Текст книги "Темный мир. Забытые боги"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 6

Летний Дворец Владычицы на поверку оказался не просто большим, а по-настоящему гигантским и, по сути дела, представлял собой даже не дворец, а целый город. В нем были тысячи просторных галерей, бесконечное множество беседок, живописные лужайки, сотни искристых фонтанов, миллионы разнообразных деревьев, роскошных кустов, необычных цветов и просто невероятное количество певчих птиц, совершенно не боящихся посторонних. Неповторимый ансамбль. Невыразимая красота, которой хотелось любоваться бесконечно.

В эту теплую ночь, выдавшуюся на удивление светлой и тихой, леди Эланна устроила в честь своих гостей роскошный бал. По ее приказу над Летним Дворцом зажглись яркие разноцветные огни. В зале приемов, где проходило основное празднество, по периферии, как по мановению волшебной палочки, появились крохотные фонтанчики. Между ними самостоятельно выросли легкие скамейки, которые, казалось, какой-то неведомой силой удерживались в воздухе. Под потолком витали легкие ароматы дорогих благовоний. По мраморным плитам скользили длинные платья, повсюду слышался сдержанный гомон мелодичных голосов, то и дело благодаривших Владычицу за доставленное удовольствие...

Белка, в которых раз проследив за почтительно склонившейся перед троном красивой парой, недовольно насупилась: эльфов сегодня вокруг собралось так много, что она едва успевала запоминать длинные имена. Мужчины, женщины, совсем юные и уже изрядно пожившие... знатные и очень знатные... в блеске драгоценных камней и в самых невероятных нарядах, что только можно себе вообразить. Незабываемо прекрасные лица. Поразительно ярко блестящие глаза. Нежные улыбки. Чарующие голоса... алиарцев на бал явилось так много, что Гончая в первый момент чуть не растерялась, потому что даже в Темном Лесу не встречала ТАКОГО количества ушастых. А здесь все они были как на подбор – высоченные, худющие, красивые до невозможности, важные до невыносимости, гордые до отвращения и богатые до сумасшествия. Короче, самые-самые. Причем, сюда явно попали только наиболее именитые и знатные. Но даже их, знатнейших и наиважнейших, оказалось столько, что прямо глаза разбегались.

Похоже, здесь собрались все представители Старших Родов вместе с их Главами. Здесь же показались перед гостями Владычицы предстали главы Младших Родов со своими свитами. Впервые появились женщины, которых в предыдущие дни словно веником вымело из Дворца. Но, видимо, это было нужно, чтобы красавицы-эльфийки загодя почистили перышки и смогли поразить воображение чужаков своей изысканной красотой и еще более изысканными нарядами.

Правда, зачем они так тщательно представляются Эланне, Белка не совсем поняла. Но потом рассудила, что при таком количестве подданных Владычица вовсе не обязана помнить всех по именам. А здесь, когда все на виду, вполне можно успеть запомнить хоть что-то и не оплошать при случайном разговоре. Да и перед гостями, опять же, надо было блеснуть.

Тирриниэль, Таррэн и Элиар, по традиции занявшие место по левую руку от хозяйки бала, вежливо кланялись на каждое приветствие, как того требовали приличия. Думается, всего за один этот вечер они успели совершить по несколько сотен наклонов головы и безумно устали держать на лицах ничего не значащие улыбки. Тогда как Белка, сразу отказавшаяся участвовать в этом безобразии, предпочла тихо и незаметно посидеть в уголке. В уютной нише за одной из самых дальних колонн. Заодно, посмотреть, кто есть кто, и старательно запомнить незнакомые лица. Благо тут ей никто не мешал.

Когда же долгое представление закончилось, и в зале негромко зазвучала музыка, льющаяся прямо из воздуха, Гончая вовсе вздохнула: какая гадость – эти официальные балы! Ни единого шага нельзя сделать в сторону. Ни единым жестом нельзя нарушить древние традиции. Ни слова лишнего вставить, ни поесть нормально, ни поговорить по душам. Все строго распределено, расписано буквально по минутам, давно рассчитано, продумано и... ужасно скучно. Причем, скучно настолько, что даже "Белик" вряд ли сумел бы нарушить течение этого тягостного вечера. А если бы и смог, то лишь совершив что-то совсем уж вопиющее. То, после чего Эланна наверняка сильно расстроится и всерьез обидится.

