Текст книги "Переинкарнация (СИ)"
Автор книги: Александра Сергеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)
А тут такой финт ушами. Аж растерялся, морща мозг в поисках подходящего случаю поведения: на него же подчинённые смотрят. Проигнорирует глюк, так и остальные продолжат спокойно пьянствовать. Падёт бискират на колени, так и прочие пойдут мести землю бородами. Прикольно было наблюдать за муками старого дружка, но я поимела совесть. Облачилась в костюм рогатой феи-крёстной и кокетливо улыбнулась:
– Приветствую тебя, мой бискират.
Энагсор со вздохом прочистил горло и осторожно осведомился:
– Кишагнин?
– Что-то ты с годами поглупел, дорогой, – не выдержала богиня. – Помнится, на Оке Тарагмуша, а после и на Сердце ты достал старого пакостника до самых печёнок.
Видеть его рожу было истинным удовольствием. Соранин так на меня вытаращился, будто по его башке проехался каток, выдавливая глаза.
– Ты откуда?.. – прохрипела эта бестолочь, приподнимаясь.
Но, вожак есть вожак. Энагсор мигом опомнился и прекратил терять лицо перед собственным народом. Тотчас передислоцировался с задницы на колени и степенно прогудел:
– Приветствую тебя, Пресветлая мать!
– Благослови мою землю, Благодатная! – нестройно подключились к молитве со всех сторон. – Мой дом и мой род!
Концерт трансформаторных будок без оркестра.
– Благослови, Дарующая, моих жён и мой скот!
Эта часть молитвы меня всегда умиляла: всё-таки жёны шли перед скотом.
– Благословляю! – прервала я их старательную попытку подлизаться. – Не благословляла бы, давно бы уже маршировали безмозглыми. Хотя вы и сами не промах. Не то, что Мушбат. За свою землю стоите насмерть, – одобрила богиня их патриотизм. – Впрочем, соране всегда славились силой духа и отвагой.
И занялась, наконец-то, делом. Сли уже сигнализировал о приближающемся финише нашего загула. Я же больше не желала расстраивать Тарменюшу – помнила, как может вздуть взбешённый бабуин.
– А теперь, Энагсор, нам нужно поговорить.
Вот в таких ситуациях и проявляется подлинный облик правителя. Бискират только глазами повёл, да бровью прихмурился, как вокруг костра наступило запустение. Подлинный облик народа тоже себя показал: мигом смылись, с самыми честными намерениями бросив руководителя на произвол судьбы. На мой произвол.
– Ты с коленок-то слезь, – посоветовала богиня и приняла облик юной девы.
– Ксейя! – охренел Энагсор и чуток попятился.
Наступил коленом на камень, чертыхнулся и плюхнулся на задницу. Потёр ногу, исподлобья зыркая на богиню. Потом вдруг просветлел лицом и весело хмыкнул:
– А ведь слыхал же всякие там… разговорчики. Вроде и думал, что брехня, а что-то такое в душе шевелилось. Уж больно ты была непроста. Даже для Внимающей. А ты, значит…
– Значит, – хмыкнула я, вернув привычный облик бабки в пижаме.
– Варкар-то с Саргом тебя видали?
– Скотина ты. Это первое, что тебя озаботило?
– Ну, первое, чем принято озаботиться при встрече, так это здоровьем, – резонно заметил Энагсор, засверкав глазами моего старого товарища и защитника. – А у тебя, Пресветлая, спрашивать о здоровье как-то… Не того. Глупо как-то. Надо же, – вдруг задумчиво сощурился он. – Можно было догадаться. Особо после того, как сам Тармени помог Варкару в Катаяртане. Ты ж тогда…, – он запнулся.
И в глазах у него промелькнул отзвук застарелой тоски по погибшему боевому товарищу. Прямо в носу защекотало всплакнуть. Перед сколькими старыми друзьями уже являлась, а так ещё ни разу не вляпывалась. Они все будто ожидали от меня чего-то подобного. Нет, удивились, конечно, но до самых печёнок что-то никого не пробрало. А вот Энагсора пробрало. Держится хорошо, а на душе у него муторно.
