Текст книги "18000 километров по Соединенным Штатам Америки"

Автор книги: Александр Овденко

Соавторы: Лидия Овденко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Позор Америки

Быстро проскочили примелькавшуюся надпись с просьбой посетить «наш штат». Двуногий щит остался позади. Мы – в Миссури. На первый взгляд он ничем не отличается от Канзаса. Те же прерии, та же температура «плавления». Если бы не охлаждающая (благодаря большой скорости) струя воздуха, дышать было бы невозможно.

Вроде бы все то же, что было и до этого, да вот начинают появляться хлопковые поля, которых все больше при приближении к реке Миссисипи. Все ближе становятся небольшие Озаркские горы.

На полях изредка увидишь белого – большинство негров.

Вот один из негров уселся перекусить. Бутылка кока-колы и пакетик поп-корна – жареных зерен кукурузы – его неприхотливая еда. На большее, видно, не хватает заработка.

Чем-то этот штат напомнил нам Оклахому. И тут же возникает сравнение: если Оклахома запомнилась как штат индейской нищеты, то Миссури предстал перед нами как штат, где открыто попирались права негров.

До гражданской войны это был рабовладельческий штат, но тут и до сих пор фактически соблюдается сегрегация в школах, театрах, ресторанах и отелях, хотя ее формально нет в автобусах и на железной дороге. Законы штата все еще запрещают смешанные браки. Сегрегация проявляется во всем: от запрета браков между белыми и неграми до запрета негру возражать белому.

В географическом отношении этот штат является и среднезападным, и «пограничным», но негры называют его «южным штатом с влиянием севера».

В Соединенных Штатах живет около 22 миллионов негров, то есть около десяти процентов всего населения. А из этих 22 более 10 живет на Юге. Почти 350 лет негры заселяют Юг США. Американские негры – это потомки негров-рабов, которые были привезены в США из Африки главным образом английскими работорговцами в XVII–XVIII веках для работы на табачных и хлопковых плантациях Юга страны.

…Поля и поля вокруг, насколько охватывает взгляд. Останавливаемся у близлежащего ручья. Холодная ключевая вода освежает, на какое-то время бодрит. Едем дальше.

С любопытством людей, знакомящихся с новым, внимательно рассматриваем невысокие, на вид крепкие, но уныло разбросанные то тут, то там строения. Это фермы. В глазах фермера тоска. Быть ему завтра или не быть? Этот вопрос всегда терзает его. Ибо ни его машина, ни его механизация – ничто по сравнению с системой машин, с комплексной механизацией обработки земли крупных землевладельцев. Не всегда эти фермеры могут даже нормально кормить свою семью. В таком положении бывают не только отдельные фермеры, но целые районы с большим населением. И чем дальше на Юг, тем чаще такие картины. Так, например, группа религиозных и частных организаций провела обследование и установила, что на Юге США насчитывается 235 «голодных округов» с общим населением почти пять миллионов человек. Но это и не удивительно, ибо система образования, существующая на. юге, оставляет более 30 процентов взрослого негритянского населения неграмотным. А где неграмотному найти хорошую работу? Лишенные средств существования, негры покидают Юг. Покидают сотнями тысяч в год. Они уходят в промышленные города Севера. С такими переселенцами из южных штатов мы не раз встречались на бесконечных американских дорогах. Не имея квалификации, образования, голодные и озлобленные, они переполняют и без того уже набитые до отказа черные гетто Нью-Йорка, Чикаго, Детройта и других городов. А белых бедняков запугивают мыслью о том, что пришедшие с Юга негры могут отнять у них последние средства к существованию.

Здесь в Миссури мы узнали, что такое сегрегация на самом деле. Мы ее почувствовали в Неваде, Калифорнии, Аризоне, Нью-Мексико и Оклахоме, но в этом штате все обнажилось беззастенчиво, беспредельно нагло и жестоко. Вот как это выглядит в жизни.

Когда мы входили в отель в Сент-Луисе, то увидели такую сцену. Вместе с нами вошел средних лет негр. Высокий, стройный мужчина. Мы улыбнулись, кивнули в знак приветствия. Он как-то нерешительно, робко ответил на наше приветствие и тут же оглянулся – может, мы улыбнулись не ему. Но сзади никого не было. Мы направились к лифту, он тоже шел рядом с нами, но затем резко повернул и пошел к грузовому лифту. В чем дело? Оказывается ему подниматься в пассажирском лифте вместе с белыми запрещено.