Белка снова вздохнула: расстраивать Эланну она не хотела. Особенно, когда та перед самым началом приема умоляюще посмотрела и попросила не портить сегодняшнюю ночь. Пришлось, скрепя сердце, отказаться от своих грандиозных планов и ограничиться тем, что снова испортить рену Эверону сапог. На этот раз – левый, чтобы не расслаблялся. Затем стойко выдержать его ненавидящий взгляд и с чувством выполненного долга отойти в сторонку.

Теперь же она мысленно считала многочисленных гостей, вяло грызла заранее припасенные орехи, молча общалась с перевертышами, особо отмечая про себя тех ушастых, на кого следовало обратить особое внимание, и скучала. Скучала от мерного гомона красивых голосов. От бесконечной череды одинаково безупречных лиц. От хрустального смеха прекрасных женщин. От сдержанного тона проходящих мимо, не менее прекрасных мужчин. Немного оживлялась, когда в ее сторону гости кидали мимолетные взгляды – равнодушные, удивленные, негодующие, презрительные или просто пустые. Но, к ее огромному разочарованию, ни один из приглашенных так и не брякнул вслух никакой гадости. То ли главы Родов успели их предупредить, то ли вести на Алиаре распространяются быстрее ветра. Но факт в том, что от Белки алиарцы отворачивались без единого комментария. Так, взглянут, убедятся, что им не соврали касательно полукровки Л'аэртэ, и сразу же отходят, никак не обозначив вслух своего отношения. В общем, и тут – одна сплошная скукотища.

В конце концов, ей это надоело, легкая музыка на заднем плане резко наскучила, мелькание разноцветных одежд приелось, а новизна красивых лиц смазалась ощущением смутной грусти и невесть откуда взявшейся тоски. Так что, побыв вместе с эльфами всего пару часов, Гончая, к зависти Эла и Ланниэля, решительно поднялась со своего наблюдательного пункта и, игнорируя вопросительные взгляды перевертышей, незаметно для большинства присутствующих исчезла.

А спустя какое-то время в дальнем углу зала наметилось странное волнение. Точнее, многочисленные подданные Владычицы в какой-то момент дружно качнулись назад, а затем стали постепенно смещаться в сторону. То ли стремясь от чего-то отстраниться, то ли, наоборот, чем-то сильно заинтересовавшись. Их удивленные, заметно изменившиеся лица с поразительной солидарностью обратились к одной из стен, но за многочисленными спинами было не понять, что же именно их так сильно взволновало. Только приглушенный ропот доносился до трона ровными волнами, да все новые любопытные подтягивались ближе, чтобы узреть нечто весьма захватывающее.

Таррэн, первым заметив неладное, обменялся с отцом выразительным взглядом и, тихо извинившись перед Эланной, поспешил выяснить, в чем дело. В первую очередь потому, что смутно подозревал: без его пары здесь не обошлось – больно уж скучающим было выражение ее лица перед тем, как ей пришло в голову покинуть насиженное место. Явно что-то задумала.

Он, конечно же, оказался прав: Белка, верная личине озорного сорванца, снова оказалась на пике внимания. Но не тем, что вдруг решилась предстать перед скопищем знатных эльфов во весь рост. Не тем, что бесцеремонно расхаживала по залу, нарушая сразу несколько десятков правил. И даже не тем, что посмела "совершенно случайно" оттоптать ноги парочке весьма высокопоставленных ушастых. А тем, что, как ни странно, занималась сугубо художественным делом – рисовала невесть где найденным угольком. На одной из мраморных колонн, коих вокруг нашлось в великом множестве. Причем, рисовала хорошо – он даже не сразу понял, в чем подвох, потому что издалека все выглядело довольно невинно. Однако когда она, закончив, отошла на шаг, откровенно любуясь получившимся портретом, Таррэн невольно вздрогнул и тревожно замер.