– Ты давай мне тут, не раскисай, – напустила я строгости, чтоб и самой не закиснуть. – Нашёл время. Я тут всех своих опекунов на новую войну подбила… Ты, кстати, всё ещё мой опекун? Или бросил меня?
– Опекун богини? – офонарел бискират, мигом позабыв про печали. – Это… Скверна меня забери! Кишагнин, это ж нелепость какая-то.
– А если завтра я снова приму человеческий облик?
– Другое дело, – оценил Энагсор. – Коль так выйдет, так я… Ты же знаешь! Я словами не разбрасываюсь. Раз уж стал твоим опекуном, так до самой смерти. А что за война? Какая новая, если со старой ещё не покончили?
Вот ничуточки не сомневалась в силе волшебного для него слова «война». Все сантименты в унитаз, баб на хозяйство, мужикам общий сбор и айда. И богиня с её плодородием подождёт, покуда тут такое дело. Вот насуём тому, кто «к нам с мечом», тогда и на богиню рождения поработаем. Да ещё как поработаем: с душой, с энтузиазмом. Какие они у меня всё-таки милые! Я не выдержала и заржала.
Энагсор на правах старого попечителя и оберегателя укоризненно покачал башкой. И очень старательно пряча издёвку, поинтересовался:
– А что же Тармени? Ему-то воевать больше пристало.
– А мне, значит, не пристало? По моей земле всякая пакость ползает, а я должна дома сидеть? Или я у тебя не боевитая?
– Это и пугает, – откровенно вздохнул Энагсор.
– Тебя напугаешь. Ладно. Мне уже пора. Я чего пришла. Побывала сегодня на Мушбате. Полюбовалась, что там безмозглые натворили. Там в гавани торчит семь кораблей. А скоро должно остаться только шесть. Причём, четыре без команды, если у морячков всё получится. Хотя, думаю, получится. Так вот, я им посоветовала двинуть прямо к тебе. Ты уж их не обижай. Лучше пристрой к делу. Они, как говорится, знают воды у своих берегов. У мужиков против хозяев такая чесотка в кулаках, что сплошной вулкан. А я им ещё и новость принесла благодатную.
– Что за новость? – мгновенно подобрался тёртый воин.
Слушал он молча, сосредоточенно, а под конец прямо взахлёб. Едва не подпрыгивал на заднице, суча ногами да военными планами. Глаза горят, грудь колесом. Торжество победы хлещет, как из ведра – чисто фанатка, слупившая со своей звезды обещание жениться. Ещё бы! Это ж подвиг века: задавить гигантского слизняка.
– Я бы тоже с вами, – досадливо напыжился Энагсор.
Хотела, было, отбрить пылкого последователя, но он меня умыл собственными силами:
– Жаль, что не смогу. Меня Варкар ждёт. Мы как раз сговорились, что нам с даранами лучше ударить по Мушбату. Я уж тут приготовил всё для нартий. Два десятка этих сволочей ждём. Я договорился с Саргом, чтобы те подгадали к самому выходу. Нечего у меня тут безобразничать без дела. Нашли себе развлечение камнями бросаться. Тоже ещё союзнички! – скривился хозяйственный бискират.
Я бы с удовольствием позлословила с ним об этих петухах, да Сли поднял натуральную бучу. Энагсор даже испугался, когда приведение богини пошло рябью. Всё-таки он меня по-настоящему любит. И за что, спрашивается? Уж точно не за своё воцарение на Сор-бискире. Всякие там перевороты он и без меня не уставал переворачивать: добил бы братца, в конце концов. Это для Сарга с Тармени я дура набитая, а кому-то и богиня.
