Текст книги "Ты украл мою жизнь, предатель (СИ)"

Автор книги: Александра Багирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 19

Арсен

– Тише пацан. Хватит сопли распускать. Для мужика это непозволительная роскошь, – Арсен прижимает к себе сына, облокотившись о стену кафе.

Он ведь не хотел этого ребенка. Был уверен, что таким как он нельзя иметь детей. Сам отвез Тео к врачу, чтобы тот прописал ей противозачаточные. И она их принимала. Арсен расслабился. Упустил момент, когда перестала принимать.

Ей он вешал лапшу, что очень хочет, но еще не время. Им надо для себя пожить. Но когда она прибежала к нему в офис с горящими глазами, сообщила, что беременна. Что-то в душе надломилось.

Первая мысль – сделать так, чтобы потеряла ребенка. Но уже тогда понял – не сможет. Не убьет свое дитя. Он надеялся, что будет девочка, так было бы проще. У пацана больше шансов стать похожим на него. А этого Арсен дико опасался.

Беременность Тео его изменила. Хотел он того или нет, но он смягчился. Ждал появления ребенка. Потом старался участвовать в его жизни, не пропускать ничего. Он обязан уметь все, стать для сына и матерью и отцом. Потому как уже тогда знал, что сына он не отдаст. Хоть это ослабляло, делало его уязвимым.

Димка плакал за матерью. Он к ней привязан. Это пройдет. Ребенок еще слишком маленький. Скоро он и не вспомнит, как выглядит Тео. А вот Арсен никогда не забудет. Никогда не простит себе своей слабости.

– Шеф, все на мази. Засунули в тачку, газанула со всей дури, – докладывает охранник.

Арсен кивает, машет рукой, чтобы его оставили в покое. Садится за столик. Успокаивает сына и свое странное чувство в груди. То чувство, которого быть не должно, на которое такие как он не способны.

Нет, он не любит ее. Любовь – это слишком нежно, красиво и по-человечески что ли. Арсен на такие чувства не способен.

Разве что к сыну. Ребенку он даст все самое лучшее. Постарается, чтобы Димка вырос нормальным мужиком и никогда не узнал истинное лицо своего отца.

Не смог он от него отказаться. Это выше его сил. Это тот якорь, который дает силы, дарит надежду, что есть в мире нечто светлое, для чего стоит жить.

Тео… она ведь не смирится. Будет предпринимать еще попытки. Она слишком любит сына. И тогда Арсену придется сделать то, что планировалось изначально.

Он поступил с ней очень гуманно, что несвойственно его натуре. Дал шанс на новую жизнь, семью. А ведь когда увидел ее с Иркой в кафе, он отвешивал комплименты, улыбался, а сам прокручивал в голове, как заставит ее страдать, как уничтожит, превратит в жалкое существо. Он выдумывал способы, один изощренней другого. И это приносило незабываемое удовольствие. Он не сомневался, что способен воплотить в жизнь их все.

Арсен шел к своей цели медленно и уверенно. Завоевывал ее сердце. Точно зная, как действовать, как стать неотъемлемой частью ее жизни. Ненависть грела его душу, скорая расплата невероятно тешила.

А потом что-то пошло не так. Ненависть стала его стремительно покидать. Тео каким-то образом ее уничтожала. Своим характером, заботой… любовью…

Да, Жена его полюбила. В этом он и не сомневался. Но никак не ожидал, что она сможет расправиться с его ненавистью.

Ему нравилось приходить домой. Болтать с ней о пустяках, заботиться во время беременности. Это пугало, ставило под угрозу все, для чего он жил.

В итоге Арсен проявил слабость. Изменил изначальный план. Вместо ее уничтожения, он ее отпустил.

Для себя он решил, что так благодарит за сына. Но ведь, такие как Арсен не благодарят. Эмоции – это несвойственная для него роскошь.

Но именно с ней Арсен впервые научился ощущать что-то кроме ненависти. Это пугало, мешало планам.

