Текст книги "Освободитель"

Автор книги: Александр Мазин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

– Почему я должен доверять этим костям? – хриплым басом осведомился бур-чаданну. – Пока я сам не увижу, что хозяин – мертв, для меня он – жив!

– Кости не лгут, Турн! – возразил конгай.

– Лгут не лгут, а проверить надо! – рассудительно сказал другой сотник. – Клянусь Рогами Тура, нам ничего не стоит взломать эту загородку!

– А если Великий Анган жив? – спросил конгай. – Кто ответит?

– Да вот он! – Бур-чаданну, не раздумывая, указал на прорицателя.

– Ну хорошо, – решился и конгай. – Сдвигаем щиты и вперед!

– Стражники Великого Ангана – у ворот! – сказал Сихон.

Нассини, еще более бледная, чем обычно (кожа ее приобрела чуть зеленоватый оттенок), не смотрела в его сторону. На губах соххоггои блуждала вялая улыбка. Две испуганные служанки торопливо одевали ее.

Сихон подошел к окну, не спрашивая разрешения, поднял жалюзи. Порыв ночного ветра принес запах дыма и ритмичные звуки ударов. С высоты сотни локтей крохотные светящиеся огоньки не внушали опасения, но Начальник Стражи знал: ворота не таковы, чтобы долго сопротивляться. Баллисты на сторожевых башенках несколькими выстрелами отогнали боевой корабль на середину Фуа, но против штурмующих были бессильны: слишком близко. Даже арбалетчики перестали обмениваться выстрелами: нападающих защищали деревянные щиты, а оборонявшихся – стены. Доспехи же на тех и других первоклассные.

"Сколько столетий никто не покушался на эту землю! – подумал Сихон. Наверно, со времен Империи?" И вдруг он с предельной ясностью ощутил: Владение обречено.

– Нам сделать вылазку, госпожа? – спросил он. – Или ждать, пока они сломают ворота?

– Почему ты спрашиваешь, ничтожный? – Нассини медленно повернула маленькую головку. – Разве не твой долг – знать, как уберечь мою землю?

Заглянув в блеклые глаза, Сихон увидел в них совершеннейшую пустоту.

– Их много, госпожа! – напомнил он. – Больше, чем нас! Они пришли за Великим Анганом!

– Они... получат то, что хотят!

Сихон промолчал. От лекаря он знал, что Великий Анган мертв уже целый час.

– Дай мне Маску! – приказала Нассини.

Вынув крохотный стилет, она проделала две новые дырочки в золоченых ремешках и все с тем же отсутствующим выражением надела священный атрибут. Такой шаг был святотатством, и соххоггоя понимала это. Но, с другой стороны, тот, кто одевал Маску Великого Ангана, сам становился Великим Анганом. Это Право Маски, ибо она была – от времен, когда Разрушитель еще не пришел в Мир и Истинный не обратил реальное в Морок.

Сихон испытал одновременно боль и облегчение. Боль – оттого, что не скоро увидит теперь лицо Нассини. А облегчение – потому, что понял ее мысль. Ничтожный, не выполнивший долга перед Владыкой, – предмет, потерявший ценность. Его уничтожают. Но если предмет находит другого хозяина – ценность восстановлена, ничтожный останется в живых. Так было и с самим Сихоном, когда умер Спардухх. Теперь же стражей Великого Ангана может спасти только новый Великий Анган. И они вынуждены будут признать Нассини! А если остальные Истинные сочтут поступок соххоггои не достойным Маски, то снять Маску с Нассини или изгнать ее из Дворца Великого Ангана, когда она прибудет туда, – не такая уж легкая задача!

– Носилки! – распорядилась Нассини. – Я иду к ним!

Глава четвертая

"Если желаешь атаковать врага с Полдня, ударь сначала с Полночи – и проложишь путь Победе!"

Правило двадцать седьмое Мангхел-Сёрк, тайного искусства Малого народа

В пятнадцатый день третьего месяца весны армия Освободителя разделилась. Половина ее – урнгриа во главе с сирхаром – двинулись на юго-восток. А вторая половина – на север, по основному тракту, в сторону города Банем – с гарнизоном в три сотни солдат. Разделились они по предложению Биорка. Вагар был уверен, что конгай Санти во главе конгаев-солдат, скорее всего, не встретит сопротивления. А вот урнгриа, без сомнения, будут восприняты как враги.