В таком позитивном состоянии духа я и принеслась с отчётом к Саргу. Тот выслушал его и мысленно постановил: дура набитая. Вслух же не побрезговал обосновать. Дескать, те корабли и так никуда бы с Мушбата не делись. Они там приписаны охранять инкубаторы и на войну не поплывут. Несколько покалеченных новобранцев и спёртых у врага моряков тоже не результат. А одно лишь бесполезное разбазаривание полезных божественных сил некой бестолочи, которую никуда нельзя отпускать без присмотра.
Он у меня, конечно, молодец и полководец. А я обычная женщина. И резоны мои обычные, не героические: можешь спасти хотя бы несколько человек, так сделай. Они-то для себя самое дорогое, что есть в жизни. А уж если это тебе почти ничего не стоит, так вообще грех не помочь.
Дома – вытаскивая из саркофага безжизненную мумию – бог продублировал оценку опекуна. Долго брюзжал, приводя меня в божеский вид. Однако от моего опытного женского глаза не укрылось некое приятное сердцу обстоятельство. Что-то такое сдвинулось в душе старого холостяка.
Если у этой дряхлой сволочи вообще есть душа – ворчала я про себя, сворачиваясь калачиком. И уютно мостясь в кольце колючего родного тела. Тармени всё чаще оставался со мной, ожидая, пока я не засну. Потом, конечно, уползал к себе… Но, оставался же!
Глава 17
В которой сын не перестаёт меня удивлять…
Этого ещё не хватало!
Как говорила Голда Меир, ядерного оружия у нас нет, но при нужде мы его применим. Пусть у богини плодородия и нет грома с молниями, понадобится, я их так применю... Что не обрадуются! А то взяли моду использовать Кишагнин, как какую-то бессловесную овчарку на побегушках. Ты сбегай им вынюхай, а своё мнение держи в наморднике.
Эби – настоящая подруга. Ещё не дослушала до конца моё выступление, а уже дважды поддакнула из-за моей спины. Не то, что некоторые прихлебатели опекунского совета вкупе с неким богом, которому вообще всё до фонаря. Ну, почти всё. Это я тут кручусь день-деньской, обеспечивая комфортное течение диверсионного похода. А этот умник явится на минуточку, пошушукается с мужиками и смоется. Но те потом на каждом шагу тычут мне в нос божественные изречения. Всю уже затыкали. Мне же передатчики божественной воли без интересу: я его волей и дома могу давиться без помех и досадных дискуссий.
– Допустим, – внезапно подозрительно легко согласился Сарг. – Мы в ваши дела не лезем. В голову такое не придёт. Теперь, Благодатная, смилостивись и попробуй объяснить всё с самого начала. Без бабьего визга. Почему ты считаешь, будто мы не можем прыгнуть напрямую с Мушбата на западный материк? Ты же сама отыскала там пару островков с водой для нартий. А тот крюк, который тебе вдруг показался более привлекательным, сожрёт массу времени. Он может нас интересовать лишь по какой-то особой причине. Она ведь есть?
Она была. Пока ребята с девчатами прыгали на Сор-бискир, а после скакали с островка на островок по пути к Мушбату, я вконец оборзела. Взяла и нарушила обещание, данное Тарменюше: не шляться на западный материк в одиночку. Верней, отчасти нарушила, поскольку вовсе не шлялась. А целенаправленно пронеслась по его северному побережью, внимательно штудируя окрестности.
Я, может, и не маршал Жуков, но вполне себе начитанная особа. И прекрасно понимаю: если враг в последнее время долбит нас в северном направлении, значит, он там окопался. Обязательно понастроил вдоль берега всяких редутов с зенитными батареями. И что? Мы на эти редуты и поскачем, как дураки? А поскольку голословные утверждения женщины мужикам хуже чумы, я и решила произвести разведку боевым полётом.
