Текст книги "Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Александр Шишковчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Глава 33

– Эти гаврики чертовски насолили нам, что верно, то верно… – начал Марат, бережно кладя на стол трубку, – и по-хорошему, конечно, их надо бы вздернуть на ближайшей сосне. Но подумайте вот о чем. Наши партнеры из-за океана, что сидят в Кандалакше, заплатят хорошую цену за двух бойцов для Арены.

– Америкашки… – пробурчал председатель.

– Не забывайте, полковник Уайт помешан по поводу порядка и законности. И мы под его защитой, не так ли? Но я слышал, в городе сейчас дефицит с бойцами для шоу. Какие-то залетные головорезы, говорят, перебили лучших гладиаторов. Так что, после такого подгона, нам будет проще с ними торговаться.

По взгляду Марата, я понял, что он тоже узнал меня. Но что он творит? Выходит, эта деревня легла под проклятую пендосню! Я, конечно, предполагал что-то подобное… жаль только, старый приятель с ними заодно, раз предлагает эту дичь. Очутиться в Кандалакше, да еще в кандалах – откровенно говоря, более стремный вариант сложно придумать.

Бородачи снова засовещались. Я отчетливо понимаю, теперь мое выживание может накрыться медным тазом.

Охреневший татарин! Нашел себе тепленькое местечко после апокалипсиса, а на Санька болт положил. Забыл, как вместе бухали? Как удирали от копов в Таиланде? Как я потом через посольство выдернул его из тюряги? В очередной раз убедился, до чего же ушлый народ эти татары.

– Так, вышивальщик, – Евстигней Карлович обнажил зубы в отвратной усмешке. – Убивать мы вас не будем. Но ты не радуйся раньше времени, Парамон. Маратка дело говорит. Продадим вас, поганцев, америкашкам. Подохните оба на Арене Жести, как бешеные псы! А я погляжу на это с огромным удовольствием! Тихон, Афанасий, уведите его! И это… десантника пусть подлатают! За него полковник Уайт отвалит пару два прицепа жратвы гародской да патронов!

Грубо дернув меня прикладами, вытолкали наружу и повели в барак. Вована как раз отвязывают от столба.

Он до сих пор не пришел в себя, бедняга. Как же ему досталось.

Крепкие мужички подхватили под руки бездыханное тело и куда-то поволокли. Возле приземистого барака – нашей тюрьмы – уже поджидает Деревяшка. Только этого ублюдка здесь не хватало…

Он открыл передо мной дверь, кривляясь, пригласил войти. И подло, наотмашь, ударил кулаком под дых. Мой накачанный пресс даже не успел напрячься. Меня согнуло, и в голову прилетело с локтя. Я влетел в камеру и распластался на грязном полу. Тут же перекатился, яростно глядя на подонка. Щелкнули затворы ружей, Деревяшка гаденько засмеялся.

– Это из-за тебя, гнида, Кусь теперь месяц бегать не сможет! – заверещал он. – А это лучший охотничий пес Евстигнея Карловича!

Я ничего не ответил, только сплюнул сквозь зубы. Деревяшка, вытащив кинжал, направился ко мне.

– Давай, сучок, пырни ножичком, и угадай, кто вместо меня поедет на Арену Жести?

Гаденыш поджал тонкие губы, ноздри в бешенстве задрожали. Он разрезал веревки. Я принялся растирать онемевшие кулаки. Конечно, охота броситься и свернуть шею этому недоноску, но сдержал этот порыв.

На меня по-прежнему глядят два ствола конвоиров.

– А куртка-то у тя неплохая. Снимай!

Я повиновался. Что еще оставалось делать? Но этот урод за все ответит, клянусь богами севера.

– Подавись! – бросил ему куртофан.

Деревяшка стянул с себя грязную фуфайку и швырнул на пол. Надев мою тактическую пуховку, он мерзко ухмыльнулся. Дверь захлопнулась. Глухо лязгнул тяжелый засов.

Ублюдки, блять. Я наклонился и поднял засаленную шмотку мерзавца. Ни за что бы не надел это вонючее тряпье, но здесь нет отопления. Чтобы выжить, придется откинуть брезгливость.

***

В следующие несколько часов я изучил каждый миллиметр свой темницы. В углу обнаружилась дырка в полу. Параша, судя по следам. Тут же справил нужду.

