Текст книги "Крестовые походы: в 2 т. Т. 2."

Автор книги: Александр Грановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

3. Поражение под Газой

Победа баронов Заморья в гражданской «ломбардской» войне привела к возвышению их союзников тамплиеров. В это время ан-Насир Дауд Керакский поссорился с ас-Салихом Айюбом Египетским и примкнул к Дамаску. Обе стороны наперебой старались привлечь франков. С христианской стороны переговоры вели тамплиеры. Ловко столкнув обоих, тамплиеры добились согласия сначала ас-Салиха Исмаила Дамасского и ан-Насира Керакского, а затем и ас-Салиха Айюба Египетского передать христианам Храмовую гору – мусульманский священный квартал в Иерусалиме. Магистр тамплиеров Арман де Перигор написал об этом восторженные письма папе и государям в Европе. Тамплиеры усилили укрепления города, хотя сплошной стены вокруг него все еще не было.

Между обеими мусульманскими сторонами дело шло к войне. Магистр Арман де Перигор склонил баронов выступить на стороне традиционного союзника – Дамаска, который поддерживали также ан-Насир Дауд Керакский и Айюбид аль-Мансур Ибрагим, молодой эмир Хомса. Последний лично прибыл в Акру и обещал от имени союзников долю в побежденном Египте.

Однако союзников нашел и ас-Салих Айюб Египетский. Он нанял на службу хорезмийцев, которые после смерти Джелал ад-Дина осели на реке Балык в восточной Джазире и шайками бродили по Джазире и северной Сирии, грабя и убивая всех без различия, и за деньги были готовы служить кому угодно. Соседи-мусульмане их ненавидели.

Хорезмийцы конной ордой в 10 тысяч в конце июня 1244 г. прошли мимо Дамаска, который не решились атаковать, захватили Тиверию и двинулись на Иерусалим. 11 июля они овладели городом, разграбили его, выбросили из гробниц в церкви Святого Гроба кости королей Иерусалима, священников убили, а саму церковь подожгли. Христианское население укрылось в цитадели. Наместник города и прецептор тамплиеров погибли при вылазке из цитадели. Отчаявшись получить помощь, франки при содействии ан-Насира Керакского согласились уступить цитадель за свободный выход из города. 23 августа более 6 тысяч христиан вышли из города. С дороги беглецы будто бы увидели франкское знамя на стене Иерусалима и часть их возвратилась назад, думая, что город освобожден христианами. Около 2 тысяч возвратившихся были убиты хорезмийцами. На оставшихся по дороге нападали грабители-мусульмане. Только около 3 тысяч добрались до Яффы. Всего в городе было убито более 7 тысяч христиан. Иерусалим был окончательно потерян христианами. (Христианская английская армия с французскими и итальянскими частями вместе с восставшими против турок арабскими племенами под командой генерала Алленби войдет в Иерусалим только через 673 года, 9 декабря 1917 г.) Город был полностью разрушен, и хорезмийцы двинулись к Газе на соединение с египтянами.

Тем временем, в начале октября 1244 г., у Акры собрались союзные армии. Христианская армия насчитывала шесть сотен светских рыцарей под командой Филиппа де Монфора и Готье де Бриенна, графа Яффского, племянника Иоанна де Бриенна. Рыцарские ордены тамплиеров и госпитальеров выставили каждый по 300 рыцарей во главе с магистрами Арманом де Перигором и Гийомом де Шатонефом. Прибыли также тевтонские рыцари и войска Боэмунда V под командой коннетабля Триполи Жана Амского. В армии было около 1500 конных мелких землевладельцев и сержантов и несколько тысяч пехоты. При армии находились недавно избранный патриарх Иерусалима Робер и архиепископ Тира Петр де Сержин. Мусульманские союзники христиан состояли из армий Дамаска, Хомса под командой аль-Мансура Ибрагима и Керака под командой ан-Насира Дауда. Мусульман в союзной армии, по всей видимости, было больше, чем христиан, но они были хуже вооружены, и многие из них не хотели вместе с франками сражаться против воинов ислама.

