Текст книги "Вне времени. Миссия Курочкина. 2 часть книги (СИ)"

Автор книги: Александр Скрибблер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

   – Не майся ты дурью, Паша! Кина насмотрелся? – Крикнул Курочкин, укладывая в будку автомобиля пожитки и пустую посуду, в которой вчера готовился ужин.

   – Понимаешь, что-то вроде озерца небольшого... прямо здесь, за домом. Даже не озерцо, а, скорее, болото. – Начал Павел, вернувшись к машине.

   – Я уже слышал.

   -... Вот и выходит из этого болота лесник, весь мокрый, в тине и с лопатой. Ступает на берег, хлюпая ботинками по траве, и тут озерцо начинает кипеть. Да еще и светится оранжевым огнем. Вот к чему бы такой хрени присниться?

   – А может, это пожарник был. Или продавец из аптеки. С чего ты взял, что именно лесник-то? Или у него на груди огромными буквами так и было написано «ЛЕСНИК»?

   – Да суть-то не в этом. Я же тебе говорю, сон был похож на какое-то предупреждение. Ну нехороший это дом. Не так здесь что-то.

   – Ты убедился, что за домом нет никакого болота? Осознал, что это был просто ДУРАЦКИЙ СОН? Все, садись в машину, и поехали. Хватит трендеть. Как ребенок, ей-богу. Да если бы я, начиная с детских лет, задумывался о том, что мне там снится ночью, уже бы сыграл в ящик от сердечного приступа. Все, поехали, а то так и не доберемся до цели.

   – Миш, возможно, это и есть наша цель. Неужели неясно?

***

   – Эта та же самая избушка! Та же самая. Ты что, не видишь?!

   – Дурак ты. Сегодня утром мы уехали от нее. Уехали ОТ нее и больше туда НЕ возвращались.

   – Теперь я понимаю, к чему был этот сон...

   – Не заикайся больше о своем сне, иначе мы с тобой рассоримся по-крупному...

   – Ты что не видишь? Те же самые конечности животных под потолком, та же убогая и грязная обстановка, те же странной архитектуры окна.

   Курочкин только сейчас обратил внимание на то, что окна действительно были такие же, как и те первые, «лыбящиеся». Только вот теперь их карикатурные и вместе с тем какие-то очень уж навязчивые «улыбки» стали проявляться еще отчетливее. Может быть, просто время еще не успело потрепать белую краску на решетках, и они не утеряли первозданного цвета как те, первые. Или стекла в окнах были более матовыми... Одним словом, что-то здесь было не так. Хоть случай был похож на анекдотичный, но что-то здесь было действительно не так. И такая сама собой прорисовывающаяся логика наводила на мысль о каком-то гигантском, медленно закрывающемся капкане, механизм которого был уже запущен.

   – Слушай, браток, – сказал Курочкин наконец, – а ведь что-то в твоих словах есть. От этого дома действительно пахнет... злом. Давай-ка, тащи очки и гранаты.

   – Ну вот. А я о чем говорю! Ведь сам же говорил, что работа у нас экстравагантная. Чего ж так долго выкобенивался-то? Я сразу тебе намекал, что то это место. То.

   Гранаты назывались «КП», что полностью означало «Кровь призраков». Они были заряжены специально разработанным веществом, которое подобно ядовитому распылителю, уничтожающему мелких вредителей и грызунов, способствовало изгнанию призраков, к примеру, из старых домов или подвалов. А очки, о которых говорил Михаил, были схожи с приборами ночного видения. С их помощью можно было распознать и увидеть нечисть, если таковая пряталась в доме.

   – Это та же самая избушка... – Повторил Карасев.

***

   – Вы опять провалили расследование. Чертовы бездельники! Я уже говорил, что поувольняю вас на хрен! Вы хоть понимаете, что наш отдел переименуют из «Охотников за аномалиями» в «Охотников за фекалиями»? И все по вашей вине! Вам было дано пять дней. Где вас х... носит?! Мне директор уже всю плешь проел! Одно и то же: «Твой отдел нас тянет вниз... Твой отдел нас тянет вниз». Скулит как волк. Думаете, приятно мне все это выслушивать? В чем дело?! Почему по мобильным не отвечаете?