Хм… можно, конечно тихонько поднять доски и нырнуть в смердящую яму, а оттуда сделать подкоп под стенами. Но чем я буду рыть промерзшую землю? Голыми руками? Да и выберусь наружу внутри вражеского поселения. Не очень хорошая идея, оставим как запасной вариант.

А может лучше не дергаться раньше времени? Наверняка, когда нас с Вовчиком повезут в Кандалакшу, будет возможность сбежать. Да. Лучше осмотреться, набраться сил. Хотя с этим, походу, будут большие проблемы. За все время пребывания даже не покормили.

Я прилег на лавку и загрустил. Проклятый холод пронизывает насквозь. Как так вышло, что фортуна покинула меня? Больше, конечно, беспокоюсь не за себя, а за Лену. Да, она в теплом Схроне, полном еды, но сможет ли она защитить убежище одна? Нацистские мутанты, стопудов, разбежались по пещере. А еще там осталась бабка. Что предпримет полоумная карга, наверняка ведь очнулась?

Надеюсь, Валера вернулся и забрал тещу к себе. Валера… блин, а ведь если подумать, все беды из-за него! Сначала подбил штурмовать Кандалакшу, где мы едва не погибли. Теперь вот я в плену. Хотя, тут больше вина ВДВшника. Ладно, к чему сейчас об этом думать? Да и не привык перекладывать ответственность за свои поступки. Понятно, что лучше было не высовывать нос из Схрона… но тогда бы я не встретил Лену. Вообще, она девка не промах. Вполне может выжить и без меня. Так, гоняя по кругу эти думки, я незаметно провалился в сон.

***

Не знаю, почему не услышал бренчанья замков. Меня разбудил яркий слепящий свет. Что за падла светит прямо в глаза? Какого хрена они от меня хотят посреди ночи?

– Тсс… Санек, только безглупостей, усек? – Раздался настороженный шепот Марата.

– Что, «дружище», тоже поглумиться зашел?

– Ну ты чего огрызаешься? – Татарин отвел луч фонаря в сторону. – Ты может и не заметил, но я сегодня спас тебе и твоему другану-десантнику жизнь.

– Продав нас пендосским палачам? Очень благородно, блять, – проворчал я.

– Выслушай сначала! Я глазам своим не поверил, когда узнал тебя. И я помню, как ты выручил тогда в Тае. Мы татары такого не забываем. Помогу вам сбежать.

– А какой твой в этом интерес? – спросил я подозрительно.

– Не буду врать, в деревне этой я прижился. Хорошее местечко. Выжить можно. Бабу себе завел. Альбину. Поженимся скоро, детишек заведем, – он мечтательно улыбнулся. – Но есть, короче, проблема одна, Санек. Это председатель. Карлович. Он уже многих достал. Обдирает поселок, людей впроголодь держит, а сам наживается, сука, с пендосами связался, в три горла жрет и пьет.

– Так чего же не грохнули его до сих пор?

– Ну, понимаешь, – замялся Марат. – У старого козла половина дружины – его родня. И в городе связи. Тут такая резня начнется… а вот если чужак, типа тебя, Карловича шлепнет, и несколько его личных охранников… ни у кого претензий не возникнет… понимаешь? Меня выберут новым председателем. А вы свалите в свои леса.

– В политику наметил, значит… – я усмехнулся.

– Ну, так чего, согласен?

Если б это был какой-нибудь дурацкий квест в соцсети, я бы завис надолго. Послать нахер ушлого татарина? А может, заломать его и попытаться прорваться? Но здесь, в реальности, остается только один, наименее рискованный вариант.

– По рукам, Маратик, – ответил я.

– Зашибись, Саня! Короче, дня через три повезем обоз в Кандалакшу. Карлович со своей бандой тоже поедет. Ехать два дня. На ночной стоянке я вас освобожу, а ты исполнишь уговор.

– Хорошо. – Мне понравилась эта затея. Главное вернуться в Схрон, а если для этого нужно отправить в преисподнюю несколько мерзавцев, я только за.

– В общем, договорились, – кивнул Марат. – Постарайся только, повторяю, не наделать глупостей за это время. Ты, конечно, избавил деревню от лишних ртов, но двое из них были людьми Карловича.

– Постараюсь, – честно пообещал я. – Только убери подальше этого долбоеба, Деревяшку. Иначе я за себя не ручаюсь.