На белоснежной колонне был весьма живописно изображен эльф – прекрасный, гордый и величественный. Длинные волосы, шелковой лентой трепещущие на ветру, четкий овал лица, высокий лоб, суровый взгляд... просто совершенство. И все было бы прекрасно, если бы одновременно с этим Белка не сделала его в точности похожим на отца Эланны – нынешнего повелителя Эоллара: тщательно выверенной позой, как на той картине, выражением лица, наклоном головы, пристальным и откровенно суровым взглядом. Даже узким обручем, смутно напоминающим Венец Силы, только потоньше и без нужного камня в середине. А поскольку среди собравшихся почти не было тех, кто за свою жизнь не посетил бы Галерею Великих, то несомненное сходство портрета с Владыкой Эоллара было замечено сразу. Правда, отличия тоже имелись – небольшие, едва уловимые, понятные лишь тому, кто не раз видел злополучный портрет и успел хорошо изучить отца Эланны. Чужаки, возможно, и не разобрались бы, в чем дело, однако для придирчивого взгляда бессмертных, привыкших различать даже мельчайшие нюансы, нарисованный эльф, если сравнивать его с настоящим Владыкой, смотрелся гротескно и почти смешно.

Правда, пока оставался крохотный шанс, что Белка всего лишь ошиблась в деталях, толпа не вмешивалась: в конце концов, что требовать с глупого человечка? Откуда ему знать такие тонкости? Но именно в этот момент Гончая вдруг обернулась на собравшихся, среди которых промелькнуло одно знакомое лицо, хитро подмигнула ближайшей красотке и кивнула:

– Ну как, хорош?

Незнакомая дама сморщила свой красивый носик и скептически покачала головой.

– Вообще-то, нет. Владыка совсем на себя не похож.

– Жаль... – притворно огорчилась Белка. – Так и знал, что никто не оценит. Что ж, придется подписывать, хотя мне казалось, что я был достаточно точен.

Она быстро вернулась к колонне и все тем же угольком размашисто написала под портретом: "Оганэ" с крохотной буквой "п" перед именем. Чем повергла присутствующих в продолжительный шок, поскольку всего одним словом умудрилась тонко намекнуть, что некий эльф не просто так ошивается возле Владычицы, порой ведя себя чересчур расковано и даже дерзко. Более того, что его усилия отнюдь не пропали даром, раз он смеет безнаказанно присутствовать на Большом Совете. И что если Род Аверон, наконец, озвучит свои претензии на трон, то вполне возможно, в ближайшем будущем у Эоллара появится новый Владыка. Такой же нелепый, как она сейчас изобразила.

У прекрасной эльфийки разом вытянулось лицо. Да и остальные едва не отшатнулись: династические браки на Алиаре отнюдь не были редкостью. Браки среди представителей правящего Рода – тем более. А уж вероятный брак Владычицы уже несколько лет весьма живо обсуждался во всех кулуарах, как самое важное событие эпохи. Сложность состояла лишь в одном: претендентов на руку Эланны было слишком много, и ни один из Родов не желал упускать свой шанс. Правда, в последнее время Род Аверон предпринял некие шаги, чтобы обойти конкурентов и, судя по ряду признаков, сильно в этом преуспел. Если, конечно, судить по тому, что наследник Главы Рода вдруг без ограничений стал вхож во Дворец и получил право присутствовать рядом с Владычицей на всех значимых мероприятиях.

Однако его положение все еще было довольно зыбко: власть даже явных фаворитов всегда шатка, но намекать на это впрямую, сравнивая Оганэ с повелителем и нагло намекая на преемственность... это была весьма ощутимая пощечина всему Роду Аверон. И вышедший из толпы рен "Поганэ" это немедленно доказал.

– Иэ-е-р-р-е! – тихо выдохнул он, обнаружив свою физиономию на всеобщем обозрении. – Это еще что такое?!

– Нравится? – с гордым видом обернулась к нему Белка. – Цени. Я старался.