   – Виктор Андреевич, – подал голос Курочкин, у которого красовался под глазом большой синяк, – дайте же, в конце концов, объяснить все. Да, мы чуток припоздали. Но ведь не наша вина, что навигатор глючит. Мы все же нашли то место, куда Вы нас направили. Оттуда связи нет, мобильники там не работают, вот мы и не отвечали. Аномальная зона, одним словом.

   – Ну и что вы там нарыли?

   Карасев и Курочкин переглянулись.

   – Я так и понял – НИФИГА вы не нарыли и ничего не привезли. В общем, все, можете быть свободны, черт вас побери...

   Пока руководитель отдела песочил своих подопечных, позади него возникли два силуэта. Это были призраки Дома со смеющимися окнами. А третий, что появился из пола сразу после того, как Виктор указал Курочкину и Карасеву на дверь, держал в руках испачканную в грязи и глине лопату. Это существо выглядело как человек, но лишь процентов на девяносто, потому что голова у него была не настоящая. Она была тряпичная, сшитая из ткани и, по-видимому, набитая соломой. На импровизированном лице были нарисованы злорадные глаза и скривленный в презрении рот.

   Это была голова пугала. Пугала, что оживало в аномальном лесу и выбиралось из болота, чтобы полакомиться проезжающими мимо редкими водителями и заблудившимися в лесу путешественниками...

   За взмахом последовал глухой удар копательным инструментом – настолько мощный, что отлетевшая, разбрызгивающая кровь вокруг голова руководителя отдела «ОзА» разбила окно и улетела на улицу. Тело тут же повалилось на рабочий стол, опрокидывая на пол компьютер...

   – Слушай, че этот мудила натворил? – Почти прокричал Михаил Курочкин, вытирая с лица стекающую к губам чужеродную кровь и упрекающе указывая на того, кто держал окровавленную лопату. – Не даст, бл..., с начальством поговорить!

Глава 10.

"Миссия Курочкина

Рассказ I. Пропавший без вести"

   – По-моему, мы нашли то, что так искали, дружище...

   – Ты о чем? – не понял Михаил.

   – Мы нашли населенную призраками избушку, и теперь должны очистить ее от этих сук.

(Из жизни Карасева и Курочкина)

   У тебя часто складывается ощущение, что из любой стремной ситуации есть выход, который любому из нас просто обязан быть предоставлен. Может быть, это и не заблуждение. А что если иллюзия полного благополучия притупляет инстинкт самосохранения, заставляет забыть, насколько ты слаб, уязвим, незащищен? С другой стороны, так может происходить начало конца, если только тебе не выгодно отыскать себе дорогу к заветной цели. Каждый решает сам, что ему выбирать и ради чего жить. Хотя зачастую процесс достижения цели человеком – это одна большая стремная ситуация, разрешение которой есть не что иное, как иллюзия полного благополучия.

   Это был один из обычных, заурядных дней. Возможно, даже чересчур заурядный и серый. Все тот же бесшумный городок с его не спешащими к большим переменам жителями. Кроме того – нелетная погода, грубияны – водители такси, придурок – шеф на работе и много других неприятностей.

   Татьяна, как обычно, шла после работы домой. От автобусной остановки до ее дома было недалеко, минут десять ходьбы. Таня не собиралась сегодня где-либо задерживаться. Она просто хотела добраться до дома и отдыхать после тяжелого рабочего дня. В сгущающихся сумерках девушка не сразу заметила, как впереди, посреди аллеи возник силуэт. Увидев его, Таня замерла на месте. Субъект появился внезапно, «словно настырный налоговик в самый разгар работы». Именно такое сравнение почему-то пришло на ум и заставило ухмыльнуться. Может, сказывалась усталость, и мозги кипели от непрерывных рабочих недель, идущих в данный момент без выходных?