С Санти остались Эрд и Ронзангтондамени с шестью слугами. Даже своих телохранителей Женщина Урнгура, по просьбе Санти, отпустила с сирхаром. Эрд подыскал ей новых телохранителей из числа стражей разгромленного Владения. Так же, как и для Санти. Преданность урнгриа не вызывала сомнений. Но стражи куда лучше знали свое дело. Эрд отобрал тех, кто владел мечом намного лучше, чем головой. Более толковых светлорожденный поставил начальниками сотен. Он сам, Иллан и Ратсай составили воинский совет конгайской армии.

Спустя два дня урнгриа Биорка достигли следующего Владения.

План нападения, составленный Биорком, мало отличался от предыдущего. Уничтожив сторожевой отряд, охранявший Владение, урнгриа, воодушевленные прошлой легкой победой, ворвались внутрь. Но тут удача Биорку изменила.

Дворец, такой же хаотично великолепный, как и те, что Биорк видел прежде, имел, однако, существенное отличие, кардинально изменившее положение.

Его опоясывала стена.

Не забор, которым ограждались Владения, а настоящая крепостная стена в три человеческих роста высотой, мощная, с выступающими башнями и рвом шириной в двадцать шагов, заполненным водой. Мост был опущен, но, когда урнгурцы хлынули по нему к воротам (Биорк не успел их остановить), из башен огненными снарядами ударили пристрелянные катапульты, и воздух огласился воплями обожженных.

Урнгурцы поспешно отступили. А на самой высокой башне дворца засверкало зеркало, посылая весть о нападении.

От Владения до Дворца Великого Ангана – чуть больше шестидесяти миль. Через двадцать минут после того, как первая урнгурская стрела ударила в панцирь стражей, Ка в Далаанге знали о нападении. И трое Исполняющих Волю спешно собрались, чтобы обсудить положение.

"Армия чужеземцев в тысячу всадников" – передал гелиограф.

И это, в общем, соответствовало истине.

Исполняющие Волю, трое еще не старых, умных, искушенных в интригах конгаев, были истинными правителями на всей территории Конга, кроме Владений. Но даже соххоггои зависели от них: размер дани, дважды в год поставляемой в каждое Владение, не был твердо установлен и мог быть увеличен или уменьшен по неофициальному распоряжению триумвирата. Так, например, Нассини осталась хозяйкой на земле рода Спардухха не без помощи Исполняющих Волю.

Исполняющие Волю были соперниками. Соперниками, но не врагами. Все они в молодости служили моряками-воинами, потом – капитанами боевых кораблей, затем – чиновниками на важных постах. Каждого из них вывел наверх кто-то из прежних триумвиров, но "Золотого Дракона" ["Золотой Дракон" знак-медальон, означающий, что оситель его – Исполняющий Волю, высшее должностное лицо после Великого Ангана.] каждый добился сам.

– Я уже велел известить Великого Ангана, что урнгурцы напали на Владение, сказал Луасай, старший по возрасту в тройке.

– Урнгурцы? – спросил второй Исполняющий Волю, Унар. – С чего вдруг им нападать на Владение? Вы полагаете, – это действительно Урнгур?

– Да уж не Хурида! – желчно произнес третий, самый молодой из них и самый честолюбивый, Керанраон, высокий красавец с сединой на висках, поджарый, как бегун. – Я всегда ждал подвоха от этих тварей!

– Ты много общался с урнгурцами? – поинтересовался Унар.

Немалая часть доходов от контрабандной торговли с Урнгуром оседала именно в подвалах Унара. Кесан [Кесан, Кунг, Банем – города на севере Конга.], Кунг, Банем, весь северо-запад Конга находились под его контролем.

– Я трижды был в Чагуне [Чагун -торговый город в горах на южной границе Урнгура, Хуриды и Конга. Город, официально открытый для торговли, в то время как остальная часть территории Урнгура, по древним законам, для иноземцев запретна.]! – отрезал Керанраон.

– Лет двадцать назад, я полагаю? – осведомился Унар.

– Двадцать шесть! Но я ничего не забываю, Исполняющий Волю Унар!

– Урнгур? – задумчиво произнес Луасай. – Урнгур... Наши западные земли почти не защищены! Даже здесь, в Далаанге, не более тысячи человек!