Между прочим, нашла, чего заподозрила. На северо-западном участке фронта по всему берегу безмозглых был развёрнут военно-промышленный комплекс. Ещё год назад его не было. Так, по мелочам кое-что: три сомнительных порта и несколько крепостиц с заплесневевшими пограничниками. Тогда мы действительно могли оказаться на относительно безлюдном берегу в пару прыжков. Раньше безмозглые баррикадировали южные берега, облизываясь на Катаяртан и дальше. Ну, и, понятно, восточные, стартуя оттуда на Руфес. А нынче они переселили почти весь свой юг на север. И часть востока перебазировали – неймётся же гадам! Там просто столпотворение какое-то. Ладно я – богиня невоеннообязанная – а Тармени-то куда смотрел? Но туда же: советует он!
– Допустим, – заладил Сарг. – И как далеко ты забралась вдоль северных берегов?
– До самых западных, – едко похвастала я. – И теперь знаю, где у них заканчивается вся эта оборона.
– Детка, ты не кипятись, – по-свойски посоветовал Вутардар. – Ты всё правильно понимаешь. Нам ни к чему, чтобы нас засекли до срока. Тогда к этой их мамаше бросятся все, кто в состоянии бросаться. Но по океану нам туда не дотянуть.
Ураган за его спиной рыкнул в поддержку друга. Да и Фааф-хар что-то одобрительно проворчал себе под нос. Хакар-гар не принял участия в этом походе по каким-то национальным соображениям. И Фааф-хар заменил его под Саргом в качестве командира эскадрильи – его-то обожаемый Арнэр нынче машет собственными крыльями. А против мнения командира нартий даже богине слабо переть.
– Чего насели на Пресветлую, умники? – возмутился Тахтуг. – Может, она ещё чего знает. А вы ей рта раскрыть не даёте.
Этот критикан – его Хуур-гар – недовольно фыркнул в поддержку друга и богини. Просто поразительно, насколько некоторые не меняются. Даже планета постоянно реконструирует свои земли: то вулканом бабахнет, то ураган какой-нибудь запустит, то речку высушит, то наоборот разведёт наводнение. А вот Хуур-гар всю жизнь носит на морде одну единственную маску неодобрения всего подряд – и как его Тахтуг терпит? И ведь понимают друг друга с полувзгляда.
– Кто не даёт-то? – огрызнулся Алесар. – Она ещё и не рассказала ничего, как завелась.
– Так не поминай Тармени всуе, – с деланной беззаботностью посоветовала ему Джен. – Иначе от неё путного слова не дождёшься.
Лисёнок у неё под боком тихонько фыркнул: он был воспитанный мальчик и в дебаты взрослых не совался. Мужики тоже понимающе захмыкали. Даже нартии отметились насмешливым шипением. Только Звезда с Шаар-гаром проигнорировали перепалку этой парочки, как, впрочем, и весь военный совет в комплексе. Они вообще торчали на отшибе и о чём-то шушукались. У меня такое чувство, что у этих двух дирижаблей – по примеру пилотов – тоже завелись какие-то шашни.
Я вопросительно глянула на подругу – Гра-ара кивнула мне веками. Вот так да! Ну, что ж: совет да любовь. Шаар-гар мужик обстоятельный, серьёзный и жутко ответственный – зануда почище Тарменюнчика. Зато наша Звёздочка уж больно порывиста – Мерона нашептала, что эту авантюристку вечно заносит. К тому же языката стала не в меру – заслуга моей продвинутой свекровушки. А какая была девочка: скромница, умница и послушница. Шаар-гару не позавидуешь: любовь зла – полюбишь и такую вот козу.
– Ну, ты, Сиятельная, тоже… того, – недовольно пробурчал капитан Кар, косясь на Джен. – О богине говоришь. А будто о девке какой.
Космос распахнул свой чемодан и запереминался ближе ко мне. Видать, защищать, коли что. Мужик до сих пор преисполнен благодарностью за титаническое имя, что придумала ему вовсе не я. А вот этот бирюк заметно оттаял: с дамами куртуазничает, на меня не гавкает и Вейтела любит вполне по-отечески. Хакар-гару недосуг, и Космос лично занялся проблемой спасения божьего сына от паломников.
