Текст книги "Холодные дни (СИ)"

Автор книги: Александра Лисина

До того, как почуявшие неладное эльфы обернулись и успели его заметить.

Я, признаться, слегка растерялась, потому что Ширра только что недвусмысленно показал, что мне следует смириться и, плюнув на гордость, отправиться Иир знает куда за этими снобами. Причем показал так, что невозможно истолковать его действия по-другому. Но зачем? Почему? Один Двуединый знает. А мне бы, например, очень не хотелось рисковать вслепую. Хотя, с другой стороны, Ширра должен знать, что делает. Вопрос сейчас в другом: насколько я ему доверяю?

Устав ждать, Беллри неуловимо быстро из-под плаща достал тонкий изящный стилет с богатой серебряной отделкой и, криво усмехнувшись, скользнул вперед. Я молниеносно отшатнулась и поспешно подняла руки:

– Не надо!

– Передумала? – понимающе кивнул Шиалл, гаденько улыбаясь. – Похвально. Значит, ты не так глупа, как кажешься. Время пошло, женщина – у тебя ровно минута.

Я зло зашипела, но послушно подхватила штаны и под пристальными, откровенно насмешливыми взглядами принялась сноровисто одеваться. Потому что, чует мое сердце, моя жалкая тушка их не только не привлекает, а немало отвращает. Однако, если я промешкаю и осушу скудную чашу их терпения до дна, то шагать мне, в самом деле, голышом. И хотя смертными эльфы, как известно, не интересуются, но для меня, оказавшейся в таком неприглядном положении, это знание было малоутешающим. В конце концов, я не выдержала:

– Может, отвернетесь?

– Живее, – хмуро поторопил Шиалл, даже не думая выполнять мою просьбу.

Пришлось сделать вид, что их тут вообще нет, и натягивать штаны прямо на голое тело, стараясь не показать ничего стратегически важного. Рубаху я вообще заправила внутрь, даже не помышляя сменить ее на сухую (ага, щас! чтобы они нагло таращились на то, что под ней, или, чего хуже, рассмотрели мою жемчужину?!). Зато с сапогами уже не церемонилась: дерзко усевшись на траву, со знанием дела зашнуровала, проверила целостность подошвы, притопнула для верности и с деланной небрежностью потянулась за поясом.

– Пожалуй, это я заберу, – опередил меня Беллри, ловко уводя оба ножа из-под моего разочарованного взора.

– Может, тогда и мешок сам понесешь? – хмуро осведомилась я. – Так любезно с твоей стороны – избавить меня от лишней ноши!

– Шагай, – в своей манере отреагировал на колкость Шиалл и выразительно указал в нужную сторону.

Делать нечего: с тяжелым вздохом подхватив мешок, я мрачно оглядела пустующие кусты и, мысленно пообещав мохнатому конспиратору миллион проблем в недалеком будущем, первой направилась прочь.

2

Шли мы долго, нудно и совсем невесело. До самого утра пробирались по звериным тропкам на известный только остроухим гадам ориентир. Придерживались юго-восточного направления, что меня, впрочем, вполне устраивало, но не спешили завязывать теплой дружеской беседы.

Эльфы шли споро, умело, ходко – так, как привыкли передвигаться по ночному лесу. Бежать не бежали, но навязанный ими темп был весьма утомительным. Они ни разу не остановились, чтобы поинтересоваться моим самочувствием. Не устроили ни одного привала и ни разу не тронули фляжек с водой, притороченных к поясам. И мне не предложили, нелюди ушастые. Просто шли себе и шли: один – в нескольких шагах впереди, указывая направление, а второй – на таком же расстоянии сзади, тем самым охватывая меня в клещи, словно заправскую преступницу, и лишая всякой возможности улизнуть. Вздумай я брыкаться и попытаться бежать, мигом бы развернулись, поднимая луки, да еще успели бы прокомментировать эту глупость, равнодушно вытаскивая из моей спины свои красиво оперенные стрелы. Более того, по скудным обрывкам фраз мне стало предельно ясно, что пленницей своей они не слишком-то дорожат – проткнут навылет, если появится такая возможность, но, если я не буду слишком наглой, все же постараются довести до неизвестного мне Кеола, чтобы, значит, рассказала, как дошла до жизни такой. А заодно, спокойно удостовериться в моем человеческом происхождении. Иными словами, глянуть, что я представляю из себя при солнечном свете.

