Текст книги "Ее демон (СИ)"

Автор книги: Александра Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

***

Следующим утром Анна неловко отвела глаза, едва принц с друзьями присоединились к ним за завтраком, как обычно делали это на протяжении последних недель. Девушка упорно прятала взгляд, чувствуя, как алеют щеки от навязчивых воспоминаний вчерашнего прощания с демоном у нее в комнате. Не было оправданий, она не списывала свою вольность на сонливость или непонимание: проснулась, едва Кассиан в первый раз коснулся ее губ, и ответила потому, что желала этого.

Рядом началась привычная уже словесная баталия Хитаны и Даниса, что немного отвлекало внимание всех вокруг от ее персоны, и Анна осмелилась поднять взгляд, чтобы тут же напороться на насмешливый и довольный взор синих глаз. Улыбка, полная превосходства и вызова сияла на красивом лице принца, и он буквально буравил ее взглядом, словно напоминая о вчерашнем горячем поцелуе и ласках, что позволил себе, а она не воспротивилась его вольности. Но вот Джай задал ей какой-то вопрос, и она с облегчением перевела взгляд на демона, начиная с ним разговор.

Пора было отправлять на занятия, и Анна практически с облегчением покинула столовую с Лео и Хитаной, которая все еще ворчала после перепалки с Данисом.

– Он к тебе не ровно дышит, – хмыкнул Лео, с веселой улыбкой косясь на рыську.

Оборотень лишь пренебрежительно фыркнула на это замечание, даже не задумываясь над ним, кипя от того, как сильно ее выводил из себя этот заносчивый демон. Насколько практически покорным, многое ей позволяющим наедине он был в спальне, настолько же властным, не терпящим компромиссов и попыток верховодить собой он был за ее пределами. Он будто бы показывал ей себя со всех сторон, давая понять, что не все так просто, и то, что между ними происходит за закрытыми дверями спальни делается лишь в угоду ее потребностей, лишь ради нее. Эта мысль сбивала с толку – Хитана не понимала причин такой заботы со стороны Даниса. Их нельзя было назвать друзьями, приятелями – лишь любовные отношения были без сучка и задоринки. В остальное же время они едва могли спокойно общаться, постоянно грызлись и пикировались. Даже на тренировках измывались друг над другом, что с одной стороны стало благом – рыська стала еще более хорошим бойцом, чем была прежде. Но до демона ей было далеко, а потому она оставалась неизменно проигравшей, а для ее натуры это было раздражающим фактором. Зато в постели она отрывалась за все и сразу: Данис был исполосован ее ноготками вдоль и поперек. Царапины не успевали заживать, как появлялись новые. Она мучила его своим телом, пользуясь тем, что он не пытается ею управлять. Она терзала его смелыми ласками, не давая разрядки, наслаждаясь его мучениями. Знала, что уже утром он отыграется на ней за это, словесно или с катаной в руке, но все равно испытывала на прочность его выдержку и терпение. И где-то глубоко в душе, ей нравилось это: именно эти эмоции давали ей отвлекаться и учиться жить по-новому. Они давали ей возможность находить удовлетворение в других вещах, находит интерес в иных направлениях. И проходило время, и все проще рыське становилось чувствовать себя обычным человеком. Она привыкала к себе новой, и все это уже не казалось ей странным или недостаточным.

– Что с Кассианом? – как бы между прочим спросила Хитана, когда они шли в свою аудиторию на урок по заклинаниям, который тоже вел Хасин.

На этих занятиях он не так свирепствовал, но по-прежнему был требователен, к Анне в некоторой степени меньше – как маг она была сильной и способной, на лету все схватывала, а потому причин придираться к ней не имелось. Зато доставалось Лео с его приобретаемой магической силой. Все, что позволяло ему справляться с нагрузками на этих занятиях, так это амулеты-накопители, поскольку его резерв был практически на нуле всегда. Но управлять чужой магией тоже было выматывающе, и слабо выходило. К каким только способам Хасин не прибегал, чтобы разбудить силу джина в кроки полукровки, но до сих пор так и не вышло.

