Текст книги "Зачет по убийству"
Автор книги: Александра Авророва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Очевидно, выражение моего лица не соответствовало ожидаемому, поскольку Анна Сергеевна пояснила:
– Вы, видимо, не знаете, но фильм «Код да Винчи» снят по интеллектуальному роману. А имя итальянского художника по фамилии да Винчи – Леонардо, как у Ди Каприо.
Я, не выдержав, заржала. Честное слово, я и без того долго крепилась!
Анна Сергеевна снова перешла на деловой тон.
– Что вам тут не понравилось? – сухо осведомилась она.
Мне стало неловко. В конце концов, человек имеет полное право видеть мир не таким, как я. Если уж на то пошло, мы действительно живем в разных мирах. Я вспомнила, как недавно искала в книжном магазине «Давида Копперфильда», чтобы подарить на день рождения крестнице. В свойственном нынешнему навязчивому сервису стиле ко мне тут же подскочила юная продавщица с вопросом, что мне нужно. Я ответила, и она с удивлением уточнила: «А он что, уже свою автобиографию написал?»
– Извините, – сказала я. – Просто мы с вашей героиней очень уж непохожи.
Собеседница внимательно на меня посмотрела.
– Но вы читали «Код да Винчи»?
Очевидно, это был тест на образованность, но я деликатно сдержала хихиканье, молча кивнув.
– Вам понравилось?
– Читается легко, – уклончиво сообщила я.
Анна Сергеевна покачала головой.
– Говорите правду. Мне и без вас врут достаточно.
Я пожала плечами.
– Интеллектуальной я бы эту книгу не назвала, да и черпать из нее исторические сведения не рискнула бы. Как и любые другие сведения. Хотя сама по себе идея любопытная – написать детектив и убедить всех, что это философский роман. Наверное, читателям приятно.
* * *
– Тогда пусть это будет библия, – оживилась Анна Сергеевна. – Под журналом «Вог» у Карины хранится потрепанная библия, которая досталась ей от бабушки-дворянки. Хотя, конечно, хотелось упомянуть Леонардо. Чтобы сразу показать контраст между Кариной и ее лучшей подругой… ммм… пусть будет Виктория. Виктория раньше была моделью, но уже несколько лет как вышла замуж за того самого олигарха… ну, дядю Карины, на которого наезжают конкуренты. Вот эта Виктория – типичная пустоголовая блондинка, наглая и беспардонная хищница. Карина очень любит и опекает ее.
Я тайком ущипнула себя за руку, чтобы в очередной раз не захихикать. Просто я наглядно представила себе, как сообщаю кому-либо: «У меня есть лучшая подруга, пустоголовая, наглая и беспардонная хищница. Я ее очень люблю и опекаю».
– Понимаете, – снова воодушевившись, продолжила Анна Сергеевна, – Олег вроде бы написал все правильно, но он совершенно не разбирается в женской психологии. Карина вышла у него какая-то схематичная, а должна быть живая и очень привлекательная. Она как женщина не менее привлекательна, чем Виктория, и в то же время между ними должен быть огромный контраст, понимаете? Я не знаю, кого вы выберете жертвой… в детективе ведь надо кого-то убить или даже нескольких… ну, придумаете еще… но заподозрить Карину в преступлении читателю просто невозможно, а вот Викторию…
– Погодите, – прервала я, – Олег начал писать? Какой Олег? То есть что-то кем-то уже написано?
Собеседница осеклась, внимательно посмотрела на меня, отвела взгляд, снова посмотрела и неохотно призналась:
– Я уже работала с одним человеком. Это была моя ошибка. Надо было сразу обращаться к профессиональному детективщику, а я решила – раз парень журналист, значит, справится. Он все завалил. Вот его версия, – она вытащила из ящика стола тоненькую пачку листов, – возьмите домой, посмотрите, и вам все станет ясно.
Честно скажу, мне все стало ясно уже некоторое время назад. Очевидно, что предложенная работа не для меня, вопрос лишь в том, как поделикатнее отказаться.
– Я тоже не профессиональный писатель, – напомнила я. – И, конечно, тоже не справлюсь. Извините.
