Текст книги "Всё, что было, было не зря (СИ)"
Автор книги: Александра Дема
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
– Хорошо, Сари, – улыбнулась я, чувствуя, как окончательно уходит обида.
Было так легко обращаться к создательнице моего мира, как к равной… Хотя даже прежде я уже ощущала нечто подобное, когда сравнивала собственные чувства с Сашиными, при общении с таинственным голосом. И теперь я понимала почему так было. Ведь, как сказала богиня, мы – семья. И я – та, кто рождена для её брата…
– Итак? – поторопила она меня.
– Вопросов и в самом деле очень много, но большую их часть я задам Шану, потому что именно он должен мне на них ответить.
– Согласна, – кивнула Сари.
– Хорошо. Скажи, почему во всех прошлых жизнях я так и не смогла нормально жить, ведь ты говорила, что я ничего помнить не буду. Но эта жгучая тоска… – я вздохнула и неосознанно приложила руку к груди, всё ещё помня те чувства, которые разрывали душу на части.
– Это удивительно, – улыбнулась богиня. – Ваша с Шаном связь оказалась настолько прочной, что начала восстанавливаться буквально сразу же. И если бы ты осталась на Сарибэль, всё случилось бы куда быстрее. Теперь-то я поняла, почему отец настаивал на переселении тебя в другой мир. Он догадался, что ваши души и сердца будут сопротивляться. А единственный шанс замедлить воссоединение – это разделить вас мирами. Более того, как ты догадалась, всё это время ты жила в Сером мире, где магии практически не осталось. Это тоже поспособствовало замедлению.
– Но за что? Ведь это так больно! – хрипло сказала я, вновь почувствовав обиду.
– Знаю, милая. И мне очень жаль, правда. Но Шану было в десятки раз сложнее. Ведь он куда более могущественен, чем ты, и его боль была многократно усилена твоей. Он тоже за всё своё новое воплощение ни разу не испытал ничего, кроме простой привязанности и симпатии. А когда к нему вернулась память, так и вовсе почти разучился чувствовать… Это стало для нас сигналом, что пора тебя возвращать, но случилось невероятное – за всё это время, Саши была первой, кто подошёл для обмена. Поэтому, как только подвернулся удобный момент, я вас поменяла местами. Ждать дольше уже было просто опасно. Брат превращался в настоящего жестокого монстра, не знающего жалости и сострадания. Он чуть-чуть оттаял, когда появилась Сашия, видимо, неосознанно почувствовав, что вскоре она станет тобой. Но девушка оттолкнула его.
– А её изнасилование и беременность – твоих рук дело? – нахмурилась я.
Но вместо ожидаемой реакции – обиды, гнева или смущения, Сариб расхохоталась.
– Да уж, вот уж правду говорят: «два сапога – пара», – но видя, что я не понимаю, пояснила: – Шан задал мне тот же вопрос. И, как и ему, я отвечу: нет. Я не вмешиваюсь в судьбы своих созданий. Я только забочусь о самом мире и гармонии в нём. Но именно ребёнок стал той нитью, что накрепко связала вас с Сашией. Насколько она не желала его, настолько ты о нём мечтала.
– А покушения?
– Нет, я же сказала. И уж тем более я не стала бы подстраивать ничего подобного, ведь ты – это жизнь моего брата, – нетерпеливо взмахнула она рукой. – Я уже сказала ему, что нужно искать ответ в прошлом Дар-Са-Ран.
– Я тоже так подумала, – сказала я, а потом добавила: – В начале. Но теперь… не уверена.
– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурилась Сари.
– Только то, что тебе следует внимательнее присмотреться к твоему детищу. Шан отказался верить в факты, но, как бы смешно это ни было, все мои предыдущие жизни научили меня одному – верить интуиции. А она говорит мне, что что-то назревает.
– Что именно? – еще больше помрачнела богиня.
Но что-то внутри меня начало сопротивляться желанию рассказать богине об Инферно и Хаосе. А интуиции, как только что сказала, я привыкла доверять. Поэтому просто пожав плечами, решила отделаться общей фразой:
– Если бы знала, так прямо бы и сказала. Просто… Просто будь на чеку.