Аналогичные сцены сопровождали нас всюду в южных штатах: в бар, ресторан или театр, отведенный для белых, вход негру воспрещен. Его дети должны ходить в отдельную школу, посещать отдельные места для развлечений. Он может работать в одном учреждении с белым, но на улице белый коллега сделает вид, что не знает его, и не поздоровается. А в дом к белому негр может войти только через черный ход.

В университеты Миссури негров не принимают. Для них создан специальный негритянский университет в Линкольне.

С горечью поведал нам старый негр в Джефферсон-сити такую, казалось бы невероятную на первый взгляд, но достаточно типичную для американского Юга историю. Студент-негр, окончивший в 1939 году специальный негритянский университет в Линкольне, пожелал изучать право в Миссурийском университете, поскольку в Линкольне нет юридического факультета. В Миссурийский университет его не приняли. Студент подал в суд. Дело дошло до Верховного суда Соединенных Штатов, который в соответствии с духом Конституции обязал штат Миссури предоставлять равные возможности всем жителям независимо от цвета кожи. И вот, чтобы обойти решение суда и не допустить негра в университет, штат учредил отдельный юридический факультет для него одного.

Примерно такой же случай произошел со студенткой-негритянкой, которая захотела изучать журналистику в Миссурийском университете. Для нее тоже создали отдельный журналистский институт, но она снова подала в суд. Тогда администрация университета, чтобы все-таки не допустить туда негритянку, решила совсем закрыть институт журналистики.

А вспомните, до какого абсурда дошли «высокоцивилизованные» американцы Юга, когда в штате Теннесси состоялся знаменитый «обезьяний процесс», на котором судили учителя, осмелившегося преподавать теорию Дарвина.

Но нужно ли говорить о том, что было раньше, если в дни, когда Америка запускала космический корабль «Аполлон-8», Верховный суд штата Арканзас рассматривал вопрос: разрешить или не разрешить учителям знакомить школьников с теорией Дарвина.

В южных штатах негры должны ездить в старых, грязных, специально для них отведенных вагонах. В автобусах негры садятся только на задних сидениях, а в штате Миссисипи эти задние сидения еще отделены плотным занавесом. На вокзале или автобусной станции негр должен пользоваться туалетом, отведенным для цветных. Даже пить неграм можно лишь из отдельных фонтанчиков.

Унижение везде, всегда и во всем. Если навстречу негру идет белый, то негр обязательно должен уступить ему дорогу. Негра на Юге никогда не назовут «мистером» или «сэром» – его пренебрежительно называют по имени или фамилии. Такси в южных городах отказываются обслуживать негров. И купаться неграм разрешается не на всех пляжах. А в магазине он не может примерить шляпу, прежде чем ее купит.

Фактически негры в таких штатах лишены всех элементарных гражданских прав. По отношению к ним творится и откровенное беззаконие в судебном порядке: негры часто подвергаются незаслуженным наказаниям или случается даже так, что за аналогичное преступление негра присуждают к более тяжелому наказанию, чем белого. В штате Миссисипи, например, белого практически не наказывают за убийство негра.

Департамент юстиции может вмешиваться в дело о линчевании негра в том случае, если в нем замешан штатный чиновник. Но поскольку в составе присяжных бывают либо только белые, либо их там подавляющее большинство, то добиться осуждения преступников, замешанных в линчевании, почти невозможно. Сами случаи линчевания негров чаще всего остаются безнаказанными, а это, в свою очередь, еще больше развязывает руки оголтелым расистам. Кроме того, негра могут приговорить к пятилетнему заключению и тысяче долларов штрафа, если он «безосновательно» возбудил дело в суде. А для того чтобы доказать эту «безосновательность», нужен лишь один белый свидетель… Негра также могут приговорить к шести месяцам тюрьмы и 500 долларам штрафа за «протест».

В 1962 году в штате Миссисипи, близ города Либерти, был обнаружен труп негра Герберта Ли. Его убили за то, что он требовал предоставить неграм право голоса. Его убийцу – члена законодательного собрания штата Миссисипи – Харста оправдали. Известен и такой случай. Негр Джон Харди в том же штате пришел вместе с другими неграми в местный суд для того, чтобы зарегистрироваться в качестве избирателя. Шериф сначала избил Харди, потом ударил револьвером по голове, выгнал из помещения, а после этого еще и арестовал за «подстрекательство» к мятежу. А убийство белой женщины Виолы Луизо – матери пятерых детей – только за то, что она осмелилась проехать в машине по алабамской дороге в обществе негра? Убийцы Виолы Луизо остались безнаказанными.