Даже сейчас ему хотелось остановить Тео, вернуть домой. Но с этой безумной идеей он смог справиться. Уничтожить ее в зародыше. И мысленно попросить бывшую жену о благоразумии. Ведь она даже не представляет, насколько острый топор все это время висел над ее головой. И это топор до сих пор в руках Арсена. Если она не угомониться, ему придется им воспользоваться.

Но в данном случае ему сейчас есть, куда выпустить ярость и кого наказывать.

А для Тео он сделал куда больше, чем мог. Пусть живет. Пусть будет счастлива, к своему стыду, Арсен действительно считал, что она это заслужила.

Глава 20

Дорога домой была изматывающей. Мысли не давали покоя, сын не переставал плакать. Он выкрикивал свою боль, и она, к удивлению, Арсена была созвучна с его душой.

Болело. Он должен это признать. А не должно было. В какой момент его первоначальный план разошелся по швам?

Он не мог вычислить этот момент. Это, по сути, и не важно. Он поступил более чем гуманно. Подарил ей шанс на нормальную жизнь. Всю дорогу он повторял это как заклинание.

На подъезде к городу, его стала затапливать ярость. На ту, что посмела пойти против его воли. Предать. Елизавета… будь она не ладна…

Из-за нее он пережил самый большой страх в жизни. Когда охрана сообщила ему, что сын пропал. Арсен видел многое в жизни, испытал не мало. И думал, что закален, что его уже ничем не пронять.

Но новость, что его сын неизвестно где, пригвоздила к земле и вмиг выбила воздух из легких, в глазах потемнело. В ту секунду он осознал, что все его планы, весь смысл жизни, все к чему он идет, уже не стоят абсолютно ничего, если рядом не будет Димки.

Сын стал для него всем. Он не сможет без него. Полное осознание пришло только в тот миг.

Деревянными пальцами он набирал номера. Поднимал людей на уши, задействовал все свои связи.

Арсен был далеко от родного города. Новость застала его в машине. Он панировал доехать до ближайшего города, сесть на самолет и как можно быстрее оказаться дома.

Возможно, судьба ему благоволила. Раз привела его к сыну.

Он просто захотел в туалет. Попросил охрану остановиться у торгового центра. Когда возвращался, случайный взгляд на замызганную кафешку, оцепенение. Тео сидела за столом с его ребенком.

Неужели – это знак, что он на правильном пути? Вот так случайно найти сына… и ее… Еще раз полюбоваться, с какой любовью она смотрит на малыша. Когда-то и ему предназначались самые теплые и жаркие ее взгляды. Не хватает сил соврать себе, что он за ними не тоскует.

Первая мысль – подбежать и обнять их. Выдохнуть, что все решилось. Забрать их домой. Целый день вместе нянчить Димку, а вечером затащить ее к себе в постель. И выпустить наконец все свои желания на волю.

Он быстро пресек дурацкие идеи. Напомнил себе, для чего все задумывалось. Пора дать ей понять, что все, финиш. Пусть смирится с потерей сына.

Но все равно он не ожидал такой бури внутри. Быть рядом с Тео, называть ее идиотским именем, не иметь возможности прижать к себе, целовать. Это было сродни ломки. За эту слабость Арсен презирал себя.

Она плакала. Умоляла. Унижалась.

А ему хотелось крикнут: «Не унижайся, девочка!».

Но нет. Он нацепил маску, и хоть она держалась паршиво, все же продолжал ее удерживать. Не смог сдержаться в конце. Сказал, насколько она была хорошей женой и матерью. Поцеловал ее сладкие губы, и едва не завыл от тоски. Хотелось во всю глотку заорать: «Тео».

Что с ним происходит?

Там за столиком он еще держался. Подавлял эмоции, на которые не способен, но которые вылезали из закутков его черной души как мухи.

Если понадобится, он уничтожит Тео. Все.

