Текст книги "Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Александр Шишковчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Глава 36

Ощутив сквозь сон чужое присутствие, я подскочил на лежанке, готовый крушить, убивать и ломать кости. Тяжелая цепь сгрохотала, дернув обратно. Все равно принял боевую стойку, потому что в сновидении как раз отрабатывал предстоящий бой с Вованом. Как ни напрягал свои зоркие глаза, темнота скрывает незнакомца. Видно только черную тень в углу камеры.

– Санек, тише! Это я, Марат!

– Так бы сразу и сказал, – проворчал я полушепотом.

Похоже, сейчас глубокая ночь. Из соседней комнатенки доносится богатырский храп десантника, да собаки полаивают снаружи.

– Пиздец, Санек, я еще по Таиланду помню, что ты резкий парень… но, блять… нахера вы творите такую хуйню? Мы же договорились, как действовать!

– Причем тут я? Это все Вован.

– Ты что, не объяснил ему?

– Объяснил. Да толку? Он нихуя не понимает. У него в башке война никак не закончится…

Марат подошел и присел на корточки, угостив меня сигаретой. Блин, неспроста он явился, шепнула мне чуйка.

– В общем так, – сказал татарин, – план меняется.

– В смысле? Почему?

– Председатель связывался по рации с Кандалакшей. Пендосы сами приедут сюда. Придет большой конвой.

– Из-за нас? – опешил я.

– Если бы, – усмехнулся Марат. – Стандартный торговый рейд. Опять всю жрачку выгребут, суки. Председатель опять получит свои барыши, а нам снова впроголодь жить!

– Блин, хреново, конечно… – Я горько затянулся крепким дымом. – И что предлагаешь?

– Амеры прибудут через пять дней. Естественно председатель отменил поездку в город. Но шансов дожить до этого у вас, прямо скажу, немного. Деревяшка на говно исходит, все нашептывает Карловичу, как вас лучше прикончить…

– А завтрашний бой?

– Из-за этого я здесь. Мне точно известно, что пендосы покупают лишь одного из вас. Поэтому в этом бою один из вас умрет. И скорей всего, это будешь ты. Извини, но за Вована больше дают.

– Да иди ты! Мы не будем биться друг с другом насмерть!

Марат печально покачал головой и затушил окурок:

– Они все подстроят так, что у вас не будет выбора. Вы будете драться, пока один не свалится замертво. Для боя сейчас сооружают специальную клетку. Но не бойся, я тебе помогу. В решающий момент боя, Альбинка устроит пожар. А я постараюсь добраться до председателя. Держи.

Он протянул мне короткий нож.

– Опасная затея, – хмыкнул я, пряча клинок под пальто.

– Продержись, пока не увидишь дым. Когда начнется, ломайте клетку со стороны председателя. Я уже подпилил в нужных местах ограждение. Замочите как можно больше его людей.

– А как же твои люди? Помогут?

– Боятся… – Марат потер бородку. – Но точно поддержат, как только начнется заваруха.

– Опасная затея… – повторил я.

– Я рискую не меньше вашего. Но больше такого шанса не будет.

– Хорошо, – мы пожали руки. – Договорились.

– Тогда спи, набирайся сил. Скоро пришлю Альбинку, принесет пожрать.

– Ништяк, – улыбнулся я.

Когда за татарином закрылась дверь, я растянулся на лавке и постарался обдумать ситуацию. Мое чутье параноика кричит, что весь этот план просто дерьмо. Бросаться с ножом на этих вооруженных ублюдков? А Вован вообще будет с голыми руками. Но что еще остается? Будем надеяться, что Марат все предусмотрел. Главное, в самом деле, чтобы десантура не прикончил меня сгоряча.

Так незаметно, прокручивая разные варианты событий, я погрузился в сон. Не знаю сколько прошло времени, но разбудили меня странные прикосновения. Очень приятные. Чья-то нежная ручка поглаживала через штаны мой напрягшийся енг. Я застыл, не показывая виду. Медленно открыл глаза. Даже в темноте я узнал ее лицо. Альбина? Но какого хрена? Или мне это все снится?