   Татьяна жила одна в частном доме, который был построен ее отцом еще в советское время. Именно тогда ее родители перебрались из Веркнабурска в Верхний Хорь. Вскоре мама Тани бросила их с отцом и уехала за границу с любовником. Отец после этого спился и вскоре умер от цирроза печени. Самое волнующее и в то же время прекрасное, что было в жизни Татьяны – это ее встреча с Виктором. Она сходила по Виктору с ума, не могла без него жить. Мир был подобием жути и бессмысленности, когда Вити долгое время не было рядом... Когда он не обнимал Таню, не гладил ее волосы, не прижимал к сердцу и не шептал нежные слова. Она едва не лишилась рассудка, когда Виктор ее бросил. С тех пор в ее жизни не происходило чего-либо неординарного и необычного, пока в один прекрасный вечер...

   Она допоздна задержалась на работе, в городском универмаге, где трудилась продавщицей, и теперь шла по темной аллее к дому.

   – Черт! Напугал, кретин! – пробурчала Татьяна и направилась мимо незнакомца, появившегося перед ней.

   Необычность этой ночной прогулки заключалась в том, что Таня поступила необдуманно. По ночной аллее она прошла мимо маньяка, но, заметив, как в его руке блеснул нож, вернулась. Подойдя к незнакомцу, девушка выхватила у него холодное оружие. Затем ударила им мужчину в сердце. Маньяк вскрикнул и оттолкнул ее. Затем повалился на землю, заливая кровью холодный бетон. Вообще-то Таня не поступала так на публике. Ведь ее мог кто-нибудь сейчас заметить и тогда пиши пропало. Она могла лишиться свободы и даже жизни, увидь кто-либо, как она расправляется с этим тупым, незадачливым маньяком. Со своими жертвами – это были случайные прохожие, друзья, коллеги по работе – Татьяна обычно разбиралась где-нибудь в укромном местечке. У себя дома, например, предварительно заманив или пригласив потенциальную добычу в гости на чаёк. На этот же раз она не сдержалась (к слову, такое с ней произошло впервые): ей очень хотелось попробовать крови отрицательного персонажа мира сего. Персонажа вроде нее самой. Она наклонилась к истекающему кровью мужчине, уже не подающему признаков жизни, взяла его за правую руку и отрезала ножом указательный палец. Затем положила его себе в рот и стала жевать.

   – Сука! – промямлил неожиданно очнувшийся маньяк. Затем он запрокинул голову и окончательно двинул кони.

***

   Светло-серый фургон свернул с улицы Гагарина и проехал мимо Малого зала городской администрации. Он доехал до небольшого переулка и свернул в него. Переулок упирался в двухэтажный частный дом. Из двери дома тут же появилось трое людей, едва водитель фургона заглушил двигатель. Водитель вылез – это был мужчина, облаченный в рабочий, испачканный комбинезон и черные ботинки. На поясе у него висел баллон. От баллона отходил шланг с распылителем для разбрызгивания отравы против насекомых. На лице водителя фургона была маска – респиратор. Водитель стащил ее на шею и молвил:

   – Привет, ребята! Из этого дома поступила жалоба на насекомых. По телефону сказали, что они тут прямо полчищами бегают. Я здесь, чтобы избавить вас от паразитов.

   Самый коренастый из троицы с важным видом шагнул навстречу истребителю жуков:

   – У тебя есть минута, чтобы исчезнуть отсюда.

   – Что? Как так? – не понял водитель фургона.

   Коренастый закурил. Едва он убрал зажигалку в карман, как зашипела его рация. Он достал ее из футляра, нажал кнопку связи.

   – Что там у вас? – раздался голос по радио, пробивающийся сквозь трескотню и помехи.

   – Все нормально. – Ответил коренастый. – Тут какой-то придурок ошибся адресом. Он уже уезжает.

   – Нет, ребята, погодите. Так не пойдет. А кто оплатит вызов? Вы что же хотите, чтобы шеф меня... – тут в лоб истребителя жуков уперлось дуло огромного пистолета.

   – Твоя минута заканчивается. – Напомнил коренастый, целясь в гостя.

   Водитель фургона немного помолчал.

   – Ну ладно, – наконец очнулся он. – Жизнь дороже денег. Я уезжаю.

   Дуло оружия отникло от его лба. Водитель вернулся к машине, влез внутрь. Усевшись за руль, он еще раз посмотрел на троих гангстеров возле дома. Затем понажимал кнопки на небольшой панели возле бардачка. Фары фургона исчезли (точнее заползли внутрь), а из круглых отверстий на их месте появилось два оружейных дула.