– Почему бы просто не принять тот факт, что Лео уже не получит эту силу? Что все останется так, как есть сейчас? – спросила однажды Анна у беловолосого демона, когда он проводил в ее комнате очередную ночь.

Они оба уже привыкли к тому, что не находятся порознь в это время суток. Иногда Хасин приходил, когда Анна уже спала. Иногда, когда девушка сидела за учебниками. Лежал на кровати и наблюдал, как она учится, порой давай ей подсказки и облегчая тем самым работу, но по большей части не вмешиваясь – девушка прекрасно справлялась сама. Они много разговаривали, так, как было, когда Бастард только забрал ее из дома. И сейчас казалось, что они стали еще ближе друг к другу, хотя казалось, что пределы их отношений уже достигнуты. Но Анна не уставала от Хасина, ей не становилось с ним скучно или неинтересно. Да она могла даже просто смотреть на него, не говоря ни слова, когда он спал рядом, и уже от этого ей было хорошо. Девушка едва ли могла назвать причину того, почему все было так. Сюда примешивались многие факторы: он оберегал ее с детства, защищал и радовал, учил и наставлял, стал для нее единственным другом, всегда был с ней честен и не делал ей больно. Вкупе это и составляло их отношения: нечто большее, чем просто дружба.

– Лео запирает в себе свою силу. Подсознательно не дает ей проснуться, то ли от страха, то ли от неуверенности. И однажды она просто перегорит.

– Но если она не нужна ему, зачем заставлять и принуждать? – не понимала Анна, с укоризной глядя на демона.

– Затем, что у Лео, как и тебя, как у меня, как у многих, есть свой долг. Он – наследник Темных Земель. Его род всегда был защитником народа этой страны. Именно этот род умеет и может стаять во главе этого государства. Ты не хуже меня знаешь, какая это большая ответственность: Темные Земли – единственная преграда на пути многих ужасов и мерзости, что желают захватить наш мир. Пределы – так называют те места в Темных Землях, откуда лезет вся это грязь: монстры, о которых ты даже не слышала никогда, магические твари, отступники и невероятной силы темные маги. Чтобы стоять на пути всего этого, нужна великая сила, не столько даже магическая, сколько духовная. Род Айдо лучше кого-то бы то ни было годиться на роль оплота и защиты. Лео – его наследник, единственный. И как никому другому ему прививали ответственность с самого рождения за свой народ и свой долг перед ним. А он, закутавшись в свою слабость, просто упрямо не желает брать на себя эту ответственность, – раздраженно закончил Хасин, хмуря темные брови.

– Ему тяжело. На него давили и заставляли. И я в чем-то я могу понять его, – пошла на защиту друга Анна. – И ты должен: он так же желает свободы, как желаешь ее ты.

– Я заслужил свою свободу, Анна. И я многое отдал и отдаю, чтобы обрести ее однажды. Но мне просто повезло, что у меня есть такая возможность. Не будь ее – и я принял бы власть, принял бы свой долг и обязанности. Но у твоего друга нет этой возможности, Анна. И вряд ли когда-либо появится.

– Тем, что его заставляют и мучают, ему не помогут. Он лишь еще больше спрячется в себе, – невесело произнесла девушка. – Я все понимаю – про долг и обязанности – и Лео понимает. Но вы не даете дышать ему свободно: сначала его отец, теперь ты.

– Пустой разговор, – хмуро покачал головой Хасин. – Я не отступлю от своего. И рано или поздно добьюсь пробуждения его магии. Ему самому станет проще и легче, когда это произойдет. Просто в своем страхе приблизиться к долгу он не думает об этом.

Все это угнетало Лео – давление окружающих, ведь не только Хасин требовал от него максимум: каждый преподаватель на факультете требовал от каждого своего адепта пределов их возможностей, а полукровка в этом плане едва ли дотягивал до минимума. Ему было трудно учиться, он уставал даже больше, чем подруга. Но не пытался просто опустить руки. Как бы сильно ему не нравилось здесь учиться, он был намерен делать это хорошо насколько, насколько выходило возможным.