Сегрегация служит основой экономической дискриминации. В последнюю очередь негр получает и работу. Причем основная масса негров занята на самой тяжелой и плохо оплачиваемой работе.

Чтобы стать учителем, врачом или инженером, негру необходимо преодолеть бесконечное множество препятствий и ограничений. На обучение негритянского ребенка на Юге затрачивается примерно в пять раз меньше средств, чем на белого школьника в северных штатах. Как явствует из доклада комиссии по гражданским делам, «в 1960/61 учебном году из 1 374 717 негритянских детей школьного возраста в штатах Алабама, Джорджия, Миссисипи, Южная Каролина, Луизиана в школах вместе с белыми занимался один ребенок».

Чтобы свести на нет принятый в 1964 году закон о гражданских правах, расисты в южных штатах придумали ряд ухищрений. В местах общественного пользования существует двойной прейскурант цен: для белых и для негров. Для белых устанавливаются обычные, а для негров – непомерно высокие цены. Есть, правда, среди негров и своя буржуазия, которая составляет лишь один процент негритянского населения США. Но даже солидное состояние и высокий пост для негра не являются гарантией от унижений и оскорблений.

На Севере страны редко увидишь черных и белых студентов, танцующих вместе на студенческих вечерах. В таких городах, как Нью-Йорк или Чикаго, стоит только какой-нибудь негритянской семье вселиться в большой дом, как из него сразу же начинают уходить все белые жильцы. Поэтому негру трудно снять квартиру в хорошем доме, и он всегда ограничен каким-то определенным районом города. Негр никогда не пойдет в церковь для белых, а на многих кладбищах неграм отказывают в месте.

Среднюю школу кончает менее трети негритянских детей. Дискриминация в системе образования неизбежно обрекает 80 процентов негритянских рабочих на низкооплачиваемый труд. Количество безработных среди негров в два с лишним раза больше, чем среди белых. Негр живет в постоянной тревоге, в лишениях, поэтому средняя продолжительность жизни негра на Юге – 53,9 года, в то время как для белых она составляет 65 лет. Соответственно смертность среди новорожденных: 3,3 против 1,1 процента.

Вот что говорил, например, бывший президент США Джонсон: «Негр в среднем умирает почти на семь лет раньше, чем белый в США. Вероятность того, что негритянский ребенок умрет, не достигнув года, вдвое больше, чем у белого ребенка. По сравнению с белыми вдвое больше негров умирает от туберкулеза, воспаления легких, паралича и других болезней».

В южных штатах – Миссисипи, Алабаме, Арканзасе, Вирджинии, Техасе и Теннесси – до сих пор действуют избирательные налоги. В результате многие жители этих штатов, а среди них прежде всего негры, как наименее обеспеченная прослойка общества, лишены возможности принимать участие в выборах.

Негры ведут отчаянную борьбу за свои права. Грандиозный массовый поход за гражданские права в столицу США летом 1963 года получил здесь название «негритянской революции». Взбешенные расисты Юга зверски избивают борцов за равные права, травят их слезоточивыми газами, спускают на них собак, бросают за решетку; пускают в ход револьвер. Но движение за гражданские права все время растет.

Борьба за равноправие негров совпала с подъемом движения против угрозы ядерной войны, за мирное сосуществование. С каждым годом все более яростные взрывы возмущения негритянского населения США потрясают страну. В сотнях американских городов вспыхивают негритянские выступления против бесправия и нищеты. Кровопролитные бои в Лос-Анджелесе, Нью-Арке, Детройте и многих других городах страны свидетельствуют о возрастающей активности негритянского народа в борьбе за свои права.

Волнения в негритянских гетто, прокатившиеся по городам страны в последние годы, поход бедняков в Вашингтон весной 1968 года свидетельствуют не только о глубине социального конфликта американского общества, но и разоблачают фальшь буржуазных лозунгов о «великом обществе», «войне с нищетой», с помощью которых представители правящего класса США пытались прикрыть позорную действительность. Но временные уступки в виде программы борьбы с нищетой и жестокие репрессии могут лишь оттянуть, а в итоге еще более усугубить социальные противоречия, и никакие зверства мракобесов XX века уже не запугают людей, поднявшихся на борьбу за свободу.