   Дула огнеметов.

   Они одновременно выпустили из себя два горизонтальных столба огня. Через пару минут от трех гангстеров, стоящих снаружи, остались лежать кучи обугленных костей. Уничтожитель жуков подошел к ним и молвил:

   – Извините, ребята, но я все же осмотрю дом. Нужно избавиться от всех паразитов, что засели в своих норах.

   Он натянул с подбородка на лицо респиратор, вынул из-за пояса распылитель с отравой, повесил на спину заряженный арбалет и вошел в дом. Миновав прихожую, он очутился в гостиной. За одним из столиков сидел в дупель пьяный мужик и бессвязно бормотал какую-то песню. На столе стояла бутылка с остатками водки. Охотник за насекомыми подошел к нему, снял со спины арбалет и нацелил в сидящего.

   – Где Герман? – стянув маску, спросил охотник, хотя подозревал, что вразумительного ответа от этого пьяницы не дождаться.

   Пьяный человек поднял мутные, бессмысленные глаза. Улыбнулся. После этого поднял вверх указательный палец и вырубился напрочь, уронив голову на стол.

   На лестнице, ведущей вверх, на второй этаж, появился здоровяк в форме защитного цвета и с испещренным шрамами лицом.

   – Это не Герман, – пробубнил охотник и вновь натянул на лицо респиратор.

   Здоровяк в военной форме злобно улыбнулся и вытянул руки в сторону вторженца. Из ладоней, прорывая кожу, роем стали вылетать насекомые. Они устремлялись прямо на охотника за насекомыми. Тот резко нацелил в сторону лестницы распылитель и нажал на нем спусковой крючок. Зеленые облака отравы из баллона на поясе стали поражать летящих жуков. Вскоре дохлыми насекомыми были усеяны пол и часть лестницы. Здоровяк со шрамами на лице опустил руки и, не сводя глаз с врага, сам стал превращаться в подобие огромного паука. Охотник вновь снял со спины арбалет и, хорошенько прицелившись, выстрелил. Стрела вонзилась прямо в уродливую голову монстра, разнеся ее. Темно – зеленая кровь хлынула ручьем по ступенькам лестницы. Охотник отбросил арбалет, извлек из ботинка пистолет и стал подниматься по лестнице на второй этаж. Он миновал подергивающееся тело паука. Очутившись наверху, распахнул ногой ближайшую дверь. Комната была пустой, без какой-либо мебели за исключением надувного матраса на полу, занавесок на окне и паласа, покрывающего лишь часть пола. У окна спиной к вошедшему стоял человек. Человек сказал:

   – Итак Павел Карасев собственной персоной. А куда делись все эти яркие, грозные атрибуты с фургона, возвещающие о том, что он принадлежит «Охотникам за аномалиями»?

   – Я их убрал, – ответил Павел Карасёв, сбросив с себя баллон с отравой и респиратор, – чтобы они издалека не палили охотников, едущих давить всякую нечисть вроде тебя.

   – Как дела в агентстве? – стоЯщий у окна наконец повернулся лицом к Карасеву. – Как поживает господин Галкин?

   – Ждет – не дождется, когда я ему твою голову принесу, Герман.

   – Эх, Паша, каким бы хорошим бойцом ты ни был, на этот раз твой противник тебе не по зубам. Запомни это.

   Герман поднял руку. Павел выхватил из своего левого рукава огромный охотничий нож и молниеносно метнул его в Германа. Нож отсек тому правую руку почти по локоть, окропив светлые обои всплеском темно-зеленой крови. Разнеся стекло в окне, нож исчез в нем. Отсеченная рука упала на пол. Карасев нацелил пистолет в Германа:

   – Еще сюрпризы будут?

   – Зря ты приехал сюда, Пашенька. – Улыбнулся Герман. – Никому не следует сюда приезжать...

   – Ты уж извини за руку, Гер! – ответил Карасев.– Не надо обижаться на всех людей разом. Не все из них злостные ублюдки. Только я...

