Текст книги "Овца в волчьей шкуре (СИ)"

Автор книги: Александр Сильварг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Ник и Джуди тихо сжались за большой статуей в боковом зале зоомузея. Они слышали, как от входной арки раздавался голос Барашкис:

– Джуди? Джуди, я знаю, что ты здесь вместе со своим лисьим партнером. Джуди, зачем тебе убегать? Разве ты хочешь, чтобы бедные и несчастные травоядные притеснялись мерзкими хищниками, как будто и не было тысяч лет эволюции?

Крольчиха с перекошенной мордочкой потрогала распоротую об бивень экспоната лапу. Ник постарался остановить кровотечение и перевязать ее, и это ему в какой-то степени удалось. Возможно, прежняя ловкость к ней не вернулась, но бегать при желании она могла. Джуди подтянула к себе кейс, в котором хранились единственные уцелевшие вещдоки из взорванного поезда, и всунула его в лапы лису:

– Ты знаешь, где находится полицейский участок. Тебе нужно доставить это Буйволсону.

Лис едва ли не силой оттолкнул кейс:

– Ты в своем уме, морковка? Какие, к черту, улики и какой, к черту, Буйволсон, когда ты тут лежишь раненая? Тебя нужно сначала вытащить!

Хрупкая самочка пыталась силой впихнуть кейс в лапы Ника. Неожиданно мордочка самца осветилась улыбкой:

– У меня есть идея…

Барашкис мягкой поступью двигалась вперед, сопровождаемая баранами-подручными. Ее разрывала злоба от того, что какая-то зайчиха едва не порушила ее планы по захвату города в свое пользование. Впрочем, эта ярость нисколько не отражалась на ее мордочке – любой посторонний наблюдатель видел бы в ней прежнюю запуганную овечку, которая шарахается от любого звука и вот-вот расплачется.

Ее глаза за толстыми линзами уловили силуэт зайки за одним из экспонатов. Сделав краткий жест, Барашкис продолжила:

– Ты не можешь прятаться вечно, Джуди. Я советую тебе, пока не поздно, вернуть кейс обратно и присоединиться ко мне. Я сделаю тебя одной из главных мордочек новой полиции Зверополиса. Не об этом ли ты мечтала, когда приезжала сюда из Малых Норок? Не об этом ли? Ты хотела стать нужной и полезной обществу? Так помоги мне сделать идеальное общество в идеальном городе!

Обескураженный баран обнаружил за экспонатом лишь муляж зайчихи, который и давал фальшивую тень. Барашкис собралась было удивленно почесать пышную розетку на голове, однако за ее спиной раздался шорох и звук падающего металлического предмета. Овечка показала на убегающую парочку:

– Взять их! Они не должны покинуть этот музей, пока не лишатся кейса!

Джуди бежала вместе с Ником, припадая на левую лапку. К сожалению, от ее прежней скорости не осталась и следа – даже не самый скоростной баран без проблем настиг убегающую парочку и силой столкнул их в тематическую яму. Кейс вылетел из лап Ника в сторону. Зайка и лис приложились о фальшивый камень на дне и теперь стонали, пытаясь подняться.

На краю ямы появилась Барашкис, держащая в лапах пистолет из кейса:

– Ты глупа, Джуди. Я давала тебе шанс помочь мне, но ты решила сбежать от исполнения своей мечты. Мечты быть полезной обществу. Очень жаль, ты мне нравилась еще с того момента, как этот идиот Златогрив вручал тебе полицейский значок по завершению академии.

Барашкис подняла дуло и показала им на Ника:

– Ты же знаешь все, Джуди. И ты наивно надеешься, что я не разгадала ваш план? Ты думала, что я выстрелю из пистолета, не проверив обойму? Голубика. Твой хищный друг не лишен ума, но ведь и я не глупая овечка. Где заряды для пистолета?

Ник прошипел сквозь зубы:

– Тебе этого никогда не узнать, Барашкис. Понадеялась заразить меня этой дрянью, чтобы я растерзал Джуди и развязал тебе лапы?

