Текст книги "Никогда тебя не отпущу (СИ)"

Автор книги: Александра Багирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 41

– Я говорила с Еленой, она до сих пор не знает, кто убил ее родителей, – обнимаю себя руками, пытаясь немного унять нервную дрожь.

– У нее до сих пор своя правда. И я не считал нужным ее разубеждать. Степан для нее святой и она бы никогда не поверила в обратное, – Ярослав с моей помощью делает еще глоток воды. – Когда убили ее родителей, я как раз вернулся в город. Прикинув перспективы, решил, что мне выгодно жениться на Лене. Так я решу свои финансовые проблемы, плюс девушка будет в безопасности. Ее я точно не обижу. А в любовь на тот момент я не верил. Показал ей истинное лицо Степана. Там даже ничего выдумывать и подтасовывать не надо было. Наоборот, немного смягчить правду. Тогда я узнал о ее беременности. Меня это не остановило. Ребенка я тоже готов был обеспечить. А если бы она осталась со Степаном, не уверен, что Елена бы долго прожила.

– Но тогда ты ведь не о Елене заботился, – поправляю подушку, чтобы Ярославу было удобней.

– Не о ней, естественно. Это был мой шанс вырваться из нищеты быстро, без долго восхождения на вершину. Степан и Андрей погрязли в своих интригах. А я уловил момент. Тогда я полагал, что в моих руках деньги будут надежнее, и я их больше заслужил. Я тебе говорил, Викусь, я был еще тем говнюком. Лена убивалась по своей любви, но простить предательства Степана не могла. Вышла за меня назло ему. А я был счастлив. Ее любви никогда не желал. Позже, она передала мне управление всеми активами, она ничего не смыслила в этом и не желала разбираться. Лена с головой ушла сначала в беременность, потом в заботы о дочери. Она с нее пылинки сдувала, выполняла любой каприз. В Даше она видела Степана, ей дарила нерастраченную любовь. Ко мне не лезла. И меня более чем устраивал такой расклад.

– А Степан разве не пытался помешать? А его родители?

– Родители его бежали из страны. Как только ими заинтересовались соответствующие органы по наводке конкурентов. Степа с ними не поехал. Он был одержим планами вернуть уплывшее наследство Елены и поквитаться с Андреем. Он узнал, что это именно твой отец выкрал документы, разорившие его родителей. Степа спутался с криминальными личностями еще до убийства родителей Лены. И влезал в то болото все глубже и глубже. Он был уверен, что его «друзья» помогут отомстить и вернуть капиталы. Вышло же все иначе, он перешел дорогу их главному. Подставил его в одном деле. На Степана объявили охоту. Не скрою, мы с Андреем думали, что с ним делать. Как устранить. Но не успели. Пришло известие, что Степан погиб в горах. Мы выдохнули.

– Вы с моим отцом помирились?