   Герман кивнул. Вместе с тем его отрубленная рука зашевелилась на полу, затем подпрыгнула и бросилась на Карасева. Она разорвалась, превратившись в толстые нити какой-то липкой дряни, напоминающие паутину. Эта паутина крепко опутала Карасева, свалив его с ног. В комнату вошли двое гангстеров с обрезами. Герман подошел к лежащему на полу Павлу и, отрастив новую руку, достал из кобуры пистолет:

   – Я же сказал, что на этот раз со своим противником тебе не справиться.

   Герман нацелил пистолет в Павла и выстрелил. Дротик со снотворным, вылетевший из оружия, вонзился Карасеву в лоб. Карасев отключился. Герман взглянул на своих подопечных:

   – Уносите.

***

   По коридору клиники N 2 на улице Гагарина двигался субъект в белом рабочем халате, с пристегнутым бейджиком сотрудника госпиталя. Сидящая в коридоре за столом дежурная медсестра лишь мельком взглянула на субъекта и вернулась к заполнению медицинских карт. В коридоре стояла толпа пациентов, донимающая вопросами бегающих взад-вперед врачей. Объект двигался по направлению к пункту хранения донорской крови. Он подошел к хранилищу, приложил пропуск к датчику на двери, открыл дверь и вошел внутрь. Подошел к одной из холодильных установок и открыл ее. Конечно, охотиться за людьми, нападать на них под покровом сумерек, впиваться клыками в шею и высасывать кровь было куда как интереснее (даже если нужно просто прикончить болеющего раком легких сотрудника госпиталя, забрать его одежду и документы, чтобы под видом врача проникнуть внутрь больницы). Однако вкус легко доступной донорской крови не сравнится ни с чем на свете. Все потому что оставляя донорскую кровь храниться в больничных пунктах, в нее добавляют специальное вещество – соль лимонной кислоты во избежание свертывания. Именно это вещество придает человеческой крови особый вкус. Субъект в белом халате открыл дверцу холодильной установки и один за другим стал разрывать плотные полиэтиленовые пакеты, выпивая их содержимое. Насытившись вдоволь, вампир снял с себя халат, обляпанный темно-красными потеками. Хорошенько вытер им окровавленные руки. Также не забыл очистить от крови серебряный перстень с изображением русалки на мизинце левой руки. Потом он швырнул измятый халат на пол и, разбив окно стоящей на полу табуреткой, выпорхнул в ночной город летучей мышью.

***

   Татьяна и Олег встретились случайно. Она обедала в кафе неподалеку от своей работы. К ней за столик попросился незнакомый мужчина. Положив перед ней розу, он сказал:

   – Это Вам. И не важно, что Вы на это ответите.

   Таня взглянула на собеседника и спросила:

   – Зачем?

   – Красивая роза для прекрасного цветочка. Просто так. Потому что я Вас увидел. – Пожал он плечами. – Нельзя?

   Татьяна хотела было что-то ответить, но лишь смущенно улыбнулась, показав тем самым, что ответить ей на это нечего. Они разговорились. Олег напросился проводить Таню домой после работы. А когда проводил, то у самого дома поцеловал ее в губы, достал из кармана пиджака открытку и протянул ее Тане в дополнение к букету уже подаренных цветов. Олег склонился и прошептал ей на ухо:

   – Это для тебя. Я сочинил сегодня днем. На память о нашей с тобой встрече, ангелочек.

   Он ушел. Таня зашла в дом, включила свет и села за стол. Она поставила в вазу цветы, раскрыла открытку и прочитала написанный от руки текст:

 

 

Прекрасен день, ведь нам с тобою светит солнце,

Когда ты рядом, тёпл и светел жизни миг,

Подаришь ты улыбку -

в сердце песня радости ворвётся,

Не страшно более уныние -

целебен милый сердцу лик

Когда ты рядом, я все больше убеждаюсь,

Что создана, душа моя, ты для любви,

Ну, неужели обо мне ты не мечтаешь?

Ведь я мечтаю о тебе, как больше ни о ком – пойми

Прекрасна ты подобно самой светлой сказке,

Твой образ притягателен как красота звезд, солнца и луны,

Ненастный день еще ненастнее и пасмурнее будет

Если тебя не будет рядом...