– У нас! – уточнил Унар, качнув крупной головой. – И столько же – у Великого Ангана! А, вот и гонец! – воскликнул он, увидев возвратившегося посланца.

– Ты быстро вернулся, человек! – сказал Луасай. – В чем дело?

– Ваша весть не дошла до Великого Ангана, высокие повелители! – Гонец поклонился. – Его стражи сказали: Владыка Конга отбыл два дня назад.

– Куда?

Гонец пожал плечами: кто спрашивает у Великого Ангана?

– Ладно, иди! – Луасай повернулся к соправителям. – Что будем делать?

– Я возьму тысячу наших солдат! – воскликнул Керанраон. – И, клянусь Рогами, от поганых урнгурцев останется только пыль!

– Возражаю! – сказал Унар. – Первое: не пристало Исполняющему Волю размахивать мечом! Второе: кто поручится, что в горах не засело в десять раз больше урнгурцев? А вдруг это – приманка? Великий Анган уехал и наверняка забрал с собой большую часть стражи! Дворец никак не укреплен! Я считаю: ни один солдат не должен покидать Далаанг! Надо вызвать подкрепление из Междуречья!

– Согласен! – поддержал Луасай. Самый молодой из соправителей буркнул что-то о старческой трусости, но – достаточно тихо.

– Я разошлю гонцов: пусть опросят соглядатаев! – сказал Унар. – Нужно побыстрее найти Великого Ангана! Если он, да не допустят этого боги, столкнется с урнгурцами...

Триумвиры переглянулись. Великий Анган был символом Конга. Единственным, по воле богов, правителем страны. Он олицетворял безопасность даже для Исполняющих Волю. Ведь каждый понимал: не будь Великого Ангана,первым стал бы кто-то из них, а для остальных это было бы концом властвования. Победитель оставит у подножия трона лишь тех, кто ему предан. Луасай и Унар привыкли к настоящему положению вещей, и оно их устраивало. А Керанраон понимал: если Великого Ангана не станет, двое тут же объединятся против него. Ведь он молод, честолюбив и захочет стать первым! И они правы, тысяча проклятых демонов!

– Великий Анган умирает, чтобы пришел новый Великий Анган! – напомнил Луасай.

– У нынешнего нет наследника, – заметил Унар.

– Разве мало у нас кандидатов? – засмеялся Луасай. Засмеялись и остальные. Напряжение ушло.

– Я разошлю гонцов! – сказал Унар.

– А я займусь обороной! – произнес Луасай. – И не мог бы наш уважаемый Керанраон вызвать войска из Междуречья? Я дал бы письмо к командующему Фарангским гарнизоном, а на юге Междуречья слово Исполняющего Волю Керанраона – первое. Не так ли?

– Да, это так, – подтвердил тот. И триумвиры разошлись, не заботясь больше о судьбе осажденного соххоггойского замка.

Урнгриа отступили, но не в обычае Биорка было оставлять дело незавершенным. Он прикинул количество защитников: около сотни. Наемники соххоггоя на открытом месте стоили трех урнгриа каждый. А уж на стенах, где невозможно драться единой массой, стражи секли бы солдат сирхара, как колосья в пору жатвы. Да будь Биорк Начальником Стражи, он немедленно сделал бы вылазку и перебил треть нападающих. Вон они все разбрелись кто куда, как стадо овец без пастыря.

– Рхонг! – рявкнул вагар. – Живо собери всех! И подтяни-ка баллисты: попробуем поджечь этот змеюшник!

Скоро все двенадцать баллист и восемь катапульт Биорка обрушили на укрепления огненные снаряды. Без особого, впрочем, успеха. Защитники были расторопны, материал, из которого построен замок, – не горюч, а стрелки неопытны. Из замка открыли ответный огонь – и подожгли две катапульты.

Биорк поразмыслил – и приказал отступить. Другие Владения могут оказаться более доступными, а соххоггоев на земле Конга довольно. Чего нельзя сказать о запасе его, Биорка, времени. Не хотелось, конечно, оставлять в тылу врага, но ничего не поделаешь...

Уходя, вагар увел всех оставшихся вне замка людей и разрушил все, что можно было разрушить. Еще пару часов отступившие урнгриа, оглянувшись, могли видеть черные столбы дыма, поднимающиеся к небу.