– Ты... ты что тут изобразил?!

– Тебя, конечно, – без тени сомнений выдала Гончая. – Совсем слепой, что ль? Не узнаешь? Это ж вылитый ты! Просто один в один! Весь такой значительный, прямо весь из себя... ну да, признаю, что некоторые отличия от оригинала есть, но можешь не благодарить – я тебя специально приукрасил, чтобы никто не подумал, будто я совсем уж гадкий.

Рен Оганэ прошипел сквозь зубы нечто неразборчивое.

– Ну что такое? – вдруг насупилась Гончая. – Опять не так? На тебя не угодишь, вредина. Надо было мне оставить, как есть – с этими ужасными ушами и бородавкой на носу.

– Какой бородавкой?! – чуть не сорвался на крик эльф.

– Которая у тебя обязательно вырастет, если не перестанешь так орать. В конце концов, я не виноват, что ты такой страшный!

Рен Оганэ отчетливо скрипнул зубами, испытывая сильное желание избавить этот мир от одного мелкого человеческого детеныша. Однако выяснять отношения не стал – помнил о перстне Л'аэртэ, за который с него потом спросит ведь Род. И о том, что совсем неподалеку остались лорды-чужаки, способные испепелить весь этот материк одним движением бровей.

– Дурак, – окончательно расстроилась Белка. – Правильно у нас говорят: "Не пеняй на зеркало, коли рожа крива". Я старался, как мог, сделал тебе одолжение, а ты...

Она так выразительно шмыгнула носом, одновременно покосившись на присутствующих хитро блестящими глазами, что стоявшая рядом эльфийка не выдержала – хихикнула, неожиданно сообразив, что эльф на колонне получился нелепым совсем неслучайно. Хихикнула очень тихо, почти неслышно, но Белка все равно заметила и озорно ей подмигнула, с облегчением удостоверившись, что далеко не все одобряют кандидатуру этого хлыща в качестве возможного будущего мужа своей Владычицы.

Получив необходимую реакцию, Гончая снова отвернулась к колонне, пряча лукавую улыбку. Придирчиво изучив творение рук своих, небрежно нанесла еще пару штрихов, превратив портрет в откровенно издевательский. Удлинила уши до размеров ослиных, чуть скривила гордый нос, сделав его надменно вздернутым, придала раскосым глазам хищный блеск, как у голодного хищника. Задумчиво пробормотала, что "вроде бы теперь истина восторжествует", и рассеянно пририсовала на носу эльфа крупную бородавку.

За спиной раздалось еще несколько смешков.

Тогда она, воодушевившись, еще немного порисовала, заставив алиарцев поспешно отодвинуться от разъяренного Оганэ, уже готового взорваться негодованием. Потом еще и еще. Наконец, ей надоело калякать на колонне углем, который именно в этот момент самым неожиданным образом закончился, так что в итоге испорченный рисунок был безжалостно замазан и зверски зачернен, превратившись в одну большую, безобразную кляксу.

– Вот тебе, – Белка дерзко показала язык окаменевшему от ярости эльфу. – Не захотел стать лучше, чем ты есть, ну так получай горькую правду!

А затем, не дожидаясь, пока у него прорежется голос, бросилась бежать.

Рен Оганэ проводил ее налитыми кровью глазами, пару раз свирепо выдохнул, но в погоню, конечно же, не кинулся – много чести сопляку. Убедившись, что наглый полукровка исчез из виду, оскорбленный рен просто резко отвернулся и быстро вышел, провожаемый выразительными взглядами сородичей. Тогда как Белка, разумеется, на этом не остановилась: проворно растолкала столпившихся эльфов, вполголоса обсуждавших случившееся и одаривавших ее мимоходом насмешливыми взглядами, кому-то наступила на ногу, кого-то больно пихнула. С кого-то стянула просторный палантин. Наконец, пробилась сквозь плотную толпу, наделала повсюду переполоху, бессовестно игнорируя возмущенное шипение и огорченные возгласы в спину, бодро вылетела на свободу... но лишь для того, чтобы столкнуться с кем-то еще и со всего ходу влететь в безупречно белый камзол какого-то вельможи, оставив на нем два четких отпечатка угольно черных ладошек и некрасивый след на правом сапоге. Рядом с таким же следом на левом сапоге, оставленным буквально пару часов назад.

