Текст книги "Танцы во льдах (СИ)"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

– Для Крылатых время не имеет большого значения, – печально сообщил сверху Рум. – Ни для Аллиры, ни для Шииров. Поверь, я знаю, с кем провел мой брат свою последнюю ночь, ведь мы, шаддары, очень хорошо чувствуем друг друга. Нашу боль. Страсть. И особенно смерть. Он любил ее, Трис. Любил безумно и настолько яростно, что вы не зря называете его Падшим. Мы все чувствовали эту проклятую магию, и все понимали, что его не вернуть. Он бросил свой народ, свой дом, своих родичей... все оставил ради нее. Предал нас. Забыл. Ушел из родных стен ради того, чтобы только иметь возможность касаться ее и желать. Он даже в последний миг, ослепленный и ослабленный, неистово желал только одного – быть с ней. Даже тогда, когда понял, как же сильно она его предала.

– Нет! – простонала я.

– Да. Его слабость была слишком хорошей возможностью нас уничтожить, и Миарисс просто не могла этим не воспользоваться. Через Вертоваха нам передали приглашение о перемирии, назначили встречу, заверили в том, что больше не имеют желания воевать... в то время мы еще верили слову Аллир, и поэтому, когда оно было нарушено, разразилась Последняя Битва. Да, твой отец умер, Трис, мы не смогли его спасти. Но он умер, оставив своим врагам чудесный подарок – маленькую Аллиру, которую никто уже не надеялся увидеть. Это было чудо, Трис, самое настоящее чудо, потому что в нашем народе всегда слишком мало рождается одаренных детей. А ты смогла появиться на свет вопреки всему. На зло даже скептически настроенным шаддарам. Да, все это время ты была надежно спрятана от нашего гнева. Ты спала, дитя, в глубине Летящих Пиков, терпеливо дожидаясь своего часа. Спала крепко, беспробудно, под искусной магией старших сестер, даже не подозревая о том, сколько бурь проносится над твоей головой. И пусть для тебя, возможно, прошло лишь несколько дней с того момента, как закончилась та кровавая ночь, а Миарисс вместе с сестрами была смертельно ранена... пусть на земле за это время на самом деле незаметно пролетело несколько долгих тысячелетий... но, поверь, тебя нельзя было оставлять в Чертогах. Однажды нам уже удалось туда прорваться, и никто не хотел рисковать. Поэтому, как только появилась возможность, а у меня окончательно отобрали память, ты была возвращена нашему миру.

Я сильно вздрогнула.

– Я был рядом в тот день, Трис, когда ты только появилась на свет, – грустно улыбнулся Рум. – Я помню тот миг, когда ты впервые открыла глаза. Я видел твою мать, которая не пережила после родов даже трех ночей. Видел, как мои братья, обезумев от горя, хищными демонами рыскали по Ледяным Залам в надежде на то, что там еще остались те, кому можно отмстить за мою смерть... но тебя спрятали надежно. Тогда я выл от сознания того, что не могу вмешаться и подсказать им правильный путь. Ревел раненым зверем, жалея, что не могу добраться до тебя сам. И три долгих тысячелетия копил злобу на тех, кто оставил мне такую коварную участь – быть рядом и не иметь никакой возможности отомстить.

Я опустилась на колени и закрыла лицо руками.

– Так было, Трис, и этого, увы, не изменишь. Тогда я сам был другим. Не знал того, что знаю сейчас. Я был глуп и самонадеян, решив, что малой кровью смогу выиграть большую войну, считал, что месть за погибшего брата достойна того, чтобы пронести ее даже через многие века. И не понимал, что на самом деле все мы в тот день смертельно ошиблись. Точно так же, как все до единого страшно проиграли: наши жизни, наших детей и наше темное будущее, которого с того времени больше не стало.

– Значит, – задыхаясь от странной тяжести, переспросила я. – На самом деле Последняя Битва была лишь началом?