– Ты чего, – татарин понизил голос. – Деревяшку даже пальцем не тронь! Деревяшка полный гандон, здесь я не спорю, но в то же время, он любимый племянник председателя.

– Что ж, тогда подождем час икс. Надеюсь, уебыш тоже поедет с нами.

– Сто процентов. Ну все, Санек, отдыхай, а мне пора, а то могут спалить.

– Давай, Марат… подожди! А насчет питания можешь пробить?

– Да. Извини, чуть не забыл.

Он достал из-за пазухи потертый пакет «Пятерочка» и положил на скамью. Дверь почти без скрипа закрылась за татарином. Ништяк! Сейчас порубаем!

Блин, из-за этой паранойи, так плохо думал о Марате. А он, вон как выручает.

Я развернул пакет. Там оказалась бутылка кваса, краюха почти свежего хлеба, шесть вареных яиц и кусок вяленого мяса. Но, несмотря на лютый голод, я сохранил разум, съев только треть. Всегда должен быть запас продуктов. Это второе правило выживальщика.

Глава 34

Ржавые щипцы ухватили раскаленный кусок стали. Я отчетливо разглядел пробегающие багровые всполохи, яростный жар дохнул в лицо. Еще бы, ведь эта горячая хуйня в трех сантиметрах от моего носа! Щербатый кузнец вставил пылающую заготовку в отверстие между створками ошейника и звонким ударом кувалды расплющил ее. Затем ловко склепал звено цепи толщиной с палец.

Рядом ту же процедуру проделали с Вованом. Только цепь и ошейник в два раза толще. Мат летит по всей деревне. За предыдущий день десантник малость оклемался. Я поведал ему о Марате с его планом и велел держаться тихо. Не знаю, насколько Вове удастся обуздать свою ярость, да и мне тоже. Цепь резко натянулась. Нас поставили на ноги.

– Ну чаво, псы? – засмеялся Деревяшка. – Нравицца?

Он в окружении вооруженных бойцов. Я увидел, как напряглись бицепсы Вована, готовые к броску.

– Спокойно, у нас еще будет время, – шепнул я.

– Скоро вы умрете на Арене, проходимцы! – продолжил насмехаться ублюдок. – А пока, будете работать! Отрабатывать пайку! Поняли?!

Нас повели на другой конец поселка. Да, забыл сказать, руки тоже скованы гребанными кандалами. Так что ни о каком побеге и мечтать не стоит. С килограммами железа особо не разгонишься. Остается только положиться на татарина. Но меня опять начали терзать смутные сомнения. От всех этих событий моя паранойя усилилась в разы. По сути, кто он такой? Ни друг, ни брат. Так, бухали вместе. По большому счету, причин доверять ему – нет никаких. Мои размышления неожиданно прервались, ноздри защипало от мерзкой вони.

Свинарник, блин! В большом загоне бодро носятся десятки жирных свиней, а также поросята поменьше. Цепи с помощью висячего замка закрепили на стену прилегающего хлева. Выдали лопаты. Я печально посмотрел на свои тактические боты.

Походу, им пиздец. Сменную обувь никто тут, естественно, не выдаст.

– Убирайте, дерьмо, скоты! – крикнул Деревяшка. – К вечеру проверю!

Оставив парочку бородатых охранников, ушлепок свалил. Блять, как же мне хочется долго, не спеша, пиздошить его тяжелым предметом! Только надежда на этот долгожданный миг придает мне сил во стократ.

– Вперед, нехристи… – пробурчал мужик с похмельным лицом, взводя оба курка двустволки.

Второй охранник отворил створку, впуская в загон.

***

Совсем не так представлял свою жизнь, когда решил стать выживальщиком. Зачем запасал тысячи патронов, тонны припасов? Зачем покупал дорогую снарягу? Чтобы не быть в самом низу социальной иерархии после Большого Пиздеца. Чтобы не стать рабом у тех, кто сильнее и лучше вооружен. Казалось, я все предусмотрел, кроме вот этой блядской херни. Отпихнув лезущего под ноги свина, зачерпнул лопатой хлюпающую смердящую жижу и закинул в тележку. Нет, я не смирился. Буду копить ярость и злость, чтобы в нужный момент вырваться на свободу.