– Ты че делаешь? – прошептал я.

– А что не нравится? – хихикнула она, принимаясь за молнию моих тактических штанов.

– Мне кажется, это сейчас не уместно. – Не грубо, но настойчиво убрал ее руки. – И вообще, у меня есть женщина.

– Ну и придурок! – Она резко вскочила. – Умрешь ты завтра! И бабу свою больше не увидишь!

– Ну, это мы еще посмотрим. Принесла поесть?

– Жри! – швырнула на пол пакет и выбежала вон. Скрипнул засов.

Ну, пиздец. Я покачал головой. Зачем Марат хочет на ней жениться? Это же реальная шалава. Надо будет ему сказать потом. А что если… я замер, нагнувшись за пакетом. А что если это дружеский жест? Ну, некоторые народности предлагают же гостю свою жену на ночь? Может, и у татар так принято? Хрен знает, конечно. Странно это все. И очень подозрительно. Хорошо, что все-таки не повелся на этот разврат.

Этот инцидент испортил и без того паршивое настроение. Даже аппетит пропал. Отложил в сторону пакет с продуктами. Нахрен. Лучше поспать. Процесс пищеварения к тому же замедляет скорость реакции и подвижность. А все это мне завтра ох, как пригодится. Я вытянулся на лежанке и закрыл глаза, стараясь прогнать ненужные мысли. Скрипнула дверь в соседней камере.

– Че за хуйня, епта?.. – сонно промычал Вован.

И женский веселый шепоток в ответ. Вот сучка.

– Ну, поди сюда, красавица, гыгы… – услышал я.

Началась возня. Зазвякали кандалы десантуры. Заскрипели нары, послышалось тяжелое дыхание. Ну, еб твою мать, Вова! Никогда ты свое не упустишь. Я натянул на голову пальто и вскоре заснул под ритмичные хлюпающие звуки.

***

Утро встретило лютым холодом и звуками проснувшейся деревни. Суетятся гады, готовятся к празднику. Нужно и мне подготовиться. Я поднялся, разминая задубевшие конечности. Сделаем зарядку, нужно разогнать кровь перед боем.

– Здаров, епта! – раздался бодрый голос Вована. – Заебись, проснулся, а то я уже будить хотел.

Я поглядел на его довольное лицо в окошке, жующее рыбу с картофаном.

Не стал его, конечно, упрекать за ночное происшествие, хоть и немного неловко за Марата. В конце концов, какое мне дело до чужой личной жизни? Пусть хоть всей деревней тут перетрахаются. А мне уже как-то привычней с Ленкой. Эх, поскорей бы вернуться в Схрон…

Я быстро посвятил десантуру в новый план. Не знаю почему, но про нож я так и не сказал. К моему спокойствию, Вован не возразил и не стал вносить коррективы.

Только бы он на деле следовал плану… чтобы не получилось, как обычно.

Затем я все же завершил физические упражнения и собрался перекусить, но в этот момент загремели засовы. Камеры наполнились бородатыми людьми. Что ж, походу, пора.

***

Меня провели через гудящую толпу.

Где Вован? Его не видать.

Огромный амбар освещают многочисленные факелы. Пожароопасно, усмехнулся я про себя. Не смотря на размеры помещения, здесь мерзкая духота. А еще вонь немытых тел, квашеной капусты и ядреный перегар. Да, праздник в самом разгаре.

В центре огромная клетка, примерно десять на десять метров. Перед тем как меня закинули внутрь, кузнец расклепал ошейник и снял кандалы. Забрали пальто и кофту с футболкой. Хорошо, не забрали нож, который я предусмотрительно спрятал в тактический карман на правом бедре. С противоположной стороны то же самое проделали с Вованом. Но его охраняет в два раза больше народа. Дверца за спиной захлопнулась. Рев возбужденного люда стоял неимоверный. Я незаметно подмигнул десантуре.