Даже в народные пословицы вошёл, как страшный гад и чудовищный еретик. Стоило каким-нибудь паломникам направиться в Юди, те неизменно втыкались своим крестным ходом в его ощеренную пасть. И как он их чуял, если каждый раз лично перекрывал дорогу? Да не только дорогу: ловил подпольщиков на самых потаённых тропах, каких в любых горах, как грязи. Варкар ему даже персональное жалование положил, которое этот крохобор держал в банке и периодически требовал отчёта у своего обожаемого Кара.
– Джарат, оставь это! – досадливо вырвалось у меня. – Мы тут все свои. Они имеют право… на то, на что имеют. Космос, прекрати! И не дыши так на меня, а то сдуешь. Алесар прав: я погорячилась. Больше не буду. Итак. Я пролетела над северным берегом до тех мест, где мало кто живёт. Понятно, что летела быстрей, чем любой летающий. Но для оценки заселённости медленней и не требовалось: и так всё видно. Обратно, естественно, возвращалась над океаном. Я что, идиотка? Полагаю, возможности нартий мне известны не хуже, чем вам.
Гра-ара рявкнула в подтверждение моих претензий. Да и Фааф-хар согласился: что есть, то есть.
– Короче, Пресветлая, – поторопил Сарг. – Ты обнаружила, где мы сможем присесть. Никто и не сомневался, что лучше тебя об этом никто не позаботится. Понятно, что вода там есть. А что с едой?
– Давай сначала про точки, – уныло предложила я.
Потому что это было самой уязвимой часть моего нового плана, который по привычке заранее никому не нравился. Хотя последнее слово должны были сказать нартии, и все это прекрасно понимали. Но Сарг правильно злился: опасался, что Гра-ара от великой любви ко мне поддержит любую божью авантюру. И Фааф-хара уболтает по-отечески. Матриарх – это тебе не фигня на палке: он с ней годами привык считаться.
Хотя Сарг неправильно злился: Гра-ара тоже не какая-то фифа с бантами да капризами. Мать такого семейства, отвечать за которое лично у него пупок развяжется. Она во вред своим детишкам шагу не ступит. И меня загрызёт, коли я вздумаю покушаться.
Моя умница довольно хрюкнула и покосилась на меня понимающим взглядом. А Рах и Чах подобрались поближе, засев по бокам богини священными египетскими кошками. Иных лайсаков, кроме них, решили не брать. Сами же девчонки и решили – их мужиков вообще никто не спрашивал.
– С точками полная задница, – призналась я. – Или полуполная. Я пролазила там всё. Нашла пять подходящих. Два островка полная дрянь, но вода есть. Ещё два подходящие: людей нет, скотины тоже, зато ластоногих полные лежбища. От жира лопаются.
Заслышав про места залегания деликатесов, нартии воодушевились. За этим добром они, в какую хочешь, дыру полезут. Мужики недовольно засопели, бросая на меня укоризненные взгляды. А это вовсе никакой не моральный шантаж – это голая правда.
– Все четыре острова идут практически цепочкой вдоль северного берега, – продолжила я, игнорируя преждевременные выводы некоторых критиканов. – Ближе всего к нам пятый. И это довольно большой остров, на котором есть люди. Правда, мало: пара деревушек. Зато торчит небольшая пристань с двумя кораблями безмозглых. Чего они там забыли, разбираться времени не было. Да и незачем. Быстренько их потопим и всех делов. А то и вовсе проигнорируем: они всё равно не успеют предупредить своих. Скотины на острове нет, зато на северном берегу тоже большое лежбище. Я облетела весь остров дважды. Если садиться на северный берег, так безмозглые нас вообще могут не заметить.
– Неплохо, – оценил Мейхалт. – А в чём подвох?
– В расстоянии, – вздохнула я. – Между всеми островами расстояние нормальное. А вот до этого первого большого острова отсюда далековато. И дотянут ли до него старые с малыми, я честно не знаю.
Гра-ара демонстративно прихлопнула меня хвостом за «старых». Но это так, в шутку. Всерьёз же матриарх обратила свой придирчивый материнский взор на Эби с Арнэром.