А его сожаления, слабость – это пройдет. О болен. Но непременно исцелится.

Он повторял это как мантру, настраивая себя на нужную волну.

Дома нянька тут же выбежала их встречать. Елизавета показалась позже. Стала в нерешительности на крыльце. Взгляд бегает. Ее страх щекочет ноздри.

– Привет, дорогой! – фальшиво улыбается.

– Здаров, – Арсен кивает. Сжимает руку в кулак, чтобы не наградить Елизавету пощечиной при всех. – За мной в кабинет, – бросает на ходу и, не оглядываясь, входит в дом.

Елизавета послушно семенит позади.

В ней тоже еще одно разочарование. Не думал, что осмелится воткнуть нож в спину.

Его люди уже пробили. Именно она организовала похищение Димки.

– Я так рада, что ты приехал! Так тебя ждала! – сразу же начинает подлизываться, едва они оказываются наедине в кабинете.

– Выметайся из моего дома. Скажи своему благоверному, что больше никаких инвестиций с моей стороны. Мой вам совет, собирайте манатки и валите из города. Я не намерен жить в одном городе с предателями, – говорит будничным тоном, усаживается в кресло.

– Арсен… ты не можешь так… мы делали все… – складывает руки в молитвенном жесте. – Более преданных людей тебе не найти!

– Твой Андрей надоумил тебя избавиться от моего сына? Какие мотивы?

– Нет… не он, – мотает головой. Арсен смотрит на нее внимательно, считывает реакцию. Все что она не скажет, он прочитает в алчных глазах Елизаветы.

Глава 21

– А кто? – выгибает дугой бровь.

– Я сама. Я встретила ее в примерочной торгового центра… она тогда подала мне идею. Сказала, что готова забрать ребенка. Я тогда отказалась, – Елизавета говорит, глядя в пол, держится дрожащими руками за спинку кресла. – А твой сын… Прости, Арсен, но я не создана быть матерью. Все что угодно, но он просто отравлял мою жизнь. Я считала, что мы будем счастливы без него…

Арсен едва сдерживается, чтобы не сомкнуть руки на тонкой шее Елизаветы. Ее судорожные хрипы были бы музыкой для его ушей.

– О каком счастье ты несешь? – сдерживается. Не выпускает демонов наружу.

– О нашем! Я влюбилась… я подумала, у нас есть шанс…

– Подумала? – издает смешок. – Думала?! Реально?! Чем? Куриными мозгами?

– Зачем ты так… – всхлипывает. – Я могу быть верной, заботливой, я могу многое тебе дать…

– Перед тобой были выставлены конкретные цели. Были даны указания. Ничего больше. И вознаграждение тоже было оговорено. Остальное, только твои больные фантазии. Интересно, что на них скажет твой благоверный? Как отреагирует, что ты загубила его бизнес? Что угробила дело его жизни?

– Я ничего такого не делала! – визжит.

– Это уже ему расскажешь. Если повезет, он поверит твоим бредням. У тебя час, чтобы собрать манатки и покинуть дом, – открывает ноут.

– Арсен! Ты должен меня выслушать!

– Должен? – смотрит на нее так, что она пошатывается. – Брысь!

Она испуганно пятится к двери. Несколько раз начинает говорить, но кроме хрипов ничего не может из себя выдавить.

– Арсен… пожалуйста… дай мне шанс… – шепчет, впившись руками в ручку двери.

– Брысь! – повторяет равнодушно.

Дверь закрывается. Арсен встает и подходит к окну. Ярость затапливает сознание.

Зачем он спутался с Елизаветой! Знал ведь, что она тупая курица.

Ему и нужна была именно такая. Он не ожидал, что посмеет пойти против него. Что хватит ума сотворить подобное. Был уверен, что она боится его. Да и этот союз сулил ей невиданные перспективы. Но алчная курица захотела большего. Реально поверила, что он посмотрит на такую как она?