Я тихо шипела сквозь стиснутые зубы, но снисхождения не просила, хотя справедливо подозревала, что любая другая на моем месте давно бы скисла и рухнула прямо на землю, потому что эльфы шагали широко, быстро, легко покрывая большие расстояния своим неподражаемым шагом. Мне, гораздо менее высокой и хрупкой, приходилось весьма живо перебирать ногами, чуть не бежать, чтобы не заполучить подгоняющий толчок в спину. Но сдаваться на милость этим снобам никак не улыбалось. А им, разумеется, и в головы не пришло, что человеческой девчонке может быть трудно следовать за Их Ушастыми Высочествами, и это тоже не добавляло настроения. Вот и топали мы в угрюмом молчании, косясь по сторонам и на постепенно светлеющее небо.

– Живее, – неприязненно подтолкнул Беллри, едва я замешкалась на каком-то поваленном бревне. Не в первый раз, кстати! Гад! От тычка в спину я потеряла равновесие на скользкой деревяшке и чуть не пропахала носом влажный мох на ее блестящем боку.

– Сдерживал бы ты свои извращенные наклонности, остроухий, – посоветовала душевно. – Не могу взять в толк, зачем ты с такой настойчивостью пачкаешь о меня свои белые ручки, но начинаю смутно подозревать, что мой маячащий перед твоим носом зад оказывает весьма волнующее действие.

– Что?! – меня резко дернули за воротник и несильно сжали. – Что ты сказала?!

Я вынуждено откинула голову, чтобы не задохнуться, а потом с предельной вежливостью обратилась к обернувшемуся Шиаллу.

– Прости, что отвлекаю от мыслей о высоком, но ты не мог бы поменяться со своим озабоченным братом местами? Видишь – уже в руках себя не держит, до тела домагивается. Вот-вот сорвется… дыхание тяжелое, за ухо почти кусает, а рука так и ползет к груди, словно там медом намазано… я, конечно, не девочка, но заниматься ЭТИМ на холодной земле, да еще с эльфом – знаешь, по-моему, это верх неприличия. Пусть хоть до привала… потер… хр-р…пит…

В этом месте мне пришлось все-таки умолкнуть, потому что взбешенный Беллри рывком сжал мое горло сильными пальцами, а потом чересчур резко вздернул за подбородок и зло прошипел:

– Что ты о себе возомнила, девка?!

– Как глаза-то сверкают… – мечтательно протянула я, стараясь не закашляться. – Я уже вся горю… только плащик сперва постели, а то я замерзну. Или ты стоя управишься? Говорят, вы, остроухие, такие выдумщики…

– Шарре!! Я убью тебя!!!

– Только после, хорошо? – просипела я из последних сил, потому что воздуха уже катастрофически не хватало. – Доставь девушке удовольствие напоследок. Это ведь совсем не трудно. Может, тебе даже понравится…

Эльф окончательно взбеленился, издал какой-то нечленораздельный звук, явно собираясь удавить меня прямо сейчас, но положение неожиданно спас Шиалл.

– Оставь, Беллри, ты ее действительно убьешь.

– Ты слышал?!! Слышал, что сказала эта мерзавка?!!

– Прекрати! – повысил голос сереброволосый, быстро перехватывая руку брата, и я смогла, наконец-то, нормально вздохнуть. – Хватит, я сказал! Угомонись!

На меня коротко взглянули ледяные глаза, в которых красиво отражались яркие звезды, почти пронзили насквозь, молча обещая страшную кару за сегодняшнее оскорбление, а потом Беллри резко отпустил мое несчастное горло и, свирепо выдохнув что-то непонятное, быстрым шагом пошел вперед.

– Ты играешь с огнем, женщина, – сухо просветил меня Шиалл, сверяя таким же холодным взглядом. – У нас не принято убивать без причины, но сегодня ты сумела создать их целых две.