Мы пересекли Миссури с юга на север. Побывали в невысоких Озаркских горах, где живут полунищие горцы. Это – потомки белых полурабов колониальных времен и каторжников из колонии преступников в Джорджии.

Общее впечатление? Южная часть резко отличается от северной как по ландшафту, так и по уровню экономического развития. На юге штата много непригодных необрабатываемых участков земли и лесов. Чем дальше на север, тем заметнее становится лучшая обработка полей, попадается больше загонов для скота, чаще встречаются крупные индустриальные центры, да и сама земля более удобна для обработки.

Но в обоих частях штата мы видели одинаково изнурительный, отупляющий труд негров, и это, пожалуй, самая примечательная особенность Юга.

Снова к Атлантическому океану

На обратном пути к Нью-Йорку нам снова пришлось увидеть величайшие реки Соединенных Штатов и мира – Миссисипи и Миссури. Эти великие реки-труженицы часто бывают своенравными. Случается, что наводнения на Миссури причиняют убытки до 150 миллионов долларов в год. Кроме того, ее течение ежегодно уносит 550 миллионов тонн плодородной почвы. У Грейт-Фоллз (Большие водопады) начинается шестнадцатикилометровый участок непрерывных водопадов и быстрин. На этом сравнительно небольшом участке уровень воды в Миссури понижается на 187 метров. Она несет в своих водах много наносов, и воды ее мутны. Ее часто называют «Биг Мадди», то есть «Большая Грязнуха». Попытки обуздать и укротить Миссури предпринимаются уже давно, но пока без особого успеха. Не меньше драгоценной, плодородной почвы уносит в Мексиканский залив и Миссисипи. Причиной наводнений на Нижней Миссисипи бывают почти всегда наводнения на Охайо – большой многоводной реке, впадающей в Миссисипи.

Об этих великих американских реках замечательно сказал Марк Твен, и нам хочется привести здесь его слова:

«Миссисипи – необычная река… Если считать Миссури ее главным руслом (до слияния с Миссисипи), она является величайшей рекой на земном шаре, длиной в 4300 миль.

Можно без преувеличения сказать, что это одна из самых извилистых рек мира: на одном участке река проходит 1300 миль там, где по птичьему полету будет лишь 675.

Дебит воды в Миссисипи в 25 раз больше, чем в Рейне, и в 388 раз больше, чем в Темзе. Весь бассейн Миссисипи мог бы вместить на своей площади Англию, Ирландию, Францию, Испанию, Португалию, Германию, Италию и Турцию.

Река замечательна еще и тем, что вместо того чтобы расширяться к устью, она сужается».

Многие американцы считают, что настоящая граница между Востоком и Западом США проходит по реке Миссури, которая действительно заметно разделяет Америку на Восток и Запад.

После Миссури мы побывали еще в нескольких штатах: Индиане, Западной Виргинии, Пенсильвании, Нью-Джерси.

Что в них примечательного? Разве что в Индиане, в отличие от других штатов, столица находится в самом большом городе Индианаполисе, или что здесь есть городок с названием Дед Мороз, в котором живет всего десять жителей, и на рождество сюда со всех концов страны приходят тысячи писем. А возможно стоит сказать и о том, что в Индиане много квакеров. Эта секта или община давно пустила корни в Индиане и Пенсильвании. Квакеры строго сохраняют свои особенности: церковь не облагает своих членов десятиной, проповедники не получают жалованья, все средства поступают от частных пожертвований. В молельне у квакеров нет алтаря и не бывает настоящей службы. У них нет официального главы, а все споры решаются простым голосованием после обсуждения вопроса. Употребление табака и алкогольных напитков запрещено. Проповедуют они прилежание, скромность и веру в доброе начало человеческой натуры. Квакерам принадлежат многие школы, и их влияние чувствуется в области культуры, так как многие профессора университета, директора музеев и многие педагоги принадлежат к секте.

Но, думается, что читателя больше заинтересует рассказ о заводах Студебеккера. Многие из нас еще помнят американские грузовики «студебеккеры», которые появились у нас на фронте к концу Отечественной войны. Как раз в Индиане и находятся известные заводы Студебеккера в «автомобильном» городе Саут Бенде. Этот город, как и Детройт, специализировался на производстве автомобилей.