– Ой, – смутилась она, когда от толчка рен Эверон проворно обернулся. И примиряюще выставила перед собой грязные ладошки. – Извини, я тебя не заметил.

Эльф, поняв, что дорогой камзол опять безнадежно испорчен, нехорошо прищурился. Кажется, он был весьма близок к тому, чтобы нарушить приказ Владычицы и прибить мелкого пакостника прямо здесь, невзирая на возможные последствия.

– Да ладно тебе, – попятилась Белка. – Че ты расстроился? Мало платят, что ли? Не купишь себе другой? Ну, подумаешь, слегка испачкался? Ты жене скажи, она и постирает. Не все ж тебе чумазым-то ходить? Все ж для такого высокого поста это неприлично, не находишь? Который день – и из чистого на тебе опять одно исподнее. А с другой стороны, как говорят, свинья всегда грязь найдет... нет-нет, это я не про тебя, конечно! Даже не думал намекать! Просто к слову пришлось.

Рен Эверон гневно выдохнул.

– Ты...

– Ага, я, – с готовностью закивала Белка и бодро шлепнула его ладошкой по плечу, нечаянно оставив на пышном одеянии эльфа еще один отпечаток. Затем поспешно отдернула руку и совсем сконфузилась, принявшись оттирать ладонь о первое, что попалось под руку – болтающуюся без дела белоснежную занавеску... оказавшуюся его плащом. – Ты бы переоделся, что ли? А то люди смотрят – неудобно. Все ж целый начальник стражи и вдруг в таком виде... Таррэн, ты где?

Гончая, мудро отступив от разъяренного воина еще на шажок, живо закрутила головой, выискивая достойный предлог, чтобы слинять из зала до того, как оскорбленный ушастый надумает воплотить в жизнь свои кровожадные мечты. Но вдруг заметила что-то наверху, ошарашенно разинула рот и изумленно воскликнула:

– Ого! А это что еще за зверь? Эверончик, ты не знаешь?

Рен Эверон машинально кинул взгляд на потолок, еще не решив, каким именно способом прибьет дрянного сопляка, избравшего его мишенью для своих насмешек. Однако увидел под самой крышей удивившее Белку существо, почему-то вдруг замер, мгновенно переменился в лице и тихо выдохнул:

– Шэ-ис-с-а! Откуда?!

При виде гибкого продолговатого тела, покрытого короткой коричневой шерстью, отлично маскирующей зверька на фоне густого переплетения ветвей Дворца, у него расширились глаза. А когда под светом магического огонька мелькнули большие серо-зеленые глаза, начальник стражи вовсе отшатнулся, гортанно вскрикнул, привлекая всеобщее внимание, и непонятно вскинул руку.

– Кто привел с собой дирсу?!

Среди эльфов снова появилось какое-то волнение, на этот раз – сильно смахивающее на то, что некрупное существо, по виду больше всего напоминающее ласку, отчего-то им здорово не понравилось. А рену Эверону не понравилось вдвойне, потому что он вдруг выхватил из-за пояса короткий нож, разрушая все бытующие в этом мире законы по поводу убийства живых существ. Властным взглядом указал на зверя подбежавшим стражам и коротко замахнулся. Одновременно с этим придворные дружно подались в стороны, хотя напуганным никто не выглядел. Скорее, эльфы были неприятно удивлены и раздосадованы, словно маленькая "ласка" была, по меньшей мере, голодной медведицей. Впрочем, может, ее размеры отнюдь не отражают степени угрозы?

Белка, проследив за реном Эвероном, одобрительно хмыкнула – неплохой бросок: сильный, быстрый и почти неуловимый. Нож промелькнул, как серебристая молния, безошибочно устремившись прямо к сердцу неведомой твари. Однако ласка, издав негодующий писк, вдруг так дико изогнулась, едва не завернувшись в пушистый крендель, что отточенное оружие эльфа не просто ее не поранило, а даже не задело!

