Текст книги "Этот обыкновенный загадочный дельфин"

Автор книги: Александр Супин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Примерно 50 миллионов лет назад уже появились животные, напоминающие современных китов и дельфинов, – об этом говорят найденные их окаменелые останки. Их называют древними китами, или археоцетами (по-латыни Archaeoceti – древние киты). Археоцеты были довольно крупными, уже полностью водными животными и, кстати, плотоядными – так же, как современные киты и дельфины. Но все же они еще довольно значительно отличались от китов и дельфинов – наших современников. Эти животные давно вымерли. А немного позже, примерно 25 миллионов лет назад (ничего себе «немного» – скажете вы; но у палеонтологии – науки об ископаемых животных – свой масштаб времени), появились уже китообразные, довольно похожие на теперешних. От них-то и произошли все современные киты и дельфины.

Граница между сушей и водой давно уже отделила китообразных от других групп млекопитающих животных, которые эволюционировали на суше, так что весь последующий долгий путь эволюционного развития эти две ветви проделали независимо друг от друга, каждая сама по себе. Стоит ли после этого удивляться, что дельфины так непохожи на наземных животных? Причем это несходство касается не только тех особенностей строения и функций их тела, которые непосредственно связаны с адаптацией к водному образу жизни. Очень во многом дельфины совершенно непохожи на нас. Но иначе и быть не может: десятки миллионов лет самостоятельной эволюции не могли не дать такого результата.

Для особо любопытных и дотошных любителей точных сведений привожу полную родословную дельфинов, то есть их систематическое положение в животном мире, от самых крупных подразделений ко все более и более мелким (такие подразделения, систематизирующие все живые организмы, специалисты называют таксонами). Итак:

Царство животных. Тип хордовых. Подтип позвоночных. Класс млекопитающих. Подкласс плацентарных млекопитающих. До сих пор родословные дельфинов и человека совпадают; дальше они разнятся: человек принадлежит отряду приматов, а дельфины – отряду китообразных. Подотряд зубатых китов. Семейства дельфиновых, нарваловых, платанистовых и еще с полдюжины других.

Глава четвертая
Где найти дельфина?

Где начало того конца, которым оканчивается начало?

Козьма Прутков

Экспедиция наша работала в глубине амазонской сельвы, и изучение обитателя местных рек, амазонского речного дельфина, было одной из главных наших задач. Но поймать дельфина для исследований нам, не знавшим многих особенностей этих рек, оказалось не так просто. После нескольких неудачных попыток нам порекомендовали обратиться за помощью к лучшему местному рыбаку Рикардо. У него и нужные снасти есть, и повадки всей местной водной живности он прекрасно знает.

– Поймать дельфина можно, синьоры, – обнадежил нас Рикардо, – но в это время года трудно. Все дельфины ушли в лес.

– ????

Представить себе дельфина, сидящего на ветке дерева или мирно отдыхающего на тенистой лужайке, – нет, к этому мы явно не были готовы. Но Рикардо и не думал шутить. Все объяснялось очень просто. В сезон дождей уровень воды в Амазонке и ее притоках поднимается на добрый десяток метров, и вода заливает обширные лесные пространства. Обитающая в реке рыба рассеивается по всей этой огромной территории, а вслед за рыбой уходят из основного русла реки в затопленный лес и речные дельфины. Нимало не смущаясь тем, что плавать им приходится, пробираясь между стволами и ветвями деревьев, они успешно охотятся там в течение всего дождливого сезона, а когда уровень воды начинает падать, спокойно возвращаются в основное речное русло.

Забегая вперед, скажу, что с помощью Рикардо дельфина мы все же поймали и успешно с ним поработали, а закончив работу, выпустили обратно в реку. Тем самым, кстати, немало повеселили жителей ближайшей деревни; они от души потешались над глупыми учеными: уж если поймали дельфина, так надо было и съесть его с аппетитом, зачем же выпускать обратно? Но речь сейчас пойдет не об этом. Эта глава о том, где обитают киты и дельфины.