– Не в моих принципах опускать руки и ничего не делать вообще. Да, мне не нравится. Но я привыкну и буду делать то, что от меня требуют.

Слыша эти слова, Анна понимала, что Лео не пытается отречься от своего долга или обязанностей перед страной и семьей, понимала, что он прекрасно все понимает и готов принять свой долг. Но тогда что не дает ему окончательно смириться с положением вещей? Что мешает ему дать волю своей силе? Анна не решалась спрашивать, ведь если Лео желал – рассказал бы сам. А еще была догадка, что он и сам не понимает, чего хочет и что не дает ему покоя.

– Что ты имеешь в виду? – спокойно спросила Анна на вопрос Хитаны о Кассиане.

– Ваши переглядки в столовой, – хмыкнула оборотень. – Что он сделал такого, что ты вновь краснеешь, едва только поднимаешь на него взгляд? – хитро протянула рыська, игриво улыбаясь.

– По-моему, нас это не касается, – с намеком произнес Лео, раскладывая учебники и тетради на своем столе, красноречиво покосившись на беспардонную подругу.

– А ты не слушай, – отмахнулась девушка, еще любопытней поглядывая на Анну, которая с улыбкой лишь головой покачала на неуемное любопытство рыськи.

– Я расскажу, когда ты объяснишь, что происходит между тобой и Данисом, – не менее хитро хмыкнула принцесса, с насмешкой посмотрев на насупившуюся и тут ж закипевшую от негодования Хитану.

– А то не видно, – проворчала оборотень, начиная раздраженно вытряхивать из сумки свои вещи.

Лео с Анной с улыбками переглянулись, на том и закончился так и не начавшийся разговор. Тут же прозвенел звонок, и в аудиторию четким шагом вошел Хасин, просматривая какие-то свитки в своих руках с сосредоточенным видом.

– Встать и разойтись к стенам, – тут же отдал приказ демон, положив свиток на свой стол и не отрывая от него бегающего по строчкам взгляда.

Адепты, уже привыкшие к его приказам, быстро выполнили сказанное. Взмах руки преподавателя, и столы и стулья резко оказались сдвинуты к дальней стене. Щелчок пальцев, и по стенам, потолку, окнам и дверям расползлось магическое поле.

– Сегодня у нас практическое занятие. Купол поглощения, – указав на созданный им защитный барьер, пояснил Хасин, отрываясь, наконец, от своего чтива и обводя любопытных студентов коротким взглядом. – На следующее занятие каждый из вас должен будет уметь выставлять его – проверю лично. На следующих нескольких уроках мы будем изучать стихийную магию, купол поможет не выпустить ее за пределы комнаты. Обычно подобные опыты проводятся на улице, но погода не способствует.

И действительно – за окном была снежная буря, первая в этом году. Буквально за ночь все было засыпано снегом, а вьюга даже не собиралась утихать. И даже сегодняшнее утреннее занятие на полигоне было отменено в связи с погодой, что несказанно обрадовало некоторых. И пусть адепты уже привыкли к подобному напряженному расписанию и даже к нещадным тренировкам два раза в день, отдохнуть и расслабиться любили все.

– Всех обладающих стихийной магией прошу выйти вперед на два шага.

Анна и еще несколько адептов шагнули вперед под внимательным взглядом Хасина.

– Перед вами, – начал Бастард, обратившись к тем, кто был за спиной стихийников, – по-своему уникальные маги. Стихийная магия – одна и самых загадочных и необъяснимых явлений в природе. Именно поэтому подобные одаренные люди предпочитают учиться в специализированных заведениях, где их дар изучается в деталях, в мельчайших подробностях, развивается по максимуму и порой преобразовывается в нечто удивительное и особенное. Свою стихию можно развить и изучить самостоятельно, со временем и на практике, нужно лишь желание и возможность. Здесь в Академии изучение не самое глубокое, я бы даже сказал поверхностное, но этого вполне достаточно, чтобы дать стихийникам возможность применять свой дар в боевой магии. Сейчас прошу продемонстрировать каждого из вас, – он обратился к вышедшим вперед адептам, – вашу стихию. Надеюсь, все умеют контролировать свой дар?

