Текст книги "Чем черт не шутит"

Автор книги: Алексей Калугин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Вот так!

Так мне, дураку, и надо!

Чувствуя себя полным идиотом, я принялся заталкивать пистолет в кобуру. А он, как назло, не желал туда убираться.

– Помочь? – ехидно поинтересовалась Лоя.

– Нет! – испуганно отказался я.

Хотя, чего я испугался-то? Если бы она захотела меня пристрелить, то взяла бы свою «беретту». С которой умела обращаться.

– Держи. – Лоя протянула мне желтый бумажный квадратик. – Это телефон святоши, что мечтает о встрече с тобой. Гавриил Азарийский.

Левая бровь демона взлетела чуть ли не на середину лба. Конечно, ему было известно это имя. Архангел третьего лика Гавриил Азарийский был далеко не последним ангелом в Первом отделе безопасности Рая.

– Ты пойдешь на встречу с ним?

– Непременно.

Я ввел телефон Гавриила в память своего коммуникатора.

– А что с фотографией того типа, что Анс нашел? Удалось идентифицировать?

– Смеешься?

Тут она была не права – я совершенно серьезно спрашивал.

– Качество изображения отвратительное. При автоматическом поиске вываливается куча возможных вариантов. Приходится все перепроверять вручную.

– Может быть, тебе помощь нужна?

– Нет. Такую работу лучше делать кому-то одному. Чтобы погрешность была минимальной.

– Ну, тогда мы, наверное, пойдем? – Я посмотрел на Анса. – Ты готов?

Гамигин молча кивнул.

Зато Лоя, естественно, не оставила мои слова без внимания.

– Куда это вы собрались?

– Мы должны отработать еще одну версию по делу Хуупов, – серьезно и веско изрек я.

А демон возьми да и ляпни:

– У нас ответственная и очень опасная миссия.

Ну да, это были мои слова! Но кто просил Анса повторять их при Лое? Кто его за язык тянул?

– Миссия? – тут же всполошилась Лоя. – Что за миссия? Насколько опасная?

Я попытался сгладить ситуацию:

– Да, ничего особенного…

Я бы, наверное, сумел выправить положение. Если бы не Анс.

– Мы отправляемся в бандитский притон.

Чтоб ему пусто было!

– Какой еще притон! – взметнулась Лоя.

– Да не притон это! – Я сверкнул глазами на Анса, но он, видно, неправильно истолковал мой полный отчаянья взгляд.

– В былые времена это называлось бандитской хазой или малиной, – доходчиво объяснил он Лое. – Теперь это называют притоном.

– Не притоном, а гнездом! – рявкнул я. – Почувствуй разницу, Анс. – Я развел руки в стороны. Будто чаши весов. – Притон, – я потянул вниз левую чашу. – И – гнездо, – вниз пошла правая чаша, а левая – вверх. – Чувствуешь?

– По мне, так никакой разницы, – безразлично пожал плечами демон.

– В какой такой притон вы собрались? – Лоя жгла меня взглядом. Еще чуть-чуть, и я бы понял, что это вовсе не образное выражение. – Отвечай, Каштаков! – Наседала она при этом на меня. Хотя обмолвился о притоне не я, а Гамигин. – Ну! Живо!

– Мы идем не в притон, а в кабак. Понятно?.. В кабак под названием «Дыра»… Анс просто оговорился.

Я хотел было взглядом попросить Гамигина о поддержке, но, вспомнив, чем закончилась предыдущая попытка, решил не рисковать.

Напор Лои несколько ослаб, но все еще был внушителен.

– Что вам делать в кабаке с таким дурацким названием?

Дурацкое название? Сказать бы ей, как зовут хозяина заведения!.. Хотя, пожалуй, лучше не стоит.

– У нас там встреча с агентом.

– С каким еще агентом?

– С осведомителем. Так тебе понятнее?

– Другого места для встречи нельзя было найти?

– А чем тебе это не нравится?

– Тем, что название у него дурацкое. И мне оно не знакомо.

– Хорошо, я приглашаю тебя завтра же отобедать в «Дыре». Нет, лучше сегодня же отужинать? Ну как? Годится?