– Нет. Между нами давно была неприязнь. Но в лице общего врага и опасности, мы на время забывали про личные претензии. А зная, насколько Степан отбит на голову, мы искали поддержки друг у друга. Когда же, как нам оказалось Степана не стало, мы вновь разошлись. Андрей продолжал заниматься своими делами, сотрудничать не с очень порядочными людьми. Но это было его дело. Я не лез. Пока он сам не решил, ступить на мою территорию. Я стал развивать дело родителей Елены. Не отказывал себе в любовных приключениях. Менял любовниц. Не очень-то спешил домой. В глазах Лены я всегда видел любовь к Степану. Иногда чудилось в зрачках его лицо. Это было жутко. Потому я старался как можно меньше с ней пересекаться. А потом твой отец решил, что у него достаточно сил тягаться со мной. Но как всегда напрямую действовать он не решился и подослал твою мать. До того дня я ее ни разу не видел. Естественно сразу не понял, чья она жена. Но крышу мне снесло сразу же. Вот тогда мой прежний мир взорвался с треском, уничтожая все, что некогда было дорого мне. Ставя на пьедестал ее, мою Катерину. И безусловную любовь к ней. Очень быстро она призналась, зачем со мной и кто ее подослал. Катюша меня тоже полюбила. Моя нежная девочка, – закрывает глаза, а на ресницах блестят слезы. – Она была так молода, так измучена жизнью. Не кривлю душой… Викусь… со мной она расцветала. Катенька мечтала уйти от Андрея. Мы строили планы на жизнь. Я без сожалений бросил бы Елену, даже оставил бы ей все. Меня больше не интересовали деньги, только моя Катенька, без которой невозможно было дышать. Мы любили как в последний раз, именно это делало нас безумными. Мы столько ссорились, кричали друг на друга исходя от ревности. А уж когда я узнал, что Катенька беременна от Андрея, думал, не переживу. Я даже сейчас помню те дни как в тумане, что делал, говорил, творил. Катя сказала, что нам лучше не видеться больше. Она беременна от Андрея и будет с ним. Зря я не обратил внимания, каким голом она это говорила мне по телефону. Не прислушался к скрытому ее зову. Это потом я узнал, что Андрей под угрозами и побоями, заставил ее сказать мне это. Андрей ходил гордый и называл тебя своей Победой. А Катюша в своем заточении твердила, что ты ее погибель. Ведь Андрей принудил твою мать силой к близости. И из-за своей беременности она не могла быть со мной.

– Я… – ком в горле не дает дышать. – Я плод насилия?

– Прости, Викусь…

– Продолжай, – сжимаю свое запястье второй рукой, что ногти до крови в кожу вжимаются. Плакать я буду потом. Сейчас я должна выслушать.

– А я обезумев от неразделенной любви, не нашел ничего другого, как засыпать вниманием свою жену. Лена с безразличием принимала мои ухаживания. Так же безразлично не отказывала в близости. Думаю, ее куда больше устраивала наша старая модель взаимоотношений. В итоге и моя жена забеременела. А через семь месяцев Катюша прибежала ко мне с огромным животом, уткнулась носом в грудь и плакала, что погибает без меня. А я уже не мог бросить Лену, у которой оказалось очень непростая беременность, и затем и преждевременные роды. Дениса едва спасли, и я безумно переживал за сына. Я просил ее подождать. Обещал, что скоро мы уедем. Как только Лена с сыном окрепнут… Но как ты знаешь, – бьет кулаком по матрацу. – Никуда мы не уехали… Через пять месяцев после твоего рождения, когда я все решил со своей стороны, твоя мать пропала, написав мне прощальное письмо.

Глава 42

– У вас же такая любовь была? Как ты сразу поверил? – всхлипываю, сдерживая слезы.

– А думаешь, я сейчас сам себе могу дать ответ? – качает головой. – Ревновал жутко. Не понимал поступка. Она ведь и тебя бросила… а потом вспомнил, как будучи беременной погибелью кликала тебя. И рассказывала мне, как Андрей постоянно с гордостью говорит, что ребенок стал его личной победой, он усмирил кобылку, и она больше не сбежит пастись на другом лугу. Подумал, что могла она тебя бросить… слишком ненавидела Андрея… – Ярослав опускает глаза.

Ему сложно говорить мне, что любви у мамы ко мне не было. Я плод насилия, я дочь человека, которого она ненавидела всеми фибрами души. Могу ли я ее винить в этом?

Нет, не могу.

Могу только понять. И ответить ей любовь на ее нелюбовь. Сказать, что мне всегда ее не хватало и я очень ее ждала.

– Я все понимаю, Ярослав, – глажу его по голове. – Маме столько горя причинили, столько ее ломали… я не виню ее…

– Но она тебя не бросала, – облизывает пересохшие губы. – Это я позже узнал. После ее письма был ступор. Неверие. Отчаяние. А потом я стал ее искать. Думал, не успокоюсь, пока не поговорим. После моих долгих поисков, примерно через год, я узнал, что Катенька живет со Степаном. И да, это был еще один неприятный сюрприз – эта сволочь был жив и здоров, еще и проживал с моей женщиной.

– И ты поверил, что мама с ним по собственной воле?