– Обиделись, что я позвала вас не первой? – прищурилась Анна Сергеевна.
– Нет, просто окончательно убедилась в сложности вашего заказа. А я ведь еще и работаю, и сессия на носу… Вам в издательстве наверняка порекомендуют кого-то более подходящего.
Я встала.
– Не отказывайтесь сразу, подумайте хорошенько, – посоветовала Анна Сергеевна. – Несколько дней я могу подождать.
Я улыбнулась.
– Вряд ли что-то принципиально изменится за несколько дней. До свидания! Я, конечно, никому не расскажу о героях и о сюжете.
Я вышла в коридор. Откуда-то тут же возникла Олеся, дабы меня проводить (или проследить, не стащу ли я чего по пути). Что интересно, лимузина с шофером мне больше не предоставили. Мне не предоставили даже потрепанного «Запорожца». Впрочем, меня вполне устраивал метрополитен, главное было – его обнаружить (с ориентацией на местности у меня сложности – а кто обещал, что жизнь будет проста?).
* * *
Дома я с давно забытым интересом включила телевизор. Не знаю, чем объяснить странную закономерность: когда имелось всего три программы, я с легкостью находила что-нибудь увлекательное, зато теперь, при тридцати, смотрю почти исключительно видео. Однако в данном случае я нацелилась на ток-шоу, которые обычно воспринимать не в силах (во-первых, скучно, а во-вторых, профессиональная недоверчивость заставляет сомневаться в реальности происходящего). Но ради того, чтобы узнать, в какой передаче подвизается Анна Сергеевна, я согласна потерпеть.
Я защелкала пультом. Первое ток-шоу вел, к сожалению, мужчина. Зато он так потрясающе выпучивал глаза и складывал бантиком губки, что я довольно долго смотрела на него, словно завороженная. В это время длинноногая красотка жаловалась зрителям на некоего крайне скупого типа, который при разводе требовал поделить даже автомобиль «лексус». А ведь «лексус» – это такая мелочь, которую в наше время мужчина дарит подруге на конфетно-поцелуйной стадии вместо шоколадки или флакона духов. Я отметила для себя этот факт, дабы не попасть впросак при встрече с предназначенным мне судьбой олигархом, и сменила программу. Там ведущей оказалась женщина, но, увы, не Анна Сергеевна. Ведущая сообщила: только что получен телефонный звонок от Павла, который жалуется на неумение знакомиться с приличными девушками. Ничего, Павел, держись, мы тебя научим! И ведущая рассказала анекдот, с которого посоветовала начинать знакомство. Убедившись, что к приличным девушкам не имею ни малейшего отношения (мужчина, попытавшийся развлечь меня подобным анекдотом, был бы испепелен моим взглядом на месте), я вновь сменила программу и обнаружила певца… ммм… Точнее человека, который вел себя, как певец, однако не пел, а немелодично выкрикивал под жуткий стук и гул: «У меня была собака, но она оказалась – сука!» Возможно, там были и другие слова, однако я сумела разобрать только эти.
Очевидно, из стагнации нельзя выходить слишком резко. По крайней мере, я почувствовала, что с меня достаточно, и выключила телевизор. Это как спуск с аквалангом на морское дно: если совершить его быстро, можно даже умереть. Надо приучать себя постепенно, и не исключено, что в следующий раз я сумею просмотреть уже не три, а пять программ, в перспективе же пройдусь по всем тридцати. А пока лучше подготовлюсь к завтрашним занятиям.