Адепты кивнули, и первый юноша, высокий тонкий эльф выпустил на волю ветер, который теплой волной прошелся по классу легким вихрем, взметнув тонкие занавески на окнах и обдав лица студентов, потрепав слегка их волосы и одежду. С той же легкостью, с которой выпустил, эльф и укротил стихию воздуха, словно сжав ее в ладонях.

– Заметьте, что у многих стихийников именно ладони – центр концентрации силы. Очень редкое исключение, когда эта магия идет от всего тела полностью. Адептка Верлиан, продемонстрируйте.

Анна кивнула и немного отошла от остальных студентов, чтобы ненароком не задеть их. Пламя взметнулось будто вокруг нее большим костром, но присмотревшись, каждый увидел, что она и есть это пламя: словно сквозь одежду выходил огонь, словно из каждой поры взметался маленький огонек, делая принцессу одним сплошным факелом, даже волосы словно были огнем, сменив пшеничный оттенок на огненный. Но была у Анны одна проблема.

– Адептка Верлиан, – недовольно взмахнул рукой Хасин, когда запахло паленой тканью, гася ее пламя, – я думал, вы уже научились контролировать свою стихию до той степени, чтобы не испепелять на себе одежду?

– У меня еже получается лучше, – проворчала Анна, с сожалением глядя на подпаленное платье внизу и дымящиеся подошвы сапожек.

– В следующий раз я позволю вашему огню оставить вас обнаженной, – язвительно проговорил Хасин, проходя мимо нее.

Анна бросила на него хмурый и злой взгляд, но, сжав губы, промолчала.

Занятие шло своим чередом. Каждый из стихийников продемонстрировал свой дар. И именно с ними планировалась большая часть работы на последующих уроках, чтобы они научились вплетать свою магию в боевые заклинания.

– Всем прочим наблюдать и запоминать, слушать и мотать на ус: слабые-сильные стороны той или иной стихии, умение преобразовывать ее, возможности погасить или направлять. И через несколько занятий я устрою для всех вас практическое занятие: по моему приглашению сюда прибудут лучшие адепты Академии Стихийной Магии, чтобы вы смогли испробовать все, чему научитесь на этих занятиях. Так же советую не пренебрегать дополнительным изучением материала: по большей части от вашей любознательности будет зависеть, как много вы сможете узнать.

– А что насчет вас, магистр Амана? – полюбопытствовал кто-то из адептов. – Вы имеете стихийную магию?

– Во-первых, демоны в принципе очень редко оказываются обладателями стихийной магии. Родовая магия, что пробуждается в нашей крови в детстве, обладает частичкой каждой из стихий. Очень редко преобладает что-то одно. К тому же я – некромант. Стихии – это жизнь. Смерть – ее полная противоположность. Вы не встретите ни одного некроманта или темного мага, способного совладать со стихией. Простецкие заклинания само собой не в счет – это не считается стихийной магией. Именно поэтому подобная магия – самая лучшая сила против темных тварей, в особенности огонь: они не в силах бороться с ней и противостоять ей. К сожалению, стихия огня сама по себе – редкое явление. Во всей нашей Академии лишь два таких стихийника – адептка Верлиан одна из них. На сегодня все.

***

– Ты уже была на академическом кладбище? – полюбопытствовал Кассиан, с улыбкой глядя, как нетерпеливо и любопытно девушка посматривает вперед на большие ворота вдалеке, ограждающие погост от сада.

– Нет. Ринар посоветовал вообще там не появляться, если у меня слабый желудок, – хмыкнула Анна. – Но любопытно. Ни разу не видела неподчиненную нежить, не видела, как ее призывают и управляют в бою.

– Зрелище действительно не из самых приятных.

– Как мне тактично намекнули, к трупам стоит привыкать, – иронично ухмыльнулась девушка.