– Они жили в другом городе. Я видел снимки, много фото, где они счастливы. Вспоминал письмо Кати, в котором она писала, что была со мной, потому что так проще было убежать от действительности. Степа приехал в город, сам привез мне эти фото, показал, и пригрозил, что если я буду рыпаться, то пострадает мой сын. Это был его первый шантаж. А потом набрал Катеньку, и она мне сказала, чтобы я ее забыл. Подтвердила слово в слово рассказ Степана. Это сейчас я понимаю, что этот ублюдок ее окончательно сломал и заставил это все сказать. А тогда обида и ревность не позволили мне размышлять здраво. Степан за те годы оброс связями, поднялся, он был опасен. И степень его возможностей росла с каждым годом. Я продолжал любить Катеньку, но не стал искать. Ничего не делал, поверив в те сказки. Про то, что она находится в психиатрической больнице, я узнал, когда Денис заболел, а вы планировали свадьбу.

– Тогда ты мне четко дал понять, чтобы я соглашалась на условия отца… А я пришла к тебе за помощью… – давняя обида дает о себе знать, ударяя в израненное сердце.

– После того приезда Степана, я обозлился на весь мир. Стал отвратительным мужем, практически открыто изменял Елене. Ее это не сильно заботило, но уязвляло женское самолюбие. Я вел себя с ней по хамски. Ненавидел себя, что всю жизнь прожил с нелюбимой. К Денису я тянулся, но Елена настраивала сына против меня, и за это к ней росла неприязнь. С Дашкой у нас были нормальные отношения, девочка была ни в чем не виновата, и я пытался заменить ей отца. Но общаться со своей дочерью мне не давала Елена, которая слишком ревностно ее опекала. И странно, но даже ревновала ко мне. Надо было уйти от Елены, бросить… но и этого я не делал. Я сам рушил свою жизнь, катился по наклонной и не хотел останавливаться. Не видел смысла, ведь со мной больше не было Катеньки. Смысл жизни был утерян. Когда вы в садике познакомились с Денисом, я был в шоке. Андрей же смеялся и говорил, что так судьба над нами прикалывается. Мы с ним научились существовать в одном городе. Порой пересекались по бизнесу. Я всегда помнил, что Андрей сделал с Катенькой, но если развязать войну пострадали бы наши дети, и я научился жить с обидами в сердце, с извечной разрушающей ненавистью. Еще нас объединял общий враг и осознание, что Степка рано или поздно все равно ударит. Бить он начал, когда мы расслабились. Он пришел ко мне и потребовал, чтобы я шантажом вынудил сына отказаться от тебя. А потом показал фото Катеньки в лечебнице. Сказал, что она там долгие годы и только от него зависит ее жизнь. Если не соглашусь, он ее убьет. Я согласился… таких гнусностей наговорил сыну. Стал для него врагом. Разрушил вашу свадьбу, заставил его жениться на нелюбимой, – кладет руку на сердце. Тяжело дышит. – Нет мне прощения.

– Так меня же тоже шантажировал отец…

– Степка и Андрея шантажировал.

– Чем?

– Андрей бы мне никогда не признался. Но зная его умение влезать во всевозможные авантюры, полагаю, Степан нашел и не один крючок.

– То есть ни ты, ни папа против нашей свадьбы не были?

– Нет. Андрей до шантажа, всегда меня подкалывал, что видимо, на роду у нас написано породниться, чтобы друг от друга никуда не делись. Заклятые друзья…

– А зачем? Для чего Степану разлучать нас с Денисом? Выдавать его за Ольгу? Это он тоже придумал?

– Да. Одним из условий шантажа был обязательный брак Дениса с твоей сестрой. Я задавал ему этот вопрос, на что Степан только едко усмехался, и говорил, что мы будем мучиться в догадках, это еще его одна месть.

Дверь палаты открывается. Оглядываюсь. На пороге стоит Елена, губы поджаты, глаза красные, воспаленные.

– Очнулся ирод треклятый! – машет кулаком. – Что же ты не помер! – переводит болезненный взгляд на меня. – Вика! Ты же мне как дочь была! Зачем ты его спасла?!