Второй отряд, возглавляемый Санти, ничего не знал о неудаче сирхара. Вечером следующего дня отряд вступил в город Банем.

Начальник гарнизона, "строенный меч", сотник, выехавший навстречу, приветствовал Санти с непонятной тому радостью. Однако через минуту все разъяснилось. Весть о вторжении уже разнеслась по западной части Конга, и жители Банема, ближайшего к Урнгуру города, весьма опасались нападения. Явно неконгайская внешность Эрда не смутила сотника. Поскольку рядом с ним ехал Иллан, на нагруднике которого сиял знак стража соххоггоев. А уж доспехи обоих внушали понимающему огромное уважение. Один лишь длинный меч Иллана, в черных, инкрустированных гранатами ножнах, с рукоятью, оправленной в черное серебро, стоил больше, чем все снаряжение сотника, включая и породистого рыжего парда.

– Достойный Эрд! – представил Иллан светлорожденного. – А я начальствующий Иллан!

Санти держался чуть в стороне. Он прилетел лишь сегодня утром и уже отпустил Серого. Надолго. В своих богатых одеждах он походил на молодого чиновника или сына высокопоставленного лица. Группа телохранителей из стражей соххоггоев, окружавшая юношу, заставила сотника теряться в догадках.

– Достойный Виг, начальник сотни, командир гарнизона! – представился "строенный меч". – Хорошо, что вы пришли! Тысяча воинов обеспечит нашему городу спокойную ночь! У нас довольно места, чтобы разместить всех. А вы, господа, не окажете ли мне честь войти в мой дом?

– Да! – сказал Эрд. – Мы окажем тебе такую честь.

– Каковы свежие новости? – спросил Иллан.

– Никаких, достойный Иллан! Утром передали, что урнгурцы, не сумев взять замок, ушли. Но это тебе, наверное, известно?

Иллан кивнул, ничем не выказав своих чувств. Хотя для него, так же как и для Эрда, неудача Биорка была неприятной новостью.

– С тех пор их нигде не видели! – продолжал сотник. – Если они направляются сюда, ваш приход – наше спасение! Я всегда верил, что Исполняющий Волю Унар о нас не забудет!

– Исполняющий Волю – ни при чем, – сказал Иллан.

Сотник посмотрел на него, ожидая продолжения, но аркин больше ничего не добавил.

Колонна пехотинцев, перестроившись по двое, поднималась по узкой, довольно крутой улочке. Крепкие деревянные дома в два-три этажа отличались тем же изяществом затянутых зеленью террас и плавными изгибами желтых, синих, оранжевых крыш, что и в долине. Некоторые из овальных окон были затянуты прозрачными пленками, расписанными изнутри. Некоторые окна выглядели настоящими картинами.

Пехота шла, разделившись на сотни. Впереди на желтом парде – Ратсай из Сарбура. Шлем его был привязан к седлу, ветер трепал черные длинные волосы конгая. Бывшие стражи ехали на приплясывающих пардах впереди пеших сотен. Их экипировка заметно отличалась от снаряжения солдат, вооруженных кто чем. Только сотня лучников была в одинаковых, пятнистых маскировочных плащах, купленных Биорком на деньги, взятые во Владении.

– Ополченцы? – спросил сотник Эрда.

– Да, – коротко ответил тот.

– Я заметил ребят со значками деревенской стражи, – продолжил Виг. Неужели дела так серьезны? – Он попытался заглянуть в лицо Эрда.

– Да, – так же лаконично ответил светлорожденный.

Лицо его было столь же непроницаемо, сколь красиво.

Улочка вывела на квадратную площадь, мощенную обожженными глиняными плитами.

– Казармы моих солдат! – Виг показал на три длинных строения. – Их строили три века назад. Если твоей тысяче покажется здесь тесновато, то можно часть...

– Нет! – отрезал Эрд. – Все разместятся здесь! Но нужен еще один дом: для господина Сантана из Фаранга, его челяди и телохранителей!

– Подыщем! – заверил сотник. – Не забудь, что ты сам, достойный, обещал остановиться у меня!

– Я помню, – кивнул Эрд и отъехал, чтобы дать указания Ратсаю.

– Достойный! – обратился сотник к Иллану. – Не скажешь ли, кто этот господин Сантан? Я вижу: его телохранители из стражей соххоггоев...