– В каком-то смысле, да. Потому что, если раньше мы и Аллиры были всего лишь обиженными и непонятыми друг другом соперниками, если тогда мы свысока смотрели на их отделение и в самонадеянности полагали, что сумеем заставить их вернуться... то после той ночи, когда были жестоко убиты сразу два Повелителя нашего Народа, мы стали по-настоящему чужими. Мы стали врагами, Трис. Теми, кто не помнит родства и кто готов на все, чтобы уничтожить другого.

– Но ведь... так было не всегда!! – в отчаянии вскинула я голову.

Рум низко наклонился и в упор взглянул своим золотыми глазами.

– Нет. Я покажу тебе то, что помнит мой род...

Я тихо охнула и провалилась в небытие.

   Ночь. Сумерки. Полная луна торжественно освещает огромную площадь, на которой, словно солнечные лучи, червонным золотом очерчены идеально ровные круги. Человеческому глазу показалось бы слишком темно, потому что прямого света эта площадь уже давно не видела, однако собравшимся в центре величественным созданиям хватало и слабых бликов, долетавших сюда от многочисленных листьев илларэ.

   Посередине площади высится странный постамент, возле которого стоят двое в белоснежных с золотом одеждах -белокожая женщина потрясающей красоты, носящая на груди удивительной чистоты крупную жемчужину, и высокий молодой мужчина с жестким, немного хищным, но приятным лицом, на шее которого чернеет тонкая цепочка из древнего серебра, и на ней – крохотный черный камушек, в котором издалека видна неистовая мощь усмиренного Огня. В них обоих чувствуется скрытая сила. От обоих сквозит неведомой мощью. Точно так же, как искрятся их одинаково мощные Риаллы, и как ровно горят они светом неведомых звезд. Эти двое лишь отдаленно напоминают людей, но кажутся настолько возвышенными, настолько величественными и прекрасными, что поневоле хочется преклонить колени.

   – Смотри, возлюбленный муж мой, – мягко произносит женщина и игриво косится на улыбающегося спутника. – Мы с сестрами сумели превзойти твое творение и создали тех, кто лишь немногим будет уступать нам по срокам жизни. Что ты на это скажешь?

   Повинуясь ее знаку, две удивительно ладные девушки выводят на площадь новые лица – двух смертных, имеющих поразительно правильно лица и утонченные, слегка заостренные кверху ушки.

   – Чудесно получилось, правда? – гордо улыбается она, подзывая вошедших. – Конечно, для работы нам пришлось взять твою основу, дорогой мой Шиир, но результат, мне кажется, получился даже лучше, чем ожидали.

   – Гм, – сказал-рыкнул он, с интересом осматривая эльфов. – Не слишком ли хороши они для мужчин, Аллира? Мне кажется, не стоило так сильно заострять внимание на внешности.

   Она звонко смеется и победно осматривает почтительно расступившихся сородичей.

   – Никак, завидуешь?

   – Нет, конечно. Чем больше внизу разнообразия, тем интереснее станет мир.

   – Рада, что ты это понимаешь, дорогой мой Шиир. Внизу все еще слишком скучно, чтобы не разнообразить равнины хотя бы таким забавным способом. Может, создадим новый народ?

   – А как у них с душами? Настолько же хороши, как у моих дери?

   – Желаешь сравнить? – вкрадчиво интересуется она и тут же делает неуловимый жест изящной кистью. – Хорошо. Пусть твои подопечные тоже придут. Это даже становится интересным.

   Мужчина величаво кивает, и по его знаку праздно одетые сородичи тоже расступаются, пропуская вперед слегка робеющих молодых мужчин. Они высоки и тоже красивы, но все же рядом с созданиями Аллиры выглядят заметно проще. Но зато и гораздо внушительнее – с мощным грудными клетками, сильными руками, скорее напоминающими облик Шиира, нежели утонченные и несколько равнодушные эльфы. Но друг на друга они смотрят без вражды. Точнее, с интересом, внимательно изучая и сравнивая. После чего одновременно склоняются в почтительном поклоне своим создателям и бестрепетно подходят к огромному зеркалу, которое повелительница Шаиира создает тут же, прямо у всех на глазах, изо льда и морозного воздуха.