– В следующем семестре начнется анималогия, и в очень редких случаях вам будут доставлять живых тварей, – подтвердил Кассиан. – Но целителям в этом плане даже еще хуже – после вас они будут разделывать эти трупы, изучая их и добывая материалы для своих экспериментов. О том, что с остатками делают темные маги, я вообще молчу, – хмыкнул демон, глядя, как скривилось красивое личико девушки.

– Тебе не сложно учиться практически на двух факультетах? – сменила тему Анна.

– Многое мне знакомо, я лишь углубляю свои знания, – пожал плечами Кассиан. – Академия – третье учебное заведение, которое я заканчиваю, поэтому учеба здесь не доставляет мне трудностей.

– Где еще ты учился? – с интересом спросила принцесса, глядя на красивый профиль идущего рядом синеглазого демона.

– Школа Высшей Магии при императорском дворе – туда я поступил, едва мне исполнилось тринадцать. Обучение там было самым впечатляющим и разнообразным. Здесь, в Академии, все целенаправленно, углубленно и строго. Там нас учили волшебству, искусству в его магических проявлениях, и я говорю не об искусстве смерти или боевом. Нас учили создавать живые артефакты, учили создавать жизнь. Обучали чарам и иллюзиям, вещам, которые были просто красивыми и уникальными. Это походило скорее на игру, – с улыбкой вспоминал Кассиан. – Именно там я создал свой единственный подарок для тебя – живой сад.

– Я скучаю по нему. Это был мой собственный мир, свой волшебный уголок, где было тепло, уютно и пахло цветами круглый год, – с грустной улыбкой произнесла Анна. – Но боюсь, что его вырубили, едва я покинула дворец, – с горечью добавила она.

– Не жалей о том, что в прошлом.

– Я не жалею, – со вздохом ответила Анна. – Не о чем, – невесело хмыкнула она. – Ведь в прошлом не было ничего хорошего: семья, что не любила меня, даже больше – ненавидела и презирала; люди вокруг, которые сначала кривили лица при моем приближении, а после опасливо шарахались, едва я поднимала на них взгляд; даже слуги стороной обходили меня, боясь, что мое проклятие перейдет на них.

– Проклятие? – не понял Кассиан.

– Проклятый ребенок – так меня называли с рождения. За то, что появившись на свет, я оказалась повязанной самыми крепкими узами с демонами. Я была проклятием своей семьи, потому что была той, что свяжет их с ненавистными врагами.

– Ты была ребенком. Не ты подписывала соглашение о мире.

– На ком-то ведь нужно было срывать злость за свою слабость и поражение, за свои громкие слова, которыми юный принц однажды заставил подавиться, да еще и оказаться у него в долгу.

– Это было так давно, – чуть усмехнулся Кассиан, качая головой. – Я не желал ничего подобного. Лишь пошел на уступки.

– Тогда ты тоже был юн, и не понимал, что это слабость.

– Верно, – кивнул задумчиво демон. – Я лишь желал быть благородным. Этому меня учил брат, говоря о тебе – благородству, уважению и пониманию. Едва я узнал, кого отец прочил мне в невесты, возмутился до бешенства, – рассмеялся принц. – Война лишь недавно закончилась. Мой народ страдал от людей больше, чем от кого-либо еще. Ненависть к вам стала практически культом. И глядя на чувства отца к вашей расе, я желал подражать им. Но даже он сквозь зубы и гнев в глазах подтверждал слова Хасина о том, что ты – исключение и достойна иного отношения. Лишь позже я понял почему – твоя жизнь и без того не сахар, тебя практически продали мне за мир, и я, как твой супруг, буду обязан дать тебе иное отношение. Никто не говорил о любви и почитании. Уважение – это мне вдалбливалось в голову братом, как синоним к твоему имени. И как только я уяснил это, мы прекратили говорить о тебе – я не желал слышать о своей невесте-ребенке. Я рос, учился, и меня едва ли волновало мое столь отдаленное будущее.

Анна с улыбкой слушала рассказ принца. Ей не было обидно или что-то в этом роде – она прекрасно понимала, что Кассиан с ней честен. И потом – какая разница, что было в прошлом? Он сам так сказал.