Когда телега доверху наполнилась гавном, мы взялись за ручки и подкатили к воротам в ограде. Охранники, весело покуривающие снаружи, тут же похватали ружья. Прибежали еще два пацана и потащили вонючий груз. Можно теперь немного передохнуть, пока они разгружают.

– Эй, слы, курехой угости, епт! – попросил Вован, облокотившись на заборчик.

– Покурить захотел? На! – Охранник поправил шапку, сплюнул окурок в грязный снег и растоптал сапогом. – Работай, паскуда!

– Ах ты, ска! – дернулся десантура.

– Давай, попрыгай мне тут, псина, – сплюнул мужичок. – Ищчо плетью угостим, коли не хватило!

– Уймись, мы же договорились! – Я вернул в чувство Вована.

– Ну, чаво вылупился? Чаво шары таращишь? – заволновались охранники.

Вован мрачно поглядел на них исподлобья.

– Запоминаю, хуле, – процедил он.

Пацанчик примчался с пустой телегой, и мы продолжили свою грязную работу. Я выскребаю лопатой обосранные доски, стараясь не сблевать. А Валера сидит, наверно, в своем бункере, самогон с тушняком наворачивает, на приставке режется. Забыл про своих товарищей. Бля… Надо успокоиться, Санек, думать о чем-нибудь приятном… Я принялся думать, как убиваю этих ублюдков. Особенно Деревяшку. О, как будет страдать эта тварь. Будет молить о легкой смерти!

– Слы, братка, а чо нащщет хавчика слыхать? – Вован прервал полет моих кровавых фантазий.

Утром, когда его притащили в камеру, я поделился через окошко своей едой. Но с тех пор прошло много часов.

– Не знаю, – хмуро ответил я. – У самого желудок сводит.

– Во-во, нахуй… мож, это… наебнем поросенка вон того?

– Ты что сдурел? Сырым его есть будешь?

– А чо такого, ебт? Я живьем бы сожрал нахой! Эти пидары отвернулись, не заметят, хуле.

– Вован, посмотри, мы по уши в дерьме. Давай не будем добавлять новых проблем?

– Ладно, пох, чо. – Он вывалил содержимое лопаты и облокотился на черенок. – Увидишь, скажи корефану своему, чтоб питание оформил. Ебал я в рот, с пустым брюхом ишачить!

– Потише, Вова, не спали тему!

– Да чо, я ж так чисто… вот ща бы картошечки горячей, с лучком нах! Да шашлык, епт, чтоб жир с него аж капал! И двести грамм с морозца под это дело ебануть!

От описаний Вована живот скрутило с особой силой, а слюна чуть водопадом не хлынула изо рта. Я ничего не ответил, только с остервенением принялся махать лопатой. Да тут этого дерьма столько, что можно самосвалами вывозить. Чем интересно их так кормят? Может попросить, когда Марат придет к власти, пару хрюшек на разведение? Сделать им загончик в пещере. Это ж сколько мяса! А еще ведь сало, которое можно коптить, солить, не знаю, что с ним еще делают. Свиные копченые ребрышки, бекон, рулька… от сочных образов закружилась голова. А-а-а-а! Саня, перестань, так можно сойти с ума!

– Эй, мадам! К нам чоли топаешь? – бодрым голосом выкрикнул Вован.

Подняв голову, я увидел ладную девушку в пальтишке, валенках и с пышной черной косой. В руках цветастая пластиковая корзинка.

– К вам, – ответила, подходя к забору. – К кому же еще.

Один из сторожей, тот, что с бухим лицом, подошел к ней:

– Ты шо тута ошивашься, Альбинка?

– Покормить их велено. Принесла, вот.

– Кто велел?

– Марат.

– А нам шо?

– А вам ничего, – улыбнулась девушка.

Бородачи переглянулись с недовольным видом.

– Оставляй здеся!

– Но…

– Ступай отседова, неча тут делать!

– Ага, щас, – презрительно фыркнула она. – Чего эт ты раскомандовался, Тихон? Может председателю рассказать, чем ты в бойлерной занимался?

– Э! Как? Ты!.. а, шоб тя! Тьфу! – расстроенный чем-то Тихон махнул рукой и отвалил в сторону.

Вован лихо поправил свой берет и направился к девушке. Мы вышли из ограды, насколько позволяла длина цепей. Уселись на широкие чурбаки. Альбина поставила корзину. Достала оттуда кастрюльку, завернутую в полотенце, несколько вяленых рыбин и каравай хлеба. Десантура сунул нос в кастрюлю:

– О, хуясе, картошечка! Как по заказу прям! От души, красавица!

