Текст книги "Флибустьер (СИ)"

Автор книги: Александр Трифоев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Волконский нервно потёр ладони. Пощёлкал пальцами. Подбросил новую пачку денег, как кидают большое полено в костер. – А если мы, сиятельный князь! Убедим всех, что после посещения "Голландца", поднялась сильнейшая буря. И море погубило половину нашей команды. После бури, от неизвестной болезни, смерть настигла ещё треть. Потом ещё и ещё. Сам корабль, на обрывках парусов, кое-как дошёл до ближайшего порта, где затонул у самого берега. В живых остались только вы и я. И то, случайно.

– Нет, милейший князь. Не пойдёт. Как мы объясним, когда выйдет книга, что все матросы оказались живы, здоровы, да ещё отъелись как боровы на казенных харчах.

– Monsieur, скажем, наняли другое судно, набрали новую команду, пригласили другого капитана.

– А офицеров куда? Они, между прочим, все дворяне. Их не так просто потерять, убить или утопить.

Волконский прикусил губу. Насупился. – И что предлагаете?

Вселенец подвинул горку дензнаков в обратном направлении. Откинулся в кресле. Закинул ногу на ногу. – Допустим, было, так… Шли домой с грузом. По пути встретили обычное торговое судно, которое покинула команда. В трюме корабля оказался бесхозный товар – серебрённые ночные горшки. Забрали их и привезли домой.

Начинающий писатель недовольно заскрипел зубами. – Кирилл Васильевич! Любезный мой друг! Это же скучно, не интересно и никто не станет читать. Сужу по себе. Даже не открою книгу.

Волконский побарабанил пальцами по столу. Глубоко вздохнул. Убрал из кучи две самые большие пачки и снова двинул горку в сторону собеседника. – А если, представим, что повстречали в море корабль, терпящий бедствие. Поднялись на борт, где нашли умирающего моряка. Из последних сил, буквально шепотом и выплёвывая кровь, он поведал жуткую историю, как повстречали "Летучего голландца". На следующее утро команда корабля пропала. Он чудом выжил, но сильно заболел. Успел произнести последнею фразу, и тут же умер. А когда мы спустились в трюм, нашли сказочные сокровища, поднятые моряками с затонувшего судна. Что скажите на такой вариант?

Ланин глубоко вздохнул. Медленно выпустил воздух. – Пётр Дмитриевич, сказка. В каждом слове ложь и ложью погоняет. Да, ещё куча нестыковок.

– Почему ложь? По-моему, очень правдиво.

– Где правдиво? Читатель сразу начнёт задавать вопросы... – Отчего проклятье не полное? "Летучего голландца" видели все – все пропали. А один моряк – остался. Не пропал? Почему?

– Ох, Кириллл Васильевич. Всем то вы не довольны! У самого, в последней книге, Иван Танин, из обычного пистолета, убил многотонного динозавра. Это, значит нормально? А как, у меня, чуть-чуть rеverie (Фантазии. Франц). – Уже сразу неправдоподобно? Хорошо, дам ответ...

Волконский пощёлкал пальцами. Покрутил глазами. – Пускай последний из моряков был наказан капитаном за какую-нибудь провинность и его привязали к мачте. Поэтому не пропал. Привязан был.

Ланин вытянул указательный палец. Помахал им. – Допустим. Тогда главный вопрос. – Мы нашли огромные сокровища. И где они? Что мы предъявим в качестве доказательства, кроме ночных горшков, когда вернёмся в Россию?

Писатель обиженно сжал губы. Насупился. Он не думал над этим. И вдруг его лицо озарила улыбка. – Подождите. А что, если... – Он закусил губу, поморгал ресницами. – Конечно! Горшки-то у нас серебренные! Скажем читателю, начали перегружать сокровища с самого простого и доступного. Что лежало ближе к выходу. А потом налетела буря и корабль начал тонуть. Мы быстро покинули судно. Всё, что успели перенести, находится на борту. Остальное поглотила пучина.

??? – редактор задумался.