Египетская армия состояла из 5-6 тысяч отборных войск из Египта под командой мамлюка Рукн ад-Дина Бейбарса и 10-тысячной хорезмийской конницы.

Вражеские армии сошлись 17 октября 1244 г., на равнине у деревни Ла Форбье в нескольких километрах севернее Газы. Аль-Мансур на военном совете предложил оставаться в укрепленном полевом лагере, справедливо полагая, что хорезмийцы скоро потеряют терпение и покинут египетский лагерь. Это предложение понравилось многим из христиан, но против него резко выступил Готье де Бриенн. Он заявил, что союзники превосходят противника по численности и сейчас представилась возможность уничтожить хорезмийцев и сокрушить египтян. Его поддержал патриарх Робер, выступивший здесь в роли легата Пелагия.

На правом фланге войск созников находились христиане, в центре – войска из Дамаска и Хомса, на левом фланге – войска ан-Насира Керакского. Против франков стояли войска египтян, далее хорезмийцы. Сражение началось утром 18 октября атакой франков на египтян и атакой хорезмийцев на центр союзников. Египтяне дрались упорно. Дамаскцы первыми не выдержали напора хорезмийцев и побежали. Увидев это, с боем отступил аль-Мансур и увел свои войска ан-Насир. Франки остались в одиночестве и были окружены. После ожесточенного сопротивления христианская армия была уничтожена. В сражении погибли магистр тамплиеров и архиепископ Тира, были взяты в плен магистр госпитальеров, Готье де Бриенн, коннетабль Триполи и 600 франков, за которых надеялись получить выкуп. Только незначительным остаткам армии вместе с Филиппом де Монфором и патриархом Робером удалось выйти из сражения. Они бежали в Аскалон, а затем в Яффу. Из 600 орденских рыцарей спаслись 33 тамплиера и 26 госпитальеров. Свыше 5 тысяч франков были убиты.

Египтяне безуспешно пытались взять штурмом Аскалон, после непродолжительной осады они возвратились в Египет. Хорезмийцы, прихватив с собой пленного графа Готье де Бриенна, устремились к Яффе. Они угрожали его повесить, если город не откроет им ворота. Готье приказал своим людям обороняться. Хорезмийцы его не повесили, он умрет в плену в Египте через несколько лет, избитый эмиром после ссоры за шахматами.

Император Фридрих возложил вину за поражение на безответственных тамплиеров и изнеженных палестинских баронов, доверившихся предателям-дамаскцам и разрушивших все, что с таким трудом он выстроил.

Поражение при Газе, так же как поражение при Хаттине, практически уничтожило военные силы Заморья. Но тогда Салах ад-Дин стоял во главе государства, объединявшего Сирию и Египет, а теперь, прежде чем уничтожить франков, ас-Салих Айюб Египетский должен был победить более опасного соперника, своего дядю, ас-Салиха Исмаила Дамасского. Это вынужденное промедление спасло Заморье.

Ас-Салих Айюб отказал хорезмийцам в их просьбе поселиться на территории Египта. Армия Египта в апреле 1245 г. во главе с эмиром Муин ад-Дином вместе с ними двинулась через Палестину к Дамаску. Осада продолжалась полгода. Жители Дамаска, отрезанные от подвоза продовольствия, начали бунтовать, и ас-Салих Исмаил вынужден был согласиться на переговоры. В начале октября он уступил племяннику Дамаск и вместо него получил Баальбек. Хорезмийцы никак не были вознаграждены и в начале 1246 г. предложили Исмаилу отбить назад Дамаск. Исмаил вместе с ними начал осаду города, но регент Алеппо и эмир Хомса, на помощь которых он надеялся, ненавидя хорезмийцев и получив богатые денежные подарки из Египта, направили армию против него. В начале мая 1246 г. армия ас-Салиха Исмаила потерпела жестокое поражение. Хорезмийцев в плен не брали. Их жалкие остатки пробились на север, а голова их предводителя была торжественно провезена на копье по улицам Алеппо. Ас-Салих Исмаил снова был отправлен в Баальбек. Айюбиды Сирии и Джазиры признали верховенство султана ас-Салиха Айюба. Теперь можно было заняться франками.