– Странное предостережение от девушки, которая ещё совсем недавно даже не знала кто она…
– Верно. Но и молчать в моём случае было бы глупо.
– Хорошо, я последую твоему совету. А ты тогда последуй моему – не сердись на брата, когда вернёшься к нему.
– И не думала, – улыбнулась я. – Мы и так были наказаны достаточно, чтобы продолжать и дальше в том же дуxе. Я просто хочу быть счaстливoй, хочу cвою сeмью.
– Вы оба заcлужили это, – кивнула Сари и взмахнула рукой. – Ну, тeбе поpа возвращаться.
И на меня вновь накатила темнота…
***
Я открыла глаза и встретилась со встревоженным взглядом невероятных зелёных глаз. И пусть я всего мгновение назад была рядом с ним, пусть прошедшие два месяца видела его каждый день, но теперь-то всё было иначе. Я смотрела на него совершенно другими глазами, я чувствовала совершенно иначе. Более глубоко и сильно, настолько, что кружилась голова. Чувства моего самого первого воплощения смешались с чувствами нынешнего, и я не смогла сдержаться. Меня переполняли эмоции, которые выплёскивались из моей души слезами.
– Айрин… – растерянно проговорил Шан, не понимая почему я плачу.
А у меня словно язык закостенел. Я только и могла, что счастливо улыбаться и плакать.
– Малышка, что случилось? – встревоженно допытывался мужчина. Он подхватил меня на руки и вместе со мной сел в широкое кресло. – Почему ты плачешь? Я сделал тебе больно?
Я помотала головой, боясь оторвать от него взгляд, и прижалась ещё теснее. Мне всё казалось, что если я хотя бы моргну или чуть ослаблю объятья, то он исчезнет из моей жизни, как тогда, много-много лет назад. Знаю, что он страдал не меньше, чем я, но мне казалось, что мой страх куда сильнее.
Мои ответы и действия совершенно не успокоили Шанрэла, а как раз наоборот. Он с каждой минутой мрачнел всё больше, пока серьёзным и властным тоном не потребовал:
– Айрин, в чём дело? Говори, пожалуйста, правду.
И я сказала:
– Я вернулась.
– Что? – переспросил он, немного отстраняясь, чтобы видеть моё лицо.
– Я вернулась к тебе, любимый.
В голове был кавардак. Мысли путались, стремясь вырваться наружу первыми и первыми же быть озвученными. У меня от волнения пересохло во рту, и было трудно дышать. Хотелось так много ему рассказать, всё-всё, что со мной приключилось, показать, как сильно я его люблю, как долго его ждала, как тосковала… Рассказать, чем занималась всё это время и узнать о его жизни. Теперь всё то, что он мне уже рассказывал предстало несколько в другом свете и мне хотелось узнать подробности, задавать вопросы, о которых раньше я бы просто не додумалась.
Чтобы чуть-чуть успокоиться и привести мысли в порядок, я прикрыла глаза рукой и досчитала до десяти. А когда открыла… первое, что бросилось в глаза – было кольцо-оберег, подаренное мне Шаном не так давно, как символ нашего союза. И раньше я думала, что будущего, а на самом деле оказалось… вечного.
Словно сообразив, что я думаю о нём, центральный синий камень засветился, вызвав у меня невольную улыбку.
А вот Шан не улыбался. Он, казалось, даже не дышал, переводя с меня на кольцо и обратно сначала озадаченный взгляд, потом тревожный, а за ним ошеломлённый. А потом, как будто атомная бомба взорвалась у меня внутри – так сильно полыхнули во мне его чувства, пришедшие через нашу обережную связь: неверие, радость, любовь, боль, мука, стыд, отчаяние, надежда и нежность…
И я не выдержала, подалась к нему и ласково поцеловала в плотно сжатые губы, сейчас такие бледные, словно вырубленные из мрамора.
– Я вернулась, – в третий раз повторила и услышала судорожный вздох.
– Айрин… – хрипло и тихо проговорил он, едва уловимо касаясь моей щеки. В его глазах зажглось понимание… – Моя Айрин.