Старейший завод Студебеккера в Саут Бенде был закрыт без предупреждения перед самым рождеством в 1963 году.

Компания уже задолго до этого начала вкладывать свои капиталы в другие, более выгодные сферы производства, а автомобильные заводы переводить в Канаду.

Многие рабочие остались без работы. Некоторые пожилые рабочие имели право на пенсию, но не получили ее в связи с закрытием завода. Перед тысячами людей встал вопрос: где найти работу?

Можно еще напомнить, что в Индианаполисе в 1968 году небезызвестный теперь Уэлч отпраздновал 10-летие со дня основания пресловутого полуфашистского «Общества Джона Берча». За десять лет бэрчисты завербовали в свои ряды от 60 до 100 тысяч человек. По всей стране создано до 4 тысяч местных отделений общества. Бэрчисты содержат несколько сот магазинов для распространения ультраконсервативной литературы. Они организуют еженедельные 15-минутные радиопередачи: «Ты слушаешь меня, Дядя Сэм?», издают ежемесячный журнал «Америкэн опиньон».

И это еще не все. Роберт Уэлч говорил, например, о планах увеличения численности организации до 400 тысяч человек, об основании университета, о создании заграничных отделений на первых порах в Канаде, а затем, возможно, в Англии, Бразилии, Аргентине.

Чем нам запомнилась Западная Виргиния? Прежде всего, гористой местностью и редкими дорогами. В этот штат мы въехали рано утром в сплошном тумане. Все время – только горы и довольно скверные дороги. Приблизительно к двенадцати часам дня туман начал рассеиваться. По склонам гор раскинулся живописный лес. В долинах и невысоко на склонах гор знакомые деревья: дуб, каштан, и необычные: желтый тополь и белая сосна. Поднимаешься выше в горы, меняются и деревья. Здесь уже лес нашей средней полосы: бук, береза, клен, пихта.

Западная Виргиния как штат образовалась еще во времена Гражданской войны. Этому району придавалось важное стратегическое значение, поскольку он контролировал западные подступы к Вашингтону. Американцы называют Виргинию «матерью США» и «колыбелью президентов», так как она дала стране 8 президентов, в том числе первого президента США Джорджа Вашингтона.

Пенсильвания – это один из первоначальных штатов США. Его колонизация началась в XVII веке.

В Пенсильвании в городе Филадельфии в 1775 году Джордж Вашингтон стал главнокомандующим армией. В 1776 году там была подписана Декларация Независимости. Позднее были приняты Статьи Конфедерации – первой конституции, на ее основе в 1787 году была принята новая Конституция Соединенных Штатов, которая во многом остается еще в силе и по сей день.

В настоящее время это один из важнейших промышленных штатов страны и служит как бы мостом между Атлантическим океаном и Великими озерами. Это штат угля, железа, стали и тяжелой промышленности.

Стоит сказать, что в многочисленных рудниках, расположенных на Аппалачском плато, а также в промышленных центрах Пенсильвании работают в основном выходцы из славянских стран или из Италии. Живут эти люди в очень тяжелых условиях.

Хорошо запомнился нам крупнейший город штата – Филадельфия – первая столица Соединенных Штатов. По величине – это третий город страны.

Филадельфийское метро. Оно, пожалуй, побило все американские рекорды по стоимости проезда, грязи и запущенности. Когда спускаешься на станцию метро, создается впечатление, что входишь в сырой, грязный погреб, заброшенный людьми еще в прошлом веке. Правда, этим видом транспорта там сейчас мало кто пользуется. Под стать метро и две реки, которые пересекают город, они невероятно загрязнены нечистотами из канализационной сети города и промышленными отходами заводов. А ведь местным жителям приходится пользоваться этой водой для питья. Разумеется, вода проходит обычную систему фильтров. Но факт остается фактом – реки неимоверно загрязнены.

Вот, наконец, и Нью-Джерси. Это почти остров, кусок земли, зажатый между двумя реками – Делавер и Гудзон. Восточной его границей является Атлантический океан. Штат напоминает огромный, разбросанный на многие сотни миль вокруг город. Это промышленный район.

