Текст книги "Посредине ночи"

Автор книги: Александр Машошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Понимаю, к чему Вы клоните, – Рийо посмотрела на майора. – Я тоже бы предпочла не связываться. Тем более, этот рудник с нами не сотрудничает. Но допустить, чтобы Фортиг закрепился в системе, тоже нельзя.

– Следовательно, готовим блиц-операцию.

В планировании приняли участие почти все присутствующие, исключая меня и Дэю Р’Валуси, которая, как врач, в тактике разбиралась весьма поверхностно. Остальные – что Кейран Килиан, что Старший Администратор, что сама Рийо – военное дело, вне всяких сомнений, знали прекрасно. И активно использовали мудрость Сунь Цзы и Суворова с Кутузовым, в итоге придумав и то, как максимально использовать свои преимущества против недостатков противника, и как привнести в сражение элемент неожиданности, исходя из того, чего противник о нас не знает. Уничтожить Фортига никто задачу не ставил, программа-минимум включала два пункта: возможно сильнее повредить один из ударных кораблей и… захватить авианосец. При наличии штурмбота с маскировочным устройством – после гибели «Горгульи» стигиевое ядро вновь переставили на «катарн» – последнее представлялось вполне реальным. Смех у меня вызвал лишь один нюанс: название бандитского корвета. Я не сдержался, когда лейтенант Фессел с серьёзным выражением лица стал докладывать:

– По данным разведки, корвет «Канабис» сейчас находится…

– Ты чего фыркаешь? – оглянулась на меня Осока. – Был такой древний адмирал…

Вот тут мне стало совсем худо. Отсмеявшись, я объяснил:

– Древнего адмирала, душенька, звали Вильгельм Канарис. А канабис это наркотическое растение.

Тут уже засмеялись и остальные.

– Да, название, скорее, для штурмбота, – заметила Вентресс, – у Ныги абордажники все нюхают «пряность».

По окончании совещания, в каюте, Осока подошла ко мне, взяла за руки, проникновенно посмотрела в глаза и попросила:

– Алекс, давай, на этот раз ты не полетишь? «Горгульи» нет, на остальных кораблях стрелков хватает. А при штурме авианосца от тебя, извини, пользы не будет. В броне же ты работать не умеешь.

– Не умею, – не стал спорить я. – Хорошо, я не полечу с вами. Но при одном условии. Ты будешь очень внимательна и не пострадаешь.

– Ой, да когда я вообще страдала? Здесь, на астероиде, всё было гораздо серьёзнее. И, как видишь, обошлось. Хорошо, хорошо, обещаю, – сдалась она под моим требовательным взглядом.

Почему я так легко согласился? Всё довольно просто. В услышанной мною диспозиции предстоящей баталии не было одного из наших кораблей. «Амидалы». Видимо, командиры решили, что победу можно одержать без её участия, а её следует поберечь для дальнего перелёта. И совершенно не учли, что она не просто корабль и может расстроиться, а то, чего доброго, и обидеться. Короче говоря, я решил, что мы с Падме полетим сами и поглядим, как будут развиваться события: вдруг да пригодимся? Нужно было только подвесить под крылья корабля что-нибудь посущественнее штатных плазмопушек.

С «Хелси», тем временем, на время эвакуировали лишний персонал. Кое-кто забирал из кают все свои вещички, остальные смотрели на них косо: в победу не верите, что ли? По новому тоннелю в толще астероида сновали спидеры, перевозя людей и прочих существ на основную территорию базы. Выходя из машины, я увидал неподалёку Натуа Хисс, она разговаривала с другой женщиной, в руках у той была большая сумка, на плече – рюкзак.

– Привет, – сказал я. – Ты не на дежурстве?

– Только с суток сменилась. А ты почему здесь? Не взяли?

– Нет, – развёл руками я. – Ласково попросили остаться. Только что-то мне не хочется. Один старый авиатехник говорил, что самое трудное – ждать. А я к таким трудностям готовым себя не чувствую.

– И что же, возьмёшь буксир и полетишь на нём?

– Зачем жертвы? В семнадцатом ангаре…

– Секунду. Её тоже не?

– В том-то и дело!

– Она будет огорчена.

– И я о чём. Нельзя её обижать!