– Твоя, – тут же отозвалась я и лукаво глянув, добавила: – Такая, какая есть, была и буду, потому что люблю тебя, своего единственного, для которого была рождена.
Вновь прозвучавшая клятва приятно согрела изнутри, а кольцо отозвалось лёгким покалыванием.
– Золотце моё, я… – его голос сорвался, но взгляд сказал всё, а оберег усилил эффект.
– Не нужно, Шан, – улыбнулась я. – Всё, что было, то – прошло. Оставим прошлое прошлому, особенно обиды, ладно? – он кивнул. – Это удивительно, но ты выглядишь именно так, как я тебя представляла в самое первое воплощение: светлые волосы, зелёные глаза, мужественные черты лица… Скажи, это твой настоящий облик? Или воплощения?
– И то, и другое, – улыбнулся он. – Если бы мы сейчас были не на Сарибэль, а дома, то к облику добавилась бы лучистость.
– Понимаю, – кивнула я, вспомнив, как выглядела Сари.
– Это обусловлено наличием особой силы Созидания Миров. Сейчас у меня её нет – это тоже часть наказания, – продолжал объяснять Шан. – Но… – он улыбнулся и нежно поцеловал меня. – Меня это совершенно не волнует. Сила – ничто, когда нет той, ради кого хочется создать мир.
Я улыбнулась, представив, как он на самом деле создаёт прекрасный и удивительный мир, заботится о нём, растит его… Как дитя. Возможно, когда-нибудь мы и в самом деле создадим такой уголок нашего личного счастья, но не сейчас. Как бы банально это не звучало, но мне не хотелось ничего «божественного». Единственное, о чём мечтала – это спокойная жизнь с ним и нашей дочерью. Здесь, в другом мире – не важно. Главное вместе.
– Я так люблю тебя! – выдохнула я, прижавшись к нему теснее. – И так счастлива, что всё вспомнила…
– Мне даже смысла нет говорить тебе, как этому рад я, – хмыкнул мужчина в ответ.
– Но всё же мне хочется кое-что узнать.
– Что именно, сердце моё? – он чуть сильнее прижал меня к себе, заставив откинуться к нему на грудь.
– Кто ты? Или, наверное, правильно было бы сказать: кто вы? Ты, сестра, её муж…
– Нет, милая, правильно говорить, не кто вы, а кто мы. Ты – одна из нас.
– То есть? Я же полук… то есть, теперь лекан. В смысле, принадлежу с самого начала к сарибэльцам и не имею никакого отношения ко всем вам, – не поняла я. – И, признаться, даже во снах не видела себя богиней…
– Верно, но ты рождена для меня, значит – не такая, как все, особенная, – ответил Шан, но видя, что я так ничего и не поняла, начал объяснять. – Пожалуй, следует начать с самого начала, – он удобнее устроился в кресле и, словно погружаясь в воспоминания, сказал: – Ты знаешь, что наш мир не единственный в своём роде. Существуют тысячи, миллионы и миллионы тысяч таких миров. Миров, где развита магия или технический прогресс, где оба они совмещены и прекрасно сосуществуют или где нет ни того, ни другого, но есть нечто третье. Космические цивилизации, средневековые племена… их столько, что не хватит бесконечной жизни, чтобы перечислить. Но у каждого мира есть смотритель. Или смотрители. Некоторые называют их демиургами, некоторые – богами, кто-то – высшими силами или духами… И в основном, это зависит от того, каким было первое воплощение наблюдателя и, соответственно, от выбранного народом верования.
– И Сариб с Тэ’натэсом – это…
– Верно. Но и не только. Вначале они создали этот мир, а только потом уже стали наблюдателями.
– И сколько вас… хм… нас таких? – нахмурилась я, пытаясь осознать правду.
Сказать по правде, мне как-то не слишком верилось, что я вообще имела какое-то отношение к этим смотрителям-богам. Но Шан говорил так уверенно, что заподозрить его во лжи просто не получалось. Более того, он весь светился от радости и удовольствия, что наконец может всё это рассказать. И не кому-нибудь, а именно мне. Да и… разве за всё время моего с ним знакомства, он хоть раз меня обманул? В том-то и дело, что всегда говорил правду. Разве что просто где-то не договаривал, но не из-за злого умысла, а просто желая уберечь. Потому что прекрасно понимал – правда должна подаваться в строго предписанных дозах, а то может случиться нервный срыв. Да и, чего уж там, не была я раньше готова услышать эту правду. Не зря же Сариб всё это время молчала и давала мне возможность самостоятельно «вернуться».