Но заглянув в его глаза, чуть не вздрогнул. Они налиты кровью, как у переполненного яростью быка на корриде. А я и не знал, что у него такой актерский талант. Тоже сделал зверское лицо и поднял руки, приветствуя зрителей. Вы хотите шоу? Сейчас вы его получите! Толпа взревела от восторга. Вован зарычал, демонстрируя покрытую шрамами чудовищную мускулатуру. Крики усилились на порядок. Да, походу все ставят на десантника.

Протяжно зазвучал колокол. Повернув голову, я увидел большой помост, на котором восседает председатель в окружении верных бойцов. Марата не видать, но он, скорей всего, где-то неподалеку. Евстигней Карлович поднял ладонь, призывая к тишине. Деревяшка за его спиной еще раз ударил в колокол. Вопли начали стихать.

– Односельчане! – начал он. – Вы избрали меня Председателем, и я всегда старался защитить вас и накормить. Ядерная война сделала нашу и без того тяжкую жизнь в сто раз суровее и страшнее. Но иногда нужно просто порадоваться, перевести дух и насладиться зрелищем, которое ваш Председатель подготовил для вас! Встречайте! Вышивальщик Парамон – грязный и коварный убийца! Против бешеного, дикого, как кабан, десантника Вована – разбойника, убийцы и мародера! Этих бандитов мы поймали недавно в лесу, и теперь они будут драться на радость вам, добрые люди!

– Ура Председателю! Председатель – голова! – закричали люди.

Евстигней Карлович взмахнул рукой.

– Начинайте! – пронзительно заверещал Деревяшка и ударил в колокол.

Я сжал кулаки, принимая позу бойца. Сейчас мы с Вованом покажем бои без правил. Лениво помахаемся кеглями, пока не наступит нужный момент. Знаю, кто будет первым, кого отправлю на тот свет. Кривляющаюся макаку – Деревяшку! Пока размышлял, десантник, расставив ручища, медведем бросился в атаку.

Если б не знал, что все это понарошку, то обосрался бы от страха. Перекатом метнулся в сторону, уходя от захвата. Вскочил и едва увернулся от вертухи. Ботинок сорок шестого размера пролетел в сантиметрах от моего лица.

Нифига себе, чуть челюсть мне не снес!

Я отскочил и, сделав обманное движение, пробил двоечку в корпус. Но с таким же успехом можно молотить бетонную стену. Да я и не старался работать в полную силу. Это же показуха. В этот момент меня снесло мощным ударом. Будто самосвал налетел. Я почувствовал, как отрывает от земли. В следующий миг деревянная обрешетка выбила дух.

Замотал головой, приходя в себя. В глазах яркие пятна. Вой толпы слышен, как сквозь ватное одеяло. Что же ты, Вовчик, не можешь рассчитать силы?! Пропущу еще пару таких подач и отправлюсь в нокдаун. Не успел додумать эту мысль – десантура налетел, как сметающий все торнадо. Я закрылся в боксерской защите. Меня швыряет из угла в угол, трещит деревянная решетка. Черт бы тебя побрал, Вован, хотел закричать я, но не мог набрать в легкие живительный кислород.

Если он так херачит в полсилы, то что бывает с врагом в реальном бою?!

Тут он перехватил меня поперек туловища, все закружилось. Я понял, что взмываю вверх. В один миг я увидел сверху сотни рук и голов. А потом полетел вниз. Утоптанная земля наотмашь ударила в спину и в затылок. Сука… странно… почему я до сих пор в сознании? Попытался перевернуться, неожиданно прилетевший ботинок остановил попытку. Десантура зарычал, обходя клетку по кругу. Люди радостно скандируют:

– Убей! Убей! Убеееей!!!

Ну, все, Вова, извини, конечно, но ты меня заебал. В полную силу, так в полную силу!