– Если Осока узнает, что я позволила тебе улететь самому, – задумчиво произнесла Натуа, – она из моей шкуры штаны пошьёт. Поэтому… я лечу с тобой. Нас потом, конечно, побьют, но, надеюсь, не ногами.

– А после смены в кресле не заснёшь? – улыбнулся я.

– Хамишь, человек!

– Тогда готовь свои змеиные чары, будем выпрашивать на складе боеприпасы.

До склада мы дойти не успели, лейтенант Аллигар, заведовавший оружейкой на базе, попался нам у лифтовых шахт.

– На ловца и зверь бежит! – обрадовался я. – Дружище, у нас ракеты на складе остались? Ребята не всё забрали?

– Да что ты! – махнул рукой Аллигар. – Торпеды все, а ракет этот Буц накопил столько, десять лет воевать можно. Особенно ближнего боя.

– Дай команду подвезти восемь штук к семнадцатому ангару.

– Хотите слетать на Ней? – последнее слово панторанец выговорил благоговейным тоном.

– Стоп, а ты откуда знаешь, кто там и что там? – насторожилась Натуа.

– Я и не знаю точно. Наши болтают, что Она невероятно мощная и быстрая. Это, случайно, не «Обозреватель»?

– Нет, она сиенской постройки, немного поменьше «Обозревателя», – приоткрыл я завесу тайны. – Так будут нам ракеты?

– Не вопрос. Дройдов только пришли, люди-то все в зенитных башнях.

Падме, увидев нас с Натуа в ангаре, задала обычный вопрос:

– Летим?

– Непременно летим, – сказал я. – Отстёгивай баки, вооружение цеплять будем.

Мы как раз подвешивали последнюю ракету на пусковую установку под правое крыло «Амидалы», когда астероид слегка вздрогнул при отстыковке фрегата.

– Вот и хорошо, – улыбнулась Падме, наблюдая, как мы устраиваемся в креслах. – А то смотрю: все куда-то собираются. А меня как будто забыли.

– Тебя не забыли, а решили немного поберечь, – ответил я. – У нас будет особое задание. Включай маскировку. Поехали.

В космосе я для начала решил держаться рядом с «Кориоланом». Его «шумные» двигатели полностью скрывали ионный след «Амидалы», позволяя нам двигаться быстро, а не плестись позади со скоростями «древних лунных ракет», как говорил Ефремов. Транспорт и «Хелси», толкаемый, как обычно, двумя штурмботами, в среднем для здешних кораблей темпе шли в направлении захваченного пиратами рудника. Вскоре сенсоры пиратов заметили их приближение. И с одного из их кораблей пошла голопередача, тут же перехваченная «Амидалой». Голограмма отобразила коренастого человека с короткой, ёжиком, стрижкой, и бородой, больше напоминающей недельную небритость, чем настоящее «украшение мужчины».

– Чем могу помочь, господа акционеры? – спросил он.

– Сущим пустяком, господин Фортиг, – отозвалась Рийо, она предстала перед голокамерой в парадном костюме и с замысловатой причёской, скреплённой платиновыми украшениями. – Забирайте ваших людей и покиньте астероидный пояс.

– Простите? – прищурился Фортиг. – У вас договор на охрану этой шахты? Что-то в сейфе владельца я не нашёл подобной бумаги.

– Директор Прео был упрям, – развела руками панторанка. – Поэтому мы решили сменить здесь форму собственности. На акционерную.

– Опоздали, – ухмыльнулся пират. – Собственник уже поменялся.

– Ненадолго. Полагаю, вскоре вы потеряете этот рудник. И значительную часть своей эскадры, если не уйдёте по-хорошему.

Добродушное, чуточку снисходительное выражение лица Ныги разом изменилось.

– Ты мне угрожаешь, синерожая швабра?? – произнёс он металлическим голосом. – Да я две ваши лохани за пять минут на гайки разберу!

– Руки коротки, господин импотент.

– Ах, ты… – задохнулся от гнева Фортиг. – Когда тебя приведут ко мне в цепях, я тебе покажу, какой я импотент!!

– Неужели вылечились?? – изумилась Рийо.