– А ты? – посмотрел на девушку демон. – Я не думал, что ты столь лояльна к моей расе.

– Представитель именно расы демонов стал мне настоящей семьей. Как еще я могла относиться к подобным тебе? – усмехнулась Анна. – Люди, собственные родители были теми, кого я могла бы ненавидеть всем сердцем, если бы умела. Но Хасин научил меня не тратить силы, чувства и эмоции на это – в отношении кого бы то ни было. Никакие внушения не действовали на меня и мое отношение к демонам – я растила в себе непредвзятость ко всему и всем, не только к демонам. Я понимала, что едва ли получу в ответ хотя бы маску равнодушия к моей персоне в твоем доме. Хасин не единожды предупредил, что не стоит рассчитывать на это – никто не ждет меня в империи. Для всех я – кость в горле, даже для тех, кто меня, возможно, и не встретит никогда в своей жизни. Но для вашей империи я тот же позор, что и для своего королевства. И не твоего отца обвинят в том, что он заключил союз между Халлоном и Дарнасом посредством нашего с тобой брака. А меня – коварную, ничтожную и недостойную их принца.

Кассиану нечего было сказать на это. И он не мог сейчас пообещать ей обратного, но почему-то верил, что она сама добьется особого к себе отношения: ее нрав, доброе сердце и свет внутри помогут ей во всем и всегда, стоит лишь захотеть.

– Ты упомянул два учебных заведения, – вернулась к предыдущей теме Анна.

– Я – будущий правитель своей империи. Политика – тоже искусство, куда более изощренное, глубокое и сложное, нежели магия. Многому я учился у отца, у брата – глядя, как они правят, плетут интриги и заключают союзы. Но это практика. И этого мало. Куда больше нужна теория. Ей я и обучался в Академии Высших. Уроки истории позволяют узнать и понять куда больше, учат смотреть вдаль. История дипломатии – ничто не научит большим играм на политическом поприще лучше. Там учили лгать, красиво говорить: обороты речи, тон голоса, психология, манипуляция посредством любой мелочи – ты даже не представляешь насколько глубоко и тонко это искусство, – с усмешкой говорил Кассиан, хитро глядя на нее.

– Я так понимаю, что и на мне ты отрабатываешь эти приемы?

– Иногда, – со смехом признался демон. – Ты удивительно невинна и наивна, и играть с тобой, узнавать тебя по паре фраз – сущий пустяк. Тебе нужно научиться закрывать себя от подобных мне, иначе, для каждого второго ты будешь открытой книгой.

– Хасин часто говорит об этом, – хмыкнула Анна.

– Он прав, – пожал плечами Кассиан. – Ты принцесса знатного правящего рода. Это – политика – должно было стать твоей стихией.

– У меня пятеро братьев, – усмехнулась Анна. – Едва ли мои родители считали необходимым давать своим дочерям подобные уроки и воспитание. У Адринна уже двое сыновей – следующее поколение правителей. А насчет твоего государства – едва ли я придусь там к месту, не говоря уже о том, чтобы принимать участие в правлении.

– История не единожды возводила на престол самых непредсказуемых правителей: женщин, детей, последних из возможных претендентов. И вполне вероятно, еще до того, как стать императрицей, ты возглавишь и свою страну.

Анна лишь рассмеялась на это предположение Кассиана, произнесенное с улыбкой и легкостью.

– Едва ли я когда-нибудь еще вернусь домой, – со вздохом покачала головой девушка.

– А ты хотела бы? – внимательно глядя на нее, спросил юноша.