   – Забавно, – хмыкает Шиир, удивленно двинув широкими плечами: слева от него стояли оба эльфа, терпеливые и спокойные, а справа немного неуверенно мялись люди, чувствуя себя неловко среди такого количество Крылатых. – А знаешь, лучше взгляни сама. Это действительно интересно!

   Аллира грациозно подходит и мельком заглядывает в зеркало. Отворачивается, раздвигая губы в торжествующей улыбке, то потом вдруг непонимающе нахмуривается и возвращается.

   – Странно... – она снова изучает ожидающих ее решения смертных: эльфы стоят от мужа справа, а люди слева. Тогда как в зеркале... все оказывается наоборот! – Что это значит?!

   – Кажется, они далеко не так совершенны, как ты хотела? – поддевает расстроенную супругу Шиир. – С душами придется еще немало поработать, чтобы достичь того, что сумел я и мои братья. Согласись, пока это мало похоже на твою мечту?

   – Это... какая-то ошибка, – неверяще оглядывается Аллира, но нет, все правильно – зеркало показывает все так, как есть. За исключением того, что у ее любимого творения, ее младших детей, на которых было потрачено столько времени и сил, души видятся какими-то... ущербными. И слишком сильно отличаются от душ смертных, точно так же, как отличается и их внешность. Правда, к ее досаде, с душами все получилось ровно наоборот.

   Судя по всему, хитроумный супруг ее все же переиграл.

   – Мне жаль, моя дорогая Аллира, но, кажется, вам еще предстоит немало работы, – добродушно усмехается Шиир. – А я пока, с твоего разрешения, отпущу своих дери в свободное плавание. Пусть учатся быть самостоятельными. Но, если хочешь, могу взглянуть, в чем ты ошиблась.

   – Не нужно! – резко отворачивается она, уязвлено прикусив губу и взмахом руки отпуская обоих эльфов и их провожатых. Те, отвесив еще один изысканный поклон, послушно удаляются. – Я справлюсь с этим. Но и тебе не стоит торопиться с дери – мы хотели отпустить их вместе. Помнишь? Рядом с теми низенькими маллэ и наши младшими братьями.

   – Э, нет. Признай, ты проиграла наш маленький спор! Значит, у меня есть право на фору!

   – Нет. Ты не победил. Посмотрим, как твои дери поведут себя дальше. Возможно, через пару веков они перестанут быть такими, как сейчас. И ты еще пожалеешь, что рискнул со мной спорить.

   – Считаешь, они уподобятся Прежним? – он вдруг опасно сузил глаза. – Считаешь, я не способен создать что-то полноценное? Лучше, чем ты? Долговечнее и мудрее?

   – В прошлый раз ты ошибся, – холодно улыбнулась она.

   – Это была наша общая ошибка.

   – Нет. Она была твоей. И ты зря считаешь, что ничему не можешь у меня поучиться.

   – Как ты сказала? – вкрадчиво интересуется Шиир, хмурясь все больше и заставляя потемневшие глаза вспыхивать опасными алыми огоньками. – Что у меня не получится? Что я недостаточно силен? Хочешь убедиться в обратном?.. хорошо, ты покажу тебе, какова сила истинного шаддара. Смотри!

   Из его руки без предупреждения срывается огромный огненный шар, который с гудением и слепящими искрами распарывает воздух между ними, стремглав приближаясь к пораженно обернувшейся женщине. Он огромен, быстр, невероятно могуч и способен причинить вред даже ей. Нет, он может даже убить! Она секунду медлит, неверяще глядя на ревущий огонь, испуганно оборачивается к мужу и только поэтому опаздывает с защитой – жаркое пламя опасно близко лижет ее руки. Но почти сразу, отшатнувшись от резкого порыва ветра, ударившего из ее тонких пальцев, испуганно угасает.