У меня две лекции в неделю, то есть четыре часа. Так вот, в нынешнем семестре эти четыре часа мне поставили подряд. Подтверждаю для недоверчивых: четыре часа подряд я должна вещать студентам о функциях комплексного переменного. А они все это время должны жадно внимать. Интересное, я бы даже сказала, фантастическое предположение. Узрев расписание, я застыла соляным столпом. Благодаря Насте я знаю термин «клиповое мышление». Именно оно (то есть неумение сосредоточиться на одной теме дольше нескольких минут) характерно для большинства моих студентов (и, посмотрев сегодня телепрограммы, на которых взращено молодое поколение, я перестала этому удивляться). Даже два часа сосредоточенности и молчания (не будем говорить о понимании) для них – подвиг. Что я и попыталась донести до администрации. А мне ответили, что, мол, какая мне разница, подряд лекции или нет, раз общее количество совпадает. В институте не хватает аудиторий, поэтому подряд гораздо удобнее. Я не стала выдвигать предложения в таком случае вообще прочесть весь курс без перерыва (всего-то девяносто шесть часов – четверо суток), побоявшись, что этому предложению бодро последуют. В результате перед каждой лекцией мне приходится, во-первых, делать специальные упражнения для голосовых связок (нам, Шехерезадам, проболтать четыре часа – пара пустяков, но голос у меня негромкий, а поток большой), а во-вторых, придумывать, как бы ее построить, чтобы обалдевшие от напряжения учащиеся не поубивали друг друга или меня, драгоценную.
Об этом я размышляла на следующее утро, подходя к нужному корпусу института. Со мной постоянно здоровались студенты, я автоматически отвечала, не слишком вглядываясь в лица, пока какой-то безумец не бросился мне наперерез.
– Здравствуйте, Екатерина Игоревна! – с бодростью, удивительной в преддверии сессии, завопил он. – Как я рад, что мне удалось вас найти! Скажите, чем вы сейчас занимаетесь?
– Теорией функций комплексного переменного, – честно ответила я. – Конкретно – логарифмическими вычетами.
Реакция собеседника меня изумила. Бодрость его мгновенно исчезла. Он подскочил, словно ужаленный пчелой, и отчаянно закашлял. Тогда я заставила себя сосредоточиться. Совершенно не помню этого парня – значит, прогульщик и двоечник. Немудрено, что название темы вызвало у него оторопь. Тоже мне – «как я рад, что мне удалось вас найти». Не пропускал бы занятий, так находил бы по несколько раз в неделю. Это мне напомнило другого двоечника, как-то приветствовавшего меня в коридоре поразительной фразой: «Екатерина Игоревна! А где вас можно встретить?» – «Уже встретили», – доходчиво разъяснила я ему. Студент в ответ лишь попятился, и с тех пор я его не видела. Не он ли сейчас передо мной?
– Вы небось и расчетного задания в этом семестре не получали? – с мрачной прозорливостью предположила я.
– У-у, – промычал бедняга.
Мы зашли в корпус, я подвела двоечника к подоконнику, вытащила задание и бдительно следила, как он переписывает интегралы в блокнот. А то стоит расслабиться, и карточку с заданием он потеряет – уж я-то знаю.
Судя по странным закорючкам, которые рисовал студент, интегралы он видел впервые. Значит, коммерческий или блатной.
– У вас наверняка мобильник с фотоаппаратом, – не выдержав, сообщила я. – Вам легче перефотографировать.
Обрадовавшись, тип вытащил телефон.
– В следующий раз подойдете ко мне, только выполнив задание, – строго приказала я. – Понятно? Сперва делаете задание, а уже потом – ко мне. С заданием.
Еще не хватало, чтобы это чудо маячило передо мною каждый божий день!
Студент закивал и с удивительной быстротой сиганул к выходу – я даже не успела сказать, что лекцию вообще-то мог бы и послушать (не сомневаюсь, это стало бы незабываемым событием в его жизни). А уже через минуту я выбросила парня из головы – сами понимаете, на всех двоечников даже моей головы не хватит.
В перемену я обнаружила, что кто-то упорно названивал мне на мобильник. Звук во время занятий я, естественно, отключаю. Номер совершенно незнакомый – очень странно, кому и зачем я понадобилась. Пока я размышляла, телефон сработал прямо у меня в руке.
– Да? – спросила я.
– Екатерина Игоревна? – раздался мурлыкающий женский голос. – Вас беспокоят из журнала «Лиза». Мы хотим дать подборку интервью с известными детективными писательницами. Об их жизни, о творческих планах. Вы ведь наверняка сейчас пишете что-то новенькое? Какую вы выбрали тему? Каких героев? Поделитесь с нашими читательницами.