В июне 1247 г. мусульмане завоевали только что отстроенную Одо де Монбельяром Тиверию и ее цитадель, при этом погиб Ришар де Бюр. Неясно, был ли он избран магистром или был заместителем магистра тамплиеров, так как долгое время была неизвестна судьба магистра Армана де Перигора, погибшего при Газе. Затем мусульманами были взяты замок на горе Табор и крепость Бельвуар. Франки потеряли земли по западному берегу Иордана. Летом армия, направленная из Египта, во главе с султаном начала осаду Аскалона, оборонявшегося госпитальерами. В середине октября осаждавшие пробили тараном брешь в стене цитадели и ворвались в нее, а затем в город и захватили его. Укрепления Аскалона были снесены. Ас-Салих Айюб проследовал в Иерусалим, где приказал восстановить городские стены. Затем султан двинулся в Дамаск, куда в течение зимы 1246 – весны 1247 гг. прибывали все сирийские эмиры, чтобы признать его верховенство и присягнуть на верность. Болезни, непокорство эмиров, столкновения с сельджуками, новые угрозы с Запада и Востока не давали султану Айюбу возможности окончательно покончить с франками.

Восточная граница королевства проходила теперь через крепости Бофор и Сафед. После смерти в 1247 г. Алисы регенство в королевстве Иерусалим, несмотря на настойчивые возражения ее сводной сестры, княгини-матери Мелизанды, перешло к ее сыну Генриху I, королю Кипра, как к ближайшему родственнику прежней регентши. Генрих стал именоваться сеньором королевства Иерусалим. Титул был меньше титула короля, но больше титула регента. Он назначил Балиана д'Ибелена бальи королевства Иерусалим, а Филипп де Монфор был утвержден сеньором Тира. После смерти Балиана бальи был назначен его брат Жан Арсуфский, а сын первого, тоже Жан, стал господином Бейрута.

Боэмунд V Антиохийско-Триполийский поддерживал хорошие отношения с папой Григорием IX, чему способствовала его жена Люсьена де Сеньи. По ее приглашению из Италии во владения Боэмунда, к неудовольствию местных баронов, понаехало много ее родственников и их друзей. Это не мешало Боэмунду принимать у себя Лотарио Филанджьери и Томмазо Ацеррского, хотя он отказался оказать им активную помощь. Папа запретил ему и королю Генриху Кипрскому нападать на Хетума Армянского, подчинившего армянскую церковь Риму. Со своей стороны, Хетум был связан постоянной войной с султаном рум-сельджуков Кайкосро И. Брак сестры Хетума Стефании с королем Генрихом Кипрским способствовал общему примирению.

В Антиохии греческая церковь, поддерживаемая коммуной, где преобладала греческая часть населения, постоянно отвергала все попытки папы ввести ее под свою юрисдикцию. Греческий патриарх Антиохии Симеон поддержал на Нимфейском соборе 1234 г., созванном Иоанном Ватацем, разрыв отношений с папой и его отлучение. При его приемнике Давиде в 1245 г. начались переговоры с папой о подчинении греческой антиохийской церкви Риму, и в случае, если это произойдет, папа обещал приравнять греков в правах с латинцами. Латинский патриарх Антиохии Альберт да Реццато, недовольный этим, отправился на Лионский собор 1245 г. и там умер. В 1248 г. в Антиохию прибыл новый латинский патриарх, Опицон Фьески, который отлучил от церкви и выгнал из города преемника греческого патриарха Давида – Евфимия, отвергшего верховенство Рима. Яковитская церковь в Антиохии и Триполи раскололась на две партии: за и против союза с Римом. В итоге противники Рима среди яковитов победили в Антиохии, и только в Триполи осталась небролыпая секта яковитов, поддерживавшая папу. Боэмунд проявлял мало интереса к церковным делам. Он жил в основном в Триполи, очень редко появляясь в Антиохии.