Овечка картинно похлопала в ладоши:

– Нет, вы поглядите только, среди хищников действительно есть умные звери. Впрочем, что это я? Джуди, ты думаешь, я слишком глупа и не разгадала твой план тоже? Ты думаешь, я не знаю про твой диктофон? Ты надеешься, что я уподоблюсь киношным злодеям и наговорю компромата, по которому ты потом меня сдашь? Надеешься, что я ничего этого не знаю и позову сюда полицию, которая в итоге меня арестует, послушав запись? Умный план, но счастливый конец бывает только в сказках, милочка. У меня больше нет препарата, чтобы ввести лиса в дикое состояние, но мне это и не нужно! Взять их!

Джуди холодела во время речи Барашкис все больше и больше. Похоже, кроткая с виду овечка оказалась намного гениальнее, чем полагала зайчиха. Она не только разгадала их план, но и предусмотрела все пути, по которым она могла «отступить», оставшись совершенно чистой. Самочка молилась только об одном – чтобы Барашкис не нашла единственный сохранившийся шарик с горлодером, который она спрятала в потайном кармане форменных штанов.

Им некуда было деться из ямы, поэтому они стали легкой добычей для баранов. Каждый из парочки получил по голове тяжелым кулаком и потерял сознание.

Барашкис удовлетворенно хмыкнула:

– Не все пошло так, как я хотела, но теперь я устранила последние препятствия на пути к славе. Лиса доставить на Базу и запереть. Джуди выкиньте в Тундратауне. Если выживет – пусть живет. Мне она больше не опасна. Без улик она не сделает мне ничего.

Овечка подошла к лежащей без сознания крольчихе и достала из кармана ее рубашки ручку в виде морковки. Посмотрев на нее несколько секунд, она с силой бросила ее об пол, отчего та разлетелась вдребезги.

– Даже если там и что-то было записано, теперь это не восстановить. Уходим!

Все в тот вечер просчитала Барашкис, но даже ее сверхгений не просчитал одну-единственную деталь. У произошедшего был свидетель, о котором она и не подозревала…

Всю сцену в яме наблюдал волк, спрятавшись за одной из дальних колонн. Звали неожиданного свидетеля Лекс, и он работал смотрителем музея. Сцена застала его в тот момент, когда он задержался, чтобы проверить несколько экспонатов в разных залах перед тем, как уйти домой. Глаза Лекса внимательно следили за происходящим. Когда он понял, что ситуация явно выходит за рамки обыденного, его лапа потянулась в карман за мобильником. Камера на телефоне исправно записывала все, что происходило возле тематической ямы вплоть до того момента, когда Барашкис вдребезги разбила диктофон Джуди. Дрожащей лапой закончив запись, Лекс сжался за колонной, надеясь, что уходящие Барашкис и ее подручные уйдут из музея, унося бесчувственных Ника и Джуди.

К большому счастью волка, в тот момент овечка была слишком опьянена своим триумфом и не смотрела по сторонам. Когда хлопнула входная дверь, Лекс сполз с дрожащими лапами вдоль колонны. Оглядевшись вокруг, он запустил запись на телефоне, надеясь, что увиденное было сном, однако кадры на светящемся экране убеждали его в обратном. Спрятав для надежности телефон во внутренний карман пиджака, волк несмелым шагом двинулся к черному ходу.

========== Часть первая ==========

Сквозь улицы Тундратауна на полной скорости мчался серый фургон, черты которого размывались в снегопаде. В салоне находилось два барана, один из которых вел фургон, смотря вперед суровым черным взглядом, а второй держал у груди бесчувственное тело маленькой крольчихи в форме полиции Зверополиса. Он хмуро рявкнул через плечо водителю:

– Беннетт, останови ты уже колымагу. Выкинем эту ушастую дуру и поедем восвояси. Я уже жрать хочу жутко, а ты едешь к волкам на зубы, неизвестно куда.

Тот, кого он назвал Беннеттом, столь же хмуро ответил, не оборачиваясь:

– Кенсен, еще раз ты откроешь свою тупую пасть и издашь тупое блеяние невпопад – я выкину тебя из машины вместе с ней. Я тебе уже сказал, что Тундратаун неплохо просматривается камерами, и я не могу выкинуть эту копшу в любом месте. Мне нужно попасть туда, где камеры городского наблюдения не очень хорошо контролируют местность. А вот, кстати, и прибыли, выгружайся.