К моему удивлению, Лоя ответила:

– Годится, – и сделала шаг назад.

Я наконец-то перевел дух. Поправил пиджак и шляпу.

– Знаешь, дорогая, с такими методами допроса, тебе самое место в подвалах НКГБ. Хочешь, я с полковником Малининым договорюсь о протекции?

– Проваливайте!

Я счел за лучшее прислушаться к дельному совету и первым выскользнул за дверь.

– По-моему у нее сегодня хорошее настроение, – сказал я, когда и Гамигин вышел на площадку. – Или мне кажется?

Анс только молча улыбнулся. Загадочно и в высшей степени неопределенно.

Не знаю почему, но мне совершенно не хотелось выяснять, что означает эта его улыбка.

Глава 11

Из машины я позвонил Гавриилу Азарийскому.

Очень любопытный получился у меня разговор с архангелом третьего лика.

– Гавриил Азарийский?

– Да.

Голос у святоши несколько удивленный. Понятное дело – на его супернавороченном, оснащенном кучей персональных гаджетов коммуникаторе не высветился номер моего телефона.

– Это Дмитрий Каштаков. Детективное агентство «Каштаков, Гамигин и Розье».

– Здравствуйте, Дмитрий Алексеевич! Как ваши дела? Слышал, вы процветаете.

Вот же ангельская натура! С первой фразы пытается к собеседнику в душу забраться. Можно подумать, мы с ним старые друзья-приятели.

– Вашими молитвами, преподобный мастер Гавриил.

– Я не заслужил подобного обращения, Дмитрий Алексеевич.

– Да в вашей ангельской иерархии сам черт ногу сломит.

Демон, сидевший за рулем, одобрительно хмыкнул. Да мне и самому понравился каламбур.

– Обращайтесь ко мне просто – мастер Гавриил.

– Насколько мне известно, это дружеское обращение.

– А разве мы с вами не друзья?

Вот как?

– И вы вот так, чисто по-дружески, оказавшись проездом в Московии, решили звякнуть, чтобы узнать, как у меня дела?

Пауза.

– Нам с вами, Дмитрий Алексеевич, нужно поговорить.

– Не нам с вами, а вам со мной.

– Пусть так.

– Ну, так мы сейчас этим и занимаемся.

– Я имел в виду серьезный разговор.

– А я и не шучу.

– Это не телефонный разговор.

– Моя коллега предлагала вам заехать к нам в офис – вы отказались.

– Дмитрий Алексеевич!

Впервые с начала разговора святоша повысил голос. Видно, я его все же поддел.

– Да, мастер Гавриил?

– Вы сами прекрасно понимаете причину, по которой я не могу прийти к вам в офис.

– Прежде вы, бывало, заглядывали ко мне.

– Да, но это было прежде.

– Мы переехали в новое, более просторное и комфортабельное помещение на улице Клары Цеткин, но я постарался воссоздать прежний интерьер.

– У вас в агентстве работают демоны.

– Ах, вот оно что. – Я весело подмигнул Гамигину. – И что, вас это смущает?

– Признаюсь, да.

– Но они сотрудники детективного агентства «Каштаков, Гамигин и Розье», а не Службы специальных расследований Сатаны.

– Это вы так считаете.

– Я в этом практически уверен.

– И тем не менее я предпочел бы встретиться на нейтральной территории.

– Вы просто хотите поболтать по старой дружбе, или же у вас ко мне деловое предложение?

– Скажем так, я приглашаю вас на обед. А результатом нашей беседы за обеденным столом может стать очень выгодный для вас контракт.

– Звучит заманчиво. Где и когда?

– Вы знаете ресторан «Голубые дали»?

Еще бы я его не знал! Более снобистского места в Москве днем с огнем не сыщешь! К тому же кухня там была преотвратнейшая. А названия блюд в меню такие, что, когда заказываешь, понятия не имеешь, что тебе принесут. Кроме того, мне просто не хотелось идти именно в то место, куда приглашал меня святоша. Называйте это осторожностью или, если угодно, паранойей, но я был почти уверен, что место выбрано неспроста и подготовлено соответствующим образом. Каких сюрпризов можно было ждать от святош? Да каких угодно! По части использования всяческих технических средств шпионажа святоши, следует признать, были впереди планеты всей. И тягаться с ним в этом было, ох, как не просто.

