли приходят в голову только от полной безысходности. Ясное дело, пенсионеры обсуждают вкус блинов. Или говорят о том, где они только что побывали.

Кстати, где они еще были в тот день? Почему стащить у них камеру нужно было непременно в ГУМе, да еще и под объективом камеры наблюдения? Быть может, ангелу это было и невдомек, но Макак-то точно знал, что и как делается. Что же посулили или чем пригрозили бедняге, если он решился на столь отчаянно бездумный поступок? Информаторы Полутрупа в один голос твердят, что Макак говорил только о деньгах, больших деньгах, которые ему в скором времени обломятся. Но, быть может, имелось и еще что-то, о чем он предпочел умолчать?

Незнакомец в надвинутой на глаза бейсболке внимательно наблюдает за перемещениями Макака.

Знал ли Макак о том, что за ним следят?

Незнакомец отворачивается и делает вид, что изучает витрину. В этот момент его отражение на серебристой окантовке как раз и поймал Гамигин.

Вот оно.

У меня появилось ощущение, будто я наконец нащупал что-то важное.

Не дожидаясь, когда Макак схватит со стола камеру и кинется бежать с добычей, я вернул изображение назад, почти к самому началу событий.

Вот – Хуупы делают заказ и садятся за столик.

Вот – появляется Макак и проходит рядом с ними. Сначала – в одну сторону. Затем – в другую. Будто прогуливается. Или – демонстрирует себя во всей красе.

Но ведь его работа заключается в том, чтобы оставаться незамеченным. Что же он творит?

Святоша поворачивается к витрине.

Я останавливаю изображение. И начинаю медленно, по кадру, двигать его вперед.

Вот отражение ангельского лица появляется на серебристом украшении.

Я нажимаю пальцем кнопку перевода кадра и считаю про себя.

Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь…

Отражение не исчезает.

Я увеличиваю изображение. Добавляю контрастности и четкости.

Точно!

Святоша смотрит на свое отражение!

Я снова нажимаю кнопку раскадровки.

Восемь, девять, десять…

Стоп!

Взгляд святоши, отраженный в серебристом покрытии, смещается в сторону. Теперь он уже смотрит не на свое отражение.

Едва не дрожа от волнения, я достаю из стола вычищенную и отретушированную Ансом фотографию и прикладываю ее к экрану.

Такое впечатление, что святоша смотрит мне в глаза.

А это значит, что на самом деле он скосил взгляд на объектив камеры наблюдения.

Черт возьми!

Он хотел, чтобы мы его увидели! Но при этом мы должны были оставаться в полной уверенности, что лишь счастливый случай помог нам разглядеть лицо подозреваемого!

Ну, хорошо, допустим, так оно и есть.

Однако, какой в этом смысл?..

Мысли сворачивались, как змеи, готовые укусить.

Где-то здесь, совсем рядом крылся ответ если не на все, то на очень многие интересующие меня вопросы.

К сожалению, самый главный вопрос – любит ли меня по-прежнему Лоя? – в этот список не входил.

Казалось бы, чего проще, поди да напрямую спроси!

Однако ж это только с нашими земными девушками все так просто. А с демоницами – все совсем не так. К примеру…

Нет, нет, нет, нет, нет!

Сейчас нельзя позволять мыслям растекаться в стороны!

Сейчас следует сосредоточиться на одном. На лице святоши, запечатленном камерой наблюдения.

Почему он хотел, чтобы мы увидели его лицо?

Или это только мои фантазии?..

На этот раз мысль оказалась сбита с верного направления требовательной и нервной вибрацией коммуникатора.

– Слушаю. Каштаков.

– Добрый день, Дмитрий Алексеевич.

Голос мягкий, спокойный. Можно даже сказать – приятный. Вроде бы, смутно знакомый.

– Здравствуйте.

– Это Виктор, помощник Сергея Викентьевича.

Ну, теперь мне понятно, почему голос звонившего показался мне знакомым. С этим господином мне доводилось общаться. Правда, давно, года два тому назад.

– Сергей Викентьевич наказал мне подготовить для вас справочку. Вы в курсе?

– Да, конечно.

– Вам нужна полная информация по всем пунктам?

– А много там… пунктов?

– Двадцать четыре.

Признаться, я был удивлен. Я даже не представлял, что на территории Московии на нелегальном положении находятся двадцать четыре святоши. И ведь, наверное, имелись еще и такие, о которых Соломоновой братии ничего не было известно. Интересно, что заставило их покинуть Рай и уйти в подполье?

– Пришлите пока только фотографии, имена и местонахождение.

– Возможное местонахождение, – уточнил Виктор.

– Конечно.

– И фотографии у меня не все.

– Ну, уж что есть.

– Еще, я думаю, вам может быть интересно последнее проявление активности.

– Без сомнения.

– Отлично. Отправляю.

Коммуникатор сообщил о получении послания.

– Спасибо, Виктор. Если потребуется более подробная информация, я с вами свяжусь. Не возражаете?

– В любое время.

– Всего хорошего.

– До свидания.

Вот так.