– Елена Эдуардовна, – холодею от жуткой догадки. – Это вы… вы отравили Ярослава?

– А сколько он еще будет над нами издеваться! Я не травила! Я землю очищала!

Глава 43

– Лен, угомонись, – Ярослав не выглядит встревоженным. И нисколько он не удивлен.

– Ты знал, что это она? – восклицаю.

– Нет. Теперь знаю. Не удивлен.

– Елена Эдуардовна, вы понимаете что натворили? – смотрю на женщину, и с трудом ее узнаю.

Мать Дениса сильно изменилась, из кроткой, всегда спокойной она превратилась в сгусток ненависти. Ее трясет, глаза сузились, губы искусаны в кровь.

– Не доделала! Он должен был уже червяков в земле кормить! – столько яда в каждом слове.

Невольно вспоминаю, как она рассказывала про своего Степана, про их любовь, уговаривала меня не рвать с Денисом, совсем иначе выражалась. Я всегда ее уважала, хорошо к ней относилась, а сейчас хочется дать пощечину, чтобы угомонилась. Она раздражает на инстинктивном уровне.

– Вика, а ты! – переводит бешеный взгляд на меня. – Сидишь тут, слюни ему подтираешь! После того, как он разлучил вас с Денисом!

– Его заставили. Вы многое не знаете. Вы жили в заблуждениях, – стараюсь говорить спокойно. А сама незаметно телефон достаю. Надо написать охране, чтобы полицию вызвали.

– Уже и девочке мозги запудрил! – возмущается Елена.

– Не надо, Вик, – Ярослав замечает мою манипуляцию. – Мы не будем рассказывать полиции. Пусть идет с миром, – смотрит с болью на жену. – Я действительно был плохим мужем и принес тебе много горя.

– Да что там мужем! Думаешь, я не знаю, что ты женился на мне из-за денег! Но на это плевать! Ты скрыл, что Степушка жив! – подходит к стене и ударяет кулаком в нее. – Мой Степушка! А я только сейчас узнала! Сколько времени зря потеряно! А все из-за тебя, треклятый! Боялся, что деньги потеряешь? Держал меня при себе!

– От кого вы узнали? – спрашиваю осторожно.

– Не важно, – поджимает губы. – Я все знаю! И ты, – тычет пальцем в мужа, – Заслуживаешь смерти!

– А почему ваш Степан сам не объявился? За столько лет, он не соизволил вам признаться, что жив? – пытаюсь достучаться до ее разума. – Елена Эдуардовна, если бы он хотел ничего бы его не остановило.

– Он не мог! Андрей и этот, – презрительно кивает на Ярослава, – Запугали Степуншку. Он все эти годы скрывался… и любил меня… так любил…

– Не любил он вас. Я лично говорила со Степаном и он мне это сказал, – говорю жестокие вещи, но ее истерика, ее жуткий поступок доводят до точки кипения. Хочется осадить ее правдой, заставить проанализировать.

В этот момент забываю про ее слабое здоровье, про то, сколько она все же пережила, как убивалась, когда узнала о гибели Дениса. Все меркнет перед ее слепой истерикой.

– Ты… ты с ним говорила и мне не рассказала? – ее глаза кровью наливаются, жуткие метаморфозы происходят мгновенно. – И это после того, как я тебе душу излила? О своей боли поведала? Я всегда была на вашей с Денисом стороне! И ты за все так мне отплатила, Виктория?!

– Елена, закрой рот! Не трогай Вику. Хочешь злиться? Направь свой гнев на меня! – Ярослав даже привстает на постели.

– Ты не заслуживаешь моего Дениса! Все верно, ему другая женщина нужна! – смотрит на меня с ненавистью.

Наверное только сейчас я понимаю в какой обстановке они жили, Елена помешанная на своем Степане, и Ярослав, который продолжал любить мою мать.

Не жизнь, мучения.

– Так беги к своему Степке, чего тут стоишь! – машет рукой Ярослав.

Она голову в плечи вжимает, взгляд затравленный становится.