– Тем, кто страдает любопытством, – назидательно проговорил Иллан, лекари Великого Ангана прописывают лечение на болотах Юга!

– Виноват! – смешался сотник.

– Не бойся! – Иллан придвинул своего парда вплотную к парду Вига. – Я не выдам человека только за то, что он упомянул красноглазых! Знаешь, скажу тебе, как солдат солдату: недолго осталось им кормиться вашим мясом!

Глаза у сотника полезли на лоб.

– Это говоришь ты, их страж? – произнес он свистящим шепотом.

– Сегодня – страж, а завтра? – И неожиданно отъехал, оставив сотника переварить сказанное.

Пока тысяча Санти размещалась в Банеме, тысяча Биорка заканчивала разгром еще одного Владения. По воле случая хозяином его был младший брат Спардухха, покойного мужа Нассини.

Владение было невелико и сопротивлялось недолго, хотя самого Властителя предупредили о возможности нападения. Два десятка телохранителей сдались, едва всадники урнгриа ворвались в ворота. Сам же соххоггой вкушал волшебные сны и, очнулся лишь в тот миг, когда колючие побеги любимейшего растения хозяина нежно обвили его стан и впрыснули под бледную кожу жгучий сок, быстро превращающий живую плоть в разлагающуюся падаль.

Без Санти Биорк не стал тратить время на привлечение сторонников. Дворец был очищен от всего, что представляло ценность и могло быть вывезено, затем войско ушло, предоставив наемникам и челяди самим решать свою судьбу.

Оставив обоз под охраной двух сотен всадников, Биорк одним стремительным броском преодолел двадцать миль, отделяющих его от соседнего Владения, такого же небольшого. При свете взошедшей луны, во время смены караула, сирхар ударил в запертые ворота.

Здешний Властитель был не только предупрежден об опасности, но и знал о разгроме своего соседа. Однако как он мог предположить, что враг оставит недоеденную кость?

Бой был стремителен и беспощаден. Стражи дрались плечом к плечу со своими хозяевами. Лишь трое из них остались в живых, и еще младший из соххоггоев, подросток, израненный, но не выпускавший меча до тех пор, пока удар пардовой лапы не оглушил его.

Биорк, уважавший мужество, пожалел парнишку: велел заколоть, а не бросить хищным растениям. Трое стражников были отпущены. Утром. Ночь воины Биорка провели в захваченном Владении. Вагар был уверен: здесь конгайские войска искать их не станут.

– А теперь думай сам! – сказал Санти сотнику Вигу. – Я хочу, – он пронзил сотника взглядом вспыхнувших глаз, – чтобы в Конге не осталось ни одного соххоггоя! Но ты вовсе не обязан хотеть того же!

– А Великий Анган? – с ноткой благоговения спросил сотник. – Что ты думаешь о Великом Ангане?

– Он – соххоггой! – кратко ответил юноша.

– Разве тебе не надоело дрожать от страха при слове "Юг"? – спросил Иллан.

Сотник потер подбородок снизу, там, где была мозоль от ремня шлема.

– А если я скажу "нет", вы...

– Завтра утром мы уедем! – перебил Санти. – Конечно, никто не тронет ни тебя, ни твой город. Мы – конгаи! Но когда страна будет очищена от бледнокожих, не обидно ли тебе будет, что победители обошлись без твоего меча?

Сотник снова задумался.

– Где сейчас урнгриа, о которых ты говорил? – спросил он.

– Сражаются! – отвечал Санти. – Сражаются с твоими врагами! Чужаки-урнгурцы! Кто твой высший покровитель?

– Тур! – немедленно ответил Виг.

– Спроси у своего бога, как тебе поступить!

– Можно и не спрашивать! – заметил Эрд. – Мы все знаем, что ответит Тур! И ты знаешь, сотник Виг, не так ли?

Конгай кивнул.

– Ты сам веришь, что ты тот, о ком сказано в пророчестве? Скажу по правде, не слишком ты похож на Дракона-Повелителя.

– Я не думаю о том, кто я есть, – ответил Санти. – Я думаю: пришло время покончить с соххоггоями! Решайся! – воскликнул он, и глаза его снова вспыхнули. – Это твоя страна, брат Виг! Если мы победим, значит, я и есть Освободитель! А мы победим, я уверен!