   – Как ты... посмел?! – от неожиданной ярости у нее смертельно белеет кожа. – Ты ударил меня!! Шиир, как ты мог?!!

   – Э... я думал, ты увернешься, – слегка озадачивается Шиир, но она не слышит – поднявшись и прикусив подрагивающие от пережитого испуга губы, гневно выдыхает и резким движением отмахивается от его помощи.

   – Прочь! Не смей ко мне прикасаться! Раз для тебя ТАК важны эти дери, что ты готов даже ранить меня... что ж, пускай. Я ухожу. И забираю с собой всех своих сестер!

   – Что?! Ты сошла с ума!

   – Прочь, я сказала, иначе на себе узнаешь, каково это – быть замороженным заживо! – от нее веет отчетливым холодом, гневом, недоверием, а по каменным плитам площади, где ошеломленно затихли смешавшиеся шаддары, опасно близко к краям стелется белая поземка. – Я больше с тобой не останусь!

   – Аллира!

   Она только гордо встряхивает роскошной серебристой гривой, в мгновение ока отращивает за спиной белоснежные крылья и, бросив протяжный клич, без промедления взвивается в черные небеса. Прекрасной тенью задерживается на мгновение, когда он пробует последовать за ней, коротким ударом воздушного хлыста обрубает ему крылья, которые немедленно роняют разочарованного шаддара обратно. Дожидается поднявшихся в воздух сестер и быстрее молнии скрывается в пелене нависших над городом туч.

   – Она вернется, – ошеломленно бормочет поднявшийся на ноги Шиир. Коротким движением плеч сбрасывает со спины обломки старого крыла и, проводив глазами разыгравшуюся над головой, ЕЮ вызванную бурю, растеряно повторяет: – Она обязательно вернется...

– И это все?! – задыхаясь от чужих воспоминаний, просипела я, с трудом удерживаясь от того, чтобы не рухнуть пластом на холодные камни. – ВСЕ?! Из-за этого случилась ваша война?!! Так глупо?!!!

Рум наклонился ближе и тихо шепнул:

– Не только, Трис. Смотри.

И меня снова унесло стремительным водоворотом.

   ...Здесь шумно, ветрено, холодно... и жарко одновременно. На пылающую низину со стороны Мглистых Гор внезапно обрушивается волна нещадного жара, готовясь разорить роскошные ухоженные леса, но на полпути у нее возникает огромный щит, сотканный из морозного воздуха. А еще секунду спустя небеса расходятся, и оттуда стремглав спускаются несколько белокожих крылатых женщин.

   – Не смей! – кричит Аллира, завидев тех, кто пришел уничтожить ее любимый лес. – Ты нарушил границу!! Убирайся!!

   Шиир, мгновенно обзаведясь такими же, как у нее, белоснежными крыльями, быстрее ветра поднимается в воздух и зависает напротив, с удовольствием видя ее искренний гнев.

   – Как ты посмел тронуть моих эльфов?! Это моя территория!! Ты не смеешь мне мешать!!

   – Людям нужны пашни, – с усмешкой поясняет он, показывая ровные белые зубы. – И я дам им то, что они просят.

   – Но это МОЙ лес!! – яростно вскрикивает она, готовясь отразить новый удар, почти сорвавшийся с его сильных пальцев. – Ты обещал мне! Ты поклялся, что не переступишь границ!!

   – Я и не переступаю, – смеется он, косясь огненным глазом на пылающие верхушки. – Я их просто... расширю.

   – Нет!! – стонет Аллира, горестно видя, как быстро огонь уничтожает прекрасные луга. – Эльфы не могут жить без лесов!

   – Но это твое упущение, дорогая. Ты же не захотела меня слушать и сделала их очень уязвимыми.

   – Ты... ты же их уничтожишь!!