Рен Эверон глухо ругнулся и выхватил еще один нож, а стражи за его спиной дружно натянули луки.

Вот так-так... неужто "ласочка" так опасна?

Воспользовавшись суматохой, Гончая проворно нырнула за ближайшую колонну и шустрой белкой взлетела на узкий карниз, оказавшись под самой крышей. Благо, когда рядом вьется столько лиан и имеется так много дополнительных опор, это не составило особого труда. Неизвестный зверь ее неожиданно заинтересовал – и тем, что откровенно не понравился Эверону, и тем, что сумел (а главное, успел!) избежать безусловно смертельного броска. И особенно тем, что даже сейчас отнюдь не испугался, не кинулся наутек. А снова замер в полной неподвижности, почти слившись с корой, и оглядел собравшихся внизу стражей, как приготовившаяся к прыжку хмера.

"Забавно, – хмыкнула про себя Белка, отметив зеленоватый цвет радужек необычного зверя. – Интересно, это – просто совпадение? Или же связь Алиары с нашим миром гораздо глубже, чем мы полагали?"

Она с любопытством высунула нос из-за какой-то ветки и проводила глазами целый ливень стрел, который лучники Эланны обрушили на несчастную зверушку. Они так яростно терзали тетивы, словно целились в самого страшного своего врага. На красивых лицах была написана твердая решимость избавить этот мир от мерзкой твари. Пальцы безостановочно хватали новые стрелы – длинные, любовно оперенные и, кажется, даже начиненные какой-то непонятной магией. А юркая "ласочка", мечась по карнизу коричневой фурией, лишь пренебрежительно фыркала и ловко уворачивалась. Словно играла с неуклюжими дураками, решившими избавиться от нее таким нелепым образом.

С учетом скорости реакции эльфов, их способности держать в воздухе сразу несколько стрел, помня о неплохой подготовке стражей Владычицы, не было ничего удивительного в том, что всего за пару секунд они усеяли всю стену своими остроклювыми гостинцами. За какие-то жалкие мгновения они выпустили тучу стрел, от гудения тетив отчетливо звенел потревоженный воздух. Среди ветвей теперь сплошняком торчали оперенные, дрожащие от натуги кончики... а ласка все еще была жива. И, кажется, по-прежнему не собиралась убегать.

Белка, проследив за ее выкрутасами, с неподдельным восхищением прищелкнула языком: зверек оказался на диво подвижным и ничуть не уступал в скорости эльфам. Он ужом вертелся между древками, изворачивался самым невероятным образом, умело цеплялся коготками за ветки, избегал, уклонялся, искусно маневрировал на узком карнизе и оставался по-прежнему недоступным. Да, уж, проворства и ловкости ему не занимать. А если вспомнить, что умертвить его настойчиво пытались, без малого, почти десяток ушастых стрелков, то становилось понятным, отчего Гончая так заинтересовалась и возбужденно качнулась вперед.

– Бел... боже, ты что там делаешь?! – неожиданно охнул внизу какой-то болван, а следом испуганный голос Эланны громко приказал не стрелять.