Если сказать коротко – то везде, где есть вода. Это не означает, конечно, что, заглянув в ближайший пруд или речку, обязательно увидишь там кита или дельфина: им там просто неоткуда взяться. Имеется в виду, что китообразные освоили самые разнообразные водные места обитания. Тот или иной вид этих животных можно встретить практически в любом океане и любом море. Правда, это относится лишь к настоящим морям, тем, которые являются частью Мирового океана, то есть сообщаются между собой, а не к большим озерам, которые иногда тоже называют морями – например, Каспийское. Поскольку киты и дельфины обитают только в воде, они не могут заплыть в такие внутренние моря-озера, со всех сторон окруженные сушей. Но в настоящих морях киты и дельфины обязательно есть. Одни из них живут в теплых тропических водах, другие – например, нарвал или дельфин-белуха – предпочитают холодные северные моря и спокойно плавают между льдинами и под ними. Есть дельфины, которые уютно себя чувствуют только на безбрежных океанских просторах.

И в реках дельфины тоже живут. Амазонский речной дельфин, о котором была речь в начале этой главы, – один из них. Правда, они далеко не во всех реках обитают, но это тоже понятно. Ведь речные дельфины приспособлены для жизни только в речной пресной воде, а в море они чувствуют себя неуютно и жить там не могут. Поэтому переселиться из бассейна одной реки в бассейн другой (если это не притоки другой реки, а большие реки, впадающие в море) – неразрешимая задача для речного дельфина: ни по суше, ни по морю он перебраться из одной реки в другую не может. В тех реках, куда судьба занесла дельфиньих предков в незапамятные времена, дельфины и живут. В основном это теплые реки Индии, Юго-Восточной Азии и Южной Америки. А в Волге, Москве-реке или Енисее этих животных, к сожалению, не найти.

Даже в озерах – не во всех, конечно, а лишь в немногих – можно найти дельфинов. Это, например, уникальный китайский озерный дельфин. Как и когда угораздило его предков попасть в небольшие озера на территории современного Китая – трудно сказать. Ясно, что когда-то эти озера были частью намного более обширных водных пространств, но потом оказались отрезанными от них, а обитавшие там дельфины и все их последующие поколения на многие миллионы лет остались в этих озерах-ловушках. И ничего, прекрасно дожили до наших дней.

Так же, как отличаются водоемы, в которых обитают разные виды китов и дельфинов, разнообразны их поведение, способы добывания пищи. Есть дельфины, которые всю жизнь проводят в непрерывном и быстром движении в бескрайних океанских просторах; форма их тела особенно обтекаема, как у сверхзвукового самолета. А есть виды, предпочитающие относительно неторопливую жизнь в прибрежных зонах океанов и морей (уж если сравнивать форму тела с самолетами, то им под стать тучный аэробус, не очень быстрый, но удобный).

Есть виды, которые добывают себе пропитание, охотясь на рыбу в толще воды, а есть такие, которые ищут пригодную в пищу живность, роясь в песке и иле на морском или речном дне. У дельфина-афалины челюсти умеренно длинные и снабжены острыми шиповидными зубами; такой инструмент очень подходит, чтобы схватить и не выпустить скользкую верткую рыбешку. У белухи челюсти намного короче, и цапнуть ими проплывающую мимо рыбку не так удобно, но белуха и не пытается это делать. Форма ее пасти такова, что отлично может работать как всасывающий насос: одно движение языка – и проплывающая мимо пасти рыбка втянута в рот с порцией воды. А у многих речных дельфинов, которые добывают пищу на дне реки, челюсти превратились в длиннющий пинцет. Схватить и удержать им более или менее крупную рыбу тоже не слишком удобно: такой длинный пинцет невозможно сжать достаточно сильно, он сможет схватить добычу, но не сможет ее удержать. А вот чтобы достать из ила всякую пригодную в пищу мелочь – червяков, моллюсков, да и мелкую рыбешку, такая челюсть-пинцет необходима.

Все это разнообразие форм, способов питания, приспособленность к самым разным условиям жизни и позволили китам и дельфинам освоить водные пространства буквально всего мира. Там, где не могут существовать одни виды, прекрасно себя чувствуют другие.

Так что на вопрос, где можно найти дельфина, можно смело отвечать: везде. Даже в лесу.

Глава пятая
Давайте жить дружно!

Если хочешь быть счастливым, будь им.