– Это ничего, – сипло огрызнулась я. – Я еще и не такое могу. Уверен, что мы дойдем до места прежним, так сказать, составом? Насколько я поняла, ты все-таки намерен довести меня до вашего… как там его… Кеола (чтобы ему пусто было!), так что будь добр – приложи хоть какое-то усилие, чтобы ваши мучения не оказались напрасными. И напомни брату, что я вам пока еще нужна.

Он, кажется, понял: на секунду задержав взгляд на моем распаренном и откровенно усталом лице, негромко пропел что-то непонятное на своем странном наречии. Чуть отступил назад, убедился, что ушедший вперед собрат услышал, и едва заметно кивнул.

– Мы пойдем немного медленнее.

– Вот спасибо, – съязвила я, растирая занемевшую шею. – Не прошло и полгода, как до вас начало доходить!

– Но не думай, что твоя жизнь значит слишком много – еще одна такая выходка, и я не стану удерживать брата.

– Ну-ну. Хорошо хоть, сам не присоединишься… – мне в спину немедленно ткнулось острие кинжала и пребольно кольнуло.

– Осторожнее, женщина! – прошипел эльф. – Ты идешь по лезвию ножа!

– Я всю жизнь по нему иду, так что ничего нового ты мне не сообщил.

– Ш-шар-ра… я не люблю повторять!

– А я люблю, когда мне повторяют, – не сдержала я дерзкого смешка. – Не всегда, знаешь ли, понимаю с первого раза!

Сзади звучно клацнули чьи-то зубы и донесся злобный выдох, но спустя какое-то время там стало тихо, а затем провокационно колющееся острие озадаченно убралось от моей спины. Я воспряла духом – ага, значит, моя усталая тушка им все-таки позарез нужна! Иначе не терпели бы они тут мои претензии! Сразу удавили бы и все! Впрочем, я их не боюсь – где-то поблизости неутомимо бежит мой странно разумный зверь и, не сомневаюсь: случись что-нибудь по-настоящему страшное, он не оставит меня в беде. Хотя бы потому, что на моей шее все еще покачивается его драгоценный амулет, который он явно не захочет увидеть в алчных руках жадных до диковинок эльфов. Поэтому я окончательно успокоилась и пошла дальше ровно быстро, насвистывая под нос тихую мелодию далекого детства.

 
Шире шаг и выше ноги:
Впереди видны пороги.
Камни острые, стремнина,
Галька, волны и сорина.
Все опасны и остры,
Как стальные гарпуны.
Но не зря мы – следопыты,
Ходоки, что морем биты.
Перейдем и не замочим
Ни порчин и ни сорочек.
Одолеем и сомнем,
Да по маленькой нальем…
 

Впрочем, смирной я побыла недолго: непроходящее ощущение близости Ширры и явное нежелание сереброволосого эльфа меня убивать самым странным образом придали наглости и несусветного хамства. Поэтому, едва мы нагнали Беллри и почти поравнялись, я с самым невинным видом поинтересовалась:

– Эй, остроухий! А куда вы, собственно, меня ведете?

Дружное молчание в ответ.

– Беллри, дорогой, ты что, язык проглотил?

Злое шипение и быстрый взгляд за спину, а потом снова – угнетающая тишина.

– Шиалл, что с твоим братом? Наверное, я слишком тихо говорю? Ясно, сейчас исправлюсь: ЭЙ, БЕЛЛРИ! КУДА МЫ ИДЕМ?!!

– Проклятие!! – с лютым рыком развернулся оглохший на левое ухо эльф, протягивая ко мне скрюченные пальцы. Я не говорила, что у них крайне чувствительных слух? Нет? Ну, видно запамятовала впопыхах. Зато заорала сейчас от души, чисто, на одной высокой ноте. А завидев зверски перекошенную физиономию остроухого, неожиданно просияла и лучезарно улыбнулась.

– О! Оказывается, я тебе действительно нравлюсь, без дураков! И твоя улыбка… как это неожиданно лестно! Вот уж не думала, что сражу своей красотой настоящего эльфа!

– ТЫ!!!..

– Шиалл, правда, он – душка?