Вернуться…
О, да! Это самое замечательное чувство на свете. Нет, во всех мирах!
Чувство, когда сидя на руках у любимого ты ощущаешь себя ДОМА.
Но я отвлеклась, поэтому постаралась сосредоточиться на словах Шана, тем более, что он как раз объяснял довольно важные вещи.
– Не так уж и много, если честно. Конечно, если сравнивать в соотношении к величине Вселенной. А так, грубо говоря, один смотритель на десять или пятнадцать миров, – улыбнулся Шан, глядя в моё ошарашенное лицо.
– Ого! – выдохнула я. – А не боитесь, что с таким количеством ответственности, порядка не будет ни в одном из миров. Вспомни поговорку о двух зайцах, – и тут же запнулась. – А, ну да… ты её не знаешь.
– Знаю, – развеселился лекан. – Она в ходу во многих мирах. Но не переживай, ничего подобного не случается. Смотрители, ведь, не следят постоянно сначала только за одни миром, потом за другим…
– А Сариб?
– О, тут всё просто. Она ещё молода и Сарибэль – её первый мир, поэтому она с ним и носится. Зато чуть позже создаст ещё один и тогда её ответственность расширится, распределится и поделится.
– Но… – я поморщилась, не до конца понимая рациональность подобного порядка. – Зачем тогда создавать миры, за которыми так сложно следить?
– Следить нужно только за молодыми мирами, родная. Как они развиваются, не идёт ли какой-то сбой, нет ли опасности вырождения жизни, угроза разрушения экологии… Да мало ли что. Потом в этом нет необходимости. Населяющие его существа больше не нуждаются в помощи богов, хотя и продолжают в них верить, видимые угрозы просчитаны и выработана наиболее приемлемая система наблюдения. Например, каждые двести лет считывать информацию… Это как уход за садом. Ты же не будешь крутиться только около одного розового куста день за днём, не обращая внимание на другие цветы? Нет, ты просто знаешь, что те или иные нуждаются в поливе через день или через два, поэтому составляешь для себя мысленный график по уходу. Так и с мирами. В этом нет ничего сложного. Для нас. Потому что мы так устроены. Мы для этого созданы.
– Созданы? – зацепилась я за странный в данном ключе смысл. – То есть и вас кто-то создал, а вы не являетесь вершиной… ну не знаю… эволюции?
– Конечно нет, – погладил он меня по щеке. – Существуют Высшие сущности…
– Которые, в последствии, тоже окажутся не наивысшими и над ними тоже будет кто-то стоять, – хмыкнула я, а потом устало потёрла виски. – Знаешь, слишком много информации. Я очень хочу всё узнать и понять, но, пожалуй, пока ещё слишком рано. Я только-только вспомнила себя…
Я запнулась и посмотрела на напрягшегося мужчину.
– Так вот, что ты мне не рассказал, да? – догадалась я. – Когда спрашивал обо мне и моей жизни на Земле, ты сказал, что тебе нужно время.
– Да, – глухо ответил он, отводя взгляд. – С моей стороны это было ничем иным, как трусостью и попыткой сбежать от правды. Ты на меня так смотрела… – он вновь посмотрел на меня и его взгляд потеплел. – Столько эмоций, такие искры нежности, что я просто не смог лишить себя этого. Знаю, это эгоистично, ведь ты как никто заслуживаешь знать правду. Но… мне так хотелось продлить счастье…
Я задумчиво смотрела на него и пыталась понять, что же именно так его пугает. Да, благодаря вернувшейся памяти, я знала, что всему виной его какой-то поступок, который вынудил его родню нас разлучить. Что-то, что даже богиня, создательница этого мира, не смогла решить. Но… я любила его. Чёрт! Да я его любила все свои прошлые жизни! Просто не понимала, что это была любовь, чувствуя лишь тоску и безысходность, потому что рядом не было того, кому эти чувства принадлежали. Неужели он думает, что после всего, что нам пришлось пережить, я откажусь от него? Неужели думает, что я смогу из-за обиды вновь обречь себя и его на страдания? Он – моя душа, моя жизнь. Это как обижаться на сердце, что оно вдруг заболело…
Внутри разлилось такое тепло, что я даже зажмурилась от удовольствия. Это чувство было в тысячи раз сильнее ничтожной обиды, которая когда-то жила в моём сердце. И большая часть этого тепла принадлежала нашей дочери, которая всеми возможными способами сейчас пыталась показать мне, как она счастлива, что мы вместе, как ей нравится наша связь и как тепло ей от нашей любви.