Безвкусной жизнь окажется,

Увы

Уходят годы, Танечка, и больше не вернуть их,

Меняя нас, уносят вдаль они с собою дни...

И как же можем по-отдельности с тобою,

Моя любимая, остаться мы одни?

Я обниму тебя, и ты согреешь душу,

Твоих губ сладкий вкус останется и будет

Сказкой жить, весну даря

Никто когда-либо не будет в этой жизни

Кого-либо любить, как я люблю тебя...

 

***

   – Как вы меня зае...али!!! – Виктор Галкин был не в себе. Хотя у Галкина, начальника отдела Охотников за аномалиями, редко когда бывало хорошее настроение, сегодня у него действительно имелся повод браниться, негодовать и крыть всё и вся матами. – Вы видно решили меня окончательно доконать!

   Виктор Андреевич... – попытался ответить Михаил Курочкин.

   – Что – Виктор Андреевич?! Вам двоим что было сказано? Вам было сказано ехать в соседний Нижний Хорь и разобраться с этой чертовой бандой Германа! Вместо этого вы поступаете, как хотите и делаете то, что вам взбредет в голову! Какого хрена Карасев поехал туда один?

   – Ну, вы же помните, что он сказал? Ему больше не нужен напарник. Теперь он сам по себе.

   – Нашли время ссориться друг с другом! У нас тут не избирательный участок «за и против». И не балаган. Вы с Пашкой, что, забыли, кто вы есть? – Галкин в ожидании ответа уставился на Курочкина. Тот сделал вид, что понятия не имеет, о чем идет речь и даже демонстративно развел руками. Хотя в действительности он прекрасно знал, что сейчас в очередной раз начнется поучительная речь – что-то типа: «Вы есть копы, выдающие всяким там призракам и упырям разрешение на проживание в этом мире. Если вас что-то не устраивает в поведении нечисти – распятие ей в е...ало, осиновый кол в жопу – и на костер правды-матки!!!».

   Примерно это и прозвучало сейчас из уст Галкина. В конце он добавил:

   – Давай, ноги в руки – и вслед за Карасёвым! И чтобы по окончанию операции по разгрому верхнехорьской банды оба ко мне с устным отчетом! Ясно? С Пашкой помиритесь там, на месте. Ступай.

   – А я лично и не собирался ни с кем ссориться! – буркнул Курочкин. Он поднялся из-за стола и вышел из кабинета. Виктор Галкин проводил его взглядом и вернулся к бумажной работе. Спустя пару минут, он бросил на стол авторучку, встал, подошел к окну и взглянул, как Курочкин удаляется на «Жигулях» от автостоянки.

   – Цирк... – покачал Галкин головой.

***

   – Привет, солнце! – Олег поцеловал Таню и пригласил войти в дом. В гостиной был накрыт стол, за который Олег усадил гостью. – Я сейчас. Осталось лишь открыть шампанское.

   Таня осмотрела комнату и только теперь заметила лежащего на полу у батареи сенбернара. Пес смотрел на девушку, то и дело отводя глаза в сторону. Она подмигнула ему:

   – Привет, красавчик!

   – Его звать Малыш. Не бойся его. Он смирный. – Вновь появился в гостиной Олег с бутылкой шампанского.

   – У тебя красивый дом. Внутри стильно и опрятно. Вижу, у тебя на стене пара картин Пабло Пикассо – «Женщина и ворон» и «Голова и птица». Увлекаешься творчеством этого художника?

   – Нет. Его творчество мне не нравится. По-моему, его картины – бред нездорового человека, мечта психиатра. Его картины – абстракция. Я, наверно, от нее очень далек. Вон видишь, рядом висит портрет природы? Так вот на него всегда радостнее и приятней смотреть.

   – Зачем же ты повесил у себя то, что тебе не нравится?

   – Каждая картина Пикассо – загадка для любого нормального человека. Кроме того, по моему мнению, у всех дома должен быть уголок, содержащий что-то вроде загадки. Так дома не совсем скучно будет. Представь – приходишь ты с работы, бросаешь взгляд на стену, а там – вот это. – Олег указал поочередно на «Голову и птицу» и «Женщину и ворона». – Невольно начинаешь задумываться, что это, зачем оно нужно, как-то отвлекаешься от всего...