Кажется, у Беллри все-таки сдали нервы – он ринулся в мою сторону так проворно, что я всерьез заопасалась – врежется на полном ходу в дерево, а нам потом придется его весь остаток ночи по частям отскребать от шершавой коры. Убьется же, дурень. Да пронесло, слава Двуединому – Шиалл оказался столь же быстрым и вовремя перехватил сородича. В последний момент отвел его руку от моей шеи, внушительно тряхнул, взял за грудки и негромко процедил:

– Нет! Беллри, не смей!

– Уб-бью… – пролязгал зубами невменяемый эльф, просто сжигая меня злобным взглядом из-за чужого плеча и все еще пытаясь вырваться. Распаренный, взбешенный грязными намеками, взъерошенный и откровенно злой. Если сумеет дотянуться, плакать мне потом горючими слезами – остроухие страсть как не любят становиться посмешищами, а я сейчас весьма образно обозвала его ушастым извращенцем, похотливым животным и неразборчивым прелюбодеем, позабывшем про величие своей древней расы и низко опустившимся до простой смертной. То есть, себя. Иными словами, снова оскорбила до глубины души, за что, как принято, заслуживала немедленного умерщвления. Прямо тут, посреди леса, пока никто не увидел его позора. Да вот беда: похоже, сереброволосый был гораздо сильнее и уверенно пресекал все его попытки высвободиться. И оба на время оказался так заняты, что даже обо мне позабыли, яростно заспорив на своем певучем языке.

Я мысленно отметила, что в этот момент Шиалла можно безнаказанно ткнуть в спину чем-нибудь острым, но вовремя вспомнила, что ножи-то у меня отобрали. А потом подумала, что прекрасно добьюсь своего другими путями, и, внезапно сменив тон, обиженно надула губки.

– Беллри, ты что? Обиделся? Но я же как лучше хотела – чтобы ты меня услышал! А то идешь, словно глухой, слова доброго не скажешь. Бука букой, в самом-то деле! Надо же мне было привлечь твое внимание!

– Я… те-б-бе привлеку вн-нимание!! Ещ-ще раз так сделаешь…

– Знаю, знаю – ты меня сразу нагнешь и…

– Коррасс идарре!! Пусти, брат!!

– Нет! – жестко тряхнул его Шиалл и оттолкнул от меня подальше. Ожег огненным взором, а потом чуть не по слогам напомнил: – Мы. Идем. Дальше. Все вместе! До Кеола и остальных! Понял? Потом можешь делать с ней, что хочешь, а до тех пор – не смей!

– Так долго? – разочарованно протянула я, войдя во вкус своей новой роли. – А почему не сразу? Он такой хорошенький! И наверняка сильный! Ух, как шишку стоптал! Темпераментный! А я люблю темпераментных мужчин! Все, я передумала! Так и быть: Беллри, я согласна! Даже при отсутствии плаща и в компании твоего жадного брата! Иди же ко мне, сладенький… с ушами, конечно, беда, но ради тебя я и это стерплю!

Мне показалось, что за ближайшими кустами кто-то тихо поперхнулся от такой беспрецедентной наглости и откровенного хамства, отчего я воодушевилась еще больше. А что? Они нагло приперлись на мой ручей, хотя никто не звал! Испортили такую славную ночь! Первыми нахамили, нагрубили, напугали невинную девушку! Силой куда-то увели, а теперь хотят, чтобы я безропотно это терпела?!!!

– Шиалл, ну пожалуйста… – мстительно захныкала я. – Пусти его! У меня ж, наверняка, больше возможности не будет! Где я потом такого красавчика сыщу, а? Пусти… я на все согласная! Честно-о-о!

Шиалл, несильно вздрогнув, ошалело обернулся.

– Что?! С ума сошла, девка?!

– Фу, грубиян! За это мы тебя к себе не возьмем, – тут же доконала я его и вызывающе вздернула нос. – Правда, Беллри? Зачем нам третий? Думаю, ты и один прекрасно справишься. Иди же ко мне, остроухий герой… потом и свадебку сыграем, поженимся чин по чину, я тебе детишек нарожаю побольше… ты ведь любишь маленьких эльфят?