– Шан, – тихо позвала я его, обеими руками зарываясь в его густые кудри и разворачивая лицом ко мне. – Я люблю тебя. Слышишь? И мне не важно, что было раньше. От того, станет ли мне известна причина твоего поступка, моя любовь не уменьшится и точно не исчезнет. Я слишком долго была вдали от тебя, чтобы лелеять обиду. Ты сам, сказал, что я – особенная. Так поверь мне, что особенность заключается в моей искренней любви. Знаю, прошлое слишком сильно держит тебя, но я подожду, пока ты решишься рассказать мне всё. Не потому, что это нужно мне, а потому что в первую очередь это нужно тебе. Ты должен выговориться, и только тогда из твоих глаз уйдёт печаль и…
– Страх, – закончил он за меня. – Я больше всего на свете боюсь вновь тебя потерять, Айрин. Веришь, мне было безразлично, вспомнишь ты когда-нибудь всё или нет. Звучит ужасно, знаю, но мне было достаточно того, что ты рядом. И я сделал бы всё, что от меня зависело, и даже больше, лишь бы знать, что ты со мной. Я бы пошёл на обман, привязал бы тебя к себе обязательствами, шантажом… – Шан говорил отрывисто, а в глазах сверкали маленькие молнии, доказывающие, что он говорит правду и ни капли не шутит. – Я не принц из сказки, я очень жестокий и беспринципный собственник. И добился бы тебя любой ценой…
Он смотрел испытующе, видимо, ожидая найти в моих глазах страх или неверие… А может и ужас. Но вместо этого я едва могла сдерживать смех. Возможно, любой другой на моём месте и впечатлился… вернее не так, поверил бы и проникся… И раньше я бы именно так и отреагировала. Ведь тяжело узнать, что твой любимый готов был посадить тебя на поводок всеми возможными способами. Вот только это было раньше. Да и не факт, что именно так бы отреагировала. Я знала и знаю, что Шан не пушистый белый котёнок – он сильный и матёрый тигр, в глазах которого я видела столько тепла, сколько не получала даже от многочисленных родных. Многие скажут, что наша связь – это не любовь, а обязанность, безвыходное притяжение. Да, это так. Но я его люблю. Любила его с самого начала. Не потому, что он мне предназначен, а потому что сначала влюбилась в чувство, которое он будил во мне, потом в его образ, который вырисовывался у меня в голове, когда я мечтала о нём. Я пронесла сквозь другие жизни тоску, разрывающую сердце. И только в этой жизни, ничего не понимая, запутавшись и испытывая постоянный страх разоблачения, поняла, что такое настоящая любовь. И искренне полюбила его именно как Ира, девушка с Земли. Как и он меня. Ведь проявил он заботу и нежность не к своей возлюбленной, а к растерянной и испуганной девчонке, непонятно как оказавшейся в чужом мире и чужом беременном теле.
– Ну что ж, собственник, – вздохнула я, пряча глаза, чтобы он не увидел довольного блеска. – Тогда и ты послушай меня, – и когда он напрягся, я посмотрела ему в глаза и с довольной улыбкой сказала: – Я не кисейная принцесса, готовая преданно верить в верность до гроба только за красивые глаза. Я жестокая и беспринципная собственница. И порву на тряпочки любую, на кого ты посмотришь хотя бы с каким-нибудь интересом. Даже гастрономическим.