Ныга зарычал и оборвал связь. Отлично! Противник доведён до белого каления, глядишь, в чём-нибудь да ошибётся. «Кориолан» резко начал ускоряться, стремясь побыстрее сократить расстояние. «Хелси», естественно, отставал, ему не хватало мощности. Сенсоры «Амидалы» обнаружили истребители, взлетевшие с мини-авианосца «Варник», все восемь. Я наблюдал, как они построились позади более крупных машин класса «игрек», обычно используемые как штурмовики или торпедоносцы. «Игреки» шли классическим, известным ещё со времён поршневой авиации строем – тройками. Пока пираты реагировали именно так, как и предполагали наши стратеги. Идите, идите сюда, голубчики! Вот тут и началось самое интересное. «Кориолан», включив гиперпривод, неожиданно для пиратов ушёл на засветовую скорость, мгновенно исчезнув с поля боя. Почти одновременно метнулся вперёд и «Хелси»… но на совсем короткое расстояние. Секунду назад он был в сотне тысяч километров от рудника, и вот уже висит менее чем в тысяче ниже пиратского корвета. Думаю, пираты знали, что фрегаты серии EF-76 способны совершать внутрисистемные прыжки. Но то исправные фрегаты. Расчёт наших командиров и строился на том, что от инвалида без двигательной группы и гиперпривода такой прыти не ждут, тем более, на самой границе астероидного поля. По словам Килиана, лишь специалисты знали, что резервный гиперпривод фрегата, используемый для «микропрыжка», расположен не в корме, а на двадцатой палубе основного блока. Сейчас кореллианец вывел фрегат с поистине ювелирной точностью на расстояние кинжального удара. «Канабис» и «Варник», начавшие разгон в направлении того места, где только что находился «Хелси», оказались ориентированы к нему брюхом, канонерка «Годендаг» – кормой. Все трое получили несколько залпов главного калибра, вслед за которыми из пусковых установок «Хелси» ринулись к цели ракеты. Один запуск из всех труб, за ним второй… Когда ответные выстрелы с «Канабиса» и канонерки заставили силовые поля фрегата заблестеть, словно бензиновая плёнка на поверхности воды, «Хелси» совершил второй молниеносный бросок и ушёл из зоны поражения. А в самой гуще пиратов, невидимый и неслышимый под прикрытием маскирующего поля, остался «катарн» с пограничниками, Осокой, Пятернёй и Асаж Вентресс на борту.

Но и это было ещё не всё. В точке, где ушёл за свет «Кориолан», кроме «Амидалы», которую также никто не мог увидеть, находились семь небольших крестообразных корабликов – истребители типа «Дианога». В кабинах этих трофеев, взятых при разгроме Буца, сидели пилоты орбитальных буксиров, а вела их Блика Лофор. «Дианоги», несложные по своей конструкции и простые в эксплуатации, изначально рассчитывались на переучивание штатских лётчиков и на рули реагировали почти так же, как шустрые и манёвренные буксиры на базе стандартных спасательных капсул. Не давая противнику осознать, что произошло, истребители пошли на сближение и навязали пиратам бой. Сравнительно лёгкое вооружение пиратских Z-95 не могло первой же очередью пробить защиту «дианоги», на это были способны лишь курсовые орудия «игреков», но те оказались слишком неповоротливы. И наоборот, четыре пушки «дианог» вынуждали тощие пиратские истребители отчаянно маневрировать, чтобы не получить фатальных повреждений, а выстрелы из ионных орудий даже при скользящем попадании заставляли заполошно вспыхивать дефлекторные щиты, чихать и кашлять приборы наведения. Пираты отреагировали грамотно и, опять же, предсказуемо. Пока «девяносто пятые» связывали боем нашу семёрку, шесть «игреков» продолжили выполнять задачу: развернулись и пошли курсом на фрегат в новой точке нахождения.