Я уже упоминала – с доверчивостью у меня плохо. Возможно, это профессиональное. Студенты сочиняют столько фантастических историй о причинах, по которым я обязательно должна поставить им положительную оценку, и разыгрывают такие сцены, вплоть до припадков эпилепсии, что я привыкла ко всему относиться скептически.
«Лиза», насколько я понимаю, женский журнал. Весьма сомнительно, что его читательницам интересны мои творческие планы. Подозреваю, они и вовсе не подозревают о моем существовании, ибо известной детективной писательницей я могу себя назвать лишь в мечтах. Ни из каких средств массовой информации мне вовек не звонили. Но вчера произошло необычное событие – встреча с Анной Сергеевной, которая рассказала мне свой дурацкий сюжет и попросила о нем молчать. И вот я сразу стала кому-то интересна.
– Тема моей новой книги – Мариинский, – бодро поведала я. – Вся детективная линия вертится вокруг него.
Я не врала. Моя последняя книга построена на материале, собранном благодаря моему увлечению Мариинским балетом.
– Коррупция в депутатском корпусе? – обрадовалась моя собеседница. – Это замечательно!
Я опешила. Даже если отставить в сторону вопрос о том, чего замечательного можно найти в коррупции (на вкус и цвет товарища нет), хотелось бы знать, при чем тут депутатский корпус?
– И кого из завсегдатаев Мариинского дворца вы будете описывать в вашем романе? – настойчиво продолжил голос.
До меня, наконец, дошло. Я настолько привыкла, что Мариинский – это театр, что ни о каком дворце, естественно, и не вспоминала.
– Нет-нет, – поспешила исправиться я. – Речь идет не о депутатском корпусе, а о балете. Мариинский театр.
– Этот депутат ходит в театр? – удивилась собеседница. – Зачем?
Я любезно сообщила:
– В театр хожу я – об этом и пишу. Извините, мне пора работать. Давайте я лучше подъеду к вам в редакцию. Назовите себя, пожалуйста.
Связь моментально прервалась.
Вернувшись в аудиторию и без вдохновения талдыча о логарифмических вычетах, я размышляла о странном звонке. Я специально предложила подъехать в редакцию, и проверка удалась. Анна Сергеевна, оказывается, была права, подозревая, что кто-то интересуется ее творческими планами (увы, увы, не моими). Вот и придумали такой нелепый способ их выведать. Совсем, что ли, за дурочку меня принимают? Кто вообще выведывает тайны по телефону? Гораздо естественнее было подослать молодого симпатичного мужчину, который явился бы лично и, сделав пару комплиментов, спросил, чем я сейчас занимаюсь…
Я застыла с мелом в руке. А ведь три часа назад ко мне приставал незнакомец и спрашивал именно это! Я ответила – теорией функций комплексного переменного и подсунула ему задание из расчетки. Он, несчастный, еще не мог написать значок интеграла. Так это был не студент, а подосланный шпион? Хотя нет, по лицу – вылитый двоечник.
В увлечении я стала ломать мел на мелкие кусочки. Итак, ко мне бросился какой-то парень. Возраст? Я не обратила внимания. Внешность? Тоже не обратила. Стану я, что ли, тратить силы на обработку ненужных мне сведений? Я была нацелена на работу и потому оценила исключительно то, что требовал мой профессиональный долг, – интеллект. Оценка – два (в ведомость ставим «неудовлетворительно»).
Не выдержав, я вслух захихикала. А ведь сходится! Глупый шпион даже не сообразил представиться журналистом, а сразу полез с заготовленными вопросами. Но мы с ним (как и со звонившей только что девицей) живем в настолько разных мирах, что одни и те же фразы трактуем совершенно по-разному. Вот я и приняла парня за студента, а уж тут вступил в дело условный рефлекс. Я знаю, как обращаться с двоечниками, дабы они поменьше мне докучали и в ужасе сбегали с глаз долой. С бывшим двоечником это тоже прошло на ура. Все-таки не зря я столько лет преподаю!