Вот теперь точно все. «Эльфятами» я их обоих напрочь убила: оторопело помолчав и явно придя в полную негодность, остроухие неверяще уставились на мое сияющее лицо, прониклись его ненормальным азартом, подумали, переглянулись и… как-то бочком-бочком отодвинулись. Еще какое-то время буравили меня негодующими взглядами, явно не зная, как понимать такой резкий переход от злобного бурчания чуть не до обожания, но потом пришли к выводу, что нарвались на сумасшедшую, и зябко передернули плечами.

Хе… плохо они знают смертных! Наивные дети природы! Похоже, за чистую монету приняли! О, несчастные, не знающие истинной сладости лжи!..

Я незаметно перевела дух, мысленно благодаря мудрую Ниту за преподанную науку играть на чужих нервах, как на струнах арфы. Права была бабка: ни один мужчина не устоит на месте, услышав магическое слово «свадьба» – мигом выпадет в осадок и в лучших традициях «сильного пола» попытается сделать ноги. Натура такая, нечего удивляться. Главное, правильно ее использовать и вовремя шарахнуть по голове сим весомым аргументом. Особенно, если терпеть больше нет никаких сил. Или, как сейчас, когда надо резко кого-нибудь вывести из припадка неконтролируемого бешенства.

Нет, я не говорю, что они все такие, но подавляющее большинство относится именно к подобным, психически неуравновешенным индивидуумам. Поверьте моему опыту и частому общению с чужими душами – так оно и есть. Основная масса виденных мной мужчин в первую очередь изучала длину моих ног, тонкость талии, ширину бедер, по-хозяйски оценивала высоту и округлость груди. Мысленно проходилась лапами по всем выпуклостям и впуклостям. И лишь после этого соизволяла открыть рот, откровенно скучнея при виде моего лица, которое я намеренно делала неказистым и серым. Некоторые вообще в упор не замечали, молча подразумевая, что это мне следовало благодарить небеса за такое «сокровище» и бросаться в ноги, умоляя о милости. Кто-то скупо предлагал недолгое «развлечение» в ближайшей подворотне. Кто-то просто проходил мимо. И лишь редкие личности, о которых я стараюсь не забывать слишком быстро, рисковали ненадолго заглянуть под мои бесчисленные маски.

Не подумайте плохо, у меня пока ни с кем не было близких отношений. В первую очередь потому, что я сама их старательно избегаю и не стремлюсь стать для кого-то верной супружницей, хотя, видит бог, могла бы очаровать очень многих и не самых последних мужчин в той же Ларессе. Но воровать под чужой личиной – это одно, а вот жить с кем-то бок о бок – совсем иное. Я к этому пока не готова, хотя кое-что о противоположном поле давно усвоила: не зли сильного мужчину понапрасну; напротив, доводи его до бешенства, если хочешь одержать верх; не перебивай и всегда внимательно выслушивай; но никогда, ни из-за чего и ни при каких условиях не пытайся идти напролом. Мужчина почти всегда окажется сильнее, проверено; против грубой силы всегда найдется еще одна сила. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так через год… стоит ли рисковать понапрасну?

Старая Нита – нищая и, одновременно, богатая и грозная держалица всего голодного сброда занюханного Лерскила, блестяще умела выигрывать по-нашему, по-женски – тихо, изящно и поразительно красиво. Умела оказываться на высоте даже тогда, когда стала слишком стара для таких игр, но до самой смерти держала голову гордо приподнятой. Внушала уважение своей волей и целеустремленностью. Поражала твердостью и четким пониманием цели. Восхищала, отвращала, бесила и неумолимо привлекала даже в свои семьдесят с лишним. Она была настоящей женщиной и, смею надеяться, я неплохо освоила эту трудную науку.

Вот и сейчас – убедившись, что остроухие конвоиры больше не доставят особых проблем (конечно, ведь сумасшедших грех обижать), совершенно спокойно отвернулась и, озорно подмигнув ошарашенному Беллри, танцующей походкой двинулась дальше. Ни мало не заботясь о том, следуют ли за мной эти два хамоватых хорька или нет. Вот так, милые, наши роли кардинальным образом поменялись, а вы даже не заметили! Слава моему гению и мудрости старой воспитательницы! Может, не слишком изящно получилось, грубовато и чересчур нагло. Зато теперь можно больше не беспокоиться о неожиданном ударе в спину, и я смогу без опасений продолжить путь.