Нас, тем временем, сила инерции сносила всё ближе к основной группе неприятеля. От трения защитным полем о межзвёздный газ скорость постепенно падала, однако, расстояние продолжало быстро сокращаться. Мы видели, как, закончив перестроение, «Канабис», «Годендаг» и похожая на железный клюв какой-то птицы «Ночная Охотница» дали тягу. За ними – три «игрека» и шестёрка истребителей дальнего действия «тоскан 8Q» с точно такими же уплощёнными носовыми частями. «Варник» и абордажные челноки, очевидно, должны были оставаться чуть позади, да, как говорится, не судьба. Именно в момент включения главных двигателей «Канабиса» на экранах сенсоров «Амидалы» беспорядочно замельтешили десятки кривых: это завыли, засвистели и заулюлюкали на разных частотах два устройства электронного подавления. Интерференция сигнала не позволила «слухачам» пиратов сразу запеленговать источник сигнала и дать целеуказание зенитчикам, и их сенсоры почти ослепли на время. А «катарн» в это время, продавив своей массой защитное поле авианосца, сунул нос прямо в его полётный ангар. Я, разумеется, не мог видеть то, что происходило дальше, но представить мог. Безоружный технический персонал обезвреживается шоковыми гранатами, закованные в броню пограничники врываются в коридоры, и идёт бой. Если не бойня, смотря насколько экипаж способен оказать сопротивление. Впрочем, я сильно подозревал, что две стремительные фурии, вооружённые парой огненных клинков каждая, сводили к нулю большинство попыток сопротивляться. Неожиданностью стало другое. На одном из пиратских абордажных челноков то ли догадались, что происходит, то ли увидели момент начала атаки, и он, ускоряясь, пошёл на сближение с «Варником». В рубке авианосца, видя приближающуюся подмогу, отключили щиты, а затем и силовую стенку, чтобы орудия челнока могли стрелять по ангару. Правда, получилось с точностью до наоборот: челнок немедленно угодил под плотный обстрел бластеров и ракетомётов группы прикрытия. К сожалению, броня его имела значительную толщину, должно быть, как у нашего «катарна», и пробитий пока заметно не было. Ну, что ж, пришёл и наш черёд идти на помощь?

– Падме! Челнок! Залп! – скомандовал я.

«Амидала» отключила маскирующее устройство, и тотчас же от её пушек рванулись к цели трассы выстрелов: частый дрожащий пунктир двух носовых спарок и более редкие, но гораздо более яркие вспышки крыльевых стволов вперемешку с бледными фиолетовыми сполохами ионок. Я, развернув турель, дал длинную очередь выше авианосца, по дальнему челноку. Нет, далеко, не достать! А грязно-радужные пятна в защите ближнего абордажника с каждым попаданием становились всё больше, и спустя несколько секунд я впервые воочию увидел, как разрушается силовое поле. Оно лопнуло в точности как мыльный пузырь, если бы его можно было наэлектризовать: плёнка разорвалась, в разрывах сверкнули ветвистые молнии, и защита исчезла. Следующий залп разворотил челноку кормовую часть с двигателями. На другом челноке не стали искушать судьбу. Развернувшись к нам тылом, пилот врубил форсаж. «Тосканы» же, наоборот, явно решили познакомиться с нами поближе.

– Алекс, внимание! – предупредила из кормовой турели Натуа. Я резко крутанулся вместе с орудиями.

– Не ёрзай, прицел сбиваешь, – проворчала Падме. Оглянувшись через плечо, я увидел, как она лупит из четырёх стволов по паре истребителей, приближающихся с носа, а они, выполнив «роспуск», пытаются уйти. Тщетно. Консоль одного отлетела в сторону, срезанная двумя плевками плазмы, и он закрутился в пространстве, второй получил несколько попаданий в корму. Дело в том, что носовые двуствольные пушки «Амидалы», в отличие от крыльевых, могли поворачиваться на значительный угол по горизонту, а вниз отклонялись почти до перпендикуляра. И она только что наглядно показала, какая судьба ждёт тех, кто идёт на неё встречным курсом с нижней полусферы. А вот четверо с кормы были серьёзной проблемой. Для меня они оказались в мёртвой зоне, мешали кожух нашего гиперпривода и цилиндры верхних плазменных двигателей, а у Натуа стволов было всего два.

– Уходим? – спросила Падме, когда несколько зарядов ударили в её кормовые щиты.

– Да, да! – выкрикнул я, всаживая очередь по курсу одного из пиратов. Его щиты полыхнули цветами побежалости.

– Оп-ля!

По небу пронеслись разноцветные штрихи, и мы очутились далеко в стороне от места схватки. Оказывается, не только «Хелси» умел прыгать внутри системы!