Глава 43.
Седьмой крестовый поход, Людовика Святого

21 августа 1241 г. умер 96-летний папа Григорий IX, до последнего дня сохранивший энергию и завещавший преемникам оказывать всемерную помощь гибнущему королевству Иерусалим и продолжать борьбу с императором Фридрихом. Через полтора года после смерти престарелого Целестина IV, пробывшего папой несколько недель, в июне 1243 г. папой был избран под именем Иннокентия IV 48-летний генуэзец, образованный, властолюбивый и энергичный кардинал Синибальдо Фьески. Он продолжил антиимператорскую политику Григория IX и в 1244 г. был вынужден бежать из Рима от войск императора.

В июне 1245 г. в Лионе папой Иннокентием IV был созван Вселенский собор[7]7
  После разделения церквей (1054 г.) латиняне в XII в. снова начали называть свои соборы вселенскими. Православная церковь, не считая их таковыми, признает только семь Вселенских соборов.


[Закрыть], на который прибыли просить помощи епископ Галеран Бейрутский и патриарх Альберт Антиохийский. Собор провозгласил четырехлетний мир, предложил новый крестовый поход и наложил требование выделять на нужды Святой Земли в течение трех лет духовенству двадцатую часть доходов, а папе и кардиналам -десятую. Но желание уничтожить могущество императора Фридриха перевесило у Иннокентия IV, как раньше и у Григория IX, стремление спасти королевство Иерусалим. На последнем заседании собора папа отлучил императора от церкви, лишил его всех престолов и освободил его подданных от обязанности повиновения. Напрасно Фридрих предлагал организовать и возглавить крестовый поход. С этой минуты между папой и императором началась борьба не на жизнь, а на смерть. Посланцы папы призывали к священной борьбе против Фридриха, папа позволил тем, кто дал крестовый обет, заменить его войной против императора и тратил собранные крестовые деньги на борьбу с ним. Германия и Италия погрузились в пучину гражданской войны.

Король Англии не захотел принять участие в крестовом походе. Английское духовенство было недовольно поборами Рима и назначением в приходы священников-итальянцев, бароны – засильем у трона чужаков-французов. Король сидел без денег, так как бароны ограничивали выделение ему субсидий условиями своего участия во власти. Немного позднее у баронов появится признанный вождь – уже знакомый нам по походу Ричарда Корнуоллского крестоносец Симон де Монфор, граф Лейстерский, третий сын победителя альбигойцев.

Однако крестоносец все же нашелся. Это был французский король Людовик IX. Неизвестно точно, что повлияло в декабре 1244 г. на его решение взять крест: то ли известие о падении Иерусалима, то ли выздоровление от тяжелой болезни, а может быть, и то и другое. В это время ему было 30 лет. Он был рослым сухощавым человеком со светлыми кожей и волосами, некрепкий здоровьем, склонный к малокровию. Он показал себя справедливым и непреклонным правителем, реформировавшим суд и запретившим судебные поединки, он старался дать Франции справедливое управление, при нем начался хозяйственный подъем страны. Французская корона получила в 1247 г. Прованс, а в 1249-м – графство Тулузу. Он уважал права своих ленников, но, в свою очередь, требовал от них точного выполнения обязанностей. Будучи глубоко религиозным человеком, он всегда поддерживал церковь, но в то же время твердо отстаивал перед ней королевские права. Он был бескомпромиссен и безжалостен, когда речь шла о делах веры. Во время спора императора с папой он оставался нейтральным. Во Франции было объявлено отлучение императора, но он запретил участвовать в крестовом походе против него и всегда склонял папу к умеренности. Он был предан долгу и исполнен благочестия, нетребователен и скромен. При всем при этом он был доверчив и простодушен, ему не хватало твердости и решительности. Он был храбрым солдатом и никудышним полководцем. Не оставляет мысль, что именно он стоял перед глазами Сервантеса, когда тот рисовал своего Дон Кихота.