Козьма Прутков

В основном мы разобрались, кто такие дельфины, откуда они появились и где живут. Как видите, происхождение их вовсе не связано ни с инопланетными цивилизациями, ни с прочей мистической чепухой: они самые что ни на есть наши, земные существа и появились вполне естественным эволюционным путем, как и все остальные живые существа на Земле. А теперь самое время вернуться к вопросу о том, почему именно дельфины удостоились особого внимания людей. И ответ на этот вопрос надо начинать не с последних научных открытий об их удивительных способностях. Ведь дельфины обратили на себя внимание еще задолго до того, как ими специально заинтересовались ученые и вообще стало известно хотя бы в общих чертах, что это за животные и что они собой представляют. Значит, ответ на наш вопрос нужно искать прежде всего в том, что само бросается в глаза. А к научным открытиям мы еще вернемся.

Что же в дельфинах наиболее необычно и примечательно? Конечно, особенности их поведения. И прежде всего удивительная, не встречающаяся ни у каких других диких животных контактность по отношению к человеку.

Встречи дельфинов с людьми нередки с тех пор, как человек стал осваивать водные просторы. И встречи эти всегда происходили и могут происходить только в родной для дельфинов среде, в воде. Ведь на сушу они, как уже говорилось, никогда не выходят. А вот человек нередко оказывается в чуждой для него водной стихии. Рыбак, плывущий в лодке по морю; ныряльщик – охотник за кораллами или жемчугом; водолаз или аквалангист, опустившийся под воду; человек, потерпевший кораблекрушение и плывущий на спасательном плотике; наконец, просто купальщик, отплывший подальше от берега, – в таких и во множестве других подобных случаев находящийся в воде человек может вдруг встретиться с дельфином.

Человек в воде – существо довольно беспомощное, неуклюжее и практически беззащитное, даже если он и неплохой пловец. Ведь наше тело приспособлено для передвижения по суше, а не по воде. Дельфин же – сильное, стремительное, подвижное животное в своей родной среде обитания, к которой он прекрасно приспособлен. При таком заведомом неравенстве сил и возможностей любое столкновение, любой конфликт дельфина с человеком неминуемо кончился бы для последнего самым печальным образом. Если бы такой конфликт возник. Но он никогда не возникает!

За всю многовековую историю встреч человека с дельфинами не было отмечено случая, чтобы животное умышленно напало на человека, преднамеренно причинило ему вред. Дельфины никогда не проявляли агрессивности по отношению к человеку.

Может быть, дельфин – существо вообще абсолютно миролюбивое, и агрессивность ему в принципе не свойственна? Или он просто беззащитен, способен лишь остерегаться других, но не нападать? Вот уж нет! Дельфин – животное сильное, прекрасно вооруженное и способное не только при необходимости постоять за себя, но и подчас проявить отнюдь не ангельский характер.

Каждый, кому приходилось видеть раскрытую дельфинью пасть, не мог не проникнуться уважением к этому орудию из пары длинных челюстей (не хуже, чем у крокодила), снабженных несколькими десятками острых шиповидных зубов. Правда, главное назначение этих зубастых челюстей – не кусаться, а хватать и удерживать рыбу, на которую дельфины охотятся. Но при необходимости животное использует свои зубы и для других, далеко не мирных целей, например в драках со своими собратьями по стае. Да, бывает и такое, и нередко, хотя это не совсем согласуется с изображаемым иногда идеальным образом дельфина как рафинированного интеллигента животного мира. Почти у всех дельфинов на спине и на хвостовом стебле можно увидеть характерные белые шрамы – ряды параллельных царапин, как будто кто-то провел по коже большим гребнем с острыми зубьями, и не один раз, а много. Это следы дельфиньих зубов, свидетельство схваток, в которых животные выясняли свои взаимоотношения друг с другом, увы, не самым джентльменским способом.

Но когда дерутся между собой особи, примерно равные по величине, силе и проворству, это еще полбеды. Куда хуже было бы, вздумай дельфин таким же способом «погладить» своими острыми зубами оказавшегося в воде человека. Тогда беды не миновать. Но этого никогда не происходит.