– Ну, мне идти пора, – покраснела телка. – Ешьте. Тут вот еще… только этим не показывайте.

Она быстро протянула газетный сверток и пошла прочь.

– Ты чо вечером делаешь? – крикнул вдогонку Вован, надкусив картофелину. – А то заходи, я вон там живу, гыгы!

– Вован, это же Альбина, девушка Марата, они пожениться хотят, – на всякий случай, сказал я.

– Да я ж чисто для комплименту, епть! О, зырь, нах! – Он развернул газету.

Там оказалась бутылочка 0,33, наполненная прозрачной жидкостью. Я понял, что не так уж все и плохо в этой жизни. Не торопясь, мы принялись поглощать картошку, пока не остыла. Соленые лещи тоже пошли на ура. Особенно под самогон. Как же мало надо человеку для счастья, мелькнула банальная мысль.

Хоть охранники, сидя в стороне, глаз не спускали, мы умудрились выхлестать почти весь бутылек. Осталось грамм пятьдесят. Вован вопросительно побулькал. Я сделал жест, допивай сам, мол. Мне и так хорошо. Мощное тепло разлилось по организму.

– Эй, ебана! – Десантура повернулся к вертухаям. – Будете, епт?

– Шо там у тя? – подорвались оба. Видимо подмерзли, гады.

– Меняемся, епт! Ты мне курево, я вам бормотуху!

– И рыбу! – поддержал я.

– Торговаццо удумал, разбойник? Давай сюды!

– Нихуя, куряху дай сперва, – усмехнулся Вован.

– Вот ща как стрельну! – топнул ногой мужичок.

– Стреляй, хуля! Ну! Че, епта?!

Охранник замялся, опустил ружье

– Тихон, поди, дай ему сигарету.

–А чо сразу я? Чуть чево, сразу Тихон!

– Иди, давай! А я прикрою, ежели шо.

Тихон вытащил пачку и стал медленно, небольшими шажками подходить. Остановился метрах в четырех. Сигарета упала к ногам Вована.

– Еще кидай! – велел я. Тоже охота покурить.

Он принялся вытаскивать вторую, но пачка внезапно выпала. Порывам ветра ее снесло в нашу сторону.

– Бляха-муха!Кидай бутыль! – Тихон задергался на месте, но подходить ближе явно очконул.

– Держи, еба! – добродушно улыбаясь, десантник бросил бутылку. Видать, его тоже развезло.

Охранник, не сводя с нас прицела, подобрал флянц и спрятал в карман.

– И сигареты!

– Охуел чоли? – удивился Вован. – Сам поднимай нах!

Мужик нервно оглянулся, напарник кивнул, наставив ружье. Дальнейшее произошло быстро, как в гонконгском боевике. Тихон подошел и наклонился за пачкой. Эта ошибка стоила ему жизни. Хищно лязгнули цепи, вперед шагнул Вован. Молниеносным движением он накинул цепь, как удавку на шею.

Блять, что он творит?!

Второй охранник, видать, тоже охуел от такого развития событий. Встал, разинув рот. Прикрывшись, как щитом, хрипящим Тихоном, десантура навел ствол в его руке на ротозея. БА-БАХ! Сквозь облако дыма, я увидел рухнувшее в грязь тело.

ВДВшник сбросил цепь с горла Тихона и впечатал кулак в переносицу. По деревне начали разлетаться панические вопли.

– Обшарь этого, братка, – пророкотал Вован. – Патроны тока бери, ебта.

Направил ствол вниз, упирая в звенья цепи. БАХ! Освободившись, он метнулся ко второму мертвецу, забрал ружье. Я между тем обшарил Тихона. Вроде еще жив, мычит чего-то. Снял с него потертый патронташ. Вован тем временем вернулся.

– Посторонись, Санек!

БАХ! Я едва успел отпрыгнуть, чтобы не забрызгало Тихоновскими мозгами. Десантура переломил ружье, вытряхивая гильзы. Тут же вставил свежие патроны. Еще выстрел. Я только подобрал обрывок цепи, закинул ее на плечо.

– А терь валим отседа нахой!