Арсен скрипит зубами. Проблема в том, что он ни на кого не может смотреть… Тео… будь она не ладна, затмила собой всех. Он хотел, до сих пор хочет только свою жену. Другие женщины не вызывают в нем абсолютно никаких эмоций.

Это его пугает. Он пробовал. Пытался не раз. Хотел вытравить из себя ее образ. Ничего не получалось. Будто околдовала его жена, что ли. Только с ней просыпаются его желания, только с ней, он может дышать, а сердце на время сбрасывает каменные оковы, и ощущается почти живым.

Арсен надеется, что продет время, с него спадет морок, и женщины вновь появятся в его жизни. Не постоянные спутницы нет, так одноразовые игрушки. Как было до Тео, так будет и после. Ему просто надо время.

Так он себя успокаивает. Иначе… иначе… об этом лучше не думать.

Для реализации его планов, ему все же нужна была женщина. Именно поэтому в его доме появилась Елизавета. Она была подругой Андрея, в фирму которого Арсен влил немало бабла. Андрюха был предан ему, заглядывал в рот и за десять лет их знакомства ни разу не подвел.

Арсен предложил деньги, расширение бизнеса за аренду Андрюхиной бабы. Этот вариант казался ему более безопасным, так как она занята, и не будет лезть к нему в штаны и строить иллюзии. Он был уверен, что Андрей все ей объяснит, втолкует в куриные мозги правила игры.

Как оказалось, плохо объяснил. Ничего не втолковал. А ведь Елизавета с Андрюхой уже лет пять как вместе. О любви своей лапшу вешали. Вот она бабская душонка, унюхав более выгодную партию, курица мгновенно переметнулась. Предала и Андрея и все, что он для нее делал.

Впрочем, лучше сейчас, чем потом, подставила бы его по крупному. Злость отпустила Арсена. Так даже лучше. В доме без курицы ему однозначно будет дышаться легче. Она портила воздух.

Стены дома еще хранят смех Тео… ночами Арсен его слышит…

Заставив себя закончить текущие дела. Совершив все необходимые звонки. Услышав доклад охраны, что Елизавета покинула дом, Арсен выходит в гостиную, где на машинке, под присмотром няньки катается его сын.

Эта картина невольно воскрешает давние воспоминания… Точно так же много лет назад Тео рассекала на машинке по саду огромного особняка ее родителей. Машинка была проще, другого цвета, но счастливое лицо девчушки тавром отпечаталось в мозгу.

– Папа смотри, как я умею! – кричала на, лихо разворачиваясь.

Сейчас его сын проделывал то же самое. И в этот момент, он как никогда походил на свою мать.

Арсен кивает няне. Улыбается сыну. И спешит покинуть гостиную. В груди разрастается боль. Воспоминания начинают кромсать с особой жестокостью.

Именно тогда, много лет назад, катающуюся в машинке, улыбающуюся и счастливую он увидел Теону впервые. Именно тогда, Арсен возненавидел ее всеми фибрами своей души.

Мобильный вибрирует в кармане. Он смотрит на экран. Морщится. Принимает вызов:

– Слушаю.

– Арсен, когда мы с женой сможем увидеть внука? Мы соскучились, – голос отца Теоны звучит дружелюбно, очень мягко. – Да и тебя бы увидеть хотели, дорогой.

– К Димке нельзя. Лучше на могилу к дочери сходите, – бросает равнодушно и отключает вызов.

Глава 22

Теона

Я настолько ошарашена, что не в состоянии собрать мысли в кучу и выдавить хотя бы какой-то звук.

Дикарь нависает надо мной. От него исходит древесно-табачный запах. Мой нос тут же определяет, что это довольно дорогой парфюм. Глаза странные, толи серые, то ли голубые, а может вообще зеленые. Они меняются. Переливаются и приковывают к земле. У меня на ногах будто оковы выросли.

– Где Наталья? – рычит мне в лицо.