– Что с авианосцем? – спросил я.

– Получен кодовый сигнал «три четвёрки», разгоняется для прыжка, – Падме высветила мне на блистер увеличенную картинку. «Варник» с длинным светящимся следом за кормой уходил перпендикулярно плоскости эклиптики. Не то чтобы я сомневался в Осоке и ребятах, и всё равно камень с сердца упал: они справились! А где же истребители? Ах, да, как я мог забыть! Именно сейчас в бой должна была вступить вторая ударная группа. Вот она. Впереди «Индрик», обвешанный пусковыми контейнерами ракет ближнего боя, сзади и выше – трофейный сторожевик «Лучник». На флангах группы, образуя с «Индриком» правильный треугольник, шли «Прыгун» и «Пловец» – два средних ракетоносца типа «иртега 4400»,1717
  YG-4400 производства Кореллианской инженерной корпорации


[Закрыть] тоже захваченные у шайки Буца. Созданные на базе космических грузовиков, они не отличались прочностью и не блистали манёвренностью, зато имели огромный боезапас и при надлежащем прикрытии были очень эффективны. Прикрытие – два звена «актисов» – следовало непосредственно за ними на том же уровне, что и сторожевик.

Именно против этой новой угрозы выдвигались сейчас шесть «тосканов», тройка «игреков» и канонерка Фортига. Его Z-95, серьёзно повредив одну из «дианог», оторвались и спешили туда же. Правда, всемером. Обломки, оставшиеся от восьмого, затерялись где-то в пространстве и сенсорами не фиксировались. Корвет, канонерка и «Охотница» курс не меняли: похоже, этими силами совместно с «игреками» Ныга решил добить «Хелси», пока тот не накачал энергию для третьего прыжка. Времени у наших оставалось немного. Если подходивший со стороны звезды буксир успеет пристыковаться к фрегату до подлёта ракет, всё будет в порядке, нет – результат непредсказуем. Имелась, правда, в рукаве у Рийо ещё одна козырная карта, которую пока применять было нельзя. «Игреки» уже засекли буксир, но не знали пока, что это такое, поэтому спешно произвели пуск по фрегату. Всё-таки, на них были подвешены ракеты, как и рассчитывали наши стратеги! И тогда из ангара «Хелси» навстречу им вылетели двенадцать знакомых отметок. Эскадрилья «Белых Цапель». При всей их неопытности, четырёхметровая ракета среднего класса – достаточно крупная мишень, и маневрирует она не так изобретательно, как истребитель, стремясь всё время в сторону цели. Какое-то количество выбьют, а дальше… Дальше зенитные пушки и манёвр, благо буксир теперь уже точно успевал вовремя.

Вокруг второй ударной группы бой превратился в полную кашу. Трассы орудий, радужные вспышки от попаданий в силовые щиты, мелькание отметок на сенсорах, облака застывающего топлива и газа. Взгляд выхватывал отдельные фрагменты, мгновенные сценки, мимо которых мы проносились. Я видел, как превратился в огненный шар пиратский Z-95, как, оставляя за собой серый след, вышел из боя один из «актисов», как бортстрелок «игрека» поливал из турельных ионок наши истребители… и вдруг исчез во вспышке угодившей прямо в блистер ракеты ближнего боя. «Амидала» маневрировала в этой кутерьме, снимая маскировку лишь на миг, чтобы выстрелить в угон проносящемуся мимо пирату. Мы с Натуа тоже времени не теряли. Я аж вздрогнул от её торжествующего вопля в интеркоме, когда она поразила одну из целей. Удалось повоевать и мне. Пробив защиту подвернувшегося «игрека», я несколько раз попал в его левый двигатель, а подоспевшая «дианога» распотрошила очередями правый. Вскоре после «дианог» к нам присоединилась четвёрка разведчиков, прятавшаяся в астероидных дебрях. И всё-таки, мы тоже теряли истребители. Недостатки генератора щита, прикрывающего только корму, не компенсировали ни прочный яйцевидный корпус, ни завидная манёвренность. На наше счастье, пираты не гонялись за сбитыми и, выведя из строя противника, переключались на следующую цель. Впрочем, как и наши пилоты. Будь здесь лётчики Люфтваффе, куда больше жизней оборвалось бы в этом бою.