Однако оружием для дельфина служат не только его зубы. Гораздо страшнее и эффективнее другое средство защиты и нападения, которым он располагает: это своего рода таран. Его длинные челюсти вытянуты так, что образуют своеобразный твердый клюв (рострум). Что произойдет, если дельфин, масса которого составляет сотни килограммов, разогнавшись до скорости 20–30 километров в час (а чтобы набрать такую скорость, дельфину нужно всего несколько секунд), ударит своего врага этим тараном? Нетрудно представить себе, что такой удар может быть поистине страшен: ведь вся энергия разогнавшегося массивного тела оказывается сосредоточенной в ударе узким клювом-рострумом. Ни одно живое существо, соизмеримое с дельфином по массе и размерам или даже более крупное, не может устоять против такого сокрушительного удара. По крайней мере, с главными своими врагами – крупными акулами – дельфины расправляются именно таким способом, причем быстро и беспощадно. Одного, в крайнем случае нескольких ударов бывает достаточно, чтобы оглушенная акула замерла неподвижно и… стала тонуть. Ведь у них нет плавательного пузыря, с помощью которого рыбы регулируют свое движение в воде. А отсутствие у акулы жаберных крышек приводит к тому, что она должна непрерывно двигаться, чтобы не задохнуться, так как только при движении встречный поток воды омывает ее жабры, доставляя необходимое количество кислорода. Даже если удары дельфинов не убьют акулу сразу, но, оглушенная ударами, замершая неподвижно, она обречена на гибель.

Бывает, что дельфины используют свой таран не только против врагов, но и в междоусобных схватках. Это, правда, происходит нечасто: только тогда, когда кто-то из них грубо нарушает строгие правила взаимоотношений в стае и когда зубы оказались недостаточно действенным средством для выяснения отношений и наведения порядка. Драки с ударами тараном – это очень серьезно, тут возможен любой, даже смертельный исход. До сих пор помню трагедию, произошедшую в одном из дельфинариев, увы, целиком и полностью по вине людей. Правда, в их оправдание можно сказать, что было это много лет назад, когда о дельфинах, об особенностях их поведения и взаимоотношений знали еще очень мало. В бассейн, в котором уже несколько месяцев жил самец с двумя самками, поместили еще одного самца, намного более крупного и сильного. В дельфиньих стаях, как и у многих других животных, существует закон владений: тот, кто обжил территорию раньше, тот и главнее, тот вожак стаи, а новичок, если появится здесь, должен занять подчиненное положение. Но существует и другой закон: вожаком обычно бывает более крупный и более сильный самец, чтобы выполнять непростые обязанности ведущего. В естественных условиях конфликт обычно не происходит: новый вожак подрастает вместе с остальными членами стаи и постепенно занимает лидирующее положение. Но в случае, о котором идет речь, возник неразрешимый конфликт: один самец считал себя вожаком по праву территориальности, другой – новичок – тоже имел все основания считать себя вожаком, но уже по праву силы. Самцы не могли разобраться в ситуации, возникшей по вине людей и совершенно для них непривычной, поэтому оба страшно занервничали. А когда нервы напряжены, любой пустяк может спровоцировать беду. И она произошла. Драка вспыхнула, как взрыв, и не успел никто и глазом моргнуть, как более сильный дельфин нанес более слабому страшный удар. Тот погиб почти мгновенно, как показало потом вскрытие, от сильнейшего повреждения внутренних органов. Конечно, людям урок, оплаченный столь дорогой ценой, пошел все же впрок, и больше никогда я о таких случаях не слышал. Но трагедия произошла. И рассказал я об этой неприятной истории не только потому, что хотел о ней сообщить, но и чтобы подчеркнуть: дельфин, как и любое другое животное, даже может дать выход нешуточной агрессивности и имеет все необходимые средства для ее проявления.

И уж если бы дельфин вздумал обратить свое главное и страшное оружие против находящегося в воде человека, то можно не сомневаться: в любом случае мгновенно последовал бы трагический исход. Ведь человек не только устоять против такого удара, но даже увернуться от него не смог бы, поскольку дельфин в воде несравненно быстрее и маневреннее.

Да что уж говорить о таране. Даже хороший шлепок его хвоста мог бы обернуться для человека большими неприятностями. Так что дельфин – существо далеко не беспомощное и не безобидное.