– Когда придет время, мы с ним встретимся, – слова как-то неестественно звучат. Будто сама до конца их не понимает.

– Вас кто-то надоумил отравить Ярослава? – высказываю догадку, и попадаю в цель, судя по ее бегающему взгляду.

– Я сама! Он должен заплатить за годы моих мучений! Он во всем виноват!

– Вик, оставь ее. Ты ничего не добьешься, – устало говорит Ярослав.

Вижу, ему хуже становится. Слишком много воспоминаний и эмоций для неокрепшего организма.

– Я врача позову. Что с ней делать? – спрашиваю, поглядывая с опаской на Елену.

– Это я с тобой сделаю! Я тебя уничтожу! Ты предательница! – орет на меня.

– Успокоительное, – говорим с Ярославом в один голос.

Прошу охрану позвать врача. Описываю ему ситуацию, мол переволновалась, надо успокоить, сую несколько крупных купюр в халат.

А сама понимаю, что женщина в своем безумии опасна. Мало ли что она еще учудить может. Ярослав против полиции, понимаю его. Рука у него не поднимется засадить ее, потому что вина грызет.

– А дальше что? – спрашиваю Ярослава, когда два санитара и врач с криками и орами уводят Елену. – Спец клиника? – высказываю жуткую мысль.

Сама от нее содрогаюсь.

– Не могу я с ней так, – вздыхает Ярослав. – Я во многом реально перед ней виноват. Ну и ты знаешь, какие у меня ассоциации…

После того, как там практически всю жизнь провела моя мать, упекать Елену хоть и в хорошее но подобное заведение рука не поднимается. Это тоже понимаю.

– Какой выход? – хмурюсь.

– Ты знаешь, – Ярослав грустно улыбается.

– Знаю, – киваю.

Достаю мобильный и набираю номер Дениса.

Глава 44

– Вика! – от его радостного голоса все внутри переворачивается.

– Тут твоя мать в истерике. Это она… твоего отца, – говорю сдавленно.

– В больнице?

– Да.

– Скоро буду. Дождись меня.

Вот и весь разговор. А меня колотит, сердце внутри сжимается. Будто я стою на пороге чего-то важного, что в корне изменит жизнь.

Или это просто откровения Ярослава на меня так действуют? И я немного иначе стала смотреть на ситуацию с Денисом.

Скорее всего, второе.

– Подождешь его? – спрашивает Ярослав, едва шевеля губами.

– Подожду. Тебе тоже врач нужен, – подхожу и провожу рукой по его голове. – Тебя это все измотало…

– Она же уверена, что это я Дашку…

– Елена готова на тебя все грехи мира повесить, так ненавидит, – констатирую очевидный факт.

– Ей надо на кого-то повесить боль, отсутствие женского счастья, и я виноват, но далеко не во всем, – Ярослав смотрит на меня уставшим взглядом. – Дашке я зла не желал. А судя по тому, что говорили соседи, то видели, как Елена поднималась вместе с Дашей на крышу. Но это ни о чем не говорит. Когда-то я пригрозил этими сведениями Денису, чтобы разлучить вас, использовал как еще один рычаг, – морщится, словно сам себе противен. – А на самом деле так и неизвестно кто ее.

– А Степан не злился за свою дочь?

– Он ей никогда не интересовался. Степка прекрасно знал, что Дашка его дочь. Но я ни разу от него не слышал упоминания о ней. Так что вряд ли для Степки это имело значение. А мне было ее жаль… хорошая была девчушка…

– Ее гибель остается загадкой уже столько лет. И видимо Елена себя грызет и за это, – вздыхаю. – Вот сейчас ее и прорвало.

– Денис приедет, поговорю с ним, что с ней делать.

– Только не рассказывай ему про Марка. Про шантаж и все прочее расскажи, – предупреждаю Ярослава, пока Дениса еще нет. – Он это от тебя должен услышать.

– Викусь, твои тайны всегда со мной, – вымученно улыбается.

– Он там надумал, что мы с тобой любовники, – смеюсь.

– Даже так, – у Ярослава даже в глазах озорной блеск появляется.