Собрав в кулак всю свою волю, я дождался момент, когда буйный десантник отвернется, и поднялся на ноги. Вскипевший адреналин прогнал муть в глазах и боль разбитого тела. Я запрыгнул на решетку, забрался чуть выше и оттолкнулся в могучем прыжке. Ноги попали точно в цель. Десантник с воплем опрокинулся в пыль. Слетел с короткостриженной башки потертый берет. Ярость помутила мой разум. Прыгнул сверху, не давая этому зверю подняться. Кулаки замолотили в голову, по ребрам.

Да! Будешь знать, как отрабатывать на друге свои десантные приемчики!

Но я рано обрадовался. Гора злости и мышц подо мной взорвалась, как Йеллоутонский супервлкан. Извернувшись, Вован сомкнул на мне стальные руки, медленно поднялся. И я ничего не могу поделать в смертельном захвате!

Где же этот татарин? Чего он вошкается?

Десантура с ревом закружился и резко отпустил. Моя тушка вылетела, как из пращи, впечатываясь в многострадальную решетку. Но в последний миг перед ударом, я чудом успел сгруппироваться. Жердь с треском сломалась. Не теряя ни секунды, я схватил дрын и с разворота ушатал в череп набегающего десантника. Палка толщиной сантиметров десять сломалась второй раз. Безумные глаза Вована приобрели осмысленное выражение.

– Еп… та… Санек, ты чего?.. – произнес он. И рухнул наземь.

Я огляделся, тяжело дыша. Неохотно возвращаются звуки – свист и торжествующий рев. Ну же, Вован, поднимайся. Нужно продержаться до появления Марата.

– Люди! – зычно возопил председатель. – Это был великолепный бой. Коварный Парамон победил жестокого десантника в честной схватке. Но не спешите расходиться! Ваш любимый Председатель подготовил еще один сюрприз! Так сказать на закуску. И пусть это станет изюминкой нашего чудесного мероприятия! Ведите!

Люди расступались, освобождая проход к нашей клетке. Мое сердце, кажется, остановилось, когда увидел, кого ведут эти суровые бородачи.

Блять, как же так?! Просто не могу поверить своим глазам.

Подгоняемый пинками и прикладами, спотыкаясь, приближается Марат. С ним больше нет его духовой трубки, одежда разорвана, лицо разбито в кровь. Я понял, что-то пошло не так…

Глава 37

Огромные ботинки десантуры шевельнулись и поползли, оставляя в пыли две неровные дорожки. Массивное тело тащат сразу четверо мужиков.

Блин, Вован так и не пришел в себя. Неужто, я так сильно его ушатал?

От удара палкой по башке, об которую можно разбивать даже силикатные кирпичи, он вырубился? Что-то здесь не так. Наверно, Альбинка что-то подмешала в жратву. Какое-то вещество, меняющее разум. Слава паранойе, я не стал это есть!

Марата впихнули в клетку, но его, кажется, не волнует данное обстоятельство. Заплывшие глаза, не отрываясь, яростно глядят в сторону председателя. Я повернул голову и сразу понял причину его злости. Еще бы, рядом с главой поселка стоит эта тварь – Альбина! В обнимку с Деревяшкой она ржет и тычет пальцем в татарина. Представляю, каково сейчас ему. Зато я точно знаю, кого убью первым из чертовой своры!Евстигней Карлович поднялся с кресла и, погладив большой живот, заговорил:

– Смотрите люди, смотрите внимательно! Мы приютили у себя этого пришлого чужака, а он задумал коварство! Паршивец хотел убить вашего дорогого Председателя с помощью этого! – Он поднял над головой резную трубку Марата. – А потом, украсть припасы и сжечь деревню!

Толпа гневно вздохнула.

– Но наша милая Альбиночка сорвала планы этого мерзкого предателя! – продолжил Председатель. – Возрадуйтесь, люди! Сейчас мы увидим потрясающий бой. Оба этих мерзавца заслуживают смерти, но сегодня умрет лишь один! Да свершится правосудие!

Он резко сломал об колено духовое оружие и швырнул под ноги.