   – И выиграю наш маленький спор, – спокойно кивает Шиир, мерно взмахивая роскошными крыльями. – Как видишь, мои дери оказались гораздо лучше приспособлены к жизни в низинах. И ты не смогла их заставить уйти, даже отгородившись лесными засеками и разрешив своим смазливым подопечным отстреливать мирных крестьян из-за кустов, как куропаток. Я лишь немного им помогу.

   – Ты не посмеешь... – шепчет она, с горечью видя победную улыбку на его губах. – Ты... ты чудовище!!

   – Я?! – он мгновенно темнеет лицом. – Ты называешь чудовищем меня?! После того, как твои эльфы разорили пять деревень и заставили уцелевших сняться в соседние города?! Только из-за того, что кто-то по неосторожности спалил их дурацкие илларэ?!!

   – Они не могли по-другому! Илларэ для них – источник жизни! Смерть каждого дерева означает чью-то гибель!!

   – Я же говорил, что они слишком слабы, – сухо замечает Шиир.

   – Монстр, – с болью шепчет она, отдаляясь. – Кровожадный, свирепый и злобный монстр. Как же я не видела раньше... настоящий зверь...

   – Ах, зверь? – рычит он, неожиданно отшатываясь. – Кажется, тебе понравился этот слюнявый облик с дурацкими крылышками? Кажется, тебе понравилось, как эльфы воздают тебе хвалу и почитают богиней? Так смотри же, глупая!! Вот каков настоящий зверь! Вот каким может стать настоящий шаддар!!!

   В мгновение ока он страшно преображается: широкая спина раздается еще больше, на руках и ногах появляются жутковатые крючья, способные надвое разорвать даже столетнее дерево, белоснежные крылья мигом теряют все перья и превращаются в плотные кожистые полотна, на кончиках которых угрожающе посверкивают новые когти. Его лицо искажается от гнева, кожа вместо теплого золотистого цвета обретает поистине жуткую черноту. Пылающие глаза проваливаются куда-то вглубь и наливаются нескрываемой яростью, а бархатистый голос окончательно начинает напоминать звериный рев.

   – Ну как?! Нравится тебе такой монстр?!!

   Аллира в ужасе шарахается прочь, инстинктивно выбрасывая перед собой пелену морозного воздуха. Гораздо дальше, чем требовалось, немного сильнее, чем надо... и холодный иней моментально оседает на его горячей коже. Он впивается внутрь, больно жжет, страшно колет холодным пламенем гнева. И Шиир оскорблено воет, чувствуя, как промерзает его тело насквозь. Не ожидая от нее такого предательства, он вдруг пошатывается от ослепляющей боли, взревывает бешеным туром, но все-таки справляется – с хрустом разбивает ледяные оковы и ударяет в ответ неистовой яростью своего Огня...

– Господи... – я измученно прикрыла глаза.

– Теперь ты все знаешь, – печально прошептал Рум, отстраняясь и отпуская мои похолодевшие руки. – Вот, как началось падение Крылатых. Вот, как мы превратились в то, чем стали сейчас.

– Зачем? Это глупо... неправильно... так не должно было быть!!!

– Но так случилось, – горько улыбнулся он. – С тех пор мы взяли себе тот облик, какой выбрали сами. Они ушли за облака, на Летящие Пики, где отгородились своими ледяными щитами. А нам пришлось остаться здесь, на земле, следя за тем, чтобы ни они, ни их остроухие дери не смели переступать черты. Мы довольно долго соблюдали равновесие, потому что, как ни хотелось бы признавать, наши силы почти равны. Но когда был предан и убил Вертовах, когда я был ранен в спину и оказался в плену... чаши весов снова опасно качнулись. Теперь ты знаешь, почему.

– Это неправильно, Рум, – с мукой простонала я. – Неужели вы ни разу не пытались...?!

– Вертовах попробовал все изменить. Но, как видишь, это плохо кончилось. Поэтому мы – то, что мы есть. А они... боюсь, они ничем не лучше нас.