– Предлагаю альтернативный вариант – паб «Герб старого герцога». Он расположен в здании бывшего Политехнического музея.

– Полагаете, мы сможем там спокойно поговорить?

– Не сомневайтесь, мастер Гавриил.

– В два часа, вас устроит?

Я посмотрел на часы. Времени у нас в запасе было достаточно. Если, конечно, Полутруп не нарыл чего-то такого, ради чего придется все бросить и нестись сломя голову, незнамо куда и неизвестно зачем. В общем, как в сказке.

– Договорились, мастер Гавриил. Столик я закажу.

На самом деле никаких столиков в «Гербе старого герцога» заказывать не нужно. Там почти всегда есть свободные места. А если и нет, можно у стойки на стульчике пристроиться. Но я снова проявил осторожность. Святоши не должны были заранее узнать, какой столик мы займем. Может быть, это было и лишнее. Но, как гласит мудрость из «Книги Постоянств»: «Чаще ездит верхом тот, кто во время остановок привязывает ишака». Я не припомню случая, чтобы хотя бы одно изречение великого Императора Ху не попало в цель.

– Так, значит, в два в «Гербе старого герцога»?

– Точно! Ровно в два мы с коллегой будем на месте.

Вот так!

Не дожидаясь, что скажет на это святоша, я нажал кнопку отбоя.

А что вы от меня хотели? Я тупой неотесанный сыскарь. До меня намеки не доходят. А смысловые аллюзии я не понимаю.

– Чего хотят святоши? – задумчиво произнес Гамигин.

Это был не вопрос даже, а голосовая фиксация перманентной мозговой активности.

Во как завернул!

Хотя, по сути, верно.

Мне самому жутко хотелось узнать ответ на тот же самый вопорос – не вопрос. Только недавно мы, вроде как, пришли к выводу, что за ограблением Хуупов стоит Первый отдел безопасности Рая. Все, вроде, было логично. Святоши опасались, что, общаясь с сыном, Хуупы сняли на камеру что-то, не предназначавшееся для чужих глаз. Запретить же старикам снимать они не решились, дабы не привлекать тем самым внимания к секретному объекту. Вместо этого они наняли или каким-то иным образом заставили мелкого воришку по прозвищу Макак стащить у эстонцев камеру. Макак, по всей видимости, не знал, на кого работал, иначе бы понял, что, соглашаясь на эту работу, подписывает себе смертный приговор. Все сделано чисто – Хуупы обворованы в Москве, воришка убит, райские спецслужбы никакого отношения к этому не имеют. Ни сучка, ни задоринки. Ни ниточки, ни петельки, за которую можно было бы зацепиться. Если не считать прокола, допущенного святошей, присматривавшим за Макаком. Но, даже если мы сумеем вычислить его личность по визовой базе данных, что это нам даст? Наверняка у святоши имеется добротное прикрытие. И приехал он в Московию по какому-то официальному делу, а вовсе не за тем, чтобы Макака пришить. Что в ГУМе делал? Да просто так зашел. Все приезжие по ГУМу шляются.

Вот и все.

Все фрагменты головоломки встали на свои места. Вернее, это мы их так здорово подогнали друг к другу, что и не заметно несостыковок.

И вдруг звонит Гавриил Азарийский.

На тебе!

Дело выходит на новый виток.

Если сегодня в два часа дня выяснится, что святошам тоже нужна мемка из камеры Хуупов…

Ну, тогда я даже и не знаю, что думать!

Всем, выходит, эта мемка нужна, а где она может находиться, никто, видишь ли, понятия не имеет. Знал один лишь Макак. Да и тот плохо кончил.

Я в задумчивости посмотрел в окно.