Он кинул мне второй ствол и побежал, пригибаясь между изб. Блять, такой хороший безопасный план полетел к чертовой матери из-за долбанного десантника! Я проверил заряд в этой старой допотопной ружбайке. Ништяк, на месте оба. Мне ничего не остается, кроме как поддержать Вовчика. Припустил за ним. Оглянувшись, увидел сбегающихся мужичков. Блять, как их много… очень много!

Глава 35

Ледяной водопад сокрушающей волной вернул в реальность. Что… зачем? Я забарахтался, как окунь на крючке. Мои сильные руки привязаны к потолочной балке какого-то сарая, а ноги едва касаются пола. Расплывающаяся картинка сфокусировалась, но это совершенно не обрадовало, потому что прямо в лицо прилетел мясистый кулак. Я вновь провалился в беспамятство.

И так же, как в первый раз, хлестнула по нервам обжигающе-холодная вода, выдергивая из безмятежного ничего. Суки! Заебали! Где я вообще? Деревня… нас взяли в плен… меня и Вована… а потом, вроде, мы хотели сбежать? Из памяти неохотно вынырнул кадр, как я бегу, петляя между бревенчатых строений, в руке двустволка, впереди широченная спина десантника. Следующий кадр – мы отстреливаемся в какой-то избе… дальше провал. Приподняв голову, увидел мощного рыжебородого верзилу с выпученными, как у рака глазами. Он расплылся в улыбке, заметив, что я очнулся, и поставил ведро.

Детина приблизился все с той же загадочной улыбкой, разглядывая меня, словно забавное насекомое. Размял мощные кулаки.

– Это те за Тихона! – Серия ударов по корпусу.

Бля, опять мне досталось за «фокусы» Вована. Кстати, где он? Я хотел возразить, что ни в чем не виноват, но воздух выбило из легких отлично поставленными ударами.

– А это за Гриню! – Прямой в глаз вырубил, безотказно, как выключатель.

Блять, почему я не родился пингвином?! Только этим забавным пиздюкам кайфово в ледяной воде. Но только не мне! Хватит на сегодня закаливающих процедур. Так ведь можно и простыть. Ангина или насморк способны доставить хлопот и в мирное время, что уж говорить о постапокалипсисе?

– Ты, наверно, думаешь, што на сегодня дастаташно? – заговорил рыжий любитель бокса. – Нет, мой дорогой, энто, шоб ты знал, мы только разминаемся!

– Воин сраный… – Я сплюнул кровавую слюну. – Да ты просто очкошник!

– Чаво?! – Он схватил меня за волосы.

Ништяк, повелся. Реакция, инстинкты таких здоровых, но туповатых быков очень легко просчитывается.

– Зассышь один на один? – насмешливым тоном спросил я. – Или только с безоружными такой смелый, а? Что заморгал, деревня?

– Вот так, значит, да? – Он покачал головой и неожиданно боднул лбом.

Но так как рыжая борода выше ростом, то и удар пришелся сверху вниз. Мы столкнулись лбами. У меня аж в башке зазвенело. А этот урод отпустил мою шевелюру, заморгал, зашатался. Ну, давай, падай уже в нокаут!

Так же шатаясь, он попер на меня, как танк. Похоже, не сработал твой хитрый план, Санек! Да, руки связаны, но дерёвня забыл про мои мощные крепкие ноги. Резко подтянувшись, пнул двумя ногами в грудак. Рыжебородый отлетел, забавно перебирая в воздухе руками. Это не только не лишило его осторожности, скорее наоборот. Если вначале я имел дело просто со злобным и опасным мудаком, теперь на меня летит необузданная стена ярости.

Хопа! Я напряг мышцы пресса, забрасывая ноги и весь свой неустрашимый организм на балку. Верзила не смог побороть законы инерции и с грохотом влепился в дощатую стену. Тяжелые тактические ботинки обрушились на голову противника. Он повернулся, взглянул на меня недобрым взглядом и что-то выплюнул. По грязным доскам, задорно подпрыгивая, проскакал и скрылся в щели выбитый зуб. Лучший момент для атаки нельзя и придумать. Ван Дамм сделал бы свою коронную вертушку, но связанные руки не позволили этот трюк, поэтому просто впечатал торец подошвы в рыжую челюсть. Злобного мудака снесло в угол этого хлева и похоронило за пустыми коробками и обломками досок.

Раздался топот, помещение наполнилось людьми. Крики и щелчки ружей убедительно дали понять, что я больше не хозяин ринга. Последними вошли Председатель и Деревяшка.