Такое ощущение, еще немного и шею мне перегрызет.

– Вы кто? – наконец выдавливаю из себя.

В голове рождаются картины, одна страшнее другой, и лучшая из них, это он просто сворачивает мне шею.

– Я спросил, где она? Не строй из себя идиотку! – сопит, ноздри раздуваются.

Я продолжаю жадно хватать ртом воздух, не в силах ответить хоть что-то. И что отвечать? Рассказать правду? Ему?

Дикарь выхватывает у меня сумочку из рук и бесцеремонно там копается. Достает паспорт. Разглядывает его. Морщится, глаза кровью наливаются.

Тычет им мне в лицо.

– Откуда это у тебя?

– Это… – дальше снова замолкаю.

Сказать, что это мой паспорт – это подписать себе приговор. Он по всей видимости знал эту Наталью, и врать не имеет смысла.

– Хватит блеять! Отвечай на вопросы! Мое терпение не безгранично! – орет так, что едва перепонки не лопаются.

– Не кричите… – хриплю.

Он берет меня за руку. Тащит к дивану, бросает на него. Сам быстрым шагом направляется на кухню. Через минуту возвращается со стаканом воды. Сует мне в руки.

– Успокойся. Перестань зубами чечетку отбивать. Если ты будешь откровенна, то я сохраню тебе жизнь, – говорит так, будто собирается осыпать меня дарами с ног до головы.

Стоит около дивана, скрестил руки на груди, одет во все черное. Джинсы подчеркивают огромные накачанные ноги, под футболкой бугрятся мышцы, куртка расстегнута.

Дикарь, другого слова и не подобрать. Невольно смотрю на руки, пальцы длинные, сильные, ему двух секунд хватит, чтобы расправиться со мной.

Вывод – не злить дикаря.

– Как можно отказаться от столь щедрого предложения, – сарказм срывается быстрее, чем успеваю прикусить язык.

– Не в твоем положении язвить, – хмурится. Глаза непонятного цвета темнеют.

– Я не знаю, – делаю глоток воды, прочищаю горло, – Кто такая Наталья и где она сейчас.

– А под ее именем и фамилией шастаешь, – делает шаг ко мне, и я инстинктивно вжимаюсь в диван.

– Вы знаете Арсена Дементьева? – вдруг спрашиваю и вглядываюсь в его лицо, чтобы уловить хоть какую-то эмоцию, кроме ярости.

– Кого? – морщит лоб. – Нафиг мне какой-то хмырь сдался.

– А вот сдался. Если хотите найти свою Наталью, советую у него узнать, – не знаю почему, но напряжение вдруг отпускает.

Дикарь меня не прибьет. А что еще сделает? По моему Арсен уже сделал все самое страшное, что только можно вообразить.

А вот если натравить дикаря на мужа, то возможно, получится вернуть сына.

– В советах пигалицы не нуждаюсь. Мне инфа от тебя нужна, – рычит грозно, заметив перемены в моем состоянии.

– Именно Арсен подсунул мне эти документы. Других у меня нет, потому как, пока я лежала в больнице, меня похоронили. И я никак не могу доказать, что жива. Арсен – мой муж, через водителя передал мне рюкзак, где был паспорт на имя Натальи, водительские права и документы на эту квартиру, – пока я говорю, его лицо меняется, вместо злости приходит недоумение.

– Что за чушь городишь! – восклицает, тянет ко мне руку. Видимо собирался встряхнуть, но в последний момент одергивает руку.

– Правду, – вздергиваю подбородок.

Сама не знаю, почему вываливаю на дикаря все свои беды. Он ведь враг. Я вообще не знаю чего от него ожидать. Может он и Наталью искал, чтобы прибить?

С другой стороны, для чего мне скрывать правду? Я ничего не сделала. Пусть дикарь ищет свою Наталью, пусть копает под Арсена. Мне ведь это только на руку.

А если ничего не сделает, так и хуже не будет. В любом случае буду искать способ вернуть сына.