Волконский увидел колебания. Решил добивать. В кучу ассигнаций доложили отложенные пачки денег и всю горку банкнот вернули на середину стола. – Умнейший Кирилл Васильевич! По-моему, очень правдивая история. А ещё, я лично, на затонувшем паруснике, нашёл очень дорогой перстень из древней Византии. – Князь вытянул руку. Показал. – Он сделан на заказ. Я его никому никогда не показывал. Мы нашли его, на затонувшем корабле и он ваш.

Ланин задумался. Погонял воздух между щек. – Ладно. Уговорили. Пусть, будет, так. Но!!! Тогда, я скажу, что нашёл старинный зачарованный ларец, из неведомого металла.

Волконский подозрительно прищурился. – Что за ларец?

Вселенец развел руки. – Милейший Пётр Дмитриевич. Не могу знать. Мысль только пришла в голову. Ещё не обдумал. – Он отодвинул всю кучу денег обратно в сторону Волконского. – Давайте, скажем читателям, что вы нашли перстень. Будете его носить и показывать всем. А я успел взять старинный ларец. Только пока не могу открыть, чтобы посмотреть, что внутри. Там хитрый замок с секретом. Для читателей будет загадка. На которую ответим в других книгах. Если, конечно, сможем открыть.

***

Лейтенант королевского флота Андре де Жезив де Саандаль постучал в дверь кают-компании. – Дорогой князь, могу отвлечь на несколько минут?

– Конечно, любезный Андрей. Заходите. – Приветливо улыбнулись французу. – Вспомнили про новый тайник? Снова будете просить изменить контракт?

– Oui, мonsieur. Хочу сделать новое предложение.

Ланин загадочно прищурил глаза. – Прямо удивляюсь – не военный фрегат, а корабль с сокровищами Алладина. Что будем искать на этот раз: золото, алмазы? Может драгоценные украшения?

Де Саандаль нахмурился. Ему не понравилась шутка. – Предлагаю сперва обсудить вознаграждение?

– Обязательно обсудим. Слушаю вас.

Моряк задумчиво что-то подсчитал. Покачал головой. Словно складывал в уме столбиком несколько трёхзначных чисел. – Сher Prince, мне надо ещё две тысячи франков.

Ланин недовольно откинулся в кресле. Скривил лицо. – Всего то?! А что так мало? Даже как-то подозрительно?

– Месье, я посчитал примерную стоимость того, что продадите, если узнаете сколько оно стоит. Вычислил свои пять процентов. Получается две тысячи.

Князь щёлкнул, а затем вытянул указательный палец. – То есть, у меня, на корабле, есть что-то, что вы оценили примерно в сорок тысяч. А я про это не знаю?

– Да, ваше сиятельство.

– А если узнаю, то продам всего за сорок тысяч?

– Точно, мonsieur le Prince.

Брови Ланина грозно сомкнулись, вытянулись в линию. – Знаете, что я вам скажу, дорогой господин пленный француз! Идите-ка, вы, туда, откуда пришли! Появиться предложение на несколько миллионов, приходите. А сорок тысяч?! Я оставляю нищим на паперти, если решил дать подаяние. Это не серьёзный разговор.

– Господин князь, постойте. Это очень важно. Давайте договоримся хотя бы на тысячу.

– Месье Андре, ещё раз повторю... Мне не интересны мелкие предложения. Я князь, а не лавочник. И не буду бегать по кораблю из-за копеек.

– Хорошо, скажу просто так. Выслушайте. За бесплатно.

– У вас две минуты. Пока перекладываю листы на столе.

– Ваше сиятельство, я хорошо рассмотрел горшки, которые нашли недавно на корабле. Поверьте... В них нет ни грамма серебра. Медь, цинк, может железо. Серебра нет. Так, что, если будете кому-то продавать, вас подымут на смех, как необразованного дикаря.

– Это всё?

– Да, милейший князь.

– Спасибо. Вы очень помогли. Я увеличу сумму вашего вознаграждения на пять тысяч. Сейчас возвращайтесь к себе и не отвлекайте меня от дел.

Де Саандаль уходя, всё же обернулся. – А если?

– Не меньше двух миллионов... – перебили его.

.....

Датский пролив Эресунн встретил искателей приключений резкими порывами ветра. Который гудел в снастях, хлопал парусами, обрушивал на палубу зло шипящие волны. Тяжело груженые суда шли, переваливаясь с борта на борт, в обоих направлениях. Их капитаны не пытались соблюдать правила движения и лишь старались держать общий курс, чтобы случайно не столкнуться друг с другом.