Он долго на меня смотрел, а потом захохотал так, что слёзы на глазах выступили. А я лишь пожала плечами, наблюдая за веселящимся леканом. Ну, а что? Ему можно тут из себя терминатора строить, а мне нельзя? Можно подумать я не слышала рассказов слуг о страшном хозяине, который с моим появлением в этом мире резко изменился до неузнаваемости. И уж точно я не забыла слова его сестры о том, в кого именно превращался мой любимый, находясь вдали от меня.
Но, как я это уже сказала, всё прошлое – осталось в прошлом.
Не раздумывая больше ни секунды, я подалась вперёд и поцеловала его со всей страстью и любовью, бурлившими внутри. В этот раз он не стал ни отстраняться, ни задавать вопросов, ни действовать нежно и неторопливо. В нём пылала та же жажда, что и во мне, поэтому движения его были напористыми и жадными. Он аккуратно, но довольно резко приподнял меня и усадил лицом к себе, разведя мои колени в стороны и задрав подол платья. Моё тело тут же выгнулось дугой, ощутив его тёплые руки на обнажившихся бёдрах.
Поцелуй стал куда настойчивее, а ласки ещё более откровенными. Мы оба плавились в наших ощущениях, усиленных действиями оберегов и той связью, что установилась между нами благодаря обряду. С губ то и дело срывались стоны, а перед глазами мелькали звёзды, которые с каждым умелым движением моего мужчины становились всё ближе, пока реальность не взорвалась и не осыпалась на мир сокрушительным звездопадом…
Но мне не дали даже отдышаться. Шан порывисто встал с кресла, держа меня на руках так, словно я ничего не весила, и стремительно подошёл к кровати. Платье разлетелось на два кусочка и моей обнажённой кожи коснулся холодный шёлк постельного белья.
– Люблю тебя! – выдохнул он мне в губы, сминая их в жадном поцелуе. – Люблю тебя так сильно, что всё внутри болит, когда у меня нет возможности касаться тебя.
Его руки тут же принялись блуждать по моему телу, а я вновь потерялась в невероятном наслаждении. Между нами не существовало границ или недопонимания. Не было запретов и стеснения… Мне казалось, что наши тела знали друг друга вечно, задолго до того, как мы сами это осознали. Я точно чувствовала, где именно следует коснуться моего мужчину, чтобы его дыхание тут же сбилось, а тело покрылось мурашками. Я знала, как и куда следует его поцеловать, чтобы из его груди вырвался стон удовольствия. Мы были созданы друг для друга!
Не знаю, сколько прошло времени, пока не пришло взаимное насыщение, но мне это время показалось прекрасной вечностью. Мы лежали на кровати, сплетённые в объятьях и просто молча наслаждались поселившимся в душах покоем.
– Люблю тебя, – выдохнула я и прижалась к его ещё влажному телу чуть сильнее.
– А я тебя, – поцеловал он меня в макушку. – Но с подобным времяпрепровождением стоит немного повременить. Мне показалось, или я почувствовал в какой-то момент возмущение нашей малышки?
– Было такое, – весело хихикнула я. – Ей тоже захотелось внимания.
– Какая маленькая вредина у нас растёт, – ласково проговорил Шан, кладя руку мне на живот. В неё тут же кое-кто стукнул ножкой, в знак протеста. – Что, не вредина? А кто тогда?
– Очень умненькая и смышлёная девочка, да? – подсказала я явно задумавшейся дочери.
В ответ нам пришло её полное удовлетворение таким прозвищем и малышка успокоилась.
А супруг весело хмыкнул.
– Интересно, что же из тебя вырастет? – задумчиво проговорил он.
– То есть? – не поняла я, даже голову не поленилась приподнять, чтобы взглянуть ему в глаза.
– Ну, наша девочка, ведь, не совсем обычная леканша.
– Это потому что она должна была стать полукровкой, а родится чистокровной?
– Нет, родная. Помнишь, при нашей первой встрече ты потеряла сознание?
– Я помню, что при тебе теряла сознание с завидной регулярностью, – хмыкнула я, но тут же добавила: – Но, в целом, да, помню.