– Они точно не дотянут, – не выдержал Вейтел и вклинился в разговор старших: – Или почти точно.
Эби в драку не полезла. Я её, конечно, костерю по всякому, но думать она умеет. Поэтому и спросила весьма серьёзно:
«А до него что, вообще ничего нет? Ну, хоть чего-нибудь»
И взрослые не полезли с ходу её окорачивать. Почему-то все они без исключения были заинтересованы в присутствии мутантов. То ли уверовали в их сказочный потенциал, то ли задумали угробить под благовидным предлогом. Шутки шутками, но вопрос Эби читался в глазах всех нартий. Мне жутко не хотелось идти у них на поводу. Но и врать друзьям тоже как-то… паршиво.
Кто у меня есть в целом мире, кроме них да сына? И если честно, то на своих друзей я рассчитывала больше, чем на Вейтела. Тот вырастет и усвистает жить своим умом, а они останутся: каждый со своей личной жизнью, но и со мной.
– Там что-то есть, – догадался Алесар, отчего я мнусь.
– И это что-то полная дрянь, – подхватила Джен.
– Кар, а ты там бывал? – вспомнил Вутардар о профессии Джарата.
– Нет. Там я никогда не ходил, – мрачно признался капитан. – Я же с юга. Ну, и на Руфес ходил. Севера даже не нюхал.
– И мы там ничего не потеряли, – досадливо поморщился даранин. – Даже не заходим: взять нечего, а на безмозглых нарвёшься.
– Кто там вообще что терял? – усмехнулся образованный Мейхалт. – Кому этот никчёмный угол нужен? Даже безмозглым, раз не завели на тех островах инкубаторов.
– А что за дрянь-то? – пресёк пустую болтовню Тахтуг. – Может, сгодится дух перевести?
– Перевести дух сгодится. Но воды там нет, – развела я руками. – Это даже не острова, а три каких-то прыща на ровном месте. На каждом уместится не больше трёх-четырёх нартий. В зависимости от размеров. Мне кажется, в шторм их вообще полностью захлёстывает водой.
– Шторма не будет, – прищурился на небо Вутардар – Во всяком случае, в ближайшие дни.
Нартии дружно задрали головы и утвердительно запыхтели.
– Фааф-хар, что скажешь? – поинтересовался Сарг.
Тот посмотрел на него с задумчивой отрешённостью поэта, изображающего непризнанного гения.
– Гра-ара, мы ждём твоего решения, – правильно понял его Сарг.
Моя подруга покосилась на молодняк – Эби с Харлатом затаили дыхание. Нет, они, конечно, подчинятся. Но скрипя душой на весь белый свет. Матриарх зависла в режиме принятия решения – во всяком случае, мы так поняли. А потому продолжили трепаться, убавив громкость: новых эксцессов никому не сдалось. И так с трудом пережили расставание с Мероной – это я настучала на неё Гра-аре про беременность. Будь я мясной, а не туманной, в четвёртый раз реинкарнировала бы в котлету. Матриарх обругала меня самыми последними словами и категорически потребовала возвращения беременной женщины на базу.
Нет, в одиночку их бы с Красоткой в такую даль на Руфес не турнули. Оставили на Вол-бискире дожидаться Хакар-гара с командой бомбардировщиков. Мне же поставили на вид, дескать, сама из себя пустой звук, так нормальных баб не калечь. Я, конечно, огрызалась и кивала на Сарга, мол, даже законный муж ведьме попустительствовал, а я у них вечно крайняя. Но этот проходимец ушёл от ответственности: я мужик, а беременность – дело чисто бабское. Теперь же именно подруги виноваты в отставке Мероны, а в его семье сохранится мир да любовь. Молодец, одобряю.
В конце концов, сопляков решили взять – Арнэр чуть не лопнул от напряжения, покуда решалась судьба его подвига. И едва матриарх возвестила свою волю, мы дружно пошли на взлёт. Я отлично отдохнула, а потому намеревалась проделать весь путь до первого большого острова в составе эскадрильи. Не бок о бок, а двинув вперёд.