Кенсен открыл заднюю дверцу фургона, и в его кучерявую морду полетели снежинки, лениво падающие с неба. Они оказались на одной узкой улице, на которой не было прохожих, а сама дорога была однополосной, без встречного движения, и было припарковано лишь два одиноких автомобиля, уже почти скрывшихся за сугробами. Баран долго смотрел на бесчувственное тело Джуди, после чего, вопреки первоначальному желанию, положил ее в ближайший сугроб, а не бросил. Кинув на нее последний взгляд, Кенсен вернулся обратно в фургон. Беннетт немного повеселел:

– Слушай, Кенси, ты меня заразил. Я теперь тоже захотел жрать. Поехали ко мне, у меня остался большой запас салатного суши, тебе понравится.

Забыв о крольчихе сзади, Кенсен вернулся в фургон, и тот укатил в противоположную сторону, оставив Джуди лежать в сугробе.

Лекс чувствовал себя очень странно. Он несомненно узнал Джуди Хоппс на лапах одного из громил-баранов. После ее проникновенной речи в здании полицейского управления о личности первого кролика в полиции Зверополиса узнал каждый житель мегаполиса. Разные звери относились к ней по-разному: травоядные ее приветствовали как героя, который сумел пробиться в мир полиции, изначально принадлежащий лишь хищникам либо же очень крупным травоядным, как шеф Буйволсон. Хищники же и восхищались Джуди, и ненавидели ее. Первые были солидарны с травоядными, вторые видели в крольчихе причину вновь открывшегося недоверия и страха перед хищниками города. Это не приобрело характер массового явления, но Лекс видел, как в транспорте от него сторонились некоторые травоядные, как зайцы или коалы.

То, что он видел в здании музея, заставляло его лапы сильно дрожать, когда он переодевался в подсобке музея в рубашку и джинсы. Он совершенно не представлял, что ему делать. В его телефоне был самый настоящий компромат на мэра города Барашкис, но в его голове не было ответа на главный вопрос – что делать с видео.

Внезапно он вздрогнул. Он знал, кто мог бы ему помочь. И для поиска нужного зверя ему пришлось бы ехать следом за похитителями.

Ник слабо простонал, когда он очнулся от боли после падения на пол возле стены в замкнутом помещении камеры. Его зеленые глаза с трудом разлепились, и сквозь марево он разглядел над собой фигуру Барашкис. Его лапы сжались в кулаки и рванулись в сторону овечьего силуэта, но вскоре лис испытал сильную боль в шее и бицепсах – его передние лапы были прикованы за запястья, а какой-то странный ободок вокруг шеи трещал и пускал искры, стоило ему прийти в ярость. Голос Барашкис был спокойным и каким-то равнодушным:

– С пробуждением, Николас Пиберий Уайлд. Добро пожаловать на Базу. К сожалению, придется ограничить тебя, иначе ты натворишь бед по самое не хочу.

Лис яростно плюнул в морду Барашкис, и тягучая, розоватая от крови жидкость растеклась по очкам мэра, попав ей на нос. Овца заверещала от ярости и с силой врезала лису копытом по морде. Несмотря на хрупкий вид, удар у мэра был мощный, и Ник едва не потерял сознание от боли. Перекошенная от злобы морда Барашкис ненадолго приблизилась к побитому лису:

– Ты будешь страдать, хищная сволочь. Ты будешь страдать за каждый миг унижения, что я пережила в прошлом из-за вас. А за этот плевок я еще разделаюсь с тобой, блохастая лисица.

Ник с трудом просипел:

– Что ты сделала с Джуди, Барашкис? Где она?

Злоба овечки пропала, и на смену ей пришла ехидная улыбка:

– Что, беспокоишься о своей пассии? Какая тебе разница? Или ты в нее влюбился, Ник? Лис втюрился в крольчиху! Нет, я сейчас расхохочусь! Тебе совершенно незачем знать, где она. Более того, я даже не знаю, где она сейчас. Мои подручные выкинули ее в Тундратауне. Что с ней случилось после – я не знаю. Выживет – такова ее судьба. Нет – и это опять же ее судьба, которая меня больше не волнует.