Нам не раз приходилось бывать в Джерси-сити и других городах, и почти каждый раз мы не могли сразу попасть на нужную скоростную или сверхскоростную автостраду, чтобы вернуться в Нью-Йорк. Количество машин на этих автострадах совершенно невообразимое, так как многие жители Нью-Джерси работают в Нью-Йорке, а иногда едут туда или в Филадельфию за покупками, кое-кто даже умудряется в Нью-Джерси заправлять автомашину бензином, потому что там намного меньше налог. Об этом нам рассказывал один профессор Колумбийского университета в Нью-Йорке. Он всегда ездил заправлять свою машину маслом и бензином в Нью-Джерси, хотя сам жил на Манхэттене. На первый взгляд, экономия получается и не очень большая, но если учесть, что это продолжается из года в год, то действительно, может, и имеет смысл. Хотя, если подумать, что, переезжая Гудзон через мост или туннель (иначе не попасть в Нью-Джерси), профессор должен платить не меньше доллара за проезд туда и обратно, то экономит он на бензине буквально несколько центов. Но и это характерно для американцев. Возвращаясь, например, из Вашингтона в Нью-Йорк, американец всегда захватит с собой несколько бутылок виски и сигареты – в Нью-Йорке и виски, и сигареты дороже. Разницу же цен на товары и продукты в разных штатах американцы знают очень хорошо.

При высокой скорости движения да при таком водовороте машин не очень легко ориентироваться в сложной системе автодорог в этом промышленно-городском районе. Движение на дорогах усиливается еще оттого, что в Нью-Арке находится большой аэродром, который долгое время был главным аэродромом Нью-Йорка. А в любом аэропорту можно взять машину напрокат, необходимые карты маршрутов, нужную информацию и интересующие вас справки. Сдать или сменить машину, если она вам не понравится, можно в любом другом месте, – конторы прокатных компаний разбросаны по всей стране, как и заправочные бензоколонки и ремонтные пункты. Этими услугами пользуются многие американцы, поэтому-то интенсивность движения машин вблизи аэропортов еще выше.

В Нью-Джерси нам казалось, что мы едем почти по улице в Нью-Йорке и уже через несколько минут будем на месте, так они похожи.

Нью-Джерси – один из самых высокоиндустриализованных штатов страны, и трудно сказать, чего только не выпускает промышленность этого штата. Иногда едешь по автострадам штата сотни миль и нигде вокруг не видишь ни деревца, ни травинки. Все залито асфальтом, бетоном или застроено высокими зданиями и промышленными предприятиями.

Начинает темнеть. Издали виден вращающийся прожектор на 102-этажном Эмпайр Стейт Билдинг. Это уже Нью-Йорк – «единственный» в своем роде город мира и конечный на этот раз пункт нашего путешествия.

Заканчивая свои путевые очерки, хотим добавить еще несколько слов к сказанному. Эта книга не может претендовать и не претендует на полное и всестороннее освещение тех или иных аспектов американской действительности. Мы лишь попытались высказать свое мнение о простых американцах, о том, что нам в них понравилось, а что не может вызвать нашего сочувствия, о том, что нам больше запомнилось и что удалось каким-то образом запечатлеть. Американский народ ни в коем случае нельзя отождествлять с генералами из Пентагона, или бешеными политическими деятелями типа Голдуотера, или с крупными монополистами, которые мечтают разбогатеть на атомной войне и готовы превратить в развалины целые континенты, чтобы сохранить свои прибыли и власть.

Американцы, как правило, люди простые, общительные, иногда с грубоватыми манерами и часто очень откровенные, не лишены чувства юмора. Они всегда рады оказать вам услугу. Мы не раз обращались к американцам за справкой о дороге, и люди бросали все, чтобы нам помочь. Давали пояснения долго и подробно, указывая, где лучше остановиться на ночь, где поужинать. Обычные, в этом смысле «средние», американцы – люди трудолюбивые и отзывчивые.

Пожалуй, самой примечательной чертой американцев является то, что они вечно в движении, вечно куда-то спешат, всегда чем-то взвинчены, нервны, беспокойны и встревожены, так как живут в обстановке постоянного возбуждения, тревог и неуверенности в завтрашнем дне. Иногда кажется: разбуди американца ночью и предложи куда-то ехать, – и он не задумываясь отправится в путь.