Прошарила океан до тех самых прыщей в поисках неприятных и ненужных случайностей. Проверила сами прыщи: а вдруг ненароком потонули в честь закона подлости? Потом вернулась к своим.
Нартии шли… не помню, каким фронтом. Который плотный: крыло в крыло. Экономили каждое движение – даже не болтали, нащупывая воздушные потоки, сберегающие силы. Словом, калькулировали весь процесс с въедливостью налогового инспектора.
Я покрутилась вокруг сына, поболтала о пустяках. Уже, было, намылилась вновь пробежаться вперёд, как Вейтел мысленно огорошил:
«Мама, а я смогу стать таким, как ты?»
«Бестелесным?» – мигом сообразила я.
«Ну, да»
Пригревшаяся у него за пазухой Рах недовольно заворчала: уж подруга-то знает цену подобным радостям.
«Ты думаешь, что это так здорово?»
«А чего, плохо, что ли?»
«Просто ужасно», – с абсолютно искренней печалью вздохнула я. – «Ты не представляешь, как бы я хотела снова стать человеком»
«Так стань. Будем жить вместе. Я знаю, что вы с отцом больше не семья. Но вы же друзья. Я знаю. А ты богиня: ты всё можешь»
«Возможно, у меня и получится снова стать человеком», – не стала лукавить я. – «Только вот настоящей мамой я тебе и тогда не буду»
«Я знаю!» – мысленно хмыкнул этот проныра. – «Тебе нужно снова родиться. И тогда не ты мне сопли будешь подтирать, а я тебе. И воспитывать. Хотя, ты же наверно не будешь настоящим дитём? Внутри-то всё равно останешься богиней. А снаружи будешь писать в пелёнки. Смешно!»
Рах не выдержала и заливисто затренькала, насмехаясь над такой моей перспективой.
«И тебя это не смущает?» – как-то даже удивилась я столь простецкой реакции сына.
«С чего бы?» – удивился тот. – «Ты ж всё равно будешь мамой. Джен рассказывала, как ты чуть не умерла, когда… Ну, это. С отцом меня захотела. И всё равно захотела. А потом ослепла. А потом на тебя напали, чтобы меня внутри тебя убить. А ты их всех сама поубивала. Хотя была совсем слепая и ноги еле таскала. И когда меня рожала, снова чуть не умерла. Если мама тебя не любит, она никогда так не сможет», – авторитетно заявил великий спец в будущей взрослой жизни.
«Давай поговорим об этом после того, как сделаем дело», – предложила я, чтобы не разнюниться от умиления.
«Давай. Ты снова вперёд полетишь? Смотри, поосторожней там», – сурово предупредил сын.
«Да что со мной сделается?»
«Не ври!» – рассердился Вейтел. – «Я знаю, что тебе тоже бывает очень плохо! Это когда ты слазишь с неба надолго. Я слышал, как Тармени ругался. Он сказал Саргу с Джен, будто долго тебя лечил, когда ты тут у нас перегуляла. И нечего мне врать – я не маленький. А отец велел за тобой присматривать. И беречь тебя»
Рах воинственно подтвердила, что в моём случае без этого никак не обойтись. Уж кто-кто, а она-то намучилась с непутёвой дурочкой, влипающей в дерьмо даже на дворцовом паркете.
«Обещаю больше не перегуливать», – со всей возможной серьёзностью пообещала я обоим. – «Но сейчас у меня полно сил. Честное слово. А когда я почувствую, что пора возвращаться… на небо, ты узнаешь об этом сразу»
«То-то же», – солидно проворчал Лисёнок.
И я поскорей смылась, чтобы не заржать. А потом не выругаться погрязней в адрес некоторых трепачей. Тоже мне! Одна Внимающая, второй вообще бог, а торчащих рядом детских ушей не унюхали. Дилетанты!