Подготовка к походу заняла три года. Из денег, собранных по постановлению Лионского собора на крестовый поход вне Франции (двадцатая часть доходов церкви), Людовик IX не получил ничего или почти ничего. Поэтому он убедил французские церкви отдавать на крестовый поход десятую часть доходов в течение пяти лет, таким образом ежегодно церкви сдавали в королевскую кассу по 190 тысяч турских ливров, то есть всего 950 тысяч. Другим источником денежных средств были города. Всего за пять лет они сдали в королевскую казну 274 тысячи турских ливров, причем общий взнос Парижа составил 10 тысяч парижских ливров, Бове – 3400, Лана – 3000. В XIV столетии королевская казна подсчитала, что общие расходы на этот крестовый поход составили 1, 3 миллиона турских ливров (военные расходы – 750 тысяч, выкуп из плена армии 210 тысяч, расходы двора – 200 тысяч, строительство укреплений в Святой Земле -120 тысяч, строительство кораблей – 40 тысяч, выкуп христианских пленных -1, 3 тысячи и прочие расходы). Таким образом, король тратил в крестовом походе в основном только деньги церкви и городов, что подтвердил Жан де Жуанвиль в своей «Histoire de Saint Louis» («Истории святого Луи»), когда говорил, что «у короля не было своих денег, но только деньги церкви». Для сравнения укажем, что годовой доход французского короля в 1256-1259 гг. составлял около 250 тысяч турских ливров, то есть в крестовом походе было истрачено немногим больше того, что составляли доходы королевства за пять лет.

К императору Фридриху были отправлены посланцы известить его о предстоящем походе. Фридрих был отцом законного короля Иерусалима, и нельзя было обойтись без его формального разрешения. Фридрих охотно дал такое разрешение и тут же сообщил о намечавшемся походе султану в Каир. С Марселем были заключены договоры о перевозке, часть кораблей предоставила Генуя, она же взяла на себя денежные переводы в Святую Землю. Венецианцы, боявшиеся потерять свою торговлю с Египтом, отнеслись к походу неодобрительно. На Кипре на деньги короля Франции в течение двух лет делались запасы хлеба и вина.

12 июня 1248 г. легат, кардинал-епископ Тускулума Эд де Шатору в Сен-Дени вручил королю посох и котомку паломника и орифламму, знамя Франции. В Париже король босиком дошел до Нотр-Дам-де-Пари, прослушал мессу и простился с парижанами. В Корбее под Парижем Людовик торжественно простился с матерью, поручив ей регенство, и выступил в поход.

В августе 1248 г. король отправился из Эг-Морта на Кипр. Главная армия отплыла из Марселя под пение старого гимна крестоносцев «Veni Creator Spiritus» («Приди, Творец Духа»). С королем отправились в поход королева Маргарита Прованская; братья короля, графы Робер д'Артуа и Карл Анжуйский; его родственники, участники похода 1239 г. граф Пьер Моклерк Бретонский и герцог Гюг IV Бургундский; Гюг X де Лузиньян, граф де Ла Марш, недавно похоронивший жену, вдову Иоанна Безземельного, участник Пятого крестового похода; граф Гийом де Дампьер Фландрский; 25-летний Жан де Жуанвиль, сенешаль Шампани, будущий историограф похода, и многие другие. Вслед за ними отправились английские войска во главе с Уильямом, графом Солсбери, внуком короля Генриха П. Еще один брат короля Франции, граф Альфонс де Пуатье, должен был последовать за Людовиком во главе королевского флота.

В сентябре войска собрались на Кипре. Армия составляла около 20 тысяч человек, из них 2, 5 тысячи рыцарей и 5 тысяч арбалетчиков. В основном это были французы, с ними – немцы, англичане, шотландцы и норвежцы. Король Генрих Кипрский оказал им радушный прием. Из Акры на встречу с французским королем прибыли заместитель магистра госпитальеров Жан де Роне (магистр Гийом де Шатонеф находился в плену), Гийом де Соннак, недавно, после смерти Ришара де Бюра, избранный магистром тамплиеров, и материковые бароны.