Аудитория взбодрилась и, жадно пожирая меня глазами, принялась строчить в тетрадях. Как я раньше не дошла до гениальной мысли – посреди четырехчасовой лекции развлекать студентов всякими оригинальными действиями? Могла бы научиться не только ломать мел и хихикать, но и жонглировать им, распевая современные песни (например, «У меня была собака, но она оказалась сука!»), – это бы весьма повысило усвояемость материала. Однако хорошенького понемножку.
И я вернулась к занятиям, решив, что вечером окончательно все разложу по полочкам.
Как бы не так! Вечером позвонила Настя.
– Что я узнала! – упоенно сообщила она. – Кроме заморозки, есть еще гостевая виза. Даже две.
– Заморозки? – с подозрением переспросила я. – Это ты о чем? Замораживаться не согласна, не так уж мне пока плохо. А для гостевой визы нужна справка о доходах, а они у меня недостаточные. Вот не понимаю, почему, если меня приглашают в Германию в гости на полное иждивение, я не имею права поехать только потому, что зарплата доцента в России не устраивает немецкое консульство.
– Речь совсем не о поездке, – снисходительно пояснила Настя, – а о фитнес-центре.
Действительно, могла бы и сама догадаться. Ни на какую другую тему моя подруга последнее время не разговаривает.
– Ты там так покалечилась, что теперь ходишь с заморозкой, чтобы меньше болело? – посочувствовала я.
– Пока что не покалечилась, а покалечила тренера, – гордо объявила Настя. – Я, кажется, тебе не говорила, что осваиваю новый для себя вид спорта?
– Да их там тьма новых, – пробурчала я. – Какой-то пилатос, какое-то фанки. Страшно слушать!
– Это все ерунда. Я увлеклась кик-боксингом.
– Чем-чем?
– Кик-боксингом, – небрежно бросила Настя. – Ну, знаешь, это такой бокс, где дерутся не только руками, но и ногами.
Сами понимаете, все другие проблемы тут же вылетели у меня из головы. Настя учится драться не только руками, но и ногами! А мне с ней пол-лета жить в одном номере!
– Слушай, и тебе не страшно? Не ходи туда больше, ведь тебя там могут ударить. Как тебя вообще туда занесло?
– Ну, понимаешь, я почувствовала, что одного занятия в день мне недостаточно. Час – согласись, это очень мало.
– Смотря чего, – мудро прокомментировала я. – Иногда очень даже много.
– Дело в том, что все мои предыдущие жизни я активно развивала ментальное и астральное тела, пренебрегая физическим. И вот теперь должна побыстрее восстановить этот досадный пробел. Личность должна быть гармоничной, ты согласна?
– Ааа, – только и смогла выдавить я. – И поэтому ты побила тренера?
– Сперва – грушу, – не стала скрывать Настя. – Стоило мне увидеть грушу, я бросилась к ней и принялась ее намолачивать. Даже тренершу проняло. Она спросила, как это я без подготовки так хорошо справляюсь. Ну, я честно призналась, что представляю вместо груши своего начальника. Тренерше понравилось, она встала со мной в пару и научила обманному хуку левой.
– Обманному хуку левой, – слабеющим голосом проблеяла я, представляя себя рядом с Настей на пляже. Как вы считаете, кому перепадут все обманные хуки?
– У меня получилось, – скромно заметила Настя. – Я засветила тренерше в челюсть. Она говорит, что это ничего. Я перспективная. Эй, ты где?
Я молчала, утратив дар речи, а подруга продолжила:
– Ну, неважно. Заморозка, к твоему сведению, – это возможность приостановить действие абонемента на время моего отсутствия. Ну, это когда мы с тобой поедем в Египет. Ох, буду я там скучать без фитнесцентра и особенно без кик-боксинга! Ладно, что-нибудь придумаю. А гостевая виза – это возможность бесплатно провести с собой в фитнес-центр гостя. То есть тебя. Поняла? Ну разве не здорово?
Дар речи ко мне тут же вернулся.
– Я ненавижу физкультуру!
– Печальный для тебя факт. Слушай, неужели у тебя не вырабатываются эндорфины?
– Это гормоны радости? Почему же, вырабатываются. Например, от пирожных с кремом. Еще от балета – в смысле, когда его смотрю.