– Ого! – вплёлся в шум переговоров новый голос. – Это мы удачно зашли! Симеон, которые тут наши?

Человек говорил на словиоски. И второй, ответивший ему, использовал тот же язык:

– Наши летают на «Актисах», ненаши – на всякой муйне.

Два небольших и очень странных кораблика, словно бы сделанные из пары самолётных хвостов, соединённых основаниями и увенчанных на концах яйцевидными кабинами, развернулись, заходя в атаку.

– Стожар! Лешко! – завопил в комлинке Иан. – Я Кудра, я Кудра. Слушай меня! «Дианоги» наши! Как поняли?

– Понял тебя, понял! Фигня вопрос. Парни, бьём «худых» и всё, у чего морда лопатой!

Вот когда я перестал жалеть, что наши собственные Z-95 остались на базе из-за нехватки подготовленных пилотов. Будь у нас и у Ныги однотипные машины, бреганские товарищи не смогли бы их различить, коды «свой-чужой» в бою не передашь, перехватят. Сейчас их причудливые аппараты, то бросаясь вперёд, то вертясь волчком, уверенно выцеливали именно тех, кого следовало.

– Ык! А это что?? – вскрикнул один из новеньких, когда случайный взрыв ракеты на секунду лишил «Амидалу» маскировки.

– Галлюцинация, – отозвалась Падме, перезапуская ядро.

– Понял, под стволы не лезь!

В какой момент в битве наступил перелом, я так и не уловил. Просто увидел, как очередной «игрек», в который я целился, дал форсаж уцелевшему двигателю и перешёл на засветовую скорость. За ним «тоскан» дальше и ниже сделал то же самое. И вот уже в пространстве под слабо мерцающими отражённым светом россыпями астероидов остались лишь наши корабли, да те из пиратов, кто не имел гиперпривода или был повреждён настолько серьёзно, что не мог им воспользоваться. Пилоты истребителей тормозили, зависали рядом с кораблями ударной группы, осматриваясь в поисках целей. А их и не было. Три уцелевших «худых» вовсю сверкали посадочными огнями, сообщая окружающим о капитуляции. На месте осталась и вражеская канонерка, потрёпанная, интенсивно парившая из нескольких пробоин. Оглянувшись, всего в нескольких километрах от нас я заметил «Хелси» и неизвестно когда возвратившийся на поле боя «Варник».

– Падме, ты маскировку не выключила? – спросил я.

– Нет. И, полагаю, не надо? Мы ведь тут по собственной инициативе, а, Алекс? – появившись на экране блистера, Падме посмотрела на меня долгим понимающим взглядом. Я развёл руками, раскусила, дескать. Спросил:

– Незаметно вынести нас сможешь?

– Фигня вопрос, как сказал тот бреганец. Будем дома раньше всех.

Благополучно совершив посадку в семнадцатом ангаре, мы попрощались с Падме.

– Пойду в диспетчерскую, с девчонками разъяснительную работу проведу, – сказала Натуа. – Чтобы не болтали лишнего.

– Главное, не убивай никого. Времена не те, не так поймут, – улыбнулся я.

– Да, Мой Господин, – склонилась в шутливой покорности фоллинка.

Остальные корабли вернулись лишь через сорок минут. Пока массивный «Хелси» с буксиром маневрировал, осторожно приближаясь к возведённым специально для него причальным мачтам, остальные участники операции приземлились в ангарах. От пилотов и пограничников я узнал итоговые результаты битвы. Трофеи были весьма значительны, но и потери тоже. Из двенадцати истребителей пограничной эскадрильи не получили повреждений только два, пострадали три машины «Белых Цапель» и две «дианоги», больше двадцати человек были ранены. А трое из этого полёта не вернулись. Пилот истребителя, столкнувшегося с канонеркой пиратов, пограничник из штурмовой группы, оператор зенитной турели «Пловца». Немудрено, что большинство возвратившихся были вовсе не в радужном настроении. Кого-то ещё не отпустил боевой азарт, и они с жаром обсуждали произошедшее возле астероида-шахты. Кто-то покорно глотал микстуры из рук врачей Дэи Р’Валуси. Остальные просто уходили из ангаров – подозреваю, сил у них осталось лишь на то, чтобы добраться до фрегата и упасть на койку.