   Таня улыбнулась.

   Они сидели и разговаривали больше двух с половиной часов. Потом Татьяна сказала, что ей пора идти. Она поблагодарила Олега за доброту и гостеприимство. Олег сказал, что очень будет ждать их следующей встречи, и спросил, когда можно будет наведаться в гости к ней. Таня обещала позвонить. Еще при входе в дом Олега она заметила в коридоре трюмо, сплошь и рядом уставленное тюбиками с тональным кремом. Вместе с тем, кожа на лице и шее Олега была неестественно белой от чрезмерного нанесения на нее крема. Конечно, это выглядело подозрительно, однако девушка не решилась задавать на данную тему вопросы.

   – Я буду скучать, ангелочек. Хочу, чтобы ты знала, что мне без тебя плохо. Я люблю тебя. Люблю безумно.

   Татьяна же смотрела на него с каким-то плохо скрываемым сочувствием и робко улыбалась. Она была чертовски красива. Та самая девчонка из известной песни «Потому что нельзя быть на свете красивой такой». О, да это говорилось о ней. Стройная фигурка, длинные русые волосы, заплетенные в хвост, синие, словно небо, глаза и привлекательная внешность. Когда Олег попытался ее поцеловать на прощание, она приложила указательный палец к его губам и молвила:

   – Олег... ты прости. Не слишком ли мы торопимся? Я прочитала твое стихотворение, но... Мне нужно подумать. Не сердись, хорошо?

   Она попрощалась с Олегом. Махнула рукой лежащему на паласе Малышу, который уже давно поднял голову с пола и, вывалив розовый язык, наблюдал за хозяином и его подругой.

   – Пока, красавчик. – Бросила Таня сенбернару.

   Она ушла.

***

   – Долбанное место! Гребаная ухабистая дорога! Да еще сигнальный датчик, который этот Карасев должен при себе держать, нихрена не включен! То ли он его выключил, то ли еще что-то случилось! Где его теперь искать? Галкин же сказал держать датчики при себе включенными, чтобы можно было легко определить местонахождение друг друга!!! – Михаил Курочкин ехал по узкой улице вдоль деревянного забора. Дорога вела в западном направлении, к жилой местности городка Нижний Хорь. – Ну чего ты стала, корова старая?!! Проходи же куда шла!!!

   Курочкин остановил автомобиль, громко ругаясь и махая рукой старухе с телегой, в которой находилась фляга. Он махал рукой, чтобы бабка сваливала поскорей с дороги. Женщина, злобно сверкнув глазами, не говоря ни слова, продолжила свой путь. Проехав вперед, «Жигуль» остановился. Курочкин вылез из машины и крикнул вслед женщине:

   – Бабуль, как проехать на улицу Гагарина?!

   Но тут же, вылупив глаза, Михаил прыгнул назад в автомобиль, ибо старуха наклонилась, схватила с земли булыжник и изо всех сил швырнула его в сторону «Жигулей». Камень ударился в заднее стекло, по которому поползли трещины. Курочкин надавил педаль газа и как можно быстрее двинулся дальше по дороге.

   – Куда катится мир! Одни психи вокруг! – воскликнул Михаил.

***

   Татьяна открыла калитку. У ворот стояли Олег и Малыш. Таня улыбнулась, хотя и как-то вяло, без особых эмоций.

   – Гостей принимаете? – Олег махнул рукой, другой рукой держа Малыша за поводок. Малыш глядел на девушку, высунув розовый язык. На улице было тепло.

   Таня пригласила Олега в дом, закрыв за ним и сенбернаром калитку.

   – Ты что-то пропала куда-то. Не звонишь, не даешь о себе знать. Я, честно говоря, даже беспокоиться начал.

   Татьяна опустила глаза, затем виновато посмотрела на Олега.

   – Никуда я не пропала. Просто были дела. Вот и все. Как ты?

   – Да все то же, все так же. А без тебя вообще плохо, солнце. Ты же знаешь.

   Она улыбнулась, подошла к Олегу, обняла его, затем поцеловала.