– У нормального человека эндорфины должны вырабатываться от физической нагрузки.
Я хмыкнула:
– То-то все так любят физический труд! Работа грузчика приносит удивительную радость, – парировала я.
– Разумеется, речь идет лишь об умеренных нагрузках, полезных для здоровья. Кто недавно жаловался, что болит спина?
– Сама попробуй четыре часа подряд, не присев, поскакать у доски, так и у тебя все заболит.
– Пилатос – замечательные упражнения на растяжку позвоночника. Если их выучить, можно потом делать дома, и спина перестанет болеть, – завлекающе повествовала Настя. – Я же не зову тебя на кик-боксинг или рок-н-ролл. Пилатос – щадящая нагрузка для женщин старшего возраста.
– Какого-какого возраста? – возмутилась я.
– Или для молодых лентяек, – поправилась Настя. – Лежишь себе на коврике и потягиваешься. Ну, попробовать-то можешь? Вдруг тебе понравится? Там еще бесплатная сауна, а потом мы с тобой пойдем в кафе есть взбитые сливки. Ну, не упрямься! Один разок.
Все вроде бы оказалось не так уж страшно. Лежать на коврике – с этим я справлюсь. Действительно, не мешало бы выучить какие-нибудь упражнения для позвоночника, чтобы больше не болел. И я, хоть и без энтузиазма, согласилась. Оставшееся до ночи время целиком было посвящено поискам подходящей экипировки. Физкультурой я не занималась с университетских лет, так что спортивного костюма в доме не было. Пришлось рыться на антресолях, где хранились старые тряпки, носить которые уже невозможно, но жаль было выкинуть. Там обнаружились летние розовые брюки на резинке и, к моему глубокому изумлению, кеды (не исключаю, что мамины, времен великой русско-китайской дружбы). Вид получился непрезентабельный, но дело в том, что я хожу почти исключительно в юбках и, соответственно, в обуви на каблуках, поэтому никаких старых кроссовок у меня не имелось. Зато футболок хоть завались. Я выбрала купленную в Египте, поскольку свято верила в надпись «коттон» на ее ярлыке (а вот якобы стопроцентный хлопок, купленный у нас, на ощупь совершенно иной, подозреваю, синтетический). Футболка была ярко-бирюзовая с желтой аппликацией, изображающей колесницу победы. Самое то! Фитнес-центру будет чем полюбоваться.
* * *
Утром Настя встретила меня у метро и с гордостью Сусанина, сумевшего-таки завлечь поляков в болото, повела к красивому торговому комплексу, сверкающему стеклом. Мы поднялись на последний этаж и оказались у стойки, где у меня забрали паспорт, выдав в обмен ключ от шкафчика и полотенце.
К моей радости, кеды не потребовались – Настя велела идти в зал в носках. Мои розовые брюки и бирюзовая футболка с аппликацией приятно сочетались с Настиными бриджами цвета свежей травки и яркокрасной египетской футболкой с вышивкой, изображающей караван верблюдов. В первую очередь злая подруга пихнула меня на весы, показавшие… а вот не скажу, сколько, хоть режьте! Сама она тоже честно взвесилась. Впрочем, эти весы хотя бы молчали, в отличие от тех, которыми оборудован санаторий в Кисловодске, где сейчас отдыхает моя мама. Все ей там нравится, кроме весов, которые громовым механическим голосом вопят на весь корпус: у вас двадцать пять килограммов лишнего веса, вам надо меньше есть и больше заниматься физкультурой. Вот сами пускай и занимаются!
Настя посмотрела на часы.
– Пилатос начнется через пятнадцать минут. Давай пока попробуем на тренажерах.
– А ты сумеешь? – с почтением спросила я.