– Глядите, дядя, он убил Афанасия! – тут же заголосил мерзкий подручный. – Я ж грил вам, надыть распотрошить было мерзавцев!

– Заткни, хайло, племянничек. Сколько раз говорил, на людях называть меня по имени отчеству, – поморщился глава поселка, оправляя полы бобровой шубы. – Ты не доглядел! Я разве велел отправлять пленников на работы? Твоя оплошность стоила жизни нашим людям. Тихона, Григория и Афанасия!

– Да живой я, живой, – из-под обломков выбрался рыжебородый. На разбухающей роже след моего ботинка. – Ща ноги пообрываю этому джеки чану! Дайте мне ченить острое, ребяты!

Председатель поднял ладонь, призывая к тишине:

– Теперь я вижу, мы не прогадаем, если продадим этих бойких лиходеев америкашкам. Они хорошо себя покажут на Арене. Можно за них выручить, – он быстро прикинул в уме, – не два, а четыре, а то и пять обозов жратвы и пару пулеметов с патронами!

Люди вокруг одобрительно загудели. А я вздохнул с облегчением. Главарь этой кодлы сказал «они», а значит Вован тоже живой.

– Отвести их в третий амбар! Посадить на цепь и не трогать! Я-то полагал, только за зверем-десантником нужен глаз да глаз, но и Парамон-вышивальщик тоже не промах. Даже со связанными руками. Ишь, как зыркает, словно волчара дикий.

Афанасий понуро опустил голову.

– Евстигней Карлович, вы у нас, как всегда, правы, – заискивающе вставил Деревяшка, злобно глядя на меня. – Только мницца мне, не очень-то для Арены годяцца разбойнички наши…

Седые брови Председателя сошлись на переносице.

– Это еще почему?

– А потому, – торжествующе возопил хмырь, – шта привыкшие оне действувать обманом, хитростью, да вероломством проклятым! Нападают исподтишка, когда знают, што за энто ничаво им не сделаецца. Вон, Афанасия тож коварством, поди, одолел! Хоть он и силен, как бык, но так же туп, а наивен, как углан пятилетний.

– Чаво-о-о? – промычал верзила, поднимая голову.

– Я грю, што надобно, ну перед продажей, товар-то проверить. Да как следует! Америкашкам не понравицца, ежели заместо бойцов, привезем ни пойми кого. А мож, оне терроризьмом каким занимацца начнут, а не драцца добрым людям на потеху? Подумаш, Марат посоветовал! Он – пришлый, чо хош насоветовать могет. Какой с него спрос? Как пришел, так ушел, а нам тута жить. Верно, люди?

Бородачи одобрительно закивали. Председатель задумался.

Интересно, отсохнут ли мои руки до того, как деревенские что-то решат?

– Ну, и что ты предлагаешь? – произнес, наконец, Евстигней Карлович. – Что значит, проверить?

– Устроим бой! ВДВшник против Вышивальщика!

– Соображаешь ведь иногда. Молодец, Деревяшка. Так и поступим. Если покажут себя славно, отправим в Кандалакшу…

– А ежели нет, то скормим собакам, ахахаха!

– Верно, хе-хе. Подготовь тогда все, как следует, племянничек, – повеселел Председатель. – Завтра устроим людям зрелище. Не все же этим городским развлекаться там у себя.

***

Я занялся физическими упражнениями, чтобы не околеть. Немного мешает цепь, ну да ладно. Зато одежда почти высохла. А лучшее средство от дубака и грустных мыслей – это занять работой свою мускулатуру. Меня опять поместили в уже знакомую клетушку. Праздно валяться на нарах – не мое. К тому же, в связи с предстоящими событиями организм должен быть в тонусе.

Несмотря на холод, от меня валит пар. Я выполнил отжимания, третий подход по сто, когда неожиданно раздалось бряцанье цепей и засовов. И знакомый мат:

– Ебаный насос! Опять в этом гадюшнике кантоваться, нах!

Я улыбнулся. Ништяк. Вот и десантуру привели. Походу, он в полном порядке. Моя злость на его самоуправство давно ушла. В конце концов, все складывается удачно, и скоро нас ждет освобождение. Насчет показательного боя тоже не переживаю. Думаю, мы с Вованом покажем этим колхозникам настоящий охуительный реслинг.