– Да он уже решил! – засмеялся Эрд и хлопнул сотника по плечу. Санти улыбнулся, вспомнив, каким гордым и неприступным казался светлейший, когда юноша впервые увидел его на площади перед дворцом Нассини.

Сотник Виг поглядел на лицо светлорожденного, прекрасное и пугающее, как обличье демона.

– Ну если уж сами стражи... красноглазых уговаривают меня ополчиться на их хозяев... разве я могу устоять! – Он с облегчением засмеялся. Глотнем, что ли, тайского?

Слуги тотчас наполнили бокалы.

– Правильно я решил? – вдруг спросил хозяин у одного из слуг, длиннорукого большеглазого парня лет двадцати.

– А? – Слуга глаз не мог отвести от Санти.

Виг фыркнул.

– Ты зачаровал его, господин Санти Фарангский!

Слуга покраснел. Воины расхохотались.

– А ты что скажешь? – спросил Виг слугу постарше.

– Я пошел бы с тобой, пожалуй! – рассудительно отвечал слуга. Вернее, с ним. Потому что если кто и похож на Освободителя, то это он. Конечно, для меча я не гожусь, но надо же кому-то наполнять ваши чаши!

– Добро! – сказал сотник. – Завтра я поговорю со своими! Думаю, многие разделят мой выбор. Одно меня тревожит: мы ведь принесли клятву Великому Ангану! Как же наша честь?

– Боги позаботятся, чтобы честь твоя не пострадала! – заявил сын Тилода.

– Пусть сам Освободитель, – Иллан кивнул на Санти, – говорит с твоими людьми, Виг! Клянусь Трезубцем, все они пойдут за ним! Я уже видел, как это бывает! – Он засмеялся. – И собери народ! Я знаю жителей Банема: многие здесь приучены к оружию. Когда мы покинем город, нас станет немного больше!

Виг взглянул на аркина:

– Тут ты прав, воин! Народ у нас боевой! А рядом – два Владения! Половина Банема душу демонам отдаст, лишь бы посчитаться с красноглазыми!

– Большие долги? – спросил Эрд.

– Изрядные!

– Вот и взыщем! Что скажешь, вождь?

– Хорошо. Только не хотелось бы лишней крови.

– Я понял, брат! Достойный сотник! И ты, Иллан! Знакомы ли вы со стражами здешних соххоггоев?

– Да! – ответил Виг.

– Познакомимся! – кивнул Иллан. – И договоримся!

– Еще вина? – предложил хозяин.

– У меня в повозке есть два кувшина настоящей "Хушенской лозы"! сказал Иллан. – Из погреба моего бывшего хозяина, да утешится его душа в коготках демонов! – Воин поднялся. – Думаю, самое время распечатать эти кувшины!

– А я думаю, друзья, – сказал Санти, – что время – спать! Четвертый час пополуночи, а я половину прошедшей ночи провел на спине дракона!

Виг выпучил глаза. Дракон?

– Если ты устал, брат мой, – езжай! – сказал Эрд. – Мои воины, что у ворот, проводят тебя.

Тут Виг вспомнил о долге хозяина.

– Прислать тебе девушку? – спросил он.

– Нет, благодарю.

Санти поклонился всем и вышел.

– Что он сказал о драконе? – тут же спросил Виг.

– Сантан – Повелитель дракона, – пояснил Эрд. – На мой взгляд, это немногим хуже Дракона-Повелителя из вашей легенды.

Виг уставился на светлорожденного: не шутит ли тот?

Молчание прервал Иллан, который поинтересовался:

– Ты что-то говорил о девушках?

Сон, который пришел к Санти, не был похож на волшебные сны фьёльнов. Не был он похож и на сон о Белом Мече Асенаров, что привиделся ему в Шугре.

... Серый нес его над бурным морем. Черные тяжкие облака клубились над ними. Странная буря. Ни воя ветра, ни рева сшибающихся внизу валов. Ветвистые стволы молний беззвучно расцветали вокруг. Неровен был полет дракона. Вверх и вниз швыряло его, и, опрокидываясь на крыло, Серый пронзительно вскрикивал, разрывая криком ватную тишину.

Молнии били так часто, что белый дрожащий свет ни разу не сменился полным мраком. Гладкое тело дракона было горячо, как никогда прежде. Он не парил, а быстро взмахивал крыльями, и шея его вытянулась вперед, как у атакующей змеи: Серый спасался бегством.