Тренажеров была масса, они лязгали, скрежетали и бухали – хоть снимай без декораций триллер о восстании машин. Не буду уверять, что хорошо разбираюсь в технике. Попытка наладить купленную недавно электромясорубку избавила меня в этом отношении от последних иллюзий. А ведь к ней прилагалась инструкция! Правда, иногда мне кажется, что инструкции составляют такие особенные люди, не имеющие ничего общего с нами, простыми смертными. Разве обычный человек способен написать: «Установите собранную приставку в отверстие для приставок патрубком вверх, обеспечив плотное сопряжение с приводом»? Неудивительно, что мама, получив долгожданный подарок, вместо радости впала в глубокую депрессию. Дело исправил сосед, который не заморачивался чтением, а просто взял и свинтил загадочный механизм. Кстати, давно хочу предложить техническим концернам замечательную идею – нанимать работника (нет, лучше работницу) без специального образования для проверки качества инструкций. Если, пользуясь ими, она освоит предмет, все в порядке, а если нет – инструкцию следует доработать. Уверена, это существенно повысит количество продаж, а также качество продукции.
Инструкций к тренажерам не предлагалось – возможно, к счастью. Настя решительно подошла к одному из агрегатов и, присев, взялась за какую-то загогулину. Я с восторгом наблюдала. Загогулина не двигалась.
– Ладно, этот я, кажется, забыла, – призналась Настя. – Попробуем другой.
С другим дело пошло не лучше. Тренажеры упорно хранили свои секреты.
– Конечно, самой не догадаться, – сочувственно заметила я. – Ну, и бог с ними.
– Вообще-то у меня было специальное индивидуальное занятие по овладению тренажерами, – заметила Настя. – Мне тогда показалось, что я все освоила, но с тех пор я к ним не подходила – скучно мне тут, я люблю заниматься в группе. О, вот как раз мой тренер – тот, что мне их показывал. Денис, подойдите сюда, пожалуйста. Мне никак не запустить тренажер.
Денис оказался красавчиком – высокий, атлетически сложенный, с правильными чертами лица и очень коротко стрижеными светлыми волосами. На бицепсе сияла татуировка в виде разноцветного дракона.
Честно говоря, я не заметила, чтобы тренер с большой охотой откликнулся на Настин призыв. Поначалу он вообще делал вид, будто ничего не слышит, и чуть не прошмыгнул мимо. Ха! Не на ту напал. Моя подруга с милой улыбкой преградила ему путь и, словно корову в стойло, погнала к тренажеру.
– Вот так, – сказал Денис, быстро поворачивая какую-то блямбу, и попытался сбежать.
– Погодите, – любезно, но строго остановила его Настя. – Второй раз я не попадусь в эту ловушку, я не дура. Устно запомнить невозможно – надо законспектировать.
– Аа? – опешил тренер.
– Стойте тут и ждите меня, – велела моя подруга и выскочила из зала. – Вот тут стойте!
У Дениса в буквальном смысле отвисла челюсть, что, кстати, не пошло на пользу его красоте. Так он и стоял с открытым ртом, боясь хоть на шаг сдвинуться с указанного Настей места. Я даже позавидовала ее харизме. Я так с мужчинами обращаться не умею! Впрочем, естественно. Я работаю со студентами, и основная моя проблема – это двоечники, которым нельзя позволить сесть тебе на шею. Тут я виртуоз. Настя же преподает английский в основном взрослым, и ее проблема – убедить человека заплатить за следующий курс (от этого зависит ее зарплата). И тут уж она – виртуоз. «Приносите деньги и ждите меня, – видимо, говорит она. – Вот сюда приносите».
Вскоре моя подруга появилась с ручкой и большим блокнотом.
– Так, Денис. Значит, я записываю. Тренажер с большой круглой блямбой сверху предназначен для… для чего он предназначен?
– Для тренировки ягодиц, – покорно и мрачно ответил тренер.
– Ягодиц. Нужно сесть… куда сесть? Так, пробуем на Кате. Катя, садись.
И, представьте себе, я при моем недоверии к технике беспрекословно уселась на тренажер, а при моем недоверии к мужчинам – позволила Денису что-то там делать с моими руками и ногами (слава богу, хоть не с ягодицами. Наверное, я бы и с ягодицами позволила, но я на них сидела).
Жестокий эксперимент был прерван самым неожиданным образом.
– Денис! – раздался полный возмущения женский голос. – Ты, блин, совсем охренел? Я ж тебя жду, придурок!