– Ахинею! – сжимает руки в кулаки. – Ты думаешь, я поверю в этот бред?

– Вбейте в поисковик Теона Дементьева, дочь Владимира Сикорского. Кстати мои родители тоже признали факт моей гибели и отказались от меня, – удивительно, как ровно звучит мой голос. Рассказываю обо всем, словно фильм давнему знакомому пересказываю.

Он, молча достает телефон, что-то ищет, вглядывается в экран. Волнение окончательно отпускает. За моими плечами правда, так чего я трястись должна?

Смотрит то на телефон, то на меня. Потом задумчиво протягивает:

– Рожа один в один с этой Теоной…

А я расплываюсь в глупой улыбке. Наверное, я услышала самый приятный комплимент в жизни. Впервые после выхода из больницы, кто-то подтвердил истину, на которую все, включая моих родителей, закрывали глаза.

– А вы зачем Наталью ищете? – спрашиваю, пока он в задумчивости продолжает меня сравнивать с моим же фото в сети.

– Чтобы прибить паршивку, – клацает зубами с такой яростью, что невольно подскакиваю на диване. Потом тише добавляет, – А если она нашу дочь угробила, то и смерти ей будет мало, – на последней фразе сквозь ярость, просачивается боль, дикая, необузданная, так похожая на мою.

Глава 23

– Дочь? – пищу слабо.

– Не твое дело! – рявкает дикарь.

Вжимаюсь в диван, стараюсь срастись с обивкой, чтобы меня не заметно было. Но похоже ему все равно. Он больше на меня не смотрит, углубляется в какие-то свои невеселые мысли. По лицу скользят тени, оставляют отпечатки его эмоций. Становится невероятно холодно, словно я попала в минус тридцать, таким морозом от него веет.

Потом он достает телефон, что-то там усиленно ищет, хмурится.

А я не знаю, что думать. Как повернется жизнь. Уверенности, что он не решит свернуть мне шею, у меня нет.

Только спустя минут пятнадцать, он поднимает голову и смотрит на меня. Рассматривает так, словно видит впервые.

– Так, слушай меня, малая, – говорит пренебрежительно, и при этом с угрозой. Но голос все же стал мягче. Значит, сиюминутной расправы не намечается. – Мне надо время, кое-чего пробить. Останешься тут. За тобой приглядит мой человек. Тихо так приглядит. Не палевно. Живи как хотела, шляйся по магазам, рестикам, если понадобишься, я приду.

– Не нужны мне магазины и рестораны! Мне сын нужен! – выкрикиваю с запалом. Страх куда-то улетучился.

– Мне по барабану, что ты там делать будешь. Главное – сидеть на месте. Не рыпаться. Усвоила?

– Мне надо искать способы вернуть сына. Я планировала к адвокатам пойти! – сама не знаю, зачем это ему говорю.

– Не береги впереди паровоза. Я велел сидеть тихо, – направляется к двери.

– Я вам не собака! – огрызаюсь.

– Кем скажу, тем и будешь, – уже в прихожей оборачивается. – Лучше не зли меня, малая.

– Да кто вы вообще такой! – выкрикиваю в спину, но в ответ мне звучит лишь хлопок двери.

Бандит! Дикарь! Обезьяна! Неандерталец! Эти и много других прозвищ выкрикиваю в пустой квартире. Даже пару раз обзываю его такими словами, от которых в прежней жизни у меня бы уши завяли.

Еще и слежку за мной установил!

С другой стороны, хорошо, что предупредил.

Но если пойду к адвокатам, то это сразу ему станет известно. И что мне делать? Реально сидеть и ждать? Чего? Что дикарь порешит меня не сегодня, а послезавтра?