Санти не знал, кто преследует их, но знал, что преследователь – рядом.

Пошел дождь. Крупные капли падали сверху и разбивались о гладкую, блестящую, как серебро, спину дракона. Дождь прибивал Серого к морю, и дракон отчаянно работал крыльями, пронзая треугольной головой густую завесу воды. Больше он не кричал. Полет происходил в абсолютной, невозможной тишине.

Санти оглянулся и во вспышках молний увидел наконец того, кто гнался за ними. Нет, не за ними – только за драконом. Вытянутый сгусток светящегося дыма, совсем не страшный, мерцающий белыми блестками-звездами, даже приятный для глаза в этой черной клубящейся мгле, иссеченной изломанными слепящими ветвями разрядов.

Санти сидел на спине Серого, но не чувствовал мыслей дракона. Он был просто всадником, не более. Струи дождя обрушивались на него, текли по лицу, груди, спине, потоки воды падали на крылья дракона, разбрызгиваясь фиолетовым огнем. Серый знал, куда летит. А Санти знал, что до спасительного укрытия недалеко. Дождь все усиливался. Дракон летел, опустив хвост, устремив голову к дымящимся тучам. Он летел вверх, но сталкивающиеся внизу валы приближались с каждым мгновением. Приближался и преследователь. Он висел уже в каких-то ста локтях от драконова хвоста. Посверкивающее полупрозрачное облачко, небольшое, вдвое меньше Серого. Живое.

Ближе, ближе. Из светящегося, мерцающего сгустка выплыли подобия протуберанцев. Вытягиваясь, как щупальца, они устремились к дракону. Серый изогнул шею и вскрикнул.

Санти посмотрел на голову дракона и увидел, как очертание треугольного черепа с загнутым вперед рогом-гребнем, с длинным изгибом челюстей, начинает дрожать, расплываясь.

Шея, черные машущие крылья "потекли", как течет оставленная у огня восковая фигурка. Твердая горячая спина под Санти перестала быть твердой, и юноша ощутил, как... проваливается сквозь дракона. Проваливается и летит в бурлящий котел моря...

Санти проснулся. Но не в постели. Между мокрых камней чужого берега. Тело его головой вниз застряло в расщелине, и вода под ним то поднималась к самому лицу, то опускалась на глубину нескольких локтей. Вода была черная, как смола. И казалась тяжелой, как остывшая лава. Тела Санти не ощущал. Он был в таком же оцепенении, как тогда, на берегу, когда три мага выследили его. Но видеть и слышать юноша мог: шум дождя, удары прибоя, плеск и какую-то возню наверху. Голова Санти вздрагивала. Кто-то пытался вытащить его из расщелины.

Наконец неизвестному это удалось. Санти стукнулся щекой о выступ камня, но не почувствовал боли. Его вытащили и положили лицом вниз на ребристую макушку камня. Дождь понемногу стихал. Санти снова подняли, взяв за одежду. Поверхность камня ушла вниз. Юноша повис на высоте пяти локтей. Камни внизу медленно поворачивались. Сначала – в одну сторону, потом – в другую. Это поворачивался тот, кто держал Санти. Одежда юноши затрещала, и камни нырнули вниз. Потом понеслись назад и снова вверх, снова ушли вниз и опять придвинулись. Тот, кто нес Санти, мчался со скоростью парда по усеянному камнями берегу. Санти увидел лапы, широкие, рыже-красные с желтыми пятнами, похожие на лапы парда или, скорее, кугурра, только намного больше. Зверь. Он нес его куда-то. Чтобы сожрать? Юноше было все равно. Валуны сменились поросшим травой откосом. Зверь мчался без устали. Санти, как кукла, болтался в пасти. Вдруг куртка его с треском разорвалась. Но Санти не упал – зверь ухитрился поймать его зубами. Теперь юноша видел край рыжей морды и длинные клыки, обхватившие его живот. Зверь оказался даже огромнее, чем полагал Санти. И он продолжал мчаться вперед с быстротой парда и с неутомимостью степного пса. Теперь он бежал по тропе. Мимо Санти стремительно проносились ветви деревьев.

Зверь с легкостью перемахивал через кусты в рост человека. И что удивительно, зажатый в пасти, Санти совсем не слышал дыхания гигантского хищника.