Мы стояли в пробке где-то в районе Красных Ворот. Автомобильные пробки как были, так и остались извечной проблемой Москвы. И любимой темой для общения Градоначальника с неравнодушной к жизни города общественностью. Не так давно он даже рассказ на эту тему написал. «Особенности московских пробок, или Барсук-Унисекс завтра сдохнет». И опубликовал в газете «Московский конформист». Газета, конечно, желтая, зато тираж у нее ломовой. Не знаю, о чем там речь. Мне неинтересно. Я вообще официальную прессу читаю, только когда по работе требуется.

Шедший по тротуару неподалеку от нас парень в джинсах и зеленой ветровке, с сумкой на плече внезапно остановился и принялся водить руками по сторонам. Как будто вдруг ослеп или по какой другой причине потерял ориентацию в пространстве. Прохожие аккуратно обходили его, но никто даже не пытался как-то помочь парню или хотя бы узнать, что с ним случилось.

– Еще один «зулус» с катушек слетел.

Гамигин смотрел в ту же сторону, что и я. И лицо его, обычно бесстрастное, как у индейца, на этот раз выражало глубокое неодобрение. Демону не нравилось то, что он видел.

– Их все больше становится. С каждым днем.

– Ага. И, что мне особенно не нравится, так это то, что ежели такой вот «зулус» натянет, к примеру, шапку по уши или бандану на голову повяжет, так его и не опознаешь.

Верно. У парня на голове был тоненький пластиковый ободок, тянущийся через затылок от уха до уха. Он держался на трех штекерах, введенных в имплантированные в мозг контактные разъемы. Если присмотреться, такие же ободки можно было увидеть и у многих других прохожих. И, как верно заметил Гамигин, многие скрывали гарнитуру «Мифоскопа» под головными уборами. Женщинам так и вовсе было достаточно волосы назад зачесать. Помимо пластикового обода в комплект входила миниатюрная процессорная приставка, размером с зажигалку, посредством беспроводной связи осуществляющую контакт с ободом, а через него – с мозгом игрока. Приставку можно было убрать в карман или сумочку. Говорят, что выпускаются модели приставок, встроенные в коммуникаторы или специальные браслеты, которые можно носить на руке, как украшение.

Сразу после выхода игра стала сенсацией на рынке виртуальных игр. По официальной статистике, по всему миру было продано более шестисот миллионов копий первого «Мифоскопа». И ни одному самому злобному хакеру не удалось взломать защиту игры, чтобы сделать копию. Обновления и дополнения к игре улетали с прилавков в считаные минуты. За неделю до официальных релизов фанаты выстраивались в очереди возле магазинов. В общем, это было похоже на спонтанное безумие. Или удачно запущенный мемвирус.

Смысл игры заключался в том, что человек, подключившийся к «Мифоскопу», мог сам создавать новую реальность. Более того, он мог в ней жить. И не время от времени, а постоянно. При этом ему не нужно было сидеть в кресле или лежать на диване. Он мог ходить на работу, встречаться с друзьями, заниматься спортом или любовью. В общем, вести жизнь обычного человека. По собственному желанию игрок мог превратить Москву в средневековый город, готовящийся к рыцарскому турниру, а, может быть, к осаде неприятеля. В инопланетный полис, населенный удивительными, ящероподобными существами. В дремучие, полные опасности джунгли. Или в райские кущи, где бьют фонтаны вина, а пышногрудые гурии поют а капелла, изумительно разложив на несколько голосов «Shine On You Crazy Diamond». Одним словом, все зависело лишь от фантазии пользователя.

Но порой случались какие-то сбои, и «зулус» терял ориентацию в пространстве. Длилось это, как правило, недолго и никаких серьезных последствий не имело. Было три или четыре случая, когда внезапно впавший в ступор геймер налетал на оказавшиеся у него на пути предметы и получал травму той или иной степени тяжести. Но все попытки получить компенсацию закончились безрезультатно. Во-первых, производитель утверждал, что все сбои происходят по вине пользователей, чрезмерно перегружающих деталями свой придуманный мир. А, во-вторых, каждый покупатель игры подписывал соглашение о том, что он сознает всю опасность глубокого погружения в виртуальный мир, а потому заранее отказывается от всех претензий как к разработчику игры, так и к продавцу. Черт его знает, может быть, разработчики были и правы, защищаясь подобным образом от возможных исков. Я тоже считаю, что от человека, решившего просверлить три дырки у себе в черепе, ожидать можно всего что угодно. Он завтра решит, что умеет летать, и прыгнет вниз головой с главной башни Москва-Сити. А убитые горем родственнички, заручившись поддержкой ушлых адвокатов, тут же подадут в суд на разработчиков игры, заявив, что именно они виноваты в том, что у «зулуса» поехала крыша.