Не в восторге от словарного запаса спасительницы, я все же испытала к ней определенную благодарность и с интересом подняла взгляд. Рядом с нами стояла Анна Сергеевна. Надо же!
– Здравствуйте, – автоматически произнесла я.
Она открыла рот и выдала фразу, воспроизвести которую мне мешает если не цензура, которой сейчас вроде бы нет, то хорошее воспитание. Я опешила. При первой встрече Анна Сергеевна произвела на меня впечатление умной женщины, а орать и ругаться матом, на мой взгляд, – не признак большого ума.
Наконец, оправившись от изумления, я сумела вычленить куски речи, несущие смысловую, а не только эмоциональную нагрузку.
– Я тебе верила! Я тебя уважала! А ты, сволочь, проследила за мной! Врала, что меня не знаешь, а сама проследила! Решила, что я дура, и обманула меня! Кто тебе заплатил?
Порадовавшись, что не взяла аванс, я холодно заметила:
– У вас мания величия. Других у меня развлечений нет – только за вами следить. Настя, нам, кажется, пора?
И мы направились в соседний зал на пилатос.
По поводу потягивания на коврике моя подруга, конечно, наврала. То есть без потягиваний не обошлось, но и ими дело не ограничилось. Однако благодаря Анне Сергеевне я перенесла занятие довольно легко, ибо получила хороший выброс адреналина. Не привыкла я, чтобы меня в лицо ругали матом. Хотя, учитывая новые тенденции в нашем высшем образовании и повадки современной молодежи, возможно, пора привыкать.
По окончании занятия Настя прежде всего поставила меня на весы. Результат обнадеживал – минус полкило. Тогда она вскочила на весы сама – и завопила так, что, не слезь я с данного агрегата минуту назад, решила бы, что он утыкан шипами. Я взглянула и все поняла. Настя за час прибавила триста грамм! Есть от чего заорать.
– Может, их переустановили? – предположила я.
– Да? – бушевала Настя. – А почему ты тогда похудела? Нет, ну, что же это такое? Со мной это уже второй раз! Вчера я набрала вес после йоги. Ну, я решила – ладно, видимо, переусердствовала с праной.
– С праной? – почтительно уточнила я.
– Цель йоги – получать энергию прямо из воздуха. Прану, понимаешь?
– А, – обрадовалась я, – вот почему в индийском эпосе отшельники первый год питаются овощами и фруктами, второй – упавшими на землю листьями, а третий – вообще ничем. Ты сразу перескочила на третий этап. Правильно – мы не в Индии. При нашем климате упавшими на землю листьями круглый год не прокормиться.
– Но пилатос – это сплошная физическая нагрузка безо всякой астральной подоплеки! – возмущалась моя подруга. – Как за час нагрузки я могла потолстеть? Как?
– Ничего, – успокоила я. – Зато от взбитых сливок похудеешь.
Это ее утешило, и мы отправились в кафе.
– А теперь колись, – сказала Настя, жадно поедая фруктовый десерт вместо положенной праны. – Что у тебя с Алиной Аловой?
– А кто такая Алина Алова? – удивилась я.
– Ведущая «Мур-мур-гламура».
Я опешила:
– Что-что?
– Передача такая по телевидению – «Мур-мур-гламур».
– Издеваешься? – догадалась я.
– Почему?
– Не может передача так называться! Разве что пародийная.
– Может не может, а называется. И никакая она не пародийная.
Я сообразила.
– Наверное, про красивых породистых кошек?
– Ни про каких не про кошек, а про известных личностей. То есть тебе эти личности, конечно, неизвестны, а нормальным людям – очень даже. Так почему Алина Алова на тебя орала? Якобы ты за ней следишь. Вы что, знакомы?
Я задумалась. Несмотря на конфликт с Анной Сергеевной, я не считала свое обещание аннулированным, но ведь я должна утаивать лишь определенную информацию, а не сам факт знакомства.
– Понимаешь, мне в издательстве предложили помочь написать детектив одной богатой даме по имени Анна Сергеевна. За деньги. Мне стало любопытно, и я к ней поехала. Она рассказала мне о сюжете и героях. Я поняла, что это не для меня.