И как ни удивительно, учитывая нрав животного, никогда не было (и, наверное, не будет) отмечено случая, чтобы дельфин преднамеренно напал на человека, целенаправленно ударил, ранил его. И это не только в открытом море, где при встрече дельфина с человеком мало что может подтолкнуть животное к агрессивным действиям. Сейчас немало их содержится в дельфинариях и океанариумах, созданных для проведения научных исследований или для зрелищных мероприятий. В таких дельфинариях сотрудникам, которые непосредственно работают с животными, приходится много времени проводить в воде, прямо в тех бассейнах или вольерах, где содержатся дельфины. А среди них там животные, не только хорошо прирученные и привыкшие к своему новому дому и к человеку. Есть и такие, которые совсем недавно попали сюда с воли, только что перенесли не слишком приятную процедуру перевозки. Каково настроение у такого животного, как оно отнесется к человеку, появившемуся в его новом водном жилище, не проявит ли дельфин агрессивности? Не опасно ли для человека войти в такой вольер, где плавает только что пойманный дельфин?

Тот, у кого есть опыт работы с этими животными, знает: неожиданностей не будет, никакого вреда дельфин не причинит. Даже в такой неблагоприятной обстановке у него никогда не возникает агрессивности по отношению к человеку.

Это не означает, конечно, что, плавая рядом с дельфином, можно не соблюдать никакой осторожности. Никогда нельзя забывать, что это крупное, сильное и очень подвижное животное. Если, проплывая рядом с человеком, дельфин просто заденет его своим жестким спинным плавником или хвостом, то вполне возможна серьезная травма, а уж синяки обеспечены почти наверняка. Но тут уж дельфин не виноват.

До сих пор помню секунды ужаса, который мы пережили, когда один из наших сотрудников, уже много лет работавший с дельфинами и прекрасно знавший, как с ними обращаться, прыгнул в вольер (естественно, надев для этого обычную маску для погружения в воду) и… вынырнул с лицом, сплошь залитым кровью, хватая ртом воздух. Несколько человек сразу же прыгнули в воду, подхватили его, помогли выбраться на берег. Что случилось? Да ничего особенного. Проплывавший дельфин взмахнул хвостом посильнее и попал жестким ребром хвостового стебля прямо по маске – а это примерно то же, что изо всей силы ударить ребром доски. Стекло маски, естественно, разлетелось вдребезги, осколок поранил нос. К счастью, на самом деле все оказалось не так страшно. Кровь скоро остановилась, рана на носу зажила, но искореженный обод маски еще долго висел у нас на самом видном месте для напоминания: дружба дружбой, но не следует забывать о разных весовых категориях дельфина и человека.

Очень опасные случаи могут возникнуть, если дельфин и человек просто в чем-то не поймут друг друга. Вину за такие недоразумения, как правило, справедливо возложить не на дельфина, а на человека, который не учел каких-то правил или особенностей поведения дельфинов. Карен Прайор в своей книге описывает характерную в своем роде ситуацию: помощник тренера прыгнул в бассейн за упущенным ведром. Дело, однако, было в том, что с этим ведром с удовольствием играла жившая там огромная косатка, которой вовсе не хотелось так скоро расставаться с неожиданно доставшейся ей игрушкой. Однако, пишет Прайор, вместо того чтобы отнять ведро у парня, она «отняла его у ведра», забрав его голову в пасть и отбуксировав помощника тренера к борту бассейна. Хотя инцидент описывается с мягким юмором, но совершенно ясно, что бедному парню было совсем не до смеха в такой ситуации. А стоит ли обвинять в этом косатку и приписывать ей агрессивные действия? Она же не стремилась сделать ничего плохого, хотела только поиграть еще немного с ведром, и откуда ей было знать, какого страха натерпелся несчастный, когда его в прямом смысле слова поставили на место.