Выбитые из колеи эльфы сделали вид, что в упор не слышат моих душераздирающих вздохов и жалостливого сопения. Дружно плюнули вслед, а теперь благоразумно держались позади, позволяя мне самой выбирать дорогу и лишь изредка поправляя ее короткими (данными издалека!) указаниями. И правильно – ненормальных девиц, если не собираешься их убивать на месте, следует всегда держать на виду. Чтобы, значит, не бросались на шею, не грозили уронить на лесную подстилку и не смотрели восторженными глазами влюбленного теленка. Ну их, безумных человеческих девок…

А мне большего и надо – иду себе, никого не трогаю, старательно изгибаюсь и призывно виляю бедрами, чтобы им даже в головы не пришло наблюдать за моими руками или лицом. Короче, измывалась, как могла, пока, наконец, Шиалл с явным облегчением не остановил это безобразие.

– Стой. Пришли.

Я послушно остановилась, разом уподобившись породистой кобыле под седлом: встала мгновенно, по-военному четко и замерла молчаливой статуей. Только что не ржала и не била копытом, а так – точная копия: лицо вытянувшееся и жуть, какое умное; глаза большие, томные; улыбка зверская, во все сто зубов, а на лице – полная готовность повиноваться.

– Туда, – ткнул изящным пальчиком Шиалл, благоразумно держась от меня подальше.

Я, не стерпев, окинула его долгим внимательным взором, еще разок подмигнула Беллри, чтобы не слишком расслаблялся. С нескрываемым удовольствием отметила, как их передернуло от отвращения, а в прекрасных синих глазах зажглось острое, неподдельное и весьма искреннее желание избавиться от меня раз и навсегда. Мысленно потерла ладошки и только потом последовала в указанную сторону, где вдруг начали расступаться деревья.

Редеющий подлесок одолела быстро. Шумно вдохнула повлажневший воздух, хорошо чувствуя близость большой воды. Мельком огляделась по сторонам, но Ширры не заметила, а потому подавила тяжелый вздох и, раздвинув густые кусты, шагнула на пологий берег раскинувшегося впереди озера. Причем большого озера, вытянувшегося вдоль песчаных отмелей и напоминающего гигантскую каплю, обращенную острым кончиком ко мне и убегающее куда-то вдаль, одновременно расширяясь и постепенно теряя свой нежно-голубой окрас. А там, почти у самого горизонта, оно не только заполонило собой почти все доступное обзору пространство, но и налилось мрачноватой, совсем непохожей на простую воду чернотой, от одного взгляда на которую на коже невольно появлялись мурашки.

Боже… как там, наверное, глубоко!

Я непроизвольно передернула плечами, даже не представляя в голове такую громадную массу воды, а затем кинула взгляд в сторонку и ошарашено замерла, непонимающе рассматривая поставленные полукругом и невесть откуда взявшиеся здесь повозки. Одна, две, три, пять, восемь… Иирово племя! Их было восемь!! И обводы какие-то слишком уж знакомые! Серые полотна на туго натянутых крышах, большие колеса, могучие тяжеловозы, мирно щиплющие травку поодаль…

У меня против всякого желания вырвался жалобный стон: нет, только не сейчас!! Не ОНИ!!

А эльфы, между тем, бесшумно выскользнули из-за моей спины, деликатно взяли под локотки и, пользуясь моим внезапным замешательством, прямо под руки свели вниз. Туда, где от большого костра начали с не меньшим удивлением приподниматься до боли знакомые фигуры: Брегол, Велих, хрупкая ларусска Зита… они еще не рассмотрели моего лица – слишком темно для человеческих глаз, однако присутствие постороннего гостя осознали сразу и теперь горели желанием понять, кого и откуда привели к ним молчаливые эльфы.

От неожиданности я так растерялась, что даже не стала сопротивляться, когда ушастые конвоиры двинулись вперед. Но до костра, к счастью, они не дошли: почти сразу по выходу из леса повернули немного левее, обогнули тех, кто еще мирно спал, а потом со знанием дела двинулись к еще одному скромному костерку, возле которого, тихо переговариваясь, сидело трое незнакомцев. Меня без лишних слов подвели ближе, словно послушную буренку, остановили на границе освещенного пространства и довольно бесцеремонно подтолкнули.