   Они сидели на диване какое-то время в полной тишине.

   – Солнце, я хотел тебе сказать кое-что.

   – Угу.– Ответила она, не поднимая голову с его плеча и продолжая водить пальцами по его руке.

   – Мне предлагают работу юрисконсульта в Москве. Оклад хороший. Жилье у меня там есть. Пока съемное, но скоро будет своя квартира. Поехали со мной? Что ловить в этом захолустье?

   Татьяна взглянула в окно на надвигающуюся ночь и молвила:

   – Знаешь, Олег, я тоже должна тебе что-то рассказать. Но не думаю, что после этого ты будешь относиться ко мне также, как раньше. И это будет загадкой покруче висящего на стене Пикассо. Наверное, нам вообще не стоило с тобой встречаться. Я виновата во всем. Не думала, что мне встретится такой, как ты – тонко чувствующий, добрый, искренний, умеющий красиво и тепло выражать свои чувства. Честно признаюсь – когда мы с тобой познакомились, мне показалось, ты – еще один «проходной кадр», которому нужна девчонка так, для галочки. Поэтому, я решила, что, как и других, тебя легко можно будет...

   Она встала с дивана. Олег смотрел на нее, не понимая, о чем она говорит.

   – Что легко можно будет? – переспросил он.

   «Убить тебя, а затем съесть...», – мелькнуло у девушки в голове. Однако вслух она сказала другое:

   – Красивое у тебя колечко. Это чей-то подарок?

   Олег перевел взгляд на свой серебряный перстень с изображением русалки, что был у него на мизинце.

   – Лучше тебе уйти, Олег. И больше не приходи. Мы не должны с тобой встречаться. Прости меня. Прости за все.

   Он тоже поднялся с дивана. Взял Таню за руки. Затем обнял:

   – Не говори так. Не говори, что наша с тобой встреча была ошибкой. Это несправедливо.

   – Даже если так...

   – Скажи мне, что тебя беспокоит, ангелочек?

   – Ты не поймешь, Олег. Прости меня. – Она высвободилась из его объятий.

   Однако он вновь взял ее за плечи:

   – Мы не расстанемся с тобой.

   – Перестань. – Она вырвалась и оттолкнула его. – Прошу тебя, уходи.

   – Хорошо, я уйду. – Олег кивнул. – Но перед этим я отдам тебе кое-что. Это будет на память о наших коротких, но тем не менее прекрасных отношениях.

   – Что же это?

   Ничего не ответив, Олег кинулся на Таню и, крепко обхватив ее руками, впился ей в шею своими появившимися вампирскими клыками. Татьяна закричала от боли, испуга и неожиданности. Ее брызнувшая кровь попала на стену с картинами и часами, на телевизор, занавески, а также на сенбернара. Лежавший на паласе Малыш облизал окровавленный нос, настороженно наблюдая за происходящим в зале.

   – ИДИОТ! – глаза сенбернара засветились двумя огоньками.

   Вампир бросил лишившуюся сознания девушку на пол и со злобной гримасой и стекающей с клыков кровью уставился на пса. Морда сенбернара сморщилась. Он презрительно глазел на вампира и общался с ним посредством передачи мыслей на расстоянии, посылая их прямо собеседнику в мозг.

   – Ты – придурок! Тебе было велено не трогать обычных, здоровых людей. Ты – санитар, а не убийца! В твоем распоряжении лишь больные и слабые! Ты должен был устранять и питаться только ими!

   – Да пошел ты! – прорычал вампир, вытирая тыльной стороной руки с губ кровь. – Мне надоело быть мальчиком на побегушках у тебя и у всего твоего поганого клана! Я теперь сам по себе!

   – ТЫ ТЕПЕРЬ ДОХЛЫЙ!!! – прокомментировал его выходку пёс.

   Очнувшаяся Татьяна открыла глаза и застала лишь концовку схватки между псом и вампиром. Пес терзал упыря. Когда от вампира не осталось ровным счетом ничего, пес повернулся к Тане. Она отползла к стене и с испугом в нее вжалась, округлив глаза. Она с ужасом наблюдала, как сенбернар, не спеша, к ней приближается.