Цепи на Нике забренчали, и он прошипел в сторону Барашкис хриплым голосом:

– Тебе не жить, если она умерла…

Овечка притворно ласково потрепала лиса по голове и сделала картинно испуганную мордочку:

– Какой грозный лис, я уже начинаю блеять от страха!

Ее морда перекосилась гримасой ненависти, и она снова двинула Нику по морде, на этот раз кулаком, после чего ушла прочь, заперев дверь камеры за собой. Из-за толстой стали раздался голос:

– Рыжая никчемная мясоедная зверушка, я еще вернусь к тебе.

В голове Лекса крутились мысли о невозможности той миссии, которую он задумал. Как можно найти одного-единственного зверя в Тундратауне, да еще и не зная, где он находится? Информации у волка было очень мало – он только представлял примерно автомобиль, который увез подручных Барашкис и то, что там была Джуди Хоппс.

Волк выскочил из музея в сторону стоянки сотрудников и добежал до своего старого пикапа, который достался ему в наследство от отца. Старая машина еще ни разу не подводила его, несмотря на возраст, и Лекс рванулся с места, надеясь, что ему сейчас повезет, и он сможет найти Джуди Хоппс. Одну маленькую крольчиху в огромном заснеженном Тундратауне.

Джуди очнулась и схватилась похолодевшей лапой за голову. Она совершенно ничего не помнила после удара, и теперь с удивлением поняла, что лежит одна на пустынной улице в сугробе, и ей очень холодно. Из-за снега ее форма полностью пропиталась водой на спине, и даже самое легкое дуновение ветра заставляло ее ежиться от холода.

Закашлявшись, крольчиха с трудом поднялась на лапы и схватилась за рану. Бинт, наложенный еще Ником в музее, был пропитан уже запекшейся кровью. Хотя она и была покрыта шерстью и в обычных условиях ей не было холодно, но усталость, рана и лежание в снегу ухудшали ситуацию. Ее голова кружилась от начинающейся гипотермии, и ей срочно нужно было идти в теплое место. Но лапы отказывались пройти даже пару шагов – она лишь упала и застыла, сидя на коленях. В голове металась лишь одна мысль, из-за которой Джуди забыла про холод. Ник. Где он? Что с ним сделала Барашкис?

Нащупав шарик с горлодерами в штанах, Джуди убедилась, что тот уцелел и не разбился. Нужно было как-то оповестить Буйволсона о случившемся. Но разве он поверит ей? Хотя шеф полиции стал относиться к Джуди как к нормальному полицейскому, предъявление обвинений самому мэру Зверополиса с одним лишь шариком горлодеров в качестве улики было бессмысленным. Как жаль, что им не удалось донести кейс до участка! Тогда Буйволсон точно бы им поверил.

Снова с трудом поднявшись на лапы, Джуди побрела вперед по заснеженной улице, дрожа от холода. Как назло, никого из зверей не было рядом, и у Джуди не было никакой возможности попросить у кого-либо помощи. Дойдя до перекрестка, крольчиха начала переходить дорогу, не успев посмотреть налево. Раздался визг тормозов – и край бампера пикапа заставил Джуди рухнуть на дорогу. Колеса автомобиля остановились в считанных сантиметрах от головы самочки, но у крольчихи не было никаких сил двигаться.

Лекс добрался до Тундратауна и теперь надеялся на слепую удачу. Найти в огромном районе серый автомобиль и одну крольчиху казалось столь же сложной задачей, как купить в городском драматическом театре попкорн перед просмотром оперы.