Рен Эверон с нескрываемой досадой придержал тетиву и чуть не выругался вслух, поняв, чем вызвано беспокойство Владычицы: человечек... дрянной и наглый человечек, решивший взглянуть на красивую игрушку... но он еще не знает, что дирсу нелегко уничтожить. Не знает, насколько остры и смертельно ядовиты ее острые зубки. Не подозревает даже, что прирученная дирса (а у этой был ошейник!) опасна вдвойне, потому что наверняка защищена от магии и натаскана на незаметное, стремительное убийство. И понятия не имеет о том, что тот, кто отправил ее сюда, явно намеревался испортить репутацию Владычицы. Ведь недовольных появлением чужаков в Народе была масса. Тех, кто мог позволить себе ручную дирсу, еще больше. Тех, кто посмел бы принести ее с собой, вопреки Закону, так просто не вычислишь. А зверя, если покушение на кого-то из гостей завершится удачно, можно умертвить и на расстоянии – просто отдав короткий мысленный приказ. Собственно, именно поэтому дирсы так ценились – они подчинялись лишь одному хозяину. Переучить их просто невозможно. А отыскать владельца подобного живого оружия – вообще неосуществимая задача. Разве что сорвать ошейник с еще живой дирсы и считать слабый след ауры... но выловить ее вручную невероятно трудно. А заставить расстаться с ошейником вовсе неосуществимо. Всего один укус или царапина от источающих яд коготков, и даже бессмертному вскоре придется встретиться с Создателями. Так что проще ее расстрелять, а уж потом сорвать драгоценную голубую бусину, связывающую ее с хозяином.

– Остановитесь! Не надо! – снова пробился сквозь поднявшийся шум взволнованный голос Эланны, и рен Эверон с тихим проклятьем опустил лук.

Белка незаметно усмехнулась, а затем, выбравшись на карниз уже целиком, протянула руку и ласково засюсюкала:

– Кис-кис-кис... ути, какой хорошенький... пушистенький...

– Бел! – нахмурился следом за Владычицей и Таррэн.

– Щас, погоди! Я его только оттуда сниму, чтобы эти противные эльфы не застрелили. Смотри, какой он славный!

– Бел, не трогай!

– Почему? – она обиженно надула губы, пристально всматриваясь в глаза странного зверя, а потом надулась еще сильнее – вопреки ожиданиям, "ласка" не поддалась рунам Подчинения. Напротив, неприятно оскалилась. Попятилась. Насторожилась и весьма недобро приподняла пышный хвост. Только что не набросилась, хотя Гончая смотрела в упор. И, кажется, эта бестия была неплохо защищена от любого вида магии. Даже от той, которой владела Белка.

Таррэн, видимо, тоже почувствовал неладное, потому что неподдельно встревожился.

– Бел, слезай немедленно!

От звуков его голоса дирса внезапно изогнула спину, будто испуганная кошка, а затем негромко, внушительно зашипела. Ее когти, впившиеся в кору на всю глубину, опасно дрогнули, под ними что-то задымилось, зашуршало. Поврежденные ветви болезненно дернулись, словно пытаясь убежать от зверя, а ближайшие листочки почернели и мгновенно засохли – похоже, яд у твари оказался поистине смертоносным. Даже не верится, что невоинственные эльфы нашли способ приручить такую заразу.

Белка, прищурившись, внимательно оглядела крохотную "ласку" – маленькая, ощутимо пахнет магией и практически недоступная. Сбросить ее вниз, не напоровшись на зуб или коготь, весьма трудоемкая задача. Совсем не для узкого карниза на высоте почти трех человеческих ростов от пола. Хотя, конечно, если постараться...

– Бел! – вконец встревожился Таррэн и махнул перевертышам. – Эланна, эта тварь тебе нужна?

– Нет, – испуганно отозвалась Владычица.

– Нэш! Таш! Тоирэ!

Незаметно маячившие на границе видимости Охотники качнулись вперед одновременно, на мгновение буквально размазавшись в пространстве. В долю секунды разрезав толпу эльфов, будто нож – мягкое масло, все пятеро оказались возле рена Эверона, дружно вскинули руки и с диковатой, невозможной для смертного скоростью метнули в дирсу ножи. Сразу по два. С места. Почти не целясь и ничуть не боясь поранить своего Вожака.

На глазах у изумленных алиарцев сразу десять серебристых молний со свистом распороли воздух. Две из них, предупреждая следующий прыжок дирсы, ударили прямо перед ее носом. Еще две вонзились в дерево чуть выше ее головы. Пятая и шестая едва не пришпилили пушистый хвост. Седьмая и восьмая заставили в панике дернуться и в последнем усилии сигануть вниз, на головы замерших в оторопи стражей. Тогда как последняя пара с силой ударила зверька в грудь и левой бедро, небрежно отшвырнув обратно, пронзив сразу две важные жилы и буквально насадив юркое тельце на острия.