Интересно, смогли бы мне предоставить такую же информацию в НКГБ? Что-то я сильно в этом сомневаюсь. Хотя, конечно, ни в коем случае не хочу ставить под сомнение профессионализм наших доблестных чекистов. Профессионализм профессионализмом, однако ж интересы НКГБ простираются в несколько иную сферу. Или – плоскость. Тут уж, как хотите. По Евклиду или по Лобачевскому.

Из-за окна доносился обиженный лай собак и крайне раздраженные крики старушек. Кто там на кого нападал, понять было трудно. А на оконном карнизе сидел воробей, смотрел одним глазом вниз, но, по большому счету, не было ему никакого дела до того, что там происходит. Наверное, глядя вниз с карниза, он чувствовал себя птицей высокого полета.

Я положил перед собой снимок подозреваемого, подключил коммуникатор к компьютеру и открыл присланный Виктором файл.

Все было очень аккуратно и достойно скомпилировано. Имя, год рождения, фотография, краткое описание деяний и предполагаемое местонахождение. К восьми криминальным житиям ангелов фотографии не прилагались. Просмотр остальных не дал никаких результатов. На неискушенный человеческий взгляд, все ангелы были похожи друг на друга если и не как горошины из одного стручка, то как сиамские котята из одного помета. Отличить их можно разве что по манере одеваться, по каким-то характерным жестам или по прическе. Все это очень легко поменять. К тому же, просматривая фотографии, я обратил внимание, что многие святоши-нелегалы старались изменить своею внешность, чтобы сделаться похожими на людей. Красили волосы, использовали цветные контактные линзы и косметику, чтобы не выглядеть как альбиносы. Наш же подозреваемый был типичным ангелом. Со светлыми, будто выгоревшими на ярком солнце волосами и белесым, будто мукой присыпанным лицом. Одним словом, определить на глаз соответствие подозреваемого с тем или иным нелегалом представлялось мне невозможным. Оставалось надеяться на хитроумную программу, с помощью которой Лоя сличала физические параметры лица, изменить которые было невозможно. Такие, например, как расстояние между зрачками или ширина скул. Эдакий цифровой бертильонаж наших странных дней.

Постучавшись, в приоткрытую дверь заглянул Бумбокс.

– Я вам еще нужен, господин Каштаков?

– Фоторобот закончили?

– Так точно.

– Получилось?

– Еще как!

Распахнув дверь пошире, в кабинет вошел Анс.

Выражение лица его мне сразу не понравилось. То ли насмешливое оно было, то ли недовольное. А может быть, и то и другое одновременно.

Все с тем же насмешливо-недовольным выражением лица Анс подошел к столу и положил передо мной результат своей работы в содружестве с унтер-офицером Косяковым.

Портрет получился красивый. Я бы даже сказал, выразительный. Типичный ангел. Вернее, то, как человек представляет себе ангела. Локоны только завить, и можно в иконный оклад вставлять. Вот так-то. Получается, что ангелу в Московии даже маскировка не требуется. Все равно никто, кроме своих, опознать не сможет.

– А демонам все ангелы тоже кажутся на одно лицо? – спросил я у Анса.

Гамигин молча кивнул.

Все это только подтверждало мои соображения.

Только какой в этом был смысл?

Пока, как будто, никакого.

Хотя, может быть, я его просто не видел.

Потому что глаз замылился. Или я устал думать об одном и том же. Бывает такое. Переработаешь, и мозг вдруг – щелк! – сам собой отключается. Будто рубильник кто дернул. Готов думать о чем угодно, только не о том, что от него требуется. В такой ситуации лучше сделать именно то, что требует мозг – временно переключиться на что-то другое. Иначе все равно толку не будет.

– Я могу быть свободен? – подал голос наш единственный свидетель.

Я посмотрел на Анса.

Демон молча пожал плечами – мол, что от него толку?

– Как мне вас найти, уважаемый, если вдруг возникнут новые вопросы?

– Не проблема! Не проблема! – Бумбокс подбежал к столу и положил на фотопортрет безымянного ангела визитку. – Здесь номер моего мобильника, я всегда на связи.

Визитка была сделана со вкусом и умом.

«БУМБОКС

Мастер Своего Дела».

И – номер телефона.

Я помахал Бумбоксу визиткой.

Тот галантно поклонился, взмахнув рукой, как будто держал широкополую шляпу с плюмажем, и, пятясь, вышел за дверь.

Должно быть, в его «Мифоскопе» снова включился какой-то игровой момент.

– С ангелами полная засада. Они все, черти, на одно лицо.

Анс улыбнулся. Видимо, ему понравилась та легкость, с которой я обратил ангелов в чертей.

– А те, досье на которых Соломон прислал, так и вовсе под людей косят.

Я показал Ансу фотографию одного из нелегалов.

– Ну, в общем, похоже, – согласился демон.

Я отсоединил коммуникатор от компьютера.

– Пора нанести визит Матушке-Императрице.

Я поднялся на ноги, одернул манжеты, поправил узел галстука и подмигнул Богарту на стене.

– Если тебе интересно, клоп, что попался Лое, появился на свет в Первом отделе безопасности Рая.