Кстати, «зулусы» – это игроки в «Мифоскоп». Говорят, называть их так стали, потому что на первых игровых приставках «Мифоскопа» стояла маркировка Z-ULU-2. Что это означало – никто не знал. Да и кому какая разница. Однако сегодня «зулусов» на Земле стало больше, чем китайцев. Потому что многие китайцы тоже подались в «зулусы».

Парень, рассеянно топтавшийся на одном месте, пришел в себя так же внезапно, как и отключился. Пригладив волосы, он вскинул голову и бодро потопал дальше своей дорогой. До следующего клинча.

– Ты знаешь, – задумчиво поглядел вслед геймеру Анс, – мне порой становится страшно, когда я вижу впавшего в ступор «зулуса». Ангелы знают, что у него в голове делается. А что, если он вообразит себя, скажем, охотником на злобных монстров? Кем я буду тогда в его глазах? И что он тогда будет делать?

– Боишься, что спутает тебя с монстром и попытается убить?

– А почему нет?

– У него виртуальное оружие.

– Это мы так думаем. А что, если в кармане у «зулуса» окажется настоящий нож? Который сам он примет за атрибут игры и пустит в дело. Чтобы убить, скажем, виртуального монстра. А на самом деле, вполне себе живого демона.

– Я слышал, в «Мифоскоп» встроены какие-то тормозящие функции. Команды, не позволяющие игроку начать активно размахивать руками. Или делать что-то еще, что может не понравиться окружающим. Да и не было прежде подобных случаев.

– Если ты о них не знаешь, то это не значит, что не было, – с видом записного пессимиста изрек Гамигин. – А если не было, то не значит, что не может быть.

– Ну, конечно. А еще тебе на голову запросто может упасть метеорит. В соответствии с теорией вероятности – почему бы и нет. На самом деле – вряд ли.

– Знаешь, чем люди отличаются от демонов?

– Тем, что не считают «Восставшего из Ада» уморительной комедией?

– Тем, что редко задумываются о последствиях своих действий. А если и задумываются, то даже при самом мрачном прогнозе до последнего тянут с превентивными мерами. Вы начинаете тушить пожар, только когда уже весь дом в огне.

– Между прочим, Ной заблаговременно построил ковчег.

– Да, но остальные-то все пошли ко дну. Так что счет все равно не в пользу людей.

Стоявшие впереди нас машины наконец-то двинулись с места. Медленно, будто нехотя, они все же втягивались в процесс движения. Хотя и не знали, к чему их это приведет.

Зато теперь можно было закончить разговор, который иначе бы продолжался вечно. Доводов и контрдоводов у нас обоих было предостаточно. В конце концов, Гамигин скажет, что исключительно в силу своей беспечности человечество как ни старалось, так и не смогло создать эффективно работающую государственную систему. А я ему отвечу, что несмотря на это мы все-таки сумели выжить. Что говорит о нашем укоренившемся в генах умении приспосабливаться к любым ситуациям. И мы, как всегда, сойдемся на ничьей.

На солнце наплыла хмурая, чем-то сильно недовольная туча. И весь мир сразу же сделался тусклым.

Глава 12

В «Дыру» мы прибыли без опоздания.

Не помешал даже хлынувший дождь, по-осеннему затяжной и нудный, обративший пробки на дорогах из привычного неудобства, вроде хронического вывиха, в похожие на фурункулы болевые центры. Вслух я такого никогда не скажу, но про себя признаю: Гамигин водил машину, может быть, и не лучше меня, но, несомненно, увереннее. И из-за этой его уверенности неуверенные простаки вроде меня уступали ему дорогу. Да и сам по себе «Хэлл-мобиль» на запруженной машинами улице Москвы внушал уважение к тому, кто сидел за рулем.