Я даже не сразу осознал, что кто-то вложил мне увесистый клинок. Медленно поднял руку, разглядывая щербатое с зазубринами мачете. Марат получил такую же хреновину. Мы посмотрели друг другу в глаза. Не знаю, что прочитал в моем взгляде корефан, но я увидел только одно – дикое желание выжить, не смотря, ни на что.

Печально, конечно. Ничего не имею против Марата, но его подвела собственная хитрожопость.

Деревяшка оторвался от тисканья Альбины и, ударив в колокол, завопил:

– Начинайте, подонки!!!

Мы стали постепенно по спирали сближаться. Татарин поигрывает клинком совершенно по-дилетантски, на мой взгляд. Я же, вспомнив фильм «Горец», держу свое ржавое мачете, словно катану, постоянно меняя позицию в зависимости от перемещения противника. Да, как и в том старом фильме, должен остаться только один. Пиздец, конечно, фехтовать этими дерьмовыми железками. Без гарды, без какой либо защиты. Долго тут не покрутишься, все решится за пару ударов. Кто кого перехитрит. Я решил, что будет глупо пытаться парировать выпады. Лучше держать дистанцию.

Неожиданно Марат шаркнул ногой, швыряя пыль и песок мне в глаза. Подлый фокус! Но что-то подобное я ожидал, поэтому отпрыгнул на пару метров назад. Его клинок вспорол пустоту. Татарин заорал, бросаясь в атаку. Видать, принял мой маневр за признак слабости. Тут в спину уперлись деревянные перекладины, а Марат совершил самую глупую ошибку в своей жизни. Сделал резкий колющий выпад не предназначенным для этого орудием. Я вильнул корпусом, пропуская клинок и затем обратно, блокируя провалившуюся между жердей руку. Татарин оскалился, глаза дико вытаращились на меня. Я двинул в лицо кулаком. А когда он обмяк, отскочил, крутанулся и рубанул. Отсеченная рука, не выпустив оружие, упала по ту сторону ограждения. Зрители шарахнулись назад, уворачиваясь от фонтана крови.

Прости, Маратик, так уж вышло. Председатель довольно кивает, переговариваясь с приспешниками. Я ухватил татарина за ворот рваной рубахи. Он уже ничего не соображает, орет зажимая хлещущую из обрубка кровь.

Пора это заканчивать.

Я толкнул его так, чтобы голова оказалась по ту сторону решетки, прямо перед Евстигнеем Карловичем, подручными, Альбиной… она смотрит, не отрываясь, прикусив губу. Мачете со свистом рассекло воздух, обезглавленное тело свалилось к ногам. Зрители взвыли в восторге. Голова, подпрыгивая, покатилась к помосту, а девушка, запрокинув голову, истерично захохотала. Устало отвернувшись, я бросил на песок окровавленный тесак.

***

Вода яростно зашипела на раскаленных камнях, ядреное обжигающее облако наполнило парилку. Председатель, еле различимый в тумане, зачерпнул ковшом из бадейки, поддал еще. Мои уши начали скручиваться в трубочки. Довольно крякнув, старый хмырь уселся рядом со мной на полок. Баня – это, конечно, зашибись, но вот компания…

В своей камере я пробыл недолго. После духоты и вони амбара, после танцев со смертью на пыльном песке, стужа в кутузке, казалось блаженством. Минут через пятнадцать в соседнюю комнату втащили Вована. Застучали молотки, приковывая к стене могучего десантника, который все еще, походу, в отрубоне. Через окошко я увидел огромный шишак, выросший у него на лбу. Отдыхай, десантура…

Меня так и не сковали проклятыми цепями. Через минуту узнал почему. Двери распахнулись. Афанасий, детина с рыжей бородой, наставив ружье, мотнул башней. Идем, мол.

– Ну, что, Парамон, думаешь, поди, чем прикончить старика? – спросил Карлович, обмахиваясь березовым веником.

– Нет, – честно ответил я.