Погруженный в свои мысли, Лекс не сразу заметил, что дорогу переходит одинокий силуэт, который было сложно разглядеть из-за падающего снега. Волк вжал педаль тормоза до пола и вывернул руль влево, пытаясь не задеть пешехода, но край бампера все равно коснулся прохожего, и тот упал на заснеженную дорогу, не пытаясь встать. Похолодев от мысли о том, что он только что сбил насмерть кого-то, волк выбрался из пикапа, и его сразу накрыло чувство одновременной радости и страха. Радовался он тому, что случайно нашел Джуди Хоппс. Страшно ему было за то, что она была в ужасном состоянии. Положив бесчувственное тело Джуди на заднее сиденье, волк включил обогреватель в машине на полную мощность и помчался в сторону своего дома, искренне надеясь, что с крольчихой все будет хорошо.

Джуди очнулась от ощущения того, что ее обдувал теплый воздух, а сидение под ней оказалось мокрым из-за тающего снега и вытекающей воды. Она поняла, что находилась в движущемся автомобиле, и кроме водителя в салоне никого не было. Она подняла испуганный взгляд на зеркало заднего вида и увидела в них серые глаза незнакомого ей волка. Она испуганно вжалась в сиденье. Неужели ее нашли подшефные Барашкис? Этот волк очень сильно напоминал ей одного из тех, кто охранял Базу с запертыми хищниками.

Водитель заметил, что Джуди очнулась, и его глаза по-доброму прищурились:

– Не пугайтесь, мисс Хоппс, я не причиню вам вреда.

Крольчиха, не доверяя говорившему, села, облокотившись на спинку заднего сиденья:

– Кто вы?

– Меня зовут Лекс, я смотритель зоологического музея.

– Что вы от меня хотите?

Волк переключил передачу и снова улыбнулся:

– Я спас вам жизнь после того, как подшефные Барашкис выкинули вас.

– А я думала, что вы как раз подшефный Барашкис, один из волков.

Улыбка с морды Лекса пропала, и он произнес безразличным голосом, словно забыв о вопросе Джуди:

– Мы почти приехали, скоро вам станет лучше, мисс Хоппс.

Больше волк не реагировал ни на какие расспросы крольчихи, продолжая глядеть вперед на дорогу. Джуди оставалось надеяться, что ее не везут в какое-нибудь ужасное место. Пару раз у нее было желание выпрыгнуть из машины на ходу, но ее останавливала слабость и последствия всех травм, что она уже успела получить за день.

========== Глава вторая ==========

Маленькая овечка прижимала к себе сумку с тетрадями, сидя в углу школьного коридора. Ее глаза за толстыми линзами очков были мокрыми от слез, обычно пышная розетка на голове растрепана, а очки на переносице покосилась.

Барашкис очень не любила ходить в школу, но не потому, что ей было неинтересно на уроках. Ее постоянно задирали одноклассники-хищники, которые уже в маленьком возрасте пытались самоутвердиться за счет запугивания маленького беззащитного травоядного.

Так было и сегодня. Овечка в чистом белом платье пыталась бочком пройти к дверям класса мимо своих одноклассников, не привлекая к себе внимания. Но сегодня ей было не суждено быть незамеченной. Главный заводила класса, львенок по имени Джаму заметил овечку, и его голос насмешливо протянул, привлекая внимание остальных:

– О, наша основа пищевой цепочки объявилась. Не боишься ходить среди хищников?

К большому сожалению, на тот момент возле класса были только одноклассники-хищники, и никто больше не мог помочь Барашкис. Она подняла перепуганные глаза за толстыми стеклами очков и проблеяла:

– Пожалуйста, не трогайте меня, я же не сделала вам ничего плохого!

Раздался оглушительный смех зверят, и Джаму толкнул овечку в сторону стены. Удар был несильным, но он заставил ее выпустить сумку из лап, и все ее тетради и записи разлетелись по полу. Барашкис попыталась было собрать их обратно, но кто-то из зверят пнул пенал прямо перед тем, как овечка коснулась бы его лапами, он разорвался пополам – и все ручки разлетелись по коридору. Барашкис заплакала от бессилия, валяясь на пыльном полу, а зверятки весело гоняли ее вещи по полу, словно футбольный мяч.

Когда им это надоело, одноклассники со смехом удалились в класс, оставив рыдающую Барашкис собирать свои вещи, разбросанные по всему коридору. Белое платье покрылось грязными пятнами, но овечка совершенно не обращала на это внимание. Ее душили слезы, и она сжала кулаки, прошептав:

– Я маленькая и слабая, но когда-нибудь я отомщу вам, мерзкие хищники! Вы будете страдать за все те унижения, что я испытываю от вас сейчас!