На совете все согласились, что целью похода должен быть Египет. От немедленного похода Людовика отговорили, ссылаясь на зимние штормы, которые прервут снабжение, и коварные берега с песчаными отмелями перед ними. Кроме того, король хотел дождаться Альфонса де Пуатье с флотом и подкреплениями.

Тамплиеры вообще не желали, чтобы поход был направлен на Египет. Султан ас-Салих Айюб в это время вел войну с ан-Насиром Юсуфом Алеппским за Хомс, и тамплиеры предложили Людовику помочь султану войсками за значительные территориальные уступки, включая Иерусалим. Король с гневом отверг предложение и запретил де Соннаку вести переговоры с султаном: он приехал воевать, а не договариваться с неверными! Французы осудили тамплиеров, как пишет хронист: «Магистр ордена Храма и султан Египта заключили столь добрый мир, что смешали свою кровь в чаше».

С военной точки зрения задержка похода на Кипре на восемь месяцев была неоправданной. От бездеятельности армия крестоносцев потеряла значительную часть боеспособности. Многочисленные просители одолевали французского короля. С просьбой о помощи обратился Боэмунд V Антиохийский и получил на время несколько сотен лучников. Константинопольской императрице Марии де Бриенн, прибывшей на Кипр, помощь была обещана после победного похода. Даже монголы из Мосула прислали двух несториан с просьбой помочь им против общего врага, Багдадского халифата, и при этом указывали на склонность монгольских князей к христианству. В ответ Людовик в январе 1249 г. послал к монгольскому хану миссию из доминиканцев во главе с Андре из Лонжюмо с богатыми подарками. Миссия добралась до Каракорума, где только что умер хан Гуюк, а его вдова, регентша-ханша Огуль, послала с миссией письмо Людовику, в котором благодарила ленника за подарки и велела присылать их каждый год. Умнее всех поступили армяне. Они не стали просить о помощи, а рассказали, какая богатая добыча ждет того, кто победит иконийских рум-сельджуков, и сманили многих паломников в Киликию.

В феврале 1249 г. Людовик обратился к итальянским торговым поселениям с просьбой предоставить корабли для транспортировки войск в Египет. Венецианцы сразу же ему отказали, в марте у берегов Сирии началась война пизанцев с генуэзцами, и союзники Людовика генуэзцы проиграли. С трудом Жану д'Ибелену удалось склонить стороны к заключению трехлетнего перемирия. Наконец в мае корабли были предоставлены, всего было собрано 120 больших кораблей, не считая малых галер и лодок. Незадолго до этого на помощь крестоносцам на остров прибыл с большим отрядом на 24 кораблях Гийом де Виллардуэн, герцог Ахайи. Крестовая армия, в составе которой было 2800 рыцарей, 13 мая, в день Вознесения, вышла в море из Лимасола. Шторм разбросал флот и загнал короля с частью кораблей обратно в Лимасол. Вновь вышедший в море 30 мая 1249 г. король прибыл к Дамьетте 4 июня на 65 кораблях, остальные корабли еще не присоединились к нему.

Султан Айюб находился в Дамаске, он предполагал, что франкское наступление произойдет в Палестине, и надеялся взять Хомс прежде, чем оно начнется.

Когда он узнал, что предстоит нападение на Египет, он поспешил туда и приказал армии следовать за ним. Он был уже тяжело больным человеком и назначил командовать армией в Дамьетте визиря Факр ад-Дина, своего и императора Фридриха друга. В город были посланы запасы продовольствия и оружия, гарнизон пополнен бедуинами из племени Баню Кинана, считавшимися очень воинственными и храбрыми. Свою штаб-квартиру султан устроил восточнее дамьеттского рукава Нила в Ашмуне.