Очень популярны в стране люди, умеющие делать деньги. Но погоня за материальными ценностями в буржуазной Америке убивает живую человеческую душу. Фетишизация вещей, жажда накопления вытесняют в людях все человеческое, и в результате они в собственном доме, обставленном и оборудованном всем необходимым, не находят ни уюта, ки теплоты.

Всю жизнь американцы мечтают об успехе, который измеряется прежде всего количеством «сделанных» долларов. В погоне за успехом американец бесконечно меняет профессию, местожительство, часто старается начать какое-то новое дело – «бизнес», и вечно рискует.

Нетрудно себе представить после этого образец-стандарт «добропорядочного американца», о котором твердят буржуазные идеологи и социологи. Такой американец должен иметь хороший дом, автомашину, содержать семью, ходить в церковь, – пусть даже для видимости, – заниматься каким-нибудь распространенным видом спорта, поддерживать дружбу и знакомство с людьми своего круга.

Американец часто гонится за чисто внешним успехом и спешит показать его другим. А добившись в жизни маленькой победы, он стремится хоть несколько дней пожить на широкую ногу. И снова погоня за успехом – теперь уже стремление выйти в «первые» или «самые крупные» деятели. Будет ли он иметь «самый лучший» магазин, или станет продавать «самый лучший бензин в мире», или повесит на своем магазине или автоколонке вывеску с надписью: «Единственная, которая открыта 24 часа в сутки!»– какая разница! Лишь бы было слово «первый», «самый», «единственный».

Известное место в духовной жизни американца занимает религия. Религиозность считается неотъемлемым атрибутом «американского образа жизни», является характерной чертой «стопроцентного» американца.

Кроме того, всякий «порядочный» американец должен принадлежать хотя бы к одному ордену, организации или клубу, которые определяют внутреннюю политику страны и фактически руководят всей жизнью американского общества.

Безусловно, среди американцев есть много людей, которые отвергают «американский образ жизни», торгашество и наживу, выступают против растления умов и душ простых людей и особенно молодежи.

Американцы в целом доверчивые люди, и американская пропаганда легко дезинформирует их, особенно в вопросах внешней политики и внутреннего положения нашей страны.

За время пребывания в Соединенных Штатах Америки нам почти не приходилось встречать американцев, которые бы по отношению к нам, советским людям, проявляли высокомерие или недоброжелательность. Наоборот, мы чувствовали к себе не только большой интерес, но и большое уважение. Иногда, правда, это было простое человеческое любопытство, и очень редко безразличие или открытая неприязнь.

Большинство из тех людей, с которыми мы встречались в Америке, желало улучшения отношений между нашими государствами. Нам было приятно, что в Америке помнят о подвиге советского народа в годы Великой Отечественной войны, восхищаются победами советских людей в космосе и на земле, знают о миролюбивой внешней политике нашей страны.

Некоторые помнят и то, что Россия поддержала борьбу американского народа за независимость в XVIII веке, на дипломатической арене помогла Америке во время англо-американской войны в 1812–1814 годах, именно Россия послала в Нью-Йорк и Сан-Франциско свой военные эскадры, когда Америке стала угрожать английская интервенция в 1863 году.

Однако, как уже отмечалось, американская пропаганда делает все, чтобы очернить, оклеветать советскую действительность и превознести пресловутый «американский образ жизни». Американцу говорят о свободе и демократии, внушают мысль, что в мире «свободного предпринимательства» он совершенно свободен говорить и думать. Ему вдалбливают четыре символа «американского образа жизни»: библию – как свободу вероисповедания, ключ – как «право запереть дверь от незаконного вторжения правительства», карандаш – как выражение «свободы говорить и писать» и избирательный бюллетень – как «право избирать людей, которые представляют тебя в правительстве».

Ему говорят, что частная собственность является оплотом свободы личности. Но свобода личности есть функция общественной свободы. И человек может быть действительно свободным лишь при ликвидации частной собственности на средства производства и создании для каждого в отдельности и всех членов общества равных возможностей свободно проявлять свою человеческую сущность, всесторонне развивать свои таланты и способности.

О том, что понимают под «свободой» и «демократией» многие американцы, свидетельствует интересный факт, о котором, сообщалось во многих газетах мира.

На одной американской военной базе в Европе двумстам пятидесяти двум американским солдатам был прочитан следующий текст: «мы считаем само собой разумеющимся, что все люди созданы равными, что создатель наделил их неотъемлемыми правами, и среди них – правом на жизнь, свободу и стремление к счастью».