Вселенец, рассматривая в подзорную трубу хаотичное перемещение парусников, обнаружил на одном из них русский флаг. Удивлённо хмыкнул.

– Ваше сиятельство, прошу прощения. Уделите несколько минут? – к князю подошел пленный французский лейтенант.

– Опять выгодная сделка? – окуляр убрали от глаза. Посмотрели на де Саандаля.

Крючковатый нос лейтенанта горделиво вздернулся. – Месье, есть предложение на сумму больше двух миллионов франков!

– Дорогой мой Андрей? Вы уверены?

– Мonsieur le Prince, абсолютно.

Ланин по-деловому скрестил руки на груди. – Я весь во внимании.

– Там, – махнули в сторону юга. – Недалеко от Штральзунда есть небольшая деревушка. Местный барон, которому она принадлежит, выгодно выкупит всю нашу руду.

– Андре, простите, что перебиваю, – вселенец пощёлкал подзорной трубой. – Я не буду продавать руду. Поэтому, ваше предложение не интересно.

– Месье князь, это ещё не всё, – коммерсант выразительно потёр ладони. – А если... предложить ему медные горшки? Они всё равно никому не нужны. А барон! Знает толк в меди и даст лучшую цену.

– Милостивый государь, горшки, я тоже не продаю. Они дороги мне как память о путешествии.

– Тогда… тогда.. – пленник защелкал пальцами привлекая внимания. – Предложим ему древние фигуры, которые тащим за кораблём на тросах! Он даст такую цену! Такую!!! – Помотали головой и расширили глаза на сколько возможно. – Это же куча золота! Барон очень богатый человек.

– Послушайте меня, mon cher ami. Я вообще не хочу ничего продавать. У меня много других забот, которые ждут скорейшего решения.

Де Саандаль удивлённо открыл рот. – Разве могут быть дела важнее чем приумножить состояние?

– Представьте! Могут! Например, побыстрей отправить вас во Францию.

– Меня? Во Францию? А зачем?

– А вы, что? Уже не хотите выбраться из ненавистного московского плена?

– Хочу, – пожали плечами. – Но, как-то, не считал первоочередным делом.

Ланин, недовольно посылая проклятья на голову легкомысленных французов, поднялся на шканцы. Подошёл к капитану. – Антон Иванович, шхуну с российским триколором видите.

– Вижу, ваше сиятельство.

– Надо срочно догнать и остановить.

…..

Капитан "Райской птицы" ничего не понимал. С удивлением смотрел на незнакомых офицеров, которые поднимались из шлюпок на палубу.

Самый бойкий из них, в звании поручика, первый взлетел на шканцы. Лихо козырнул, затараторил, выплевывая вопросы как из рога изобилия. – Кто капитан? Как зовут. Что везете? Куда держите путь?

Пожилой степенный моряк с аккуратно подстриженной бородой и большими бакенбардами, произнёс спокойно и чуть потягивая слова. – Скрябин Георгий Васильевич. Идём с частным грузом купца первой гильдии Ростислава Ивановича Ярославцева в Петербург. Господа, а в чём собственно дело? Что происходит?

Вперёд вышел высокой представительный подполковник. Прищурился колючими глазами. – Дело, в том, господин Скрябин. Что, я – князь Ланин, имею секретное предписание от самого государя-императора, согласно которого забираю всех ваших матросов вместе с вами, для помощи в доставки особого важного артефакта.

– Позвольте, сударь? Как забираете? Куда забираете? Как такое возможно-с? А груз? А мое судно?

– Я лично оплачу купцу Ярославцеву утрату товара. А вам и матросам потерю заработка и корабля. Гражданские пассажиры присутствуют на судне?

– Никак нет-с.

– Отлично! Десять минут на сборы личных вещей и документов. А потом уходим.

…..

Освобожденный из плена лейтенант французского Королевского флота, держал в руках ларец с деньгами, недовольно осматривал "Райскую птицу".