– Не знаю, – честно ответила Анна. – Меня никто там не ждет. Но моя семья – я люблю их, как бы ужасно они ни относились ко мне. Я скучаю по отцу, с которым едва общалась. Скучаю по матери, которая практически не смотрела на меня никогда, а если и делала это, то лишь с упреком. И даже моя сестра, – со вздохом произнесла девушка. – Мы близнецы, и эта связь всегда будет давать о себе знать. Она ужасно поступила со мной, предала меня, едва ли считала меня близким человеком. Но она – часть меня, пусть для нее это и ничего не значит. И порой я ловлю себя на мысли, что хотела бы увидеть их всех. Но это где-то глубоко внутри меня, очень глубоко, – со смехом добавила Анна. – Я получила, что желала – я свободна, я делаю, что мне нравится. И я просто живу, не слыша за спиной фразы «проклятое дитя».

Анна говорила с легкостью, не грустью и тоской. Она не сожалела и не страдала по тому, как жила прежде. Она смотрела вперед, не вспоминая то, что осталось позади. Она не травила себя мстительностью и плохими воспоминаниями, не хранила в памяти мерзкие вещи, копя в себе гнев и обиду. Она наслаждалась каждым днем, она не думала о своей судьбе, и это делало ее счастливой. И этот особый блеск в глазах делал ее еще очаровательней.

– Мы пришли, – толкая массивные двери, произнес Кассиан, отходя в сторону и открывая перед Анной вид на древнее кладбище.

Это место было так же поднято из-под земли вместе с остальной Академией и Первым Свободным Городом. А потому необратимые разрушения оставили свой след на древних могилах и захоронениях: проржавевшее железо кованых надгробий, сыпавшийся камень и трухлявое дерево. Земля была черной, как смоль там, где не лежал снег, здесь не росло и травинки, лишь могилы создавали всю картину. В центре стоял большой склеп так же носивший на себе следы времени.

– Сколько лет этому месту? – медленно прохаживаясь по кладбищу и пытаясь прочесть хоть одну стершуюся надпись на надгробиях, спросила Анна.

– Очень много, – тоже оглядываясь по сторонам, ответил Кассиан. – Половина этих могил давно пусты – истлели даже кости. Но Академия позволила некромантам привезти сюда своих умертвий, поэтому здесь сейчас почти живенько, – хмыкнул Кассиан.

– Они не опасны? – с тревогой глядя по сторонам, но вокруг не было ни души, ни шороха, спросила принцесса.

– Нет. Они спят, пока хозяева не призовут их. И почти вся нежить здесь подчинена. А та, что нет, еще не поднята и не представляет угрозы – они просто трупы.

– Их можно поднять, но не подчинить?

– Конечно. Нежить подчиняется уже после пробуждения. Особые заклинания и артефакты управления – без этого перед тобой будет лишь живой труп, который моментально набросится на тебя в желании полакомиться.

– Это необходимо им – питаться?

– Нет. Это скорее рефлекс – уничтожить непосредственную угрозу их жизни. Они мертвы, но не знают об этом. У них не осталось разума, и существуют они лишь на примитивных инстинктах: есть, защищаться.

– Это все так странно, – рассеянно произнесла Анна, медленно шагая между могил.

– Некромантия тоже искусство. И его тоже нужно понимать.

– Кто здесь похоронен? – с любопытством спросила девушка, когда они подошли к древнему склепу.

Он был большим, просто огромным. Каменный, с росписью ушедших в небытие языков.

– Дракон. Один из тех, кто основал этот город и Академию. Предок Ринара, если так можно сказать. Склеп закрыт для адептов, это скорее памятник. Никто еще не был внутри с тех пор, как возродили Академию.

– Он в истинном обличии? – догадалась Анна, оценив размеры.

– Да. У некромантов есть ритуал или традиция, – с улыбкой начал рассказывать Кассиан. – Каждый год, в определенный день они пытаются пробудить дракона.

– Я так понимаю, ни у кого еще не вышло? – хмыкнула девушка.

– Они не теряют надежду, – рассмеялся принц. – Чтобы управлять таким большим и сильным существом, нужна очень большая сила, как для его пробуждения, так и для подчинения. Ритуал похож на тот, которым призывают обычную нежить: нужна кровь и заклинание. Но кровь обязательно девственницы, и заклинание более мощное. Но это скорее просто пафосный бред, нежели реальная возможность добиться своего. Просто красивое действо, и только.