– Хозяин? – коротко поклонились перевертыши. – Живой брать?

– Зачем? – сердито отмахнулся Таррэн, и Стрегон неуловимо быстрым движением всадил трепыхающейся твари еще один клинок в глаз. Обездвиженная дирса хрипло вскрикнула и обмякла, повиснув всем телом на ножах из гномьего аконита, а в зале повисла недобрая тишина.

Таррэн подошел к колонне и, заметив, что Белка бесстрашно полезла проверять мертвую тушку, негодующе вскинул голову.

– Бел! А ну, иди сюда!

Она огорченно вздохнула, но послушно отцепилась от ветки, за которую ухватилась, готовясь прибить зверушку самостоятельно, и свалилась вниз увесистым плодом. Прямо в руки мужа, в заалевших глазах которого еще не угасла неподдельная тревога.

– Бел, как тебе не стыдно? – укоризненно посмотрел он.

– Да я немножко. Совсем чуть-чуть.

– Тебя могли задеть!

– Не могли: у Эланны неплохие стрелки. Хуже, конечно, чем наши парни, но тоже ничего. По крайней мере, сбивать с веток самые крупные яблоки в нашем саду я бы им доверил.

Рен Эверон ошарашенно моргнул, по-новому оглядев поджарые, мускулистые фигуры смертных, походящие сейчас на туго сжатые пружины – гибкие, смертоносные, буквально сочащиеся внутренней силой и неподдельной угрозой. Кажется, с этими типами надо быть осторожнее. Но кто ж знал, что люди на Лиаре научатся быть ТАКИМИ опасными! Теперь понятно, отчего лорд не постеснялся привести их с собой. Пожалуй, эта пятерка будет поопаснее остальных. Не зря они от своего Хозяина ни на шаг не отходят, а за Беликом следят так, словно от этого зависят их жизни.

Охотники, проигнорировав многочисленные изумленно-растерянно-неверящие взгляды, внимательно изучили карниз в поисках новой напасти. Шир с поразительным проворством буквально взлетел по опасно пошатнувшейся колонне, быстро огляделся, но убедился, что опасности нет, и стряхнул на пол издохшую дирсу. Затем упруго спрыгнул сам, приземлившись с поистине звериной грацией. Коротко швырнул побратимам уже очищенные от крови (когда только успел?!) клинки, убрал свои и едва заметно кивнул Таррэну.

– Чисто, мой лорд.

– Молодцы, – скромно похвалила своих подопечных Белка, тоже спрыгивая на пол. У перевертышей дрогнули губы в странной улыбке, а затем они, к изумлению эльфов, вдруг отвесили еще один поклон. Какой-то смущенно-иронический, немного неловкий, но очень искренний. Потом задержали на ее лице горящие взгляды, но быстро поняли, что Вожак действительно доволен, и успокоено заняли место за спиной своего лорда.

Тирриниэль опустился на корточки возле мертвой дирсы и провел раскрытой ладонью над ее головой.

– Пусто.

Элиар, быстро подойдя и повторив его жест, тоже отрицательно качнул головой.

– Я тоже ничего не чую.

– Надо снять ошейник, – слегка отошел от шока рен Эверон. – Без ошейника она бы сюда не пролезла – всех чужаков Дворец сразу находит и обездвиживает до выяснения обстоятельств. Пройти можно лишь в том случае, если есть ошейник и особая метка, по которой Духи леса признают его за своего. Именно там может быть след. Слабый, конечно, но, возможно, нам удастся прочитать хоть что-то.

Владыка Л'аэртэ поднялся, кончиком сапога поддернув мордочку зверя, но потом нахмурился и перевернул трупик на другой бок. После чего поднял странно потемневший взгляд и пристально взглянул на начальника стражи.

– Как вы это объясните? – тихо спросил он.

Рен Эверон вздрогнул от нехорошего предчувствия, но потом понял, что имел в виду чужак, и резко спал с лица – против ожиданий, никого ошейника на дирсе не было.