Как раз тогда я второй раз попала в страшное «ничто», где не только поговорила с Сашией, но ещё и получила все её воспоминания. Ужасный момент в жизни, надо признать…
– Так вот, это был не просто обморок, скорее больше похоже было на… сон. Долгий, беспробудный сон. Словно навеянный кем-то.
– Кома, – поправила я его. – На Земле такое состояние называлось комой. Из которой самостоятельно выйти практически было невозможно.
– Да, – он кивнул. – И я решился на безрассудный поступок. Тогда ещё никто не знал, кем же ты являешься на самом деле, тем более, я. Но уже всё внутри замирало от ужаса даже от простой мысли, что я иеггжб могу тебя потерять. Я всё чувствовал на уровне инстинктов, сам себе поражаясь. Но факт был в том, что стоило на миг задуматься, как перед глазами появлялись твои глаза. Именно твои, хоть в тот момент ты и была больше похожа на Сашию. Но за всем этим я видел тебя. Сейчас-то я понимаю, что так интуитивно чувствовал в тебе свою пару, но на тот момент мои же собственные чувства и реакции здорово пугали. И глядя на такую тихую, ранимую и беззащитную тебя, медленно сходил с ума от бессилия. Вот тогда-то мне и пришла в голову идея. Вернее, она была навеяна советом Гэниран. Пусть я лишён своей истинной силы, пока нахожусь здесь, да ещё и в этом воплощении, но всё равно являюсь собой. И кровь у меня сильно отличается от той, что должна бежать по венам простого лекана.
– Ты напоил меня своей кровью?
– Всего парой капель, но они сделали своё дело – ты очнулась. И наша дочь тоже, – вздохнул Шан, зарываясь носом в мои волосы.
– То есть именно твоя кровь сделала привязку? И кем девочка теперь будет? Не леканом, а кем-то ещё?
– Леканом для Сарибэль. Как и я, как и ты. Но по сути – больше полукровкой, потому что часть моих способностей и особенностей ей точно передалась, – я услышала улыбку в его голосе. – Можно ожидать от нашей малышки в будущем больших свершений. Да это было понятно и так, учитывая все обстоятельства.
– Но почему полукровка? – не поняла я. – Оран сказал, что она взяла именно мою кровь, а не Сашину. Не понимаю, конечно, как такое возможно, но это его слова. Мол, как будто ждала именно моего прихода. А если она взяла мою кровь, то тогда не может быть полукровкой…
– Нет, думаю, что Оран говорил это образно. Имея ввиду, что она приняла и взяла себе твою сущность. Даже, вполне возможно, черты лица и прочее. А вот кровь у неё Сашина, иначе как бы она тогда росла и развивалась все эти восемь месяцев до тебя?
– Я вообще, если честно, не понимаю, как такое возможно, – призналась я. – По словам лекаря, да и из Сашиных воспоминаний, у меня создалось впечатление, что ребёнка как будто не было. Живот просто себе рос и всё… А потом – оп! – и я понимаю, что не только оказалась в другом мире, но ещё и беременна, ах да, на последних сроках. И малышка начинает подавать признаки активности. Более того, у неё настолько развито сознание, что она может общаться со мной, а иногда и с тобой… Но ещё нерождённые младенцы так не делают. Да и маленькие дети, в целом, – тоже.
– Любимая, – Шанрэл ласково провёл рукой по моей щеке. – Это было невозможно в Сером мире. Это частично возможно на Сарибэль. Но ты опять не учитываешь то, кто я есть на самом деле. А среди таких, как я и ты, возможно почти всё.
– И что, разговаривающие до рождения дети – это у вас норма? – скептически посмотрела я на него. – Что-то сомнительно.
– Не норма, но и не невероятное исключение. Скажем, ты научилась очень чётко понимать нашу дочь. Другие обычно не столь проницательны, поэтому ментальная активность ребёнка не столь обширна. Что же касается кокона, то тут и для меня это стало немалым сюрпризом. Но мне кажется, что сделано это было не просто так.