В ангаре номер десять, где базировался «Индрик», было более шумно. Иан и Базили общались с соотечественниками, тех оказалось аж восемь человек – по двое на каждую из пары кабин аппаратов-поплавков.

– Я думал, тут, и правда, только работать придётся, а тут, оказывается, ещё и воевать надо! – говорил один из вновь прибывших.

– Стоп-стоп, погоди! – возражал Иан. – Если ты думал работать, почему прилетел на истребителе?

– А больше не на чем, грузовой-то конфисковали.

Отлично, подумал я. Сразу видно, наши люди. Отобрали «КамАЗ» – фигня, у меня в овине ещё танк остался.

– Приветствую! – сказал я, подходя.

– О, а вот Алекс, – обрадовался Иан. – Я вам о нём говорил. Алекс, знакомься, Симеон Стожар, бригадир этих гавриков.

– Очень рад, – я протянул руку. – Нам как раз остро не хватает пилотов.

– Пилоты будут чуток попозже. А мы-то просто техники. Технари.

– Настоящие спецы, не то, что мы с Базили, – заметил Иан.

– Да-да-да, ты скажи ещё, что годишься только в ученики ассенизатора, ведро подавать, – отмахнулся Симеон.

– Иан, вы Осоку не видали? – спросил я.

– Пока нет. Да ты не суетись, она сказала, что сюда придёт.

– Осока это та, что с приятным голоском? – заинтересовался другой бреганец. – Из наших?

– Практически. Тогрута.

– А, точно, у них же на Шили словиоски в школе учат.

– Вон и она, кстати, – вмешался Базили, кивая в направлении выхода.

Действительно, в ангар входили три девицы-красавицы: Осока, Вентресс и мандалорианка Тесс в бронекостюме без шлема. Она, видно, тоже участвовала в штурме.

– Какие же, всё-таки, звери! – говорила Вентресс Осоке. – Даже я, даже в худшие времена…

– Что да, то да, – согласилась моя подруга.

– Вы о чём? – поинтересовался я.

– Да эти ублюдки с «Варника», – скривилась Осока. – Когда увидели, что к ним идёт бот, разгерметизировали ангар и убили своих же техников. Хорошо, мы с Асаж были уже внутри.

– Вот уроды, – вырвалось у меня. – К стенке за такое ставить!

– Уже. Тесс, как узнала, загнала весь офицерский состав в шлюз и выбросила наружу без скафандров.

– Такое прощать нельзя, – сказала мандалорианка.

– Я ничего и не говорю, – успокоила её Осока. – В принципе, я против мести, но…

– Кончай ты джедайствовать, в самом деле! – обняла её за плечи Вентресс. – Это никакая не месть, а казнь военных преступников. Они убили собственных солдат, чтобы не допустить пленения. Ты же учила эту статью в Академии, должна была учить.

– Вообще-то, да. Точно!

– Я так погляжу, вы уже подружились, – улыбнулся я.

– Хорошая совместная драка сближает, – ухмыльнулась в ответ Вентресс. – После того, как мы однажды с Оби-Ваном, вот Осока хорошо его знает, вместе на Дарт Мола ходили, я его как-то даже ненавидеть перестала. Кстати, Осока! Я его видела тут недавно.

– Мола? – переспросила Осока. – Он мёртв.

– Да нет же, Оби-Вана! Подходить, правда, не стала, штурмовики там толпами разгуливали…

– Я думала, он тоже мёртв. Не могла ты ошибиться?

– О, нет, это точно был он. Похудел немного, лицо высохло, будто в пустыне живёт, а в остальном не изменился.

– Видимо, он выполняет какую-то очень важную миссию, раз не объявился, – задумчиво молвила Осока. – Алекс, когда найдём твою планету, надо будет обязательно встретиться с ним. Хорошо?

– Ну, конечно, – сказал я. А про себя добавил: «Когда не найдём – тем более».