Вдруг бег прекратился и юношу мягко опустили на траву, мокрую от дождя. Он увидел над собой широкую, заросшую рыжим в подпалинах мехом, выпуклую грудь. А потом и морду, здоровенную кошачью морду, похожую одновременно и на морду парда, и на морду кугурра. Оскаленную, но почему-то совсем не страшную. Голова зверя нависла над Санти, круглые уши стояли торчком, и одно было вдвое меньше другого. И еще морду зверя пересекал длинный рубец, на котором сквозь редкую шерсть просвечивала розовая кожа. Зверь высунул длиннющий, в два локтя, язык и аккуратно слизнул кровь со щеки Санти.

И тут юноша вспомнил!..

– Господин! Господин! – слуга склонился над изголовьем Санти. Достойный Эрд велел разбудить тебя! Солнце уже час как взошло!

Санти приподнялся на постели, не понимая, где он.

Сон понемногу отступал. Юноша узнал светлую комнату с резными желтыми стенами и арочное окно, до половины закрытое расписанной пленкой. Из окна тянуло свежестью.

Слуга протянул Санти небольшой серебряный таз с пузырчатой, хрустально прозрачной водой. Юноша ополоснул лицо и снял с плеча слуги мягкое полотенце.

– Можешь идти! Спасибо! Я оденусь сам! Вели, чтобы оседлали мне парда!

Слуга вышел. Санти оделся, пристегнул Белый Меч и вышел в коридор. Два телохранителя, приставленные к нему Эрдом, салютовали мечами.

– Доброе утро! – сказал Санти и по винтовой лестнице спустился вниз.

В доме Вига, в пиршественном зале, юношу ждал Эрд. Завтрак был накрыт на двоих. Светлорожденный еще не притрагивался к еде.

– Приветствие, брат! – сказал он, привстав.

– Здравствуй, брат! – Наедине Санти не стеснялся называть Эрда братом. Оба понимали: Белый Меч знает, в ком кровь рода Асенаров. Потому Санти, сын Тилода, был братом Эрда не по обычаю, а по плоти.

– А где Иллан, Виг? – поинтересовался юноша, усаживаясь.

– Уехали! Ты ешь! Скоро они вернутся!

Слуга снял колпак с горячего мясного пирога и ловко рассек пирог на шесть частей. Положив по одной в тарелки, он полил их дымящимся розовым соусом из горных трав.

– Интересно, как дела у Биорка? – спросил Санти, запивая пирог кисло-сладким холодным кофе.

– Выпотрошил парочку Владений и отсиживается в укромном месте, дожидаясь вечера! – сказал светлорожденный. – Впрочем, это я поступил бы так. А Биорк... кто знает, как он поступит? Слышишь? Парды рычат! Должно быть, Иллан с Вигом!

Нет, Биорк не отсиживался в укрытии. Утром он покинул захваченное Владение, не забыв разбить зеркала гелиографа, чтобы никому не пришло в голову сообщить о том, что еще одно Владение пало. Взятую добычу он на сорока повозках отправил на север, а три слегка поредевшие хогры скорой рысью двинулись к Фуа, перешли ее по подвесному мосту и пустились напрямик через лес. Биорк рассчитывал выйти на так называемый "Путь Великого Ангана", заброшенный тракт, что вел от руин Ангтьяна, прежней, доимперских времен, столицы Конга, к нынешней – Далаангу. И целью сирхара Урнгура был ни много ни мало – Дворец Великого Ангана.

Биорк рассуждал так: в Далаанге уже знают, что некий отряд урнгурцев громит Владения. И раз о других отрядах сведений нет, – значит, врагов только тысяча; по меркам Конга – не такая уж большая армия. Наверняка уже вызваны войска из городов Междуречья, но, чтобы уничтожить тысячу урнгурцев, хватит и тех солдат, что расположены в самом Далаанге. Значит, сегодня, узнав о разгроме очередного Владения, часть войск из резиденции Великого Ангана по главной дороге вдоль берега Фуа двинется на северо-восток. А вечером он сам, скрытно подойдя к Далаангу по старой дороге, ныне почти не используемому Пути Великого Ангана, атакует Дворец Владыки Конга. Шансы на успех невелики, но в любом случае шуму он наделает и заставит Великого Ангана использовать прибывшие с востока войска для защиты Дворца, а не для охоты за войском Санти. И время будет выиграно.