Мы зарулили на ВИП-стоянку и подождали, когда с зонтом в руках к нам выбежал изображающий хоста здоровяк. Не тот, что намедни в лоб от меня получил, но очень на него похожий. Чувствовалось, что в подборе персонала Виктор Петрович Полутруп строго придерживался стиля. Весьма вызывающего, я бы сказал.

Хост проводил нас в примыкающий к обеденному залу кабинет, в котором хозяин принимал особо дорогих ему гостей. Сам Полутруп уже ждал нас за столом, украшенным легкими закусками, бутылками с напитками и коробкой сигар.

– Господа! – широким жестом руки Полутруп пригласил нас с Ансом присаживаться. И тут же замахал другой рукой на хоста, выпроваживая его прочь. – Рад приветствовать в моем заведении! – Витька изо всех сил изображал радушного хозяина. – Встреча у нас, конечно, деловая, но, тем не менее, хочу предложить вам отобедать. Естественно, за счет заведения.

– Что ж, – я посмотрел на часы. – Время подходящее. Позвольте представить. Виктор Петрович Полутруп, владелец заведения да и вообще личность во многих отношениях незаурядная. Мой коллега, Анс Гамигин, демон-детектив.

– Весьма польщен. Весьма. Кстати, нашему шеф-повару исключительно удается сатанинский борщ и котлеты по-адски. – Полутруп протянул Гамигину затянутую в кожу папку меню.

Вторая папка досталась мне. Уже без комментариев. Я был знаком с местной кухней. И, должен сказать, Витька имел законное право нахваливать своего шеф-повара. Даже не раскрыв меню, я заказал уху из трех видов рыб и запеченное филе лосося. «Дыра» оставалась, пожалуй, единственным местом в Москве, где можно было отведать отлично приготовленные рыбные блюда. И, что самое главное, рыба была не замороженная, а свежая. Свежайшая! Как-то раз в «Праге» я заказал щуку. У меня на глазах от гигантской рыбины, красиво выложенной на огромном блюде, отрезали кусок и положили на тарелку. Каково же было мое удивление, когда оказалось, что внутри щука была набита странной, гомогенной массой, слегка попахивающей рыбой! Да, я знаю, это называется суфле. И считается блюдом для гурманов. Но это пускай французские гурманы едят свое суфле, а мне дайте нормальную рыбу. С мясом и косточками, которые можно со смаком обсасывать.

Гамигин, как и следовало ожидать, сделал выбор в пользу адских блюд. В любом заведении, предлагающем якобы адскую кухню, Анс непременно выступал в роли дегустатора. И я еще ни разу не слышал от него безоговорочно одобрительного отзыва. Судя по тому сосредоточенному виду, что напустил на себя демон, он и местную кухню готовился раскритиковать. Ну что ж, посмотрим.

Памятуя о том, что нас еще ждет встреча в «Гербе старого герцога», пиво мы заказывать не стали. Хотя пиво в «Дыре» также было отменным. В особенности красные и темные сорта.

Пока заказанные нами блюда готовились, мы перешли к обсуждению того, ради чего, собственно, и собрались за одним столом.

Полутруп взял из коробки сигару, зубами откусил конец и основательно, со вкусом, раскурил от длинной спички.

Сигарный дым, в отличие от зловонного сигаретного смрада, мне нравился.

– Итак, господа, как мне посоветовал Дмитрий Алексеевич, я провел опрос своих сотрудников с целью восстановить подробную картину последних дней жизни человека, известного всем нам под псевдонимом Макак. – Полутруп зажал правую ноздрю мизинцем и выдул из левой тугую, закрученную струю дыма. Если это что-то и должно было означать, то я ничего не понял. Возможно, Витька считал подобный жест проявлением особого аристократизма. С него станется. – Кстати, Дмитрий Алексеевич, Макак все так же лежит в своей квартире?

– Откуда ж мне знать? – пожал я плечами. – Я не проверял.