К счастью, даже и такие случаи нечасты: обычно дельфины сами достаточно осторожны и стараются не ударить человека даже нечаянно. А уж сделать это нарочно – никогда. Даже если дельфин «не согласен» с какими-то действиями человека и намерен заявить по этому поводу свой решительный протест, он обычно делает это так, чтобы не нанести человеку серьезного вреда. Описанный выше случай с косаткой, ухватившей человека за голову, может рассматриваться как печальное недоразумение, которое к тому же в конце концов завершилось относительно благополучно (если не считать нервной встряски, которую получил бедолага). В других подобных случаях, даже в «конфликтной» ситуации, все обходится еще более мирно по той причине, что дельфин сам учитывает несопоставимость своих возможностей с возможностями человека и действует очень аккуратно. В записках тренеров можно найти, например, описание ситуации, когда из бассейна нужно было вытащить для лечения больного дельфина, который жил там вместе с ложной косаткой (это хоть и не такой гигант, как настоящая косатка, но тоже зверюшка в полтонны весом). Решив, что с ее соседом собираются делать что-то непозволительное, косатка очень аккуратно взяла зубами тренера за ногу – небольно, но крепко – и отвела его в сторонку, где и отпустила, и что примечательно, не причинив ему совершенно никакого вреда, даже не поцарапав. Столь ясный намек был, однако, понят. Следующая попытка вынуть дельфина из бассейна была сделана только после того, как косатку отделили от него перегородкой.

Но отсутствие у дельфинов агрессивности по отношению к человеку – это еще не самое удивительное. Ведь даже крупные и сильные животные не нападают на человека, если их не принуждает к этому самая крайняя необходимость и безвыходность положения. Не нападают, но спасаются бегством. Ничего не поделаешь, так уж зарекомендовал себя человек в мире животных: многие из них хорошо знают, что встреча с людьми не сулит им ничего хорошего, так что сплошь и рядом, столкнувшись с человеком, животные немедленно спасаются бегством, даже не пытаясь защитить себя в бою.

Но ведь и нападение, и бегство едины в одном: и то, и другое означает отношение к человеку, как к врагу. Редко, в самых исключительных случаях, дикие животные проявляют к человеку не враждебное, а дружественное отношение. Чтобы преодолеть враждебность или настороженность, приручить дикое животное, нужна бездна терпения, времени и сил. Даже если, не видя со стороны человека никакого вреда, животное постепенно преодолеет страх перед ним (вспомните белок, которые доверчиво берут пищу у людей из рук в лесопарках крупных городов), то все равно это еще нельзя назвать полным доверием: страх не утрачен, он только притупился или преодолен. Достаточно одного резкого движения, одной попытки обмануть доверие, и животное снова надолго станет диким, снова будет бояться людей (так что если белка в парке доверчиво подошла к вам, то это замечательно вдвойне: во-первых, потому, что это украшает нашу жизнь, а во-вторых, потому, что это означает – из множества людей, гулявших там, еще не нашлось ни одного негодяя, кто бы обманул ее доверие, попытался бы ее поймать или ударить). Настоящие же дружеские отношения между человеком и диким животным могут возникнуть только в каких-то совершенно особых обстоятельствах, и это случаи редчайшие.

Но совсем по-иному складываются отношения между людьми и дельфинами. Дельфины не только не агрессивны по отношению к людям, но они не избегают их, не относятся к людям, как к извечным врагам. Конечно, встречаясь с человеком впервые или в незнакомой обстановке, дельфины тоже относятся к нему с опаской. Но это нормальная и естественная реакция любого животного на нечто незнакомое, а значит, потенциально опасное. Первый страх проходит у дельфинов достаточно быстро, если человек не дает оснований считать, что боязнь была обоснованной.

И тогда начинается самое интересное: проявляется совершенно определенное стремление этих животных вступить с человеком в контакт. Дельфины могут очень близко подплывать к людям, не обнаруживая никаких признаков страха или враждебных намерений. Иногда они явно стараются привлечь к себе внимание людей и находиться вблизи людей откровенно предпочитают пребыванию в одиночестве.

Рассказано и даже описано немало историй о дельфинах, которые, например, появляясь вблизи морских пляжей, играли среди купающихся людей или заходили в места стоянок кораблей и привлекали к себе внимание команды, или тем или иным способом пытались обратить на себя внимание рыбаков. Переворошив старые газеты и журналы, можно собрать целую коллекцию статей и заметок, описывающих такие случаи. К сожалению, далеко не всегда есть уверенность, что все написанное в таких заметках – чистая правда. Как правило, описываются сообщения отдельных очевидцев, а они могут быть людьми увлекающимися, иногда даже сверх меры (не зря же говорят: «Врет, как очевидец»). Но главное, на мой взгляд, вовсе не в том, как именно протекал тот или иной эпизод контакта человека с дельфином. Главное в том, что такое действительно вполне возможно.