С трудом собрав вещи, Барашкис зажалась в уголке и начала хлюпать, закрыв морду лапками. Над головой овечки раздался голос:

– Почему ты еще не на занятиях?

Барашкис подняла голову и увидела, что на нее смотрит директор школы, большой бык Оксис. Овечка попыталась разгладить смятое и испачканное платье:

– Зверятки задирали меня и раскидали все мои вещи по коридору.

Бык покачал головой:

– Это не дело, маленькая овечка. Пожалуй, мне стоит поговорить с ними, чтобы такое больше не повторялось.

Барашкис замотала головой, от чего ее розетка стала еще более растрепанной:

– Не надо, мистер Оксис. Если вы так сделаете, все будет еще хуже. Они будут считать меня слабой и никчемной овечкой, которая только и умеет жаловаться другим. Тогда они будут только сильнее задирать меня.

– И что же, ты позволишь этому продолжаться вновь и вновь?

– Я должна быть сильной. Однажды им это надоест.

Оксис протянул мощную лапу и помог Барашкис встать:

– И все же, маленькая овечка, приведи себя в порядок и иди на урок.

Бык удалился по коридору в сторону своего кабинета, оставив притихшую Барашкис смотреть ему вслед.

На Зверополис уже опускался поздний вечер. Лекс припарковал машину возле своего одноэтажного дома на окраине округа Саванны. Джуди смогла оправиться от слабости, и вылезла из машины следом за волком, настороженно оглядываясь вокруг. Она не видела прохожих по улице, но даже это не позволяло ей расслабиться. Хоть она и была копом и не совершила ничего противозаконного, ей отчаянно не хотелось, чтобы ее кто-нибудь видел.

Загадочный волк толкнул входную дверь и жестом пригласил крольчиху зайти. Внутри ее ждала средних размеров гостиная, в углу которой примостилась кухня, отделенная от основной части полукруглой барной стойкой, и дверь, ведущая в ванную комнату. Несмотря на то, что волк явно жил в этом помещении в одиночестве, внутри было достаточно чисто и прибрано.

Волк заметил, что на стене продолжал работать включенный телевизор и всплеснул лапами, впервые за последние полчаса заговорив:

– Ох, какой счет за электричество меня ждет! Как же я мог забыть его выключить? Получается, он проработал весь день, когда я с утра ушел на смену.

Торопливо нажав кнопку на пульте, Лекс выключил телевизор, после чего обернулся и застыл, глядя на Джуди. Возникало ощущение, словно он впервые узнал о ее существовании и очень сильно удивился, увидев ее в своем жилище. После паузы волк показал на диван перед телевизором:

– Я знаю, что у вас много вопросов ко мне, офицер Хоппс, но сначала мне стоит объяснить, зачем я искал вас.

Усевшись на предложенное место, крольчиха подняла фиолетовые глаза на Лекса, показывая свою готовность слушать. Волк сел рядом с ней на свободный участок дивана и произнес сбившимся голосом, как будто был растерян:

– Как я уже говорил, меня зовут Лекс, и я смотритель зоологического музея. Когда мэр Барашкис устроила на вас засаду, я по случайности еще оставался в здании, хотя мой рабочий день закончился еще за час до этого. Мне надо было проверить здание перед уходом, но из-за разных дел я не успел сделать это вовремя. Я видел все, что было возле тематической ямы.

Глаза Джуди печально опустились:

– Я не знаю, что делать. То, что вы видели все, нисколько нам не поможет. Вы сами видите, Лекс, что атмосфера в городе очень напряженная. В этом есть и моя вина – из-за того выступления в Департаменте многие травоядные стали видеть в таких, как вы, угрозу своей безопасности. Если один волк заявит, что мэр Барашкис совершила преступление – никто в это не поверит, потому что будут считать сказанное клеветой обиженного хищника.

Лекс осторожно и мягко коснулся плеча Джуди:

– Офицер Хоппс, разрешите, если мы будем общаться на «ты»?