– Ваше сиятельство! Monsieur cher prince, как же так? Вы же обещали отпустить меня только в Петербурге? Я хотел погостить в столице, осмотреться. Постараться завести деловые знакомства. А сейчас, что?

– Милый Андре, у меня доброе и чуткое сердце ягнёнка. Посмотрел на ваши страдания. Всплакнул. Пожалел. Решил отпустить. Так, что радуйтесь и молитесь всем богам – вы снова на свободе!

Бывший заключённый недовольно скукожился, сжался как сушёная ветка. – А может, всё-таки передумаете? У меня появилось ещё несколько идей, на довольно большую сумму.

– Нет, месье. Домой. В просвещённую Европу. Во Францию. В Париж!

– Мonsieur, могу я навестить вас, хотя бы потом, в качестве гостя?

– Вы, что? Ни в коем случае! Мы абсолютно не знакомы. Вас даже похитил не я, а некий отъявленный мерзавец – капитан Блад. Так, что прощайте, таинственный незнакомец. Adieu. Au revoir. И всех благ.

Эпилог.

Два месяца спустя, в только что открытом, танцевальном зале Дома офицеров 22 артиллерийской бригады, проходил бал в честь возвращения героев. Больше трёх сотен пар кружились в вальсе по начищенному до зеркального блеска паркету. Ещё больше уважаемой публики находились в различных комнатах отдыха, курительных, переговорных и в саду.

– А h , мa chеre Анечка – восхищённо обращалась к подруге, совсем молодая графиня Берг, которая специально приехала на этот бал из Москвы. Она нервно махала веером, широко открыла пронзительно небесного цвета глаза, не сводила взгляда с высокого кудрявого красавца полковника. – Tout ce qu'on dit sur le Prince est-il vrai? (Неужели всё, что говорят про князя, у нас в белокаменной, правда? Франц.).

Подруга чуть скривила в улыбке губы. Стрельнула глазами, пытаясь привлечь взгляд кружившегося в танце, с какой-то противной брюнеткой, высокого кавалера. – И что у вас говорят?

– Que j'ai trouv е sur une île d еserte un еnorme navire franсais rempli de trеsors! Or, argent, bijoux? (Что нашёл на необитаемом острове огромный французский корабль, доверху набитый сокровищами! Золото, серебро, драгоценности? Франц.)

– Да, Лизанька. Я тоже слышала про это.

Впечатлительная особа покраснела. Кивнула головой. Резко замахала веером. От волнения перешла на русский язык. – А правда, что только золота на этом корабле было больше пятидесяти тон?

– Что? Свет мой, Лиза? Ты всё поняла неправильно. Пятьдесят тон – это сказывали про серебро. А ещё была диковинная серебряная посуда. А золота! Золота… Ходят слухи – больше ста тон.

– Ох, божечки ты мой? Неужели так много? Цельных сто тон! – глубоко вздохнули высокоподнятой корсетом грудью. Хотели упасть в обморок. Но, так как кавалера рядом не было, чтобы подхватить. Передумали падать. Просто оступились. – Так получается, теперь… князь самый богатый жених в России?

– Нет, мой ангел. Он всё богатство сдал в казну. Так и сказал, ничего не надо. Хочу только, чтобы наша Родина была великой, могучей и богатой.

– А h, ma ch е re, quel acte noble et еlevе! (Ах, дорогая моя, какой благородный и высокий поступок! Франц.).

Собеседница наклонилась к уху подруги и зашептала. – А ещё говорят, он привёз две статуи львов с человеческими лицами и огромными крыльями. Представляешь! Они меняют цвет от погоды. И поставил их в Петербурге, прямо на против дворца его величества государя императора.

– Неужели? Прямо напротив дворца его величества? Любезная Анечка, я прямо вся не своя. У меня по записи следующий танец с самим князем. А я не могу пошевелиться. Силы покинули меня. Мой бог?! Как же я буду танцевать? Что же делать? Что же делать? Что же делать?

Статный, кудрявый, с пронизывающими карими глазами, полковник, с висевшем на шее орденом Святого Владимира, протянул руку. – Любезнейшая Елизавета Петровна, дозвольте пригласить вас на танец?

– Меня? Да? Меня пригласить? Ой, мой бог! Я согласна! Согласна! Согласна!

Конец второй книги.