– Ага. – Полутруп снова пыхнул сигарой и положил ее в пепельницу. А перед собой разместил электронный планшет. – Вырисовывается следующая картина. За три дня до своей безвременной кончины Макак был замечен в нелегальном игорном заведении, расположенном на подземной парковке в районе станции метро «Черкизовская». Со слов видевшего его там Бумбокса, Макак сел играть в домино со святошей.

– В домино со святошей?! – в один голос воскликнули мы с Гамигином.

– Именно, – подтвердил Витька. – Со святошей – в домино.

– Ты же говорил, что Макак хотя и придурошный малость, но совсем не дурак, – напомнил я Полутрупу. – Сесть играть в домино со святошей – ничего глупее просто придумать невозможно!

– Видите ли, Дмитрий Алексеевич, Макак был у нас заядлым доминошником. Считал себя заправским игроком. И, между прочим, так оно и было.

– Ни один мастер не сможет обыграть в домино святошу, – уверенно заявил Гамигин. – Домино у них национальный вид спорта. Как у бразильцев футбол.

– Ну, это вы Макаку скажите, – мягко улыбнулся демону Полутруп.

– А что ему теперь говорить – он уже мертвый.

– И не исключено, что именно потому, что сел играть в домино со святошей.

– Не исключено, – согласился Витька. – Со слов все того же Бумбокса, проигрался Макак вчистую. Но все хотел отыграться. Сначала стрелял деньги у знакомых. Потом начал писать расписки. И расписки эти святоша принимал. Потом, уже под утро, они вместе, Макак и святоша, ушли. Причем смотрелись они как старые друзья, мило о чем-то беседующие. На следующий день некто Жеваный слышал краем уха, как Макак говорил Сухому, что, мол, нашел хорошее дело. Настолько хорошее, что со всеми доминошными долгами разом рассчитается, да еще и сверху наварит. Сухой подтвердил, что был у него такой разговор с Макаком. Но к сказанному ничего более добавить не смог. Макак действительно говорил ему о каком-то выгодном деле, но о чем именно шла речь, с кем он собирался провернуть это дело, кто заказчик – ничего этого Макак не сказал. Далее, – Витька внимательно, как прокурор, посмотрел сначала на Анса, затем на меня и сдвинул страницу электронного планшета. – В день, когда он обокрал туристов, то есть ровно за день до смерти, Макака видели несколько человек. По их словам, он не выглядел ни испуганным, ни угнетенным, ни даже расстроенным. Напротив, все в один голос твердят, что Макак был весел и разве что несколько взбудоражен. А Неайса он даже пивом угостил. Обмолвившись при этом опять же о том, что скоро у него денег будет куча. Неайс решил, что Макак просто языком треплет, вот и не стал его ни о чем расспрашивать – пил свое пиво. – Полутруп положил ладонь на сенсорный экран электронного планшета. – Вот и все, что мне удалось выяснить о последних днях жизни Макака.

– И ради этого ты заставил нас сюда притащиться!

Я был вне себя от возмущения.

В самом деле.

Я не услышал ничего нового. Абсолютно. Примерно так я себе все и представлял. Ну а детали, вроде того, что Макака подцепили на крючок, когда он в пух и прах проигрался святоше в домино, большого значения не имели. Разве что только подтвердили наши предположения о том, что Макака наняли святоши. И они же, по всей видимости, его кончили.

– Все это можно было рассказать по телефону!

– Но это еще не все.

– Ты сказал – все.

– Все, что я разузнал о Макаке.

– Так тебе еще что-то удалось разнюхать?

Витька Полутруп загадочно улыбнулся, взял из пепельницы погасшую сигару и стал не торопясь раскуривать. Он крутил сигару и пыхал дымом так старательно, что это уже начало напоминать представление. Причем не особо умело разыгранное.

Конец этому положил заглянувший в дверь официант.

– Виктор Петрович? Можно подавать?

– Неси! – кивнул Полутруп.

И довольно запыхтел сигарой.

В дверь вбежали двое официантов. Один – проворный, другой – ловкий. Проворный быстренько сервировал стол, а ловкий перекидал на него блюда со столика, который прикатил. В две минуты все было готово. Пожелав нам приятного аппетита, официанты удалились.