Джуди только кивнула, не произнося ни слова в ответ. Голос Лекса стал увереннее:

– Звучать будут не только мои слова. Я записал все, что произошло.

Фиалковые глаза крольчихи расширились от шока:

– У тебя есть запись случившегося?!

Волк включил экран телефона – и после некоторой паузы замелькали кадры, на которых Барашкис, стоя возле ямы, отчетливо произносила все свои угрозы и обвинения. Запись прервалась на том, как подшефные Барашкис забрали из ямы оглушенных Ника и Джуди и ушли в сторону выхода. Крольчиха сжалась на диване:

– Это уже серьезное доказательство, но и его пока что мало. Мы ничего не можем сделать без помощи Буйволсона и нахождения Ника.

– Ник – это тот лис, что был с тобой в музее?

– Да, он. Ник не коп, в отличие от меня, но он серьезно помогает мне в расследовании.

Волк растерянно посмотрел на экран телефона, на котором продолжал отображаться последний кадр записанного видео. Джуди подняла решительный взгляд:

– Лекс, срочно скопируй это видео на отдельный носитель, чтобы у нас всегда была резервная копия. Телефон очень просто потерять – и тогда мы потеряем весомую улику, без которой мы ничего не сможем доказать!

Волк поднялся с дивана и пошел в угол комнаты, где примостился ноутбук. Спустя время ожидания после загрузки операционной системы Лекс скопировал видео на жесткий диск компьютера и на флешку, которую он обычно носил с собой – на ней были записаны некоторые рабочие документы:

– Готово, теперь у нас есть три копии записи.

– Прекрасно. А теперь, Лекс, объясни мне, почему ты замолчал, по дороге. Ты как-то был связан с Барашкис?

Волк устало закрыл морду лапами:

– Я действительно работал на Барашкис в прошлом.

Глаза крольчихи снова расширись:

– Так ты был из охраны Базы, где были найдены одичавшие звери? Выходит, и это – ее лап дело?

Лекс понуро рухнул на диван и произнес обреченным голосом:

– Да, это так. Я не хотел это вспоминать, но твои расспросы пробудили мою память. Я действительно работал одним из охранников Базы, и я был на ней в тот день, когда произошло раскрытие факта содержания пропавших хищников в районе водопада. Я был задержан вместе со Златогривом и другими волками. Меня быстро отпустили, потому что в моих действиях не нашли состава преступления. Моя работа неплохо оплачивалась, и после ликвидации Базы я потерял ее. С большим трудом я устроился на работу в зоологический музей, где работал мой знакомый, суслик Лайам. Я работаю всего ничего, и я пока на испытательном сроке. Из-за того инцидента на Базе мне было очень сложно найти работу, поверь мне.

– Так ты что, знаешь что-то о Барашкис?

– По поводу того, что произошло сегодня, я не знаю ничего. Да, База была организована ей, но я думаю, что после случая в тематической яме ты это и так поняла без моего объяснения. Златогрив был не при чем. По крайней мере, он не причастен к дичанию хищников города – он лишь пытался обезопасить жителей Зверополиса от неминуемых жертв, но он не знал, почему они дичают и кто за этим стоит. Похоже, ты и Ник сами дошли до правильного ответа, и осталось только донести его до остальных. Но как? Как это сделать?

К сожалению, на тот момент у Джуди не было ответа на этот вопрос.

Буквально на следующий день после произошедшего Зверополис потряс новый указ мэра Барашкис. Согласно ее заявлению, руководство города решило для защиты жителей города от беспорядков и опасности в связи с неконтролируемым дичанием хищников обязать каждого из них носить специальный ошейник-шокер, который должен активироваться в случае испытывания хищником сильных эмоций, будь то злость или даже радость.

Решение вызвало неоднозначную реакцию в городе. Хищники протестовали против такого решения, прямо заявляя о нарушении права на свободу, травоядные же не пришли к единодушному мнению. Многие были за решение мэра, опасаясь возможной агрессии, некоторые же считали несправедливым применять такой метод, полагая его неоправданным и слишком жестоким.