– А что нет? – дверь открывается и на пороге Денис возникает.

– Ты чего подслушиваешь? – скрещиваю руки на груди.

– Так что между вами? – буравит нас своим звериным взглядом.

– Денис, поговори с отцом. И разберись, пожалуйста, с матерью. Вам есть о чем поговорить. И… проследи, чтобы врач был рядом. Твой отец слишком измотан, – целую Ярослава в щеку. – Поправляйся. На связи.

– Тьфу. Мерзость, – Денис кривится, глядя на нас.

– Береги себя, Викусь. Деток за меня поцелуй, – Ярослав сжимает мою руку.

– Обязательно!

Направляюсь к выходу. Денис следом за мной вылетает.

– Ты чего убегаешь? Я же просил меня подождать!

– Подождала. Теперь ты за отцом присмотри. Вам есть о чем поговорить. А мне пора.

– Вик, нам тоже надо поговорить, – сжимает мою руку между своих двух ладоней.

– Позже, я пока не готова, – смотрю на него манящие губы.

Жутко хочется поцеловать, прижаться к сильному телу и ощутить его тепло.

Гадко признаваться, но как же я истосковалась.

Прячу взгляд, чтобы он не прочел мои мысли. Поспешно покидаю больницу.

Сажусь в машину. И несколько минут сижу, тупо уставившись вдаль. Значит, Денис тогда не врал, когда украл меня со свадьбы. Его действительно шантажировали. Он не хотел меня бросать.

Его заставили жениться на Ольге.

На Ярослава у меня злости нет. Хотя по идее, она должна быть. Но я за эти годы с ним так сблизилась и знаю, он раскаивается.

Он не хотел совершать подобного. Он был несчастлив всю жизнь.

А Денис?

Как мне теперь относиться к нему?

Да. Его заставили жениться на Ольге. Но ведь он с ней спал и жил долгое время, ребенка ей сделал. Может вначале он и не хотел ничего этого. Но жизнь изменила его.

И где он был эти четыре года?

Нам определенно есть о чем поговорить.

И на этот раз без обвинений и скандалов.

Возможно, я обвиняю его в том, чего он не делал?

Во мне снова оживает надежда, которая борется со страхом потерять его навсегда. Я хватаюсь за хрупкую соломинку в надежде, что смогу…

Что смогу? Быть с ним? Переступить через все?

А его разгульная жизнь в Калифорнии? Ведь я видела фото, где он на вечеринках, в окружении шикарно одетых баб. Он не сказал, что жив. Не дал о себе знать!

Но и его шрамы говорят, что не такой уж легкой была его жизнь.

А если вспомнить Степана. Он ведь на многое способен.

Как же мне нужны ответы!

Выруливаю со стоянки. В голове продолжает кружить рой мыслей.

Хочу заехать в магазин, закупить продуктов и домой к детям.

По дороге еще заезжаю на заправку. В машине бензин заканчивается. В глаза бросается знакомый автомобиль.

Только помяни нечисть. Вот и он.

Степан. Его номера. А может за рулем не он?

Но сомнения рассеиваются, когда водительская дверь открывается, Степан выходит, прижимая к уху мобильный. Он стоит ко мне спиной. Но я узнаю его затылок, затем он немного поворачивается в сторону кафешки, остаток сомнений отпадает. Точно он.

Заправщик как раз заканчивает заправлять его автомобиль. А от кафешки с двумя стаканчиками кофе идет Ольга.

Сестра направляется прямиком к машине Степана. Она улыбается и виляет бедрами.

Смотрит на него… так смотрят на обожаемого мужчину… Она в лице меняется, пожирает его взглядом. Степан же продолжает разговаривать по телефону, не сводя с нее глаз.

На миг думаю, что у меня галлюцинации.

Сестра неожиданно поворачивает голову в мою сторону, будто чувствует мое присутствие. Мы встречаемся с ней взглядами.

Она замирает. В глазах нет страха. Странное выражение, какого-то темного удовлетворения. Ольга кивает мне, отпивает глоток из стаканчика и продолжает смотреть.