– Шиалл, вы кого привели? – хмыкнул кто-то из незнакомцев, и от костра неторопливо поднялся широкоплечий здоровяк, к которому я мигом прикипела взглядом. Секунду настороженно таращилась, сравнивая и оценивая, но потом как-то разом посмурнела: то, что я увидела, мне совсем не понравилось. Мужчина оказался среднего роста, крепко сбитым, с натруженными руками бывалого воина и хищным лицом опытного охотника. С холодными голубыми глазами, прячущимися под светлой, когда-то золотистой, а сейчас – немного полинялой челкой. В добротной, сработанной гномами кольчуге, при мече, разумеется, в короткой коричневой тунике, не скрывающей широкой груди, и высоких сапогах привыкшего к грязи следопыта. Кряжистый, уверенный в себе и абсолютно непрошибаемый. Такого не достанешь колкими шуточками, не свернешь с пути, не выбьешь из равновесия. Не заденешь и не опрокинешь с ходу. Вон, как встал – ноги упер, руки заложил за пояс, а смотрит так, будто ему не девицу симпатичную привели, а закоренелого убивца на беспристрастный суд. Глаза холодные, жесткие, неулыбчивые. На левой щеке – рваный шрам от неудачно попавшей сабли. А сам стоит молча, нехорошо прищурившись, и пристально изучает сквозь сузившиеся веки, будто в прицел арбалета.

Мне разом захотелось оказаться где-нибудь подальше от этого человека, потому что нутро настойчиво подсказывало: с ним не поиграешь, как со вспыльчивыми эльфами, не очаруешь и не собьешь с толку. С ТАКИМ можно только договориться. Или убить, если очень сильно повезет. Настоящий боец. Просто кремень.

За его плечом встали такие же крепкие соратники. Двое. Судя по карим глазам и темным макушкам – коренные жители нашего славного королевства. Тоже жесткие и суровые, в ладно скроенных и отменного качества кольчугах, при оружии, но несколько… попроще, что ли? Посговорчивее и поживее. Тот, что слева, явно еще не достиг тридцатилетнего возраста – смотрит с искренним любопытством и неподдельным интересом, словно молодой теленок возле заботливой мамки. Шустрый, подвижный, как ласка, очень гибкий и приятно подтянутый. Неоправданно молодой для здешних суровых мест, но сразу понятно: умелый воин. Но ясно и то, что без приказа вперед он не сунется. Точно так же, как и второй – примерно на десяток годков меня постарше, с рано поседевшими висками, жестким, посеченным лицом, поразительно сильными плечами и широкими, как лопата, ладонями, которые наверняка с легкостью гнут даже стальные подковы.

– Итак? – вопросительно приподнял бровь главарь. Или – начальник Патруля? Так, наверное, будет вернее? Потому что никто иной просто не мог появиться возле степенно шествующего каравана, да с такой небрежностью сидеть возле чужаков, словно так всегда и было. Конечно, Патруль. Кто же еще! Значит, я не ошиблась в тот раз, правильно угадала. Да только не знала, что в эти разношерстные команды отменных головорезов, собиравшихся сюда со всех окрестных земель, на равных входят не только люди, но и эльфы. Я как-то полагала, что у остроухих – свои Патрули, а оно вон как – выходит, никаких ограничений нет. Кого приняли, тот и входит в обязательную пятерку воинов или же гнотт, как они себя называют. Хоть гном, хоть эльф, а хоть проворовавшийся министр, если конечно, тот сумеет удержать в руках хотя бы ржавую булавку и сможет в одиночку отбиться от кровожадного упыря.

Кстати, в Ларессе среди благородного сословия упорно ходят байки о том, что в Патруль нередко так и принимают: отлавливают какого-нибудь сонного упыренка (не самого молодого, но и не разваливающегося на части), выставляют против него новичка и с интересом следят, кто победит. Если не смешается кандидат, не даст себя выловить и порвать на тонкие лоскутки, будут учить своей науке. Возьмут. Если заорет от страха и кинется прочь – милосердно вытащат, а потом вышибут смачным пинком под зад: трусов тут ни в каком виде не приветствовали. Сумеешь доказать, что чего-то стоишь – милости просим, а коли нет – не обессудь: выпрут взашей и больше не посмотрят в твою сторону.