Бегаю из угла в угол по квартире. Ищу выход. Но на данный момент его не вижу. Когда немного успокаиваюсь, начинаю по крупицам перебирать диалог с ним, вспоминать его эмоции. По всей вероятности он дочь ищет, а значит, у него схожая с моей беда. Я ощущала его боль, так четко, что едва не задохнулась. Такое не сыграть. Может дикарь имеет какие-то связи и в поисках Натальи поможет и с моей ситуацией?

Или дикарь решит свои проблемы, а меня за борт. Ему-то до меня какое дело!

Склоняюсь к последнему. Но в данном случае, он, возможно, прольет свет на все происходящее. А уж так просто я не сдамся.

А пока, наверное, действительно лучше подождать. На этом я и решила, только успокоиться все равно не получается. Выпиваю чаю, пытаюсь смотреть телевизор, нулевой результат, меня продолжает трясти.

Одеваюсь, выхожу из дому, решаю прогуляться по парку, который расположен недалеко. Хоть и вечер, а тут довольно людно, много деток, люди выгуливают своих питомцев, парочки зажимаются под деревьями. Все очень мило и трогательно. Сейчас мне простая человеческая жизнь кажется чем-то запредельным и очень счастливым.

Оглядываюсь по сторонам в поисках слежки, и никого подозрительного не замечаю. Потом сворачиваю к магазину, брожу там между рядов с продуктами, также никого. В каждом мужчине подозреваю предполагаемый хвост за мной. Но все тщетно.

Потом решаю, что это не играет роли. Я ничего не делаю, не скрываю. В принципе не знаю, как жить и чем заниматься. Все мысли, так или иначе, крутятся вокруг сына. Воспоминания не дают покоя. Все пытаюсь найти объяснение поступкам Арсена.

А ведь ощущала его любовь и заботу! Я не просто слепо верила, был отклик! Так почему он поступил так?!

У меня нет ответов. Но я их найду. Чего бы мне это не стоило. А главное – верну сына. Иначе просто не смогу жить. Уже не могу, но продолжаю как-то существовать.

Проходит неделя, которая кажется мне вечностью. Заняться нечем, кроме атакующих мыслей и постоянной боли. От дикаря тоже никаких вестей, в слежку я тоже перестаю верить, потому как ни разу никого подозрительного не заметила.

Может дикарь и вовсе обо мне забыл?

Когда я решаю, что хватит сидеть без дела. Почему я должна слушать наглого мужика и не иди к адвокату?! Тем более, он больше не появится.

Он дает о себе знать. Как учуял гад, что я решила действовать.

И еще как! Бесцеремонно открывает квартиру своим ключом.

– Откуда у тебя ключ? – от вопиющей наглости перехожу на ты.

Он входит в гостиную, в дорогущем черном пальто, идеальный костюм, белоснежная сорочка, а глаза все равно выдают в нем дикаря.

– Собирайся, – бросает коротко.

– Хватит разговаривать со мной как с собакой! – огрызаюсь.

– Я сказал, быстро, – еще и шикает на меня, и глазищами стреляет, будто кнутом огревает.

– Зачем мне где-то с тобой ехать? – упираю руки в бока. – Чтобы ты завез меня в лес и там спокойненько прикопал?

– Прибить я тебя и тут могу, – голос серьезный, ни капли иронии или шутки. Словно, реально, одно мое неосторожное движение он меня по стенке размажет.

– Так прибивай! Чего тянешь! – упираю руки в бока.

Достало мне прятаться, трястись, бояться. Хватит!

Он выгибает дугой правую бровь.

Вау! Дождалась проявления эмоций!

– Сбирайся, – повторяет спокойнее.

– Или ты говоришь мне зачем… или я с места не сдвинусь, – демонстративно усаживаюсь в кресло и закидываю ногу на ногу.

– Полагаю, тебе будет интересно услышать про Ваню Петрушина, – и ехидно так скалится.

– Кого? – хмурюсь.

– Арсена Дементьева, так понятней? – от дикого блеска глаз мне вновь становится холодно.

А больше от осознания, дикарь что-то нарыл!