– Ты тоже пытался? – улыбнулась Анна, посмотрев на принца.

– Еще нет. Но в этом году моя очередь, – рассмеялся Кассиан.

– Ты же сам сказал, что это пафосный бред, – усмехнулась девушка.

– Мне нравится идея и ее воплощение, – пожал плечами демон, с усмешкой на губах, так похожей на братскую. – Осталось лишь найти девственницу.

И его красноречивый и смеющийся взгляд вперился в Анну. Девушка покраснела и опустила глаза под тихий смех принца.

– Почему именно девственница? – пытаясь побороть смущение от вызывающего взгляда юноши, спросила Анна.

– Не знаю, – пожал плечами демон. – Возможно, лишь чтобы сделать ритуал еще более пафосным.

– И как он проходит? – полюбопытствовала принцесса.

– Алтарь, девственница, кровь, круг заклинателей.

– Звучит устрашающе, – осторожно заметила девушка, покосившись на все так же сверлящего ее насмешливым и задорным взглядом принца.

– Ты боишься? – хмыкнул Кассиан.

– То есть, ты серьезно зовешь меня на роль жертвы? – удивленно воскликнула Анна.

– Почему нет? Тем более что твоим «палачом» буду лично я, – как нечто интимное предложил демон, глядя на нее пристально и завораживающе.

– И как все это будет происходить?

– Эта тайна станет тебе известна, лишь если ты примешь непосредственное участие.

– Действительно пафосный бред, – фыркнула принцесса под смех Кассиана.

– Соглашайся. Тебе понравится, – искушающе протянул юноша, с хитрой улыбкой на губах.

– Почему-то мне кажется, что тебе понравится больше, – подозрительно прищурилась девушка, глядя на ухмыляющегося принца.

– Ты, на алтаре, обнаженная, доступная – мне определенно это нравится.

Кассиан тут же рассмеялся над покрасневшим личиком и шокированным видом Анны.

– Не смешно, Ваше Высочество! – чопорно, будто надеясь этим вернуть все приличия, произнесла Анна, хмуря брови, но все еще нещадно краснея.

– Я не постесняюсь даже мертвых, – хмыкнул Кассиан, ловко опутывая Анну своими руками и привлекая ее к себе, запрокидывая личико и склоняясь к ее губам.

– Это было не приглашение, – уперлась ладошками ему в грудь принцесса, но тело волнительно затрепетало вопреки разуму от запретной близости демона.

– Я понял, – хмыкнул Кассиан, мягко заправляя за ушко прядь пшеничных волос. – Но я хочу твои губы – слишком давно я к ним не прикасался.

И тем волнительней был для Анны этот поцелуй – уже почти долгожданный. Кассиан целовал нежно и осторожно, чуть касаясь кончиком языка ее губ, обводя их контуры и игриво раскрывая их едва-едва, чтобы только раззадорить. Поцелуи принца тоже были своего рода искусством. Иначе откуда каждый раз такая разная гамма эмоций и ощущений? Откуда столько новых и непонятных чувств, что захватывают тело и разум, не давая думать или соображать хоть сколько-то? Анна отвечала, как только умела, робко раскрывая губы и подаваясь навстречу. Руками она держалась за полы плаща принца, в то время как его ладони жадно и нетерпеливо сжимали ее тело под ним, скользя по спине, а после опускаясь на бедра в собственническом и откровенном жесте, который заставил девушку затрепетать еще больше.

Никогда и ничего подобного Анна не ощущала и не желала, когда была влюблена в Акира. И порой эти мысли заставляли ее полагать, что она ошиблась в своем определении любви к лорду Амайя. И вероятней всего, она просто приняла желаемое за действительное. Он был обходителен и вежлив, проявлял к ней интерес. И она, живущая в вечном отчуждении и одиночестве, просто оказалась под воздействием новых обстоятельств. Она приняла свою признательность за внимание к ней за любовь. И ей хотелось этой любви, хотелось любить самой. Она любила саму мысль о любви. А потому и вышло так глупо – поверить, а не почувствовать, эту самую любовь.