Стоявшие на столе блюда источали, да простит меня Гамигин, божественный аромат. Нет, лучше, чтобы не обижать друга, скажу – неземной. Да и выглядели они изумительно. Однако прежде чем беззаветно придаваться кулинарному восторгу, я хотел закончить разговор.

– Так ради чего мы сюда пришли? – глянув на стол, я вынужден был добавить: – Если, конечно, забыть обо всех этих восхитительных яствах.

Витька пыхнул последний раз и раздавил сигару в пепельнице. После чего запустил руку под стол и выложил среди блюд видеокамеру. Почти новую.

– Это подарок эстонцам? – спросил я.

– Можно и так сказать. Хотя, я полагаю, это та самая камера.

Стараясь не показать, как меня это зацепило, я достал коммуникатор и открыл заметку с серийным номером видеокамеры Хуупов. Затем я взял видеокамеру со стола и сличил номера. Все совпадало. До последней циферки. Я тут же открыл ячейку мемори-карты. Как и следовало ожидать, ячейка оказалась пуста. Я включил видеокамеру и вывел на дисплей информацию о записи на жестком диске. Но и тут меня поджидало разочарование – диск был чист и даже не сформатирован. По всей видимости, Хуупы все записывали на мемку.

– Рассказывай, – посмотрел я на Витьку.

– Камеру обнаружил наш человек по имени Бигфут. Он работает на Выставке достижений народного хозяйства. Поздно ночью Бигфут шел по темной аллейке и вдруг увидел – что-то лежит на скамейке. Подошел ближе – камера. Бигфут решил, что кто-то из отдыхавших забыл. Естественно, ему не пришло в голову сдавать камеру в бюро находок. Тем более что и закрыто уже было бюро.

– Видимо, на то и был сделан расчет, – сказал Анс. – Кто-нибудь найдет камеру и оставит ее себе. Вещь-то хорошая, в хозяйстве всегда пригодится. И концы ее будут потеряны. Умный ход.

– А что нам это дает? – спросил я у Гамигина.

Демон молча развел руками.

То, что камера была найдена на ВДНХ, не давало нам даже оснований думать, что тот, кто ее здесь оставил, живет или работает где-то в окрестностях выставки. Зато мы теперь знали, что наш противник чертовски умен. Другой бы, кто попроще, на его месте разломал бы камеру и выбросил обломки в мусор в разных концах города. А их, если потребовалось бы, все равно собрали вместе. Что-что, а копаться в мусоре спецслужбы умеют. Будь они хоть райские, хоть адские. Хоть наши, родные. Вот только не припомню, когда мы с ними породниться успели?

– Скажите, пожалуйста, господин Полутруп, – обратился к хозяину Гамигин.

– Просто Виктор, – поправил его тот.

Демон дежурно улыбнулся.

– Скажите, Виктор, есть какая-то возможность установить личность святоши, обыгравшего Макака в домино?

– Я в этом деле не специалист. Те, кто видел его, говорят, что понятия не имеют, кто он и откуда.

– А камеры наблюдения в том игорном доме имеются?

– Да что вы, господин Гамигин! Какие камеры?! Какое наблюдение?! Эдак хозяева всех посетителей распугают! У нас, господин Гамигин, все на доверии. Исключительно.

– Ну, а получить описание внешности святоши можно?

– Это вам следует с Бумбоксом поговорить. Если надо, я велю его сыскать.

– Отлично, пусть он сегодня вечером, где-то около шести, заглянет к нам в агентство.

– Заметано, господин Гамигин.

– И последний вопрос. – Анс достал из кармана фотографию и показал ее Полутрупу. – Вам, часом, не знакомо это лицо?

Витька внимательно посмотрел на фотографию и покачал головой:

– Нет. Могу только сказать, что это святоша.

– Ну, это мы и сами поняли, – полагая, что все вопросы уже заданы и основная тема нашей встречи исчерпана до дна, я взялся за ложку. – Господа! Предлагаю перейти к трапезе.

Возражений не последовало.

Глупо было спорить с таким предложением.