А про некоторые из таких случаев можно говорить с полной уверенностью, что так все и было на самом деле, поскольку свидетелями этих случаев были сотни людей, и дельфины – герои таких эпизодов – даже получали собственные клички. Одним из первых таких дельфинов, получивших персональную и достаточно широкую известность, был, видимо, легендарный дельфин Опо, регулярно появлявшийся у местечка Опонони в Новой Зеландии и позволявший детям играть с ним на мелководье. Такой героиней была и дельфиниха Джорджигерл, ставшая популярной у берегов Флориды. А получивший мировую известность дельфин по кличке Пелорус Джек прославился тем, что в течение почти четверти века провожал корабли, проходившие по проливу Кука между островами Новой Зеландии. Эти истории интересны прежде всего тем, что они были среди первых, достоверно документированных в прессе и ставших достаточно известными. На самом деле в них нет ничего необыкновенного по сравнению с многими другими более или менее похожими историями, происходившими в разных уголках земли, и у наших берегов тоже. Интерес и благожелательное отношение диких дельфинов к человеку проявлялись повсеместно и в разных вариантах.

Но особенно ярко стремление дельфинов к установлению контакта с человеком происходит в условиях, когда их содержат вблизи людей – в океанариумах или дельфинариях, о которых я уже упоминал. Такие условия нельзя даже назвать содержанием в неволе. Неволя – это принудительное лишение свободы, от которого узник стремится избавиться при первой же возможности. А дельфины, прожившие некоторое время в дельфинарии, созданном для них человеком, вовсе не стремятся расстаться со своим домом. Дельфину, который привык к людям, можно открыть выход в открытое море, и он им не воспользуется. Пищу, которую он получает из рук человека, он предпочитает охоте за живой рыбой, заплывшей к нему в вольер.

Во многих дельфинариях животные содержатся в морских вольерах, которые представляют собой просто кусочек моря, огороженный натянутой на канаты сетью. Сеть возвышается над водой совсем немного – на метр, полметра, иногда и того меньше. Перепрыгнуть через такую преграду и уйти в открытое море для дельфина, если иметь в виду его физические возможности, сущий пустяк. Разогнавшись, он может подскочить в высоту на 2–3 метра и приводниться в добром десятке метров от того места, где прыгнул. Но дельфины никогда не уходят из вольеров. Правда, справедливости ради нужно сказать, что вначале они не делают этого не из-за желания остаться с человеком (для только что пойманного животного совершенно естественно стремление вернуться обратно в море), а из-за природной осторожности. Хотя дельфины и отличные прыгуны, они никогда не прыгают через незнакомые препятствия; ведь неизвестно, что находится там, по другую сторону, – вдруг не чистая вода, а что-то твердое, тогда можно и разбиться. Но сети, ограждающие вольер, являются таким незнакомым препятствием, запретным для прыжков, только сначала. Обжившийся в вольере дельфин уже прекрасно знает, где чистая вода, а где канат или свая. Но из вольера все равно не уходит: пока познакомится как следует со своим домом, он уже осваивается в нем, привыкает к обществу людей и покидать их не собирается уже по доброй воле.

Мои коллеги, работавшие в одном из океанариумов, со смехом рассказывали про молодого дельфина, который любил перепрыгивать через перегородки между соседними вольерами и таким образом «ходил в гости» к другим сородичам. Как правило, утром, к приходу тренера, он обычно уже был на своем законном месте, добираясь туда тем же путем – перепрыгивая через сетевые перегородки между вольерами. Иногда, правда, не успевал и тогда прятался в глубине чужого вольера, как нашкодивший мальчишка, а как только тренер удалялся – быстренько пробирался на свое место. Но точно такая же перегородка, отделявшая не от соседнего вольера, а от открытого моря, его, по-видимому, нимало не интересовала.

Условия, когда дельфин содержится рядом с человеком и под контролем тренера, оказались наиболее подходящими, чтобы во всей своей полноте проявились способности и склонности дельфинов к контактам с людьми. Ведь именно в такой ситуации создается возможность для повседневного общения животного с людьми, причем не с кем попало, а с квалифицированным персоналом, специалистами, которые не только заинтересованы в таком контакте, но и знают особенности поведения животных, профессионально относятся к делу и поэтому могут грамотно поощрять стремление животных к контакту.