– Вот это-то меня как раз больше всего и пугает. Наша дочь слишком особенная, даже для демиургов. А уж для Сарибэль и подавно. И эти покушения, – я вздохнула. – Почему у меня уверенность, что охотятся за моей малышкой? Откуда этому мастеру, кем бы он ни был, стало о ней известно? И неужели моё ужаснейшее предположение об Инферно окажется правдой?
– Тише, Айрин, – мужчина успокаивающе провёл по моей спине рукой. – Тебе нельзя волноваться.
– А быть спокойной у меня просто не получается, – тихо призналась я. – Я боюсь…
– Не стоит, родная. Я не позволю никому причинить тебе вред. И ради вашей безопасности пойду на многое.
Я лишь тяжело вздохнула и теснее прижалась к супругу. Было так хорошо и спокойно в его объятьях, что можно было на миг представить полную идиллию. Что за нами никто не охотится, что этому миру не угрожает полное и ужасное уничтожение, что нет никакого мастера и нет Инферно…
Представляя себе всё это, я сама не заметила, как уснула.
Шанрэл
Когда Айрин, наконец, успокоилась и заснула, Шан позволил себе расслабиться. Минутную слабость, так необходимую ему, чтобы следующий шаг сделать с прямой спиной и уверенной походкой. Свершилось то, о чём он и не смел мечтать – любимая мало того, что всё вспомнила, так ещё и не затаила обиду. Хотя любая бы на её месте стёрла его в порошок и была бы при этом права. Ведь он так виноват перед ней. Перед ними. Пять веков их счастья было потеряно из-за его непомерных амбиций и желания поиграть во всесильного бога. А на деле – его обвели вокруг пальца, как какого-то сосунка. А потом и вовсе едва не подставили. Хорошо хоть на это ума хватило…
Шан перекатился на спину и вздохнул.
И вот сейчас, он обещает супруге, что всё будет хорошо… Да, он пойдёт на многое, чтобы этого добиться, вот только уверенности пока нет. И дело тут даже не в отсутствии силы. Сари права говоря, что в мире не может жить настолько сильное живое существо, потому что это моментально нарушит баланс. Равновесие. И все оглянуться не успеют, как по миру расплодятся полчища нежити и нечисти, какой-нибудь магический источник иссохнет или ещё что. Равновесие – это одна из самых великих и древнейших Высших сущностей Вселенной. И её власть и сила настолько велика, что сопротивляться просто невозможно. Оно уравновешивает всё. Абсолютно. Это только со стороны кажется, что вот, в мире столько зла, а добра практически не осталось. Это не так. Просто зло заметить всегда проще, а добро зачастую воспринимается, как должное и остаётся незамеченным. Но оно есть…
Поэтому решить свои проблемы он должен сам, как простой лекан. А для этого нужна зацепка. Хоть какая-то…
Вздохнув ещё раз, Шан осторожно высвободился из объятий любимой, накинул халат и сел в кресло. Предстояло много работы, но уходить пока не хотелось. Он молча сидел и просто смотрел на неё спящую, старался запомнить каждый момент, каждый жест… Как она трогательно подложила ладошку под щёку. Как второй обняла большой живот, словно защищала малышку даже во сне. Как улыбнулась и мучительно сладко вздохнула…
Из приятного созерцания спящей супруги его вывел очень громкий и настойчивый стук в дверь. Айрин тут же проснулась и испуганно подскочила на кровати, закутавшись в одеяло по самые уши.
Шан молнией метнулся к двери, желая перегрызть глотку идиоту, который посмел так тарабанить. Но тут же забыл об этом, стоило увидеть встревоженное лицо дворецкого, который вообще-то никогда не покидал своего любимого поста вблизи холла.
– Что случилось? – сразу же спросил лекан, понимая, что только нечто необычное могло вынудить его так поступить.
– Господин, прошу прощения за столь варварское вмешательство, но…
– Ближе к делу!
– Но вокруг замка появилась огненная стена!
– ЧТО?!
Шанрэл тут же, не раздумывая, вернулся в комнату и резким движением распахнул плотные занавеси, служившие защитой от слишком раннего солнца и коварной луны, так и норовивших потревожить сон хозяев комнаты. Вот и в этот раз они сослужили свою службу, полностью обезопасив хозяев от того, что творилось снаружи.