Потому как Патруль – это последний рубеж на Границе, за которой мирно существуют обитаемые территории и с ним – беззащитные люди. Живой заслон из отчаянных лихачей, не мыслящих своей жизни без постоянного риска. Надежная опора и оплот королевства. Отличный резерв на случай войны или другой какой беды, где могут понадобиться умелые руки, сильные плечи и верные мечи. Всегда отлично экипированные, превосходно вооруженные и невероятно опасные люди, которых даже непримиримые эльфы стараются лишний раз не задевать. Да что там! Почитай, третье тысячелетие бок о бок живут и пока даже крохотной войнушки не развязали. Уважали, стало быть, соседей. А то и помогали нередко, потому как в одиночку Мертвые Пустоши не удержать. Ни им, ни гномам, ни нам. Вот и уживались смертные с нелюдями, потихоньку торгуя и обмениваясь бесценным опытом. Вместе жили, вместе ходили в походы, вместе крошили вездесущую нечисть и вместе же умирали. Кто-то на рубеже у Пустошей, кто-то дома, от нанесенных ран. Кто-то в тылу и покое, каким-то чудом сумев дожить до старости. А кто-то, напротив, всю жизнь проводит вот так – регулярно прочесывая окрестности в поисках отбившегося от рук вурдалака.

Говорят, Патруль никогда не знает покоя – все время ищет, ходит и настойчиво высматривает следы нежити. Как ведьмаки или бродячие маги, как натасканные ищейки, нацеленные на один единственный след. Рыщут вокруг деревень, расспрашивают, выведывают: не заметил ли кто неупокоенного вампира или упыря, не пропадали ли где дети малые, не осиротела ли какая деревенька под боком… найдя, безжалостно расправляются с любой нечистью, а потом садятся в седло и снова ищут, ищут, ищут…

Признаться, глядя на эту тройку, разбавленную хмурыми лицами моих ушастых проводников, я почувствовала себя неуютно. А после недавних откровений в ручье и вовсе смешалась, потому что, откровенно говоря, на данный момент очень сомневалась, что могу отнести себя к людскому племени. Более того, отлично понимала, какие мысли должны роиться в головах у этих людей, когда меня, всю такую красивую и бесстрашную, вдруг доставили из ниоткуда пред их светлые очи – ночью, одну, без приличного оружия и явно не просто так гуляющую в столь позднее время по округе… м-да. Похоже, веселая мне предстоит ночка. В прошлый раз едва не попала под серебряный клинок, да, хвала Двуединому, вовремя заболтала доброго молодца, а этих просто так не проведешь. Не удивлюсь, если у них нюх на нежить, как у иной собаки. Вон, как смотрят, того и гляди, сожрут.

– Итак? – повторил вожак, чуть повернув голову к эльфам.

Шиалл хмуро кивнул в мою сторону.

– У Тихого ее нашли. В воде плескалась, словно твоя русалка. Одна. Оружия при себе нет, магических артефактов тоже, вокруг нашлись следы от крупного зверья, но никого иного мы поблизости не учуяли.

– Магичка? – с интересом спросил молодой человек слева от белобрысого главаря, пристально изучая мое напряженное лицо.

– Вряд ли. Магией от нее совершенно не тянет. Аура чистая, слабая, почти никакая. На оборотня тоже не слишком похожа, нас не боится, напасть не пыталась. Но странная. Чужая.

– Вот как? – протянул главный. Наверное, это и есть загадочный Кеол? – И как она там оказалась?

– С запада пришла, судя по всему, – пожал плечами Шиалл.

– А откуда ты взял, что у нее нет с собой никаких артефактов? – все так же подчеркнуто в сторону поинтересовался Кеол, будто меня тут вовсе не было, и это, наконец, заставило мой растерянный разум очнуться и принять деятельное участие в нашей мирной (пока еще) беседе.