Утром, когда Джуди добиралась от дома Лекса к Буйволсону, она еще не знала об изданном указе. И когда она вошла в холл полицейского управления, крольчиха увидела, что возле стойки Когтяузера стоят полицейские-хищники с очень грустными мордами. Крольчиха видела среди них Звермайера, Дельгадо, Грызелли, Волкаса и всех из отдела, кого она знала. Она хотела подойти и поздороваться с ними, но все, кроме Когтяузера, стоило им увидеть Джуди, тут же разошлись, не произнося ни слова. Крольчиха обратилась к толстому гепарду, который смотрел влажным взглядом перед собой:

– Что случилось, Бенджи? Почему все такие печальные?

Когтяузер со вздохом поднял пончик, посмотрел на него и вернул обратно на стол, так и не съев его:

– Разве ты не слышала о новом указе Барашкис?

– Я ничего еще не знаю. Да что с тобой, ты даже пончики не ешь, Бенджамин!

Со второго этажа раздался окрик Буйволсона:

– Хоппс, быстро сюда ко мне в офис! Ты всегда успеешь поговорить с Когтяузером.

Джуди помчалась в сторону лестницы на второй этаж. Бенджамин проводил ее печальным взглядом и перевел глаза на пончик перед собой. Впервые за все время работы в полицейском управлении у него не хватало сил съесть сладкое. Сделав еще одну попытку отправить пончик в пасть, Когтяузер бросил его на стол – и заплакал.

========== Глава третья ==========

Джуди летела вверх по лестнице в сторону кабинета Буйволсона. Ее душу терзали сомнения и чувство полной незащищенности – в городе, да и полицейском департаменте творилось что-то странное… С каждым шагом дверь кабинета приближалась, и с каждым шагом крольчихе хотелось съежиться и исчезнуть. Переборов себя, Джуди, постояв перед дверью Буйволсона, вошла внутрь.

Внутри за столом сидел буйвол в неизменных очках. Его хмурый взгляд переместился с загадочной коробки на столе, из которой торчали какие-то ободки, на Джуди:

– Хоппс. Не скажу, что мне сейчас приятно видеть твою ушастую морду, но ты являешься копом, а потому ты должна выслушать то, что я сейчас скажу.

Крольчиха неуверенно начала говорить:

– Шеф, я…

Буйвол рявкнул:

– МОЛЧАТЬ!

Джуди собиралась рассказать начальнику все соображения, что у нее были по поводу вчерашнего дня, но она совершенно не ожидала такой реакции начальника полиции, и с поникшей мордой взгромоздилась на высокий стул перед столом Буйволсона, совершенно забыв о своих намерениях. Ярость шефа пропала столь внезапно, как и появилась:

– Сегодня произошло нечто ужасное, что совершенно не укладывается в моей голове. Мэр Барашкис издала указ, по которому каждый хищник в городе должен надеть это, – в сторону Джуди была придвинута коробка с ошейниками. – Омерзительное решение, но я не могу пойти против воли начальства, даже будучи шефом полиции.

Глаза крольчихи расширились, и она обернулась в сторону двери:

– Так вот почему все копы-хищники выглядели такими печальными!

Буйволсон резко встал из-за стола и уперся в него лапами. Его глаза оказались на опасной близости от Джуди, и он произнес негромким, но страшным голосом:

– Следовало бы тебе догадаться раньше, Хоппс.

– Сэр, но…

– МОЛЧАТЬ!

В ярости буйвол поднялся из-за стола и начал нарезать круги по кабинету:

– Ты понимаешь, что происходит? Теперь каждый хищник превращается в безвольное существо. И ладно еще обычные жители города. Но мои подчиненные! Ты знаешь, что это за ошейники? Нет? Так вот слушай. Они надеваются на хищника, и их невозможно снять без спецключа, который хранится в полицейском управлении. Стоит хищнику испытать слишком сильные эмоции, будь то страх, гнев, радость или разочарование, как его начнет бить током. Ты понимаешь, что происходит?!

Джуди спрыгнула со стула и подошла к ближе к Буйволсону:

– Но какой в этом смысл? Зачем так ограничивать хищников?