Хронист пишет: «Король повелел, чтобы флот стал на якорь, и тут же послал за своими баронами. Они собрались на “Монжуа”, корабле короля, и единодушно договорились, что на следующее утро высадятся на землю… Было приказано приготовить все галеры и мелкие суда и на следующее утро подняться на них всем, кто сможет туда войти. Было наказано, чтобы каждый исповедался и составил завещание и уладил дела, как если бы собрался умереть, если Господу нашему будет угодно. Когда настало погожее утро [5 июня], король прослушал службу Господу и мессу, которую служат на море, и вооружился и приказал вооружиться всем и взойти на маленькие суда. Король сел на нормандское судно, сели и мы и наш соратник-легат [Эд де Шатору], державший Животворящий крест… Король велел сеньорам Жану де Бомону, Матье де Марли и Жофруа де Сержину сесть в лодку и водрузить на ней штандарт покровителя нашего Сен-Дени. Эта лодка шла впереди, а остальные суда плыли за ней, следуя за штандартом. Когда мы подошли к берегу на арбалетный выстрел, огромное число хорошо вооруженных конных и пеших мусульман, находящихся перед нами на берегу, стали густо обстреливать нас, а мы их. И когда мы подошли к суше, почти одиннадцать тысяч мусульман верхом и множество пеших бросились вперед в море на наших людей. Когда наши вооруженные пехотинцы, а также рыцари на судах увидали это, то не стали ждать под знаменем Сен-Дени, но пешие во всеоружии попрыгали в море, где одним было до подмышек, а другим по грудь, одним более глубоко, другим менее, потому что море было в одном месте глубже, в другом мельче. Многие из наших людей вытаскивали своих лошадей из судов с великой опасностью, и великим трудом, и великой храбростью. Тогда же постарались и наши арбалетчики, и стреляли так густо и сильно, что восхитительно было глядеть. Тут наши подошли к суше и захватили ее. Битва на море и на суше продлилась с утра и до полудня, и затем мусульмане отступили назад в город Дамьетту. В этой битве из христиан было потеряно мало, почти никого, а мусульман было убито почти пятьсот и много их лошадей».

В этот день был тяжело ранен Гюг X де Лузиньян, граф де Ла Марш, умерший затем в Дамьетте, долго и упорно боровшийся с королем сначала в составе лиги баронов, а затем в одиночку, поддержанный англичанами.

Дамьетта лежала на другой, восточной стороне рукава Нила. Факр ад-Дин отступил в нее через наплавной мост. Он нашел гарнизон в панике и, вместо того чтобы обороняться, приказал отступать дальше. Городские жители бежали вслед за ним. Бедуины Баню Кинана подожгли городские базары, но не уничтожили наплавной мост, как им было приказано. 6 июня 1249 г. армия во главе с королем перешла мост и торжественно вошла в город.

Хронист сообщает: «Утром следующего дня… к королю приехал один сарацин и сказал, что из города Дамьетты уехали все сарацины. Еще ранее до короля и войска доходили недостоверные слухи, что много наших людей уже в городе и французские знамена уже на высокой башне».

Людовик рассматривал Дамьетту, так же как и весь Египет, как свою добычу, несмотря на то что папа еще в 1222 г. все земли, которые предстоит завоевать в Египте крестоносцам, передал королевству Иерусалим. Правителем Египта король думал назначить брата, Робера д'Артуа. Большая мечеть, как и в 1219 г., стала кафедральным собором, в городе было основано архиепископство. Трем рыцарским орденам были отведены помещения. Пизанцам, генуэзцам и получившим прощение венецианцам было выделено по рынку и улице. Бароны Заморья получили денежные лены. Монофиситам-коптам были оставлены их церкви и имущество. Королева Маргарита Провансская и другие дамы, оставленные в Акре, были вызваны в Дамьетту.

На Каир король решил пока не идти: 25 июня начался разлив Нила, все помнили, что такой разлив погубил поход 1221 г., и, кроме того, король ждал флот и подкрепления, которые должен был привести брат Альфонс де Пуатье. Нападение на Александрию, как советовал Пьер Бретонский и некоторые другие, что, весьма вероятно, принесло бы успех и отдало в руки крестоносцев весь египетский берег Средиземного моря, король отверг после бурного возражения брата, Робера д 'Артуа, не желавшего, чтобы был разграблен богатый город, который должен будет принадлежать ему. Вслух, впрочем, граф говорил другое, имея в виду поход на Каир: «Если хотят убить змею, следует раздавить ей голову». Под Дамьеттой был разбит полевой лагерь.