На следующий день повариха Уолс закатила в честь победы грандиозный банкет. Вначале всё, как водится, было официально. Выпили за победу, помянули погибших. Совладелец атакованного рудника, преемник покойного директора Прео, взял слово и попросил не просто заключить договор об охране, а принять его в акционеры вместе с накопленными сбережениями, двести тысяч кредитов. Осока слушала его речь со скептической усмешкой, и я её прекрасно понимал: после клевка в темечко известной жареной птицы коллективистами становятся даже отъявленные единоличники. Нет бы заранее задуматься! Но вот чего мы совершенно не ожидали, так это аналогичной просьбы от Вентресс. У моей подруги буквально челюсть отвисла, когда её бывшая врагиня скромно поинтересовалась у Рийо, может ли она внести и свою долю в акционерный капитал.

– Двухсот тысяч у меня нет, – добавила она, – есть немного драгоценных камней, тысяч на двенадцать. Этого хватит?

– Главное не сумма, а желание, – вежливо ответила Рийо. – Мы с бо́льшим удовольствием примем Вас, нежели этого лицемера. Осока, ты против?

– Эноо… Нет, не против. Асаж, ты точно этого хочешь?

– На данный момент – да, – сказала Вентресс. – Нравятся мне эти ребята! Конечно, это не значит, что я не буду работать на себя. Но! Если помешает какой-нибудь мафиози или пират – смело вызывайте меня.

Банкет плавно перешёл в прощальный ужин перед отправлением «Амидалы» в дальний перелёт. Все главные вопросы были решены накануне, и теперь разговоров о деле не велось. Все только желали нам удачи – здесь Её не боялись спугнуть и называли своим именем – говорили, что успеха добивается тот, кто хочет и кто действует, а не ждёт у моря погоды. Ирис Тано пожелала мне спокойствия и терпения, и я был ей особенно благодарен, чувствуя, что и то, и другое мне ох как потребуется.

Лететь с нами хотели бы многие – и техники, и Пятерня, и семейство Тано, однако, Осока волевым решением выбрала всего двоих. Сакиса, доказавшего свою незаменимость в любых сложных ситуациях, и Натуа, хорошо знакомую с астрономическим оборудованием и, к тому же, уравновешенную и терпеливую, как её предки-рептилии. В длительной экспедиции это немаловажно. Я возражать не стал, особенно против фоллинки, уж теперь-то я знал, насколько она надёжный друг.

Поздно вечером по времени базы «Амидала» в присутствии многочисленных провожающих покинула ангар и отправилась в продолжительный – больше двенадцати часов даже при её гиперприводе – первый прыжок в систему Илум. Осока говорила мне о ней когда-то. Именно на эту заснеженную планету прилетали в течение тысяч лет ученики джедаев, чтобы в лабиринте пещер отыскать кристалл для светового меча. Несколько раз бывала там и Осока. Я бы тоже не отказался посмотреть, но, увы. Подруга объяснила, что для человека, не владеющего Силой, подобная экскурсия чревата последствиями. Хаотичное воздействие кристаллических масс могло довести до обморока, а то и остановки сердца. Что ж, придётся обойтись.

В системе Иллум нас поджидал «Ропал». И сюрприз. Вместе с Кейраном Килианом на корабле оказалась Асаж Вентресс. Вот куда она делась с банкета. Поскольку «Ропал» заметно медленнее «Амидалы», коррелианцу пришлось вылететь раньше, чтобы не опоздать на рандеву, а Вентресс увязалась с ним за компанию.

– Решила проводить вас, – сказала она. – Только не говорите, что надоела.

Насосы «Ропала» быстро перекачали нам энергоноситель взамен израсходованного за гиперпереход – не такой уж большой объём, однако, для нашей миссии чрезвычайно важный. Ёмкости должны быть заполнены до отказа, любой недолив крал у нас время автономного полёта. Это продукты можно растянуть на тот или иной срок, а гиперприводу не скажешь «поработай впроголодь».

– Всё-таки, напрасно вы не берёте меня с собой, – посетовал Килиан. – При всём уважении к леди Падме, хороший пилот…

– …сопьётся там от скуки, – перебила Осока. – Причём, пить придётся пропан-бутановый коктейль, потому что спиртного мы не взяли. Кейран, всё уже говорено-переговорено. Буду проводить детальные исследования сектора – клянусь, первого возьму тебя.