– Аллиры предали нас! – подтвердил в оглушительной тишине король шаддаров. – По их вине разразилась война и был разрушен Шаиир! Из-за них погиб наш Повелитель и мой отец! Они предали и убили лучшего из наших воинов! И хотя бы поэтому им не прощения!

Вздохнув, Рум медленно повернулся к трону.

– Сын...

– Ты болен, отец, – с неожиданной лаской сказал шаддар. – Они слишком долго тебя мучили. Ты не понимаешь, что говоришь. Они почти уничтожили тебя... прости. Но я хорошо помню все, чему ты меня учил. Я верю, что победа близка. И сделаю все, чтобы ОНИ надолго запомнили мою скорую месть. Потому что, как только одна из них даст нам необходимое... поверь, ОНИ очень пожалеют, что посмели начать эту войну.

Призрак покачал головой.

– Боюсь, что нет, Бретован. Я не позволю тебе этого сделать. Пусть я – всего лишь дух, но кое-что еще могу. Трис, не волнуйся – я закончил то, что хотел. Ни один шаддар не посмеет тебя коснуться, пока я рядом. А чтобы они это поняли...

У меня заныло мучительно сердце, а на глазах сами собой выступили слезы, но он уже не смотрел – выпрямившись и расправив плечи, властно шевельнул крыльями и, глядя поверх взволнованно зашевелившегося моря черных голов, четко произнес:

– Я, Роммуард Тер Ин Са Ширракх, Последний Повелитель Иира и Создатель Огня Оддора. Меняющий Обличья. Шиир. И я свидетельствую: эта юная Аллира находится под моей защитой. Я отдаю ей свою силу, память, волю и жизнь. Точно так же, как отдаю свое посмертие и повторное возрождение. Да будет так. Отныне и навсегда. Аиле!

– Рум!! Нет!! – ахнула я, когда его золотое сияние начало стремительно угасать, перетекая в мою торжествующе сверкнувшую жемчужину. У него разом побледнело лицо, сделались прозрачными плечи, осыпались невесомой пыльцой могучие крылья, и сам начал с угрожающей быстротой истаивать, уходя из этого мира обратно, в Мир Теней, становясь блеклой тенью и слабым вспоминанием.

Король шаддаров будто окаменел, неверяще глядя, как уверенно разгорается голубой свет на моей груди и как быстро образуется вокруг него ровный овал изумительно белого инея. МОЕГО инея, о котором никто, кроме троих присутствующих, доселе даже не подозревал.

– РУМ!! Что ты наделал?!!!

– Беги, моя маленькая Аллира, – грустно улыбнулся призрак, на мгновение коснувшись моей щеки. И этого движения на площади резко похолодало, а затем и выпал самый настоящий снег. – Я отдал тебе все, что мог. Всю свою прежнюю силу и даже то, чего не должен был касаться. Это – мое искупление, девочка. Я выбрал. Так что бери свои крылья и лети – ведь слова "не улетать" ты никому из них не давала.

– Ру-у-ум!!!

– Прощай, – тихо шепнул осиротевший воздух, когда мягкое сияние полностью угасло. – И помни: твоей матерью была не простая Аллира. Ее звали Миарисс... да, та самая Миарисс Ас Илт Миисса... ваши сказки не врут. И значит, на этом свете осталась еще одна Танцующая Луна... последняя... самая важная... это ты, Беатрис Ас Илт Миисса... прощай.

Под оглушительное молчание остолбеневших шаддаров он окончательно исчез, осыпавшись красивой горстью золотистых искр. Бесследно исчез, ушел, истратив до капли все, что ему было отпущено в этой, новой, такой нелегкой жизни. Он снова умер, рискнув всем ради того, чтобы я выжила, и отдав все, за счет чего мог существовать сам. После чего мне осталось только вскинуть голову к равнодушно выглянувшей, наконец, луне и, сглатывая соленые слезы, пронзительно закричать.