При известии о падении Дамьетты мусульманский мир пришел в смятение. Однако умирающий ас-Салих Айюб приложил все силы, чтобы восстановить порядок. Эмиры племени Баню Кинана были казнены, Факр ад-Дин и военачальники мамлюков попали в немилость. Мамлюки предложили Факр ад-Дину свергнуть султана, но он отговорил их, и милость Айюба была ему возвращена. Во главе армии султан занял город-лагерь аль-Мансуру. Его несли туда в паланкине. Из всех частей Египта в аль-Мансуру приходили подкрепления. Под Дамьетту были посланы диверсионные отряды бедуинов. Как и его отец тридцать лет назад, Айюб предложил королю обменять Дамьетту на Иерусалим, но Людовик гневно отвергал любые договоры с неверными.

Бездействие разлагало армию крестоносцев. Б лагере распространились раздоры, распутство, азартная игра. Король плохо удерживал власть, даже родные братья не повиновались ему. Летом в Дамьетту прибыл граф Уильям Солсбери, внук короля Генриха II, с английскими крестоносцами. 24 октября 1249 г., как раз когда начала спадать вода в Ниле, прибыл с подкреплениями брат короля Альфонс де Пуатье. 20 ноября франкская армия по восточному берегу рукава вышла в поход на аль-Мансуру. В городе остался старый Робер, патриарх Иерусалимский, и королева с дамами, а также сильный гарнизон, в состав которого были включены команды кораблей.

22 ноября умер султан ас-Салих Айюб. Он был последним выдающимся представителем династии Айюбидов. В отличие от отца, аль-Камила, его характер не был привлекательным, это был коварный и жестокий правитель. Его единственный сын и наследник, аль-Муаззам Тураншах, находился далеко от Египта: он был наместником султана в Джазире. Чтобы в армии не возникло паники в связи со смертью султана, его вдова-султанша Шаджар ад-Дурр, армянка по происхождению, с помощью главного евнуха и Факр ад-Дина скрыла его смерть. Факр ад-Дин, подделав подпись султана, назначил от его имени Тураншаха наследником, а себя главнокомандующим и наместником. Возможно, еще до смерти султана к Тураншаху в Диарбакыр были посланы гонцы с призывом срочно прибыть в Египет.

Поход короля продвигался медленно и продолжался целый месяц. Скорость похода определялась галерами, сопровождавшими его на веслах против течения. В день проходили около 4-5 километров. Легкая египетская конница беспокоила крестоносцев на пути при переправах через многочисленные каналы и притоки. 21 декабря армия короля добралась до притока Нила, речки Бахр ас-Сагир, и разбила лагерь на том месте, где 28 лет назад был лагерь Пелагия. Армия Факр ад-Дина заняла противоположный берег и разбила напротив крестоносцев новый лагерь, в 3 километрах от аль-Мансуры. Шесть недель армии простояли друг против друга. Франки начали строить дамбу через речку. Для защиты строителей дамбы была сооружена крытая галерея с двумя башнями по сторонам для арбалетчиков. Однако бомбардировкой греческим огнем из баллист египтяне сожгли галерею и башни, и строители должны были прекратить работу.

В начале февраля какой-то бедуин за большое вознаграждение показал крестоносцам брод. На рассвете 6 февраля франки двинулись через реку. В авангарде были тамплиеры, за ними граф д 'Артуа со своими людьми и англичанами, король следовал с главными силами, охранять лагерь остался герцог Бургундский. Переправа была тяжелой, «берега были крутыми, с трясиной и илом с обеих сторон, и вода опаснее и глубже, чем сказал им сарацин, так что им пришлось пустить своих коней вплавь». Когда переправился авангард, граф Робер приказал атаковать лагерь, несмотря на требования тамплиеров подождать короля.

Египтяне в лагере не ожидали нападения. Многие были убиты, не успев взяться за оружие, другие бежали в аль-Мансуру. Факр ад-Дин только что принявший ванну, бросился в бой, не надев доспехов, и был заколот тамплиерами.