Суицидальных наклонностей не имею. Смысл дергаться, если в просторном предбаннике целый взвод вооруженных бородачей?

– Откуда знаком с татарином?

– В Таиланде… бухали вместе…

– Сходится, кхех.

– Где служил?

– Да нигде, рукапашкой в свое время занимался.

– Ну-ну… – Председатель, судя по виду, ни на йоту не поверил в мою самостоятельную подготовку. – Скажи еще, писарем в штабе отсиживался. Деревяшка, между прочим, крупно проигрался. Он ставил на десантника.

Я только фыркнул. Хоть в чем-то не повезло уродцу.

– Нам нужны такие люди, как ты, – он повернул ко мне морщинистое потное лицо. – У нас нет в деревне настоящих воинов.

– А эти? – я кивнул на дверь.

– Тьфу… эти только самогон умеют хлестать, да девок портить на сеновалах. Лесорубы одни в основном. Ну, есть еще несколько охотников. Но это не то… сам понимаешь, какое время.

– Что же ты от меня хочешь, Евстигней Карлович?

– Десантника, дружка твоего, скоро америкашки заберут. Можно было б, конечно, тоже его оставить. Приручили б постепенно… да опасно. Больно уж буйный. А ты совсем неглупый парень. Здравомыслящий. Избу тебе дадим отдельную, бабу подыщем…

– Альбинку что ли? – Мои кулаки рефлекторно сжались.

–А ты на нее зря серчаешь. Она хоть и слаба на передок, но за родную деревню – всей душей. Оксанку можешь в жены выбрать. Кто у нас еще без мужика… Аньку, Светланку… – Он принялся загибать толстые пальцы. – Что скажешь?

– А если откажусь?

– А чего тебе отказываться-то? В лесах, да пещерах лучше чтоль? Здесь у нас человеческое общество, порядок какой-никакой. Убивать тебя – не убьем. Хотя, кое-кто этого очень, прямо скажем, вожделеет. Рабочие руки всегда нужны. Но будешь на цепи сидеть, аки пес бешеный, да объедки жрать. Так что подумай, подумай до утра, вышивальщик…

Скрипнула дверь. В парную заглянула эта сучка, Альбина.

– О, вовремя явилась, дорогуша! – закряхтел Евстигней Карлович, подмигнув мне. – Попарь-ка нас, да как следует.

Девка захихикала. Прошла, скидывая на ходу простыню. У меня перехватило дыхание. Длинные черные волосы облепили стройное тело с аппетитно торчащими грудками. Блеснул, начисто выбритый лобок. Если бы не знал о предательстве, то, возможно бы, и не устоял от соблазна. Хотя, нет – у меня же есть Лена.

– Подумаю над предложением, Евстигней Карлович. – Я поднялся.

Альбинка бесстыдно уставилась на мое хозяйство. Да только хрен тебе оно достанется, стерва.

– Ступай, ступай. Завтра ответа жду… Санек.

Я, взявшись за дверную ручку, резко обернулся. Председатель посмеиваясь, глядит на меня, а его пятерня жадно тискает упругие ягодицы Альбины.

***

За время моего отсутствия кое-что изменилось в камере. Вован все так же храпит за стенкой. Но вместо пронизывающего холода меня встретило тепло и веселый гул горящих дров. Ништяк. Видимо, председатель велел своим архаровцам установить здесь печь-буржуйку. На нарах накрытый полотенцем поднос, рядышком пузатый самовар. Также притащили матрас, подушку и одеяло.

Усмехнувшись, я принялся за еду. Тушеная картошка с мясом в чугунке, каша, свежий хлеб и бутылочка первака отлично скрасили этот гребанный день. За тебя, Марат, дружище. Не держи на том свете зла на меня. А с этими козлами я еще разберусь. Председатель наивно полагает, что может купить меня этими спартанскими условиями. Сделаю пока вид, что принял его предложение. Главное подгадать момент и свалить. К Лене, в комфортный уют Схрона.